Два зеркала. глава 23

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

НОВАЯ СМЕНА СОСТОЯНИЯ

- Так вот они, ворота… почему Варфуша просто не написал, что это будет наше старое зеркало? – вот первая мысль, возникшая у Ани после того, как к ней возвратилось сознание, - интересно, где я сейчас нахожусь? Кажется только что я летела по зеркальному коридору…
Где она находится в данный момент Аня не видела, поскольку  казалось, что глаза у нее закрыты, хотя в астральном состоянии мир воспринимался не глазами, а чем-то иным.
- Может, - подумала она, - я вернулась в свое тело и почему-то закрыла глаза? Господи, неужели все закончилось, какое счастье! – Тут же она поняла, что никакого счастья не испытывает, скорее даже сожаление, что не исполнила чего-то важного. В этот момент зрение включилось (при этом она была уверена, что никаких век не поднимала) и первое, что предстало ее взору – это спина десятилетней девочки.
- Моя спина? – мелькнула удивленная мысль, - но это не может быть моей спиной!
И тут Аня полностью осознала, что находится в своей комнате, но не в своем теле, а где-то наверху, сзади него, при этом при попытке пошевелить руками и ногами, девушка таковых не ощутила, и вообще, ее астрального тела больше не существовало, но и в свое физическое тело она не переместилась. Десятилетняя Аня Ромашова стояла к ней спиной (Напомним, что отправлялась она в путешествие по изнанке в восьмилетнем возрасте), но лицо ее астральная Аня хорошо видела, поскольку земная девочка стояла рядом с зеркалом и внимательно в него вглядывалась. Затем вздохнула, покачала головой и отступила назад, полуповернувшись, и тут астральная Аня (собственно и астральной-то ее нельзя было назвать, поскольку ощущала себя бестелесным сознанием, тем не менее жестко фиксированным) поняла, что до ее слуха доносятся звуки – и из комнаты, и с улицы, и из-за стены:
- Нет, ушла, - донеслось до нашей астральной странницы, - неужели ее кроме меня никто не видел? Выходит, я все же ненормальная, как папа с мамой считают. Ну и пусть считают, я-то знаю, что все это правда!
Что именно «правда» оставалось только догадываться, мысленный контакт со своей физической половинкой по-прежнему не удавалось наладить, к тому же расстроенная девочка вышла из комнаты, и Анино сознание утратило с ней контакт.
- Как будто это и не я совсем, -думала она расстроено, - странно, я считала, что если уж вернусь в физический мир, то сразу же воссоединюсь со своей физической половинкой.  Однако этого не произошло и такое чувство, что хоть я тут и оказалась и снова вижу свою квартиру изнутри, но ближе к себе, земной, не стала ни на сантиметр. Вон она ушла (не поворачивается язык сказать «я») – и как ее и не было, а я здесь торчу, словно подвешенная, и совсем ее не ощущаю. Кстати, интересно, где же я все-таки подвешена?
Аня постаралась сместить зрение (своих глаз она не ощущала, хоть видела мир словно земным зрением без искажений) и к ее удивлению это легко удалось, правда при этом она продолжала оставаться на своем месте. она легко осмотрела комнату и поняла, что сознание ее зафиксировано на высоте взрослого человеческого роста как раз напротив зеркала, и что в комнате никого нет. Тут до нее дошло, где именно зафиксировано ее сознание: это была фотография, висящая на стене в простенькой картонной рамке, правда издали было трудно разобрать, кто там изображен. Неожиданно, словно по мысленному заказу, изображение фотографии, отраженной в зеркале, приблизилось таким образом, что действующие лица стали отчетливо видны. На любительской черно-белой фотографии посреди городского парка были изображены 4 человека – двое взрослых: ее мама и незнакомая женщина примерно маминого возраста, а так же двое детей, держащихся за руки: она сама, примерно того же возраста, что и девочка, которая  недавно стояла перед зеркалом, и мальчик, которого она хорошо знала, но никогда не встречала в реальной жизни – 10 летний АНДРЕЙ ДАНИЛОВ. Тот самый, с которым раньше она имела дело только в астрале и в будущем, и который, как  когда-то объяснял Варфуша был ее Единственным (впрочем она не совсем понимала, что он имел в виду). Да, в астрале она чувствовала удивительное родство с его душой, и была памятная беседа на берегу моря Вечности. Тогда она летала в будущее в Трускавец, поскольку, как потом выяснилось, ее миссия на тот момент заключалась в том, чтобы уничтожить психогенератор, а соответственно и общение (в этом будущем) нельзя было приписать к разряду чего-то свершившегося, ведь во время разговора в церкви она была по сути фантомом, и в том будущем они с Андреем так и не познакомились. А теперь выходит, что все-таки познакомились, и даже на фотографии вместе с их мамами стоят, взявшись за руки. Кстати, на данный момент ее половинка находится как раз в том возрасте, когда могла уже и в реальной жизни произойти эта поездка в Трускавец, и, соответственно, встреча с Андреем. Интересно, какое сейчас на Земле время года, ведь гипотетическое знакомство с Андреем должно было произойти в конце августа 1965го!   
- Похоже, - подумала Аня, - будущее сложилось несколько не так, как я его видела, интересно, что бы это могло значить? Впрочем, все это, конечно, очень интересно, но на данный момент интереснее другое – что же я теперь так и останусь в этой фотографии куковать? Перспектива малоприятная, надо что-то предпринимать, превратиться в одушевленную фотографию в мои планы не входило.
 Аня попыталась как-то внутренне напрячься, что-то внутри своего сознания расшевелить, чтобы выскользнуть из этой неприятной фотоловушки, но вскоре поняла, что ни расшевеливать в себе нечего, ни выскальзывать нечему, ее сознание не имело никаких двигательных инструментов и могло только видеть, слышать, размышлять. Впрочем попытка нащупать внутри себя какую-нибудь точку опоры несколько раздвинула ее восприятие: теперь она уже не только видела фотографию в зеркале, но словно бы начала ощущать фотографию в целом, а ее изображение словно бы стало ей самой.  Она увидела свою маму рядом с собой а так же двух других персонажа фотографии – Андрея и его маму (она сразу поняла, кто эта незнакомая женщина) а также отчетливо ощущала, что держится за руку мальчика. Да, теперь она отчетливо чувствовала себя этим плоским изображением и было совершенно непонятно сколько ей в таком малоприятном состоянии предстоит пробыть.
- Вот так история подумала наша героиня, - никогда не задумывалась над тем, что ощущают неподвижные неодушевленные предметы. А ведь во время занятий в школе живого мира я отчетливо уяснила, что все неживые предметы на самом деле по-своему живы и по-своему, на уровне своего развития воспринимают окружающий мир. Похоже их положение безрадостно. Впрочем, поскольку они никогда не были ни животным, ни человеком и никогда не знали, что значит жить, как подвижное биологическое существо, то возможно они и не страдают, ведь все познается в сравнении. Что же делать? Я-то в отличие от стола и стула и даже этой проклятой фотобумаги знаю, что значит быть биологическим и даже энергоинформационным существом. В этом случае остается только позавидовать столам и стульям, что у них отсутствуют эти знания. И все-таки наверняка есть какой-то выход, ведь не мог же меня Варфуша направить в такую чудовищную ловушку! Хотя можно ведь предположить, что послание оставил вовсе не Варфуша а какие-то темные силы симитировали его, чтобы заманить меня сюда – уж с какой целью можно только голову ломать! Нет, не может быть, ведь не случайно надпись на Алатырь-камне появилась только после того, как над моей головой засияла коронетка Меровингов. И сейчас такая же коронетка возникла над головой моей земной половинки! Но тогда, что же все это означает?!
Пока Анино бестелесное сознание таким образом размышляло, пытаясь найти выход из создавшейся ситуации, в комнату вернулись мама с папой и уселись смотреть старенький черно-белый телевизор (цветных тогда кажется еще не было). Юра так и не вернулся – очевидно ушел гулять, а Аню (разумеется, ту, что во плоти) мама отправила учить уроки за перегороженную часть комнаты и она стала недоступной для наблюдения с ракурса висящей на стене фотографии. Так незаметно наступил вечер, в комнате зажгли свет, бестелесная Аня продолжала ломать голову, как выкрутиться из создавшегося положения. Она уж и пыталась ощутить себя вне фотографии, и наоборот уйти вглубь нее – как бы проникнуть в ту реальность, которая была запечатлена на фотобумаге, но единственное, что ей удалось, это сосредоточиться на ладони Андрея, которую, очевидно по распоряжению мамы, она неуверенно держала в своей ладони. В этот момент в ее сознании что-то сдвинулось, комната поплыла перед взором, и наша героиня вдруг почувствовала, что ощущения ее тела пришли в движение – и вот уже она стоит рядом с Андреем на дорожке посыпанной мелким цветным гравием, две их мамы о чем-то беседуют с пожилым лысоватым мужчиной, у которого на животе висит полупрофессиональная зеркалка «Зенит», а над головой весело шумят тяжелые августовские кроны лип и ясеней. Да, это был знакомый ей Трускавецкий городской парк, в котором она во время путешествия в будущее витала в бестелесном, как сейчас состоянии, незримо следя за своей половинкой. Впрочем тогда ее ни разу не сопровождали ни Андрей, ни его мама –они вообще не были в том варианте будущего знакомы на физическом плане.
Тут Аня явственно ощутила и свое тело: дуновение ветерка, неровное покрытие дорожки под тоненькими подошвами летних тапочек. При этом сознание ее оставалось прежним, непрерывным, она отчетливо помнила, что с ней произошло и за те 8 лет, которые в прежней версии она прожила на земле, и за тот трудноопределимый временной отрезок, в который она путешествовала по изнанке мира. В этот момент Андрей отпустил ее руку, лукаво подмигнул, словно отчетливо понимал всю сверхъестественность ситуации, и тихо произнес:
- Привет, не бойся, я с тобой!
«Так, - подумала Аня, - какую же роль я должна сейчас разыгрывать? Я понятия не имею, что в этой версии будущего произошло всего пять минут назад… впрочем, 5 минут назад нас снимал фотограф… но все остальное? Я ведь не представляю, что происходило здесь в Трускавце после нашего с ним знакомства в этой версии событий»!
- Э, не заморачивайся, - вдруг рассмеялся Андрей: очевидно видок у так непредвиденно материализовавшейся Ани был весьма растерянным, - это все фантомы, но другой возможности поговорить с тобой внутри фотографии не существует, поэтому я слегка сдвинулся вместе с тобой в глубь, в область информационного мира. Как видишь, он неплохо воспроизводит все, что пару месяцев назад было сфотографировано в качестве фона нашего совместного портрета. Сама понимаешь, на плоскости фотобумаги общаться не очень удобно. Ты вообще каким образом в этой фотке оказалась?
- Я –то, - окончательно запуталась Аня, - так что, все это не настоящее? А мне показалось… и тело как живое, и деревья и запахи…
- А – фата-моргана, информокопия, - небрежно махнул рукой Андрей, - но ты не ответила на мой вопрос.
- Честно говоря, я и сама плохо понимаю, как там очутилась, все произошло так неожиданно, в двух словах не объяснишь. Получилось так, что я в своем астральном теле оказалась на изнанке земли и вот уже долгое время путешествую. Чтобы все рассказать потребуется не один час… а может день. Мой путь словно бы стоит у меня перед глазами – на земле так все не запоминается. Ну и очутилась в конечном счете как бы в своей квази-квартире, которая на изнанке выглядит в точности так же, как на земле. В общем там оказалось точно такое же зеркало, как у нас в доме стояло и в зеркале как бы я и моя семья отражалась, хотя в той квартире, которая на изнанке, людей не было. Короче, меня в это зеркало затянуло и очнулась я уже внутри своего изображения на фотографии и никак не могла с места сдвинуться. Думала, там и останусь, если бы не ты, не знаю, чем бы все это закончилось. Ну а ты как в фотке оказался? Кстати, хочу сразу предупредить, что в версии событий, которую я знаю, мы в земной жизни никогда не были знакомы, только в астрале несколько раз пересекались, но, подозреваю, я угодила в какой-то другой событийный поток, где мы, как видно, не только в астрале знакомы.
- Ах вот оно как, - присвистнул Андрей, - я и не знал, что существует и такой сценарий! Впрочем, почему бы нет. К сожалению в этой реальности информополя на мое сознание наложены ограничения и я не знаю, что случится дальше, хотя возможно в обычном состоянии мне это известно. Ну а в твою фотку в твоей квартире я частенько забираюсь, смотрю, как ты там, в Москве поживаешь – я-то ведь сейчас в Ленинграде нахожусь. Ту, между прочим меня сама этому научила и сказала, что что так на расстоянии мы сможем с тобой общаться, да видно какой-то сбой произошел, я думал, ты будешь видеть, когда я в фотку вхожу и сможешь со мной на досуге поговорить, или сама в моей квартире в фотку войдешь. Но ты почему-то до сегодняшнего дня ни разу не отреагировала на мое присутствие, словно и не индиго вовсе! Этот контакт у нас сейчас впервые произошел, только совсем не так, как я себе это представлял, а ты в деталях не объясняла. 
- Так как же ты в фотографию входил? – удивленно посмотрела на него Аня,
- Как, как, - ты же меня сама учила. Через зеркало. Так получилось, что у нас с тобой в квартирах два одинаковых старинных зеркала стоят. Оба магические и между ними существует зеркальный тоннель. Через него я за тобой и наблюдаю. Между прочим у меня на стене такое же как у тебя фото висит. Надеюсь, механизм понятен?
- Да понятен в принципе, - сконфузилась Аня, которая, оказывается в какой-то другой версии событий сама учила Андрея проникать в фотографии-дубли через зеркальный тоннель, - кстати, а чего наши мамы с фотографом болтают, а на нас ноль внимания?
- Так я же тебе говорил, мы сейчас в информополе этой фотографии находимся, а л оно может отражать максимум по 5 минут прошлого и будущего той реальности, которая на фотке изображена. Далее все резко размывается и уже ни черта не возможно разобрать. И воспроизводит она только то, что там сфотографировано. Как только мы с тобой двинемся по дорожке и выйдем за пределы той территории, которую вместил объектив, то все очень быстро исчезнет – не мгновенно – поскольку причинно-следственная связь все же остается, но постепенно сходит на нет. А что касается наших мам, так они в реальности больше 5 минут с фотографом болтали и следовательно в этом локальном информополе вечно будут с ним болтать. То есть если по локальному времени прогуляться, то можно будет увидеть, как они разговор закончат и от фотографа отойдут, но чем дальше время откручивать, тем они более размазаны будут, и уже не различишь, где фотограф, где твоя мама, а где моя. Слушай, кто у нас гуру, ты или я? Неужели ничего не помнишь? Судя по тому, что ты по изнанке гуляла и в фотке оказалась, то обычной девчонкой ты стать не могла, и тем не менее сейчас я объясняю тебе вещи, которые раньше ты мне сама объясняла.
- Выходит так, - вздохнула девочка (сейчас она снова была девочкой а не двадцатилетней, покрытой пленкой инфраметалла демоницей), - мне в этой истории самой мало что понятно, похоже, я в какую-то иную реальность влезла, которая мне не известна, хотя, как выяснилось, я там так же преспокойно существую и владею какими-то магическими техниками, которые мне здесь не известны, хотя многими я и здесь владею. Например, в физическом теле сквозь стены проходить. Слушай, а мы, выходит, тут даже с места сойти не можем?
- Почему не можем? Можем, я же сказал, что в той зоне, которая в объективе поместилась, мы можем прогуливаться во вполне отчетливом мире, а дальше все быстро начнет расплываться. Не веришь? Давай проверим!
Андрей потянул ее за руку и они сделали несколько десятков шагов по дорожке, но тут у Ани словно бы начало портится зрение, предметы стали расплываться и вскоре они оказались в полном молоке, где уже не было ни деревьев, ни неба, ни дорожки под ногами. При этом Андрей оставался совершенно отчетливым и осязаемым.
- Ну что, - спросил мальчик, - дальше не пойдем? Уверяю тебя, что там ничего интересного.
Они вернулись назад и снова оказались в том месте, где шумели деревья и их мамы любезно о чем-то болтали с очевидно очень остроумным фотографом, поскольку женщины то и дело прыскали от смеха.
- Слушай, - сказал Андрей, - если уж мы встретились таким необычным способом (ты мне там, в Трускавце, ничего об этом не говорила), давай ко мне в гости слетаем! Там и поболтаем более основательно, тем более с моей памяти ограничители будут сняты.
- А как это? – снова недоуменно посмотрела на него Аня.
- Да через зеркальный тоннель. Все не могу привыкнуть, что здесь я тебе об известных вещах рассказываю, а не ты мне.
- А здесь разве какое-то зеркало есть? Или мы снова в плоскую форму должны вернуться, в мою квартиру? Там действительно зеркало стоит.
- В этом нет необходимости, - с некоторым превосходством сообщил Андрей как видно весьма довольный, что теперь сам выступает в роли учителя, - да и не люблю я в этой двухмерности торчать. Все необходимое у меня всегда с собой.
С этими словами мальчик достал из кармана маленькую фотографию и показал ее Ане. На фотографии было изображено зеркало работы мастера Буля, в котором отражался сам Андрей, делающий этот снимок с помощью простенького фотоаппарата Смена.
- Вот, пожалуйста, карманное информополе зеркала, - объяснил Андрей, - а теперь раз…
Тут Аня, даже не успев понять, кукую манипуляцию произвел ее бывший чела (в другой версии событий) почувствовала, словно ее и действительно затягивает в какой-то зеркальный тоннель, и она вновь на какой-то момент утратила самоощущение. Когда же сознание вновь к ней вернулось, то первое что она осознала – это проход через звеняще-вибрирующую среду, и что она держит за руку своего нового (или старого) знакомого и проходит вместе с ним сквозь зеркальную амальгаму.
- Ну вот мы и дома, - сказал Андрей, - да у меня, у меня дома, я же сказал, что тебя в гости приглашаю.
Аня осмотрелась. Она находилась в незнакомой комнате напротив вроде бы хорошо знакомого ей зеркала, при этом она сразу поняла, что это не коммуналка, как у нее, а отдельная квартира. Рядом с зеркалом стоял старинный трельяж (каких сейчас уже давно не делают) и кровать, на которой спала пожилая женщина. В комнате было совсем темно (окно оказалось зашторено глухой портьерой), однако Аня хорошо видела все предметы, как это часто бывает в астрале.
- Это бабуля спит, - объяснил Андрей, - она вообще рано ложится, но и встает ни свет – ни заря и сразу начинает по хозяйству хлопотать, - Андрей посмотрел на настенные часы, - видишь, пол одиннадцатого, а она уже дрыхнет.
- А мы ее не разбудим? – понизила голос Аня, - ты как-то слишком громко разговариваешь.
- Ну, ты даешь, - хохотнул Андрей, - мы же сейчас в астрале находимся, в ближайшем к Энрофу отражении, которое его точно копирует. Да если мы здесь даже из пушки палить будем, она ничего не услышит. К тому же это ведь только иллюзия, что мы разговариваем, на самом деле общаемся телепатически. В астрале по-другому и не бывает. А ты что, сама этого не знаешь? - посмотрел он на Аню с недоумением.
- Да знаю, конечно, - устыдилась наша героиня, - просто только что в информополе фотографии мы как живые были… в смысле – в физических телах. И я машинально ляпнула. Наверное это все потому, что я очень давно в астрале путешествую, и только перед встречей с тобой угодила сюда, поэтому мне все время кажется, что это Энроф, а не ближайшее отражение.
- А ты что, не можешь в тело вернуться, - с любопытством глянул на нее Андрей, - ты так сказала, что тебе словно уже надоело в астрале разгуливать.
- Не могу, - вздохнула Аня, - это долгая история, в двух словах не объяснишь.
- Так ты умерла?! Я знаю только два варианта, когда шельт не может в тело вернуться: либо тело умерло, либо находится в летаргическом сне. Отдельно еще можно упомянуть анабиотическое самати, но в это состояние в нашей расе никто не способен входить.
- По моему, - сказала Аня, - еще совсем недавно ты был в моей земной квартире и видел девочку, которая не умерла и не спит летаргическим сном. Так что бывают и другие варианты, например, разделение шельта на две половинки.
- Ничего о таком не слышал, - покачал головой Андрей, - чувствую, нужно обстоятельно поговорить, но как-о не хочется при бабуле, наверняка, если мы тут рядом с ее телом расположимся, то сюда может ее шельт из сна явиться, и я не знаю, как он себя поведет. По крайней мере его присутствие здесь будет крайне не уместно. – Андрей посмотрел на серебряный шар, висящий под потолком, - мне кажется там внутри какие-то тени задвигались, не исключено, что бабуля во сне что-то почувствовала. Пошли со мной.
Андрей прямиком двинулся в стену справа от зеркала и Аня последовала за ним. В следующий момент они оказались в соседней комнате, где обнаружился еще один спящий, на этот раз хорошо Ане известный – точная копия мальчика, который стоял рядом  и словно бы исподтишка наблюдал за ее реакциями.
- Это ты, - тупо констатировала Аня, - в смысле твое тело… так мы в твоем сне находимся?
- Что ты, транс от сна отличить не можешь? – со скрытым превосходством удивился Андрей, - тут же нет серебряного шара! Впрочем, возможно и правда, если слишком долго в астрале гуляешь, то забываешь элементарные вещи. Нет, в обычном сне я целенаправленно по слоям путешествовать не умею, говорят, древние Толтеки умели, но сейчас эта техника утрачена. Нет, это транс. Кстати, входу в транс тоже ты меня научила, и техника заключается в том, что я вхоже в пограничное состояние между сном и явью, вызываю определенного рода вибрации, делаю раскачку и выхожу из тела. Неужели не помнишь? Слушай, если бы я не умел всяких замаскированных энергетических сущностей  от настоящих людей отличать, я бы тебя заподозрил… но это точно твоя метка и твоя энергия. Ты этим летом меня не столько обучала, сколько помогала раскрыться древней памяти, поскольку раньше я все это и так мог, поскольку был предком Меровингов, но в этом воплощении в силу ряда обстоятельств – забыл.
Аня  покачала головой:
- Я не знаю, каким образом могла обучать тебя этим летом. Дело в том, что все мои магические знания находятся здесь, - она положила руку на сердце, - Девочку, которую ты видел в московской квартире в Зарядье, которая является моим физическим телом, ничему тебя научить не могла этим летом. В ее нынешнем состоянии она совершенно обычная девочка, понятия не имеющая о магии, или, как мне это ближе, науке живого мира. В настоящее время она не индиго. Так что я ничего не понимаю. Я не так давно была в будущем – это особая история – и видела события лета, о котором ты вспоминаешь. Там мы хоть и проживали в Трускавце у одних хозяев, но так и не познакомились по-настоящему. Да и жили-то рядом всего три дня. Если бы даже и познакомились, то чему можно научить и научиться? Дело в том, что по меркам земного времени я уже 2 года путешествую в своем шельте по изнанке, а эта девочка – мое тело – пуста, вторая половинка шельта с ней оставшаяся, поддерживает существование тела чисто на бытовом уровне. Она хоть и не полная идиотка, но достаточно упрощена, как любой человек, мозг которого функционирует лишь на 10%. Так что мне эта история не понятна. По-видимому ты находишься в каком-то параллельном причинно-следственном потоке, где события развивались несколько по-другому, а следовательно по-другому развивалась и моя жизнь. Но эта версия событий мне не известна и я хотела бы о ней поподробнее узнать. Если уж я каким-то образом сюда угодила, значит это зачем-то нужно.
- Ничего не слышал о разделении шельтов, - покачал головой Андрей, - да и о параллельных причинно-следственных потоках тоже, но ситуация с каждой минутой становится все интересней. Ты мне летом много рассказывала о себе, как и я о себе, но ничего не говорила о том, что два года назад твой шельт разделился. Значит тут действительно что-то не так! Расскажи мне об этом, а я потом расскажу, что знаю и вместе решим, что с этим всем делать.
- Ну что ж, - вздохнула Аня, - наверное это действительно необходимо. Только учти, что история очень долгая.
Она прошлась по комнате. Это была стандартная комната десятилетнего советского отрока, в которой давно не прибиралась мама или бабушка. Впрочем в комнате царил весьма умеренный беспорядок: на столе лежали тетради и учебники – очевидно Андрей недавно закончил учить уроки, одежда была небрежно брошена на стуле. В общем, ничего такого, что свидетельствовало бы о неординарности здешнего обитальца Аня не обнаружила. Из книг прежде всего бросались в глаза Детская энциклопедия и роскошное издание Йозефа Аугусты и Зденека Буриана По путям развития жизни, книга о мамонтах и Ящеры древних морей – и никакой оккультной литературы – ни дореволюционной, ни самиздатовской, только о приключениях, индейцах и фантастика. На полках книжного шкафа были расставлены фотографии и среди незнакомых девочка так же разглядела знакомую – трускавецкую – в точности такую же, какая висела в ее квази-комнате и внутри которой они встретились с Андреем таким странным образом.
- Хорошо тебе, - сказала Аня после некоторого молчания, - у тебя трехкомнатная квартира и есть где уединиться, а я практически все время была на виду и только ночью могла позволить себе свои эксперименты. А ведь в нашей комнате проживал домовой, с которым я активно общалась. Он меня обучал науке живого мира, а это периодически приводило к моему неадеквату, что пугало родителей. Правда домового они не видели, он вел себя осторожно и в зримом образе показывался только мне. Иногда, правда, родители замечали, что я с ним разговариваю, но я тут же притворялась, что играю и разговаривая сама с собой. Кстати, а где твои папа с мамой?
- У нас трехкомнатная квартира, - небрежно бросил Андрей, - у родителей самая большая, где телевизор стоит. А насчет возможности уединиться и заниматься всякими там медитациями и астральными путешествиями, то конечно мне удобней, чем тебе. Ты извини, что не показал тебе всю квартиру и наши достопримечательности – ничего интересного в доме нет, разве что зеркало старинное и бабушкин трельяж прошлого века. Мама у меня врач, а отец инженер-маршейдер, от религии и тем более мистики она далеки. Правда бабушка верующая, но тщательно это скрывает, как и то, что время от времени в церковь ходит. Когда я вырасту, то обязательно обзаведусь предметами силы и соответствующими книгами, но пока что ничего такого у меня нет. Впрочем настоящий индиго в этом не нуждается, у тебя, как я убедился, тоже ничего нет… разве что корона Меровингов – так ее, кроме меня, никто не видит.
- Наверное ты прав, - согласилась Аня, - когда постигаешь науку живого мира, книги становятся не нужны и дух дает тебе все необходимое. Как раз, если бы твоя комната была забита всякой оккультной атрибутикой, я бы поняла, что это чисто внешнее увлечение, не затрагивающее душу.
- Так ты мне хотела свою историю рассказать, - напомнил ей Андрей, - а то в нашей ситуации много неясностей, может после твоего рассказа что-то прояснится.
- Знаешь, - сказала Аня, - мне что-то не по себе. Как будто кто-то за нами наблюдает. У тебя нет такого чувства?
- Вроде бы нет, - удивленно посмотрел на нее Андрей, - а что?
- Да не могу объяснить, может это связано с тем, что здесь твое тело лежит, не уютно как-то.
- А может и правда, я как-то не подумал, - посмотрел Андрей на своего физического двойника, вытянувшегося в шавасане на кровати, - а что ты предлагаешь?
- Предлагаю перейти туда, где мы с тобой в этом воплощении встретились впервые.
- Ты имеешь в виду Трускавец? Так мы только что оттуда переместились. В смысле – из информополя фотографии. К сожалению, как в реальный Трускавец в астрале попасть я пока не знаю. К тому же там на мне некоторые ограничители наложены.
- Нет, я не это имела в виду, - сказала Аня, - мы же сейчас в астральном состоянии находимся, а в астрале в этом воплощении мы впервые встретились у моря Вечности. Я чувствую, что в данный момент мы можем туда попасть.
- Ты имеешь в виду то место во сне, которое мы оба видели еще до нашего знакомства примерно в одно и то же время? Я не знал, что туда можно попасть по желанию. Я пока научился только в твою квартиру проникать через фотографию, ну и еще в информополе самой фотографии. А просто в астрале меня каждый раз в дурацкий город Наров закидывает, уже надоело по нему бродить. А ты что, можешь попасть куда захочешь?
- К сожалению, нет,  - сказала Аня, - но, похоже, знаю, как отсюда можно попасть к морю Вечности. Одна бы я не смогла, но вместе должно получиться.
- Ну, давай, - оживился Андрей, - помню, что мне там было необыкновенно хорошо, но детали забылись. Ты мне что-то рассказывала, потом я плавал в море…
- А больше ничего не помнишь?
- В данный момент нет, - вздохнул Андрей, - мне все время кажется, что я что-то важное  из этого сна забыл.
- Важное-не важное, но мы после того, как ты поплавал в море, обменялись двумя астральными предметами силы. Я подарила тебе ониксовый медальон, а ты мне – ожерелие из караллов и жемчугов.
Аня сместила глаза и вдруг почувствовала приятное нежное тепло вокруг шеи. В какой момент появилось розовое ожерелье, она не могла сказать, но во время путешествия по изнанке земли в образе юной демоницы, его точно не было. Может оно возникло только сейчас, когда она об этом подарке вспомнило? Аня перевела глаза и отметила что под воротом расстегнутой ковбойки Андрея так же появился знакомый медальон, на обратной стороне которого все время появлялась и менялась какая-то надпись.
- Посмотри – указала она на медальон Андрею, - раньше он у тебя был?
Андрей вытащил полированный кусочек камня из под рубашки и оглядел его с недоумением:
- Когда это он появился? Раньше его точно не было. А впрочем в астрале все время что-то появляется и исчезает как в стране чудес Льюиса Кэррола. И одежда каждый раз другая.  Если мы действительно тогда астральными предметами силы обменялись, то, возможно, они вновь появились в момент нашей встречи, только мы этого почему-то не заметили. Кстати, после нашего расставания я немало попутешествовал в астрале и никогда его на себе не замечал.
- Теперь будешь замечать, - почему-то с уверенностью сказала Аня, - правда не всегда, а в какие-то важные моменты. Между прочим там с обратной стороны должна быть надпись. Она может каждый раз меняться и дает какую-то подсказку.
Андрей перевернул медальон:
- Проводник к истокам, - прочитал он с недоумением, - это что означает? Я не понимаю.
- Я, честно говоря, тоже, - призналась Аня, - может, у моря Вечности разъяснится?
-  Ну и каким же образом мы туда попадем? – нетерпеливо спросил Андрей.
- А очень просто, - улыбнулась Аня, - раз…
С этими словами она вплотную приблизилась к Андрею, взяла его медальон на длинной цепочке и соединила со своим жемчужным ожерельем.
В этот момент что-то вспыхнуло и Аня на мгновение утратила самоощущение, как это обычно с ней происходило при переходе из одного астрального слоя в другой. Последнее, что она услышала – это удивленный возглас Андрея:
- А это еще что такое?! Ты мне ничего…
Похоже он продолжил фразу, но этого продолжения Аня уже не услышала.