Задымление

                Этой весной рыбалка была на редкость удачной, в другие годы также хочу отметить вылавливалось рыбы не меньше, главное во время успеть.
         Рыбу солили дома по принципу, сколько имелось в наличии соли, всю её пускали на засолку, излишки рыбы продавали  в станице, бывали случаи, когда  возили рыбу  в ближайшие города. 
        В этот год на ферму завезли соль, соль была неплохого качества, и отец привёз домой пару мешков для личных нужд.
             Под засолку рыбы взяли трехсот литровую деревянную бочку, которую заполнили под самый верх, и две пятидесятилитровые кастрюли.
        Вся засоленная рыба ждала своего момента, когда будет промыта и вывешена для просушки.

          С погодой всё было замечательно, солнце с каждым днём пригревало, но с теплом увеличивалось количество мух, которые роями летали над рыбой.
      Недоглядел и мухи отложат в ещё сырую рыбу свои яйца, и через несколько деньков внутри рыбы в изобилии будут копошиться опарыши.
        Единственное что остаётся делать с такой рыбой,  это взять и выбросить.
    Мы умудрённые опытом, не один год солим рыбу, делали так, вечером промывали рыбу в изрядном количестве воды, с добавлением уксуса.
              Это чтобы избавиться то рыбного запаха, тем самым лишний раз не привлекать мух с соседних дворов.

                Затем нанизывали рыбу на шпагат, иногда использовали проволоку, подвешивали на забор, чтобы с рыбы стекла вода и рыба слегка заветрелась за ночь, мухи в это время не летают.
            Когда имелась тонкая сухая плёнка на рыбе, то отложенные яйца мухой не развивались и погибали.
         Рано утром рыбу вязанками переносили на чердак и там развешивали для дальнейшей просушки.
            В этот год чердак был полностью завешан вязанками рыбы, отец решил подстраховаться, чтобы получить отличный продукт.
            Через лаз в потолке поднял на чердак овальный тазик с коровьим навозом, банку семисотку с керосином и ведро с навозом.

                В тазике зажёг пучок соломы, присыпал навозом, едкий дым заполнил чердак и вырывался наружу через тонкие щели крыши.
           Когда система борьбы с мухами была отлажена, отец позвал меня, провёл инструктаж, как поддерживать  обильное выделение дыма из навоза, если у меня вдруг закончится керосин, то его можно набрать из канистры под верстаком.
          Отец уехал на работу, а мне от одной мысли, что придётся целый день просидеть на чердаке, становилось тоскливо.
             Я занял свой пост у лаза, снизу из дверей курятника поднимался на чердак свежий воздух.

                Я сидел на краю лаза, опустил ноги вниз.
          Если навоз разгорался, то присыпал пламя свежим навозом, а если навоз затухал, подливал немного керосина, давал пламени немного разгореться и снова засыпал пламя навозом.
               Вот такая ответственная работа была у меня.
                Сидел я на чердаке и завидовал пацанам, которые в это время были на речке.
             Я с большим нетерпением ожидал прихода вечера, когда мухи перестанут летать, и мне можно будет оставить это место до следующего дня.
          Но время тянулось томительно, не знаю как мухам, а глаза у меня слезились от дыма, особенно когда сквозняком, дым поворачивал в мою сторону.

                Вот и матушка ушла на вечернюю дойку, на ферму, дома я остался один, было тоскливо,  и я размечтался, что неплохо было бы придумать такое, чтобы оно само дымило без моего участия.
          Как назло закончился в банке керосин, пришлось слезать с чердака и идти за керосином.
             Я прошёл в другой двор из канистры под верстаком  налил керосина в банку, всю дорогу находясь в своих мечтах.
                Залез на чердак.
           Навоз еле дымил, я плеснул керосина на тлеющий огонь.

                И вдруг вспышка, вспыхнул навоз, вспыхнула банка, загорелись облитые пальцы.
         Я бросаю банку в лаз, она летит вниз,  скатываясь по ступенькам, разбрызгивая огонь вокруг, пламя бушует из лаза, я прыгаю вниз в это пламя.
             Вылетаю в хоздвор, на моё  счастье у стены стоят два ведра с водой для коров.
               Я хватаю одно и каким - то чудом сбиваю внизу пламя.
            Вторым тушу огонь на приставленной лестнице.
          На чердаке огонь в тазу потух сам собой.
         Меня трясёт от осознания того, не потуши я огонь, что бы могло случиться, трудно даже представить, удивительно как не загорелся болотный камыш, а потолок курятника не был подмазан глиной, это моя удача.

                Загорелся бы сарай, рядом за стенкой гараж, а гараж примыкает к дому.
             Да сегодня родился я пожарным и пожарником в одном лице.
               Как я мог перепутать канистры с бензином и керосином, наверно замечтался, потерял бдительность, мне бы понюхать содержимое банки и всё стало бы ясно, что это не керосин.
             Теперь мне не хотелось, чтобы отец приехал с работы по раньше, пусть работает допоздна.
          А я сам управлюсь по хозяйству, кого надо накормлю, запущу во двор, напою.

                Теперь я успевал и за дымом проследить и воды принести, кур и свиней накормить, всё как то спорилось в руках.
          И про безопасность не забыл на ночь тазик опустить и вынести во двор, не забыл при этом залить водой дымившийся навоз.
           Такое активное мое поведение  вызвало, я думаю, у отца подозрение, а всё ли хорошо прошло в этот день.
            Но про то, что я чуть не спалил сарай, скромно промолчал, только на следующий день после обеда, отец поинтересовался у меня, зачем в курятнике разливал я воду.
              Пришлось признаться.
       А рыба у нас получилась славная, слегка подкопчёная, с запахом дыма.
             Хранилась рыба после чердака, в большом фанерном ящике из под спичек, практически до следующего сезона.
           Но самое интересное в этом случае и тем более удивительно, то что из под крыши сарая целый день дым валил клубами и ни один хуторянин не поинтересовался, возможно, что  горит сарай и нужна помощь.
          Может быть, на это не обратили внимания, но запах дыма не мог не привлечь постороннего внимания.