Агасфер

Проведя последние годы в Бермудском треугольнике кочевой жизни, курсируя по земле от одного странного места до другого и обратно, с короткими стоянками на причалах попутных таверен, кабаков, постоялых дворов и просто пивных, по прошествии всех этих лет, почувствовав, как микрокосмос моего тщедушия, немного побрыкавшись, слился с космическим абсолютом бесконечных дорог, я понял, что нахожусь в состоянии глубочашего самадхи. Внешние признаки моей жизнедеятельности, не исчезнув полностью, застыли, как уставший птеродактиль застывает в огромной глыбе янтаря, поджав под себя когтистые лапы и свернув в свиток черные, как душа сутенера, перепончатые крылья.
Я растворился в осенних замызганных городской пылью переулках, стал низким хмурым небом со стаей ворон, целенаправленно спешащих на городскую помойку. Убегая от мира и не рассчитав силу, я ворвался в него, как томимый жаждой в пустыне врывается в тенистый оазис ,падает лицом в мутный водоем и перестает трепыхаться. Оазис, облюбованный мной в этот вечер, выглядел не броско, славился недорогой кухней, еще более недорогой выпивкой, от которой пока еще не помер ни один, даже не особо разборчивый, клиент и имел вывеску, когда-то оглашающую гордое имя сего заведения, но по прошествии времени, не жалеющего даже египетские пирамид, утратившую былую четкость и теперь только седые старожилы могли, нахмурив брови и до дрожи в старческих коленях, напрягая неверную память вспомнить когда-то громкое название.
Пустота, таящая в себе зародыши всех слов, вещей и явлений, с причмокивающим хлюпанием выплюнула передо мной несимпатичную официантку.
-Два пива, пожалуйста! -голос мой был хрипл, простужен и едва справлялся с окружающим вакуумом прокуренного зала. Я ждал Агасфера. Я ждал Агасфера и он не замедлил появиться в драном, некогда дорогом, кашемировом пальто. Седая спутанная шевелюра его была еще более нечесана и грязна, чем при последней нашей встрече в Лейпциге промозглым осенним вечером, который я прекрасно помнил последние лет триста, а потом однажды, поковыряв пальцем в застуженном носу, благополучно забыл.
-Время пришло! -сказал Агосфер, не отрываясь от запотевшего бокала. Клочья белой пивной пены прилипли к его желтоватой бороде, на мгновение сделав его похожим на Санту. Но стоило ему поднять глаза и все сходство с Сантой мгновенно улетучилось, как будто в разгар Рождества кто-то отключил электричество и все веселые огоньки стали излучать одну лишь тьму.
-Я слышу это последние лет...ээ…Да я все время это слышу! Время грядет! Время близко! Время...время.. Брось! Что тебе до времени, Агасфер?!
-Нет, ты не понимаешь! Теперь точно!
- Девушка, можно нам повторить?.. Брось… сегодня мы будем пить, мы выпьем все и закажем еще, будем пить столько, что потом об этом сложат легенду...опять! Люди любят легенды, Агасфер! Они их обожают, они штампуют их как разноцветный мармелад на мармеладной фабрике... А кстати...помнишь кондитерскую Николя Стохрера на улице Montorgueil в Париже? Какие там делали пирожные!
-Угу!.. Ты кстати, чем занимаешься?
-Сижу на снегу в позе лотоса...в основном...
Мне надоедает разговор и я смотрю, как вентилятор под потолком разгоняет клубы табачного дыма.
-Ладно, мне пора,-говорит засобиравшийся в бесконечную дорогу Агасфер.-Запомни, Время пришло!
-Ага,-киваю я и Агасфер уходит. Полы его видавшего виды пальто сметают пыль с пола. Уходит, не предложив заплатить за пиво. Уходит, как всегда уходил. Никто не вспомнит его недолгий визит. Я кидаю бумажные деньги на стол и тоже выхожу. Льет дождь. Я поднимаю воротник и шагаю по лужам. Агасфера нигде не видно. Его и не было никогда. Еще одна глупая легенда, испеченная человеческим воображением в маленькой кондитерской на маленькой улочке под шум надоевшего дождя.