Новогодний маскарад на острове Диксон

Левва
               
     Впоследствии, когда это событие перешло в фазу весёлых воспоминаний, мало кто мог сказать, откуда взялась эта идея, тем более, что никто её всерьёз и не воспринял - ну чистая маниловщина, утопия, нереально это здесь. Случалось, что и обсуждали, мечтательно тянули: "Да, хорошо бы...", но разговорами всё и ограничивалось.

     А дело было в том, что в разные обсерваторские отделы частенько стал наведываться Илья, молодой гидробиолог. Зайдёт ни с того, ни с сего, скажем, к аэрологам, или вот к метеорологам, где  сплошь молодые девушки, присядет на свободный стул, а то и просто остановится у какого-нибудь стола и для начала выскажется насчёт погоды. Ну, про погоду что ни скажи, всё будет к месту. Народ отзывчивый, кто-нибудь ответит, и тут-то он как бы невзначай, ненавязчиво так, бросит:

- К маскараду-то готовитесь? Думайте! Времени совсем не осталось.
 
     И, главное, сразу уйдёт. Сбитые с толку сидельцы  заведут музыку: как было бы интересно, да как было бы здорово,  но без стимуляции извне быстро впадут обратно в анабиоз - на дворе глухой декабрь.

     Идёшь ли рано утром в каюткомпанию на завтрак, или в разгар "дня"- на обед, или уже с работы на ужин и домой, всё одно - вокруг царит неизбывная ночь. Если не метёт пурга, не заполонили небо тучи, то её величественность и красота собьют дыхание. Сердце стиснет в неизъяснимом восторге.  Тёмное, безграничное пространство вокруг поглощает тебя, и ты перестаёшь ощущать себя отдельностью. Белая опора под ногами, а вокруг только неизмеримой высоты небо, и там, в божественной выси  трепещут в непрекращающейся смене очертаний, рисунка и цвета гигантские драпри. Чаще всего они зелёные, в разных оттенках. Разноцветные, с торжеством красного случаются редко, и тогда пришедшие с улицы оповещают засевших в тепле дома:

- Идите, смотрите, какое сегодня потрясающее сияние!

     Прошлым летом Главсевморпуть заслал на остров целый отряд молодых специалистов: метеорологов и гидрологов. Эта полярная ночь у нас - вторая.  Организм до сих пор не смирился с "непорядком" в природе, бунтует и настаивает на своём: раз темно, значит надо спать, спать, спать. Энергию выдаёт скупо и только на самое необходимое, любые поползновения со стороны души или ума на дополнительную активность пресекаются автоматически. И только раз в неделю никакой сонливости и в помине нет: вечером в воскресенье  в каюткомпании мы организуем танцы.

     О, эти танго и фокстроты под пластинки!  Секундное шипение, и вот уже грустит, жалуется оркестр: "О, моё бедное сердце". Лица в задумчивости, лёгкая улыбка мелькнёт и исчезнет, шаги замедленны, мы всё ближе и ближе друг к другу...- всё! Щелчок, пауза, снова шипение на миг, и без всякого предупреждения - неистовый Цфасман "Звуки джаза". Даём выход энергии, грусти нет и в помине, разворачиваемся неожиданно, делаем выпады, короткие пробежки и смеёмся, довольные собой. Ах, хорошо! Но снова щёлк - и уговаривает - успокаивает Георгий Виноградов: "Счастье моё". Народу полный зал, но это неважно, потому что нас - только двое. И музыка - только для нас!

     Танцы - это замечательно. И никакой маскарад нельзя устроить на оторванном от большого мира островке, где на несколько имеющихся здесь домов только один малюсенький магазинчик с продуктами и самыми необходимыми вещами. Есть магазин посолиднее в морском порту Диксон, куда нужно идти четыре километра по льду бухты пешком в эту темень и мороз, а то и в пургу, но ведь и там ни бисера, ни парчи, ни, уж тем более, масок. Да и на Большой-то земле маскарады и балы, пожалуй, только в кино.

     А инициаторы  невменяемы: готовьтесь к маскараду!

     Эстафету по вербовке принял авторитетный Алексей, гидролог. В каком-нибудь из разговоров ни о чём, неважно с кем, к примеру, с соседом  в кают-компании, внезапно, ни к селу, ни к городу:
- А маску, между прочим, ничего не стоит слепить. Вот приходи, увидишь.
- Какую маску? Ах да, маскарад... А что, действительно состоится?
- Так я тебе говорю: приходи, сделаем тебе маску!

     И полетело по острову: маскарад, маскарад, на Новый год будет маскарад! И дрогнули скептики, и вдохновились неофиты, и пошла работа!
 
     В большом зале радиоцентра в промежутках между сеансами радиосвязи толкуют радисты:
- Слышал, что Алексей "передаёт"? Маски, говорит, где-то делают для маскарада.
- Знаю, Олег рассказывал. В столярке у них глины целый ящик - откуда только взяли!  И деревянная болванка под человеческое лицо. Кто вырезал - помалкивают.

     И потянулись мужчины в столярку. Готовых масок было уже изрядно. Изящества в них малость не доставало, но загадочность обладателю гарантировалась. Разбирали их охотно. Кто хотел, ещё и размалёвывал, усы присобачивал, губы красил, брови наводил. А кто и не украшал никак.

     В квартирах же и общежитиях дым стоял коромыслом: пристрастно исследовалось содержимое гардеробов и чемоданов. За некоторыми стенами временами был слышен стрекот швейных машинок. Атаке подверглись и магазины. И что странно: в местах скопления молодых девушек и женщин возникало в воздухе  лёгкое трепетание, словно метались там незримые, тончайшие образования. Уж не рождались ли в головах и не взмывали ввысь, соперничая друг с другом, отчаянные фантазии? Женские лица внезапно покрывались румянцем, скользили по ним лукавые улыбки, а их обладательницы то и дело отводили глаза в сторону, пытаясь скрыть непрестанную работу ума. Наивные!

     И наконец настал этот единственный в году вечер! В зал каюткомпании не без труда вместились почти все полярники, работающие на благо Главсевморпути в составе радиоцентра и обсерватории. Пришедшие все - и в масках и нарядах, и без таковых - не могли сдержать восхищённого изумления: так неожиданно ярко, нарядно, небывало сказочно выглядело собравшееся общество. Не будет преувеличением сказать: был шок!

     В зале гремит радиола: одна другую сменяют пластинки. Зазвучала Изабелла Юрьева "На маскараде музыка и пляски...". Грустноватая, но, пожалуй, кстати.

     Вдоль стен в позе мистера Икс выстроились многочисленные мужчины с абсолютно непроницаемыми "лицами". Потребовалась бы не одна минута времени, чтобы надёжно опознать хорошо знакомого коллегу. Но зачем, скажите, зачем срывать покров тайны, если "в этой тайне - красота!"

     Но вот, злоупотребляя грубой физической силой, рассекает толпу пират с обязательной косой повязкой на лице и кривым ножом за поясом. Он явно хвастает роскошными мускулами на полуобнажённом торсе. А мы и не ведали, что Павел так неотразим. Какой, оказывается, выдающийся красавец!

     А рядом, в противовес ему, добрейший доктор Айболит в шапочке и медицинском халате участливо интересуется здоровьицем и норовит сунуть подмышку любому встречному огромный метеорологический градусник. Хвала Илье, не зря - гидробиолог!.

     Но женщины! Обманщицы, колдуньи, чаровницы! Под "Челиту" Шульженко, пристукивая каблучками и постреливая глазками,  полуоборотами продвигается испанка в бандерилье. Не пожалела Римма денег на гипюр, и правильно: сегодня она хороша, и стройна и привлекательна, как никогда.

     А вот и цыганка  в безразмерной юбке. Она понижает голос до роскошного контральто, вперяет бесстыжий взгляд прямо в лицо жертве и без церемоний предлагает напророчить исключительно счастье и сумасшедшую любовь в Новом году! А глаза-то, глаза как хороши: чёрные, бархатные, с зелёным отсветом, как полярная ночь с её сиянием. И как это мы раньше не замечали этого?

     И царица ночи, в чёрной короне с полумесяцем, не опоздала, а кем ещё быть, как не царицей, аристократичной Маше! А гусар - кто это? Боже мой! Уважаемая всеми заведующая детским садиком, которую все величают исключительно по имени-отчеству, оказывается, совсем ещё молодая и на зависть стройная женщина. Сейчас бы сказали: офигенные бёдра и идеально плоский живот! А всё костюм: тугие рейтузы и трикотажная кофта внатяжку. И где, скажите на милость, Анна Юрьевна могла бы ещё так эффектно продемонстрировать свои несомненные достоинства? В такие-то пуританские времена!

     Постепенно персонажи объединились в одном общем хороводе в центре зала. А в некотором отдалении, особняком, как бы с подиума, победительно и строго взирает на столпотворение легкомысленных, ветреных, беззаботных людей греческая богиня в каноническом шлеме и с обязательным атрибутом - копьём, филигранно выточенным в знакомой теперь многим столярке. Обычно живая и подвижная Галя вынуждена полмаскарада простоять неподвижно, как и подобает величественной Афине Палладе.

     И только она знает, что прекрасная эта затея родилась в головах у троих: её и влюблённых в неё двух молодых людей ещё летом. И они всё продумали и приготовили: и костюм ей, и глину, и даже тесёмки для масок. И медленно и неуклонно идею осуществляли. Да-да: причиной всего была, как и всегда в истории, женщина и любовь к ней!

     А возбуждённой и радостной толпе тоже, как всегда в истории, не было никакого дела до неизвестных ей зачинателей и вдохновителей. В весёлых или томных танцах, в поздравительных восклицаниях и объятиях они проводили СВОЙ замечательный праздник. Каждый внёс в него зримый и достойный вклад. И от себя, от своего сердца они провозглашали:

- С новым годом, дорогие полярники!
- С новым годом, дорогие друзья!
- Мы не знаем, что уготовил нам новичок, но искренне желаем всем успехов и здоровья на долгие годы!

     А в непостижимой выси над замёрзшим в ночи маленьким островком на берегу заледенелого Карского моря вдруг заполыхало, засияло  красным пламенем полнеба. Словно Солнце, обдувающее Землю своим "ветром", специально устроило этот фейерверк как сигнал, как знамение: будет вам, отчаянные и мужественные люди, сопутствовать удача в Новом году! Счастья Вам!