Возвращаясь с рыбалки

Закончив чистить хариусов и сложив рыбу в рюкзак, Илья с приятелем, двинулись от небольшой речки впадающей в Омолон назад к селу.
- Ну что, хорошее место?
- У села столько не наловили бы…
Когда до одноименного с рекой села, осталось с час пути, срезая через лесок, Илья, услышал сзади едва слышный шорох.
- Медвеедь!
Скорости, с какой они влетели на ближайшую лиственницу, наверное, удивился и крупный медведь, который секунду назад, ускоряясь, на махах летел к ним из ближайших кустов. Поэтому наверное, на мгновение притормозил. Илье с Серегой хватило этой спасительной заминки.
Убедившись что здесь зверю их уже не достать, Илья ткнул кулаком сапог приятеля, маячивший перед лицом.
- Ты это, как быстрее меня взобрался?
- Ааа, чегоо.?
- У тебя же рука в гипсе.
- Фиг с ней с рукой…
- Тогда лезь выше, здесь я долго не продержусь.
Устроившись устойчивее, Илья посмотрел вниз на бродившего под деревом медведя.
- Вот ведь козёл…
Медведь, будто услышав, что о нём речь, сопнув посмотрел вверх. Посмотрел недобро.
- Здоровый.
- Ага. Еще бы немного и хана нам.
Медведь, бродя под деревом, обнюхал брошенные парнями удочки и рюкзак с рыбой. Попихав носом, ни тем, ни другим не заинтересовался.
- Мяса, наверное, хочет.
- Может, слезешь, покормишь?
- Нее, обойдётся…
Нервно посмеялись.
- Давай, звони в посёлок. Пусть придёт кто, застрелит эту сволочь.
- А ты чего?
- У меня батарейка села, когда музыку слушал.
Помолчав добавил.
- Фиг бы я его услышал в наушниках…
Убедившись, что не смотря на близость посёлка сети нет, оба погрустнели. Медведь побродив по поляне, время от времени посматривая вверх, улегся положив голову на скрещенные лапы. Пробовали кричать, ругая зверя нецензурными словами, бросать в него обломанными ветками, но всё без толку.
- И что, долго нам здесь сидеть? А там курево, в рюкзаке…
- Сейчас я ему устрою…
Отрезав ножом от голенища болотных сапог несколько узких полосок, подпаливая их зажигалкой, Илья прицельно подкидывал их на спину лежащего медведя. Тот, фыркнув, отряхнулся как собака, и отойдя немного в сторону, улёгся там.
После того как подремал с часик, медведю, наверное стало скучно и, он стал исследовать окрестности, то отходя от дерева, то возвращаясь назад.
В очередной раз, когда медведь скрылся за кустами в тридцати метрах от них, Илья даже спустился вниз, чтобы рвануть к посёлку за ружьем, но появившийся вновь медведь, опять вынудил забраться на дерево. Хорошо хоть закинуть за плечи рюкзак.
Достав из кармашка рюкзака сигареты и покурив, они покидались в медведя хариусами, в надежде, что тот поест и уйдёт. Но, хариусы по-прежнему медведя не заинтересовали.
Так и просидели на дереве, сумеречной августовской ночью, время от времени меняя положение, почти шесть часов.
Наконец, когда медведь отошёл уже метров за двести, сначала спустился Илья, потом принял внизу и приятеля.
В сторону села бежали очень быстро. Лишь добежав до чистого места, где до села уже можно было докричаться, убедившись, что их никто не преследует, тяжело дыша, попадали на колени.
- Надо бросать курить…
- Ага, бросишь тут…
На другой день, выспавшись и прихватив ещё одного приятеля с ружьем, сходили за удочками и рюкзаком, оставшимся висеть на дереве. Ну да, с решением посчитаться с медведем, и за причинённые неудобства, и за ставшие короче болотные сапоги.
Медведя не встретили, специально искать не стали. Рыба так и осталась нетронутой.
С тех пор Илюха совсем не любит медведей.
- Стрелять их всех надо, козлов.
И из бригады оленеводов, где работал до этого пастухом, Илья ушёл и улетел жить в город. Но, это не из-за медведя, там совсем другая история.
Зарплата пастуха-оленевода на Чукотке аж целых шесть тысяч рублей. Да и тех на руки почти не получают. А в городе даже истопником в котельной двадцатка. И в тепле, и при деньгах.