В глубине гор из книги имя мое бесконечность

В горах всё по-другому: здешний мир живет по своим законам. Мой мир – это жизнь в мегаполисе, которая организована по принципам муравейника. Строители строят, воины охраняют, единицы управляют, трутни погибают. Урбанизированный механический мир настолько далек от жизни Карпатских хребтов, что, шагая по росе, чувствуешь себя так, словно  паришь в невесомости. Разглядывая нетронутые горы, невольно наполняешь легкие воздухом. Им хочется упиваться. Голова понемногу теряет ось, ноги подкашиваются. А еще птицы... Они повсюду! И горная река... Я слышу ее отдаленный гул...

Шаг превращается в бег. Словно мальчишка, бегу вниз по склону. Перепрыгиваю через препятствия, в прыжке преодолеваю огромные расстояния. Главное - не скатиться кубарем вниз. Для законченного жителя муравейника подобное путешествие может закончиться плачевно после встречи с валуном, спящим на лесной поляне. Но я острожен, как никогда.

Сон тяжестью отпечатался в сознании. Цыганка, путешествие, одинокая дорога, мешок. Я гоню мысли прочь. Говорят, если забыть сон до полудня, он не сбудется.

Лес. Сосны. Столетние торчащие корни, переплетенные и обросшие серым мхом, чем-то напоминают клешни гигантского краба. Неспешно карабкаюсь по корням к шумящему потоку воды, что льется в глубинах горного каньона. Главное - не сорваться. Когда стоишь на краю обрыва, внизу всё кажется таким крохотным: бурлящая речушка, подвесной мост, переброшенный с правого на левый берег впадины. Возможно, не стоит пытаться пройти по нему, он ведь старый. Бог знает, в какой момент ему вздумается обрушиться в бурлящий поток. Но сейчас мне на это наплевать. Я уже сделал первый шаг. Рыхлые доски трещат под моим весом. Чувствую прилив сил. Всё это происки адреналина: не каждый день приходится перебираться через обрыв по дряхлому подвесному мосту.

Доски продолжают скрипеть. Преодолев половину пути, на мгновение застыл от увиденного. Перед глазами открылся  таинственный мир. Своды карпатских сосен пронизывает горная речушка. С берега видно только берег, а я - в невесомости, покачиваюсь на горном мосту. И мне дано видеть то, что видно  парящему в глубине скал орлу.

Закурил. Обычно эта дурацкая привычка позволяет отвлечься от мыслей. Затаиться. В мегаполисе еще можно оправдать  кропотливое уничтожение себя, любимого, но здесь, в самом центре Вселенной... Сладостный дым уносит мысли в никуда. Я сейчас одинок, но, по привычке, мой мозг цепляется за житейские проблемы, хотя их невозможно решить здесь и сейчас. Мысли с дерзким упорством лезут в голову, пробивая подкорку. «Проверь почту - а вдруг неотложный бриф!», «как там офис?», «сколько денег должен или сколько денег должны?».

«Всё, хватит!», - отвечаю назойливым мыслям. «Ау, - кричу, - аууу!». Я так давно мечтал заорать до срыва связок. Несколько птиц встрепенулось, покидая насиженные ветки. Словно выстрел, моё «ау» эхом разбудило дремлющий лес.

- Зачем кричишь?

И снова сон в моей голове, этот навязчивый голос незнакомца.

«Иди прочь. Тебя нет. Ты – сон».

Голос исчез из головы. Оглядевшись по сторонам,  медленно направляюсь к противоположному берегу.

Вдалеке  замечаю силуэт, который с каждым шагом становится ближе. Теперь я могу разглядеть старика, сидящего на корне величественного дуба. Старец вальяжно покуривает люльку. Должно быть, он за мной наблюдал. Старик древний. Есть что-то странное в его облике. Господи, да он слепой! И без очков. Выцветшие глаза затянуты серой пеленой. Я ступаю вправо - старик ведет головой вправо, я влево – его голова следует за мной. Приветствую старца, но он не реагирует. «Должно быть, лесной дух», - пронеслось у меня в голове, и я перекрестился.

Старик молча встает, постукивая палкой по корням. Скрипя столетними зубами, неспешно направляется в гору. Словно в ответ на стук палки старца, из глубины леса слышится звон колокольчиков. Пастух. Слепой пастух. Такого я еще не видел. Вернусь в столицу - будет о чем посплетничать с друзьями.

Ухватился за возникшую мысль. Друзья. А кто они – друзья? Кто они такие? Есть ли у меня друзья? Кажется, они есть, и их много. С каждым можно выпить и поговорить… Мне стало грустно. По-настоящему тоскливо. Их нет. Что мне до них и что им до меня... Может, только у меня всё настолько прогнило в душе, что не осталось места для настоящей дружбы? Сколько их было - тех самых, настоящих, с которыми - через огонь, воду и медные трубы? В школьные годы толпа друзей с ранцами шныряла по классу. И совсем немного времени понадобилось для того, чтобы друзей осталось всего с десяток. Как по мне, это невероятное количество. А что потом? Мы разлетелись кто куда. По разным странам, городам. Все в своих проблемах, и уже каждый - со своими тараканами в голове. Новые города принесли в мою жизнь новых спутников, но их уже сложно назвать друзьями. Это товарищи, а я упорно пытаюсь определить их в друзья. И каждый раз, когда жизнь преподносит очередное предательство, пытаюсь оправдать заблудшую душу: «Ведь он не со зла, это жизнь такая. Он так же, как и я, одинок в кишащем муравейнике». Те немногие, кто смог пронести дружбу через расстояние в жизнь, счастливы, но тем страшнее будет их потеря. Ведь всегда приходится выбирать, и выбор неизбежен.

Слепой пастух вел отару к горному селу. Я молча следовал за ним.

- Можешь у меня переночевать, - не оборачиваясь, произнес старик.

Я немного опешил.

- Можешь у меня переночевать, - не оборачиваясь, произнес старик. - Живу тут в одиночестве с тех пор, как ослеп. Ты хоть и зрячий, но вижу что совсем одинок. Так что - пойдем?
- Я не против.

- Ну, тогда пойдем.

Мы шли в молчании к покосившейся хате, неспешным шагом отмеряя время. Постучав палкой, посвистев, проскрежетав и немного покрякав, старик загнал отару в загон…

Солнце, повисшее в зените, согрело моё тело. Я лежал на небольшом снопе.  Покусывая травинку, закинул руки за голову и погрузился в мысли ни о чем.
 
Ах, как прекрасны мысли ни о чем. Вы часто слышали вопрос «о чем ты думаешь?». Согласитесь, самый глупый вопрос. Думать можно обо всем. Но на то они и мысли, чтобы оставаться мыслями. Если ответить «думаю о тебе», то это попахивает лестью. Правда неминуемо ведет к ссоре. Сколько мыслей может возникнуть одновременно. И как ответить на банальный вопрос? Промолчать?

К примеру, ситуация. Двое – он и она - за столиком в кафе.

- Ты меня любишь? – она.

- Да. А ты меня любишь? – он.

- Да, - она.

Как узнать, кто соврал?

Ни он, ни она не могут расшифровать мысли друг друга. И он, и она, возможно, сказали правду, но, может, и соврали. А то, о чем они реально подумали, всегда останется за семью замками. Так зачем тогда спрашивать, если ответ ничего не значит? Глупо, не правда ли. Мысли ни о чем сменили более конкретные образы.
 
Вспомнилось раннее детство… Я, маленький, лет четырех от роду, в огромной светлой комнате пытаюсь забраться на деревянный подоконник. Карабкаюсь осторожно, побаиваясь загнать занозу. Нет, занозы я не боюсь. Заноза - это всегда неприятно, но гораздо страшнее упасть на пол. Маленький я, уже научился бояться и еще не разучился любить. Маму, папу, весь этот огромный мир больших вещей. Закрытые двери, до ручек которых невозможно дотянуться. Но в дверь можно постучать - и ее всегда откроют. А вот штука, которая включает свет, висит гораздо выше. И, чтобы не было темно, приходится звать на помощь. Мама наблюдает за моими неуклюжими попытками. Слышу, как она смеется. Подходит ко мне, нежно приподнимает и усаживает на подоконник. За окном расцвела вишня. Мы вместе наблюдаем за ласточкой, беззаботно сидящей на тоненькой ветке.

- Почему птичка летает, а я не летаю? - спросил маленький я.

- Потому что ты человек, а люди не умеют летать, - сказала мама и нежно погладила меня по голове.

- Но я не хочу быть человеком, я хочу быть птичкой. Я хочу летать.

- Ты будешь летать.

- Когда? - спросил я.

- Сегодня ночью. Ты закроешь глазки и полетишь.

Моя мама меня никогда не обманывала. Я на всю жизнь запомнил тот сон. Расправив руки, маленький я летел над ночным городом. Садился на ветки деревьев, словно ласточка, подпрыгивал и снова летел. Это было так правдиво, так по-настоящему, что даже когда проснулся,  еще долго не мог поверить, что это был сон. Вкус слез оказался соленым, а жизнь - немного пресной и бесформенной. Но об этом мне еще предстояло узнать.

Старец палкой постучал по моей ноге.

- Хватит лежать, лежебока, так, гляди, и пролежни належишь! Идем, я тебя покормлю!

Несмотря на жаркое лето и яркий солнечный свет, в избе достаточно темно и сыро. На окнах висят выгоревшие занавески. Немного затхлый и тяжелый старческий запах. Присев за стол, я молча жевал ржаной хлеб, запивая  душистым молоком.

- Хочешь, горным чаем напою? Сам травы собираю, сам их сушу. Они особенные, - возился возле плиты старец и словно спрашивал пустоту.

- Я не против.
 
- Тебе понравится. Этот чай снимает усталость и дарит покой. Тебе нужен покой, твоя душа устала от скитаний. Я вижу, что тебе непросто.

Молча допивая парное молоко, с интересом наблюдаю за старцем, колдующим над своим таинственным зельем.

- А вот и чай, - произнес старик, торжественно протягивая граненый стакан с запаренными травами.

Первый глоток обжег язык. Очень ароматный чай, немного сладковатый на вкус. Я пытался угадать, какие травы в этом зелье: немного мяты, смородина, щепотка душицы, а сладость дает, наверное, мед. Чувствовалось, что в чае присутствуют и другие, едва уловимые, ингредиенты. Далее последовало терпкое послевкусие. Второй глоток по вкусу немного отличался от первого. В нем угадывались вишня и корица - как по мне, совершенно несовместимые вкусы.

Третий глоток обволакивал тело пьянящей усладой. Я сосредоточенно рассматривал картину, висевшую на стене в глубине хижины. Обычный горный пейзаж, таких много. Горная речушка с подвесным мостом. Несомненно, это тот самый мост, что привел меня к старику. Горы немного другие, и время года красками ближе к осени. Ярким веером солнечные лучи залили горную гряду. В небе повисло что-то зловещее. Тучи сгустились, образуя крохотную воронку зарождавшегося урагана. Оставив лавку, подхожу к картине. На холсте возникают новые детали, которые не были заметны из глубины комнаты. Животные, птицы, небольшой ручеек. Под тяжестью ветра пожелтевшие деревья прижимаются к земле. В лесной чаще скользнула тень, по контуру напоминающая человека. Кажется, будто этот кто-то наблюдает за мной из глубины загадочной картины. Я чувствую на себе хищный взгляд охотника. 

- Ты пей чай, не то остынет, - произносит старик, покидая избу.

Послушно делаю несколько глотков, продолжая рассматривать картину. Интересно, что за этими горами? Странно... Вся живность движется в направлении гор - птицы, волки, олени, и даже огромный бурый медведь мчится без оглядки. Образ картины оживает в глубинах сознания. Становится немного жарко. Языки пламени отрываются от земли, вгрызаясь в стоящие деревья. Сухая кора трещит, разбрасывая искры от прикосновения огненной волны.

Тень охотника, наблюдающего за происходящим, застыла неподвижно. В его силуэте нет динамики, нет даже намека на движение. Почему они все бегут, а он стоит?  Образы застыли, возвращая сознание в избу. Картинная рама немного обгорела, также обгорел и правый нижний угол полотна. Из-под рамы вырываются застывшие языки пламени. Возможно, на полотне нарисован лесной пожар, который вот-вот обрушится, пожирая все на своем пути. Мир в ожидании неминуемой гибели. И этот мир прекрасен. Краски насыщены, в каждой песчинке застыла энергия жизни. Невидимая волна прокатилась, наполняя действие смыслом. Бежать без оглядки  - это единственный выход. Все, что нужно - быть быстрее огня. От картины веяло смертью. Тень охотника дрогнула, исчезая в лесной чаще. Ноги налились тяжестью – горный чай понемногу делал свое колдовское дело. Присев на деревянную лавку и облокотившись о спинку, я провалился в глубокий сон.

Когда-то мне снились цветные сны. Несколько из них удалось запомнить, а еще парочка оставила только отпечаток образов и легкое послевкусие.  Цветные сны всегда более реалистичны, нежели черно-белые. Они заставляют верить в  реальность происходящего. В одном из таких снов мне даже удалось проснуться и осознать, что я проснулся во сне.  Но самое странное, когда во сне ты встречаешь человека, который утверждает, что этот сон снится не тебе, а ему.  Возможно, сейчас я провалился именно в такой сон, в котором невозможно понять, кто кому снится.  Я медленно брел по лесной поляне. Трухлявая хижина осталась далеко позади. Вот дерево, за которым была тень, что пряталась на  картине в доме пастуха. Поднялся сильный ветер. Жар и холод проявились на коже рук гусиной рябью. Страх толкал вперед, а здравый смысл предлагал остановиться. В ночном небе вспыхнула крохотная звёздочка, она оторвалась от горизонта, после чего угасла так же стремительно, как и появилась. 

- Вставай! Слышишь, вставай!  - Слова доносились из глубин сознания: казалось что кто-то на небесах пытается со мной поговорить. Я огляделся по сторонам: рядом ни души. - Вставай, пора!

И снова голос, летящий из ниоткуда, всколыхнул дремлющий лес. Отчетливо осознав, что это сон, я принял решение не просыпаться. И с этим пониманием появилась огромная уверенность.  Страх исчез в глубинах сознания.  Это же мой сон. А значит, я волен делать все, что пожелаю.  Мне нужен ветер.  Одной мысли хватило, чтобы спящие деревья приклонили кроны от внезапно налетевшего порыва. Мне нужен дождь. В ответ прогремел гром, небесный купол ожил. То тут, то там сверкнули грозовые молнии, яркими нитями окрашивая таинственные небеса. Темно-серая масса напоминала бушующий океан.  Прохладные струи оторвались от свода, стеной прокатившись по траве. Ветер подхватил водную завесу, направив ее в сторону леса.  Секущий дождь сменил град.

- Не спи! Открой глаза! Я прошу тебя, проснись!

- Ну уж нет, - мысленно ответил я неизвестному собеседнику.  – Мне нужен огонь.

Игра в Бога пьянила. Как же все просто! Одной мысли об огне хватило, чтобы  поджечь целый лес. Первой вспыхнула трава. Огненная стихия поглотила живописную поляну. Совсем скоро лепестки пламени набросились на столетние сосны. Горящие  нити карабкались по деревьям, ловко перепрыгивая с ветки на ветку, с кроны на крону. Я ощутил невероятный жар и неописуемый восторг. Лесной пожар завораживал.
 
- Да проснись же ты!!!

Кто-то сильно ударил меня по лицу. Не понимая, откуда это прилетело, я прекратил свои игры в Бога. Открыл глаза, и мое сознание вернулось в старческую хижину. Перед глазами  застыл старик: он что-то орал, перекрикивая грохот падающих балок.  Дом пылал. Мы очутился в самом центре огненной стихии. Вскочив на ноги, я сильно испугался.

- Что случилось?
 
- Лес горит, кто-то его поджег. Беги!

Старец орал, кашляя и отплевываясь от едкого дыма.  Он схватил меня за руку и потащил за собой. Выбравшись из пылающего дома, я удивился еще больше. Оказалось, что дом был только крохотной частью возникшего пожара.  Вокруг горело все:  сеновал, амбар, изгородь и даже коровник.  Неужели это мой сон стал причиной пожара?

- Беги! - кричал старик.

С вершины скалы, что зависла над хижиной, срывались горящие деревья. Одно из них угадило в изгородь. Повалив дряхлый забор, пылающее дерево  исчезло в придорожном овраге.  Старик метнулся в сторону сарая в надежде спасти мычащих коров. Я попытался ему помочь, но он остановил меня.

- Я же сказал, беги - это только начало. - Он вытянул рукой в направлении леса. - Там есть колодец, спрячься в нем – и, возможно, тебе повезет. 

С каждой секундой становилось тяжелее дышать.  Старец едва шевелил губами. Густой дым опустился  на землю, обволакивая пылающие строения.

- Ну же, беги!

И я побежал.  Чад слепил, обжигая легкие.  То, что произошло мгновением позже, повергло меня в шок. Я никогда не смогу забыть увиденное. Эти воспоминания всегда будут преследовать меня в кошмарных снах. Раздался сильный рев, в котором были боль и нескрываемый ужас. Я обернулся в сторону крика. На опушке застыл величественный олень. Он ревел, словно рыдал. Я проследил за его взглядом. И то, что я увидел, комом застыло в горле. На противоположной стороне поляны из пылающего леса выскочила косуля, ее шерсть превратилась в факел. Оленица подпрыгивала, пытаясь сбросить обжигающие  лепестки, но все ее старания ни к чему не привели. Сгорая на бегу, она мчалась навстречу ревущему оленю. Я отвернулся, не в силах принять происходящее, мой мозг отказывался верить в то, что видят глаза. Где же он, этот спасительный колодец?  Сил бежать уже не осталось. От копоти перед глазами все плыло. Оказалось, что чем ниже к земле, тем легче дышать. И я пополз.  Еще немного усилий - и вот он,  дремучий лес.  Широкая поляна приостановила движение огненной стихий, но рано или поздно пламя доберется и до этой части гор.  Отыскать колодец оказалось не так уж сложно - к нему вела широкая тропа. По всей видимости, пастух частенько сюда захаживал. Со стороны поляны прокатился зловещий треск. Огонь поглотил первые деревья. Поднялся сильный ветер, он c жаром ворвался в чащу, наполнив лесные недра облаком густого дыма. Во рту все пересохло, а на губах проявился горький привкус древесного пепла.  Не было времени на раздумья.  Перепрыгнув через кладку колодезного кольца, я попытался зацепиться за ее выступ. Барахтаясь на вытянутых руках, судорожно шарил ногами в надежде отыскать хоть какой-нибудь упор, но стена оказалась абсолютно гладкой. Под тяжестью тела пальцы соскользнули с края колодца - и уже через миг я летел, проваливаясь в черную бездну.