Дремлющее чувство

Познав однажды вкус настоящей жизни, уже трудно вернуться к прежней. И особенно трудно смириться, когда самое светлое в мире чувство, вдруг охватившее тебя, пытается тут же ускользнуть вновь, оставляя тебя с тем, что было для тебя жизнью ранее. С твоим одиночеством.


Эта история произошла в марте в городе N, куда Гена переехал из города, точнее, городишки А, чтобы начать новую, самостоятельную жизнь. Население города N в три раза превышало населения города А, и это, безусловно, благоприятно должно было сказаться на карьере Гены. Ведь в свои 23 о карьере, да просто о независимой жизни, уже можно и задуматься. Но раньше такой возможности у Гены не было. Ведь дело не только в населении города А, а еще и в родителях, которые не давали ему ни малейшей свободы. Да и о какой свободе можно говорить в однокомнатной квартире? Отец, рабочий по профессии, не работал из-за своей больной ноги и сидел дома, раздавая ценные советы, как ему, Гене, так и его маме, которая работала кассиром на вокзале. Так и жили. Пока, наконец, у Гены, с большим запозданием, не начало просыпаться то юношеское чувство, жажда приключений, удовлетворения вдруг нахлынувшей на него массы желаний. Но ни в школе, ни в институте он не делал успехов в этом. Не тусовался, не оттягивался, мало гулял со сверстниками. Так, по бутылочке пива соберутся, было, выпить раз в месяц -  и все. По правде говоря, они-то собирались чаще, но Гену приглашали редко, потому что у Гены никогда не было денег, чтобы поддержать хорошую гулянку. А все потому, что Гена копил. Он работал с попеременным успехом то в ларьке, то на автомойке, то на книжном складе. Не работал Гена лишь по профессии, а профессия у него была весьма престижная: электрик. Однако электричество никак его не привлекало, средне-специальное он получил по настоянию отца, "чтобы было". А вот что с ним делать дальше, да еще и в таком городе, как А, отец не сказал. А Гена не знал. Он вообще плохо представлял себе, что он хочет на самом деле. В детстве его привлекала профессия футболиста. Но поразмыслив о перспективах такой жизни в России, а так же после того, как тренер юношеской спортивной школы невольно засмеялся, услышав о его серьезных намерениях, он решил, что нет, ну его нафиг. И точно, физические данные Гены вовсе никак не пересекались с требованиями большого спорта.

Но это было в прошлом. Жизнь Гены резко изменилась тогда, когда он, не сказав не слова, справедливо опасаясь негативной реакции предков, собрал чемодан, ушел из дома, сел на поезд и пересек около пятиста километров. Накопленных за пару лет непостоянной и малопрестижной работы денег, а именно 70 тысяч рублей, должно было хватить на первое время.  Он снял однокомнатную квартиру где-то на отшибе, в последнем на улице, четырехэтажном доме с небольшим количеством квартир. Квартира на четвертом этаже с минимумом мебели, но без серьезных коммунальных проблем, и всего за 10 тысяч рублей. Ну не шикарно ли? Тем более, что Гена слыл крайней не притязательностью, если не сказать пофигизмом. Кровать, столик, холодильник, телевизор и даже газовая колонка - что еще надо для начала головокружительной карьеры? Единственное, что оставалось - найти работу.
Поскольку дом стоял в самом конце улицы, которая, помимо прочего, вела из города на какие-то дачные поселки, и по которой перемещался один-единственный автобус №37, на дорогу до канцелярской фабрики Гена тратил около получаса. Полчаса в переполненном автобусе в 6 часов утра - немного утомительное занятие, но Гена не жаловался. Да и жаловаться было некому. В его подъезде жили: старый, всеми брошенный дедок, старая, всеми брошенная бабулька напротив дедка, замкнутый тип, странная парочка хиппи, алкаш и другие асоциальные индивиды. В квартире под ним, правда, жила вполне приличная семья - каким-то ветром занесенная сюда. Его новая квартира же принадлежала бабульке, которая сама обитала в домике где-то на дачных участках неподалеку. В общем, могло быть и хуже.
Гена умел работать руками - всего понемногу и ничего в совершенстве - и сразу позвонил по нескольким объявлениям, походил по фабрикам и заводам, поспрашивал о вакансиях. В итоге выбрал канцелярскую фабрику. Резка бумаги, сортировка красителей, штамповка логотипов, упаковка в коробки и прочие нехитрые дела. Любой бы справился, но люди просто не хотели работать руками с 6.30 до 5 вечера за столь скромную плату - 10 тысяч рублей. То есть, типичная российская провинциальная действительность: доходы лишь покрывали оплату на квартиру, и все остальные расходы приходилось брать из личных запасов. Но ничего, запасов еще много, расходует он мало, а времени найти другую работу - целая жизнь.

Однажды он застал странную картину в своем подъезде, когда возвращался с работы, как обычно, в полшестого. На первом этаже, сразу у ветхой входной двери. Нельзя сказать, что он раньше не видел девушек, тем более плачущих, но что-то остановило его, не дало просто пройти мимо, как он сделал бы в любой другой день. Может, то, что девушка сидела на полу и закрыла лицо руками, а может он испугался, что ее плач услышит кто-то из асоциальных типов, населяющих это прелестное здание. В общем, он остановился, колебался в нерешительности примерно столько времени, сколько Усейну Болту нужно, чтобы пробежать стометровку, и задал этот безумный, безбашенный, повергший его в страшный пот, вопрос:
- Что с вами?
Она не ответила и, вероятно, даже не услышала его. Она все еще плакала, закрыв лицо руками. Единственное, что он мог знать о ней: у нее были красивые длинные светлые волосы, стройная, чуть-чуть хрупкая фигура. На ней были узкие синие джинсы, белые сапожки средней высоты и светло-серое легкое пальто с упряжкой на талии. Хотя в календаре значилось "март", на улице все еще было достаточно прохладно.
Подумав еще, он решил задать тот же вопрос на тон выше. И получил тот же результат. Тогда он решился на самый отчаянный поступок в своей жизни и протянул ей руку. А затем нагло подхватил под мышки и поднял. Только сейчас она обратила на него внимание. Она стояла перед ним, обессиленная и заплаканная. Но даже в таком виде стало очевидно, что она очень красива. Выразительные глаза, тонкие черты лица, ничего лишнего. Красива, и все. По-другому, в деталях, описать ее он не смог бы.
- Пойдемте со мной, я вас угощу чаем, вы отсидитесь и потом уйдете.
Она смотрела не на него, а будто сквозь него. Видя ее замешательство, а так же, вероятно, вдохнув запах ее духов, он окончательно набрался наглости, как никогда в жизни, и аккуратно поддерживая ее, повел к себе.
Дома вопросов не задавал, просто сделал то, что обещал. Она выпила чай и только тогда, казалось, восприняла его за живое существо. И как будто увидела в этом какую-то опасность.
- Спасибо, мне пора.
Она так быстро выбежала из квартиры, что он даже не успел попрощаться. Ну что ж, не в первый раз девушка сбегает от него. Гена вообще нечасто их видел, особенно красивых, особенно возле себя - больше по телевизору. Ему уже казалось, что красивые девушки обитают только там, их выращивают специально на других планетах и дозировано посылают на Землю, чтобы заставлять мужчин работать и развивать свои бизнесы активнее. Поэтому после произошедшего он просто продолжил то, что делал после работы - ужинал, что Бог послал, смотрел телевизор или склеивал пластмассовые модели – танки, самолеты, корабли. Иногда просматривал объявления о работе - вдруг что попадется повеселее. Ну, бывало даже гулял, так как подцепил модную заразу среди его сверстников: бесцельно шататься по городу с наушниками в ушах.

На следующий, точно такой же день он точно в то же время возвращался домой. Он видел, что кто-то сидел на лавочке у подъезда, но по обыкновению смотрел строго вперед и на посторонних не отвлекался.
- Стой! Подожди!
Надо же, какой-то знакомый женский голос! Единственный знакомый женский голос раньше принадлежал лишь его матери. Ну, и еще одной девочке с потока. На всякий случай он даже обернулся в сторону, откуда тот доносился, не сбавляя шага. Увидев ту же девушку, в той же одежде, он притормозил, недоверчиво взглянув на нее и молча ожидал, пока она подойдет.
- Это вы мне?
Она хихикнула, прикрыв рот рукой.
- Нет, блин, Путину. Тебе, конечно!
- Слушаю.
Он стоял, держа руки в карманах черной кожаной курточки. Его лицо, вероятно, было слишком серьезным, иначе от чего же она смеялась?
- Ты помнишь меня?
- Да.
- Я просто хотела извиниться за вчерашнее. Ты мне помог, а я поступила по свински. Это все из-за эмоций! Простишь?
- Да я понял. Не извиняйтесь.
- Слушай, мне так неудобно... Если хочешь, можешь меня пригласить, посидим уже по-нормальному... - она вела себя достаточно стеснительно. Точнее, вероятно, пыталась казаться такой. - А нет, так нет, я уйду. Главное мне было извиниться, а то перед самой собой стыдно...
- Вы хотите ко мне? - он все еще не вполне понимал.
Она смотрела на него с легким удивлением. Он мысленно треснул себя по голове и вышел из ступора.
- Ну пойдемте, конечно. Чая у меня хватит еще на неделю.
Она улыбнулась. Он вдруг вспомнил про такую вещь, как этикет, и предложил ей пройти вперед.
По пути он боролся с незнакомым и противоречивым чувством. Вроде девушка. Вроде красивая. Даже слишком. А что с ней делать дальше? Нет, конечно, он вырос не в каменном веке, и кое-что про девушек и отношения с ними знал. Знал, например, что их нельзя бить, даже если они обидно обзываются. И еще им надо дарить яркие цветочки, мягкие шубки и максимально дорогие камешки. Однако он не понимал, как лично он будет проворачивать все это.
- Не раззувайтесь. - бросил он, взглянув на ее белые сапожки. В квартире не было ковров.
- Один живешь? - спросила она, осматриваясь в квартире.
- Да.
- Давно тут?
- Нет.
- Извини, если слишком много вопросов...
- Какой чай будете?
- Как вчера... А почему ты меня называешь на "вы"? Вроде мы еще не старики. - она засмеялась. Прелестный смех сбивал его с толку еще больше, чем ее вопросы.
- А, ну просто привычка. Можно и на "ты", если ты не против.
- Хаха, не против! Кстати, я Марина.
- А я Гена.
- Приятно познакомиться!
- Мне тоже. Садись, сейчас чайник закипит. Извини за бумажки, я не ждал гостей...
- Ничего, не парься. Извини, если вопрос не деликатный, но почему ты один живешь?
- Я переехал недавно. Сбежал от родителей, так сказать. Начинаю свою жизнь.
- О-о! Похвально. Что, совсем закусали? - ее мимика была достаточно богата и заставляла его изучать ее все пристальнее, хотя традиционно он старался избегать женского взгляда.
- Ну, слегка. В конце-концов, мне 23 года, хватит.
- Ого! А я думала тебе меньше, чем мне... Мне 20. Хорошо выглядишь!
- Спасибо. Если честно, все так говорят. Я уже привык. А вот и чай с печеньем. Ничего другого нет, потому что я...
- Не ждал гостей! - она засмеялась. Гена впервые стеснительно улыбнулся, глядя в пол. Мысленно он начинал желать ее вопросов.
- Ты где-то работаешь? 
- Да. На фабрике канцелярских изделий.
- У, работяга, значит. Уважаю!
- Да, я много всякой мелочи умею. Много где работал.
- А кем хотел бы в итоге работать?
- Еще не решил...
Она кивнула и просто смотрела на него, как будто чего-то ожидая. А потом начала искать взглядом что-то на кухне, но ничего интересного не находила.
- А что с тобой случилось вчера, если не секрет? - он нашел тему для разговора.
- Да, это паршивая история... Я поссорилась с парнем.
- Вот нехороший человек твой парень. Нельзя делать то, что он сделал, чтобы это ни было!
Ему удалось ее рассмешить!
- Все, с ним все покончено. Больше слышать о нем не хочу.
В этот момент громко зазвонил ее телефон. Гена едва заметно вздрогнул. Она достала из сумочки какой-то модный телефон с сенсорным экраном, посмотрела на экран и провела пальцем по нему. Звонок стих.
- Это как раз он. Сейчас внесу его в черный список...
Она совершала какие-то манипуляции с телефоном, а он украдкой осматривал ее. Она была соблазнительной, что уж там говорить. В горле у него пересохло, несмотря на чайную трапезу, а в мозгу пылал пожар. Что он должен делать? Как провести разговор? А если тот не клеится, может, пригласить ее куда-то? Черт, у него даже машины нет! До ближайшего ресторана, который и рестораном-то трудно назвать, придется топать пешочком минут тридцать пять. А уж до кинотеатра... Он начал понимать смысл когда-то много раз слышанной фразы о том, что с девушками трудно.
Она закончила возиться с телефоном, еще раз взглянула на него, а он поспешно опустил взгляд.
- Ты что-нибудь хочешь? - задал он размытый вопрос.
- Что, например? - спросила она с искусственно нарисованным интересом, расширив взгляд.
- Ну, не знаю. Чтобы я тебя куда-нибудь сводил...
Она захохотала.
- Водить меня не надо, сама умею! А вот сходить куда-нибудь вдвоем можно было бы.
- В ресторан?
- Фу, банально!
- В кино?
Она ничего не ответила, положила локоть на стол, а голову на него, пристально смотрела на него с улыбкой, как будто ожидая новых предложений.
- Просто погулять?
- Ну, это уже интереснее.
Черт, а куда? Он же сам еще толком города не знает. Например, где тут парк и есть ли он вообще.
- Сейчас?
- Нет, давай завтра. Как раз суббота. Окей?
- Давай.
- Ты когда просыпаешься?
- В выходные около восьми. Так погоди, ты снова придешь ко мне?
- Ну а как?
- Ну, логичнее будет, если я за тобой зайду.
- Хах, в этом нет необходимости. Я живу далеко, ты еще заблудишься, ха-ха! Здесь я часто бывала, потому что здесь неподалеку... живет мой бывший парень. Так что не волнуйся, Генка!

- Ну все, до завтра? - посмотрела она на него в коридоре. Он замешкался. Вроде девушек целуют на прощание. Но всех ли, или только хорошо знакомых - он не знал. Поэтому не рисковал.
- Пока, Марина.
Его неуверенность смешила ее. Она сделала полшага, слегка подтянулась и поцеловала его в щеку, а затем подмигнула и ушла.
Мысли нахлынули на него лавиной. Он думал о ней весь вечер. Но так ничего конкретного и не придумал.

Она позвонила в его дверь в 9 утра следующего дня. Гена был уже готов. Он ждал ее с шести утра, проснувшись так рано по привычке.
Они просто шли рядом. Он не знал, нужно ли и можно ли брать ее за ручку. Поэтому не брал.
Они ходили по улицам, аллеям и, наконец, пришли к парку. Гена удивился, узнав, что парк не так уж и далеко от его дома, однако он каждый раз проходил мимо, не замечая его. Но сейчас вовсе не парк занимал его мысли. Он все время пытался что-то придумать, но не мог. Он чувствовал себя напряженно, как будто идет на казнь вместе с палачом, и ему надо срочно найти слова, чтобы разжалобить палача, пояснить ему, почему он не заслуживает смерти. Обыкновенная прогулка превратилась для него едва ли не в самую страшную пытку - намного хуже, чем когда он шел неподготовленным на экзамен. Внутри него кипел настоящий пожар страстей, последствия которого выражались на вспотевшей коже на лбу и руках. Она шла рядом, беззаботно и легко, игриво смотрела по сторонам, украдкой - на него, словно ожидая чего-то. Надо было как-то рассмешить ее. Но как? Все шутки, что он знал, пользовались успехом у людей постарше и в основном рабочих профессий. Они отличались тонким философско-сексуальным юмором, который был не понятен даже его приблатненным институтским дружкам. Рассказать историю из жизни? Так не было никаких историй. Ну, разве что одна выделялась на всеобщем фоне. Подумав, и решив, что лучше что-то, чем ничего, он решил рассказать ее. А вдруг?
- Хочешь, расскажу кое-что?
- Хочу!
- Как-то у нас во дворе я нашел голубя. Он был изранен, не мог летать. Я взял его домой, хотя отец был крайне против этого. Но я отбил для него уголок в квартире, пожертвовав личным пространством. Я построил ему клетку и содержал на свои деньги. Он жил у нас полгода. Когда он выздоровел, стал проситься наружу. Сперва я открыл клетку - он взлетел на карниз. Тогда я открыл балкон и он улетел. Но на следующий день он прилетел обратно, сел и ждал! Это был точно он, я уверен. И раньше он не прилетал. К счастью, я был дома, покормил его и он стал прилетать каждый день. А потом, где-то через год, он прилетел с другим голубем. Белым, красивым. Я думаю... я думаю, это была его невеста. Они прилетали к нам вместе, и мы их кормили. Так продолжалось несколько лет, до прошлой зимы. Потом они перестали прилетать. Я думаю... я думаю, они улетели в другое место. Возможно, в этот город...
Она еще с минуту ничего не отвечала, наверное, ожидала продолжения.
- Вот такая история. - сказал Гена.
- Как это красиво. Ты такой добрый, Гена...
Но не заметил он в ее словах большого восторга. А больше рассказать ему было нечего. Не станет же он выдумывать байки, словно какой-то бабник?

Они распрощались у его дома.
- Ты не зайдешь? - спросил Гена.
- Нет, мне сегодня надо еще в пару мест заскочить, к маме на работу и все такое прочее. Семейные дела, в общем. Мне было здорово с тобой!
- Мне тоже!
- Ну... До встречи?
На этот раз уже он рискнул наклониться к ней, чтобы быстро и без претензий чмокнуть в щеку. Она улыбнулась, развернулась и зашагала прочь. Он сделал вид, что зашел в подъезд, а сам некоторое время украдкой смотрел за ней. И тут до него дошло. Он же не знал ее номер телефона! А вдруг она больше не вернется? Хоть она и светилась вся счастьем, явно, что не от его сногсшибательных историй и молчания. Просто она была такая. Не замутненная, не испорченная жизнью. Он хотел было броситься за ней, но сразу же передумал. Если она не вернется... Значит - не судьба. Решил он так и пошел домой.
Мысли о ней все сильнее сковывали его. Теперь он думал о ней постоянно. Думал о том, как можно ее развлечь. Думал о том, что можно ей купить, чтобы и самому еще осталось на жизнь. Думал о том, что хочет узнать, где она живет, и вообще, о ней. Она его расспрашивала о жизни, но ведь все должно быть наоборот! До него все это начинало доходить только после встреч с ней. Ведь раньше он такими сложными вещами, как встречи с девушками, не занимался, и опыта никакого не имел. Он не избегал их, но и бегал следом. Он смотрел, на кого они вешаются, и вывел свою теорию. Пусть лучше он пропустит сотню мимолетных романов, но в какой-то момент судьба обязательно улыбнется ему и он узнает ее из тысячи. Была ли такой Марина? Он еще не знал. Она была яркая и добрая и могла бы заинтересовать кого угодно. Поэтому он не строил себе иллюзий по поводу предначертанности, предназначения. И все же он просто хотел быть с ней, даже пока еще плохо представляя себе будущее с ней. С ней он чувствовал необыкновенный прилив сил, бодрости, оптимизма, смелости, хотя внешне, быть может, это и не было заметно. Такого с ним никогда не было, и это чувство, к которому он теперь стремился, заполонило все его нутро.

Ожидание ее визита длилось целую вечность. Она не появилась в воскресенье. Не появилась и в понедельник после работы. Все это время он никуда не выходил, чтобы не разминуться с ней. Разве что сидел на лавочке у дома, чтобы увидеть ее издалека. Но ее не было. Не было и во вторник. "Дурак" - думал он на себя. Конечно же, она ушла. Что он мог дать ей, что не могли другие? Ничего. Он просто и искренне хотел быть с ней. Но разве этого достаточно? Он не был настолько глуп, как мог показаться внешне. Внутри он понимал, что она - немного из другого мира. Она - из тех людей, которые хотят быть на вершине, хотят вокруг себя только самое лучшее. Она - из мира тусовок, музыки, айфонов, рекламы, денег и позитивного мышления. Она, безусловно, меркантильна, и хочет построить свою карьеру, выйти замуж за небедного и амбициозного человека, а дальше - дети, и по накатанной. Ему же было достаточно прожиточного минимума. Нет, они люди из разных планет. Просто судьба подарила ему шанс побыть с такой, как она, хоть немного. Она наверняка окончит учебу и переедет в более крупный город, хотя бы в Москву. А что ему там делать? Ему и тут достаточно всего.
Эти мысли, такие простые и логичные, вогнали его в депрессию. Он даже заплакал, не справившись с осознанием всего этого. Он упустил ее. У него был маленький шанс заинтересовать девушку, которая, возможно, что-то смогла бы изменить в нем. Да, умом он понимал тщетность надежд быть с такой, как она. И все же... Все же, ум в таких вопросах - не главное. Он был уверен в этом.

В среду он как обычно вернулся после скучной рутинной работы и пил пиво в одиночестве. Пил от безысходности. Ну хоть пиво наконец-то он мог глотать вдоволь, при чем дома. Его родители категорически были настроены против этого, даже отец, который сам любил не гнушался смешивать это дело с табакокурением. Вот только дружки Гены были не здесь. Нет, не друзья - дружки, почти собутыльники. Те были еще более пропащими личностями, вообще предпочитали не работать, а только бегать за легкодоступными девицами, гонять полуспущенный мяч да травить сортирные шутки по вечерам во дворах, щелкая семечки и выпивая бутылку за бутылкой. Гена не уважал их, но в то же время тянулся к ним, ничуть не видя преимуществ собственного образа жизни. Да, у его есть какая-никакая работа, квартира и даже свобода. Но что стоит все это, когда не с кем обмолвиться словом?
Он взял невиданный для себя темп, допивая уже вторую полулитровую бутылку Стеллы. И тут как гром среди ясного неба, в дверь позвонили. Сперва он решил, что это опять алкаш с первого этажа пришел просить в долг 50 рублей и поспешно спрятал еще две не початые бутылки в холодильник. Доковылял до двери, как зомби, открыл дверь. И не поверил своим глазам. Это была она.
Она сразу уловила его затуманенный взгляд и замедленные движения.
- Ты что, пьешь? - спросила она удивленно, словно его мать.
- Марина? Ты разве... - он запнулся.
- Что, я не вовремя? Мне уйти?
- Нет, стой! Заходи!

Она поставила крупный полиэтиленовый пакет на стол на кухне.
- Я принесла тебе поесть.
- Что? Зачем?
- Зачем? Посмотри на себя! Скоро совсем исчезнешь! Дай-ка посмотрим, что у тебя в холодильнике, интереса ради.
Не успел он возразить, как она открыла дверцу маленького советского холодильника и скептически глянула на него.
- Бухаем, значит? А повод есть?
- Я просто немного выпил...
- Немного это сколько? Ты шатаешься.
- Всего пару бутылок.
- Значит, для тебя это много... Пельмени, консервы, макароны, готовые завтраки... Да ты походу на тот свет собрался, а, Геннадий?
- Ну и что, тебе есть разница? - сказал он резковато и тут же пожалел.
- Ну-у, в общем-то есть. Не хотелось бы, чтобы для тебя все закончилось так печально.
Он молча достал следующую бутылку пива. Она выхватила ее у него из рук.
- Ты что, осел?
Он ничего не ответил, посмотрел на нее, как когда-то на мать, которая выхватила у него бутылку пива, и понуро побрел в ванную. Включил воду и обильно умылся. Состояние - хуже некуда. Три дня депрессии, алкогольное опьянение, да еще и внезапно свалившееся счастье, с которым он уже мысленно попрощался. Для него это все было слишком много и сразу.
Он увидел ее в зеркале ванной.
- Что с тобой? У тебя что-то случилось?
Он снова чувствовал себя рядом со своей матерью. То нельзя, это не правильно, то тебя убьет, это погубит.
- Почему ты так со мной обращаешься? - едва ли не взмолился он. - Я что, маленький?
- А что, нет? Ты себя ведешь, как маленький! Готовишься к смерти и даже мне об этом не сообщил!
- А тебе зачем говорить?
Вероятно, это обидело ее. Она резко развернулась и направилась к двери. Он выбежал из ванной.
- Стой, Марин! Ты куда?
- Я вижу, ты без меня справишься.
- Нет!
Она остановилась.
Слезы появились на его глазах.
- Не уходи!
- Ты что?.. - она произнесла тихо и онемела, приставив ладонь ко  рту. Ее взгляд выражал недоумение и испуг. - Ты плачешь?
- Останься! Не бросай меня!
Он подбежал к ней и обнял. Она застыла, как камень.
- Не уходи, прошу тебя! Мне плохо! - он прильнул к ее волосам. Никогда еще он не вдыхал истинно женского запаха. Это свело его с ума.
- Ладно, ладно, останусь! Я не думала, что так все серьезно. - она ответила на его объятия.

Они лежали на кровати перед телевизором. На ней были все те же джинсы и кофточка. Он лежал близко к ней. Она однотоонно гладила его волосы левой рукой, а в правой держала бутылку пива. Она пила легко и не думала пьянеть. Оповестила, что выпьет пиво, чтобы он "не делал глупостей". Но ему показалось, она сделала это не только ради него. В любом случае, все это было сейчас неважно. Он уже отошел от похмелья и просто ловил кайф, вдыхал ее запах, скользил глазами по ее телу, даже положил руку ей на плечо. Это успокоило его. Он чувствовал что-то необыкновенное. Наверное, счастье.  По ящику шел какой-то американский боевик, приводящий ее в восторг. Она не обращала на него внимание.
Фильм закончился. Она переключила канал. Заиграла музыка. Саксофон. Невероятная атмосфера вдруг накрыла это место. На улице сгустились сумерки. Он хотел, чтобы это продолжалось вечно. Но увы.
Она повернулась к нему.
- Ну все, мне пора, Генка.
- Как? Ты не останешься?
Она рассмеялась.
- Нет, Ген... Я не отпрашивалась сегодня из дома.
- Разве тебе надо отпрашиваться?
Она поднялась с кровати. Улыбаясь, покачала головой, как будто потешалась с него. Такая желанная. Он вдруг захотел ее всю, без остатка. Но это было бы свинством - требовать все, всего-лишь на четвертую встречу. Она и так сделала много для него. Он смирился.
- Скажи свой телефон!
- Телефон?.. хм... давай руку.
- Ты еще придешь?
- А ты хочешь?
- Да!
Она ушла, подмигнув ему на прощание. Но только теперь он, кажется, полностью осознал, что способна дать ему она. Что он может сотворить, если она будет с ним. С ней он был способен на подвиги, способен был стать большим человеком, уехать хоть в Москву, хоть в Нью-Йорк, заработать столько, сколько она скажет, отдыхать с ней на Гавайях, купить ей яхту и все, что она пожелает. Разве он глуп для всего этого? Нет. Просто раньше у него было стимула двигаться в этом направлении. Зачем ему одному яхта и дом на берегу озера? Для нее - другое дело. Он фантазировал их роскошную жизнь вместе. Веранды у берега моря, коктейли, машины, тусовки. Она во всевозможных платьях, всегда улыбается, и все ему завидуют. Он мог всего этого добиться, если она позволит, доверится ему.

Он летал в облаках несколько часов, а затем слегка приспустился на землю, подумал о том, что все-таки, принимать от нее еду было глупо, несмотря на его состояние в тот момент. И раз уж так произошло, и он должен был сделать ей что-то приятное, когда увидит в следующий раз. Возможно, придется даже раскошелиться.
Для начала он просто решил устроить ужин на двоих. Купил бутылку шампанского и букет самых дорогих красных роз. Но немного не рассчитал. Она вновь не одаряла его посещением несколько дней. Шикарные розы подвяли и осыпались. Шампанское было не тронуто. Вкусный, невиданный по его понятиям, ужин он давно выбросил. Он терпеливо ждал, не рискуя звонить.
В пятницу вечером она вновь пришла к нему без звонка. Он открыл дверь и удивился: она вновь была в слезах. Он поспешил проводить ее в комнату, задав все тот же вопрос, что и при первой их встрече. И получил тот же ответ. Молчание.
Она долго приходила в себя, выпила предложенный бокал шампанского, а потом просто взяла бутылку и глотнула из нее. Он чувствовал свою ответственность перед ней. Предложил ей лечь. Она согласилась. И неожиданно спросила.
- Можно я останусь на ночь? До дома далеко, а уже почти ночь...
- Конечно, о чем ты! - он вспотел. Неужели это правда? Но следующий вопрос вернул его на землю.
- У тебя только одна кровать?
Она не могла не понимать, что в однокомнатной квартире негде спрятать вторую кровать. Вероятно, она на что-то намекала?
- Да...
- Хм, ну ладно... - она всхлипнула. - Надеюсь, уместимся вдвоем.
- Я могу спать на полу.
- Нет, нет, что ты! Это же твоя квартира! Я могу лечь на пол.
- А вот это ерунда.
- Да, мне сейчас лучше просто помолчать...
- Позволь мне постелить?
- Что? А, да, конечно.
Она встала с кровати. Сняла курточку. Ее движения будоражили его воображение.
Он снял покрывало с кровати, положил ей свои подушку и одеяло, а сам решил укрыться покрывалом. А подушка и вовсе не нужна.
- Ты не против, если я уже лягу? - она посмотрела на него выжидающе.
- Нет, конечно.
Он все еще стоял в нерешительности. Она, не дождавшись реакции, улыбнулась, пытаясь донести какой-то смысл мимикой своих глаз.
- Ты не против... Мне надо раздеться?
- Конечно, я выйду. - догадался он.
- Спасибо!
Он прошел на кухню, пытаясь осмыслить все происходящее. Почему она себя так ведет? И что нужно предпринять ему? 
- Все, я легла! - донеслось из спальни.
Она командует в его квартире. При этом она избегает его. Что за хрень происходит? Он не мог выбрать наилучший вариант своих действий. Войти, раздеться и молча плюхнуться на нее? Лечь рядом, будто вы и вовсе нет никакой тяги между полами? Или, может выгнать ее взашей?
- Ген, ты не мог бы выключить свет?
Он зашел в комнату. Она лежала в кровати, сильно натянув на себя одеяло, и смотрела на него. Он снял с себя штаны, рубашку, оставшись в одних трусах. Наблюдал за ее реакцией. Она осмотрела его, но ничего особенного в ее поведении не наблюдалось.
- Ты ложишься?
Выключить свет? Но он так хотел увидеть ее.
- Давай позже пошутим свет. - предложил он, включив ночник над тумбой и потушив люстру.
- Как хочешь. Только не долго, пожалуйста.
Он лег рядом, укрывшись покрывалом.
- Извини, я забрала твое одеяло! Возьми! - она протянула часть одеяла. Подумав, он подлез под него, слегка коснувшись ногами ее ног и тут же одернув их.
После минуты для набора смелости он произнес.
- Марина?
- Да?
- А ты...
- Что?
- Ничего.
- Что? Говори, что ты хотел? - она говорила тихо и нежно, повернулась к нему даже с каким-то интересом.
- Я хочу тебя поцеловать.
Она едва заметно скривилась и отвернулась.
- Гена, понимаешь... Ты такой славный парень, и мне не хочется портить нашу дружбу...
- Дружбу?
- Ну да.
- Не бывает дружбы между мужчиной и женщиной.
Она повернулась и серьезно взглянула на него.
- Ты так в этом уверен? Вынуждена тебя разочаровать. Дружба может быть между кем угодно, но не бывает любви между... – она запнулась.
- Ну, говори? – он горько усмехнулся, мысленно окончив фразу. Ее слова больно кололи.
- Извини... Не хотела тебя обидеть, просто устала и выпила лишнего. Паршивый день. Давай потушим свет?
Ночью, когда она уснула, он прижался к ней. Он нюхал ее тело, ласкал его едва заметно, целовал в щеку и плечо. Внезапно ощутил, что она проснулась. Но не двигалась.
- Извини. - сказал он против воли и отвернулся на самый край кровати, вылезя из-под одеяла. Минуты две он лежал так, пока не ощутил на себе ее руку. Она перевернула его на спину. В темноте он видел лишь ее силуэт, ощущал на себе ее щекочущие волосы, скользящую по нему нежную кожу и чувствовал будоражащий женский запах. А затем впервые ощутил на себе женские губы. Она поцеловала его - мягко, страстно. Он не знал, как нужно целоваться, его губы застыли, как камень.
- Что с тобой? Расслабь губы. - ее нежный шепот возбуждал. Он попытался расслабиться, но вполне понимал, как этого добиться.
Она оставила в покое его губы, перешла к носу, шее, ушам, груди. Он напрягся до предела. Хорошо, что свет был выключен - его безумный взгляд вряд ли пришелся бы ей по вкусу. Он ощущал ее ласковые прикосновения, ее правильные, легкие, движения, заставляющие замереть и не дышать, и не мог поверить, что все это происходит наяву. Почувствовал, как она положила руку ему на трусы, на то, что было под ними уже в нужном состоянии. Слегка массировала его, целуя при этом губы вновь. Ему не потребовалось много времени, он сорвался с глухим стоном, тяжело дыша.
Увидев это, она приостановилась, находясь близко к его лицу, посмотрела на него, в голосе было удивление.
- Ты что, уже кончил?
- Я люблю тебя, Марина...
- Это у тебя впервые? - догадалась она и провела ладонью по его щеке, погладила по волосам на виске. - Ну-ну-ну, не переживай так. У тебя еще все впереди.
Она легла на спину. Он не знал, что она чувствовала. Может, разочарование? Он повернулся к ней, попытался лечь сверху, опираясь на руку, прильнуть к ее лицу. Но она с легким нетерпением отстранила его.
- Почему...
- Пожелай мне спокойной ночи, Гена? - тихо попросила она.
- Спокойной ночи.
- И тебе.
Она отвернулась.
Он был в недоумении. Как же так? Это все, что она и хотела? А, может, женщинам больше и не нужно?
Он еще долго лежал с широко раскрытыми глазами. Никогда еще он не ощущал таких высоких и одновременно смешанных чувств. Ему было хорошо до слез. Он не понимал, как раньше мог жить без всего этого. Как много упустил. Почему? Почему родители так скептически говорили о девушках в его присутствии? Почему считали, что ему она не нужна? Они так хотели ему зла? Каким бы он стал, если бы познал это раньше? Не сейчас, когда он забит жизнью, а раньше, когда еще во что-то верил и о чем-то мечтал?
Он хотел чувствовать это каждый день. И целыми днями гулять с ней. Теперь уже по своей воле, а не с чувством необходимости. Пойти в спортзал, научиться смешить, научиться чему-то действительно стоящему, удивлять, развлекать ее. И больше не отпускать ее никуда и ни к кому. Как никогда прежде он понял свою зависимость от женского пола, а она была ярким его представителем. Он не хотел думать о ком-то еще, искать какой-то идеал. Он хотел просто быть только с ней. Всегда.

Утром он проснулся, когда она уже почти оделась. Он даже не увидел, как она спала, не увидел вблизи ее лица и тела. 
- Доброе утро. - сказала она.
- Доброе... Ты уже уходишь, Марина?
- Да. Еще раз спасибо, что пустил переночевать. Ты очень хороший человек.
- Возьми розы! Это тебе.
- Что? А, розы... спасибо, но это слишком много. Можно, я возьму одну? - она улыбнулась.
- Бери, сколько хочешь.
- Ну все, пока, Генка. - она помахала ручкой.
- Пока, Марина.

Она тихонько вышла. И тут ему пришла в голову эта идея, точнее, внезапный интуитивный посыл. Он молниеносно вскочил с кровати, кое-как оделся и выбежал на улицу - так, чтобы не попасться ей на глаза. Он увидел, как она шагала по улице. В ее руке не было розы. Роза валялась в траве недалеко от подъезда. Он вприпрятку пустился за ней, укрываясь за деревьями, ящиками и домами. Она прошла всего несколько сот метров по улице и повернула во двор, к пятиэтажному дому. Зашла в подъезд. Он подскочил к входу, аккуратно высунулся, высматривая, куда она зайдет. Она поднялась на третий этаж и позвонила в квартиру. Он развернулся и укрылся в беседке неподалеку. Выжидал. Прошло всего десять минут, и она появилась на улице. Не одна. С ней был парень. Примерно его возраста, но более высокий, крепкий и явно уверенный в себе. Она не выражала особого удовольствия, наоборот, она как будто он раздражал ее. Он шел рядом, что-то говорил ей, разводил руками. Она отвечала на повышенных тонах - так, что отголоски были слышны и ему, отмахивалась от него. Гена последовал за ними. Видел, как парень взял ее за талию, поцеловал. Она больше не брыкалась. Гена развернулся и побрел в свою обитель. Была суббота.
Зайдя в квартиру, он открыл тайник в ванной и достал деньги. Подумав, он взял еще. В конце-концов, он сгрузил все имевшиеся деньги в черный полиэтиленовый пакет и вышел на улицу.

Воскресенье. Полдня - с послеобеденного времени до ужина - он провел в старой, облезлой и потрепанной "шестерке", наблюдая за подъездом, где жил тот парень. Тот не появлялся на улице все это время. Гена позвонил Марине со своего доисторического мобильника.
- Привет.
- Кто это? - ответила она веселым голосом.
- Это Гена.
- Гена?.. А-а, поняла. Привет.
- Можно спросить, ты где сейчас?
- Э-э, я в кафе.... - ответила она неуверенно, потом добавила. - с подружкой.
Он слышал какие-то голоса на заднем плане, как женские, так и мужские. Похоже было на правду.
- А... может, завтра встретимся?
- Не знаю... Может быть, все зависит от моей занятости учебой. Слушай, я сейчас немного занята, я тебе перезвоню позже, хорошо?
- Хорошо.

Он ждал.
Они вернулись спустя час. Вдвоем. В обнимку. Попрощались у подъезда. Их поцелуй, как ему показалось, был бесконечным. Такие раньше он видел только в кино.
Марина развернулась и пошла обратно - не в сторону его дома. Он выключил мобильник, подождал минуту, взял с переднего сиденья биту и быстро направился.к подъезду. Оставил биту на первом этаже под лестницей, чтобы ее не было видно снаружи, поднялся на третий этаж и позвонил в ту самую квартиру. Ему открыл тот самый парень. Вблизи он был еще более крепкий и довольный жизнью.
- Что тебе? - спросил он.
На секунду Гена растерялся. Он весь дрожал. Это оказалось не таким простым делом, как он предполагал. И все же смог взять себя в руки.
- Марина! Она внизу! Ей плохо!
- Марина? - парень недоверчиво посмотрел на него.
- Да, Марина! - он перешел на крик, скорее для того, чтобы не выдать собственной дрожи. - Она внизу, упала, разбила голову, попросила позвонить сюда!
- А ты кто? - спросил парень, который вроде поверил ему и спешно потянулся за курткой.
- Я просто мимо проходил! Я Саша! Быстрее, мы должны срочно ее отвезти в больницу!
- Черт, тогда не тормози!
Парень отпихнул его и бросился вниз так, что Гена едва за ним угнался, прыгая через три-четыре ступеньки.
- Где?! - донесся крик парня.
- У подъезда!
Парень выбежал из подъезда, начал осматриваться. В этот момент на улице уже было достаточно темно и темнело с каждой минутой.
- Где?! - он блуждал глазами, потом повернулся. Но было уже поздно.
Он упал, схватившись на лицо. Заорал. Удар по зубам. Зубы посыпались на асфальт. Удар. Еще. Еще.
Гена собрал в себе все силы, осмотрелся и затащил тяжелого парня в подъезд, а потом продолжил.
- Получи, сука! - захлебывался яростью Гена. Он дубасил со всей силы по лицу, пока, наконец, звуки из звонких не превратились в приглушенно-чавкающие, и все вокруг, включая одежду Гены, не было заляпано кровью. Он дышал, как буйвол. Ярость придала ему небывалых сил. Он готов был тут же забить любого свидетеля. Но их не было, на его счастье. Он наклонился к затихшему телу, шаря в карманах. Нащупал телефон - новый, модный, сунул себе в карман и побежал к машине. Не поехал к дому, а наоборот, подальше от этого места, в центр. Он катался где-то с час, пока наконец дрожь в руках, зубах и голове не отпустила его. Остановился у ларька и купил шесть бутылок пива. Выпив две, он сел за руль и по пути назад опустошил еще одну. Проезжая мимо того дома, увидел во дворе мигалки милицейской и машины скорой помощи. Поднявшись в квартиру, он сразу бросил вещи в стирку и допил остальное пиво. Всю ночь пытался уснуть, но не мог. Мысли в голове летали роем и остро жалили его.

Затрещал украденный телефон. Это была она. Он сбросил звонок. Подумав, открыл смс-сообщения, нашел их последнюю переписку. Это было в пятницу.

«- А я снова лучшая на потоке, ла-ла-ла!)))
- Да в вашем универе вам поблажки делают! Видела бы ты нашего препода по молекулярной физике! Он такой болван, но считает себя умнее всех!
- Ахаха, вот и учи свою физику!))
- А ты мне с английским поможешь? : )
- Ну конечно! Ты ж без меня беспомощен.
- Да ладно тебе! Сколько там ума надо, чтобы буковки правильно рядом ставить? Это не физика и не матеша!
- Ахаха, какой ты дурачок!)) Я тебе покажу завтра, сколько для этого ума надо, негодяй.)
- Скорее я тебе покажу кое-что, Моська : ))
- Не называй меня так! В зуб дам!
- Я нанес тебе жуткое оскорбление и жду непоправимой кары!
- И ты ее дождешься. )
- Жду в нетерпении!
- :**
- :*!!!»

Как все просто у них…
Почему, почему же так сложно ему?

Утром он не вышел на работу. Вместо этого он поехал в магазин модной одежды. Купил красивую белую шубу за 30 тысяч рублей. Затем набрал ее номер, пребывая в страхе, что она уже все знает. Он не хотел думать, что будет с ним тогда.
- Привет. - сказал он. Сегодня его голос, наконец-то, окончательно перестал дрожать.
- Гена? Привет. - она узнала его!
- Ты где, Марин?
- Я? Как где, в институте. - в ее голосе он не уловил ничего необычного.
- В каком?
- В Центральном Университете.
- Когда заканчиваются занятия?
- Где-то в два. А что?
- Я заеду за тобой.
- Ты?! На чем? - она засмеялась, а вместе с ней еще кто-то, подружки, наверное.
- На машине?
- На машине? - она явно не воспринимала его слова всерьез.
- Да. Жди меня.
- Вот юморист. Ладно, мне пора. Давай, не скучай. - она бросила трубку.

За это время она звонила один раз на номер своего друга. Он отклонил вызов. Отправил с этого телефона ей смс, прочитав несколько предыдущих, чтобы скопировать стиль: "Сегодня я целый день буду занят. Твой мачо А.".
Он приехал на место на сорок минут раньше. Почти не отрываясь, высматривал вход. Ребята начали выходить где-то за десять минут до двух, а потом хлынули потоком. Он увидел ее сразу. Она вышла в окружении двух других девушек. Они что-то обсуждали, веселились. Гена вышел из машины с букетом роз, подбежал к ним, встал на пути. Она остановилась, уставилась на него, как будто впервые видела. На ней была легкая застегнутая серая курточка и весьма короткая черная юбка поверх чулков. Ее подруги так же застыли в недоумении.
- Привет. Поехали, у меня для тебя сюрприз.
- Ты рехнулся? - она подняла брови, засмеялась.
- Нет, я серьезно, Марина. Тебе это понравится. - он попытался сделать обаятельную улыбку, рассмешив ее подруг. На них он даже не посмотрел. Она стояла в недоумении, но явно приподнятом настроении, отвернулась в сторону, скрывая смех.
- Я хочу отплатить тебе за еду и доброту. - сказал он серьезно. Она зашлась хохотом.
- За что-о?! - не поняла ее подруга. Он не взглянул на нее.
- Не обижай меня, Марин. Я старался для тебя.
- Нет, я не могу! Гена, ты... такой дурачок!
Ее слова не действовали на него. Он стоял не шевелясь.
- Он что, статуя? - спросила ее подружка.
- Кто он вообще такой? - подхватила другая.
- Это моя машина. - он указал пальцем.
- У тебя BMW? - округлила глаза вторая подруга.
- Да нет, он показал туда. - смекнула первая.
- Это корыто? - засмеялась вторая. - Я бы не села в это!
Но Марина смогла оценить ситуацию и взять себя в руки.
- Ладно, девочки, я вам потом расскажу. Ну пошли, Гена, покажи свой секрет. - она подмигнула ему, поцеловалась с ними и они разошлись.
- Извини за мою и их реакцию, просто... Это так неожиданно! Я не поверила про машину, честно!
- Ничего. Возьми цветы.
Она взяла.
- Букет роз, какой ты щедрый! Ты что, банк ограбил? - она засмеялась.
Он подмигнул ей.
- Почти.
Он наслаждался ее смехом. Открыл ей дверь, усадил, завел двигатель.
- Так куда едем? - осведомилась она.
- В ресторан, или куда хочешь?
- А сюрприз-то где?
- У меня дома.
- А-а...
- Но для начала можем съездить в ресторан. Любой, самый дорогой.
- Нет, ты точно сделал что-то нехорошее. - она смотрела на него даже с каким-то небольшим, но все-таки неявным, восхищением. Он слегка вспотел, боясь, что она заметит это, а так же его не уверенное управление автомобилем. - Нет, не хочется в ресторан. Давай сразу к тебе домой, только ты извини, я надолго не смогу.
- Хорошо, без проблем. - он улыбнулся как настоящий мужчина, почувствовав себя наконец-то хозяином ситуации.
Он сильно волновался, когда проезжал мимо дома ее бойфренда, хотя бояться уже было нечего. Для верности он разогнался чуть сильнее, чтобы поскорее проехать это место. К счастью, она вовсе не смотрела по сторонам.

Он снова открыл ей дверь машины, повел за собой за ручку. Пропустил ее вперед в квартиру. Она встала, осматриваясь.
- Вроде все так же! А я уж подумала, ты завел себе рыбок. - она все еще находилась в легком, приподнятом настроении.
- Проходи в комнату, Марин.
Она прошла в комнату. И тут ничего интересного. Она вопросительно посмотрела на него.
- Минутку!
Он вернулся через десять секунд, держа перед собой красивую белую шубу.
- Это тебе.
Она изумленно расширила взгляд, прикрыла открывшийся от изумления ротик. Она была так хороша!
- Это что?..
- Это шуба. Тебе!
- Боже мой, Гена... Ты с ума сошел? Сколько же она стоит? Или ты украл ее?
- Нет, новая. Примерь. За цену не волнуйся. Я могу себе позволить.
Она встала, сняла курточку и примерила шубу.
- Слушай, отлично! Ты что, во сне снимал с меня мерки? - она выглядела искренне обрадованной.
- Нет. - он едва заметно улыбнулся. - Просто угадал.
- Не знаю, чем я заслужила такой подарок, Гена... Ты что, даришь мне ее?
- Конечно.
Она подошла и поцеловала его в щеку. Он любовался ей, уплыв в далекие фантазии.
- Она просто восхитительна! Мне очень нравится, Гена!
- Я очень рад!
- Так жаль, что у меня нет времени сейчас с тобой посидеть, поговорить как-то по-людски... Прости меня, Гена, мне действительно надо спешить, давай в другой раз мы с тобой еще обсудим это?
- Нет.
- Что? Всмысле?
- Не в другой раз, а сейчас.
- Не поняла? - она замерла.
- Ты останешься у меня.
- То есть, как? - она сказала это шутливо, но ее взгляд выражал легкий страх. Его уверенный взгляд и голос вдруг напугали ее. Невольно она сделала шаг назад.
- Ты мне нравишься. Почему ты убегаешь от меня и спишь с этим мудаком?
Она молча смотрела на него.
- Каким мудаком?
- Тем, что живет тут, неподалеку. Ты приходила ко мне, приносила мне тут овощи-фрукты, пила чай, а потом бежала к нему и потешалась с ним в постели. А чем я хуже, ты сказать можешь?
Наплыв ярости возрастал в нем. Кровь вскипала. Он стал чувствовать себя в два раза выше, в три раза мощнее и в сто раз увереннее. Заметила это и она. Страх сковывал ее. Ее голос сделался тихим, робким.
- Как ты узнал... Послушай, Гена, Генка... Ты зря так говоришь... Я люблю его. Он... он может сделать для меня все. И вообще, он тут не при чем! Ты понимаешь, мы с тобой разные?! У нас нет ничего общего!
- Тогда какого черта ты шлялась ко мне?
- Я... Мне просто было жаль тебя, глупый! Просто жаль по-человечески, понимаешь? Ты один в этом городе, у тебя никого нет. И ты помог мне из доброты. Понимаешь?
Он горько, как будто недоверчиво, усмехнулся.
 - И почему же меня надо жалеть? За честность? За простоту? За искренность? За высокие моральные ценности? А может, лучше было бы пожалеть таких, как он? Что у него есть, кроме мускул? Он полный дебил. У него таких, как ты была сотня и будет еще. И ты хочешь быть с ним?
Она казалась ошарашенной.
- Послушай, кем ты себя возомнил? - она набралась смелости и повысила тон. -  Ты мне никто, я не обязана тебе ничего пояснять! Я уже жалею, что связалась с тобой! Шуба? Этим ты хочешь затащить меня в постель? На! Подавись своей чертовой шубой!
Она сдернула с себя шубку и с силой бросила на пол. Ему было плевать на это. Он сжал кулаки и сделал шаг к ней.
- Стой! - она вытянула ладонь вперед.
- Я люблю тебя, Марина. - сказал он ласково.
- Ты придурок! Ты не можешь любить! Стой! А-а-а!
Она принялась кричать, подбежав в сторону балконной двери, но ручки на ней почему-то не было. Она отпрыгнула в угол, неловко закрылась руками, зажмурилась. Он набросился на нее, схватил за руки, развел их в сторону, развернул ее в сторону кровати и с силой бросил на нее. Слишком сильно – он на секунду оторопел. Все-таки он слишком плохо знал особенности женского организма. Но теперь она лежала на кровати – вся в его власти. Он прыгнул сверху, зажав ее телом. Она пыталась кричать. Он зажал ее рот рукой. Она укусила его. Он дал ей пощечину, пыталсь одновременно зажать ей руки и рот. Она вопила, ее слова смешивались с плачем.
- Тварь поганая! Ублюдок! Подонок! Сученок! Маньяк херов! Пусти меня!
Он сдавил ей горло, она закашлялась. Бил по рукам, чтобы не брыкалась. Заламывал пальцы, чтобы не царапалась. Засунул в рот кусок одеяла, чтобы молчала. Она плакала, теряя остатки сил на сопротивление. В конце-концов, она перестала сопротивляться, бессильно лежала с одеялом во рту, слезы лились у нее из глаз. Он сорвал с нее одежду.
Она вызвала из него доселе дремавшие инстинкты, она вознесла его на небеса, она виделась ему  невинным ангелочком, неземным существом, сладким персиком, который хотелось съесть, мягким котенком, которого хотелось задушить в обьятиях.
- Я люблю тебя. - говорил он, рассматривая ее вблизи и на ощупь пытаясь найти интимное место между ног. Он целовал ее в щеки, нос, глаза, лоб, уши. Слезы наворачивались ему на глаза. Он твердил одно и тоже. - Я люблю тебя, Марина!

Насладившись ей, он, весь в поту, упал на спину рядом с ней. Она лежала, тяжело дыша, прикрыв себя внизу и застегивая порванную кофточку.
- Что стоило тебе просто вести себя со мной как нормальная девушка? Что мешало? - он плакал, почти рыдал. - Все могло быть как надо! Ты могла быть моей первой и единственной! Я просто хотел быть с тобой! Или вообще тебя не знать! Почему я заслужил такое отношение? Так правильнее, лучше? Так ты довольна?
Она резко вскочила, подобрала курточку и выскочила из квартиры. Дверь была не заперта. Он не увидел ее взгляда, но знал, что тот был полон ненависти. Он все еще лежала на кровати и плакал. Но, вспомнив что-то, поднялся и подошел к окну. Она легким, спотыкающимся бегом, оборачиваясь назад, устремилась куда-то в сторону своего - теперь уже бывшего - парня. Он закурил сигарету. Второй раз в жизни.

Милицейский УАЗ подъехал к его дому через пару часов. Милиционеры - двое - вошли в подъезд. Через некоторое время они показались в окне его квартиры, осматривая все вокруг. Он наблюдал за ними из своей "шестерки", стоящей в кустах напротив дома. Он не знал, что делать дальше. Внезапно эйфория спала. Запал исчез. Уверенность улетучилась. Остался лишь страх. Страх за свою жизнь. Впрочем, и он был сильно приглушен, поскольку еще вчера все решил для себя. Ему не нужна была жизнь без нее.
Он вышел из машины с битой и сигаретой во рту, подошел к милицейскому УАЗу и неспеша разбил все стекла, с презрением бросив окурок в салон. Завыла сигнализация. Он пошел обратно, сел в машину - к этому времени милицейские выбежали из подъезда. Он резко дал по газам и направился в сторону выезда из города, в район дачных участков. Полицейская сирена завывала позади.

Вечером того же дня в новостях по местному телевидению сообщили о городском маньяке и убийце. В воскресенье он совершил убийство парня двадцати одного года, а на следующий день изнасиловал девушку в возрасте двадцати лет. В этих преступлениях прослеживалась явная связь. По словам потерпевшей, он оказался маньяком - они дружили недолгое время, и он воспользовался этим, чтобы заманить ее в ловушку. Следствие подтвердило эту версию. Преступник переехал сюда недавно и вел скрытный образ жизни, для виду подрабатывая на канцелярской фабрике. Очевидно, что он выслеживал жертв и планировал преступления заранее. 
Около шести часов вечера после непродолжительной погони преступник погиб, попав под встречный КАМАЗ.