Сапоги

- Мы тогда лес валили, еще ночью тепло было – ночевали прямо там, где работали,- жадно-быстро делая затяжки самокруткой, хриплым голосом рассказывал бородатый зэк Семен. Периодически он озирался, будто боялся чего-то.

- Давай уже, моя очередь, - попытался отобрать бычок у бородача молодой  Рыжий, но на него все зашипели – очень хотелось узнать, что же там случилось… Семен-то один в живых остался. И борода с тех пор стала белой, как снег…

- В общем, новенький попал к нам. Странный такой. Все молчал, на звезды смотрел. И взгляд становился страшным..., - бородач перешел на шепот, - не-че-ло-ве-ческим…

- Хорош пугать-то! – раздалось с задних рядов, но большая часть подсела к костру ближе. И даже суровый усатый охранник тоже приблизился.

- Ну, мы и решили над ним шуткануть. Он вроде крепко так заснул. Сняли с него сапоги, надели другие. Спит, чертяка. Вот утром подъем. К новенькому Фарыч подходит: «Че эт ты мои сапоги подрезал?» Тот глядь – точно на нем не его обувка. Что характерно, не растерялся – сразу снял. И так гаркнет: «На ком мои сапоги, пусть ноги у того загорят так, что терпеть не сможет…» Заржали все, конечно… Но… Глядим – Васька прыгать на месте начал, да быстро сдергивать обувку, а из сапог дым валит. А новенький, так зло прищурился и продолжает: «Один-то снимешь, а второй пусть прилипнет к ноге, пока передо мной не извинишься, не снимешь…» Да как Васька-то извиняться-то будет? Он же блатной! Нога горит, а он стиснул зубы, мычит и не извиняется. И тут вообще чертовщина началась. Голос новенького откуда-то сверху раздался… Мы головы поворачиваем, а он метрах в трех над землей висит, а за ним, словно из мрака крылья. «Демоны, просыпайтесь, тащите его ко мне…» После этих слов из пепла две змеи метнулись к Ваське, подняли его и к этому… А Васька-то уже никакой – серо-пепельный от боли, дымится весь. А потом исчезло все. Я смотрю – вся братва мертвяками стала. Один я живой…

Тут самокрутка как-то странно пыхнула и голова Семена в миг объялась пламенем. Он закричал, бросился в лес, а караульный, на автомате, его бах и пристрелил…

- Отбой! – донеслось с коридора и в камере отключили свет.

Заключенные, каждый со своими мыслями, полезли на нары.

- А ты-то откуда эту байку слышал?

- Да так, рассказывал один… Вместе по этапу шли,- ответил молодой парень, с пепельно-серыми волосами. Он смотрел за решётку на звезды, и они отражались в его глазах гораздо ярче, чем светились на небе. Совершенно не по человечески…