Ветер в голове попутным не бывает

....- Пусть на улице морозы,
Или грустно на душе,
Не пускай напрасно слезы,
Лучше чаю завари......- промурлыкала Фирочка,
  - Пить водку,видите ли, пиво, коньяк, кофе и курить в один день - это нормально.А вот воду в чайник, нужно обязательно фильтровать, а то для здоровья,видите ли, плохо!- Пробурчала Фирочка и побрела на кухню.
Она налила очищенной профильтрованной воды в чайник,включила его и закурила."Крепкий кофе…,- пропела она, повышая голос,-
Сигаретный дым…
Как же хочется
Быть рядом с ним.
Пополам делить
Счастье, тягости
И в любви познать
Семьи радости!
Не ругай меня,
Что опять здесь дым…
Просто я к нему
Улетаю с ним…"

- Ой!Глупый человек,подумала она, как одуванчик — вроде и голова есть, а все же пустая… и куда ветер толковых слов подует — туда согласие его и летит, а своего — лично сформированного — мнения не видать… зато — по его мнению — полет все же!…
  Фирочка Блюм, высокая интересная брюнетка со специфически-сексуальной фигурой, стояла на пороге крошечного кабинета своего мужа и, в который раз объясняла своему благоверному, какой она была дурой, когда на последнем курсе университета вышла за него замуж. Иосик Кац целых два раза делал ей предложение, а она предпочла ему вот это ничтожество, которое сейчас сидит перед ней — Меню Блюма. Красивое лицо Фирочки очень портило появляющееся на нем в последние годы выражение брюзгливого недовольства и разочарования. В такие минуты она казалась старше своих тридцати двух лет. Сейчас ее крупная фигура загромождала половину клетушки, служившей ее мужу кабинетом. Кабинет для Мени молодые супруги выгородили из гостиной (она же столовая), когда въезжали в эту квартиру вскоре после своей женитьбы. Фирочка тогда еще верила в то, что ее мужа ждет прекрасное будущее и, по-возможности, старалась создать ему дома условия для научной работы. Именно эта вера в его будущее склонила чашу весов в его пользу, когда Фирочка, тогда студентка последнего курса филфака, выбирала между несколькими претендентами на ее руку. Справедливости ради стоит отметить, что в прекрасное будущее Мени Блюма верила не одна только она. Меня,жгуче чернявый и легкомысленно курчавый,  был самым блестящим студентом на химическом факультете и окончил университет первым на курсе. В предложениях работы недостатка у него не было, но он неожиданно для всех остался в проблемной лаборатории  при кафедре университета и вот уже десять лет работал там в той же должности и за ту же зарплату. За это время многие его сокурсники сделали себе карьеру и состояние, но Меню это, казалось, совершенно не трогало. Зато это очень трогало его жену, иногда не давая ей спокойно спать по ночам. Сейчас она стояла перед мужем, точнее нависнув над ним всем своим необъятным бюстом, поскольку он сидел за письменным столом, и, методично взмахивая рукой, монотонно перечисляла ему все обиды, какие она вытерпела от него за все эти годы. В этом длинном списке была и крошечная квартирка, куда стыдно пригласить знакомых, и машина, которую давно пора сменить, и новое норковое манто Бэрты Соломоновны, которое та может себе позволить, а она, Фирочка, нет, потому что ее муж неудачник и ничтожество., Даже вину за отсутствие у них детей (врачи считали, что именно она бесплодна) Фирочка целиком возлагала на узкие плечи мужа.
Все то время, пока длился этот гневный монолог, Меня Блюм сидел молча, глядя на жену задумчивым взглядом. Ободренная этим вниманием, она поддала пару и перешла от описания собственных достоинств, которые некому оценить в этом убогом районе, где она влачит нищенское (по его милости) существование, к перечислению многочисленных недостатков человека, которого неизвестно за какие грехи Бог навязал ей в мужья. Самым невинным в этом длинном перечне была умственная неполноценность вышеупомянутого субъекта, которую почему-то пока еще никто не заметил (но уж она постарается, чтобы обратили на это внимание!). В тот момент, когда несчастная женщина уже заканчивала по четвертому разу загибать пальцы на руке, отмечая пункты своего длинного списка, Меня решительно стукнул кулаком по столу и воскликнул:

— Нет! Это просто невозможно!
— Что? — опешила Фирочка. — Что невозможно?
— Невозможно убрать из молекулы белка сразу четыре водородные связи и при этом сохранить пространственную структуру молекулы. А раз так, то это означает... это означает... — он схватил со стола лист бумаги, ручку и принялся лихорадочно покрывать лист какими-то символами, кружками и схемами.
— Тьфу, блаженный! — плюнула в сердцах Эсфирь. — А я-то распиналась перед ним полчаса, думала, он меня слушает.

Она вихрем вылетела из кабинета в гостиную, хлопнув за собой дверью с такой силой, что со стеллажа, уставленного книгами по химии, на пол свалился здоровенный том, подняв целую тучу пыли. Но Меня Блюм этого даже не заметил. Он, кажется, понял, как ввести в гигантскую белковую молекулу нужный ему радикал на нужное место.
- Что подслушиваешь?-спросил Меня,увидя ее ухо и прядь брюнетистых кудрей в приоткрытой двери своего кабинета....
- Хор страдающих молекул?...- огрызнулась Фирочка.-Больно надо!
- Чего, чего...?- не понял Меня....
- Ничего,придурок,слушаю, как чайник кипит, - прожужжала Фирочка и пошуршала шлёпанцами к себе в гостинную.- Выпуская пар, лучше быть паровозом, чем чайником,-шептала она.Но что делать? Что делать????