Глава 2. Оставленные

Часть 1. Помнить нельзя забыть

Огни торгового квартала плыли в воздухе и смешивались в лужах на земле будто на палитре художника. Среди этого буйства красок и непрерывного потока людей неподвижно стоял маленький мальчик и держал на руках свою младшую сестренку.
Ему казалось, что в сыром воздухе все еще висели слова мамы: «Я вернусь, Тей, обещаю. Просто подожди здесь». Слова исчезли, скатились на землю как капли воды по стене дома после дождя.
Тей смотрел в переулок и ждал. Время вместе с людским потоком огибали его не задевая. Он попал в число тех, кто всегда существовал в каждом промышленном и торговом районе: брошенных детей. Только он этого еще не понял.
– Тихо, Этта, тихо, – прошептал Тей, укачивая сестру на руках. – Мама сейчас вернется.
Именно это он говорил себе, когда Хелен – так звали их мать – продала его на рудники. Только когда вечерний порыв холодного ветра добрался до костей Тея, он понял, что его мать снова избавилась от него. Но в этот раз она не обменяла его на деньги, что было бы менее больно осознавать, она просто выкинула его на улицу. Тей заплакал.
Тей медленно положил сверток с сестрой на прилавок ближайшего магазинчика. Владелец этого не заметил, и Тей убежал прочь. Он не выживет, если возьмет ее собой. Себя прокормить он как-нибудь, но не слабого полугодовалого ребенка. Нет, вместе им не выжить.
Через пару метров в ушах Тея раздался пронзительный плач сестры. Именно из-за этого пару месяцев назад мать почти избавилась от нее, и только немного украденных денег позволило Тею выкупить сестру. Он спас ее тогда, но бросил сейчас.
– Нет, – сдался он, возвращаясь к сестре, – ты не будешь брошенным ребенком, Этта. У тебя не будет детства, что было у меня. Обещаю. – Произнес он, прижимая сверток к груди. Этта, словно поняв обещание брата, мигом перестала плакать.
Ночь приближалась, а вместе с ней и холод. Нужно было найти теплое место, чтобы дожить до утра.
В переулке, огороженном тенью зданий, было тихо. И чуть теплее.
Среди кучи мусора Тей нашел несколько коробок и даже металлическую пластину, из которой он сделал маленький шалаш, прислонив ее к стене. Тей закутал Этту в свою куртку и спрятал в импровизированном жилище.
– Спокойной ночи, сестренка, – произнес он, вжимаясь в кирпичную кладку здания за его спиной и вдыхая сладкий запах гниющих отходов. Он поднял голову к небу - там, за медленно плывущими пыльными облаками сияли звезды. Они звали его к себе, обещая другую жизнь, и маленький мальчик не мог противиться этому зову.
 – За что мы заслужили это? – спросил он обреченно у ночного воздуха, а затем заплакал.
Первые недели на рудниках он плакал почти каждую ночь. А затем слезы кончились. Обида на мать затопила его и Тей решил, что его смерть преподаст ей урок. Когда он стоял на краю заброшенного карьера, недалеко от рудников, он был полон решимости отомстить матери за то, что она с ним так поступила. А затем Тей понял, что это вряд ли что изменит.
– Безымянный мальчик умрет. – Произнес он тогда, поднимая голову к звездам. – Прометей выживет.
Прометей. В честь забытого героя, который с невероятным упорством отказывался сдаваться смерти.
Ненависть к жизни за несправедливость в его сердце возросла до такой степени, что он захотел отомстить миру просто за его существование. Но он был слишком мал, и гнев вновь превратился в слезы.


Этта мирно сопела в своем импровизированном домике, а вот Тей поморщился: шрамы от шокера на его спине еще недостаточно зажили, чтобы безболезненно перенести ночь у холодной стены. Тей бесшумно встал и вышел из переулка, отправившись на поиски еды. Когда Тей увидел недоеденный протеиновый батончик в мусорке то не задумываясь стянул его и побежал. Этта может проснуться, и, не увидев Тея, заплакать, чем привлечет к себе внимание, которое им не нужно.
Вернувшись в переулок, Тей облегченно заметил, что Этта только открыла глаза.
– Завтрак прибыл, – радостно сказал он. Но для шестимесячной Этты такая еда все еще была слишком грубой. Тею пришлось пережевывать батончик, а затем скармливать эту кашицу Этте. Она сначала морщилась и не хотела принимать ее, но затем голод взял вверх.
– Прости, лучше пока ничего нет.
Закончив с едой, Тей взял Этту и отправился туда, где их оставили. Надежда была достаточно крепкой, чтобы выстоять на улице весь день.
Ночь снова натягивала темное покрывало на торговый квартал, а холод забирался под куртку, в которой укутавшись сидели двое детей.
Дважды в день Тей обыскивал всё, до чего мог безнаказанно дотянуться. Он нашел несколько вещей и утеплил шалаш Этты, но вот с едой были проблемы. Этта начинала чаще плакать от голода, и Тей ничего не мог с этим поделать. Он даже пытался устроиться на посудомойщика, но ему вежливо сказали убираться.
С каждым днем становилось холоднее, и Тей всерьез беспокоился о здоровье Этты. В его голову даже пришла идея о том, чтобы оставить Этту на пороге какого-нибудь дома, в надежде, что ее там примут и позаботятся. Но затем знание того, что они на чертовой Земле, откуда все нормальные люди уже давно сбежали, отправившись на колонизацию других планет, вселило в него рассудок. Кроме него Этта никому не нужна. И сам он кроме Этты никому не нужен.
Подходя к переулку, он услышал плач, и бросился бежать. Завернув за угол, он увидел то, чего больше всего опасался - Этту держала на руках незнакомая женщина средних лет.
– Положите ее обратно, – резко произнес Тей.
– Не беспокойся, я не причиню ей вреда, – ответила незнакомка. – Она просто хочет есть.
– Я принес еду, поэтому вам лучше убраться.
Женщина посмотрела на Тея, и ее взгляд остановился на пакете в его руках:
– Это ты называешь «едой»? – Тей не ответил. – Как тебя зовут?
– Неважно.
– Здравствуй, Неважно. Мое имя Амира.
Этта на секунду замолчала, протянув ручки к волосам женщины, спадавшим с плеч. Тей чуть улыбнулся.
– Давно вы здесь?
– Это вас не касается. Отдайте мне ее, – Тей было ринулся к сестре, но его остановили.
– Я хочу помочь. – Произнесла Амира.
– С чего это? – недоверчиво спросил Тей.
– Становится холоднее, а скоро придет зима. Малышка вряд ли сможет пережить ее в этом укрытии, – она оглянулась на шалаш, построенный Теем. – Я заберу девочку к себе домой, где она будет в тепле и безопасности.
– Нет.
– Ты сможешь приходить к ней, если не хочешь покидать это место.
Тей посмотрел на Этту, затем на Амиру, а затем на их ночлежку.
– Мы идем вместе или никак. – Твердым голосом сказал Тей.
– Хорошо. – Согласилась Амира.
– Вы же не делаете этого безвозмездно?
– Конечно, нет, мальчик по имени Неважно. Когда ты вырастешь, я приду к тебе за одной услугой, и ты выполнишь ее, без всяких вопросов.
– Это все? – обескуражено спросил Тей. По его мнению, за то, что предлагала Амира, должна была быть цена повыше, чем просто услуга в неведомом будущем.
– Да. – Подтвердила Амира, убаюкивая Этту на руках.
– Меня зовут Прометей, – сказал он, решив преодолеть стену недоверия. – А мою сестру – Генриэтта.
Амира улыбнулась, затем присела и аккуратно передала Этту на руки Тею. Он едва улыбнулся и последовал за Амирой.


Каждое следующее утро он приходил на то место, ожидая, что мама, как она и обещала, вернется. И каждое утро он возвращался один. Этта же росла не по дням, а по часам. Но, несмотря на всю заботу и дружелюбие Амиры, она бросалась в слезы каждый раз, едва Тей исчезал из ее поля зрения.
Но сегодня утром Тей понял: что-то изменилось. Амира с самого утра была чем-то взволнована, но на вопросы Тея о причинах волнения не отвечала. Он сидел на кровати и играл с Эттой, когда в комнату вошла Амира, а за ней – еще три человека. Тей не сразу догадался, что происходит.
– Здравствуй, Прометей, – сказал один них. – Собирай вещи.
– Что? Зачем? – спросил он, сразу прижимая Этту ближе к себе.
– Они не навредят тебе, поверь мне, – произнесла Амира.
– Зачем? – снова спросил Тей.
– Мы найдем тебе новую семью. На другой планете. Где атмосфера почище.
– Нет, – Тей осознал все происходящее. – Нет. – Он непонимающе уставился на Амиру. – Зачем?
– У меня не хватает средств на оплату этой квартиры. Мне придется уехать, и взять вас с собой я не могу.
Люди подошли к Тею, чтоб взять Этту на руки.
– Нет, нет, нет! Мама должна скоро вернуться. – Если раньше эта фраза не внушала надежды, то теперь она была единственной ниточкой, которая могла удержать их с Эттой здесь.
– Прометей, – вежливо обратился один из гостей, – на этой планете очень грязный воздух. Особенно в этом районе. Если мы не заберем вас, то вы заболеете.
– Мама обещала вернуться. Мы должны ее дождаться. – Люди попытались снять Тея с кровати, но он шарахнулся в дальний угол, прижимая Этту к себе.
– Тэйей, – пролепетала она.
– Тихо, Этта, тихо. Все в порядке. Все хорошо. – Успокаивал он сестру, хотя сам находился в панике.
– Видимо, уговоры не работают. – Заключили люди. Амира молча покинула комнату, оставив Тея без защиты. Учили ведь его рудники не доверять никому. Видимо, урок он усвоил недостаточно хорошо, раз ситуация повторяется.
– Нет, нет, вы не можете!


Очнулся Тей пристегнутым к сидению пассажирского челнока. В темно-сером отсеке оставались свободными только два места; напротив Тея сидел один из тех агентов по опеке.
– Это для твоей же безопасности, – кивнув на ремни, произнес мужчина.
– Где Этта?
– Ее осматривают медики.
– Где Этта? – повторил свой вопрос Тей. – Мне нужно ее увидеть.
– Наша задача – найти вам хороший дом. И мы сейчас этим занимаемся.
– Я хочу видеть Этту. – Стоял на своем Тей.
– Хорошо, – согласился мужчина. – Только пообещай мне, что ты не сбежишь, едва я расстегну ремни.
– Обещаю, – не задумываясь ответил Тей.
Челнок оказался всего лишь маленькой темной комнатой в помещении, практически полностью выстроенном из стекла и чего-то белого. Тей никогда не видел ничего подобного.
– Где мы?
– В нашем главном офисе. – Ответил мужчина. – Пойдем, – пригласил он, открывая дверь.
Тей неуверенно шагая по белым поверхностям внимательно смотрел по сторонам, запоминая каждую деталь, которая могла бы ему пригодиться, когда он будет убегать отсюда с Эттой. Он отвлекся на осматривание помещения и не заметил, как его почти затолкали в лабораторию, где главным предметом был операционный стол. Тей знал достаточно, чтобы понять, что в этом нет ничего хорошего.
– Для твоей сестры мы уже нашли подходящую семью, – произнес мужчина. – Только вот, они хотят девочку. Ее брат в список не попал.
По немому приказу его схватили и потащили к столу. Он начал вырываться, за что и получил один удар шокером. Рухнуть на пол от боли ему не дали, зато подвели к лаборанту, который собирался успокоить Тея с помощью медикаментов.
– Нет! Не надо! – Тей снова попытался вырваться, и снова получил удар шокером. Ожог пришелся на старый шрам, полученный от таких же многочисленных ударов на рудниках.  «Он же ребенок!», прокричал кто-то в тот момент, почти два года назад, не выдержав вида Тея, корчившегося в адской боли.
Сейчас же внутри него пробудился тот, кого Тей намеревался не выпускать как можно дольше. Маленький монстр, спасший ему жизнь.
Тей резко дернулся, изображая конвульсии, что внесло секундное замешательство в сложившуюся ситуацию. Но этого было достаточно, чтобы вырваться и утащить за собой оружие из кобуры. Секундой позже Тей прицелился:
– Отдайте ее.
– Ты не знаешь, как им пользоваться, мальчик, – сказал мужчина, – так что отдай эту игрушку взрослым.
Он был прав: Тей не знал, как пользоваться оружием. Но на рудниках он видел нечто похожее у работорговцев. Решив, что это работает также, Тей повторил движения зарядки, и затвор щелкнул.
Мужчина изменился в лице, и Тей понял, что оказался прав.
– Отдайте ее.
– Я тебя недооценил, – раздосадовано произнес мужчина. – Зачем тебе эта девчонка?
– Ее имя Этта, – зло произнес Тей.
– Опусти оружие, ты не сможешь выстрелить, – вмешался охранник.
В следующую секунду последовал выстрел, который определенно попал бы в список лучших выстрелов, произведенных без должного обучения и тренировок. Охранник выругался от боли, пронзившей его колено.
– Отдайте ее. – Повторил Тей
– Вместе или никак. – Усмехнулся мужчина. – Мне больше нравится второй вариант. Разберитесь с ним. – Приказал он и направился к выходу. Прежде, чем кто-то успел начать исполнение приказа, помещение огласил еще один выстрел. Тей, сдерживая сердце и трясущие руки, снова взвел курок.
– Чертовы Земляне! – выругался мужчина, брезгливо отшагнув от лужи крови на полу. – Что ж, твоя взяла. – Заключил он. – За двоих дадут больше.
Проскрипев зубами, мужчина исчез за дверью, а врачи повели Тея в медцентр, вместе с охранником, который клялся, что убьет его.


В новом доме пахло морем, заключил Тей. По крайне мере, он считал, что море пахнет именно так. Тея усадили на белый диван, и теперь мальчик опасливо оглядывался по сторонам. Этта на его руках радостно улыбалась, глядя на все происходящее, особенно ее завлекла процессия, проходящая под окнами. Тей чувствовал себя неуютно в таком количестве чистых вещей. Он даже боялся выдохнуть лишний раз, опасаясь что пыль из его легких испортит чистоту.
В комнату вошла семейная пара, а вместе с ними... Агент по опеке из дома Амиры. Взгляды их пересеклись, и Тей оскалился.
– Прометей и Генриэтта. Теперь Порейски. Познакомьтесь с вашими опекунами.
– Мы бы предпочли «родители», – неуверенно произнесла женщина, подходя к Тею. – Здравствуй. – Сказала она, присаживаясь напротив. – Меня зовут Элизия. А его, – она указала на невысокого человека рядом с собой, – Кринф.
Тей молчал. Этта тоже.
– Их родная планета – Земля. Старая Земля. Думаю, вы понимаете... – Взрослые многозначительно переглянулись. – Встроить их в Сеть полностью не получилось, их ДНК не приспособлена к этому, так что обучение будет даваться трудно. Им придется запоминать все самим. Понадобится много терпения.
– Конечно, – мягко произнесла Элизия. Кринф кивнул в знак согласия.
– Мы были удивлены, когда вы согласились взять их двоих. Просто на Мотокрионе редко у кого бывает двое детей. Тем более приемных.
Этта посчитала, что женские руки перед ней достойны внимания и потянулась к ним.
– Этта, – тихо произнесла Элизия, и девочка улыбнулась.
– Если возникнут проблемы, – произнес мужчина, – обращайтесь.


– Генриэтта! Ты идешь! Сейчас же!
– Нет! – запротестовала Этта, отказываясь ступать в телепорт.
– Что происходит? – спросил Кринф, спустившись с верхнего этажа.
– Этта. – Тихо позвал ее Тей, выступив из-за спины Кринфа. Девочка подбежала к брату, и спряталась за ним.
– Прометей, уговори ее. – Сказал Кринф.
– Ну ты чего? – Тей ласково посмотрел на сестру. – Боишься телепорта? – Этта согласно кивнула, бросив на указанный предмет боязливый взгляд.
– Тогда я пойду первым, а ты – сразу за мной.
– Нет. – Запротестовала его четырехлетняя сестра, спрятавшись за диваном.
– Ничего плохого с тобой не случится, я обещаю. Ты встанешь в тот круг, – Тей указал на телепорт, – закроешь глаза, а когда откроешь, увидишь меня.
– Обещаешь?
– Да.
– Вот и хорошо, – заключил Тей. – Пойдем.
Тей встал в телепорт, а через секунду исчез, выпрыгнув напротив школы, в другом телепорте. Он быстро отошел, чтобы не столкнуться с Эттой, и оглядел поляну. Круглый пустырь перед школой почти ежесекундно мигал сигналами открывающихся телепортов. Через пару мгновений выпрыгнула и Этта, шокировано глядя на происходящее. Огромное белоснежное здание сияло в лучах утреннего солнца и пугало Этту.
– Тей, я боюсь.
– Я с тобой, не бойся. – Он обнял сестру за плечи.
– Я не хочу туда идти. – Заупрямилась Этта, шагнув обратно к телепорту.
– Ну уж нет, – он вернул сестру. – Эти штуки не заработают до окончания занятий. – Этта обреченно посмотрела на здание школы. – Ты же хочешь научиться управлять теми голубыми экранами в нашей гостиной? – Этта кивнула. – Тогда пойдем внутрь.
– Но ты можешь научиться там, а потом научить меня. Я останусь здесь.
– Этта, – назидательно произнес Тей.
– Ладно. Хорошо, я пойду.


Этте исполнилось десять, а друзей у нее так и не появилось. А в ее возрасте это почти что жизненная необходимость. Тей несколько дней провел в раздумьях, а затем вместе с приемным отцом они нашли того, с кем бы Этта могла бы подружиться: небольшой синий протероид.
– Он похож на дракончика! – радостно воскликнула Этта, едва увидела маленькое, отливающее множеством оттенков синего, создание.
– Да. – Согласился Тей, наблюдая, как Этта приближается к протероиду.
Он действительно был похож: весь покрытый шершавыми пластинами и вооруженный парой голубых, чуть белесых, рогов протероид не беспокоился о своей безопасности. Скуловые пластины были помягче и ни на секунду не переставали шевелиться, как и два овальных глаза, с интересом осматривающих Этту.
Она боязливо протянула к протероиду руку и прикоснулась к его шее, где практически не было острой защиты. Зверек издал свистящий звук, а затем юркнул на колени к Этте.
– Кто такой дракончик? – тихо спросил Кринф.
– Существо из мифов на Земле, – так же тихо ответил Тей.
Кринф нахмурился. Он не любил, когда Тей или Этта находили связь с Землей. Кринф не любил эту планету, считая ее самым паршивым местом во всей Вселенной, и чем дальше шли дни, тем больше он не любил своих приемных детей, потому что они не хотели забывать свою родную грязную планету.


Тей сидел в своей комнате и в очередной раз пытался проникнуть в закрытые каналы Сети, по которым передавалась нужная ему информация. И морщился от боли, когда сбитые в кровь костяшки пальцев не позволяли ему свободно работать по цифровому коду. Сегодня в очередной раз тема о родной планете Тея переросла в конфликт; он одержал победу, хоть и набил пару синяков. Все-таки дети на этом Мотокрионе слишком слабые. Все споры они привыкли решать в Сети. Тей же был Землянином. И вел себя соответствующе.
В детстве на рудниках Тей частенько видел, как охранники стравливали рабочих между собой, чтобы повеселиться. Он плохо помнил движения, но доступ в Сеть помог ему найти все, что он видел и даже больше. Хоть он и был далек от того, чего хотел достигнуть, но путь себе представлял отчетливо.
Внезапно влетевшая в комнату Этта заставила Тея быстро отвернуться, чтобы скрыть травмы.
– Тей, – взволнованно произнесла Этта, все же заметив синяки и ссадины, – что произошло?
– Поспорил с местными. Все в порядке.
– Нет, Тей, не в порядке. – Запротестовала Этта. – Почему они нас ненавидят?
– А с чего ты взяла, что они нас ненавидят? – Тей попытался избавиться от ответа, скинув его на Этту, но не получилось.
– Потому что мы другие.
– Земляне…
– Да. И нам не стоит этого забывать.
– А я хочу! –  выпалила Этта.
– Нет. Нельзя. Нужно помнить.
– Помнить? За наше происхождение надо мной смеется весь класс!
– Этта, – ласково произнес Тей, – они заостряют на этом внимание, потому что знают: это навредит тебе. Ты должна принять это, и даже гордиться. Тогда они не достигнут цели. – Он сам мало верил в то, что говорил, но Этта должна была это услышать.
– Гордиться? По сравнению с ними мы просто ущербные. Мы жили в трущобах, в то время как они мелкие бегали по пляжу!
– Мы не жили в трущобах. Квартира Амиры была весьма хорошей.
– Она рассказывала мне, где она нашла нас. Это была помойка.
– У нас не было выбора.
– Мы все равно родом из мусорного контейнера, как они и говорят. Может быть, поэтому мама нас бросила.
Тей вскипел:
– Не говори так!
– Буду!
– Она нас не поэтому бросила. – Прошипел он, сжимая челюсть.
– Тогда почему же?! Почему она оставила тебя на той улице? Ты не был ей нужен. Она оставила тебя на помойке, к чему ты всегда и принадлежал!
Если бы эти слова сказал парень из школы, то мигом бы лишился зубов.
– Этта, не надо.
– Именно поэтому мама продала тебя на рудники. – На удивленный взгляд Тея, Этта ответила: – Амира рассказала мне.
– Ей нужны были деньги, – пытался оправдаться Тей. И понял, что он оправдывает мать в глазах Этты. Он защищал человека, который лишил его детства. И от этого ему стало мерзко.
– Неужели? – Этта продолжила разрывать заросшие раны. – Настолько, чтобы отправить родного ребенка в саму адову пустошь?
– Этта…
– Мы никогда не были ей нужны. И здесь мы тоже никому не нужны. Эта семья держит нас, только лишь потому, что за нас платят государственное пособие.
– Этта, хватит! – выкрикнул Тей, понимая, что ситуация уже критическая.
– И ты мне говоришь гордиться родной планетой? – тихо спросила она, спустя пару секунд. – Местом, которое пыталось избавиться от нас всеми способами?
Она ушла тихо.
Взгляд Тея опустился на кровать, где лежал его личный компьютер; на экране полоска загрузки данных доползла до финиша, и теперь кружились три координаты: места, где теоретически могла быть их с Эттой мама. Тею пришлось взломать замок, ведущий в закрытый сектор сети, чтобы найти хоть крупицу информации, а теперь…
Тей схватил экран и швырнул его в стену. Бесполезно. Бесполезно искать ее. Прошло почти десять лет. Хотела бы – нашла. В конце концов, это она их бросила.


Тей шел по одному из многочисленных коридоров огромной школы, где, кажется, обучались полпланеты, когда услышал смех и крики. Завернув за угол, Тей мгновенно понял, что происходит.
– Ну, давай же, Этта! – звучал чей-то писклявый голос. – Давай, ты сможешь. – Какой-то мальчишка держал порцию еды Этты, и кружил на месте, пока она пыталась с высоты своего роста дотянуться до тарелки.
– Ласир, – прервал «веселье» Тей, всплыв на горизонте, – отдай еду.
– О, гляньте, землянин пришел. – Обрадовался парень. – Подлечился?
– Тей, уходи, – прошипела Этта.
– Да, Тей, уходи. Мы тут просто проверяем умения твоей сестры добывать еду. Ведь на Земле вы же дрались за нее, не так ли?
– Отдай и уходи. – Медленно приказал Тей.
– Нет, – улыбаясь во весь рот, произнес мальчишка.
Тей скептически осмотрел всех собравшихся, которые были ниже него на полголовы, а затем взглянул на Этту, которая была зла, но едва сдерживала слезы.
– Знаешь, на Земле это не так происходит, – начал Тей, подходя к парню. Круг учеников уплотнился, предвкушая нечто грандиозное. Этта сделала шаг назад: она слишком хорошо знала брата.
– А как же?
Тей посмотрел на парня, а затем со всего маху врезал ему в челюсть. Затем ударил еще раз. И еще. Ласир упал, но удары продолжались. Осознав случившееся, Тей поднял его, так как был выше, старше и сильнее, и впечатал лицом в стену.
– На Земле мы не дрались за еду. – Тихо произнес Тей, так чтобы только Ласир его слышал. – Мы убивали. И однажды, я придушил человека во сне, чтобы получить его паек. Поэтому, предупреждаю: еще раз попытаешься украсть еду у моей сестры или посмеяться над ней – я приду и придушу тебя. Понял?
– Понял. – Прохрипел парень.
– Вот и хорошо. – Заключил Тей. – Он оглядел собравшихся, которые смотрели на него то ли с восхищением и презрением, то ли со страхом, то ли со всем сразу. Найдя взглядом Этту, он направился к ней, не смотря по сторонам, но будучи готовым к любому внезапному удару. Шрамы на спине протяжно ныли.
– Зачем? – спросила Этта. – Я бы сама справилась.
– Конечно. – Согласился он, расслабляясь. – Конечно.
– Я думала ты меня возненавидишь меня после того разговора, и оставишь им на растерзание.
– Семья превыше всего, – ответил Тей, обняв сестру.


– Можно было догадаться, что Земляне не приживутся на Мотокрионе. – С печалью в голосе сказал Этта.
– Кто ж знал… – Так же отвечал ей Тей.
На Земле решать конфликты через сломанные челюсти считалось делом привычным, никто даже не обращал на это внимания. Но здесь – не Земля. Насилие не приветствуется и наказывается. Это ей доходчиво объяснили, пока подписывали приказ об отчислении.
– Порейски не будут этому рады. – Сказал Тей. – Они не простили меня за загубленный рейтинг семьи, когда я закончил со средним баллом.
– Ты больше драк устраивал. Почему тебя не исключили? – возмутилась Этта.
– Не знаю. – Искренне ответил Тей.
– И что делать?
– До твоего совершеннолетия осталась пара дней. После – нас наверняка попросят покинуть это место. – Прометей посмотрел на корабль, пролетающий в небе, и добавил: – Поэтому мы убежим сейчас.
– Что?
– Однажды ты сказала, что нам здесь не место. Так давай уйдем, и найдем наше место. – Воодушевленно произнес Тей.
– И где это?
– Там, – Тей указал в противоположную от солнца сторону, где можно было разглядеть тусклые мерцания звезд.
Звезды. С самого его рождения в пыли пустынь Земли они сопровождали его, появляясь на одеяле неба. Каждую ночь они обещали ему лучшую жизнь. Каждую ночь они звали его к себе, и маленький мальчик не мог противиться этому зову.
Прометей посмотрел на часы и сверился с идеально выверенным планом. Несколько месяцев он изучал маршруты всех судов, пролетающих над районом, где они жили. Тей искал слабое место в системе коммуникаций, которое позволило бы ему и Этте проникнуть в нее и остаться незамеченным. И в скором времени такой момент должен был наступить.
Тей посмотрел еще раз на часы. Секунды приближались к решающему значению.
– Этта, – он посмотрел на сестру и взял ее за плечи. – Мы можем сбежать отсюда. Через три минуты и двенадцать секунд почтовое судно с Орели приземлится в доках, в трех километрах отсюда. Разгрузка заканчивается через семь минут. После – судно ожидает погрузки в течение двух часов.
– Зачем ты мне это говоришь? – спросила Этта, ошарашено отходя от брата.
– У нас есть возможность прямо сейчас убраться с этой планеты.
– Ты не умеешь управлять судами, Тей.
– Могу. Я научился.
– Но мы не можем просто взять и улететь!
– Можем. Ты сама об этом чуть ли не мечтала, Этта. – Прометей посмотрел на часы, и в его голове пошел обратный отсчет. – Идем, сестренка. – Тей сделал шаг назад. – Эта планета не наш дом.
– Тей…
– Сейчас, Этта, сейчас.
Она отрицательно покачала головой. Тей протянул ей руку.
«Вы считаете, что живете хорошей жизнью? Спросите себя: сбежали бы вы в неведомые глубины космоса, если бы вам представился такой шанс?» Гены Земли слишком крепкие, чтобы вытравить их цивилизацией Мотокриона. Они слишком любят жить, чтобы потеряться среди генетических введений.
– Идем. – Ответила она. И они побежали. Взявшись за руки, словно единое целое, они побежали. Туда, где они могли бы найти новый дом.


Часть 2. Чистокровные Земляне

Космос не любит тех, кто вторгается в него слишком резко. Он не любит тех, кто ищет в нем свободу. И каждому он выносит приговор…
Угнанный корабль Тея и Этты был подбит на оборонительном рубеже планеты. Их спасла лишь случайность: из гиперпространства прямо перед ними вышло пассажирское судно; избежать столкновения не удалось. В итоге поврежденный гипердвигатель вывернул воронку и выкинул два столкнувшихся корабля в темноту космоса. Пассажирское судно вышло на связь с Мотокрионом и успешно перепрыгнуло к планете. А маленький корабль остался дрейфовать, и вскоре был подобран мусорщиками.
Этту и Тея захватили в плен без сопротивления.


Очнулся Тей около ящиков с травами, судя по запаху, и металлического стола, судя по холоду опор. Тей еще не отошел от воздействия седативного, потому не сопротивлялся, когда его куда-то повели. Он медленно соображал, но голос Этты узнал. Жидкость, попавшая через укол в шее, прошлась огнем по венам и заставила глаза открыться, а сознание проясниться - его удерживали двое. Одного он знал.
– Ты выжил? – шокировано спросил он у Шрама, которого нарекли так по самой отличительной его черте. – У тебя же было пожизненное на Желтом руднике.
– Заглохни. – Коротко ответил тот. – Сестра пытается спасти твою шкуру.
Тей наконец понял, куда попал. Синдикат. Паучья ловушка для потерянных людей.
– А теперь позвольте нам уйти. – Приказала Этта лысому человеку, направляя на него прицел.
– Ты не сможешь. – Спокойно произнес тот.
– Это не первый раз, когда я стреляю в человека, – опровергла Этта.
– Неужели? – язвительно поинтересовался лысый, не выказывая никаких признаков волнения от наставленного на него оружия.
– Да. Я родом со Старой Земли. – Обратилась она к последнему аргументу. Лысый немного насторожился. – Вижу, ты знаешь, что это значит.
Этта своей напускной храбростью рыла яму для них обоих. Она не знала, как пользоваться огнестрельным оружием, да и оружием вообще. От ее слов зависело две жизни, а игру она вела неаккуратно.
– Я знаю, что это значит, девочка, – медленно сказал лысый. – А вот ты – нет. Убить ее.
В следующую секунду раздался выстрел, и лысый с продырявленной насквозь головой рухнул на пол. Прометей взглянул на сестру - ни один мускул на лице Этты не дрогнул, словно это на самом деле не было ее первым убийством.
В эту секунду прежняя Этта, которая нуждалась в его опеке, перестала существовать.
– Не важно какой век – пушки работают также. – Произнес чей-то голос из стен. – Как твое имя?
– Генриэтта. – Маленькая пауза. Они ожидали ее фамилии. – Генриэтта Элтисгерн. – Произнесла она и выпрямилась.
Элтисгерн. Не Порейски, как фамилия приемной семьи, а Элтисгерн. Фамилия матери, которую Тей назвал ей лишь раз. Фамилия, прочно связывавшая их с Землей и с прошлым, от которого он так отчаянно пытался убежать.
Он вспомнил себя на краю карьера, когда впервые принял свое имя. Имя, которое значило, что он стал другим человеком. И теперь Этта сделала то же самое.
– А как твое имя? – спросил голос.
– Прометей.
– Что ж, детишки, – обратился голос к ним, – для живых посылок вы слишком… – он остановился, подбирая слово, – функциональны. – Голос затих. – Согласны работать на меня?
– Да. – Ответила Этта.
– Нет, – вторил ей голос Тея. – Нет.
– Да. – Заявила она.
– Этта, – обратился к ней Тей.
– Хватит решать за меня! – воскликнула она. – Всю мою жизнь ты решал все за меня, постоянно опекал меня. Хватит! Мне не нужна твоя помощь больше! Я могу и сама о себе позаботиться!
– Да неужели? – возразил Тей. – Если бы ты могла, мне бы не пришлось всю свою жизнь защищать тебя! – Люди, державшие его, по немому приказу расслабили хватку. – С самого рождения все, о чем я думал – была ты и твоя безопасность!
– Тебя никто не обязывал этого делать!
– Я сам себя обязал. Мать бросила тебя так же, как и меня! Я мог бы оставить тебя умирать от холода в том переулке, но каждый гребанный раз я возвращался!
Спорить им не мешали. Люди, которые хотели их убить пару минут назад, отошли в сторону, словно у них был приказ не вмешиваться.
– Лучше бы ты меня и оставил! – в гневе выкрикнула Этта.
– Я так и сделаю! – твердо произнес он, собираясь уйти, а потом осознал, где они находятся.
– Закончили? – осведомился голос. – Я повторю вопрос.
– Да.
– Нет. – Сказал Тей.
– Хорошо. – Заключил голос. – Отвезите парня к Кристиану. Пусть он его погоняет немного.
Он не сопротивлялся. Лишь не сводил глаз с сестры, которая на него не смотрела. В тот день Тей понял, что Этта уже далеко не маленькая девочка, которая нуждается в его постоянной защите. Теперь он ей не нужен.
Он теперь один.


Очнулся он черт знает сколько времени спустя, на черт знает какой планете, лежа на пустыре под лучами солнца, отливавшего голубизной.
Чья-то физиономия резко вошла в поле зрения Тея, заслонив сияющий шар.
– Приветики, Землянин, – произнесла она.
– Где я? – спросил Тей, пытаясь встать.
– Посадочка мягкой не вышла, – отвечали ему, не позволяя подняться.
– Кто ты?
– О, я? Кристиан. – Он наклонился, и Тей почувствовал резкий укол на шее, отчего поморщился и перевернулся на бок.
– Какого демона? – возмутился Тей.
– Он тут ни при чем. Ребятушки, – обратился он к двум субъектам антропоморфного типа, стоявшим неподалеку, которых Тей не заметил, – поднимите его.
Тея отодрали от земли, поставили на ноги, но не отпустили.
– Итак, тебя отправили ко мне, чтобы я сделал из тебя нового человека. Чистильщика. Знаешь, что это значит? – мысли в голове Тея путались, он мало что соображал. – Отлично. – Заключил Кристиан, приняв молчание за ответ. – Во избежание всякого рода недоразумений – в тебе маячок. Так что, будь хорошим мальчиком.
Последовательность событий в голове Тея еще не выстроилась, день еще не обрел дату, но кое-что он вспомнил.
– Этта…
 – А, твоя сестричка, – устало выдохнул Кристиан. – Она сговорчивее тебя.
– Где она? – резко попытался вырваться Тей.
– Не знаю. – Ответил он. – Закончишь дела здесь – и сможешь поискать ее. Если она будет еще жива. Да успокойте вы его! – возмутился Кристиан на антропоморфов, когда Тей вышел из себя.  – Слушай, у нее такие же рамки, как и у тебя. Будешь работать хорошо – будешь жить. А если очень повезет – будешь жить долго.
Тей снова попытался вырваться, но не смог.
– Уносите. – Махнул рукой Кристиан. – Он состроил вынужденную обреченность и топнул ногой. – Ненавижу эту часть!


– Знаешь, с чего они начинают? – издеваясь спрашивает его собственный голос. – Сначала они лишают тебя сна. К концу первых суток, ты раздражен. К концу третьих, ты начинаешь путаться в камере. Тебе начинает казаться, что стены сжимаются, обступают со всех сторон, но ты еще можешь осознать, что это стены камеры. К концу седьмых суток – уже нет. Ты начинаешь спать на ходу. – Маленькое отражение в капле воды продолжает пытку, уродливо улыбаясь. – Глаза открыты, но мозг пытается получить хоть каплю отдыха. После – дни перестают существовать. Время останавливается. Все, что остается: это ты. – Отражение замирает, а затем переползает на стену. – А потом они задают один вопрос: «Как твое имя?»
Имя. Прими его и стань другим. Позволь безымянному мальчику умереть.
Прометей. Я помню.
Еще несколько дней, по моим меркам.
По твоим меркам.
А потом ты перестал считать.
«Как твое имя?»
Размеренный шаг вокруг в такт твоему сердцебиению.
Вопрос с легкой насмешкой в голосе: «Имя. Скажи имя, и мы выпустим тебя».
Ты бы рад вспомнить, но не можешь.
«Я не знаю».

И вот тогда, впервые за долгое время, Прометей увидел свет солнца, отливавшего голубизной. Как та планета. Его родная планета. Земля. Так, кажется, ее называли.
А затем начинаются тренировки. За каждый промах, за каждый неправильный выдох следуют наказания. И здесь никто не остановит любого, кто захочет добавить пару ударов. «Это твоя вина, что ты не можешь постоять за себя».
Я недостаточно силен.
Сначала они танцуют на костях твоего прошлого, а потом ты к ним присоединяешься.
– Он наблюдает. Всегда. Твой новый хозяин. Служи ему. – Повторяет Отражение каждое мгновение.
Служи ему.
– И все-таки я люблю старые методы, – произнес новый хозяин, взирая на Тея. – Как твое имя? – спросил он.
– У меня нет имени. – Ответил он.
Теперь в его голове было тихо. Там не было ничего, кроме одной единственной цели: служить Хозяину.
– Вот этот, – взгляд Тея перевели на фото, – нарушил правило. За это он должен заплатить.
– Как?
– Своей жизнью.


Идеальный убийца идеален до первого промаха. Впервые цель увернулась - молодая девушка с огромными дикими глазами напомнила Тею кого-то.
– Кто ты? – спросил он внезапно, не осознавая, что делает.
– Генриэтта. – Отвечала она. – Тей, – обратилась она к нему, – это я.
– Кто ты? – спросил он снова. Скорее, у самого себя, а затем попытался убить ее. Она – его задание. Этта выбила оружие из рук Тея, и они сцепились в рукопашной схватке.
– Тей! – пыталась она достучаться до него.
Но это было бесполезно. Он не реагировал, а Этта не сразу поняла, что с ним произошло.
– Тей, вспомни рудники. – Сказала она, вырвавшись из его хватки и встав на ноги. – Мать продала тебя. А затем бросила нас. Помнишь? – они кружили друг напротив друга, пытаясь прорвать оборону. – Тот торговый квартал. Амира подобрала нас. Помнишь ее?
Он не помнил. Или помнил. Имя не несло никакого смысла. Просто набор звуков.
– Прометей, – произнесла Этта, пытаясь схватить оружие, лежавшее на полу. Но ей не дали, грубо отшвырнув в сторону. – Мое имя – Генриэтта. – Продолжила она, отползая от Тея, который был готов пристрелить ее. – Нас усыновила семья Порейски. А затем мы сбежали. Тей, – обратилась она к нему, – ты мой брат.
– Нет. – Ответил он. – Нет.
Этте хватило секундного замешательства Тея, чтобы рукой нащупать кусок старой электроники, раньше хранившейся на этом складе, и кинуть в него.
Тей отшатнулся, выронив оружие, и Этта подхватила его. Теперь Тей был на прицеле.
– Не заставляй меня это делать, – умоляюще произнесла Этта, смотря на брата.
Со времени их последнего разговора прошло два года. После этого Этту взяли на службу Синдикату, а информации о Тее больше не было. Этта и не искала, считала, что нашла новый дом.
Она ошиблась. Ее благополучие закончилось спустя пару месяцев, когда ей сказали, что ее служба синдикату окончена. То место, которое она считала своим новым домом, отказалось от нее. Пытаясь вернуть себе его, она угрожала синдикату распространением украденной информации.  На нее началась охота, и ей пришлось бежать. И тогда, скитаясь по окраинам галактики, она поняла, что единственный человек, который не отказался от нее был ее брат. Она пыталась его найти, но вместо этого он нашел ее.
– Ты не сможешь. – Произнес он, делая шаг вперед. – Ты слишком слаба для этого.
– Тей, – обратилась она к нему с мольбой в голосе. Он не реагировал, лишь продолжал наступать. Она сделала шаг назад, и под ее ногами хрустнуло разбитое стекло. Она отвлеклась, и Тей склонил исход драки в свою сторону.
Этта пыталась защищаться, но было бесполезно. Она рухнула на пол, на осколки стекла.
Стекло. Маленький лучик света вызвал на нем Отражение.
Помни кто ты.
Тей не моргая смотрел на Отражение, мигом перевернувшее его мир.
Тей. Прометей. Прометей, ты же помнишь. Ты сказал мне запомнить. Я помню. Ты должен помнить. Рудники. Их-то ты не мог забыть. Помнишь тот карьер? Безымянный мальчик должен умереть. Как твое имя?
Скажи свое имя.
У меня нет имени.
Значит, именно ты и должен умереть.
Прометей. Помнишь?
– Прометей, – повторил он тихо. – Прометей.
– Да, это ты.
– Этта, – произнес Тей, взирая на сестру.
– Да. Я. Этта, – облегченно ответила она. Тей помог ей подняться.
– Этта, – сказал он снова. В его голове проносились тысячи воспоминаний, которые он переживал заново. – Этта, – повторил он, а затем обнял сестру.
– Да, это я.
– Нам надо убираться отсюда. Синдикат пошлет за нами, чтобы убить.
– Если мы не сделаем этого раньше.
– Что? – непонимающе спросил Тей. Хаос в его голове еще не устаканился.
– После своего «увольнения» я украла у них кое-что. Информацию о поставках на ближайшие три месяца. – Тей непонимающе взирал на сестру. – И на эту информацию нашелся покупатель.
– Ты хочешь купить нашу защиту от одного криминального монстра у другого?
– Уже сделала. Встреча через три дня.


Встреча, которая должна была закончиться мирным соглашением между двумя сторонами и актом о начале войны между двумя другими не могла пройти по плану.
А для двух беглецов с фамилией Элтисгерн она закончилась ожогами от лазерной сетки, ибо побег проходил через завод оптического оборудования, парой мелких огнестрельных ранений, и одним особо тяжелым.
Они уходили от погони, петляя в улицах города, которого они не знали.
– Этта, стой, – просипел Тей, оседая от огромной потери крови.
– Тей, держись. – Она на себе уже почти дотащила его до переулка. – Тей, – окликнула она его. Ответить у него уже не было сил. – Держись, я приведу помощь. Тей, не смей умирать, слышишь?
Каменное здание казалось мутно-зеленым из-за фонарей, что освещали его. На первом этаже было открыло несколько технических мастерских по ремонту всякой полезной мелочевки.
Лит, выпрямляя один источник микроволнового излучения, постоянно ругался с телевизором, который определенно был на пенсии и не хотел нормально транслировать новости.
– Сегодня ровно пятьдесят лет с того момента, как все мы содрогнулись от ужаса, узнав, что колония Бета подверглась атаке и была заражена смертельным вирусом с планеты Инсектиум. – Произнес ведущий. – Сегодня Президент обратится к народу… – Изображение зарябило, и звук исчез. – В этот день памяти мы просим Вас… – Картинка снова пропала, и Лит ударил по ящику.
– Работай, старая рухлядь! – выругался он.
– Да выкинь ты его уже! – донеслось с соседнего сектора, где располагался маленький сувенирный магазин, весь пестривший огнями.
– Катись к черту!
– Столько лет прошло, а все еще работает, – произнес кто-то, подойдя к Литу.
– На последнем издыхании. – Ответил тот. – Вам что-то надо починить?
– Да. – Ответил человек, протягивая Литу передатчик. – Знаете, кто это? – спросил незнакомец несколько секунд спустя, когда на экране появился чей-то портрет.
– Да кто ж его не знает-то? Андрей Денисов. Он убил миллионы. Сумасшедший придурок.
– Вы так считаете?
– Ну а кто еще полетит на Инсектиум, соберет там чёрте какой яд из трупов этих насекомых, а потом сбросит это на целую колонию? Психованный убийца. – Лит выправил частоту, закрутил корпус и, довольный собой, протянул передатчик клиенту. – Двадцать пять.
– Он не был убийцей. Он был человеком.
– Сомневаюсь…
Незнакомец исчез, и из темноты переулка выбежала Этта.
– Мне нужна помощь, – задыхаясь произнесла она.
Лит осмотрел ее, а заметив пятна крови и ожоги, отшатнулся.
– Нет, нет, нет, нет, нет. – Сетовал он. – Говорили же мне, не покупай мастерскую в этом районе, – Лит начал поспешно сворачивать прилавок, и выключил скрежещущий телевизор, – да не послушал я. Вот зачем?
– Человек ранен, – взмолилась Этта, остановив его.
– Я не хочу в это вмешиваться. Чтобы вы потом пришли ко мне еще за чем-нибудь. Увольте!
– Это не просьба. – Произнесла Этта, направляя на Лита оружие, как отчаянную меру. Тот замер, и даже задержал дыхание.
Владелец сувенирного магазина выглянул, чтобы выяснить причину внезапно объявившийся тишины, и застыл, увидев ситуацию перед ним:
– Вам к Киму. Он поможет. У него мастерская по переплавке через переулок отсюда. На другую сторону выходит в китайский ресторан.
Этта благодарно кивнула и бегом вернулась к Тею.
В мастерской горел единственный во всем секторе свет, так что найти ее было просто. Этта затащила Тея внутрь на какой-то стол и хотела уже перевязать ему раны, когда почувствовала холодное прикосновение лезвия к шее.
– Вставай. – Приказал кто-то из-за ее спины. – Медленно.
– Ему нужна помощь.
– Я вижу. Как и тебе, – заключил владелец мастерской, вздохнув запах спаленной одежды и кожи.
– Помогите ему.
– С чего это? – спиной он вел Этту к выходу.
Она, украв всего секунду, развернулась, одной рукой достала оружие и подперла им голову владельца, а другую просунула между собственной шеей и лезвием.
– У тебя нет выбора. – Отвечала она.
– Небольшой совет, – медленно произнес Ким, – никогда не загоняй в тупик людей, которые прожили больше одного столетия. – Этта почувствовала, как ей в живот уперлось дуло лазерной пушки.
Ситуация зашла в тупик.
– Чем дольше мы тут стоим, тем меньше у твоего брата шансов выжить.
Этта хотела было спросить, как он это понял, но отступила, опустив оружие. Это сейчас не важно.
– Его надо отнести вниз, – сказал Ким.


– Присаживайся, – Ким указал на столик в пустом ресторанчике. Этта замешкалась. – Сядь. – Она послушно села. – Рассказывай.
– Что именно?
– Все.
– Мы сбежали…
– Нет, нет, – прервал ее Ким, – не с этого. Откуда вы родом?
– С Земли. – Ответила она, а затем, вспомнив, что планет с таким названием больше одной, добавила:
– Со Старой Земли.
– Я понял. – Сказал Ким. – Иначе твой брат давно бы пошел на удобрения. Вы – чистокровные Земляне. Прекрасно! Продолжай.
Это было не приглашение к диалогу, это был приказ. Этта должна рассказть историю достаточно длиннуу, чтобы Тея успели подлатать. Врать на таком протяжении уже невозможно, и Этта выбрала правду. С самого начала.
Ким слушал молча, не перебивая и не задавая вопросов. Когда Этта закончила, Ким достал из кармана монету и положил на стол.
– Амира. Давненько я ее не видел. Неплохо она вас воспитала, из того что умела.
– Вы были знакомы?
– Она работала на меня. Некоторое время. – Он замолчал.
– Почему тебя зовут Ким? – спросила Этта, меняя тему разговора. – Имя-то не китайское.
– Мама кореянка. Сбежала с Земли. Так что я тоже Землянин. Наполовину. – Ким замолчал на минуту, что-то обдумывая. – И поэтому я дам вам кров и еду. И медицинскую помощь по необходимости. А вы будете мне должны.
Этта приняла монету:
– Долги будут возвращены.
– Вот и славно. Пойдем проверим твоего брата.
Тей лежал в операционной, окутанный множеством трубок и проводов, которые вели к различным приборам, контролирующим его жизненные показатели.
– На нем сотня разных шрамов. Как минимум половине – больше двадцати лет. – Сказал медик. – Земля сильно его потрепала в юности.
– Землянин, – с восхищением в голосе произнес Ким.
– Встанет через неделю. – Сообщил медик Этте.
– Ты сказала, что украла информацию у синдиката. Я знаю человека, который за нее дорого заплатит.
Этта молча кивнула, держа в руках монету с астрономическим символом Земли.


Часть 3. Призраки прошлого

На белом снегу лучше всего видны две вещи: кровь и призраки в черном.
Никто уже не придет.
«Сколько можно прожить на таком пайке?» «Не знаю. Но она не протянет и неделю». Шел третий месяц. Организм ослаб настолько, что было трудно дышать. Она сидела в углу камеры, вжавшись в стены так, словно эти шершавые куски камня, покрытые царапинами бывших заключенных, могли спасти ее.
В темноту ворвался одинокий луч света: тюремщик открыл маленькое окошко. Он просто хотел удостовериться, что пленница жива. Убедившись, он закинул внутрь небольшую бутылку с водой. Этого было недостаточно, чтобы жить, но достаточно, чтобы выжить. Этта не смогла встать, чтобы добраться до нее. Голова прикоснулась к стене, на время вытащив ее из сна, чтобы секунду спустя она к нему вернулась. Всегда одно и то же.
Вороны. По скандинавской легенде они были слугами и помощниками верховного бога Одина; они являлись его глазами там, где самого Одина не было.
Вороны на снегу.
Ледяной ветер треплет черные перья, заставляя птицу сильнее вцепиться лапами в ветку, торчащую из-под снега. Ворон поворачивает голову, и его глаза на миг заливаются белым, тем белым светом, который обычно исходит из глаз мертвецов, когда их души покидают тело. Буря мгновенно стихает, ветер замирает, и, кажется, что теперь сам воздух превратился в лед: холодный и острый, способный рассечь кожу при простом прикосновении.
Смертельное белое сияние исчезает, ворон расправляет черные крылья, и из его горла вырывается крик, наполненный стонами каждого умирающего и слезами каждого живущего. Тишина заполняет все. Ворон осматривает снежное поле и бесшумно улетает.
Ледяной воздух мгновенно приходит в движение.
Она подняла руку, стараясь прикоснуться к этому льду, но не смогла. Пальцы уперлись в воздух.
– Ты обещал, – прошептала она не то, что одними губами – одним лишь разумом, скользящим на границе жизни и смерти. – Ты обещал…
Она падала в тишину. На этот раз безвозвратную. Медленное затухание на предпоследнем полувыдохе было встревожено шумом по ту сторону двери. В этот момент давно умершая надежда, казалось, собралась вернуться к жизни. Если бы только ей хватило на это сил.
Дверь открылась, заливая камеру ярким светом, в котором стоял человек.
Она сквозь пелену тумана на глазах не смогла различить этого. Она лишь услышала знакомый голос, повторяющий:
– Ну что ты, сестренка, я же обещал, что вытащу тебя отсюда.


Холодное зимнее солнце, что заставляло песок сверкать, а глаза слезиться при каждом взгляде на него, висело низко над горизонтом и уже начинало раздражать своим бело-желтым светом.
Гринни сидел в кресле пилота, ожидая, когда появится Тей, с той, ради которой он проник в тюрьму. В нескольких километрах от места, где стоял корабль, на земле до сих пор лежали части металла.
Вертмид потерял все шансы на восстановление много лет назад, и вскоре совсем затух. Обрадовавшись новой пустыне, правительство решило построить здесь тюрьму. Но потом мафия отобрала ее и стала держать там своих заключенных.
И именно туда пошел Тей.
– Гринни, нам нужна помощь! – прокричал Тей по связи. – Она у меня.
Со стороны тюрьмы вылетели несколько челноков и открыли огонь по двум бежавшим людям. Вернее бежал только один: Тей нес Этту на себе. Едва они упали на металлический пол, Гринни резко отвел корабль в сторону. Благо маленькие габариты судна не позволяли ему стать хорошо доступной мишенью. Это и помогло им всем улететь живыми.


– Могу я спросить кто она? – задал вопрос Гринни, появившись в медотсеке. На немой взгляд Тея, интересующегося, кто управляет кораблем, метаморф ответил: – Автопилот. Скоро прибудем. – Тей вернулся к девушке, подключив ее к еще одной капельнице, украденной с лечебной станции. – Она, должно быть, много для тебя значит, раз ты полез за ней в такое место. – Произнес Гринни.
– Она моя сестра. И ты бы поступил точно так же. – Гринни молча кивнул и отвернулся. Тей это заметил: – Ты смог спасти ее?
– Нет. Сухо и слишком жестко сказал Гринни. Этим он пытался оградить себя от воспоминаний, но вместо этого, Тей закинул его в них, спросив:
– Что произошло?
– Тебе лучше переживать о ней, – кивнул Гринни на Этту, – чем о моих историях. Она может не дотянуть до Кима.
По кораблю прошли волны турбулентности.
– Снижаемся, – сказал Гринни и веронулся на мостик, чтобы в одиночестве задавить давние эмоции, встревоженные одной лишь фразой.
– Вы входите в воздушное пространство Дорена. Назовите себя. – Голос капитана диспетчерской службы нарушил тишину всего через несколько минут.
– Транспортное судно класса M-4 с двумя пассажирами на борту запрашивает разрешение на посадку. – Ответил Гринни.
– Посадка разрешена. Направляйтесь на пятую платформу.
– Принято.
В медотсеке, Тей с надеждой смотрел на сестру. Лекарства, что он дал, должны были поднять ее на ноги, но лишь на время, необходимое для прохождения контроля.
– Этта, – он почувствовал, как ее пульс начал учащаться. Она задышала гораздо чаще, а через секунду почти вскочила с лежанки.  – Этта, – произнес Тей, обхватывая ее руками и не позволяя упасть. – Этта? Ты слышишь меня? – он посмотрел ей в глаза.
– Тей, – хрипло произнесла она, сфокусировав взгляд. – Это ты?
Буквально светясь от радости, Тей обнял ее:
– Да, это я, Этта. Это я.
– Где мы?
– В безопасности.
Этта улыбнулась, вздохнув всеми легкими, отчего перед глазами тут же все поплыло.


Огромное количество прозрачных мешочков с разноцветным жидким содержимым было подвешено на растянутых кабелях. Лучи солнца, обходя их, покрывали мокрый потрескавшийся полувековой асфальт желтыми пятнами. Между ними и ямами, заполненными серой бурлящей жижей, лавировали раттурианцы, сидя в своих маленьких тележках.
Тей протянул Гринни условленную договором сумму и поблагодарил за помощь. Метаморф, быстро улыбнувшись, пожелал им удачи, а затем изменил облик и растворился в толпе.
– Ему бы с таким талантом банки грабить, а он решил податься в перевозчики. – Произнесла Этта, держась за Тея, чтобы не упасть.
– Пойдем. – Произнес он, уводя ее вглубь города.
Они направились к Киму, но на входе их встретили охранники, не желавшие пускать внутрь. Этта начала оседать, и Тей понял, что времени осталось совсем мало. Поэтому ему пришлось выводить охранников из строя старыми методами, выученными им еще на Земле. Он подхватил свою сестру и зашел внутрь. Красный узкий коридор, наполненный резкими запахами, вывел их в главный зал.
– Тей… – Окликнула его Этта.
– Держись, сестренка, еще немного. – Ласково произнес он. – Подожди, – остановил он одного из официантов, – мне нужен Ким.
– Он вас не ждет, – ответил тот на китайском.
– Сейчас же. – Тей приставил оружие к виску официанта. Посетители мгновенно разбежались как подпаленные муравьи.
– Опусти пистолет, мальчик мой. – Сказал Ким, выходя из кухни. – Ты у меня в гостях.
Тей одной рукой придерживал Этту, которая почти потеряла сознание, а другой судорожно сжимал оружие, не желая оставаться без средств защиты.
– Помоги ей, – произнес Тей.
– Опусти оружие. – Приказал Ким.
Единственным, что видела перед собой Этта, была куртка брата. Она слышала его голос и держалась за него, чтобы не рухнуть в темноту. Потому что понимала: из нее можно и не выбраться. Внезапно холодный воздух разрезал пространство между ней и Теем. Этта испугалась и вцепилась в рукав еще сильнее. Но вместо теплой ткани, пальцы прикоснулись ко льду. Стальные цепи холода сковали ноги и подбирались к рукам, с каждой секундой утягивая вниз, в огромную холодную пропасть.


– Что ты с ней сделал? – возмущался Ким, стоя напротив Тея, в то время как с десяток врачей кружили вокруг Этты.
– У нас возникли проблемы, и она попала в тюрьму на Вертмиде.
– Возникли проблемы?!
Ким был намного ниже Тея, но это не помешало тому замахнуться для удара, а затем остановиться, опустить руку, и прикусить губу от волнения.
– Сколько она там была? – спросил он.
– Почти три месяца. – Ответил Тей, опустив голову.
– Ты так долго пытался вытащить ее оттуда?! Будь я на ее месте, я бы тебя давно прибил. – Ким отошел назад и выругался.
Тей прекрасно знал, что это значит. Каждый раз, когда они с сестрой приходили в это место подлечиться, Ким искренне обругивал кого-нибудь из них на чистейшем старокитайском, обзывая последними словами. И каждый раз удивлялся, как они не поубивали друг друга с их-то характерами и способностями влезать в неприятности.
Ким остановился, посмотрел на Этту, затем на Тея, а затем улыбнулся.
– Чертов ты выродок, – произнес он облегченно, – ты хоть понимаешь, что натворил? – Тей молча кивнул. – Достался же ты на ее голову.
– С ней все будет в порядке? – спросил Тей.
– Да. – Ответил Ким. – Не бойся, мы вытащим твою сестру с того света.
– Спасибо.
– Не за бесплатно, конечно. – Сказал Ким вручил Тею золотую монету с астрономическим символом Земли.



– Ну и долго ты здесь спать собираешься? – услышал Тей сквозь сон знакомый голос. Этта стояла перед ним. Одетая в какую-ту разорванную рубашку, но живая.
– Генриэтта, – Тей мгновенно обнял ее. – Рад видеть тебя. Снова.
– А ты думал от меня так легко избавиться? – шутливо поинтересовалась она. – А теперь, где носитель? – ее лицо мгновенно переменилось с радостного до серьезного.
– Вижу, ты уже в порядке. – Радостно произнес Ким, подходя к ним.
– Да. – Ответила Этта. – Спасибо.
– Скажи это ему. – Старичок кивнул в сторону Тея, а затем достал из кармана конверт и протянул его Этте. – Ты прислала это три месяца назад, и попросила отдать либо тебе, если появишься, либо Тею. Если дела совсем плохо пойдут.
– Что это? – спросила она.
– Не знаю. Не распечатывал. – Улыбнулся Ким. – Хотя мне было жутко интересно.
Этта открыла конверт и достала оттуда листок. Ким изумленно поднял брови, привстал на цыпочки, и даже, казалось, вытянул шею в попытке увидеть содержимое письма. Любопытство было не самой лучшей его чертой.
– Это координаты. Думаю, я спрятала носитель. И это должно помочь нам добраться до него. Собирайся, мы вылетаем. – Произнесла Этта, исчезнув в одном из коридоров. Тей последовал за ней, но Ким остановил его.
– Я не знаю, во что вы вляпались, но береги ее. – Сказал он. – Да так, что б здесь больше не появлялись.
Тей кивнул в знак согласия и последовал за Эттой. Один из докторов подошел к Киму, чтобы сообщить о том, что Этта еще не до конца восстановилась, и ей следует вернуться.
– Их не остановить. – Произнес тот в ответ, и, достав из кармана старую трубку, вышел на балкон.


– Генриэтта! – чересчур радостно произнес Хардарис, вставая со своего кресла в зеленой комнате собственного бара. – Не рад тебя видеть. – Добавил он секунду спустя, направив на нее оружие. Что за этим повторили и его телохранители.
– Говорила ж тебе: останься снаружи. – Тихо сказала Этта брату, осматривая помещение.
– И позволить тебе одной пойти к главе работорговцев? – шутливо возмутился Тей, сжимая рукоять семьдесят девятого. – Не пропущу такое веселье. Ты всех гостей так встречаешь? – спросил он у Хардариса.
– Возможно.
– Харди, верни мне мою вещь. – Произнесла Этта.
– Какую? – невинно поинтересовался он.
– Ту, что я отослала тебе на хранение три месяца назад.
– Я что-то подзабыл. Не напомнишь мне, как она выглядит?
Если бы только Этта помнила. В качестве мер безопасности она стерла из своего мозга данные о носителе.
– Живо! – приказал Тей, заметив замешательство сестры.
– Тей, не рыпайся. У меня людей больше. – Хардарис достал из кармана небольшую коробочку и покрутил ее в руках. Этта внимательно смотрела на нее и нетерпеливо ожидала. – Взять их! – мгновенно приказал Хардарис. – Ты ведь не помнишь, Этта? Если бы ты помнила, то сразу бы сказала, что это – не то, что тебе надо. Что же там такое? – он засмеялся.
– Верни мне мою вещь.
– Она не твоя больше. – Опроверг Хардарис.
– Был когда-нибудь на Земле, Харди?
– Ты не сможешь мне этим угрожать, – засмеялся он, – одна землянка научила меня работать с вами. – Хардарис поморщился, словно съел нечто невероятно кислое, затем злобно выдохнул и приказал своим людям опустить оружие.
– Я не знаю, что тебе надо на мусорной планете, – сказал он, – но ты просила отправить тебя туда.
– А ты не врешь? – поинтересовался Тей.
– Это была сделка. Этта должна мне.
– Что именно? – спросила она.
– Я потребую это, когда придет время. – Произнес Хардарис. – А теперь выметайтесь! – заорал он. – Все! – телохранителей как ветром сдуло.
Этта и Тей покинули заведение Хардариса, а он сам устало вернулся в свое кресло.
– Сообщи человеку из INZ, что они ищут носитель. – Приказал он домашнему роботу.
– Выполнено.
– И выясни, какое отношение они имеют к Остину Элтисгерну.
– Неизвестная родственная связь. – Ответил скрипящим механическим голосом робот.
Хардарис вернулся в свое кресло и задумался, потирая старый шрам под ребрами.


«Мусорная планета» – это название огромного куска камня в космосе с усиленным притяжением, приспособленного под свалку. Говорят, туда даже однажды отправили секретный правительственный корабль, чтобы его не нашли.
Тей открыл шлюз корабля и спрыгнул на землю. Он натянул на лицо ткань, призванную хоть частично задержать запахи. Этта, стоя на самом верхе судна, пыталась что-то высмотреть.
 – Нашла? – спросил Тей, пытаясь перекричать завывания ветра, который приносил с собой еще и жутко едкий дым.
– Нет.
– Тогда спускайся.
Тей протянул Этте другой кусок ткани, а сам осмотрел бесконечное поле мусора, выбирая направление поиска. Остатки в некоторых местах блестели под пыльным серым солнцем, в других – дымились непонятными газами, и, кажется, что-то из этого мусора шевельнулось на горизонте.
– Как ты собиралась его здесь найти? – чуть раздраженно спросил Тей спустя несколько часов поиска, когда уже устал отскребать от своих ботинок мелких роботизированных червяков.
– Я не знаю! – злилась Этта оттого, что окружающая обстановка мало способствовала поискам. – Но иначе, он достался бы INZ, и нас посадили бы за промышленный шпионаж! Так что это была экстренная ситуация. – Развела она руками, откидывая в сторону часть бывшей обшивки корабля.
– Это не повод выкидывать его туда, где всю планету занимает огромная куча мусора!
– Не кричи на меня! – Тей явно хотел что-то возразить, но сдержался, сжав кулаки, а затем резко выдохнул: – Мы должны найти его.
– Согласен. – Произнес он. – Я в Северный сектор, ты – в Южный.
Она прошла почти километр, когда нечто серое неподалеку от нее сначала зашипело, затем покрылось зелеными разводами, что заставило Этту отшагнуть в сторону, а затем взорвалось.
Несколько километров севернее Тей услышал взрыв, расчертивший горизонт всполохами огня, которые, впрочем, быстро снесло ветром.
– Этта… – только и прошептал он.
Зеленый пепел щипал открытые участки кожи и не давал дышать. Нечто металлическое, лежавшее рядом с Эттой, уже горело и грозилось взлететь на воздух, когда чьи-то перебинтованные руки вытащили ее. Она, выкашливая все легкие, согнулась пополам, пытаясь вздохнуть нормально. Резкий свежий запах ударил в нос и заставил глаза раскрыться, а Этту подняться на ноги. Она, наконец, смогла разглядеть того, кто ее вытащил. Невысокий человек, весь замотанный кусками ткани, стоял перед ней с протянутой рукой.
– Спасибо, – произнесла она, откашлявшись. – Кто ты? – человек ткнул в нее пальцем, потом указал на небо, а затем рукой прочертил в воздухе плавную линию, ведущую к земле. – Да, мы приземлились. – Поняв его знаки, заключила Этта. Человек радостно закивал головой. Он объединил руками себя и Этту и снова указал на небо.  – Ты хочешь, чтобы я увезла тебя отсюда? – человек хлопнул в ладоши и подпрыгнул на месте. – Хорошо, хорошо, – произнесла Этта. – Только не сейчас. Я ищу здесь кое-что.
Он снова закивал, вытащил из-под одежд ключ и протянул его Этте.
– Что это?
Мужчина жестами изобразил приземление корабля, потом ткнул Этту, ее ладонь, ключ и свою ладонь.
– Я дала это тебе? – человек закивал. – Когда прилетела сюда в первый раз?
– Этта! – прокричал Тей, добравшись до нее. – Что произошло?
– Все в порядке. – Успокоила она его.
– Кто это? – спросил он, указывая на человека.
– Я отдала ему этот ключ, когда была здесь в прошлый раз.
– Отлично, у нас есть ключ. Давай уберемся отсюда и найдем то, что он открывает. – Произнес Тей, направляясь к кораблю.
– Мы берем его с собой. Он спас меня. Он сохранил ключ в обмен на мое обещание увести его отсюда.
Тей подошел к Этте и отвел ее в сторону, чтобы человек не мог услышать их.
– Откуда ты вообще это знаешь?
– Я и не знаю. Но я чувствую. – Ответила Этта, смотря на человека с перебинтованными руками.
– Этта, – устало произнес Тей, – он мне не нравится.
– Тебе никто не нравится. Это не повод никому не верить.
– Очень даже! – возразил он.
Этта умоляюще посмотрела на брата, и тот не выдержал.
– Л-а-а-адно, – протянул он. – Ты обещала увести его с этой планеты. Отлично. Я выкину его в космосе.
– Тей!
– На ближайшей медицинской станции. – Снисходительно произнес Тей. – Давай на борт уже. – Произнес он, с недоверием смотря на человека с перебинтованными руками.
Через несколько часов их корабль приземлился на Роене.
– Я выяснила, что может открывать этот ключ! – радостно воскликнула Этта, вбежав на капитанский мостик. – Ячейку в банке Роршаха.
– Ты шутишь? – удивился Тей. – Как тебя туда вообще пустили?
– Видимо, я им хорошо заплатила.
– Ладно. Сообщи своему новому знакомому, что пора вести его к докторам. – Произнес Тей, и Этта вывела мужчину из каюты, куда тот спрятался, едва зашел на корабль.
– Пойдем, – произнесла она, стараясь не напугать его.
– Потопали, безымянный человек, – сказал Тей, выводя его наружу, – пока весь корабль тобой не провонял. – Мужчина резко дернулся и вбежал внутрь судна. – Слушай, у меня нет времени на тебя, так что…
– Тей! – прервала его Этта. – Будь повежливее с ним.
Он хотел было возразить, но промолчал. Его нелюбовь к людям обычно компенсировалась дружелюбностью Этты, что позволяло им налаживать контакты, но не терять при этом бдительности. Этта за руку вывела человека, который охотно пошел с ней. Едва они перешагнули через границу посадочной платформы, к ним подлетел маленький робот.
– Принимай нового пациента, – сказал ему Тей.
– Чьей он организации? – медленно спросил робот.
– Мы нашли его.
– Потерянным помощь оказывается в пятом отделении. – Произнес робот, сканируя человека. – Следуйте за мной.
Тей облегченно вздохнул и развернулся к кораблю, когда почувствовал, что пространство вокруг него слишком резко пришло в движение.
– Этта, – сказал он, доставая оружие, – на корабль. Живо.
В ту же секунду Этта почувствовала маленький укол на своей шее. За несколько секунд серая платформа оказалась ближе, чем все остальное. – Тей… – просипела Этта, пытаясь сфокусировать взгляд, но из-за белого тумана перед глазами это не удавалось сделать. Этта снова проваливалась в темноту и это пугало ее.
– Господин Мэйден требует доставить ему носитель, или он убьет вашего брата. – Сказал посыльный, взяв ее лицо в ладони, чтобы она увидела хоть что-то.


Мэйден услышал стрельбу раньше, чем ее источник появился на пороге.
– Верни мне моего брата! – приказала Этта, войдя в кабинет главного руководителя корпорации TWIRES.
– Кого? – поинтересовался директор, даже не оторвав взгляд от документов на столе.
– Прометея. – Напомнила Этта.
Директор поднялся из-за стола, посмотрел за спину Этты и спросил:
– Через сколько трупов ты перешагнула, чтобы дойти сюда?
– Где мой брат? – проигнорировала она вопрос.
– У нас была сделка. – Ответил он. – Я забираю твоего брата в качестве компенсации.
– Мы так не договаривались.
– Найми юриста, чтобы оспорить условия сделки, и покинь мой кабинет, – спокойно ответил он.
 – Я солью данные не в твою пользу.
 – Ты не понимаешь, с кем связалась, девочка. – Сказал директор, пытаясь выглядеть устрашающе.
– Нет. – Опровергла Этта. – Это ты не понимаешь.


Говорят, боль не позволяет помнить. Ложь. Боль помогает запомнить все. Каждый поворот коридора и каждую ступеньку на пути в эту комнату. Путь побега почти готов.
– Где носитель?
– Это бессмысленно. – Ответил Тей.
– Где он?
– Не соизволили подождать еще пару часов, поэтому сейчас мараете руки в моей крови.
– Где он? – спросили снова, нанося очередной удар.
– Скоро будет здесь. – Тей сплюнул сгусток крови на пол. – Вместе с очень злым приложением. – Он чуть улыбнулся. – Я бы не советовал стоять около двери.
Очередной удар пришелся по сломанному ребру Тея. За дверью пронеслись крики, а затем выстрелы.
– Я ж говорил, – простонал Тей, и резко дернулся в сторону, чем подломал ножку стула и рухнул на пол, уходя от положения напротив двери, которая всего за несколько следующих секунд была изрешечена пулями.
– Сестренка, – произнес он, когда Этта зашла в комнату, – а я уж скучать начал.
– Ты в порядке? – спросила она, подняв его.
– Да похуже дни бывали, – простонал он. – Что ты натворила?
– Украла данные и пару миллионов.
– Моя школа. – Гордо произнес он. – Научилась-таки базы ломать. Не зря учил.
– Пошли подлечим тебя, – сказала Этта, помогая ему подняться. – А потом надо будет залечь где-нибудь за тридцать седьмым сектором.
Тей, скрипя от боли, молча согласился.


Спустя пару месяцев скитаний, они вышли из убежища. И первое, что они сделали – это отправились в ремонтный док, чтобы сотворить себе легальный корабль.
Тей заканчивал выводить бортовой номер на боку судна, когда увидел то, что он думал, больше никогда не произойдет.
– Мама? – едва слышно прошептал Тей, замерев на месте, когда увидел женщину, идущую к ним через платформы для посадки.
– Что? – спросила Этта, заметив состояние брата.
Женщина, радостно улыбаясь, подошла к ним.
– Теоденус! – произнесла она, обнимая его.
Тей выглядел шокированным, удивленным и испуганным; он стоял не шевелясь. Этта непонятно взирала на происходящее. Женщина посмотрела на Этту, а затем обняла и ее.
– Генри, – прошептала она, – рада видеть тебя.
– Кто это? – спросила Этта.
– Это Хелен. – Сказал Тей, вернув себе способность говорить. – Наша мать.
– Но, т-ты с-сказал, что она-а…. – Сбиваясь на каждом слове, произнесла Этта, смотря на брата.
– Да. – Тей нахмурился. – Так и было. Для нас. – Тей был раздавлен. – Зачем ты здесь? – спросил он, сумев побороть эмоции.
– Я вернулась. За вами. Как и обещала. И теперь мы можем поехать домой и…
– Нет! – резко прервал ее Тей. – Не смей говорить об этом.
Движения Тея были резкими, отрывистыми, будто он только что научился управлять своими конечностями. Он шагнул вперед, закрыл рот рукой, стараясь не выпустить лишние слова, отступил назад, посмотрел на Этту, а затем на мать, стоявшую перед ним.
– Зачем ты здесь? – спросил он вновь. – На самом деле.
– Мне нужна ваша помощь.
Тей отступил, услышав ответ. Удержать эмоции он не смог.
– После двадцати четырех лет отсутствия, ты заявляешься и просишь помочь? – вспылил Тей. – После того, что ты сделала? – он подошел ближе, загородив Этту от матери. – Ты бросила нас!
– Я этого не делала. Ты неправильно понял.
– Неужели? Ты оставила меня и Этту, когда ей было всего полгода, на чертовом рынке! Как это можно неправильно понять?
– Вы были в опасности рядом со мной. Я никогда не хотела вас оставлять.
Тей отрицательно покачал головой:
– Ты сдала трехлетнего ребенка на рудники! Какая мать такое сделает?
– Я сделала это, потому что моих денег не хватало на восстановление дома, который сгорел из-за тебя, между прочим!
– Это ты не замкнула генератор! – кричал Тей. – И чуть не продала Этту на органы, когда она плакала от голода несколько ночей подряд. – Его голос дрожал, а мысли путались. Он едва контролировал то, что говорил.
За эти годы он приготовил речь, с которой он намеревался начать разговор с матерью и в конце которой они должны были помириться. Но сейчас эмоции взяли вверх. Обида смешалась с ненавистью, и вся боль грозила вырваться наружу.
– И меня зовут Прометей. Поняла? Прометей.
– Тебе дали это имя на рудниках? – тихо спросила Хелен.
Тей оскалился:
– Должны же они были как-то меня называть. – Он гневно взирал на мать. – Я пробыл там пять лет. – Сказал Тей. – Пять лет. – Его голос рухнул, но сам он стоял ровно. Должен был. Если не выдержит он – Этта тем более. А она и так на грани срыва. – Извиниться не хочешь? – прошипел он.
– Тей, – произнесла Этта, будто умоляя прекратить это.
– Теоденус, – повторила Хелен, – прошу тебя, успокойся и выслушай меня.
– Мы закончили. – Ответил он. – Этта, уходим. – Тей быстрым шагом отошел от матери. – Этта! – позвал он сестру, когда понял, что она все еще стояла там. – Этта!
Она, справившись с эмоциями, медленно подошла к Хелен.
– Это правда? – спросила Этта дрожащим голосом.
– Что именно?
– Все это.
Хелен молчала. Лучшего согласия быть и не могло.
Этта достала из кармана несколько общеконвертируемых монет.
Тей не слышал их разговора, но понимал, почему Этта не уходит от матери. Он наблюдал за ними, желая поскорее убраться, чтобы забыть этот разговор, но не мог уйти без сестры. Он привык жить только для нее и надеяться только на себя, но, тем не менее, решил, что если Этта захочет остаться с матерью, он не будет этому препятствовать.
Первые несколько лет Тей надеялся, что Хелен вернется за ними. В те годы он еще мог любить ее. А когда Этта впервые спросила когда вернется мама, Тей осознал, что ждать уже бесполезно. Тогда он решил сделать все от него зависящее, чтобы его маленькая сестренка не испытала той же боли, что и он. Ведь она не была еще сломлена, а его спасать было уже бессмысленно.
Этта протянула Хелен монеты и медленно отошла назад. Теперь она стояла почти посередине между братом и матерью.
– Я верю, что ты наша мама, но… – Ее голос задрожал. Этта сделала шаг назад и, таким образом, выбрала сторону. – Тебе лучше никогда больше с нами не встречаться.
Лицо Этты исказилось болью, и она заплакала. Прометей обнял ее, и увел на корабль, успокаивая и осознавая, что эта глава их истории теперь окончена навсегда.
Хелен наблюдала за тем, как ее дети уходят, открестившись, признав, что не хотят больше ее знать, но вес монет в ладони довольно быстро прогнал боль от расставания. Ведь, собственно ради этого она и искала своих детей. Но что-то ей подсказывало, что ее план по получению денежных средств от них провалился. И монеты, лежащие в ее руке, были последним напоминанием. Но это не помешало ей потратить их, едва корабль покинул платформу.