А помнишь?

- А помнишь Петрович, какие мы были раньше, тогда в молодости.
- Да уж не то, что нынешняя молодежь, совсем другие нравы. – Петрович размял беломорину и начал чиркать спичками. – Хотя знаешь, мы тоже ангелами не были. Помнишь? Аль забыл, поди, все?
Старик расправил плечи и подставил дряхлеющие, трясущиеся руки солнцу.
- Да помню конечно, не все правда, ну как… - Палыч с удивленном видом начал рассматривать дряблую, бледную кожу. –ну как такое можно забыть. Какие были времена.
- Совсем другие люди были – сказал Петрович, - а мы с тобой как были дураками, так и остались. Не сидели бы в этом клоповнике, а грелись бы на Невском. А теперь под старость лет в этой дыре…
- Да ты успокойся, а то опять медичку звать придется! Да чаи чем тебе здесь не по нраву, кормят не плохо… – Палыч почувствовал приближающуюся ссору.
Мимо с грацией динозавра, размахивая сотовым телефоном, прошла здоровая санитарка.
- А что ты меня успокаиваешь? – не унимался Петрович, - это тебе тогда в 52 – м надо было успокоиться, когда ты трех милиционеров перестрелял. Я тогда только в Питере обосновался… ух… Помнишь как убегали … Все бросили. Ты виноват!!!
- Ах я виноват? Я?  А про 22– й забыл уже? Кто комиссара на фонарном столбе повесил? Может тоже я? Забыл, как за нами на броневике потом по всей Москве гонялись. Царствие им небесное. До сих пор, поди, где ни будь, в Москве реке плавают.
- Чья бы мычала! – Петровича начало трясти – По твоей милости нас  трое суток нас казаки по буреломам гоняли в 86 - м. Я потом от крови неделю в ручье отмывался. И не перебивай меня!!! Что нечего сказать? То-то же!!
- Значит, своё не пахнет! Так да? А то нас к туркам, мать их за ногу, завел? Может сам император? Не думаю! Ты во всём виноват!!! Друг мусью, си ву бля. Или тоже скажешь я винов…
  Проезжающий мимо трактор заглушил разговор. Оба молча проводили его взглядом.
- А ведь в армию вместе записывались – неожиданно спокойным голосом сказал Петрович.
- Что, верно, то верно – Палыч тоже начал успокаиваться. - В армию пошли добровольно, а дальше как понесло…
- Воистину пути господни неисповедимы –согласился Петрович – пойдём в палату, чо то холодает уже.
- Пойдем.