Канны - как целуют Фанни

 В Каннах мы жили в небольшой гостинице на бульваре Карнот (Carnot) в двух, примерно, километрах от моря.

 Бульвар этот,  один из первых "европейских", даже "парижских" улиц  в Каннах.

 Он начинается недалеко  от знаменитого Круазет  почти напротив  ещё более знаменитого Палаца конгрессов и фестивалей,   и уходит вверх,  к трансальпийскому шоссе Ле Прованс. Правда, по дороге переходит в авеню ди Кампон (Campon).

 Имя Карнот бульвар получил в память о политике, погибшем от руки террориста.   

 Днём мы ездили по Провансу, вечерами ходили  к морю, а иногда гуляли по улочкам и небольшим скверикам в окрестностях нашей гостиницы.

 Лично я чувствую, что хоть чуть–чуть соприкоснулся с городом только побродив по нему хотя бы пару вечеров без гидов и сопровождающих, мешающих увидеть его обитателей, а не таких же туристов, как мы сами.

  Недалеко от гостиницы, если идти вниз – в сторону моря, влево от бульвара Карнот  уходит  улица Массена (Massena), которая через сотню метров опять на него же и возвращается.

  Внутри дуги, описываемой Массеной, находится небольшой красивый сквер, обнесённый элегантной высокой оградой с несколькими воротами и калитками в ней.

  Надписи перед входами предупреждают, что парк принадлежит жителям окрестных домов. При этом он открыт для всех желающих, но только с восьми утра до одиннадцати вечера – ровно в одиннадцать калитки запираются.

  Прутья ограды увенчаны острыми наконечниками, выкрашенными "под золото".  Кроме этой яркой окраски никаких других сантиментов из техники безопасности нет - перелезть через ограждение достаточно сложно. Ключи от калиток есть в каждой квартире.

  Обычно, когда по вечерам мы с женой заходили в этот парк, в нём почти никого не было, кроме одного-двух собаковладельцев.
 
  Но в тот вечер наше внимание привлекли голоса людей, то о чём-то спорящих, то весело смеющихся.  Голоса эти часто на несколько мгновений замирали – тогда доносился звук удара о землю тяжелого предмета, а почти одновременно с этим – стук, как будто кто-то гонял биллиардные шары, только стальные.

  Мы пошли в сторону этой весёлой кутерьмы.

  Через пару минут увидели группу из нескольких десятков разновозрастных  пенсионеров, часть из которых поочерёдно бросала  шары, а часть с большим интересом наблюдала за этим, казалось бы, нехитрым действом.

  Сразу стало понятно, что игроки  стараются бросить свой шар так, чтобы он остановился в определённом месте.

  Разобраться "глубже" с правилами этой игры нам не дали: после очередного броска вся компания начала что-то весело скандировать, в чём наше непривычное к французскому языку ухо улавливало только имя "Фанни".

  Впрочем, смеялись и скандировали не все, а только победители и их болельщики.

  Затем какая-то полная старушка подняла над своей головой колокольчик и, несмотря на то, что было уже десять вечера, принялась им яростно трезвонить.

  Несколько человек, видимо из проигравшей команды, стали собирать шары и складывать их в небольшой сарайчик.

  Тут бабушка с колокольчиком увидела нас с женой и стала призывно махать нам свободной рукой.

  Мы решили, что игроки собираются запирать сквер, потому пошли в её – бабушки - сторону.

  Но игроки и болельщики стали выполнять какие-то действия, напоминающие построение в колонну по четыре.

  Теперь уже не только бабушка, но и остальные стали приглашать нас присоединиться к ним.

  Мы стали замыкающими. Процессия под трели колокольчика и скандирования  "Фанни, Фанни" двинулась к выходу.

  Выйдя из сквера,  колонна направилась в сторону конной статуи  Андре Капрона, бывшего мэром Канн в начале двадцатых годов прошлого века. Мимо этого памятника  мы уже несколько раз проходили раньше.

  По мере приближения возбуждение в колонне нарастало.

  За несколько метров перед статуей  группа рассредоточилась  и заняла позиции  с его тыльной стороны. Несколько самых "буйных" подошли под лошадиную задницу,  и с теми же криками "Фанни, Фанни", стали охлопывать и оглаживать каменный постамент: добраться до самой лошадки можно было бы только с лестницы.

  Затем из нашей небольшой толпы отделилось пятеро – видимо, проигравшая команда, и подойдя к тому самому месту, поочерёдно приложились к нему губами.

  Присутствующие неистовствовали – казалось,   наружу вырвался весь французский темперамент.

  Мы хотели незаметно уйти, но нам не дали  – развеселившиеся старички и старушки хватали нас за руки и кричали   "Пить пиво!"*

  Мы уж было подумали, что сейчас  придётся угощать всю компанию, но деваться было некуда.
 
  Вместе с весёлой гурьбой пришлось нам проследовать в расположенный поблизости бар.

  Кое-как нам объяснили, что целовавшая филейную часть лошади  команда проиграла партию "всухую" со счётом 13 : 0, а теперь ещё и угощает пивом победителей и зрителей.

  Уже в баре к нам подошёл старичок из группы, и на сносном русском – он представился потомком эмигрантов "первой русской волны" – рассказал,  что эта популярнейшая во Франции игра называется "петанк". Бросаемые поочерёдно участниками шары должны лечь как можно ближе к маленькому шарику  - "кошонету".
Если одна из команд проигрывает со счётом 13 : 0, весь её состав должен поцеловать "попу Фанни".  По одному из преданий,  жила была в одном французском городишке очень толстая  и очень некрасивая дама.  Вот её-то щёчку должны были целовать проигравшие. 

  И продолжалось это до тех пор, пока  среди проигравших не оказался сам мэр. Говорят, он так сильно бранился по этому поводу,  что, вконец обиженная таким отношением толстая Фанни, когда настала очередь мэра, задрала перед ним свои юбки. А правила позволяли даме выбирать, какое именно место она соизволит предоставить для поцелуя. И пришлось мэру под улюлюканье собственных граждан приложиться фанниным прелестям.

  Раздосадованный мэр тут же распорядился, чтобы отныне все целовали  именно это место.

  Теперь в каждом уважаемом клубе любителей петанка есть собственный барельеф, в крайнем случае, картинка фанниной попы.

  А в Каннах, говорят, что будто бы один из потомков того самого мэра решил, что проигравшие в петанк горожане будут прикладываться к его лошади.

  Нет, конечно, предыдущий абзац – шутка. Это просто конкретные пенсионеры для конкретного решающего матча избрали "временную Фанни".

  Хотя во Франции ходят слухи, что избиравшийся дважды в 1902 – 1929 годах мэром Канн Андре Капрон был связан с крупнейшими финансовыми махинациями. Тем не менее, он остался уважаемым человеком, а жители Канн воздвигли в его честь конную статую.
 
  Так что шутка насчёт того, что благодарные граждане могут  поцеловать  его лошадь,  не лишена смысла.
   
Примечание: Надпись: "Пить пиво!" на  французском  сайт почему-то не принял…