Продолжение романа Фокус Гиперболы

Глава XI. Доктор «SS». Император Тиберий. Продолжение.


Погребальный костер погас. Цепи городской стражи быстро разобрали саепты – ограждения, разделяющие Марсово Поле на секции для разных классов римских граждан. Лишенная классовых перегородок, толпа демократически перемешалась, колыхнулась волнами в разные стороны и стала редеть на глазах. И только граждане всаднического сословия, патриции, сенаторы и высшие имперские должностные лица преторского и квесторского звания остались на местах, ожидая, когда новый император Рима, впервые появившийся на публике, покинет свою ложу. Тиберий шел и видел обращенные к нему слева, справа и снизу глаза и лица. Одни смотрели с удивлением и недоумением,  иные со страхом и любопытством, преобладали же настороженность и подобострастие.
Вчера Рим облетело известие об убийстве Агриппы Постума – внучатого племянника императора Августа – и, конечно, сразу пошло гулять мнение, что за этим убийством стоит он – Тиберий. И нет никакой возможности заявить во всеуслышание или даже вполголоса в узком кругу  близких о том, что приказ убить своего кровного родственника отдал незадолго до смерти сам император Август. Он приказал убить Агриппу лишь потому, что тот по кровному родству и складу характера мог претендовать на власть. Умирающий император, сполна познавший в свое время все ужасы гражданской войны, думал о будущем Империи и хотел устранить таким жестоким и кровавым способом всякую возможность соперничества и смуты.
Тиберий неспешно двигался по ступенькам трибуны вниз мимо замерших людей. « Я обречен  на молчание. De mortius nil nisi bene – о мертвых либо хорошее, либо ничего.   И потому кровь Постума падет на меня. А они, - Тиберий пристально вглядывался в проплывающие мимо лица, - особенно те, кто знает правду, может быть поймут: какое это чудовище – Власть»!   
Внизу, у императорской квадриги – колесницы с четверкой лошадей – окруженной кольцом всадников преторианской гвардии, переминался с ноги на ногу Фрасилл. Верный Фрасилл – астролог, секретарь,  маг, советник и…. и друг императора. Тиберий прикинул: « Двадцать лет мы вместе!  Срок немалый!». - И  про себя отметил: «Вид у него растерянный. Еще бы! Позади и семилетняя родосская ссылка, и военные походы в Германию и Паннонию, а теперь еще и это испытание! Испытание властью, моей властью!»
Последние несколько десятков шагов  дались  императору непросто.  И квадрига в кольце преторианцев, и император в окружении рослых легионеров были как островки в человеческом море.  Ликующие граждане кричали славословия и жаждали вблизи поглазеть на своего нового властителя. Толпа напирала, гвардейцы с трудом сдерживали ее сомкнутыми щитами. Особо ретивых зевак  легионеры не стеснялись потчевать крепкими ударами древок копий. Наконец, Тиберий занял свое место в колеснице, пешие преторианцы окружили императора плотным внутренним кольцом, конные – внешним. Старший центурион охраны занял место во главе процессии, вскинул вверх руку   и громогласно прокричал: - Дорогу императору Тиберию. - Красный плюмаж на шлеме центуриона колыхнулся, грудью коня он рассек толпу, увлекая процессию за собой. Тронулись. Фрасилл примостился сзади на запятках императорской колесницы между двумя преторианцами в полном военном облачении.
У белой мраморной лестницы Палатинского дворца тоже было многолюдно.  Преторианцы ловко рассекли толпу надвое и оттеснили людей по разные стороны лестницы. Тиберий в сопровождении префекта претория и Фрасилла по образовавшемуся коридору двинулся  к лестнице, преодолел несколько ступенек, остановился, развернулся лицом к народу, медленно поворачивая голову из стороны в сторону, пробежал взглядом по лицам в первых рядах, выдержал паузу и вскинул в приветствии правую руку.  Он знал: теперь каждый из стоящих по обе стороны лестницы полагает, что император приветствует именно его. Толпа взорвалась восторженным криком. Тиберий хотел, было, продолжить восхождение, но в этот момент его взгляд вырвал из толпы знакомое лицо. Это было лицо грамматика Диогена с острова Родос, где будущий император провел семь долгих лет в ссылке. Тиберий дождался, когда толпа поутихла, еще раз приветственно вскинул руку, повернулся и стал подниматься по лестнице. В покоях дворца его встретил Ликин, император сбросил ему на руки со своих плеч  траурный плащ и коротко бросил: - К Заветному месту. - И, обернувшись на ходу к приотставшему Фрасиллу, приказал:  - Объяви людям, что сегодня приема не будет. Жалобы и прошения будут приниматься  завтра пополудни в  Гостилии. А сегодня пусть не толпятся зря. Иди. ( Гостилий – здание римского Сената. Прим. авт.)
В кабинете Тиберий сразу направился к Заветному месту, отомкнул своим ключом сундучок, сел в рядом стоящее кресло, показал Ликину кивком головы на другое, и сказал: - Садись. Так на чем мы остановились? – Ликин присел в кресло, но не успел и  рта открыть, как в помещение быстро зашел запыхавшийся Фрасилл. Справившись с дыханием, он сообщил, что собравшиеся у дворца люди разошлись, но один, самый настойчивый, остался.  Тиберий криво усмехнулся и спросил: - Диоген с острова Родос?
- Именно он.
-    Что же ему нужно?
-    Он просит аудиенции.
-    Ах, вот как? Передай ему  – время неурочное.  Пусть придет через семь лет!
        Ликин с почтением, но озадаченно уставился на императора, тщетно пытаясь стереть с лица удивление. Фрасилл же поклонился, повторил улыбку императора и покинул помещение.
Фрасилл шел по дворцовым переходам, давился язвительным смешком и наслаждался предвкушением развлечения. Ему выпал случай вернуть должок гордецу Диогену. Он хорошо помнил тот случай, когда Тиберий и он, Фрасилл, разошлись во мнениях относительно смысла одного из афоризмов Геродота. Все это происходило на острове Родос, когда Тиберий пребывал там в ссылке. Чтобы разрешить спор они направились к грамматику Диогену - известному на острове ритору и историку. Однако тот не принял их и через слугу передал, что время неурочное и пусть они придут через семь дней.   Мысленно Фрасилл вернулся к Тиберию и повторил его слова: «Время неурочное. Пусть придет через семь лет» И подумал: «Не иначе как процедура огненного погребения подействовала на императора и смягчила его. Я ожидал, что он прикажет передать Диогену льняной шнурок. Ах, уж эти книжники! Словно не от мира сего! Это надо же! Так унизить человека  и потом посметь явиться к нему? О, люди! И чем же так увлечен Тиберий, что не пожелал даже ничтожное время потратить на этого наглеца?»
- Так на чем мы остановились? – повторил вопрос Тиберий.
- Жезл Александра Великого, обычно он хранится в библиотеке, но сегодня я принёс его сюда, - Ликин наклонился и извлек из Заветного места деревянный жезл, провернул медный шар на его торце и раскрыл створки. – Тиберий взял в руки жезл, внимательно рассмотрел его и спросил: - Что же было внутри?
- Внутри был Золотой свиток. Свиток  из золотого листа с гравированным древним текстом. Жезл и Золотой свиток в нем – это и есть Ключ Александра Великого.
-Ключ к чему? – удивленно спросил Тиберий?
- Ключ к Вратам Богов, - полушепотом, и почему-то оглянувшись, ответил Ликин.
- К Вратам Богов?
- Да, мой император. Дело было так. Во время египетского похода, продвигаясь на юг вдоль побережья Средиземного моря, воины Александра Великого обнаружили в долине Бекаа в Леванте  большую ровную площадку, искусно  выложенную огромными и хорошо обработанными каменными блоками с каменными же воротами. Местные жители называли это каменное основание «Стоянкой колесниц Богов» перед «Вратами Богов», и считали, что построены и стоянка и врата в незапамятные времена самими богами. Ибо человеку это не по силам.
После взятия Тира – этого возведенного на острове чудо-города,  -  Александр собрал оставшихся в живых  после штурма местных строителей - финикийцев  и поручил им и своим лучшим инженерам изучить это древнее строение. Выводы инженеров изумили Александра. Они были таковы: структура каменных блоков нехарактерна для данной местности, непонятно откуда и как они были завезены сюда, совершенно неясно: каким образом обрабатывались  грани каменных блоков; как и с помощью каких строительных приспособлений и механизмов блоки  выложены с такой филигранной точностью.  В довершение всего несколько особо крупных блоков были выставлены  на этом основании колоннами вертикально и, действительно, напоминали своим видом  ворота, а один из этих блоков имел еще и непонятного назначения сквозное отверстие.
 Изучив выводы инженеров, Александр принял неожиданное для всех решение. Он призвал к себе книгочеев Финикии и отправился с ними назад в Малую Азию к городу Пергаму, собирая по пути книжных людей Антиохии и Киликии. В Пергаме он включил в этот синклит еще и местных ученых -книжников и засел с ними в древней Пергамской библиотеке. Египетский поход на два месяца пришлось отложить. После «Пергамского сидения» Александр впервые высказал мысль о существовании «Ключа к Вратам Богов» и…..и об индийском походе. Но впереди был Египет. Египет, как известно, бескровно и безоговорочно покорился великому полководцу. Более того, египетские жрецы провозгласили Александра сыном бога Амона-Ра.
Там же - в Египте - Александр принял окончательное решение об индийском походе. 
Тиберий движением руки остановил Ликина, с сомнением посмотрел на него, перевел взгляд за окно, из которого уплывало заходящее солнце, глянул на толстенный свиток Книги Государственных дел, оставленной ему императором Августом; дела, к которым он еще не успел и прикоснуться, вздохнул и  сказал: -  То, о чем ты, Ликин, говоришь, мне представляется  интересным. Но возникает вопрос: откуда тебе все это известно?  А посему о Ключе Александра Великого, вообще об этом деле расскажи-ка, Ликин, ab ovo – от яйца, от начала. – Тиберий удобней устроился в кресле и приготовился слушать.
- Извольте, мой император, я начну с начала и, прошу простить, придется начать с себя. Я родом из Галлии Нарбонской. Меня и еще некоторых осиротевших малолетних детей из известных галльских семей Цезарь отобрал во время Галльского похода и отправил к своим родственникам на воспитание в Рим. После смерти Цезаря я попал в семью Октавиана – будущего Августа. Когда мне исполнилось шестнадцать лет, император отправил меня в дом своего отца в город Нола с поручением разобрать вывезенный туда ранее архив Юлия Цезаря. Все, что я сообщил сейчас об Александре Великом, мне известно из свитков Юлия Цезаря и трактата Валерия Грата. Жезл Александра Великого тоже хранился в архиве и, как следует из записок Цезаря, был подарен ему царицей Клеопатрой после рождения их сына Цезариона.  Вручая подарок Цезарю, Клеопатра поведала ему и совершенно удивительную историю. Цезарь записал ее.
Итак, в Пергамской библиотеке Александр и его книжники нашли сведения о существовании «Ключа к Вратам Богов», хранящегося в Священной пещере в долине реки Инд. По прибытии Александра в Египет храмовые жрецы, ссылаясь на древние письмена, подтвердили это.
Здесь царица Клеопатра сделала замечание, зафиксированное Цезарем, о том, что египетские жрецы столь быстро нашли подтверждение существования «Ключа», поскольку на то имелись, как она полагала, две веские причины. Первая заключалась в том, что Александр, признанный сыном бога Амона-Ра, был достоин того, чтобы не только получить от жрецов все сведения относительно Ключа к Вратам Богов, но и заполучить сам Ключ, хранящийся в Священной пещере в долине реки Инд.  Вторая же заключалась в том, что все в Египте - от жрецов и высшей знати и до последнего нищего на мемфисском базаре – предпочли бы слышать о подвигах Александра и его победоносной армии где-нибудь в долине Инда, чем лицезреть воочию Александра и его армию в долине Нила. И это понятно.  Александр был непредсказуем и мог по злому умыслу, или даже по капризу, лишить элиту всего: и жизни, и золота, и власти; а любой гоплит или гетайр - пехотинец или конник его армии -  мог  отобрать  последний медный грош даже у последнего нищего. – Ликин остановился, чтобы перевести дух, а Тиберий задумчиво произнес: 
- Да, интересное замечание сделала Клеопатра. Прозвучало оно, правда,  через триста лет после тех событий, - Тиберий замолчал, взял в руки Жезл Александра, вновь с сомнением посмотрел на Ликина и разрешил: - Далее. Продолжай.
- Да, мой император. В изложении Цезаря, со ссылкой на Клеопатру, дальнейшие события происходили так. После длительного, тяжелейшего, но победоносного похода в Центральную Азию, армия Александра преодолела перевал Гиндукуш и устремилась на юго-восток к своей конечной цели – долине реки Инд.  Разгромив армию царя Пора, Александр остановил своих воинов и удивил всех, вступив в переговоры с плененным царем.  Александр выдвинул условие - если он получает от царя Пора вожделенную реликвию Священной пещеры, то его армия поворачивает назад, а царю  Пору будут возвращены свобода и царство. В противном случае он, Александр, будет продолжать войну до тех пор, пока не добьется своей цели, даже если для этого придется уничтожить и самого царя Пора и всё его царство. 
Мирные переговоры в столь необычных условиях прошли успешно - Александр завладел Ключом. Завладел, но воспользоваться им не смог. На  обратном пути неизвестная  болезнь внезапно поразила его. Случилось это в Вавилоне. Александр слёг и стал исходить потом и кровью, угасая на глазах как солнце в осеннем тумане. В свой последний день Александр призвал к своему смертному одру диадохов Селевка, Птолемея  и Пердикку, и рассказал им и о Вратах Богов, и  о Ключе, ( Диадохи – военная элита Александра. Прим. авт.)   и о том, что только раз в двадцать лет, и только в ту ночь месяца июня, когда Луна переходит в созвездие Водолея, обладатель Ключа обретает божественную силу и может открыть Врата Богов.  Золотой свиток Александр вручил Селевку, жезл достался Птолемею, а Пердикка получил из рук умирающего Александра кольцо с его гербом и, значит, командование армией.  В агонии Александр успел прошептать, что двадцатилетний период истекает через три года. Последними его словами были: «Боги отвернулись..»  Вот что записал Цезарь. – Ликин замолчал.
- Так, так – протянул Тиберий, - дальнейшее известно. Диадохи Селевк и Птолемей сначала избавились от Пердикки и тем обезглавили армию, а затем сговорились с Антигоном - наместником Александра в Македонии - и поделили между собой и армию, и империю Александра Великого.
Не прошло и двух лет, как начались кровавые и бесконечные войны Селевка и Птолемея между собой то за Сирию, то за Финикию и Палестину. А войны, как известно, не сближают.
- Точно так, мой император. Но не только междоусобные войны были препятствием на пути к Вратам Богов. Памятуя о загадочной смерти Александра и его предсмертных словах, Птолемеи избрали земные возможности для сохранения и власти, и богатства, предпочтя это рискованным попыткам обретения силы Богов. Со сменой поколений такое отношение к реликвии стало у Птолемеев традиционным, и только обуреваемая жаждой власти царица Клеопатра решилась изменить статус- кво.
- Так, так. Продолжай.
- Да.  Вернемся к Юлию Цезарю и Клеопатре.  Возвращаясь через Ближний Восток и Малую Азию из Египта в Рим, Цезарь посетил Стоянку колесниц богов и настолько впечатлился грандиозным сооружением, что задумал построить там храм Юпитера Величайшего. Тогда же он и поставил перед собой цель найти Золотой свиток и, таким образом, обрести Ключ.  Искать Золотой свиток следовало в Парфии, поглотившей к тому времени большую часть государства Селевкидов.
Смерть остановила Цезаря, но не остановила Клеопатру. Место Цезаря и на ее ложе, и в далеко идущих планах занял его соратник и друг Марк Антоний. Воспылав к царице любовной страстью, Марк  преподнес ей роскошный подарок. Он подарил Клеопатре Пергамскую библиотеку. Пергамскую библиотеку! Поистине царский подарок! Император Август – тогда еще просто Октавиан  -  не мог поверить, что мысль о таком подарке самостоятельно возникла в голове бесхитростного, неискушенного  и прямодушного воина Марка Антония.
- Да, да, - поддержал Тиберий, - я помню:  Рим был изумлен. Эта женщина, Клеопатра, бесспорно владела ключом к мужским сердцам.
- Правда, это не приносило её мужчинам счастья. А вовсе наоборот. Конец Марка Антония, как известно, тоже был печален, - заметил Ликин.
- И далее за дело взялся император Август? - спросил Тиберий.
- Точно так! Он устремился с легионами в Египет. Ему хотелось увидеть женщину, ставшую кумиром его кумира – Цезаря - и обратившую против него его друга - Марка Антония. Он хотел принять покаяние царицы, приведя ее к гробнице Александра Великого. Он хотел узнать все о Ключе Александра Великого от нее самой. Но эта женщина ускользнула от императора Августа, выбрав смерть.
- И тогда на арене появился Клодий Крисп, а с ним и талисман Пятнадцатого Победоносного легиона?
- Именно так!  Император Август поставил перед Клодием две задачи. Создание проримской партии в Армении, и поиск Золотого свитка в Парфии. Но миссия Криспа, как вы знаете, закончилась трагически. И тогда, как я уже говорил, император Август отправил в Египет Валерия Грата.  И подтолкнуло его к этому решению появление на сцене такого нежелательного персонажа как Авель. 
- Понимаю, понимаю! – воодушевился Тиберий. -  Могу предположить, что Валерий Грат разыскивал  и изучал в Египте древние таблицы и свитки не только для подготовки трактата о Ключе Александра Великого, но и для того, чтобы ограничить доступ к этим сведениям.  Это очень похоже на императора Августа. Он всегда стремился к устранению всех даже мало-мальских возможностей,  позволяющих кому бы то ни было совать нос в его дела. Он все вопросы рассматривал всесторонне, и все свои действия оценивал с точки зрения последствий в будущем.
- Истинно так, мой император. И потому Август, потеряв  Клодия Криспа, а с ним и Золотой свиток,  и, начиная все сызнова, посчитал нужным устранить или хотя бы ограничить возможность появления  в будущем новых любопытных и страждущих «авелей»
- Так, так, - задумчиво протянул Тиберий, и, словно разговаривая сам с собой, продолжил: - при таком положении дел не мог император Август не озаботиться судьбой Авеля. Так что же было дальше? Что стало с Авелем и… этим …э… юным пленником из Армении…э..?
- Арменом.
- Да. Арменом. И как связан талисман Пятнадцатого Победоносного легиона с Ключом Александра?
Ликин приподнялся с кресла,  наклонился к сундучку, опустил руку в Заветное место, перебрал несколько и извлек нужный свиток, выразительно посмотрел на Тиберия и спросил: - Мой господин желает, чтобы я прочитал? – Тиберий посмотрел на свиток в руках Ликина, затем на толстенный свиток Книги Государственных дел, вздохнул и протянул руку: - Дай. Я прочитаю сам. А теперь оставь меня, Ликин. И пусть сюда принесут светильники.
Ликин вышел из помещения, а Тиберий медленно и нехотя встал с кресла и придвинул его к столу. Вошел слуга и  поставил на стол перед ним подставку со светильниками. Тиберий тяжело вздохнул и развернул свиток. Итак, продолжение дела императора Августа: царь Тигран, Авель, Армен.
Любопытная Луна заглянула в окно.

Петр тоже вздохнул, закрыл Красную папку и про себя повторил последние прочитанные фразы: « Итак, продолжение истории: царь Тигран, Авель Армен. Любопытная Луна заглянула в окно». И подумал: « Мне тоже любопытно, но нет сил читать дальше. Строчки сливаются и плывут перед глазами. Эх, отец, отец!»
В эту ночь Петр спал плохо. В отрывочных снах его посещали странные видения.  То перед ним появлялась из тьмы веков мощная в пурпурном императорском плаще фигура Тиберия,   грозящего Жезлом Александра  тщедушному  реббе из Иерусалима. То вдруг выплывали откуда-то лысый человек из Вашингтона и Баш, пристально глядящий на него и укоризненно покачивающий головой. То старик Гринев из Кирилловки, без успеха пытающийся поймать и посадить в клетку сахарнобелого голубка с ядерной дубинкой в клювике. То Царица Клеопатра на царском ложе между Юлием Цезарем и Марком Антонием. То товарищ Сталин.  И почему-то у смертного одра Александра Великого. Левой рукой товарищ Сталин держит проломленный череп товарища Троцкого, прижимая его к груди.  Ладонью правой руки тщетно пытается стереть кровавый пот со своего лба и лба умирающего великого полководца. Товарищ Сталин, как заведенный, механическим жестом вновь и вновь отирает лоб Александра и свой и трясет кистью. Капли пота и крови летят на пол и сапоги. Но кровь на челе появляется снова и снова. Александр шепчет: - Боги отвернулись! И ты, и ты не смог! – Товарищ Сталин сокрушенно качает головой и соглашается: - Не смог, и я не смог.
Под утро Петр проснулся в поту. Напряг память и вспомнил, что последним  видением в его сонном мозгу было видение могучей фигуры  адвоката Христофора Димитриу. Он стоял у своего открытого сейфа, держал в руке оставленный отцом загадочный пакет и вопросительно смотрел на Петра.
Петр встал с постели, чертыхнулся, проклиная московскую жару и кондиционер, выключенный им с вечера из-за творимого им шума, и поплелся в душ. Плескаясь и фыркая под душем,  он думал о том, что, пожалуй, пришла пора познакомиться с содержимым загадочного пакета, оставленного в офисе адвоката Димитриу.
Вечером этого дня Петр вылетел в Афины, а утром следующего прибыл в Ларнаку. Не мудрствуя лукаво, решил остановиться в том же пансионате «Китион».
Тот же ясноглазый портье,  узрев  и узнав Петра,  изобразил приветливую улыбку, поздоровался и спросил: - Апартаменты номер семь, сэр?
- Да, если это возможно, - ответил Петр.
-    Да, да, возможно.
Из номера Петр позвонил в музей Левентис и адвокатскую контору и договорился о встрече на следующий день с господами Ксандопуло и Димитриу. Повесив трубку телефона, Петр направился в спальную с намерением выспаться после утомительных перелетов. Прилег и понял, что не сможет заснуть. Стоило лишь закрыть глаза, как перед мысленным взором возникало сосредоточенное лицо человека, поглощенного чтением свитка. Снова не дает покоя этот римлянин. Это как болезнь. Вот он – римлянин - отложил свиток в сторону, откинулся в кресле и замер в задумчивости.  Что же он прочитал? О чем задумался?



         
Глава XII.  Доктор SS.  Месть.   

Первый всадник спешился и взял коня под уздцы.  С гребня гюмрийскрго перевала открывался великолепный вид на долину, извилистую речку, разделяющую ее на две части, и город с домами из серого камня.
Здесь - на гребне перевала – дорога раздваивалась: левый отворот сбегал по склону петляющим серпантином к городу, правый по склону перевала в обход города устремлялся на юго-восток к долине Эребуни.
Второй всадник  -   жилистый и сильный мужчина средних лет по прозвищу Купрумий, - остановился,   протянул в сторону города руку и произнес, обращаясь к своему молодому спутнику:  - Смотри, это город Гюмри. А вон там: между излучиной реки и городом крепость Амаси. Это и есть летняя резиденция армянских царей. В долине Эребуни и Арташате летом днем очень жарко, а по ночам невыносимо душно. Здесь же горная прохлада. По крайней мере ночью. – Да, да,  Купрумий, хорошо, - ответил  спутник, пряча в усах и светлой бородке снисходительную улыбку, глядя на город и соображая: «Так. Над царской кухней вьется дымок. Значит, царь Тигран здесь и, следовательно, здесь же и Авель. Это хорошо!»  Спешившийся мужчина и всадник оглянулись назад. По пологому склону к  гребню перевала медленно поднимался караван из шести  повозок. В первой повозке за спиной возницы на покрытом ковром сиденье среди цветастых подушек восседали двое:  лысый мужчина неопределенного возраста со скошенным затылком, блеклыми навыкате глазами, большим мясистым горбатым носом и толстой оттопыренной нижней губой и девушка. Мужчина сидел рядом с девушкой и чуть наклонясь к ней что-то с чувством толковал ей.  «Опять Мардохей завел сладкую песню, уже распустил слюни, а там и до соплей недалеко. Впрочем, его можно понять», -  подумал светлобородый мужчина и перевел взгляд на спутницу Мардохея. Та сидела чуть отстранившись от мужчины, изредка бросала на него лукавые взгляды и посмеивалась. Девушка была прекрасна. Перевязанные через лоб красной лентой светлые волосы волнами спадали на плечи, темные и четкие линии бровей подчеркивали и оттеняли и чистый лоб, и прекрасный разрез глаз, и их  необычный зеленовато-карий оттенок.
Галльское имя девушки – Лотта - почему-то сразу не понравилось Мардохею и потому он дал ей другое – Тавифа, Тава, объяснив, что на его родном языке это значит – серна. И удачно. Девушка действительна была грациозна как серна.
Караван, наконец, достиг гребня перевала и остановился. После затяжного подъема и перед трудным спуском надо было дать лошадям передохнуть. Тава привстала с сиденья, приподняла подол платья, показав точёную ножку, легко спрыгнула на землю, подхватила рукой подол пеплума – римского долгополого платья, перехваченного пояском в изумительно тонкой талии, приблизилась к мужчинам, с пленительной непосредственностью показала рукой на раскинувшийся в долине город и спросила: - Мы пришли?
- Ты пришла, - ответил ей Купрумий севшим голосом. Его голос всегда почему-то садился, когда он говорил с девушкой.  А сейчас в его голосе звучал ещё и оттенок легкого сожаления, он окинул взглядом прелестную фигурку девушки, чуть вздохнул, протянул руку в сторону царской крепости и добавил: - Вот твой новый дом. Здесь мы расстанемся.
Мардохей, тем временем, обошел и осмотрел повозки, переговорил с возницами и зычно прокричал: -П-о- о-шли. – Караван начал спуск. Возницы теперь шли рядом с лошадьми, придерживая их под уздцы.
Солнце уже вышло из-за горной гряды, когда караван въехал в город, и в сопровождении собачьего лая проследовал к просторному, за каменной оградой, двору Мардохея. Началась разгрузка товара. Чего только здесь не было?  Вот римская стеклянная посуда с украшениями и без, и разноцветные декоративные поделки из фигурного равеннского стекла, и стеклянные панно, украшенные искусной резьбой.  А вот легкие, воздушные ткани из Неаполя, а вот и рулоны шерстяной, тонкой и толстой, ткани из Вероны. А вот и основной товар: медные и бронзовые изделия и украшения, и медные прутки из Медиолана. Всё от владельца медеплавилен и непревзойденного медных дел мастера Туберона. Прутки пойдут на чеканку новых царских монет.  А Купрумий – подручный и помощник Туберона – заберет в армянском Караклисе медную руду с высоким содержанием золота и киновари, да приглядит, чтобы вместо сырья местные хитрецы не подсунули пустую подкрашенную охрой породу. И повезет он все это на переработку назад - в Медиолан. Там из руды выплавят медь и добудут золото, а из киновари получат ртуть, а уж с помощью ртути золото будет очищено для чеканки римских имперских монет ауреусов.
Наконец, разгрузка закончилась. Порожние повозки выгнали за ворота. Купрумий вернулся во двор, громко попрощался со всеми и бросил печальный взгляд на девушку. Та улыбнулась ему своей белозубой улыбкой и помахала рукой. Мардохей даже не повернул головы, а просто кивнул не отрываясь от свитка-ведомости. Купрумий вышел за ворота. Светлобородый молодой мужчина последовал за ним. Около головной повозки они остановились, обнялись, посмотрели друг другу в глаза и Купрумий легко запрыгнул на лавку.  Возница щёлкнул кнутом, первая повозка, а за ней и другие, тронулись с места. – Прощай, - крикнул вслед светлобородый мужчина. Купрумий обернулся и тоже прокричал: - Не говори - прощай. Каждый год Туберон посылает царю Тиграну живой подарок – новую наложницу. А ты – лучший охранник из всех что были. Я буду предлагать тебя. – Купрумий махнул прощально рукой и отвернулся. Светлобородый мужчина вернулся в опустевший двор, пересёк его, зашел в конюшню, быстро и сноровисто оседлал своего коня и после этого проследовал в дом. Во дворе и в  доме уже никого, кроме Мардохея и Тавы, не было. – Где ты ходишь? – недовольным тоном задал вопрос Мардохей, - я тебя заждался, а мне нужно отойти. Отсюда никуда не выходить! Понял?– Да понял, понял, иди, - безразлично ответил мужчина и устроился на лавке. Утомленная дорогой девушка тоже присела, поджав под себя ноги. Как только Мардохей вышел со двора, охранник красавицы скользнул в задние комнаты дома и убедился, что второго выхода он не имеет, затем вышел во двор и присел на камень около калитки, время от времени бросая через щель в ней взгляды на улицу. Ждать ему пришлось недолго. Скоро на улице возникли фигуры двух мужчин. Одним из них был Мардохей. Светлобородый пригнулся так, чтобы его не увидели с улицы, и внимательно вгляделся в спутника Мардохея. « Это он, это Авель », - определил про себя наблюдатель и скользнул в дом.
Стукнула калитка, во дворе послышались шаги, открылась дверь и в дом вошли двое: Мардохей и Авель. На груди Авеля тускло блеснула висящая на цепочке звезда Давида.  Мардохей сразу же подошел к охраннику, сунул ему в руку деньги: - Возьми, возьми. Ты свободен. - Авель же как зашел в дом бросил мимолетный взгляд на светлобородого стража и завороженно уставился на девушку. Мардохей увидел это, довольная улыбка растеклась по его лицу. – Иди, иди, ты больше не нужен, - он стал подталкивать светлобородого мужчину к выходу. Тот сделал два шага в сторону выхода, но, проходя мимо застывшего Авеля, вдруг присел и, распрямившись как пружина, ребром ладони правой руки нанес ему удар по горлу. Удар был не очень сильным, но неожиданным и потому сокрушительным настолько, что Авель схватился за горло, выкатил моментально налившиеся кровью глаза из орбит, рухнул на колени и с хрипом завалился набок. Нападающий стремительно развернулся и столь же стремительно и неожиданно нанес опешившему Мардохею мощный удар кулаком в лоб. Тот нелепо взмахнул руками, завалился назад и во весь рост навзничь рухнул на пол. Страж посмотрел в побелевшее лицо девушки и сказал: - Не бойся, я не причиню тебе зла. А теперь уйди, уйди!  Видя, что девушка не шевелится, мужчина быстро подошел к ней, тряхнул за плечи, приподнял с лавки и подтолкнул  к задним комнатам. Затем открыл стоящий в углу дорожный сундучок девушки, извлек платье и стал рвать на куски и полосы. Скрутил несколько полос в жгут и быстро и ловко связал за спиной руки обездвиженного Авеля. Рот ему заткнул кляпом. Метнулся к Мардохею, тоже вставил кляп в рот, перевернул лицом вниз, связал за спиной руки и к ним же привязал связанные и согнутые в коленях ноги. Авель начал подавать признаки жизни: замычал и засучил ногами, пытаясь встать. Мужчина подскочил к нему, подхватил за связанные руки и подбородок, приподнял тело и поставил на колени. Придерживая его за плечо, выхватил из ножен и приставил к горлу пленника остриё короткого римского меча. В глазах Авеля метались страх, изумление и мучительное желание понять или вспомнить что-то. И видно было, что это что-то ускользает от него. Остриё меча прикоснулось к горлу Авеля, и вместе с этим над его ухом тихо прозвучали слова: - Меня послал император Август. Сейчас ты расскажешь мне всё о Клодии Криспе. Твоя жизнь подвешена к твоему языку. Понял? Говори! - Светлобородый выдернул кляп из рта Авеля и бросил его на пол.
- Что, что говорить? – заторопился Авель.      
- Начни хотя бы с талисмана Пятнадцатого Победоносного. Как ты узнал о нем?
- Клодий! Клодий сам рассказал мне о талисмане. Он ездил по торговым делам в Парфию и привез талисман оттуда.               
 - Так. Продолжай.
- Постепенно я прибрал торговлю с Парфией к своим рукам. Клодий остался не у дел, но продолжал ездить туда и тогда я понял, что он что-то не договаривает, что-то скрывает от меня.
- И ты стал следить за ним?
- Да,  я приставил к нему своего чловека. От него мне стало известно, что Клодий в последней поездке приобрел в Парфии что-то за большие деньги.Что-то очень ценное. Возвращаясь назад из той поездки, Клодий отклонился от обычного маршрута и вернулся в Арташат через городок Гезур, что у подножия горы Масис. И потом он несколько раз отправлялся в те края. Что он там делал - я не знаю, каждый раз ему удавалось отделаться от сопровождающих и на время исчезнуть.
- Так. Далее.   
- Я подумал, что Клодий с его тайнами, может стать опасен для меня. И тогда я решил использовать царя Тиграна и его болезненную подозрительность. Царя подвели к мысли, что Клодий ведет за его спиной непонятную игру и что это как-то связано с его поездками в Парфию. Я же озаботился тем, чтобы Клодий узнал о царских сомнениях и подозрениях. И Клодий решил бежать, зная, что царские подозрения всегда заканчиваются плохо для подозреваемого.  И бежал. Я пустил погоню по следу Клодия, его  догнали, но взять его живым не удалось. Талисман был при нём. Это было два года тому назад.
.- Где, где  сейчас талисман?
Авель смешался: - Талисман, талисман у царя Тиграна!
- Как талисман оказался у него?
- Я, я отдал ему.
- И ты хочешь, чтобы я поверил  тебе?
 - Да! Отпусти меня и я принесу тебе талисман.
        - Да, да, конечно, как же, - с сарказмом усмехнулся мужчина и  резким движением сорвал с шеи Авеля цепь с золотой звездой Давида. Надежда молнией блеснула в глазах Авеля. Он быстро заговорил: - У меня много золота. Я отдам тебе золото, я всё… - Молчи! – меч несильно, но больно ударил по губам Авеля, - я ещё раз спрашиваю: ты всё сказал о талисмане?
- Я всё сказал, всё!
- Нет, не всё. Вскоре после убийства Клодия Криспа под стены крепости Воланд пришел Тиберий с легионом «Алауда». И ты, Авель, приказал на глазах римлян  повесить на крепостной стене твоего пленника. Ты казнил его только за то, что он знал что-то о римском талисмане.  А ведь тем твоим пленником был мой отец! И ты думаешь, что я могу поверить хоть одному твоему слову?
  Авель вскинул голову, его глаза  округлились. В них застыл ужас узнавания. Лоб покрылся каплями пота, губы затряслись, он дернулся, безуспешно пытаясь встать с колен, и захрипел: - Нет, нет! Этого не может быть!
- Кажется, ты узнал меня. Я рад. Да, я Армен. А теперь умри. Я отомстил за тебя, отец!
Сверкнула сталь, удар был молниеносным. Таким ударом – сверху вниз под ключицу  и в сердце - гладиаторы убивали  на арене побежденных и поставленных на колени противников. Убивали на потребу жаждущей крови  и беснующейся публики. Этому удару обучали в школе гладиаторов ланисты Руфуса.
Мститель резким движением вырвал из тела меч, из раны фонтаном хлынула кровь, вытер лезвие об одежду убитого и чуть толкнул тело. Труп медленно завалился набок.
Мардохей очнулся, увидел мертвого Авеля и начал отчаянно извиваться на полу. Вытаращенные глаза в ужасе вращались в глазницах, уже оттененных проступившим от удара в лоб фиолетом. Под дергающимся телом образовалась лужица. Армен  подошёл,  присел рядом на корточки и тихо сказал: - Я сохраню тебе жизнь, если ты скажешь:  где чеканят эти монеты.  Перед лицом Мардохея появилась рука с монетой. Той самой, которую он, Мардохей, только что вручил Армену. Рука  с монетой выдернула кляп из рта связанного, и он быстро запричитал: - Не убивай меня, не убивай, я скажу, я всё скажу.  В Ахайе, недалеко от Коринфа в Истмийском правом ущелье. Там плавильная печь, там всё. Армен снова заткнул ему рот кляпом, повернул голову в сторону задних комнат и позвал: - Тава! Тава! Иди сюда.- Мардохей замер, ожидая, что же будет дальше. Девушка появилась в дверном проёме как призрак. Увидев на полу окровавленный труп, она вскрикнула, побелела, зажала искаженный гримасой ужаса рот руками, через силу сделала несколько шагов и рухнула на лавку. Мужчина подошел к ней, присел рядом на лавку, рукой взял её за подбородок, повернул лицо девушки к себе и спокойно сказал: - Тава, Тава, послушай меня. Эти двое, - и кивнул  в строну лежащих на полу тел, - хотели похитить тебя. Ты поняла? – Девушка всхлипнула и утвердительно затрясла головой. – Пошли, - мужчина встал с лавки, взял девушку за руку и потянул за собой, старательно обходя лужицы крови и мочи на полу. Выйдя во двор, светлобородый страж отпустил руку девушки, бросился к конюшне, вывел своего коня, подвел его к застывшей статуей красавице, подхватил её за талию и боком усадил в седло. Конь стал переступать с ноги на ногу и коситься на прекрасную наездницу. Армен взял коня под уздцы, через калитку вывел на улицу и направился кружным путем к царской крепости. Прохожие с удивлением оглядывались вслед  странной пары. Там, где кривая улочка выходит на площадь, отделяющую город от крепости, пара остановилась. Мужчина снял красавицу с седла, из-за угла крайнего дома показал ей  крепостные стены и ворота и сказал: - Беги к стражам у ворот. Ничего им не объясняй,  они тебя всё равно не поймут. Просто кричи: Мардохей, Мардохей и показывай рукой в сторону его дома – вон туда. Поняла? Ну, всё, беги! – Девушка подобрала подол платья и неуверенно,  оглядываясь, побежала через площадь. Мужчина отвел коня в тень под дерево, сел на жухлую траву и стал наблюдать за воротами крепости. Девушка подбежала к воротам и стала кричать, размахивая руками. Ветер доносил отдельные звуки. Когда девушку увели в крепость, мужчина встал, направился к коню, отвязал его от дерева, вскочил в седло и двинулся в обратную сторону, повторяя свой маршрут. Проезжая мимо дома Мардохея, всадник убедился, что во дворе и дома пока всё тихо и спокойно. Теперь нужно было спешно покинуть город. Направляясь по знакомой горной дороге к перевалу и преодолев первую петлю серпантина, всадник увидел,  как из крепостных ворот вылетела конная группа, пересекла площадь и пропала в городе, став невидимой отсюда за нагромождением домов. Уже с гребня перевала всадник рассмотрел, как из ворот царской крепости выехала разукрашенная колесница в сопровождении десятка конников, пересекла площадь и тоже растворилась в городе. «Царский выезд, - подумал гарцующий на гребне перевала всадник, - пожалуй, надо поторопиться».  Бодрой иноходью конь двинулся по пологой дороге на другой стороне перевала. Город пропал из вида.
Царский выезд тем временем приблизился к дому Мардохея. Царь Тигран покинул колесницу и через двор проследовал к дому. Воинственного вида вооруженный мужчина услужливо  открыл перед ним дверь в дом и тихо произнес: - Государь,  ты приказал  ничего не трогать. Я так и оставил всё. - Царь ничего не ответил, переступил порог и остановился, давая глазам после яркого солнечного света привыкнуть к полумраку помещения. Когда глаза  привыкли к скудному освещению, царь первым делом внимательно и бесстрастно осмотрел связанного Мардохея. Тот мычал, извиваясь и растирая по полу собственную мочу.  С брезгливым выражением на лице царь отвернулся от него и приблизился к мертвому телу. Брезгливое выражение сошло с  лица, теперь  царские глаза мерцали наслаждением, а губы царя тронула улыбка удовольствия и удовлетворения. Царь нагнулся, заглянул в мёртвое лицо, внимательно осмотрел рану, понятливо покачал головой, выпрямился, постоял и, насладившись зрелищем,  чуть повернул голову в сторону двери и негромко позвал: - Вагаршак! – Тотчас дверь отворилась, в помещение вошел  тот самый вооруженный мужчина, почтительно и вопросительно вглядываясь в царские глаза. Мардохей перестал возиться на полу и обратился в слух. – Скажи, Вагаршак,  - обратился царь к воину,  - что бы ты сделал с человеком, который вознамерился обокрасть твоего царя? – Я бы его убил, - не задумываясь, ответил тот. – А если бы их было двое? – снова задал вопрос царь. – Убил бы двоих, - тотчас  последовал ответ. Царь криво усмехнулся и негромко   сказал: - Их и было двое, - покосился на Мардохея, шагнул к  двери, но остановился, повернулся и сказал: - Да, вот еще что, Вагаршак! Мардохей привез товар. Много товара. Надо вывезти его отсюда. И подбери расторопных людей и пошли в дома Мардохея и Авеля в Гюмри, Ани и Арташате, и не только в дома, но и в их меняльные  и торговые лавки, чтобы слуги не успели растащить господское добро и деньги, узнав о смерти хозяев.  Ты понял меня? – Да, - коротко ответил воин.   - Осмелюсь спросить, государь, убийцу Авеля…..- Нет, - прервал его царь, - погоню высылать не надо. Я думаю, что догнать столь ловкого человека вряд ли удастся. - Царь покинул дом. Мардохей вновь дико захрипел, безумно вращая глазами и извиваясь на полу.  Вагаршак шагнул к нему, на ходу обнажил кинжал,  перевернул тело на живот, наступил на спину Мардохея, левой рукой за подбородок приподнял его голову, правая рука с кинжалом мелькнула под горлом. Хрип перешел в бульканье, Мардохей дернулся и затих. Через мгновенье дом опустел.
Царь Тигран возвращался в крепость и думал: « Авеля и Мардохея нет, значит, и долги отдавать некому.  Хорошо! К тому же деньги Авеля и Мардохея, те, что раздобудет Вагаршак, придутся как нельзя кстати. Деньги всегда кстати. Да.
И что важно: не будут теперь мне шептать в уши и говорить за глаза, что при моём попустительстве эти удавы зажали местный торговый люд и захватили всю торговлю. Не будут болтать, что с моего молчаливого согласия эти шакалы разорили всех местных менял  и везде посадили своих, а те, в свою очередь, установили такой обменный курс и такой ссудный процент, что хоть вешайся. Не будут более шептаться, что полновесные римские золотые монеты ауреусы   бесследно уходят куда-то как вода в песок. Уходят, а их место на местном рынке занимают греческие статиры, которые будто бы Авель и Мардохей с подельниками тайно чеканят где-то, причем один ауреус при переплавке даёт на выходе два статира при равных исходных номиналах ауреуса и статира. Во как! Хм, занятная, впрочем, затея».
Царь поднял голову, посмотрел в безоблачное, синее, бездонное небо, вспомнил о живом подарке и улыбнулся. Впереди  предстояла приятная встреча с бесподобной Лоттой-Тавой. Царь почувствовал  как жаркая волна желания поднялась откуда-то снизу,  окатила сердце и ощутимо ударила в голову. Царь  ткнул в спину возницы: - Поторопись, - и подумал: « Спасибо тебе, Туберон,  - все твои подарки были хороши, но в этот раз ты превзошёл себя». Царь мысленно вернулся к  рассказу Тавы о том, что она видела в доме Мардохея,  и как действовал её светлобородый страж, и про себя отметил: « Неплохо бы иметь такого под рукой, неплохо. Кто же он?»
А светлобородый страж в это время достиг развилки дорог: одна дорога уходила влево к Караклису и медным копям, туда направился Купрумий, вторая устремлялась вправо – на юго-восток - к долине Эребуни, крепости Воланд и городу Арташату. Понукая коня, всадник двинулся по этой дороге.
Светало. Впереди возникла темная громада  крепости. Светлобородый всадник свернул с дороги и через луг направился к берегу реки Аракс. Нашел известное ему место и вброд переправился через реку. Он не хотел, чтобы стражи крепостных ворот видели его. От берега всадник направился к роще и теперь, невидимый для дозорных на крепостных и городских стенах, медленно двигался среди деревьев в обход крепости и города. Около огромного древнего дуба всадник спешился, встал под ветку, подпрыгнул, руками ухватился за неё, рывком подтянулся и оседлал ее, прижавшись к стволу. Рукой нащупал в стволе дерева памятное еще по мальчишеским играм дупло, извлек из кармашка на поясе авелевскую золотую звезду Давида и спрятал в дупле. Спрыгнул с ветки, за кинул себя в седло и двинулся дальше. Обогнув город, всадник вернулся к реке, вновь перешел её вброд и оказался на пути стад коров, овец и коз, движущихся к водопою и выпасам. Отмахиваясь от мух и слепней, всадник въехал в город.   Подковы конских копыт звонко зацокали на мощёной улице. Вот и дом Авеля. Всадник спешился, протянул руку к калитке, но она вдруг открылась сама,  и в проёме возникла фигура старого привратника с сонным  и недовольным лицом. – Чего тебе? - не очень любезно спросил он. – У меня поручение Авеля и записка к Тощему Абрахаму – домоправителю. Дело срочное. – Сро- очное, сро- очное, - передразнил привратник,  и пробурчал, - опоздал ты, уехал Абрахам. И дома никого нет. Один я тут. – Как уехал? Куда уехал? Когда? – озадаченно спросил Армен. – Вчера с утра и уехал. Собрал всё и всех и уехал. А куда – я не знаю. Привратник сделал попытку закрыть калитку, но этому помешал Армен, он с  силой распахнул её так, что старик чуть не упал, зашел сам и ввёл коня во двор, накинул поводья на столб, отодвинул деда в сторону и направился к дому. Дом действительно был пуст. Пуст так, как бывает пуст дом, покинутый навсегда. - Сколько повозок ушло отсюда? –спросил пришелец. – Три, - последовал короткий ответ. «Так, так.  Три повозки это караван  Караван всегда идет медленно. Коль я его не встретил, значит, он движется в сторону Мелитены. Других дорог здесь нет. Надо успеть догнать его, прежде чем он достигнет Мелитены»,  - рассудил гость и обратился к привратнику: -  Послушай меня, отец. Скоро здесь будут царёвы слуги. Они скажут, что дом ограблен, тебя схватят как пособника грабителей и бросят в тюрьму. Потом, конечно, разберутся, но тебя из тюрьмы уже не выпустят. Они сделают тебя козлом отпущения. Лучше скройся,  пока цел.
Армен вывел коня на улицу, запрыгнул в седло и поскакал прочь. Ветер теребил его светлые волосы и бородку. Голова всадника была занята мыслями: « Как точно всё рассчитал и сделал этот хитрый римлянин из Тайной Службы. И подбор  красавицы Лотты как приманки, и отправка с ней охранника -  то есть меня. И предвидение поведения Мардохея и сластолюбца Авеля. Да - а. Повелись, повелись и Мардохей, и Авель на красотку  как караси на уду. Всё предугадал римлянин. И даже рассчет со мной фальшивыми деньгами. Вот она – эта монета. Вот и отличительный  штрих на аверсе.  Мардохей, Мардохей! Единственно, что не предугадал римлянин, да и не мог предугадать, это отъезд Абрахама из Арташата. Отъезд похожий на бегство. Что там произошло - неизвестно. Но, по всей видимости, Авель задержался в Гюмри лишь потому, что дожидался Мардохея с товаром с тем, чтобы закончить сделку, получить деньги за товар  и сделать царю ручкой: «Прощай,  царь Тигран, прощай!  Остопроклятел до колик в печени твой взбалмошный, самодурский характер, толпы шептунов и склочников, лизоблюдов и проходимцев, завистников и интриганов,  возбуждающих и разжигающих и без того болезненную царскую подозрительность. А царская подозрительность с неумолимой закономерностью всегда оборачивается для подозреваемого, особенно, если он богат, лишением головы. Так что пора уносить ноги, пока цела голова. Прощай, царь!»  Да, Авель, не повезло тебе. Но вернемся к делу. Итак, с отъездом Тощего Абрахама подложное письмо Авеля с приказом Абрахаму передать мне талисман,  увы,  уже не пригодится.  А жаль! Хитрый римлянин  изготовил его мастерски».  Всадник отпустил поводья, на ходу достал спрятанное в поясе письмо, изорвал его на мелкие клочки и бросил по ветру.
Старый привратник стоял, удивлённо открыв рот,  и смотрел вслед удаляющемуся всаднику,  пока  тот не скрылся за поворотом. Затем подобрал челюсть, встрепенулся, будто пришел в себя, и быстро, как мог, припустил в другую сторону. Встреча с царёвыми слугами, он это вдруг почувствовал сердцем, ничего хорошего ему сулить не может. Да и любому другому тоже.
Загнав двух коней, Армен всё же настиг караван на подъезде к Мелитене и сразу попал в крепкие руки. Дюжие стражи каравана спешили его и тут же разоружили. К Абрахаму он приблизился в сопровождении двух вооруженных людей, готовых изрубить его на куски от одного неверного движения. Абрахам развернул  на лавке повозки свое тощее тело и уставился на Армена большими навыкате черными глазами. Только они были живыми на этом узком, обтянутым желтой кожей мертвом лице. Этот человек  был настолько худ, что Армену послышалось как громыхнули кости, когда Абрахам поудобней устраивался на сиденье. Узкие сжатые губы фиолетового оттенка довершали картину. - Я не знаю тебя. Кто ты и что тебе надо? – задал, наконец, вопрос Абрахам.
- Знать ты меня не можешь. Мардохей нанял меня три месяца тому назад в  Киликии по пути в Медиолан.
- И что же?
- А теперь он послал меня к тебе.
- Откуда послал? И зачем?
- Из Гюмри. Предупредить тебя о погоне. Царь Тигран пустил по твоему следу своих людей. Очень скоро они будут здесь.
Абрахам подавил тревожный всплеск  в  глазах и в упор, не мигая, снова вперил взгляд в глаза Армена. Затем шевельнулся на лавке и вкрадчиво, с нехорошей усмешкой спросил:
- Как же тебе удалось опередить их?
- Люди царя направились сначала в Арташат. Они не знали, что ты уже ушел из города. Я же двинулся напрямую.
- Допустим, но как Мардохей узнал о погоне?
- Этого я не знаю. Ты у него сам спроси.
Абрахам поджал губы и зло проронил:
- Это всё?
- Нет, не всё. Мардохей  передал тебе, чтобы ты, минуя Мелитену, пошёл в Дамаск кружным путем через Пальмиру. Я же должен отправить преследователей  в другую сторону – в Антиохию.
- Как же, интересно знать, ты это сделаешь?
- Я должен обойти город и войти в него с юга, а выйти из него через северные ворота навстречу погоне. Да так выйти, чтобы стражники у ворот запомнили меня. Я встречу преследователей, ведь никто из них меня не знает, а на их расспросы  отвечу, что видел, как твой караван  повернул в Антиохию.
- Почему ты думаешь, что они поверят тебе?
- Они и не поверят. Сначала не поверят. Они поверят тогда, когда стража, охраняющая северные городские  ворота и узнает меня, и подтвердит,  что твой караван в город не входил. Мардохей потому и торопил меня, чтобы я догнал тебя до того, как ты достигнешь Мелитены.
- Гм. Хорошо, - Абрахам помолчал, подумал и объявил: - Ты пойдешь со мной.
- Куда? - с неподдельным удивлением спросил Армен.
- В Иерусалим.
- Но мне не надо в Иерусалим, я…
- Молчи! - Абрахам перебил его, презрительно скривился и, обращаясь к стражникам, приказал: - Привяжите  его к повозке и присматривайте за ним.
Когда Армена отвели и привязали к последней повозке, Абрахам подозвал к себе одного из верховых, о чём-то поговорил с ним, кивая головой в сторону Мелитены. Всадник выслушал его, пришпорил коня и поскакал по степи, обходя уже видимый вдали город с востока.
Дойдя до развилки, караван свернул на Пальмирскую дорогу.
Вечером следующего дня тот самый всадник присоединился к каравану.
Вскоре после этого руки Армену развязали, коня, правда, не вернули. Пришлось идти пешком.
Пальмиру караван миновал не останавливаясь. В Дамаске чуть задержались лишь для того, чтобы пополнить запасы воды и пищи и сменить лошадей. По мере приближения к цели путешествия все заметили, как повеселел Абрахам. Словно какая-то пружина отпустила его. Он подобрел, перестал кричать на людей, а в Самарии, на удивление всем, во время остановки на короткий отдых даже что-то мурлыкал себе под нос, а в Галилее, соскакивая с повозки, чтобы размять ноги, не раз начинал пританцовывать. А когда вдалеке стали различимы стены Иерусалима, забежал вперед, закричал и стал махать руками как балаганный мальчишка.
В город въехали через Ефремовы ворота и сразу начались неприятности. Караван остановили и пока Абрахам отвечал на обычные вопросы старшего римского караула о разбойниках на дорогах, о ввозимом товаре и нет ли среди прибывших больных чесоткой, проказой и черной язвой, Армен и один из караванщиков направились в ближайшую меняльную лавку.
Абрахам ответил на все вопросы, заискивая,  сунул в руку римлянина несколько серебряных монет и хотел  уже было отойти, как вдруг все услышали  шум и крик в меняльной лавке.  В проёме распахнутой двери лавки возник Армен с заломанными назад руками. Меняла и его верзила подручный кричали, что поймали фальшивомонетчика и махали руками, подзывая караул. Трое легионеров бегом пустились к лавке и, подгоняя всех древками копий, доставили и выстроили всю шумную компанию перед  начальником караула. Выслушав менялу, кивающего на Армена, римлянин протянул руку и на его ладонь легла монета – греческий статир. Увидев монету, Абрахам вдруг побелел и как мешок с костями повалился прямо в дорожную пыль. Его подхватили, подняли и посадили в повозку. Прозвучала громкая  команда, из караульного помещения выбежали солдаты, мгновенно разоружили караванную стражу и связали всех одной длинной веревкой. Легионеры взяли лошадей  под уздцы и повели всех в римскую преторию здесь же у городской стены за караульным помещением.( Римская претория – в современном понимании склад задержанных грузов и изолятор временного содержания. Прим. авт.)

Три месяца спустя. Рим. Палатинский дворец.
Сидя в кресле император Август долго и с интересом крутил в руках и разглядывал прозрачную пирамидку – талисман  Пятнадцатого Победоносного легиона,  - смотрел на просвет и даже пробовал ногтем большого пальца на прочность. Его визави – коротко стриженный средних лет худощавый аскетичного вида кареглазый мужчина  по имени Толибий - начальник Тайной Службы империи - неподвижно и скромно сидел в кресле подле стола и бесстрастно наблюдал за манипуляциями императора. Император опустил талисман на стол, поднял  и поднёс на ладони к глазам золотую звезду Давида, ту самую, что еще недавно красовалась на груди Авеля, и две монеты – два греческих статира. Затем вернул  звезду на стол,  а монеты по одной несколько раз подбросил на ладони, словно сравнивая их  вес. Наконец, император поднял глаза на собеседника, кашлянул и сказал: - Поразительно, я не сразу смог отличить фальшивую монету от оригинала. Но, продолжайте, Толибий, продолжайте.
- Итак, - продолжил тот, -  нашему человеку, следующему с караваном, во время стоянки в Дамаске удалось передать Службе весточку о следовании каравана в Иерусалим. Мы подготовились к встрече. Эта монета, - Толибий взглядом указал на  одну из монет, - из-за неё-то и  разгорелся сыр-бор, оказалась фальшивой. Ею рассчитался Мардохей в Гюмри с нашим человеком, а он, в свою очередь, «попытался» разменять её в Иерусалиме. Но неудачно. Это и послужило основанием для задержания, а затем и досмотра и людей, и груза. Так мы обнаружили и талисман, и крупную сумму денег. И талисман и деньги были спрятаны в товаре: в мешках с шерстью,  в посуде и домашней утвари. – И что же? – перебил его император, - это были фальшивые деньги? – Нет, - ответил Толибий, не все, а только часть. Должен отметить, - продолжил он, - Авель и Мардохей никогда не отправляли ни в Самарию, ни в Галилею, ни в Иудею фальшивых денег, однако в этом случае, - Толибий криво усмехнулся и опустил глаза, - они изменили своему правилу. И посему Служба тотчас провела обыски в домах Авеля, Мардохея, Абрахама и их родственников в Иерусалиме. И вот что обнаружено. - Толибий отстегнул от пояса небольшой кожаный тубус и потряс его, доставая свиток. Заполняя паузу, император задумчиво произнес: - Вашему человеку ….. э..э…, - Август, припоминая пощелкал пальцами, - ..этому..  ээ…–    
- Армену, - подсказал Толибий.
- Да, да, Армену, - повторил император, - не откажешь в ловкости. 
- Да, мой император, он проявил себя неплохо. Теперь я с уверенностью могу сказать, что Служба не зря тратила время и деньги на его подготовку и в школе ланисты Руфуса, и в школе Лепида на Кипре. Благодаря ему  нам удалось и вернуть талисман, и получить сведения о Клодии Криспе и его тайнике на горе Масис, и разгромить гнездо фальшивомонетчиков в Ахайе.
Император, задумчиво рассматривая монеты, спросил:
- Но как им удалось, объясните мне, Толибий,  как удалось преступникам почти в два раза понизить содержание золота в фальшивых монетах при сохранении цвета, размера и веса монеты? Как?
- Мой император! Службе удалось захватить в Ахайе в Истмийском ущелье и банду фальшивомонетчиков, и всю их оснастку: и плавильную печь,  и круги для истирания ауреусов в порошок, и сырьё – золотой порошок с добавками, - и приспособления для чеканки и искусственного  «старения» монет.  Один из арестантов оказался  мастером - оружейником из Дамаска. Ранее он выплавлял дамасскую сталь и знал все её секреты. Я не знаю: как удалось Авелю и Мардохею сбить этого человека с пути истинного, но это они – Авель и Мардохей – вовлекли его в преступную деятельность, тем самым,  изобличив себя как  организаторов  шайки.  Я могу только предположить, что и в этом деле – в деле его совращения, - свою роковую роль сыграл  Золотой Телец. И этот-то мастер, используя свои знания о каких-то добавках или присадках, и выплавлял фальшивое золото по весу и виду почти неотличимое от настоящего.
- Толибий, вы понимаете,   какое зло, какую опасность для Империи таит в себе это преступление?
- Да, мой император. Именно поэтому все  преступники и их пособники уничтожены, а Служба нацелена на недопущение рецидива, ибо сказано: что знают трое, знает и свинья.
Император кивнул головой и спросил: - Что ещё по этому делу?
- Результаты обысков в домах Авеля, Мардохея, Абрахама и их родственников, - Толибий развернул свиток, император протянул руку, взял его, бегло пробежал глазами и спросил: - Деньги немалые. Какова их судьба?
- Деньги конфискованы и обращены в доход императорской казны. Родственникам Авеля, Мардохея и Абрахама во время обысков был задан один и тот же вопрос о происхождении и принадлежности найденных денег. Об их происхождении никто ничего толком сказать не мог, о принадлежности же все отвечали одинаково: деньги принадлежат, соответственно, либо Авелю, либо Мардохею, либо Абрахаму. А деньги изобличенных преступников по закону подлежат конфискации.
- Так! Хорошо! А деньги Абрахама, - император ткнул пальцем в свиток, - здесь тоже суммы немалые?
- Служба не нашла оснований для  предъявления Абрахаму обвинения  в причастности к  преступной деятельности.  Он только доставлял в Иерусалим чужой товар и чужие деньги. Служба не нашла, - Толибий тонко улыбнулся, - и доказательств вины Армена. Он жертва, его обманули, с ним рссчитались фальшивыми деньгами. Поэтому через две недели оба были выпущены из претория на свободу. К этому времени по городу уже вовсю гуляли слухи о том, что Авель и Мардохей  изобличены как преступники и казнены, и что Абрахам купил себе жизнь и сохранил деньги предав своих хозяев.  – Толибий опустил глаза к долу, притворно  вздохнул и продолжил: - С Абрахамом случилась неприятность. После освобождения из претория он направился домой, но не дошел. Ему перерезали горло у ворот его же дома. Следствие по делу об убийстве ведёт местная  иудейская власть.
- Вот так сразу и зарезали? – переспросил Август,  глядя в глаза Толибия.
- Увы, мой император, сразу, - Толибий снова вздохнул, отвел глаза в сторону и закончил, - он даже не успел ни с кем переговорить, а единственный человек, кого он встретил, был его убийца.
Поскольку прямым наследником Абрахама является его единственная дочь,  то по закону Римской Империи, а именно на основании Закона Вокониуса, дочери Абрахама выплачено наследство в сумме двадцати пяти тысяч сестерций. Остальные семьсот двадцать три тысячи сестерций обращены в доход императорской казны. – Толибий чуть помолчал и закончил: - К сожалению,  Служба не обнаружила ничего нового, что хотя бы косвенно  связывало талисман Пятнадцатого Победоносного с тайником Клодия на горе Масис и, соответственно, с Золотым свитком. Местные жители указали на родник под скалой на большой горе. Поиски клада Клодия Криспа были безуспешны. По всей вероятности обнаружить тайник Клодия без "указания" талисмана невозможно.
- Так, так! А что показал Абрахам относительно талисмана? – спросил Август.
- В своих показаниях он утверждал, что ничего не знает о талисмане,  и просто должен был по прибытии в Иерусалим  передать его сестре Авеля. Она воспитывает  сына Авеля.
- Сына? Авеля?
- Да. У Авеля есть сын. Его тоже зовут Авель и ему один год отроду. Его мать умерла при родах.  Ребенка забрала в свою семью сестра Авеля.
- Ах, вот как! Значит, Абрахам должен был передать ей талисман? Так? И ничего более?
- Мой император, Абрахам показал на допросе, что  какие-то сведения относительно талисмана Авель передавал ранее сестре через Мардохея. Позволю высказать предположение. Видимо, Авель знал как нужно использовать талисман. Но Авель никому не доверял, и потому сам талисман и сведения о нем переправлял  сестре в Иудею по разным каналам. Вероятно,  Авель предвидел, что его отъезд из Армении не будет простым. – Толибий замолчал, показывая своим видом, что добавить ему больше нечего.
Император заглянул в непроницаемые глаза начальника Тайной Службы  и сказал: - Ну, что ж, я доволен вами, Толибий. Вы сделали всё возможное, что можно было сделать. Подготовьте представление в Римскую Квестуру о выплате Тайной Службе десятой доли конфиската. Наградите всех людей, причастных к этому делу. – Толибий встал, в изысканных выражениях поблагодарил императора, попрощался и ушел. Как только он покинул зал, император хлопнул в ладоши и из боковой комнаты к нему вышел Ликин. – Ты всё слышал? - обратился к нему Август. – Да, - коротко ответил Ликин. Император, рассуждая вслух, подвел итог: - Итак, у меня есть Жезл Александра Великого. Это часть его Ключа к Вратам Богов. Есть теперь сведения о тайнике Клодия у горы или на горе Масис. Там спрятан Золотой Свиток. Да, да. Именно там. Так. Есть записка Клодия о  западном склоне, календах, роднике и о том, что «…. талисман укажет». Есть талисман. Не хватает главного – знания о том, как использовать талисман, чтобы «он указал»?  И есть эта тонкая нить: от мертвого Авеля к сестре и сыну. Ах, Клодий, Клодий! Да-а,  Ликин, запиши всё, что услышал. Для Заветного места.

Тридцать лет спустя. Рим. Палатинский дворец.

Тиберий отложил свиток в сторону, встал, подошел к Заветному месту, запустил в его внутренности руку, перебирая содержимое и восклицая: - Да где же он, где?  Нетерпение и досада отразились на лице императора. Он выпрямился, вернулся к рабочему столу и с силой подергал бечёвку, чуть не оборвав её. Где-то в дворцовых покоях прозвенел серебряный колокольчик, послышались торопливые шаги, и в помещение вошел Ликин. Сдерживая себя и стараясь говорить спокойно,  император спросил: - Где, где талисман?  - На месте, в библиотеке - кротко ответил Ликин. Тиберий поспешил к выходу, следом за ним засеменил и Ликин, гадая: какая муха укусила всегда сдержанного императора. В одном из помещений библиотеки Ликин подвёл императора к стене и отодвинул шёлковую занавеску. В стенной нише император увидел кинжал Брута, знакомую памятную чашу из распиленного черепа с золотым носом, глазницами и турмалиновыми зрачками и тут же  великолепную  большую хрустальную вазу. В ней матово отсвечивала зеленоватыми гранями небольшая четырехгранная пирамидка,  играла золотыми лучами звезда Давида и тускло поблескивали два греческих статира. Рядом с вазой в открытой деревянной резной шкатулке покоился жезл Александра Великого. Тиберий взял в руки жезл, повернул медный шарик и раскрыл створки. Пусто. Император положил на место жезл, взял  в руки талисман, внимательно рассмотрел все его грани и спросил: - Это все? Этим и закончилась история? - В голосе императора сквозили нотки огорчения и разочарования. – Нет, мой император, - ответил Ликин, - это не конец истории. Императора Августа нет. Но есть император Тиберий, и есть та  нить из прошлого от мертвого Авеля к сестре и сыну. Нет, мой император, это не конец истории. – Тиберий быстро спросил: - Он жив? Сын Авеля?
- Да, жив. К  очередному двадцатилетнему сроку, когда Луна в июне переходит в созвездие Водолея и  когда обладатель Ключа Александра Великого обретает божественную силу, ему – сыну Авеля - Авелю младшему - исполнилось шестнадцать лет. А до этого император Август считал, что эта нить еще  не окрепла, еще слишком тонка, чтобы пытаться потянуть за нее. А потом, потом  императору было видение, и он расценил его как пожелание богов оставить это дело преемнику. Император так и поступил.
Сейчас Авелю-сыну тридцать.
- И шесть лет до окончания очередного двадцатилетия, - задумчиво произнес Тиберий.
- Точно так, мой император. И смею надеяться - это не конец истории.

Две тысячи лет спустя. Кипр. Пансионат « Китион».

«Точно так, мой император. И смею надеяться – это не конец истории» 
Петр прочитал эту последнюю фразу последней страницы Красной Папки и отложил её в сторону.
«Так, так. Да, это не конец истории. Взять  хотя бы талисман. Загадочен его путь,  загадочен. Ведь каким-то образом  попал же он из римского императорского дворца в армянский Матенадаран?  А?  Эх, отец, отец!»
Петр посмотрел на часы. Было два часа ночи: «Всё. Спать. К завтрашним встречам надо иметь свежую голову».

                Глава. XIII. Кто вы: доктор «SS» и товарищ «Д»?

Из кабинета господина Ксандопуло Петр вышел  и с чувством человека, исполнившего свой долг,  и с чувством некоторого облегчения. Эмоциональный и экспансивный директор, получив вожделенную фотокопию раритета из Матенадарана, по русскому обычаю ( откуда бы ему знать!) троекратно расцеловал Петра, долго пожимал его руку, затем усадил на стул и стал осыпать восторженными благодарностями, путая иногда от перехлёста чувств английские слова с греческими. На этапе перехода директорского эмоционального  и риторического накала от ступени  форте к степени фортиссимо, Петр решился прервать это восхождение. Пришлось  подвергнуть риску собственное имущество. Кейс Петра вдруг съехал с его колен и грохнулся на пол. Господин Ксандопуло на секунду примолк и этой паузой тотчас воспользовался Петр. Он поднял с пола дипломат, встал и пока господин Ксандопуло набирал в легкие воздух для очередной тирады, протянул ему руку и быстро сказал: - Благодарю вас, благодарю, господин директор, надеюсь на дальнейшее плодотворное сотрудничество. – Господин Ксандопуло, задыхаясь и запинаясь, начал было: - Но вы, но вы…. – Помогая ему, Петр закончил: - Всегда к вашим услугам!  Всегда! – Мужчины пожали друг другу руки и распрощались. Выходя из кабинета директора,  Петр обернулся. Господин Ксандопуло стоял около своего стола и благоговейно держал близко перед лицом фотокопии, близоруко вглядываясь в текст. Петр для него уже не существовал.
К зданию Афемия Хауз Петр подъехал к полудню, оставил машину на подземной стоянке и поднялся на лифте на седьмой этаж. Знакомая газелеглазая сотрудница господина Димитриу встретила посетителя и сразу же провела в кабинет шефа. При  появлении  гостя хозяин кабинета жестом предложил ему стул у приставного столика  и  после общих фраз приветствия  и расспросов уставился на него любопытным взглядом. – Я хотел бы, - Петр приступил к делу, - получить оставленный отцом на хранение пакет. – Конечно, конечно, - быстро ответил адвокат, отъехал с креслом от стола, оперся руками о подлокотники кресла, с усилием подался вперед и с кряхтением возвысился над столом. Циклопическое чрево воцарилось над столешницей. Господин Димитриу как тяжелый дредноут медленно выплыл из-за стола и направился к встроенному в стену сейфу, одновременно жестом руки предлагая Петру переместиться к журнальному столику у балкона. Петру почудилось, что вместе с тяжким колыханием кормы дредноута сотрясается  и всё здание Афемия Хауз.
Мягко щёлкнул сейфовый замок, могучая рука открыла дверцу сейфа и извлекла на свет божий  знакомый продолговатый пакет и лист бумаги с печатным текстом.  Господин Димитриу закрыл сейф, повернулся и посмотрел на гостя. Петра как будто ударило током и бросило в жар. Точно в этой позе и точно с этим взглядом и выражением лица гигант являлся  Петру во сне в московском отеле «Космос». «Что бы это значило?»- подумал Петр. Толстяк, тем временем, втиснулся в кресло, положил на столик пакет, придвинул к Петру ножницы и пропыхтел: - Прошу, господин Крюков,  – и с интересом уставился на гостя. Петр разрезал опечатанную печатью ленту, развернул упаковочный материал и увидел деревянную резную коробку, видом навеявшую в памяти когда-то виденный футляр для средневековых дуэльных пистолетов. Откинув крышку коробки, Петр  почувствовал, как очередной разряд ударил в голову, рассыпался в глазах искрами и охватил всего пламенем. Когда пламя унялось, а искры погасли, Петр рассмотрел на красном атласе дна коробки плоский длиной в две ладони деревянный резной предмет с позеленевшим от времени медным шариком на конце. « Не может быть!» – кто-то тут же прокричал в ухо. - «Этого не может быть!» - повторил  про себя Петр,  повернул растерянное лицо к адвокату: - Это, это…
- Да, - с улыбкой ответил тот, - это жезл Александра Великого. 
- И вы знали об этом и ничего не сказали мне? – Петр ошарашенно смотрел на толстяка.
- Да, - ответил тот, - знал. Это предусмотрено условием договора. И ничего не сказал. Это тоже предусмотрено условием договора. Вот, ознакомьтесь, - адвокат пододвинул к Петру извлеченный из сейфа лист, - это мой экземпляр договора. Здесь все расписано: и о жезле, и о записной книжке. Она там – в кармане крышки. Второй экземпляр договора находится в Австралии. Если помните, я говорил вам о том, что некоторые пожелания вашего отца, Царствие ему Небесное, носили, мягко говоря, ..э…до некоторой степени экстравагантный характер. Обратите внимание на этот пункт договора, - толстый палец господина Димитриу  уткнулся в лист.  Петр быстро пробежал глазами  текст, пробормотал: - Это потом, - и с нетерпением обратился к жезлу. Осторожно взял его  в левую руку и удивился его легкости. Адвокат заметил это и сказал: - Ваш отец говорил мне, что жезл, как и библейский Ноев Ковчег, как  пишется в книге «Бытие» в главе 6:14, сделан из дерева гофер.  Петр пальцами правой  руки осторожно повернул медный шарик. Жезл раскрылся как створки раковины. Внутри Петр увидел запаянный в пластик обрывок пергамента с неровными краями и выцветшими латинскими каракулями. И в третий раз Петра словно ударило током. Он повернулся к Димитриу, но тот опередил его: - Нет, нет! Я не знаю что это. Ваш отец ничего не говорил мне об этом. – Петр же подумал: « А я знаю что это. Это послание  Клодия Криспа. Боже мой! Этот кусок пергамента держали в руках императоры Август и Тиберий». – Петр осторожно провел пальцем по пластиковой  поверхности, ему показалось, что предмет излучает тепло, аккуратно сомкнул створки жезла и достал из кармашка крышки коробки записную книжку. – Вы заберете все? – спросил господин Димитриу, взглядом указывая на жезл и записную книжку.  Пётр подумал, отрицательно покачал головой и сказал: - Я заберу только записную книжку. Жезл пока оставлю у вас. – Хорошо, - коротко отреагировал адвокат и показал взглядом на  листок с договором. Петр придвинул лист к себе  и ниже фразы: «срок действия договора – 31 декабря 1985 года» приписал: «Записная книжка получена», расписался и поставил дату, закрыл коробку, передал адвокату и, словно спрашивая сам  себя,  медленно произнес: - Так, значит, если б я не занялся этим делом, и не поехал  в СССР, то получил  бы  жезл и письмо Клодия Криспа только после вступления в права наследования? Так как это определено завещанием? Вот что придумал отец.  Эх, отец, отец!-  Адвокат Димитриу, мол, что тут поделаешь, смешно развел руки: - Я вас, молодой человек, предупреждал. – Затем завернул коробку в упаковочный материал, перевязал лентой, опечатал,  поместил в утробу сейфа, закрыл его, повернулся и с лукавой улыбкой спросил: - Хотите, я попытаюсь угадать о чём вы сейчас думаете и чего желаете? – Петр пристроил записную книжку в дипломат, тоже улыбнулся и разрешил: - Попытайтесь.
- Вы сейчас думаете о том, почему отец  эту, как вы совершенно справедливо полагаете, очень дорогую вещь, я имею в виду жезл,  хранил у меня,  а  не в ячейке, к примеру, Народного банка Кипра или, что еще лучше, в хранилище какого-нибудь швейцарского банка или музея? Так? Так!
А желаете вы сейчас только одного: как можно быстрее  уединиться где-нибудь с  записной книжкой словно с любимой женщиной, - адвокат усмехнулся, - чтобы с пылом и страстью углубиться, кхе, кхе,  в ее содержание. Я угадал?         
- Да, - рассмеялся Петр, - точное попадание. Причем дважды. Так почему же отец хранил жезл у вас? 
- Ради вашего удобства. Хотя я и ему говорил в свое время, и вам сейчас хочу сказать, что  эту вещь,  а я полагаю она весьма непросто досталась вашему отцу, конечно, следовало бы  и застраховать, и хранить в более надежном месте, чем мой сейф. Вы согласны?
- Да, да, я согласен с вами. И чуть позже займусь этим. А пока позвольте выразить вам мою благодарность. – Петр поднялся с кресла, подошел к адвокату, с чувством пожал его руку и закончил: - А теперь разрешите откланяться.
В номере пансионата Петр сразу проследовал в кабинет, удобно устроился за письменным столом, достал из кейса записную книжку, раскрыл её и углубился в чтение текста, исполненного отцовской рукой. Текст начинался с обращения: « Здравствуй, сын»!  - И далее: «Ты последовал моей последней воле и это меня радует. Какая странная, прости, получилась фраза. Ведь я знаю, что ты прочитаешь эти строки, когда меня уже не будет. Так как же это меня может радовать, меня, которого уже нет?  Но, поверь мне, радует!  Но оставим это.
Только что ты сделал очередной очень важный шаг. Без всякой патетики скажу: ты  подошел к рубежу, к которому две тысячи лет назад пришли своим путем императоры Август и Тиберий.  Предвижу появление саркастической улыбки на твоем лице и  мысленное восклицание: « Ах, отец, отец! Ключ Александра Великого, императоры Август, Тиберий и Петр Крюков! Каково? Хороша компания!»  Напрасно, сын, напрасно! Ни сарказм, ни ирония здесь неуместна. Ты действительно подошел к тому же рубежу. Это так! И знаний о предмете у тебя сейчас столько же, и вопрос перед тобой стоит тот же! 
Я думаю, что ты уже пришел к мысли, что пора бы тебе узнать поболе и о докторе «SS», и о товарище «Д». И это правильно.  Более того, я предлагаю тебе съездить к доктору. Может быть, ты помнишь его. Тебе было года четыре, когда он гостил у нас. Он так трогательно возился с тобой и обращался к тебе не иначе как: «мой мальчик».
И я гостил у доктора не раз. Мой  последний визит к нему, хотя уже и был согласован по времени, увы, не состоялся  по болезни. 
Скажу тебе: доктор «SS» человек весьма  и весьма  своеобразный, но я думаю, что у тебя хватит ума и такта поладить с ним. И поторопись. Доктор на десять лет моложе меня, но ведь сказано: «Пути Господни неисповедимы».
Далее. Прекрасно понимая, какие вопросы  теснятся в твоей голове, попробую разъяснить  хотя бы часть их.
С доктором «SS» я заочно познакомился, прочитав его статью в историческом журнале. Это было в середине пятидесятых годов. Статья посвящалась Александру Македонскому и истинной цели его индийского похода.  Тема меня заинтересовала. Я разыскал автора статьи и он любезно согласился встретиться со мной. Тогда же и сбылось предсказание Петра Соколова: « И тебя не минует чаша сия…». Помнишь, я говорил тебе, что эту фразу Петр Соколов произнес  во время нашей последней    встречи у стен монастыря Самье в Тибете?
Возвращаюсь к теме. Так вот. Встреча  с доктором изменила мою жизнь и придала ей новый смысл.
Тогда же мы заключили договор о сотрудничестве. К моменту прочтения  тобой, сын, этих строк договор уже утратит силу по причине форс-мажора – моей смерти. Но, я думаю, ты примешь верное решение.
Что касается товарища «Д», ты, верно, озадачишься вопросом: как удалось отцу завербовать советского полицейского и каких денег это стоило? Да, да! Забегая вперед, сообщаю тебе: товарищ «Д» – сотрудник советский полиции. Так вот. Не вербовал я его и никаких денег не платил. Я познакомился с ним в Париже в 1975-м году через серба Илию Матича – постоянного представителя Югославии в Исполкоме Интерпола. А с Матичем  я познакомился через доктора «SS», который консультировал серба по ходу какого-то специфического расследования.  От Матича мне стало известно и о существовании товарища «Д» и о его увлечении  нумизматикой. Не буду углубляться в детали, в общем, встретился я с товарищем «Д» во время его командировки в Париж и поведал ему две истории: о моем покойном друге Петре Соколове,  о себе и тебе, и будущем завещании и, конечно же, это вторая история, о Ключе Александра Великого. Поведал и попросил помощи. Скажу тебе, товарищ «Д» был весьма изумлен и сначала отказался. Но потом взвесил все и  согласился, поскольку ничего предосудительного в моих историях и целях, мною преследуемых, не нашел, а поисками Ключа Александра Великого даже просто заинтересовался. Разумеется, я предложил  товарищу «Д» материальную компенсацию за помощь, но получил в ответ категорический отказ. Не всё и не всегда решают деньги.  Так вот: от денег он отказался, но от моего презента – серебряного сестерция времен императора Веспасиана – товарищ «Д» отказаться не смог. Тем более, после моего рассказа, конечно, фантазийного, что это и есть тот самый сестерций, который в ответ на упреки Тита – сына императора Веспасиана - что, дескать, негоже императору пополнять казну за счет им же открытых в Риме платных отхожих мест,  Веспасиан сунул монету Титу под нос и спросил: - Пахнет? Нет, не пахнет! Деньги не пахнут!»    
Петр перевернул страницу. Отцовской рукой здесь было выведено: «Доктор «SS» – господин Серджио Санторини, Венеция, площадь Святого Марка, квартал Мерсерие, номер дома и квартиры, телефон. И все. На следующей странице: «Товарищ «Д» – Дмитриев Владимир Яковлевич, сотрудник МВД СССР, член рабочей группы по поддержанию контактов с Интерполом, домашний и рабочий телефоны в Москве. ( Их можно использовать, если ты находишься на территории СССР).  Поясняю тебе, сын, - официально СССР не является членом Интерпола, но контакт на уровне рабочей группы поддерживается.
По мере необходимости ты можешь обращаться к Дмитриеву через Илию Матича. Вот такая непростая цепочка. Номер телефона Матича в Париже ….. и в Белграде……
Удачи тебе, сын, и прощай!»
Больше в записной книжке никаких записей не было. Отложив ее в сторону, Петр  достал из кейса отцовский Ветхий Завет. «Так. Вот эта записка товарища «Д» относительно Матенадарана и Каринэ Восканян. Вот и список ее корреспондентов. А вот и доктор Санторини. Интересно».
Петр поднял трубку телефона  и заказал авиабилет  на рейс в Рим и далее в Венецию.

Венеция, август 1979 года.

Вдоль стен кабинета под самый потолок простирались стеллажи, заполненные свитками, объемистыми фолиантами, книгами, журналами и подшивками газетных вырезок. Стена, где входная дверь, с одной стороны от нее была увешана экспонатами великолепной коллекции холодного оружия, с другой – полками с древней керамикой.  В  кабинете, несмотря на работающий кондиционер, было душновато и запашисто. Неповторимый запах венецианских каналов ощутимо сдабривался запахом пыли и табачной отдушки.
Доктор Санторини усадил гостя в кресло и, после слов соболезнования, глядя в глаза Петра и нервно потирая ладонью правой руки костяшки пальцев левой, горестно произнес: - Мы договаривались с Майклом о встрече, но она не состоялась. Мне позвонил его адвокат и сообщил о болезни господина Крюкова. Но почему, почему никто не сообщил мне о его смерти? Нас объединяли почти четверть века не просто сотрудничества, но и дружбы. Ты понимаешь, Петр, мой мальчик, дружбы!  Я бы считал своим долгом проводить его в последний путь. Как же так? – Доктор обиженно всплеснул руками, встал с кресла, обошел журнальный столик и подошел к окну.
- Как же так? – доктор повторил вопрос, сопровождая его характерным эмоциональным итальянским вскидыванием и потрясанием кистей обеих рук перед лицом.
- Да не расстраивайтесь вы так, - успокоил Петр доктора, - вы знали отца много лет, а коль так, то не могли не заметить некоторых его…. мм.., извините, особенностей. Я, к своему стыду, должен признаться,  тоже не был на похоронах. Нет, нет, не смотрите на меня так! У нас были совершенно нормальные отношения. Просто отец так решил. И всё. И что ж теперь поделаешь?
- Да, да, ничего уж не поделаешь! Прими, мой мальчик, еще раз мои глубокие соболезнования. Царствие ему Небесное. – Доктор перекрестился, успокоился и от  окна медленно направился к своему креслу, а Петр, наблюдая за ним,  думал: « Я его совсем не помню. А какой необычный типаж. Массивная голова венценосца и тщедушное подростковое тело, густой сочный баритон и маленькие, как у десятилетнего мальчика, кисти рук, умные, всепонимающие и всепроникающие аргусовы  глаза за толстыми линзами очков и общее детское выражение лица. Да-а. Отца всегда тянуло к неординарным личностям. Эх, отец, отец!»
 Господин Санторини устроился в своем кресле, неторопливо закурил сигару, уперся в глаза Петра своим гипнотическим взглядом, пожевал губами и предположил: - Мой мальчик, твой визит подсказывает мне, что ты намерен продолжить изыскания отца, гм, наши изыскания. Это так, я не ошибся?
- Нет, вы не ошиблись. И хотел бы начать с формального акта. Я хотел бы пролонгировать ваш, нет, теперь уже наш договор о сотрудничестве. Чтобы продолжить наше дело. – Доктор улыбнулся детской улыбкой и, вставая с кресла, бросил: - Это слова не мальчика, но мужа, - подошел к письменному столу у окна, достал из ящика стола тонкую папку, прихватил со стеллажа вторую папку  потолще и со словами: « Я тоже хотел бы соблюсти формальности», - вручил их гостю. Из тонкой папки Петр извлек договор о сотрудничестве, ниже подписи отца начертал «правопреемник Петр Крюков», поставил подпись и дату и вернул папку с договором доктору. Открыл вторую папку, увидел рукописный текст и подумал: «Понятно. Труды доктора «SS».   Новая Красная Папка. Тиберий, Понтий Пилат, Арканий? Продолжение следует?»
 Доктор Санторини,  забавно смущаясь и потирая ладонью костяшки пальцев другой руки, спросил: - Я .. ..э…хотел бы узнать: ознакомился ли ты, мой мальчик, с моими предыдущими….э… эпистолами?
- Да, конечно, и очень внимательно ознакомился. – Довольная улыбка тронула губы доктора. Петр заметил это и продолжил: - Господин Санторини, вы передали мне свои труды, а я хотел бы ознакомить вас с результатами моих. – Петр достал из кейса фотокопии талисмана  Пятнадцатого Победоносного легиона и передал их доктору. Тот притушил сигару и быстро направился к окну, вглядываясь в изображения фотокопий и радостно восклицая: - Мой мальчик! У тебя получилось? Получилось! Получилось! И все подтвердилось. Вот они – загадочные линии Клодия Криспа, вырезанные им на камне,  вот он – шифр, вот она – загадка. А его записка на клочке пергамента, помнишь?– Доктор Санторини на память воспроизвел: « Западный склон в июльские календы. На заходе солнца от родника под скалой. Талисман укажет». Именно на заходе солнца. Тоже загадка. Если нам удастся найти логическую связку этих загадок, то мы, возможно, поймем: как  нужно использовать талисман и тогда останется сделать последний шаг к тому, на что он укажет.  А указать он может только на одну вещь – на Золотой Свиток. Итак, мы подошли к  Рубикону. Ру - у-бикону, ля-ля-ля-ля, Ру-у-бикону, ля-ля- ля-ля. – Эти слова доктор пропел на мотив арии из известной оперы, пропел негромко, но так искусно, что Петр почувствовал влечение к вокалу и чуть, было, не подтянул: «Т-о-о-ре-адор смеле—е-е в бой…». А доктор оторвал взгляд от фотокопий и спохватился: - Гм, извини, мой мальчик, и,  прошу тебя, обращайся ко мне просто по имени – Серджио. Ты хочешь спросить о чем-то?
- Да, Серджио. Вопросов у меня много, но, - Петр чуть помялся, - я задам их, если вы не возражаете, позже. Даже, может быть, завтра. После того как изучу ваши, как вы их назвали, эпистолы. А пока я хотел бы задать только один вопрос. Относительно талисмана Пятнадцатого Победоносного легиона. Дело в том, что в Матенадаране, где он хранится, мне не смогли ответить:  как он туда попал.  Как же вы, Серджио, узнали о талисмане и Матенадаране?
Доктор, припоминая,  пожевал губы, положил фотоизображения на стол и пробормотал: - О, да, это здесь, -  подошел к  стеллажу, достал с полки папку и со словами: - Там письмо, - передал ее Петру. Петр раскрыл папку. Здесь были копии опубликованных доктором Санторини в разное время в научно-исторических журналах статей об Александре Великом и его «Ключе к Вратам Богов», о талисмане и связанных с ним событиях.   
Анонимное письмо на имя доктора Санторини было отправлено из Иерусалима и  состояло из одной отпечатанной на машинке фразы на английском языке: « Талисман находится в Армянском Матенадаране».
 В ответ на вопросительный взгляд Петра доктор пожал плечами, показывая, что ничего более добавить не может.
Петру ничего не оставалось делать, как сказать: - Ну, я, пожалуй, пойду.   
- Да, да, хорошо, - рассеянно ответил доктор,  - я всегда к твоим услугам. - Его взгляд снова был прикован к изображению талисмана. Доктор бормотал себе под нос: - Клодий Крисп. Клодий Крисп несколько лет  провел в римском лагере  Regina Castra. Это на территории древнеримской провинции Ретия, населенной в те времена кельтскими и германскими племенами. Теперь  это…это Регенсбург в Баварии. Надо будет посмотреть старые руны кельтов, квадов и маркоманов, не мог ли Клодий…., - но опять спохватился, вспомнив, что он не один: - Ах, извини, мой мальчик, я увлекся. – Сказано это было таким тоном, что Петр почувствовал  себя лишним в этом кабинете, еще раз повторил: - Я, пожалуй, пойду,  - встал и попрощался. Доктор механически ответил на прощание гостя. Выходя из кабинета, уже в дверях, Петр обернулся и увидел как доктор, вглядываясь в фотоизображения, увлеченно беседовал с кем-то невидимым и даже не повернул в сторону Петра головы. Петра кольнуло знакомое чувство сродни легкой обиде. «Да, - вспомнил Петр, - мне знакомо это чувство. Я испытал его, покидая кабинет господина Ксандопуло в музее Левентис в Никосии. Там тоже было полное переключение внимания и полная отрешённость от мира и от меня как части этого мира.  Как они похожи: господа Санторини и Ксандопуло. Эх, отец, отец!»


               Глава XIV. Вторая московская встреча. Июль 1991 года.


   Машина свернула с дороги, въехала в настежь распахнутые ворота и остановилась перед высоким крыльцом большого двухэтажного деревянного дома. Водитель показал Петру дорожку, огибающую дом и уходящую в сад, и, как только  Петр вышел из машины, дал задний ход, выехал за ворота, выскочил из машины, закрыл ворота и через калитку вышел наружу. Послышался шум удаляющейся машины. Петр  внимательно осмотрел дом и окрест.  «Диссонанс, - подумал он, - невысокий, старый,  кое-где с облупившейся краской забор из штакетника вдоль улицы перед фасадной частью дома и высоченный, по всему видно новый деревянный забор, отделяющий территорию от соседей справа и слева. И кто же  открыл ворота? И никто не встретил! Все это как-то странно».  Это была  вторая странность, отмеченная Петром за неполные два дня пребывания в Москве.  С первой странностью, правда, совсем другого порядка,  он столкнулся вчера, когда  только только разместившись в номере гостиницы «Космос», он позвонил по указанному Башем в телеграмме-приглашении номеру телефона. Ответила женщина, спросила где именно остановился господин Крюков и бесстрастно сообщила, что завтра в два часа пополудни от подъезда гостиницы его заберет машина товарища Гринберга. Номер машины такой-то. Пока Петр набирал в легкие воздух и подбирал слова, чтобы тактично осведомиться:  а кто такой, собственно, говоря,  этот  товарищ Гринберг, в трубке послышались гудки отбоя. Петр повесил трубку и стал вспоминать: « Гринберг, Гринберг? – и вспомнил, надо же, вспомнил.- Это же фамилия матери Буржуя. Да, да, именно так.  Но тогда – с десяток лет назад во время  первой встречи – Бур, помнится, носил другую фамилию. Ну, конечно, тогда он был Антоновым. Что же за эти годы в России изменилось так, что еврей по матери Бур поменял славянскую фамилию на однозначно семитскую. А ведь раньше, помнится, советские евреи  не только не козыряли своим происхождением, но, более того, предпочитали, буде такая возможность выпадала, по-страусиному маскироваться фамилиями  «ивановых», «петровых» и «соловьевых». Странно».
Петр неспешно двинулся по садовой дорожке, обогнул дом и остановился как вкопанный. То, что он увидел, было прекрасно. За деревянным домом и старым садом  на некотором отдалении на зеленой ровной газонной площадке красовался великолепный  белый  особняк, напоминающий архитектурными линиями знаменитый дворец Виттельсбахов в Баварии. Размерами особняк был много скромнее, но по форме столь же совершенен.
Газонная площадка переходила за домом в естественный луг, сбегающий к пруду  и неширокой, заросшей ивами и камышом речушке. Насладившись видом, Петр двинулся дальше. За особняком открылся вид на открытый бассейн, играющий легкой рябью на поверхности воды, и просторную открытую беседку с встроенным мангалом. Над кирпичной трубой мангала курился дымок. В беседке с торца длинного стола сидел  чем-то занятый Чека. Рядом с беседкой на газоне разместились несколько плетеных шезлонгов. В одном из них и спиной к Петру возлежал  Буржуй. Конфигурация лысины не оставляла никаких сомнений в том, что это именно он. Напротив обладателя лысины, наклонившись к нему и энергично жестикулируя рукой с бокалом, сидел Баш. Он то и увидел первым Петра, вскочил и что-то прокричал, указывая рукой на гостя. Петр ускоренным шагом двинулся к беседке, наблюдая, как Буржуй  и Баш покинули шезлонги, а Чека встал из-за стола и, вытирая руки полотенцем, вышел из беседки. Буржуй, Баш и Чека  выстроились в шеренгу и, когда гость приблизился на расстояние нескольких шагов, все трое низко поклонились ему русским поклоном в пояс, сопровождая поклон широким движением правой руки от левого плеча к земле. «Похоже, друзья уже приняли на грудь, - подумал Петр и внутренне усмехнулся,- и поведение,  и - как  говорил Чека: « инфракрасное излучение от ряхи Баша» – прямо свидетельствуют об этом». Пока Петр мысленно рассуждал на эту тему, Баш нарушил строй, подошел и бесцеремонно и раскованно обнял Петра, троекратно его облобызал, затем демонстративно отстранился, оглядывая Петра с головы до ног. Бур и Чека дождались окончания процедуры осмотра и поочередно, но, в отличие от Баша, сдержанно, приобняли Петра, после чего все направились к беседке, бросая, по пути друг на друга, любопытные изучающие взгляды.
« Двенадцать лет прошло, - думал Петр, - да, все мы, конечно, изменились. Бур обзавелся солидным брюшком, Баш стал как- то массивнее, шире и вроде как ниже ростом, Чека же просто заматерел, да, заматерел: вроде бы и сохранил худощавость,  но утратил молодеческую лёгкость и стал как бы шире в кости и тяжелее».  – А где же Боец? - спросил Петр. – Сейчас увидишь, здесь он, родной, здесь, - ответил Бур, достал из кармана шортов воки-токи, нажал кнопку и сказал: - Гость прибыл, гость прибыл. Приём. – Иду, - послышался короткий ответ и все, не сговариваясь, повернули голову в сторону дома. Массивная дверь дома открылась, в дверном проеме возникла спортивная фигура Бойца в майке и шортах и по гранитной лестнице торжественно двинулась вниз. Правая рука Бойца была отягощена ношей - большим пластмассовым и, по всему видно, тяжелым контейнером. – Под ноги смотри, под ноги, - с дурашливой озабоченностью крикнул ему Баш.  Все рассмеялись. Боец подошел, поставил контейнер на траву, послышалось легкое звяканье стекла, и торжественно разверз руки для объятий: - Ну, здравствуй, герр Питер! С прибытием на историческую родину. - Обнялись. « Вот кто совсем не изменился, - подумал Петр, - только нервный тик стал заметнее». – Боец же подхватил контейнер, снова звякнуло стекло, и направился к беседке.  Баш, следуя за ним след в след,  и с показным вожделением, как кот на сало, уставясь  на контейнер, дурашливым голосом, но вполне музыкально пропел: - Эх, полным полна коробочка, есть в ней пиво и водца, е-е-есть чем д-у-у-шеньку потешить, есть согре-е-ть чем молодца. – Боец усмехнулся и сказал: - Кто о чем, а вшивый о бане, - и совершенно немузыкальным козлетоном пропел: - Какой ты был, Баш, такой ты и остался….- Махнул свободной рукой и сказал: - Иди, иди, певец - молодец, вон туда – напротив, там сядешь, а то здесь  мешать будешь. – Затем окинул всех строгим взглядом и констатировал: - Итак, все в сборе, - и постановил: - Это надо, стало быть,  отметить непременно и сразу. Нет возражений? – Возражений не было. Чека расположился в торце во главе стола, повернулся и сразу  стал доставать с полки рядом с мангалом и выставлять на стол прикрытые до времени салфетками тарелки с нарезками, фруктами и овощами, приговаривая: - Особенно не усиливайтесь, господа - товарищи, оставьте место для шашлыка. – Большая разделочная доска с шампурами с нанизанными кусками  мяса лежала там же на полке у мангала, распространяя  восхитительный аромат шашлычного маринада. Чека стал раскладывать шампуры с нанизанным мясом в мангале, приговаривая: - Сегодня побалую вас. Шашлык  приготовлен по древнему  армянскому рецепту. Пальчики оближете. – Затем с наигранным акцентом: - Вай, ахперджаны, слава гаварить и благадарит пока нэ надо, рано. – Боец тем временем открыл крышку контейнера,  оказавшегося дорожным холодильником, извлек из него большую бутылку « Солнцедара»,  в просторечии именуемой огнетушителем или танком, пару бутылок жигулевского пива и два лимона, разложил все это на столе подальше от компании и присовокупил к этому набору большую пустую пивную кружку. При появлении бутылки  «Солнцедара» всех, кроме Петра, передернуло. Петр заметил это и спросил: - Что это за натюрморт? – Все рассмеялись, а Боец чиновничьи - надменным тоном провозгласил: - Уложение  царя Петра Алексеевича « О всепьянейшем Соборе».  Итак, участники Собора, допускающие чрезмерное,   вызывающее томление душ  и смятение чувств заумное  любомудрие  и словоблудие, богохульство и сквернословие, лесть и  лизоблюдство; пакостную отсебятину и  похабное краснобайство, чванство и бахвальство  как с наличием к тому оснований, так и без оных, а также оскорбления и кулачные подстрекательства,  а равно иные,  недопустимые в достопочтенном обществе словесные, физиономические, жестовые и телесные проявления,  наказываются порцией горячего флина. – Боец  понизил голос и уже нормальным тоном пояснил: - Петровский флин – тебе говорю, Петр, - это, стало быть, горячая смесь коньяка, пива и лимонного сока. Князь-папа Собора, была такая должность,  ныне, стало быть,  я ее замещаю, собственноручно готовил напиток в пинтовой, то есть, примерно, литровой кружке,  вручал ее провинившемуся бедолаге, и, приговаривая «пей до дна», не отходил от него,  пока тот не употреблял  весь напиток   без остатка. Понятное дело, наказанный флином субъект неотвратимо и скоро превращался в «подстольника». Не путать со стольником. Стольник – одна из высших должностей  при царском дворе. Так вот. «Подстольник» занимал должностную позицию под столом и докучать уже никому более не мог.
В нашем случае  в силу известных причин, имеется ввиду чёртов сухой закон, и для отягощения наказания благородный коньяк заменен на богомерз -… , пардон, горбомерзкий «Солнцедар». Понял, Питер? – Понял, понял, - Петр ухмыльнулся: - Горбомерзкий от Горбачева? – Ну, да, - скривился Боец, - стало быть, от него, чтоб ему захлебнуться этим « Солнцедаром». Он же шмурдяк, бормотуха, чернила и блевантини.
– А что это за « недопустимые …э… телесные проявления», - поинтересовался Петр. Все рассмеялись, а Боец  назидательно пояснил: - Это означает, что за столом нельзя громко пукать и отрыгивать, прочищать пальцами нос и сморкаться в камзол соседа, вытирать рот и руки его париком. Нельзя также плевать, блевать и мочиться на «подстольников», подвергать их гузноблудию, а также умышленно наносить им побои и учинять членовредительство.  – Все опять рассмеялись, а Боец, закончив тираду, снова полез в холодильник. На этот раз в его руках появилась бутылка «Столичной» водки. Боец ловко открыл ее, наполнил рюмки, поднял свою и дурашливо- торжественным голосом объявил: - В ознаменование открытия  Второго Юбилейного Собора, собрания, стало быть, первый традиционный тост предлагаю почтить вставанием, - дождался, когда все с рюмками в руках встали, и закончил: - Ну, со свиданьицем. -   Все чокнулись, выпили, сели и закусили. – Ну, что, друзья мои, - проглотив маслинку, начал Баш, - попытаем слегка нашего иностранного  гостя и друга? Я бы начал,  сэр Питер, с невест. Чем закончились завещанные тебе отцом матримониальные хлопоты?
- Да чем и положено – свадьбой!
 Четыре пары глаз с любопытством и ожиданием воззрились на гостя.
Из всех друзей только Чека знал о женитьбе Петра. И узнал он об этом от своего коллеги из  разведки - Первого Главного Управления КГБ СССР. Два месяца тому назад коллега пригласил полковника Бессонова в свой кабинет, разложил  перед ним пачку фотографий и стал вводить в курс дела.  Начал со свадебных фотографий Петра, датированных светской хроникой 1980 –м годом, затем убрал их и перешел к сути дела. Вот этот на старой фотографии  физик -ядерщик Рудольф Пайерлс. Рядом его жена – Евгения  Пайерлс, урожденная Каннегисер, двоюродная сестренка того самого Каннегисера, грохнувшего в восемнадцатом году шефа Петроградской ЧК Урицкого. После замужества Евгения покинула СССР. Пайерлс в сороковых годах создал в США  секретную лабораторию для разработки технологий разделения и обогащения изотопов радиоактивных  металлов. Лаборатория до сих пор так и называется -  «Лаборатория Пайерлса». А вот это Джордж. Он же Георгий Антонович Гамов – сотрудник Ленинградского физтеха. - Коллега нехорошо ухмыльнулся и продолжил: – Гамов  в начале тридцатых сбежал из Союза, поболтался недолго в Европе, а затем неплохо устроился в Штатах. В 1934 году в Копенгагене в институте Нильса Бора наш беглец Гамов познакомился  с венгерским евреем Эдвардом Теллером  и затем весьма активно содействовал его переезду в США. Вот вся компания на старой фотографии. Да, да это тот самый Теллер – будущий отец американской водородной бомбы. Вот такой компот. А вот на этой фотографии 1979 года Роберт Гордон – ученик и преемник Пайерлса на посту руководителя лаборатории. Рядом с Гордоном, видишь,  красотка?  Это Беата Линней. А теперь вот это групповое фото. Гордон и Линней, а вслед им смотрит молодой человек. Узнал? Ну да,  Петр Крюков. А теперь вот это. Коллега нажал кнопку пульта и оживил экран видеомагнитофона. На экране возник Петр, укладывающий на постели роскошную брюнетку в ослепительно  белом халате. Девушка гибким и грациозным движением освобождается от халата, демонстрируя великолепное тело. Петр припадает к ней. Слышно шумное дыхание и страстные стоны, летящие от извивающегося клубка тел. Петр и Беата. - Понятно, да? – с глуповатой ухмылкой спросил коллега  и выключил видеомагнитофон. - А вот это последнее фото. 1990-й год. – На фото Петр и Беата в строгих деловых костюмах за столом друг против друга подписывают документы. Чека вопросительно посмотрел на коллегу и тот пояснил: - Беата Линней не только красавица, но и умница. Иногда бывает и такое. Теперь она одна из ключевых фигур в этой знаменитой в узких кругах  лаборатории.  И  выполняет исследовательские работы, в том числе,   и для корпорации Петра Крюкова. Беата Линней и ее лаборатория представляют для нас исключительный интерес.
Петр Крюков подал документы для оформления частной визы для въезда в СССР с целью участия, как он указал, «в юбилейной встрече». Визу Петр Крюков,  разумеется, получит.  Ну что? Поработаем? - спросил  тогда коллега, и, получив положительный ответ, закончил: - Детали обсудим позже.
 Детали обсуждать, однако, не пришлось. Через пару недель сотрудник Первого Главка позвонил по оперсвязи  и тусклым голосом сообщил: - По решению Президента страны активные мероприятия в отношении граждан стран главного противника на территории нашей страны запрещены. Так что, коллега, расслабься.
Новостью, впрочем, это для Чеки не было. Контора уже неделю гудела как расстревоженный улей от этих слухов. Никто не знал точно – что все это значит? В воздухе сильно воняло предательством.
 Чека провел рукой по лицу, словно стирая эти воспоминания, посмотрел на Баша и подумал: «Вот тебе и «Энормоз –2».   
А Петр продолжил: - Помните, я говорил вам во время нашей встречи в гостинице «Космос», что собираюсь съездить в Подмосковье к деду московской невесты. Так вот. Съездил я к нему. Занятный оказался дедок. Много чего интересного порассказал он мне о своей жизни. А с невестой так просто обрадовал меня. Сказал, что я опоздал, что жених у его внучки уже имеется, и дело идет к свадьбе. Но что вы думаете? Месяца через три я получил от деда письмо. Да, да, письмо. Вот уж чего никак не ожидал. Коротенькое такое письмецо. В нем сообщалось, что свадьба внучки расстроилась, статус невесты она утратила и по окончании института отбыла на полгода на стажировку в ГДР, в Берлин. И письмо-то было в три строчки, но между ними сквозила дедова радость по поводу отмены свадьбы.  От отставного «женишка» внученьки Натальи дед явно был не в восторге. Вот такие дела.
Письмо деда Гринева догнало и застало меня в Швеции за долгими и нудными переговорами с   фирмой «Сандвик». В общем, подался я в Берлин, познакомился с Натальей, через полгода мы поженились, а через три года у нас уже было двое детей.
- Мальчик и… и… еще мальчик? – быстро спросил Баш  и все почему-то рассмеялись.
- Да-а, - удивленно протянул Петр, не понимая причины смеха.
- Не бери в голову, - объяснил Петру Баш, - просто я привел фразу из одного нашего популярного фильма, вот они и смеются. А вот это из другой оперы. - И пропел: - Выпьем за любо–о-вь, выпьем за любовь, родные… , - и,  повернув лицо к Бойцу, - налей, налей же бокалы полней, пусть будет нам всем веселей. - Боец наполнил рюмки и поднял свою, приглашая всех: - Ну, стало быть, за любовь! Поздравляем, тебя, Петр.
- Спасибо, спасибо, - ответил Петр.
- А вот к любви и веселью и шашлык поспел, - Чекуля протер разделочную доску и выложил на нее дымящийся шашлык. – Ура! – протяжно  прокричал Боец, ура  повторили все трижды, выпили и набросились на шашлык.  Боец салфеткой вытер губы и сказал: - Один у нас холостяк остался. Господин Буржуй. А всё потому, что « …имел одной он думы власть, одну, но пламенную страсть…». – Баш тут же вклинился и закончил: - …Бабла поболее украсть, да чтоб в тюрягу не попасть. Гы-гы-гы. – Опять тебя заносит, Голова заебен…, тьфу, забубённая, - возмутился Буржуй. – Не любит, ох не лю-у-бит, - ёрничая ответил Баш, - подожди, выведу тебя на чистую воду.
- Стоп, стоп, стоп, - прервал его Боец, наполняя рюмки, - третий и, стало быть, из традиционных последний тост, без промедлений и отвлечений пока вы тут не сцепились. За дружбу! – Все подхватили: - За дружбу! – Выпили. Закусили. Баш, дожёвывая мясо, театральным жестом руки указал на буржуйский дворец и спросил: - Видите это чудо? – Ну, видим, стало быть, - за всех ответил Боец, - и не в первый раз видим, и что?
- А то, - ответил Баш, - что это чудо Буржуй получил в наследство от Аскольдова. – Все с недоумением воззрились на Баша, а он продолжил: - ну, вспомните, я говорил о нем. Он был главным в Москве по продаже и ремонту автомашин ВАЗа. А тот деревянный дом за этим дворцом и садом –это тот самый дом, с которого началась карьера Буржуя. Помните, други мои, я вам рассказывал? Это было начало, а сейчас последует продолжение. - Буржуй невесело усмехнулся и спросил: - Головушка языкастая, может не надо?
- Надо, Буржуин, надо! И знаешь,  почему надо? Встреча юбилейная. Миновало больше десяти лет и потому надо, как говорят бюрократы и партократы, подвести итоги пятилеток. В среде ученой братии говорят  « проанализировать факты и выявить тенденции». Чекулины коллеги сказали бы.., - Баш вопросительно кивнул Чекисту и тот  произнес: - Изучить изменения  политической и оперативной обстановки. – В спорте говорят, - подхватил Боец, - подвести баланс побед и поражений. -  Баш подытожил: - Вот, вот. В совокупности это и есть столь любезная твоему сердцу, сэр Питер, новейшая история. Верно? – Петр вяло кивнул головой, а Боец передразнил: - Ве- е-рно, ве- е-рно! Ты, Башка заумная, нам кашу по мордасам не размазывай и лапшу на уши не развешивай. Давай по существу, стало быть. – Баш огрызнулся: - Стало быть, стало быть! Продолжаю буржуйскую тему. Стало быть,  стал Буржуй заместителем этого самого автомобильного царька Аскольдова. Вырос, как говорится. Это все мы помним. А тут как раз горбачевская перестройка подоспела. В воздухе запахло деньгами, большими деньгами. Денежки- то у Баша и его шефа на таком хлебном месте как продажа и ремонт машин всегда были. Капали денежки в их карманы,  а хотелось бы, чтобы бежали ручейком, а мечталось и о полноводной реке.  Так, Буржуй? Так! Ленивый фантазиями богатеет, но Бур не таков. И  наш умник Буржуй вкупе, конечно, с Аскольдовым, делают первый гениальный шаг. Они открывают кооператив по производству автомобильных запчастей. Автозапчасти в нашей стране, Петр, это проблема из проблем. Да. И, действительно, кооператив приобретает оборудование и формы для литья пластмассовых деталей, коих в каждой машине до черта и больше, и индукционную печь и формы для отливки металлических изделий, и к тому еще пару станков для металлообработки.  Даже в газетах об этом писали. Как же! Производственный, в натуре, кооператив. На фоне тьмы тьмущей всяких посреднических и явно жульнических «Рогов и копыт». Но производство - это мелочь, так: для отвода глаз. Главное же в том, что нашим предпринимателям удалось значительную долю заводских поставок запчастей в московские автосервисные центры под надуманными и внешне благовидными предлогами, дескать,  для доводки, пропускать теперь через свой кооператив. Разумеется, накручивая при этом цены. Это  Клондайк! Деньги потекли ручьем, солидные деньги, но львиную долю на правах начальника и согласно паспортным данным забирает Лев Моисеевич Аскольдов.  И хотя этап первоначального накопления капитала, тем не менее,  был пройден быстро и без сучка и задоринки, ни душевного, ни материального удовлетворения Буржуй не достиг. Масштаб махинаций с запчастями не его масштаб. Это первый шаг, шажочек даже, это - тактика. И  Бур ставит перед собой стратегическую задачу: развязать руки и освободиться от диктата государства в установлении продажной цены на автомобили и от необходимости продавать их строго очередникам.  Госцена – это путы на руках, а очередники – колода на ногах. Понимаете, да? Но производит автомобили государственное предприятие, соответственно, государство и устанавливает цены, оно же и контролирует очередность покупки автомашин гражданами. У нас, Питер, напомню, чтобы купить машину нужно встать в очередь,  и потом,  лет через несколько, может быть получишь право обзавеститсь вожделенным транспортным средством. Казалось бы: ну что тут поделаешь, замкнутый круг? Любой другой опустил бы руки, но не наш Буржуй. Перебрав все варианты, Буржуй приходит к выводу, что единственный способ избежать ценового государственного диктата, а также госконтроля за реализацией авто – это реэкспорт. То есть ввоз в страну своих же ранее экспортированных автомобилей. Буржуй активно берется за дело, выезжает в Тольятти, досконально изучает схему экспорта автомобилей и взаимоотношения производителя и госэкспортера, пробивает себе через завод и выезжает в загранкомандировки в Ирак и Сирию – основные страны  потребители советской автопродукции. Подтягивает в Сирию из Иерусалима своего израильского родственника и договаривается с ним о сотрудничестве. В общем, схема начинает вытанцовываться, и Буржуй решает проверить ее на рекламационных машинах, то есть вернуть в СССР несколько машин с выявленными дефектами и потому не проданных.  Для автозавода эти машины головная боль, поэтому завод с радостью продает их буржуйскому кооперативу по ценам реализации на внутреннем рынке. Внешторг не возражает. Ему тоже не нужна лишняя головная боль и валютные расходы на обратную транспортировку машин. Теперь эта проблема становится проблемой Буржуя. Но нужна валюта. Ведь за бугром  наши деревянные никому не нужны. И Буржуй делает очередной гениальный ход. Он и его израильский родственник создают негласное частное бюро –  этакую помесь Красного Креста, Международного Банка и Инюрколлегии СССР. Израильский коллега Бура находит евреев, которые могут и хотели бы помогать материально своим оставшимся в СССР родственникам и друзьям, но не знают как это сделать. А сделать это можно очень просто. Все  гениальное просто. Зарубежные евреи, желающие помочь родственникам, передают «Бюро»  адреса их проживания в СССР  и переводят валюту на счет буржуйского коллеги на Кипр, там налоги смешные, а Буржуй по согласованному обменному курсу вручает рубли означенным родственникам в СССР. И всем хорошо. У нас, Питер, между прочим,  за незаконные операции с валютой вполне могли тогда выписать расстрельный приговор.  Здесь же все шито-крыто и за руку вроде бы никого не поймаешь. Чекуля, я забыл: как называется эта финансовая схема?   - Она называется баратной операцией, - ответил Чека  и хотел еще что-то сказать, но Баш перебил его вопросом:  - Это не ты ли, Чекуля, надоумил Бура? -  Чека в ответ только отрицательно покачал головой и ответил: - Нет. Надоумил  не я. – И подумал: «Э-ге. Так вот почему несколько лет тому назад Буржуй так, между прочим, но настойчиво интересовался: подпадают ли баратные сделки под уголовную статью о незаконных валютных операциях и практикой оперативного расследования таких дел. Хитер, Бур, хитер!» 
- Ладно,  - продолжил Баш: - Итак, получив валюту, Бур и компания проворачивают первую реэкспортную операцию. А теперь, друзья мои, немного цифр. Ну-ка, Чекуля, ты недавно купил «девятку», сколько она стоит официально?  - Четырнадцать тысяч рублей, - ответил Чека. – А сколько такая же машина стоит на черном рынке? А? Ну-ка, Боец, друг мой, просвети, ты у нас спец по черному рынку? – Ну, тысяч восемьдесят – девяносто, стало быть.- Вот, вот, - подхватил Баш, -  пяти –шестикратный ценовой подъем. Значит, с  каждой машины минимум шестьдесят тысяч. Если отминусовать от доходной части расходные, то есть взятки, вознаграждение израильского компаньона, портовые расходы,  оплату фрахта – транспортировки из инопорта, приемку в нашем порту и транспортировку  по  стране, и доводку машин, то чистая прибыль от продажи одной машины составляет примерно тридцать тысяч рублей. Это при госцене четырнадцать тысяч! А? Это уже не Клондайк, это Эльдорадо. Верно, Буржуй? Ладно, потом ответишь, когда я закончу. И ты, сэр Питер, не делай круглые глаза! У нас такой горбатый, в смысле горбачевский, рынок! Предвижу твой вопрос: зачем городить огород с непростой схемой реэкспорта, не проще ли просто гнать машины на черный рынок? Согласен, проще. Но есть опасность. Разгневанные и обманутые очередники, а это народ злющий, поверь мне, могут собраться,   набить морду,  опустить почки и оторвать тестикулы вместе с мошонкой.  А государство наше социалистическое с человеческим, но тупо сонным лицом,  может проснуться, встрепенуться, взять за задницу и отправить эту самую родную задницу в места не столь отдаленные и на срок отнюдь не короткий.  А так всё тип топ. Но там, где есть делёж денег, никогда  не бывает всё хорошо. Львиная доля Льва Моисеича начинает тяготить Буржуя. И он делает следующий гениальный ход.  В бухгалтерии  «Автосервиса», а потом и  в бухгалтерии буржуйского кооператива появляется некий майор Топтыгин из внутренних органов. А вместе с ним, надо заметить,  появился и неприятный, мягко говоря, сероводородный душок, сами понимаете, душок страха.  Появляется Топтыгин раз, два, и начинает проявлять интерес к самым узким, болезненным местам реэкспортной схемы. А именно к тем операциям, которые оплачиваются валютой.  Откуда, мол, дровишки? Душок усиливается. Это пугает. У всех еще жив в памяти расстрельный приговор директору «Елисеевского» магазина. В том числе и за валюту.   Настороженый Аскольдов немедленно звонит высокопоставленному  другану из московской милиции и просит разобраться с окаянным майором, мешающим работать. Уровень отношений позволяет обращаться к менту с такой просьбой, потому что даже дальние ментовские родственники, благодаря Аскольдову, катаются на машинах, приобретенных по смешным ценам. Ответ мента обескуражил Льва Моисеевича. Тот заявил, что майор Топтыгин  в списках личного состава московской милиции не значится. И обозначил два варианта: либо  Лёве на хвост сели соседи, то бишь кагэбэшники – они частенько пользуются ментовскими документами прикрытия, - либо Леву хотят подержать за вымя разгонщики, коих в перестроечное время развелось в Москве как собак нерезанных.
Сероводородный душок сгустился, самовозгорелся и чадящим огоньком   страха поселился в душе Аскольдова. А Топтыгин всё ходит и ходит,  и снимает и снимает копии бухгалтерских документов, а намеки на получение солидной мзды вроде как не понимает, и вид его становится всё суровее и многозначительнее. А ментовской генерал крутит филеем и что-то не спешит с помощью, и уже не огонек, а пламя страха бушует в душе Аскольдова. Он бросается  к лучшему адвокату и тот «успокаивает» его, что, мол, правоохранительные органы имеют формальные основания для возбуждения уголовного дела,  но доказать ничего не смогут. По той причине, что если даже удастся через Интерпол допросить человека, оплачивающего за границей валютные счета, то он, этот человек, просто-напросто, заявит, что оплачивал счета собственными средствами. Почему? Да потому что любит  то ли самого Аскольдова, то ли его дочь Софочку. И все. Так что максимум, что грозит  Аскольдову – это двухмесячное пребывание в изоляторе временного содержания. Успокоил! Ужас! И Аскольдов начинает задумываться: а не пора ли ему линять куда подальше. Последней каплей бензина в аскольдово пламя страха, стало заявление директора одного из периферийных сервисных филиалов. Тот прибежал с квадратными глазами к шефу  и рассказал, что  видел, как из бухгалтерии выходил человек.  Этот тип был в их тургруппе  полгода назад во время средиземноморского круиза. И человек этот ОТТУДА.  Да, ОТТУДА. Элементарная проверка показала, что периферийный директор  видел именноТоптыгина. Круг замкнулся. В страшной спешке  Моисеич распродал нажитое и подался в Израиль.  Из внушительного перечня проданного кое-что перепало и Буржую. За несерьезные деньги. В том числе и этот чудный особнячок. Вот так! Согласитесь, блестящая комбинация. - Баш замолчал.  - « Хитер бобер, - подумал Чека, - использовал Контору как жупел, да, прямо скажем, психологически выверенно использовал». - « Стало быть, вот оно как, - подумал Боец, - вот зачем понадобился Буржую мой артист Топтыгин»!  Петр же подумал  общо: « Каков поп таков и приход, каков реформатор таковы и реформы. Перестройка с запашком сероводорода из внутренних органов и оттенком криминала. Какие времена, такие и нравы. Впрочем, всё по Марксу. Видимо, не зря старик утверждал, что все крупные состояния нажиты преступным путем. Хм! Надо будет поинтересоваться историей первого отцовского миллиона. Проверить, как говорится,  родные комоды, не громыхнут ли там чьи-нибудь кости»
  - Стоп! Стоп! – с  наигранным возмущением воскликнул  Буржуй  и поднял руку: -  Заявка на флин! Баш  несет отсебятину, а это томит душу. – Все рассмеялись и повернулись к Бойцу. Тот с серьезным видом встал и произнес: - Отсебятину, стало быть? Да, отсебятину! Но не пакостную и не похабную отсебятину, - и покосился на Чеку. Чека, соглашаясь, кивнул головой, и  Боец продолжил: - Томление души? Я не чувствую томления души, -  опять взгляд на Чеку и ответный кивок.  И после этого Боец весомо вынес вердикт: -  Томление одной лишь буржуйской души не является, стало быть, достаточным основанием для применения процедуры наказания. Заявка отклоняется. Продолжай, Баш, - и сел. – Гы-гы- гы , - довольно прогоготал Баш, -- са.., са.., са.., тебе, Буржуй, найн сало, гы-гы-гы. Да, так, бишь, о чем я?  Ах, да! - И Баш продолжил: - Итак, Буржуин достиг цели – убрал Аскольдова. Но недолго гремели фанфары. Аскольдов с его связями был столпом, оплотом, бастионом, о который разбивались попытки расплодившихся рыночных деляг встроиться в отлаженный бизнес или оттяпать его кусок. С уходом Аскольдова ситуация резко осложнилась. Тут же  на горизонте возникла мерзкая рожа Борзого Бори из породы  рыночных гиен.  Боря  возник, создал параллельную схему, благо законодательство о валютном регулировании к тому времени либерально изменилось,   и стал методично и со знанием  дела кусать Бура за пятки и вставлять палки в колеса буржуйского автобизнеса.  Стал  хулить Буржуя и порочить, не брезгая услугами писучих и экранных проституток. Нет, нет! Не для того, чтобы развенчать, разоблачить и вывести  Буржуя на чистую воду, а для того лишь, чтобы вытеснить его из бизнеса и прибрать все  к своим липким рукам. В общем,  с появлением Борзого Бори Буржуй обрел постоянную головную боль. Много хуже, чем от Аскольдова. Видите, как он  скривился, Бур-то наш? Горька правда – матка, горька! То-то. - Баш повернул голову: - А ты, друг и брат мой Боец, чего уши развесил? Наливай! - Боец наполнил рюмки, и Баш тут же провозгласил тост: - За Дэн Сяопина, други мои! – Все с недоумением уставились на него, а он вздохнул и пояснил: - Повезло  китайцам, повезло. Они уже преодолели дурь Культурной революции, шаманство хунвейбинов с красными цитатниками, тупь Большого Скачка и истребления пернатых, то есть провал своей «маоцзедуновской перестройки» и встали на путь реальных преобразований. Страну возглавил взвешенный и вдумчивый реформатор. В отличие от нашего деструктора – трындобола.   А помните, сколько  надежд мы с ним,  с Михайлой, связывали,  а как поначалу он завораживал своими речами, как пел соловей меченый. А в итоге весь пар ушел в свисток, все  теперь отравлены неверием, разочарованием и усталостью. Я уж не говорю об очередях. Ладно -  за колбасой, мы с этим родились и сроднились, но теперь и за водкой! За водкой!! В России!!!  В России загнать мужиков в очереди за водкой!? Я не знаю: кем это надо быть! Сталинский термин «враг народа» в данном случае звучит как легкое порицание.
Грустно мне, грустно, други мои! Ах, уймись, уймись тоска  у меня в груди! Ладненько. Развлеку вас. Стишки прочитаю. Как-то сами  в моей голове сложились,  и я запомнил. Вот, послушайте!

Где тройка русская лихая?
Где грохот бешеных копыт?
Где песни удаль громовая?
Где дух, что вечно вдаль манит?

Увы! В глазах не блеск, а муть дурная
В устах не клич, а бормотанья гнусь,
И словно загнанная кляча,
Кой как бредет Святая Русь.

Куда и кем же ты влекома?
Кто знает цель, кто знает путь?
Никто! Вот и бредет страна родная
Куда-нибудь и как-нибудь

За что тебе сия планида
На прозябанье и позор:
Правителей чреда пустая
И их невнятный глупый вздор!

И честь, и долг перед народом
Забыты где-то за углом,
А от лукавых обещаний
За три версты несет дерьмом!
 
Вот такая у нас, Питер, невеселая новейшая история. Так что – за Дэна, он конструктивная часть новейшей истории. И, хочу заметить, ему –Дэну – в отличие от некоторых, как-то не приходит на ум гадить на головы и могилы предшественников. Он выше этого, он занят делом. Так что – за Дэна! С позиций космополитизма и загибающегося интернационализма. – Баш замолчал. - Дурацкий тост, - тут же отреагировал Боец, - смотри, Голова Садовая, доболтаешься до флина. В прошлый раз ты нам мозги пудрил каким-то … э… «релаксивным онанизмом», а теперь китайца и еще какой-то «изм» придумал. Да еще стишками сдобрил. – Все рассмеялись, а Баш театрально серьезно поправил: - Не онанизм, друг мой Бой, а релятивистский гностицизм. Серьезная, между прочим, вещь.  А тост, если этот мой не нравится, придумай сам. – Боец поднял рюмку и обвел всех взглядом: - Я просто скажу. Стало быть, за удачу! –Выпили, крякнули, закусили. Чека, подогревая на углях остывший шашлык, спросил: - Ну, а ты, Петр, что ты думаешь относительно, гм, нашей новейшей истории?  - Я думаю, - улыбнулся Петр, - шашлык  у тебя получился шикарный, даже лучше того, что я вкушал когда-то в Ереване! Спасибо, тебе, Чека! Если я правильно понял, из Армении ты убрался, но полезные навыки сохранил. - Чека неопределенно кивнул. Все похлопали в ладоши, а Петр продолжил: - Что я думаю? Ну, сначала о везении.  Везение или невезение, о чем упомянул Баш,  являются, на мой взгляд, конечно же, значимыми историческими аргументами, но не определяющими. Существуют, я уверен, и более сложные механизмы. Чтобы вы меня поняли попробуем ответить на один вопрос: кто вывел Горбачева на стартовую позицию в большую политику? Совершенно верно - Андропов. Он же Флекенштейн, как справедливо отметил Баш в прошлый раз. А  давайте к нему – Андропову - Флекенштейну - присмотримся и обозначим некоторые вехи. Итак, 1956 год. Венгрия. Антикоммунистический бунт и его кровавое подавление. В центре событий - он. Ибо кто владеет информацией, тот управляет ситуацией, а кто поставляет властям информацию – тот создает ситуацию или, по крайней мере, представление о ней. Информацию давал он. Он тогда был в Венгрии. Так. Спустя двенадцать лет. 1968 год. Чехословакия. Грандиозный марш-бросок советских войск, чешский бунт упрежден, но крови было достаточно. В центре событий – опять он. Он снабжал Политбюро ЦК КПСС политической информацией из закрытых источников. Спустя еще двенадцать лет. Ввод советских войск в Афганистан. В декабре 79-го в северные провинции Афганистана вошли советские резервисты. В 80-м их заменили регулярными частями Советской Армии. В центре событий  - он. А предыстория там, я напомню вкратце, такова. Два афганских лидера: Амин и Тараки, как это частенько бывает, грызлись за власть. Амин взял да и убил Тараки. Амина Андропов объявил агентом ЦРУ. И  тут же Амина ликвидируют в ходе блестящей спецоперации КГБ и армейского спецназа. Далее  товарищ Андропов выталкивает на сцену на роль афганского лидера – обратите внимание -  совершенно непопулярного в народе  и не подходящего для этой роли по человеческим качествам кабинетного интеллигента –дипломата Бабрака Кармаля. Почему это делает именно  Андропов, а не Брежнев или кто-то еще из состава Политбюро? Вопрос!  И главный вопрос: зачем всё это было нужно? Спецоперация, ввод войск в Афганистан? Сто лет англичане пытались колонизировать Афганистан. Получили по заднице и ушли. Так зачем это нужно было Союзу? Зачем? А давайте спросим Чеку. Он все же ближе к власти и лучше информирован.
 Чека на секунду задумался, покачал головой и сказал: - Зачем? Да, зачем? Точный ответ мне неизвестен, но предположение могу высказать. – Валяй, - за всех  разрешил Боец.
- А давайте вспомним события того 1979 года, - начал Чека.  - В соседнем с Афганистаном Иране произошла Исламская революция. К власти пришел аятолла Хомейни – в равной степени антикоммунист и антиамериканист. А у нас с Ираном есть договор от 1921 года, его еще товарищ Ленин подписал с Ахмед-шахом, а  в договоре есть хитрая  шестая статья, которая гласит, что в случае угрозы Российскому  государству,  Россия имеет право ввести на территорию Ирана свои войска. На основании этого договора товарищ  Сталин во время войны ввел в Иран три общевойсковые армии. Конференцию стран антигитлеровской коалиции даже там провели в 43-м году.
Но вернемся в наше время. Ввод войск в Афганистан, на мой взгляд, помимо цели заполнения политического вакуума в этой стране,  был еще и сигналом аятолле Хомейни. Мол, смотри, мы пришли в Афганистан и  можем  теперь и к тебе запрыгнуть, да еще и с трех сторон, запрыгнуть да взять тебя за горло, если не уймешь свой антисоветизм.  Это был  также и сигнал, и напоминание американцам, дескать,  зря  вы, господа, подогнали свой флот в Ормузский пролив, зря.  Иран  мы  теперь обложили со всех  сторон. Эта страна  была и остается в сфере наших стратегических интересов.
- Браво, браво, - воскликнул Баш и захлопал в ладоши, - теперь и Чека продемонстрировал приверженность методу релятивистского гностицизма – познанию явлений и процессов в их связи,  браво! Извини, Чекуля, продолжай.
- Продолжаю. Что же касается Кармаля, скажу – да. Кармаля поставил Андропов. Больше некому. Суслов  к тому времени уже умер, дорогой Леонид Ильич в то время уже мало что отражал и «работал» по два часа в сутки.  Гришина, Громыку, Устинова  и Черненко – этих центровых в составе  тогдашнего Политбюро - Андропов  к тому времени уже подмял под себя. Так что ты, Петр, прав! Он!
- Вот! – оживился Петр: - Последствия этого кадрового решения были катастрофическими. Афганский народ отвернулся от власти, афганская армия превратилась в пустую фишку. Затея с «афганизацией» войны, как в свое время и американская «вьетнамизация» войны, с треском провалилась. Русские ребята в составе Ограниченного контингента советских войск  ( какой мудила ограниченный придумал это название?!) остались одни против моджахедов, вооруженных  и объединенных - это особенно хочу отметить – объединенных дядей Сэмом.  К чему всё это привело - сами знаете!
Итак, мы обозначили  внешнеполитические вехи. Почему я говорю о них? Да потому, что эти вехи, эти события  да еще щедро сдобренные так называемыми секретными войнами СССР, секретными, разумеется, только для советского народа, на протяжении десятилетий разрушали идеологическую модель Мирового Коммунистического Движения, разрушали имидж СССР как борца за мир во всем мире и  как лидера этого движения!  Ах, вы не знаете? Ну, так знайте. Именно из-за этих и вследствие этих событий компартии США, Германии, Японии, Италии, Франции катастрофически теряли популярность и, в конце концов, перестали вообще что-либо значить в общественно-политической жизни своих стран.
И вот  этот человек - Андропов – Флекенштейн - из огромного многообразия лиц и биографий политической элиты СССР выбирает в качестве своего выдвиженца и протеже  товарища Горбачева. Он  становится секретарем, затем  Первым секретарем Крайкома, а в 1979 году секретарем ЦК КПСС по сельскому хозяйству, кандидатом в члены, а затем и членом Политбюро. Это громадный  карьерный скачок. Три, три (!) года секретарь ЦК КПСС товарищ Горбачев в поте лица своего, не покладая рук, разрабатывает Продовольственную Программу СССР. В 1982 году Программа принимается к исполнению, а патрон - товарищ Андропов – вскоре  становится главой партии и государства - первым руководителем страны, - и, казалось бы, действуй, товарищ Горбачев. Действуй! Накорми ты, наконец, отощавшую  страну,  одуревшую от кильки,  очередей,  сливочного ( вот «гениальное» изобретение)  маргарина, польской картошки и «колбасных» поездов.  Все ведь есть! Есть колоссальные земельные, водные, людские ресурсы и неограниченная власть. Но нет. Программа с треском проваливается, а ее автор, вот парадокс-то, становится Генсеком ЦК КПСС, а потом и президентом страны. И вот тут - то он страну накормил. Уж точно накормил! Досыта! Прожектерством и изощренной политической демагогией. Чудны дела твои, Господи! Дальнейшее вам известно лучше меня. -  Да уж, изве-естно, - протянул Боец, - взять хотя бы тупую антиалкогольную кампанию. Это ж надо додуматься: вырубать виноградники в Крыму и Молдавии. Как-будто  страна спивается от «Массандры» и «Изабеллы». И при этом производить и продавать народу шмурдяк «Солнцедар»! - Да что там виноградники, - подключился Чека,- растрезвонил на весь мир и сходу тут же провалил программу  конверсии оборонных отраслей промышленности и фактически развалил оборонку. По делам службы я частенько бываю на объектах  оборонного комплекса и полигонах Министерства обороны. Вижу, что там творится. То, что создавалось десятилетиями, сейчас уничтожается. Не реформируется, поймите, а уничтожается. И виноват он - сукин сын. И невозможно это объяснить просчетами или недомыслием. Нет, я думаю, все гораздо хуже. А вывод советских войск из стран Восточной Европы и ГДР? Особенно ГДР! Мы добровольно выводим с территории этой страны свою  почти полумиллионную группировку, тем самым, предавая  эту страну и толкая ее  в объятия ФРГ. Мы спешно оставляем военные базы и целые  нами построенные города с отлаженной и дорогущей инфраструктурой.  А армию выводим в никуда, в гнилые бараки и палаточные городки. А технику вообще под открытое небо! И при этом остаемся должны Западной Германии миллиарды марок.  Полная капитуляция. Капитуляция победителей! Как это понимать? Где же логика?  А кадровая политика? Что это такое? Ему – главе государства - сообщают, официально сообщают, что два его друга: Яковлев и Черняев открыто высказывают антигосударственные идеи, а первый из них еще и подозрительно братается с америкосами.  А Горбач их, словно в насмешку, приближает к себе. Одного вводит в состав Политбюро и поручает ему, ха-ха, вдумайтесь, идеологический сектор, а второго назначает своим  Первым помощником.  А ведь Яковлев - это Суслов наоборот, а Черняев – ходячая на всё чернуха. Или, помните,  отмена шестой статьи Конституции СССР о руководящей роли КПСС. Инициатором отмены, понятное дело, был сам Горбачев. Но  коль уж отменили  эту статью, то естественным образом встал вопрос создания альтернативы КПСС. Придумали: – пусть «родится» ЛДПР СССР.  Но кто возглавит новую партию. Организовали смотрины кандидатур, Яковлев с Черняевым их подбирали, и Горбачев остановил свой выбор на товарище Жириновском. Не спорю – личность это яркая и незаурядная. Но у товарища Жириновского интересная родословная. Весьма. Мама учительница, а отец – юрист. И кто он, и где  он, этот юрист, никто не знает. Как никто не знает:   какие  все же  силы  в мгновение ока образовали лидера новой партии. И заметим, речь шла не просто о политическом трюке, где можно манипулировать какими угодно фигурами. Речь шла о возможном преемнике власти. Как это все прикажете понимать? –Чека покачал головой и замолчал, а Бур задумчиво  и как-то не совсем к месту произнес: - Что-то мне любимый рефрен официоза вспомнился – «социализм с человеческим лицом, социализм с человеческим лицом»! И где он? Если уж Чека высказывается подобным образом, значит  это не лицо, а гнилая задница, значит положение реально хреново. – Ясен пень - хреново, - живо вступил Баш, -   плюс я вижу  только один:  пусть запоздалое – четыре года ведь и при  Горби страна воевала, - но все же окончание войны в Афгане. Все остальное - говно. И непонятно:  как  и почему прекрасные и нужные стране идеи хозрасчета и кооперации, малого бизнеса и  конверсии, борьбы с пьянством и алкоголизмом, перестройки и гласности, демократизации и обновления  доведены до абсурда и рассыпаются прахом. Как получилось, что горбачевские реформы довели страну до ручки и превратили  в царство  черного рынка? Вот, поинтересуйтесь у Бойца. Он со своими спортсменами охраняет эти черные дыры. – Все головы повернулись в сторону Боя. Тот кивнул головой, дернул веком  и сказал: -  Да, стало быть, у меня такое впечатление, что все, что раньше продавалось худо-бедно в магазинах теперь перекочевало на черные рынки. И все теперь там. И трудяги, и деляги, и лоботрясы и пидарасы, и менты, и бандюганы, и евреи, и цыгане. Все.
 – Извини, Бой, - вежливо перебил его Петр, - я не понял: кого и от кого ты охраняешь со своими спортсменами? Ты же вроде тренером был?
- Да, - вздохнул Боец, - был и есть. Но дело в том,  стало быть, что, если говорить языком спорта, то в гонке зарплат и цен цены ушли в отрыв. А детям хочется кушать. Кого охраняю? Кого, кого! Спекулянтов охраняю от бандитов и ментов. От бандитов отбиваюсь с помощью ментов, от ментов с помощью прокуратуры, от прокуратуры ….. сами додумайте. – Все немедленно повернули головы в сторону Чеки. А тот усмехнулся, неопределенно пожал плечами и бросил: - Мы же друзья. – Боец вздохнул: - Вот такой винегрет, стало быть. Но сложнее всего со своими. Велик соблазн поживиться на халяву. Когда денежки-то халявные вот – рядом. Беда. Тяга к рэкету одолевает. Это как болезнь, как тридцать три зуба и все в заднице, и все больные. -  Нервный тик опять пробил веко, Бой наклонился, извлек из холодильника бутылку водки и наполнил рюмки: - Хватит о грустном. Кто господа-товарищи имеет что сказать? – Баш быстро произнес: - За что,  други мои,  можно  радостно выпивать в столь гнусные времена? – Буржуй перебил его: - Да что ты заладил «гнусные времена, гнусные времена»? Когда они были хорошими? Предлагаю тост за развитие деловой инициативы. Она пробьет себе дорогу и поможет стране выбраться из дерьма! – Все переглянулись, чокнулись, выпили, закусили. Буржуй, постукивая подушечками пальцев по столу, сказал: - А теперь я хочу спросить. Сначала тебя, Башка неуёмная. Ты сейчас про кооператив и Аскольдова излагал. Да так здорово, что я уж даже хотел предложить тебе открыть офис в Лондоне на Бейкер-стрит. Там давно уж вакансия образовалась.  А теперь, будь добр, объясни, откуда ты всё это взял: про Аскольдова и прочее? А? – Бур упер взгляд в Баша. - Гы-гы-гы, - загоготал Баш, - вот уж точно « аналогичный случай» помнишь, сэр Питер, анекдотец с внучками, мужичком и козой? Гы-гы-гы!  Да ты сам мне,  Буржуй беспамятный, всё в уши и вдул. Гы-гы-гы! Когда мы обмывали твой дворец. Все ушли спать,  а мы  с тобой остались, выпили, конечно, крепко, ты накушался в хламидию и тебя понесло. Правда, ты не совсем связно рассказывал, но суть я уловил и картину восстановил. Понт тебя одолел, уж очень тебе хотелось показать какой ты умный и хитрый. Пить надо уметь, Буржуй болтливый и подозрительный, тренироваться надо. Бейкер-стрит, Бейкер-стрит! Не нужен офис на Бейкер-стрит, «найн сало». Гы-гы-гы. Впрочем, спасибо! Благодаря тебе, дружище, я  чуть-чуть постоял на пьедестале рядом с мистером Холмсом! Гы - гы –гы! -  Гогот Баша усилился смехом друзей, вызванным видом Бура. Тот в растерянности тер рукой лысину, повторяя: - Я? Сам рассказал? Как же так? Ничего не помню! Провал в сознании! – Боец, наполняя рюмки, весомо изрек: - Правильно заметил Баш: тренироваться надо, стало быть.  Как сказал бородатый классик: «питие определяет сознание». Будем считать, что это тост. – Все рассмеялись и выпили.  А Боец хмыкнул и догадливо протянул: - Да-а, крепко, видать, Буржуй с Башем тогда приняли вдвоем на грудь. Приперся Бур посреди ночи в мою комнату, разбудил меня и стал предлагать, гм,  пообщаться с какой-то красоткой. Я его послал. Он ушел. Но себе Буржуй подругу все же вызвонил. И притащился  с ней опять же в мою комнату и стал пристраиваться с девицей на моей кровати. Кое-как я их обоих вытолкал из комнаты. А под утро мы с Буржуем нос к носу столкнулись у туалета, и Бур ошеломил меня своим вопросом. Он спросил: - Посмотри, у меня глаза есть? – Я подумал, что он бредит, но Бур повторил вопрос. Я ему ответил, ну, мол, стало быть, есть. А он мне и говорит: - Хорошо, а то я думал - высосала, - и, пошатываясь, поплелся в туалет. – Баш тотчас загоготал: -  Гы-гы – гы. Посмотрите на него, он и этого не помнит, гы-гы-гы.- Отсмеялись и Чека, закусывая огурчиком, уже серьезно обратился к Буржую: - Ты вроде как  о чем-то хотел спросить? – Да, да, - собираясь с мыслями,  протянул Буржуй, - у Петра хочу спросить. Вот ты андроповские вехи расписал, нелицеприятно расписал и, как мне показалось, упирая на фамилию Флекенштейн. Что ты этим хотел сказать? – Да ничего,- ответил Петр, - я просто некоторые  факты изложил в собственной интерпретации.  – Петр усмехнулся: - Ведь в эпоху гласности  запретных тем нет и можно говорить всё? – Браво, - воскликнул Баш и захлопал в ладоши, - только что на примере андроповских вех был вновь продемонстрирован метод релятивистского гностицизма. Браво, Петр, браво! – Петр снова усмехнулся и сдержано поблагодарил: - Спасибо, спасибо. Но раз уж мы опять вспомнили товарища Андропова, я хотел бы спросить: чем вам запомнился период его правления?  - Да он  около года всего-то и был у руля, - заметил Буржуй. - И всё же? – настаивал Петр. -  Ну-у, - вспоминая,  протянул Баш, - я помню, вражьи голоса вещали, что, став Генсеком, Андропов довел численность Ограниченного контингента советских войск в Афганистане до состава полноценной армейской группы. Довести –то довел, но при этом, держал на коротком поводке, сдерживая активность, мы вроде хозяева положения, но все время в защите. Именно тогда – с 1983-го -  и начала раскручиваться спираль этой непонятной войны. А Народно- Трудовой Союз –  эмигрантская антисоветская организация - и вовсе заявил, что подавление сопротивления в Афганистане не входит в планы Андропова и даже, что он – Андропов – закрывает глаза на организованный американцами реэкспорт поставленного Египту советского оружия в Афганистан. Ему якобы нужен  этот афганский нарыв на заднице, чтобы отвлекать внимание народа от собственных внутренних  проблем, к которым он, Андропов, не знает как подступиться. Как в грубой русской поговорке: «Когда болит жопа -  голове легче». Гы-гы-гы!  - Баш посерьезнел: - Но самое главное, как я думаю,  не в этом. А в том, что американцы поняли, что при таком раскладе можно втянуть СССР в  затяжную войну, если объединить моджахедов, выставить их борцами  за свободу и демократию и оказать им помощь. И объединили, и оказали.   И стали гореть наши самолеты в афганском небе, а танки и БМП на земле. Таким образом  американцы вернули СССР вьетнамский должок. Втянули нас в болото,  из которого сами когда-то  еле выбрались с битой мордой и грязной задницей.  Гы-гы-гы! Впрочем,  друзья, не смешно это, - посерьезнел Баш. – Все смотрели на него, ожидая продолжения.
- Да-а, - переключился Баш, - а еще я помню облавы в кинотеатрах в дневное время. Там вылавливали прогульщиков и тем самым вроде как укрепляли трудовую дисциплину.
- Ха-ха-ха, - теперь уже рассмеялся Петр, - облавы в кинотеатрах как способ укрепления трудовой дисциплины? Конгениально! Так сказал бы Остап Бендер. Что ж ему, Андропову, не подсказали вообще отменить дневные сеансы? Это  сильно укрепило бы трудовую дисциплину! Ха-ха-ха!
Чека ничего не сказал, но подумал: « А я помню эти дурацкие чекистские рейды по торговым складам. С целью пресечения, как тогда говорили, торговли через задний проход». – Петр  посмотрел на Чеку и, словно прочитав его мысли, сказал: - Насколько я помню, «Голос Америки» тогда муссировал информацию о привлечении органов государственной безопасности СССР к наведению порядка в сфере торговли. Было такое, Чека? – Чека кивнул головой и нехотя признал: - Да, было. – А Петр не унимался: - Ну и как? Стяжали славу на этом поприще?
 Чека неопределенно покачал головой и ничего не ответил, но вспомнил как кто-то из ребят накнокал и припёр в отдел шесть пар женских итальянских сапожек. Дефицит из дефицита. А в отделе двадцать один человек. Вспомнил как долго и мучительно стыдно делили эти сапоги. А сапоги были дорогие. И потому счастливчики, вытянувшие жребий, тут же стали занимать деньги у невезучих товарищей.
И тогда в офицерских головах созрела и была озвучена мысль о том, что Советское государство  из государства диктатуры пролетариата, минуя задекларированную верхами форму общенародного государства, выродилось в государство диктатуры отвратительного монстра, порожденного совокуплением торгашей и партократов. В стране тотального товарного дефицита право распоряжения этим самым дефицитом неотвратимо  породило ветвь власти параллельную ветви власти партократов. И никакими чекистскими наскоками этого зверя, этого «Тянитолкая»  завалить невозможно, а можно лишь укусить за  хвост. Если он у этой твари есть. Чека от этих мыслей и воспоминаний  скривился и пробормотал: - Злой ты, Петр. И что тебе дался товарищ Андропов – Флекенштейн?  - Немного подумал и сказал: - Впрочем, кажется, я начинаю понимать. Ты подводишь нас  к тому, чтобы мы восприняли  товарища Андропова сначала как двуликого Януса, а потом уж выбрали какое-то одно лицо? Как на монете. Есть аверс, и есть реверс. Аверс Андропова – фанатик системы, неосознанно убивающий систему. Реверс Андропова – ненавистник системы в шкуре её апологета, сознательно убивающий ее.  Этакая  модификация волка в овечьей шкуре. - Чека замолчал, а все остальные повернулись к Петру и одновременно спросили: - Так?
- Да, в общем, так – ответил Петр.
-    Не слишком ли это круто? – поинтересовался Буржуй.
-    Это вы сами решайте.
-   Хорошо. А что выбрал ты, Петр?  Аверс или реверс? – быстро и с живым интересом спросил Чека.
-   Реверс, - коротко ответил Петр.
-   Постойте, постойте! – встрял Буржуй, -  как-то прямолинейно и примитивно получается: или -  или. Или аверс, или реверс. А что? Третьего не дано? А, Петр? К примеру, добросовестное заблуждение субъекта, так, кажется, говорят юристы, или, в конце концов, просто неадекватное восприятие чего-либо и как следствие ошибочные решения? Это и есть, по-моему, то самое третье. А?
- Пожалуй, нет,  третьего не дано - медленно ответил Петр и повторил, - не дано. Я постараюсь объяснить почему. - Подожди, герр Питер, подожди, - прервал Петра Боец,  - так ты считаешь, стало быть, что Андропов был скрытым врагом Советского государства? И от него перебрасываешь мостик к  Горби?
- Вот я и хочу объяснить. И начать придется  с товарища Хрущева. Да  не кривитесь вы, я буду краток. Этот, как тогда говорили, выдающийся партийный и государственный  деятель и верный ленинец, в 1957 году громогласно заявил всему миру, что через три  года СССР догонит и перегонит США по производству мяса и молока. На полном серьёзе заявил. Трындобол он был еще похлеще Миши. Так вот.  Две поразительные, на мой взгляд, вещи связаны с этим хрущевским высказыванием. Первое: никто, ни один человек, вдумайтесь, ни один человек в стране, только что заклеймившей репрессии и отказавшейся от бессудных расстрелов и концлагерей, открыто, повторяю, открыто не осмелился сказать: - Остановись, Никита, хватит болтать. Не может корова телиться пять раз в году и приносить враз по пять телят, не может. И овца не может, и свиноматка по двадцать поросят за раз давать не может. И даже если  весь золотовалютный резерв государства бросить на покупку  буренок и овечек в той же Америке или Австралии, то все равно ничего из этого не выйдет.  Россия не Индия, где коровы круглый год сами по себе ходят туда-сюда.  В России зима шесть-семь месяцев в году, а значит,  требуется стойловое содержание,  значит, нужны не только сами коровы,  но и коровники, а к ним дороги, техническая оснастка, кормовая база и многое другое чего нет, и что нужно создавать планомерно и  в течение длительного времени. А не кавалерийским наскоком. Никто не сказал!
Прошли три года, бредовая затея, разумеется, с треском провалилась. Да так, что в 1961 году впервые ( потом это стало системой) пришлось закупать зерно в Канаде. Вот так «догнали и перегнали»! Многие тогда  надеялись, что Никите  достанет мужества публично покаяться, постучать по собственной удалой головушке своим же башмаком, посыпать ее пеплом и публично прикусить свой  по ветру болтающийся длинный и трепливый язык.  Ведь хватило же у него мужества развенчать товарища Сталина! Пусть мертвого, но самого товарища Сталина - Хозяина, - подручным, шутом, опричником и холопом которого и был Никита! Ха-ха-ха! Зря надеялись! Никиту понесло. Как Остапа Бендера в известном романе. Никита поднапрягся извилинами и заявил, что нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме. И ладно бы брякнул, пукнул, потряс штаниной,  проветрился, охладился, сам забыл и других попросил бы забыть об этой дурости. Так нет! Вместо этого Никита назвал  точную дату построения этого самого коммунизма - 1980 – й год.  Вот это Никита! И опять никто в стране открыто не сказал: - Никита, уймись, ты бредишь! - Никто. А теперь второе! И это второе еще хуже первого! Именно  с тех хрущевских реликтовых времен  идеологический и пропагандистский аппарат страны стал все более и более походить на больного человека.  На человека с устойчивым и прогрессирующим синдромом паранойи. Это проявлялось в маниакальном стремлении  выдавать через  СМИ желаемое за действительное. Я даже  в одно время подумал, было, что Брежнев со товарищи скинули товарища Хрущева именно за этот безответственный трёп. Но ошибся. Хруща убрали, а треп остался. И не просто остался. Брежнев и его главный идеолог Суслов довели начатое Хрущевым дело до абсурда. С экранов телевизоров стекают и плещутся  молочные реки в кисельных берегах, стада буренок и овечек заполонили бескрайние зеленые луга. Пастораль, да и только! Радиостанции страны тоже не отстают. Елей с медом изливается в эфир и уши радиослушателей круглосуточно. Победные реляции о достижениях, о выполнении и перевыполнении планов простых и каких-то встречных, о повышенных обязательствах и трудовых свершениях звучат непрерывно. А что в реальной жизни?  А что в реальной жизни - вы лучше меня знаете. – Знаем, знаем, - вклинился Боец,  - но ты отошел от Андропова. – Никуда я не отошел, - быстро ответил Петр, - ты мне не дал договорить. Так вот. Андропов. Я допускаю мысль, что экономист товарищ Андропов был никакой и действительно не знал с какого бока подступиться к удушающим страну экономическим проблемам. Но я не могу допустить мысли о том, что он был маразматиком или олигофреном, не видящим ножниц, не видящим пропасти между теле - и радиоэфирным изобилием и якобы счастливым  бытом советских людей и товарной нищетой  и убогостью  реальной жизни.  А ведь поскольку все СМИ в СССР являются государственными, то есть ему же – Андропову -  и подчиненными, убрать эти ножницы, прекратить это безобразие, это экранное  и радиословоблудие он мог бы двумя фразами: « Хватит дурить и злить народ! Хватит лгать, уберите эти туфтовые достижения, это липовое изобилие с экранов и из радиоэфира». И все. Но эта фраза так и не прозвучала. И ножницы продолжали вырезать в коллективном сознании народа последние остатки доверия к официозу. И не мог товарищ Андропов – Флекенштейн не понимать этого. И даже его тяжелая болезнь не может быть ему оправданием. Ведь, в конце концов, почками он страдал, а не головой. А еще и вот что я вам сейчас скажу!   В конце семидесятых Леонида Брежнева достал и уложил сначала инсульт, а затем  и инфаркт. Что? Вам ничего об этом не известно? Конечно, откуда вам знать? Ведь лозунг: «Народ и партия   едины», это просто фраза для транспарантов и не более того. Но вы должны помнить как Брежнев, дотоле нормальный, деятельный и, в общем-то,  симпатичный мужик, довольно быстро превратился в жалкую фигуру с «чмоки-чмоки» и «сиськи-матиськи» и стал объектом язвительных и злых шуток и анекдотов. Вроде того, что лежит Леонид Ильич на песочке на пляже. Прикемарил немножко. А по пляжу пробегала собачка, взяла да и лизнула Ильичу задницу. Тот проснулся, нацепил на нос очки, достал откуда-то шпаргалку, причмокнул и прочитал: - Дорог-хие товарищи! Это уж слишком! – Да. А между тем, осознавая, свою физическую несостоятельность, Брежнев несколько раз ставил на Политбюро вопрос об освобождении его от всех занимаемых должностей. И каждый раз его уговаривали остаться. И первый, кто ратовал за это, был Андропов. Он этим хором в Политбюро старцев - лизоблюдов и руководил. И в это время упорно протаскивал во власть своего протеже  товарища  Горбачева, - как кто-то  метко его окрестил – деструктора-трындобола. И главная плюха. Вот, пожалуйста. Везде и всюду выступая на словах за чистоту партийных рядов, Андропов на деле протащил решение Политбюро об отмене спецпроверки по каналам КГБ лиц, поступающих на работу в партийные органы.  Кому он открыл этим дорогу в партийные органы? Правильно! Подлецам, проходимцам, приспособленцам и прочей сволочи.  И как это все заценить? Я заценил по-своему. Вот потому-то  я и говорю – реверс товарищ Андропов – Флекенштейн, реверс!
- Да, круто! Ну, а как тебе, Петр, горбачевская гласность? – спросил Чека.
- Приветствую. В первом приближении. Приветствую,  потому что Горби убрал с телеэкранов и радиоэфира, образно говоря, потемкинские деревни. Но не приветствую, что тут же бросился в другую крайность. Его « Прожектор перестройки» залил экраны телевизоров и радиоэфир потоками дерьма. Никто не спорит:  Советская система наплодила массу  дуростей и нелепостей, это так, но ведь есть и много хорошего. Нельзя же все это топить в нечистотах! Нельзя  выплёскивать ребенка вместе с грязной водой! Это я не приветствую. Категорически не приветствую. Более того, я считаю это явление – социальный негативизм -  очень опасным. Оголтелый негативизм на фоне отсутствия реальных положительных изменений в социальной и экономической сфере ведет к нигилизму и деградации общества. А деградация общества - это тяжелое заболевание. Оно плохо поддается лечению.
И еще о горбачевской гласности. Помните Катынское дело? Дело о расстреле  нескольких тысяч польских офицеров, захваченных Красной Армией в ходе освободительного похода 1939 года. Вопрос о  том, кем они были расстреляны,  возник еще в ходе войны. Немцы обвинили СССР, а  в СССР ответили, что это очередная эсэсовская провокация.
Горбачев же недавно официально признал, что  поляков расстрелял изверг Сталин. Но раз признал, то хотя бы чисто риторически и в интересах одной только правды-матки, мог  бы поинтересоваться судьбой тех ста тысяч русских солдат, попавших в польский плен в 1920 году при разгроме армии Тухачевского под стенами Варшавы. Я думаю, печальна их судьба. Но не поинтересовался товарищ Горбачев, неинтересно ему. Бог с ним. И еще почему-то товарищ Горбачев умолчал, что в августе 1941 года  по  Постановлению ЦИК СССР были амнистированы все заключенные польской национальности. А по Соглашению с Сикорским – главой Польского правительства в изгнании – из этих людей  и советских поляков была сформирована стотысячная армия. Она вошла в историю как армия Андерса. Андерс – польский генерал на английской службе. Подумайте, истекающий кровью  СССР формирует польскую армию! В апреле 1942 года польское воинское формирование численностью 78 тысяч человек было выведено в Иран и там передано британскому командованию. Остальные 22 тысячи поляков посчитали, что путь из России в Варшаву короче пути через Африку или Ближний Восток
Эти 22 тысячи, я полагаю, настоящих польских патриотов,  образовали Армию Людову и с русским оружием в руках выступили против фашистов бок о бок с Красной Армией на самом жестоком и кровопролитном фронте  Второй Мировой Войны.
Так что какая-то однобокая, полунемая  и полузрячая гласность выперлась у товарища Горбачева. Как говаривал мой родственник – полная разножопица.
А вообще, честно скажу, у меня не укладывается в сознании: зачем товарищу Сталину, прагматику до мозга костей, расстреливать врагов своего врага. Зачем?
А теперь давайте поставим себя на место Гитлера и допустим, что ему стало известно о формировании польской, разумеется, антифашистской  армии  на территориии СССР. И давайте не будем забывать, что в плену у Гитлера находятся ВСЕ оставшиеся в живых после разгрома Польши польские военные. Десятки тысяч солдат и офицеров. Допустим, и захваченные немцами  в сталинских лагерях под Смоленском. На мой взгляд, провокация в духе Гитлера напрашивается сама собой. Расстрелять пленных для  Гитлера  было не сложнее, чем  для товарища Сталина. Суть и смысл провокации:  « обнаружить» захоронения, поднять шум и свалить все  на Сталина, да так, чтобы и поляки армии Андерса, и поляки Армии Людовой знали. Вот только с одним из « обнаруженных» немцами мест захоронений незадача вышла. На этом месте буквально до прихода немцев был пионерский лагерь, а пионеры, хоть и советские, никого, как известно, ни в 1939, ни в 1940, ни в 1941 году, не расстреливали. Опять разножопица.
- Да-а, интересный экскурс, - задумчиво отметил Бур, - но, что касается гитлеровской провокации, ведь это только твои предположения? Ведь так, Петр?
- Да, предположения. Но они выстроены, согласитесь, на фактах и логике.
  Все подумали  и согласно закивали головами. А Баш похлопал в ладоши и задумчиво сказал: - Браво, Петр, ты истинный апологет метода релятивистского гностицизма – познания явлений в их логической, а порой и парадоксальной связи. Браво!      
- А что ты, Петр, думаешь о мартовском этого года референдуме о сохранении СССР? – меняя тему, быстро и заинтересованно спросил Чека.
- Отличный вопрос, Чека! Я ждал его. Только давайте уточним два очень важных  момента. Первый. Инициатором проведения  референдума был сам  товарищ  Горби. Второй. Вопросов, вынесенных на всенародный референдум, было два. У вас как-то не принято говорить об этом, вроде как уже запамятовали.  Да! Было- то  два вопроса: 1) О сохранении СССР и 2) О введении должности президента РСФСР (России). Ха! Вот где собака порылась! Но чтобы понять весь идиотизм ситуации или признать, что все было сделано филигранно и в соответствии с выверенной иезуитской логикой, нам надо обратиться к личности президента РСФСР. На мартовском референдуме народ в подавляющем большинстве проголосовал «за» и по первому,  и по второму пункту. По второму пункту прошли выборы и 12 июня сего 1991 года,  то бишь чуть более месяца назад, президентом России стал товарищ Ельцин. С чем вас и поздравляю! Вот к нему-то, к Ельцину, и обратимся, вернее, к московскому периоду его биографии. Вспомним! В апреле  1985 года по инициативе товарища Горбачева, я это подчеркиваю, именно по инициативе самого  Горби и при поручительстве товарища Лигачева, Первый секретарь Свердловского обкома КПСС товарищ Ельцин, переводится в Москву и назначается на должность завотделом строительства  ЦК КПСС. Через два месяца, то есть в июле 1985 года, Ельцин становится секретарем ЦК КПСС по строительству.  В декабре того же года Ельцин перемещается в кресло  Первого секретаря Московского Горкома партии. По неофициальному рейтингу – это второе лицо в партии после Генсека. Еще через месяц Ельцин становится кандидатом в члены Политбюро. Неслабо, да? Вам это ничего не напоминает? – Петр обвел взглядом задумчивых друзей.
- Напоминает, - со вздохом за всех ответил Баш, - очень даже напоминает. Напоминает стремительную карьеру самого Горбачева при Андропове.
- Вот, вот! А дальше все происходит как в оперетке с кордебалетом и цирком по совместительству! Далее следует ельцинский пируэт с выходом из Политбюро, его сольная партия: …. «напрасные слова виньетка ложной сути..»,  реплики статистов: «Борис, ты не прав!», затем сальто мортале с выходом из рядов КПСС, причаливание к Госстрою ( кормиться-то где-то надо, интересно бы знать кто его туда пристроил), автобусно-трамвайно-троллейбусный фарс, имеются в виду телешоу  с поездками на работу и в «булошную» в общественном транспорте, типа я свой в доску, в натуре, тля буду, и усиливающийся хор: « Бориску на Царство!» И хор этот сложился как раз к этому, 1991-му,  году. Вот дела-то! И тут, бац, мартовский референдум с такими на первый взгляд простыми, но очень коварно и хитро связанными вопросами.
- Поясни, что ты имеешь в виду? – спросил Чека. – Да, да, - поддержали остальные, - поясни.
- Поясняю. Если бы на повестке дня референдума был единственный вопрос - вопрос о сохранении СССР, то это было бы понятно. Президент СССР, проведя референдум в порядке изучения общественного мнения и заручившись поддержкой большинства, может рулить Советским Союзом дальше. Демократизируя, морализируя, разъезжая по заграницам, позируя, перестраивая, разруливая, балаболя и так далее. Здесь все понятно! Ан, нет! Горби, сам  Горби, ставит и второй вопрос: об учреждении должности  президента РСФСР. И при этом  товарищ Горбачев прекрасно понимает ( не может не понимать, ведь не дурак же он!), что, ВНИМАНИЕ!,  если люди проголосуют за введение должности президента РСФСР, России, то нет никаких гарантий, что эту должность по совместительству займет он – Горбачев. Почему нет гарантий? Да потому,  что он,  Горби,  за минувшие годы уже порядком поднадоел народу со своей дурно оформленной перестройкой, буксующими реформами, межнациональными конфликтами, развалом армии и оборонки, падением уровня жизни, непонятной кадровой политикой и набившей всем оскомину демагогией. И есть Ельцин. Крепкий и решительный мужик. Сравнительно новая, импозантная, а главное оппозиционная фигура. Как мы знаем, так и получилось. Народ России отдал голоса Ельцину. И что же в итоге? А в итоге есть Президент СССР, но у него нет поддержки большинства, потому что большинство – это Россия, а Россия выбрала Ельцина. А теперь главный вопрос: зачем всё это нужно было товарищу Горбачеву, зачем пилить сук, на котором сидишь? Я уж не говорю о том, что товарищ Горбачев после первого конфликта с товарищем Ельциным мог запросто еще несколько лет тому назад тихо задвинуть этого товарища куда-нибудь в тьмутаракань, да так, чтобы его больше не видели и не слышали. А? Так зачем, спрашивается,  Горби затеял все это? – Друзья переглянулись и недоуменно пожали плечами.  За всех ответил Боец: - Черт его знает! - И  тут же задал вопрос: - А как, стало быть, ты думаешь, герр Питер? Зачем? – Петр развел руки, вздохнул и сказал: - Я не Черт, и тоже не знаю. Но время, время, быть может, покажет, - и обвел друзей взглядом. Боец пробормотал: - Нет, без пузыря здесь не разобраться, - достал из походного холодильника бутылку, ловко наполнил рюмки и угрюмо сказал: -  Баш со своими стишками проехался по душе  и прижег глаголом  сердце, а ты, Петр,  катком прокатился по нашей новейшей истории и по нашим мозгам. Грустно! Спой-ка, Баш, у тебя хорошо получается: «Ах, уймись, уймись тоска у меня в груди…». – Чека, Буржуй и Баш  с некоторым удивлением уставились на Бойца. А Петр поднял свою рюмку: - Позвольте тост, – все согласно кивнули головами, и он провозгласил: - За вас, ребята, дай вам Бог здоровья и удачи! –Чокнулись, выпили, закусили. Проглотив мяско, Буржуй обвел всех глазами и сказал: - Все! Надоела новейшая история. Хочется отвлечься.
- Вот, вот, - подхватил Петр, - что-то развыступался я и, кажется, вас замучил. И, обращаясь к Башу: - Ты говорил в прошлый раз, что занялся разработкой интересной, как всем тогда показалось, но скользковатой темы о расселении по миру евреев. Любопытно было бы узнать:  к чему ты пришел?  Правда, господа, - Петр обвел всех взглядом, - извините, может быть, вы уже обсуждали эту тему? Без меня?
- Нет, не обсуждали, - ответил Баш и спросил, - а вам это интересно? И тоже посмотрел на друзей. Бур скривился, Чека кивнул головой, Боец вздохнул и разрешил: - Докладывай уж, стало быть, давай, давай.- Баш встал, вышел из-за стола, скинул майку и шорты, под которыми оказались плавки, и с разбегу бухнулся в бассейн. Вынырнул и прокричал: - Свистать всех в бассейн. - Долго уговаривать никого не пришлось и скоро все бултыхались в воде, и только Петр чуть замешкался переодеваясь.
Высокое еще солнце с усмешкой наблюдало из небесной синевы за дурачеством взрослых мужчин.
Первым из бассейна выскочил Баш, взял из стопки махровое полотенце, обтерся и устроился в шезлонге. Скоро его примеру последовали и остальные. Баш же сидел в шезлонге,  прикрыв глаза и не шевелясь.
- Спит, - высказал предположение Буржуй.
- Нет, - не согласился с ним Чека, - думаю, не знает Баш с чего начать,  вот и впал в транс. Попробую помочь. Чем-нибудь библейским, - и низким голосом продекламировал: – « И  создал Господь человека из праха земного, и  вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек живою душею».  – Петр тут же подхватил: «Адам познал Еву, жену свою; и она зачала, и родила Каина, и сказала: приобрела я человека от Господа. И еще родила брата его, Авеля». – Буржуй тоже решил не оставаться в стороне и торжественным голосом провозгласил: - И сотворил Бог человека по образу и подобию своему, …
- У-у-у, - протянул Боец, - ничего не могу сказать насчет образа, но подобие получилось, по-моему, явно хреновым. И вообще без фуфыря здесь не разобраться.   
Все рассмеялись, а Баш тут же вскочил и, восклицая: - Истинно так, друг мой Бой, истинно так! – направился к беседке. Все рассмеялись и направились следом. Выпили, крякнули, закусили. Вернулись к шезлонгам и расположились в них. – Ну, с богом! – произнес Баш, - начнем.  И начнем, как я и говорил раньше, с Библии, а именно с книг Ветхого Завета.  Их тридцать девять всего - то. Да. Сотни книг написаны о Библии, миллиарды слов сказаны. Но это чужие слова, а я скажу свои. Ветхий Завет написали, понятное дело, евреи. Написали предельно откровенно, без купюр и цензуры, написали о деяниях зачастую странных и страшных, вроде того, когда отец, дав клятву по какому-то поводу и не желая её нарушить, приносит в жертву всесожжения, то есть «холокостит» собственную дочь. ( Судей 11:29-36). Или  когда царь Давид взял приступом город Равву,  «а народ, бывший в нем, он вывел, и положил под пилы, под железные молотилки, под железные топоры, и бросил их в обжигательные печи. Так он ( Давид) поступил со всеми городами Аммонитскими». (2-я Царств 12: 31) Так что крематории, увы, други мои, похоже отнюдь не изобретение фюрера.  И даже индивидуальный террор вовсе не изобретение народовольцев. « Человека, преданного заклятью, нельзя выкупить; он должен быть предан смерти» (Левит 27: 29).  « …Преданного заклятью…», то есть заочно приговоренного, « …нельзя выкупить..», то есть приговор обжалованию не подлежит и не может быть ни изменен, ни смягчен, «...он должен быть предан смерти..» – здесь ясно – должен быть казнен. И что это, если не индивидуальный террор или не ритуальное убийство? Понятно, да? Но вернемся к истокам.
Итак, впервые слово «еврей» появляется в книге Бытие 14:13 и в словосочетании  «Аврам еврей». Еврей означает «пришелец», или дословно –« пришедший с той стороны». Так вот. Жил Аврам поживал, да добра наживал, с  женой Сарой туда-сюда кочевал,  ибо кочевниками были тогда евреи. « И был голод в той земле. И сошел Аврам в Египет, пожить там; потому что усилился голод в земле той. Когда же он приближался к Египту, то сказал Саре, жене своей; вот, я знаю, что ты женщина прекрасная видом. И когда Египтяне увидят тебя, то скажут: «это жена его»; и убьют меня, а тебя оставят в живых. Скажи же, что ты мне сестра, дабы мне хорошо было ради тебя, и дабы душа моя жива была чрез тебя» ( Бытие 12: 10-13). Сказано – сделано. И пришли они в Египет, и сказались братом и сестрой, и дошла слава о красоте Сары аж до фараона и «… взята она была в дом фараонов». Потом афера с подставой жены вскрылась, последовал скандал и изгнание.  «И поднялся Аврам из Египта, сам и жена его…. И был Аврам очень богат скотом, и серебром, и золотом» ( Бытие 13:1-2)
- Заработали, стало быть, - усмехнулся Боец.
- Не перебивай, - оборвал его Баш и продолжил: - С сыном Аврама по имени Исаак  и его женой красавицей Ревеккой произошло то же самое. Правда, не в Египте, а в Филистее ( Палестине). На ту беду Авимелех, царь Филистимский,  увидел, как Исаак совсем не по-братски забавляется с Ревеккой. « И призвал Авимелех Исаака, и сказал: вот, это жена твоя; как же ты сказал: «она сестра моя»? Исаак сказал ему: потому что я думал, не умереть бы мне ради ее. Но Авимелех сказал: что это ты сделал с нами? Едва один из народа не совокупился с женою твоею, и ты ввел бы нас в грех» ( Бытие 26: 8-10) В итоге, конечно, изгнание.
- Так вот почему, - философски наморщив лоб, задумчиво произнес Боец, - у евреев национальная принадлежность передается по матери. Материнство – факт, стало быть, медицинский, а отцовство в каждом конкретном случае – не факт, не факт. Значит и родственные связи по мужским линиям  всегда под вопросом. Что это…
- Не перебивай, - снова остановил его Баш и продолжил: - Итак, Исаак родил Иакова. По жизни Иаков получил и второе имя – Израиль. Что означает « боровшийся с богом».  Приснилась во сне ему эта «борьба». Потом именем Израиль стали называть весь еврейский народ. Забегая вперед,  скажу, что после образования еврейского государства  евреи получили и третье  имя - иудеи. Но вернемся к Иакову. У него было три сына. Они  пасли отцовские стада. Младшего сына звали Иосиф.  «…И доводил Иосиф худые слухи до отца их» ( Бытие 37:2). Попросту говоря, Иосиф постукивал отцу на братьев, да еще и предвещал им, что со временем станет их господином. В общем, Ёся так достал братьев, что замыслили они его убить. Но, слава богу, одумались, смягчились и по предложению брата Иуды взяли да и продали братца Иосифа  в рабство  за двадцать сребренников идущим в Египет караванщикам. ( Бытие 37:28) Так Иосиф попал в Египет.
- Стоп, Голова библейская, - прервал Буржуй, - ты нам будешь всю Библию пересказывать?
- Да нет же, - Буржуй нетерпеливый, - это вводная часть. Ладно, поехали дальше. В Египте  Иосиф прижился и через какое-то время стал вхож к фараону. А того, беднягу,  мучили сны. То семь тощих коров пожирают семь тучных, то семь пустых колосков поедают семь налитых. От этих снов фараон впадал в беспокойство, и не могли помочь ему ни лжецы, ни жрецы, ни наложницы. Помог Иосиф. Он растолковал фараону,  что его сны предвещают наступление семи урожайных лет, за которыми последут семь страшных голодных. И тут же  внес предложение о переходе к новой фараоновой экономической политике согласно авторскому плану Иосифа. Суть плана была такова: 1.В спешном порядке построить зернохранилища или, выражаясь современным языком, создать приемные мощности для хранения  государственного зернового резерва. 2.  Ввести продовольственный налог в размере пятой части выращенного зерна для закладки в резерв.
Фараону план понравился, и он  сходу назначает Иосифа своим заместителем и руководителем государственной зерновой резервной системы. И « велел ( фараон) везти его ( Иосифа) на второй из своих колесниц и провозглашать пред ним: преклоняйтесь! И поставил его над всею землею Египетскою» (Бытие 41:43)
 Повезло  египтянам.  Не догадался Иосиф ввести не продовольственный налог, а сразу продразвестку, то есть изъятие сельхозпродуктов с оставлением производителю жизненно необходимого минимума. Через три с половиной тысячи лет в России фараон товарищ Ленин со своими «иосифами», не мудрствуя лукаво,  сразу ввел продразвестку, превратив миллионы людей  в рабов. Это к слову.
Семь благополучных лет миновали, и наступило голодное семилетие. И потянулись гонимые голодом родичи и соплеменники Иосифа в Египет. И презрел Иосиф старые обиды и порадел своим единокровникам и поселил их в лучших землях Гесем, да еще и заручился фараоновым разрешением комплектовать свою администрацию родичами. « И снабжал Иосиф отца своего и братьев своих, и весь дом отца своего хлебом по потребностям каждого семейства» ( Бытие 47:12) А египтянам Иосиф стал продавать зерно из резерва. Но кончились у народа деньги, и забрал тогда Иосиф скот у народа по бартеру на зерно. Но и это зерно закончилось и пришли люди к Иосифу и сказали: «..Ничего не осталось у нас пред господином нашим, кроме тел наших и земель наших» ( Бытие 47:18)  «И купил Иосиф всю землю Египетскую для фараона, потому что продали Египтяне каждый свое поле; ибо голод одолевал их. И земля досталась фараону. И народ сделал он (Иосиф) рабами от одного конца Египта до другого. Только земли жрецов не купил, ибо жрецам от фараона положен был участок, и они питались своим участком, который дал им фараон; посему и не продали земли своей» ( Бытие 47:20-22) – Баш остановился, перевел дух и сказал: - Обратите внимание: каста жрецов осталась ЭКОНОМИЧЕСКИ НЕЗАВИСИМОЙ от Иосифа и его команды. Да. А теперь давайте повнимательней присмотримся к этой  египетской государственной конструкции, возникшей  на базе  новой экономической политики. Наверху фараон – носитель казалось бы абсолютной власти. Внизу народ,  поголовно превращенный в рабов. Между ними - фараоном и народом - аппарат исполнительной власти, возглавляемый и формируемый Иосифом, и каста жрецов.
- Постой, постой, - озадачился Чека, - ты намекаешь,  что в этих условиях фараон необратимо становится марионеткой в руках Иосифа? Так?
- Да, намекаю. Становится, но обратимо. Благодаря касте жрецов: носителей исторических, религиозных и нравственных традиций, но главное, в данном случае, традиций передачи верховной власти. И если бы Иосифу и его администрации удалось экономически подмять под себя касту жрецов, если бы они кормились из рук Иосифа, то власть фараона превратилась бы просто в традиционную вывеску, а Иосиф и его преемники с помощью ручных  и прикормленных жрецов просто назначали бы фараонами удобных им людей. Но сложилось не так и потому произошло то, что произошло.
Итак, пришло время и Иосиф умер, но созданная им государственная система продолжала жить.
«А сыны Израилевы расплодились и размножились, и возросли и усилились чрезвычайно, и наполнилась ими земля та. И восстал в Египте новый царь, который не знал Иосифа»  (Исход 1:7-8)  В общем, новый фараон отобрал все у евреев, а их самих превратил в рабов.
- Да уж, - сказал Боец, - представляю себе отношение египтянина – бывшего раба, к своему бывшему надсмотрщику еврею, ставшему рабом.
- Вот, вот, - продолжил Баш, - «…Египтяне с жестокостию принуждали сынов Израилевых к работам, и делали жизнь их горькою от тяжкой работы над глиною и кирпичами, и от всякой работы полевой, от всякой работы, к которой принуждали их с жестокостию» ( Исход 1:13-14)
Потом появился Моисей, он то и вывел рабов-евреев из Египта. Но Исход – это не расселение евреев, это возвращение туда, откуда они пришли в Египет. В кочевой образ жизни.
А вообще, если посмотреть в суть, книга «Бытие» рисует откровенную картину первой попытки евреев закрепиться во власти в чужой стране с использованием экономических рычагов.
- А что? Стало быть, были и другие попытки? – простодушно поинтересовался Боец. – Были, были, - усмехаясь, ответил Баш, – но об этом позже. А пока о расселении. Так вот. О расселении евреев по долам, весям и по странам мира, я полагаю, есть смысл говорить,  лишь начиная со времени образования еврейского государства, то бишь,  когда  все евреи – все двенадцать колен (родов) Израилевых -  осознали себя одним народом со своей территорией.  И настал такой момент. И возникло еврейское государство. Но просуществовало оно недолго. По моим подсчетам семьдесят лет. Эту цифру – семьдесят – прошу запомнить, это интересная цифра. Через семьдесят лет это государство распалось на два еврейских государства: Иудею со столицей в городе Иерусалиме и в составе двух колен – Иудина и Вениаминова, и Израиль со столицей в городе Самария и в составе остальных десяти колен. А дальше начинаются исторические казусы и загадки. Два еврейских государства с одним народом, одним Ковчегом Завета и одним Законом Моисея вдруг начинают воевать друг с другом,  с завидным упорством истребляя соплеменников. И длилась эта еврейская бойня без малого четверть тысячелетия. Представляете? – Баш остановился и обвел всех взглядом:
- Когда я прочитал об этом,  мне стал ясен смысл выражения известного иудоведа Григория Климова: «… еврейский народ это змея, которая сама себя кусает за хвост».
Естественно, после такого кровопускания оба государства ослабли и стали жертвой иностранных поработителей. Сначала под ударами Ассирии пал Израиль, а через пару сотен лет Вавилон поставил на колени и Иудею. Всех жителей Израиля ассирийцы угнали в рабство во внутренние районы, где все десять колен Израилевых и канули в Лету.
- Как это?  Канули в Лету? - быстро спросил Бой.
- А вот так! Бесследно исчезли! Об участи этих десяти колен глухо сообщается в Первой книге Паралипоменон  5:26 и больше Библия о них не упоминет вовсе. Историки же склоняются к двум версиям: либо эти десять колен Израилевых вымерли в рабской неволе, либо полностью ассимилировались с утратой языка и традиций. Да. С жителями Иудеи произошла похожая история. Вавилоняне пошли войной на Иудею, штурмом взяли Иерусалим, разграбили и превратили город в руины и разрушили Храм Господень, а оставшихся в живых жителей угнали  в рабство. Но, по всей видимости, вавилонское рабство было помягче ассирийского, потому что иудеи сохранили веру, язык и историческую память. Пару столетий спустя Вавилон рухнул  под ударами  персов, и вот тут-то открылась очередная интересная страничка. Персидский царь Артаксеркс был весельчак, гурман, женолюб и пьюшка. Некий умник Мардохей учел это и стал готовить юную Есфирь к покорению царя. Под его наставничеством красотка Есфирь, говоря современным языком,  прошла курсы психологической, косметологической, вокальной, танцевальной и сексуальной подготовки, была введена в царский дворец и в подходящий момент представлена царю. Да так удачно, что со временем этой разбитной девице удалось оттеснить от любвеобильного царя не только ораву любовниц, но и законную жену.  Процессом из-за кулис руководил Мардохей. Операция по охмурению царя завершилась успешно, и предприимчивая парочка принялась вить из царя веревки. В общем, как сказал бы  товарищ Сталин: « завербовали царя на базе бабской части». В итоге этой блистательной комбинации царь Артаксеркс и освободил евреев от рабского ярма, и разрешил вернуться в Иудею, и позволил вновь отстроить   Иерусалим и   даже разрешил возвести стены вокруг города, что в те времена было признаком независимости. Но это всё цветочки. Ха! Очень  скоро Мардохей, разумеется, при содействии неотразимой Есфирь, покинул закулисные тенета и «…Иудей Мардохей был второй после царя Артаксеркса человек в государстве». ( Есфирь 10:3)  А затем, а затем Мардохей и Есфирь подвигли царя на издание указа, дающего иудеям право уничтожать их врагов во всех подвластных царю землях. Много оказалось врагов, много.  « …И умертвили неприятелей своих семьдесят пять тысяч…»  ( Есфирь 9:16)  Для сравнения, друзья мои, в Риме в то время проживало примерно десять тысяч жителей, и он считался крупным городом.  Семь Римов ухайдокали!  Во как! Располагая такими возможностями,  такими ….э-э…как бы это сказать, …- Баш пощелкал пальцами. – Льготами и преференциями, - подсказал  подкованный Петр. – Вот, вот, - подхватил Баш, -  имея такие льготы, конечно, далеко  не все евреи возымели желание вернуться   в родные места к разрушенным городам и заброшенным землям, к пепелищам праотцов.  Значительная их часть осталась в Вавилоне. И вся эта расписанная в Библии история и есть начало расселения евреев.  Далее библейские тексты этой темы больше не затрагивают. Что? Какое  значение имело вавилонское расселение? Большое. Именно вавилонская диаспора во времена Александра Великого, то бишь еще лет через двести,  стала базой и источником дальнейшего расселения евреев в пределах созданной им империи. От  возведенной им в африканском Египте Александрии  до построенной им же Александрии Крайней в Средней Азии на территории современного Узбекистана. А где города – там и торговля, а где торговля - там и евреи. О бухарских евреях слышали? То-то. Как евреи оказались в Бухаре? Вот так и оказались. Затем Рим. О! Рим!
Император Август  благоволил  иудейскому царю Ироду. Да, да тому самому, который, желая уничтожить божественного младенца, приказал зарезать всех новорожденных мужского пола. Лихо, да? А если вдуматься: и дался же ему – Ироду - уже глубокому старцу, уставшему от жизни и суеты – этот младенец? Впрочем, что с него взять, с Ирода, если он и жену свою и двоих своих родных сыновей приказал зарезать. И лишь потому, что жена и, следовательно, сыновья по материнской линии происходили из Хасмонейской династии дома Давидова и, значит, имели больше прав на иудейский престол,  чем отец - безродный идумеянин Ирод, по воле слепого случая оказавшийся на троне.  Почему император Август благоволил ему?  Потому, что у Ирода хватило ума остаться в стороне от междоусобицы Августа  и Марка Антония, когда во время гражданской войны легионы  то одного, то другого волнами перекатывались по Иудее туда сюда.  А затем, когда Август одолел Антония и стал всеримским самодержцем, Ирод явился к нему в Рим и распростерся перед ним ниц, заверяя в своей верности и преданности. Август поверил и оставил Ирода и при голове, и при троне. Правда поставил несколько условий. Основными были два. Первое - Иудея, - говоря современным языком, входит в правовое поле Римской Империи. Второе - к иудейскому царю приставляется римский прокуратор ( по другой версии  – префект), чтобы присматривал и не допускал перепахивания и перекопки этого самого правового поля на иудейский манер. Особенно в части налогов.
Буржуй перебил: - Подожди, Голова летописная! Теперь ты будешь нам рассказывать римские сказки?
- Эгоист ты, Буржуй, эгоист. Тебе эта тема знакома,  тебе это неинтересно, а другие, может быть, хотят знать. А? Ладно, буду краток. В общем, дважды восставали  евреи против власти Рима. В шестьдесят шестом году нашей эры и затем ровно через шестьдесят шесть  лет. Магия цифр и пища для размышлений  нумерологам. В исторической науке эти восстания называются Иудейскими войнами. Причем первой Иудейской войне, как утверждает Гай Светоний Транквилл, предшествовало в течение длительного времени нагнетание в Империи каких-то неясных, темных, но упорных слухов о том, что пришла пора  Иудее править миром. Каким миром? Ну, конечно, Римским Миром!  Слухи эти дошли до императора Тиберия и он принял меры. Всех молодых иудеев, проживавших в Риме и метрополии, взял да и загнал в армию. Всех остальных евреев выселил в Равенну, и, это значит, что не Папе римскому Павлу VI принадлежит пальма первенства в создании еврейских гетто, а именно императору Тиберию.
После второй Иудейской войны император Адриан изгнал всех евреев из Иудеи, запретив им под страхом смерти жить на этой земле. И, между прочим, этим он – император Адриан - навсегда запутал вопрос: где есть граница Палестины иудейской и Палестины арабской, где еврейская территория, а где арабская! Да! Но это тема отдельная, ее касаться не будем. Вернемся к нашим, гы-гы-гы, евреям. И где же они, иудеи, расселились, и куда же они подались, гонимые императором Адрианом? А туда, где уже были иудейские, назовем их так, опорные пункты. Так возникли крупные  колонии евреев  в Александрии, Киликии, Каппадокии, Вифинии, в Ахайе и Иберии, то есть на территориях Египта, современной Турции, Греции и Испании. Заметим,  расселились они преимущественно вдоль южного маршрута Великого Шелкового Пути от начала его в  восточной части  современной Турции,  до его окончаний в современной испанской Андалузии  и египетской Александрии. Вот так!   С образованием православной Византии и усилением противоречий между иудейскими и христианскими, особенно армянскими,  общинами, усилилась инфильтрация  иудеев  в Хазарию -  к северному маршруту Великого Шелкового Пути.  Причем здесь армяне? Да притом, что на протяжении долгого времени императорами Византии были представители армяно - македонской династии. А в Малой Азии и на Ближнем Востоке армяне во все времена были основными торговыми конкурентами иудеев. Понятно? Есть даже поговорка: «где прошел армянин там еврею делать нечего». Что такое Хазария? Интересный вопрос. Гимн помните? « Как ныне сбирается вещий Олег отмстить неразумным хазарам…?  Хазария – Хазарский Каганат – это разноплеменное государство с территорией на востоке от  Прикаспийской низменности, где сейчас Астрахань, до Северного Приазовья на западе, где сейчас Таганрог, и на юге до отрогов Кавказа.  Северный маршрут Шелкового Пути?  Как он пролегал? От  современного китайского Синьцзяня по югу Казахстана и далее через Узбекистан и Туркмению, на север, огибая Каспийское Море, через Каспийскую низменность и от нее на запад через Северное Приазовье и Причерноморье в Европу. Здесь, в северном Причерноморье, образуя важнейший торговый узел, сходились два оживленных торговых пути того времени: Северный маршрут Шелкового пути и торговый путь «из варяг в греки». Контроль над этим узлом и  был камнем преткновения в отношениях между Киевской Русью и Хазарией. Что касается Хазарии, здесь есть интересный момент. Иудейская инфильтрация в Хазарию в конечном итоге привела к тому, что правящей элитой государства стали иудеи, а государственной религией при Иосифе II стал иудаизм. По моим подсчетам Хазарский Каганат с этой этнической верхушкой, формой правления и религией просуществовал семьдесят лет вплоть до полного разгрома этого государства в 965 году дружинами князя Святослава.
- Опять семьдесят лет, снова эта цифра? – воскликнул Боец.  – Снова, - подтвердил Баш, чуть помолчал, вздохнул, с намеком причмокнул губами, облизал их  и сказал: - Вижу, друзья, утомил я вас. Да я и сам так утомился, что возжаждал.  – После этих слов все как по команде встали, направились в беседку и заняли свои места. Боец наполнил рюмки, Баш тут же поднял свою и задумчиво и серьезно сказал: - Да –а, однако, вернемся к Библии.  Много загадок в Библии, много. Но одну я, кажется, разгадал. Предлагаю выпить за мое открытие! Полагаю, мировое открытие! – Все с удивлением воззрились на Баша, а Чека, обращаясь к Бойцу и взглядом указав на бутылку водки, спросил: - Сколько у нас было открытий? – Боец заглянул под лавку на пустые бутылки и ответил: - Три. Это четвертая. – Чека изумился: - Всего три, а мы уже перешли к мировым  открытиям?  Что-то не то, что-то не так. - Гы-гы-гы,  - загоготал Баш, - у тебя, Чекуля, прям как в анекдоте. Вот послушайте. Молодожены просыпаются после первой брачной ночи и делают записи в своих дневниках. Он пишет: « Не то». Она: « Не туда». Гы-гы-гы! – Буржуй передразнил его «гы-гы-гы» и с ехидной улыбочкой осведомился: - Открытие то, зуб даю, скорее всего, очередной вселенского значения  пидорковый постулат вроде твоего: «От перемены места влагаемого ориентация субъекта меняется» или типа:  «Методика реверсивной эякуляции как средство достижения перманентного оргазма»? А? – Все рассмеялись, а Петр   переспросил: - Чего,  чего достижение? Перманентного оргазма? Реверсивной эякуляцией? Как при насморке что ли, носом назад втягивать?- усмехнулся Петр, а Баш  рассмеялся и оценил: - Образно, образно, - ухмыльнулся и пробормотал: - Между прочим, перманентный оргазм - это невысказанная, подсознательная мечта человечества. - Затем сделал скорбное лицо и серьезно и с обидой сказал: - Ты, Бур, уводишь всех в сторону. А вы, друзья, не верите мне, не верите! Вижу! Априори не верите! И алкоголь здесь ни при чем. А между тем, Чекуля, мое винопочитание и верноподданное общение с Бахусом никоим образом  не принижают масштаб моей личности. Да, не принижают! В данном же конкретном случае – сейчас то бишь, -  я и вовсе  трезв, и я действительно сделал открытие. Сей момент  расскажу, но сначала выпьем. – Чека остановил его: - Подожди. Что ты заладил: не верите, мне, не верите. Я тебе верю. Как в армянском анекдоте. Как? А вот так! Встречаются два друга,  и один говорит другому: - Вчера возвращаюсь я на машине домой, выпил, конечно, немножко, и смотрю на дороге сидит царевна –лягущ-щка. Я вправо – и она вправо, я влево – и она влево. Ты мне вэришь? - спрашивает у друга  - Вэрю, - отвечает тот. - Ладно. Вышел я из машины, подошел к ней, а она мне на чистом русском языке говорит: - Возьми меня, нэ пожалеешь. - Я взял ее и положил  на заднее сиденье. Ты мне вэришь? –Вэрю, - отвечает друг. - Заехал я к себе домой во двор и смотрю: на заднем сиденье сидит, вах, царевна красавица блондинка. Ты мне вэришь? – Вэрю. – А жена нэ вэрит, нэ вэрит! – Посмеялись, выпили, крякнули, закусили.
- Так вот! Мое открытие! – Баш приосанился и медленно и торжественно заявил: - Я нашел Ковчег Завета! - и замолк, наслаждаясь замешательством друзей. – Ну, стало быть, показывай, - быстро предложил практичный Боец. Все рассмеялись и громче всех Баш: - Гы-гы-гы. Сразу пока – а - зывай! – передразнил он Бойца. - Нет, «найн сало», сначала слово. Что такое Ковчег Завета? Упрощенно говоря, это сундук, выполненный из листового золота с отделкой из дерева ситтим  (акация – прим. авт.) и закрепленный на длинных шестах для переноски. Библия дает точное описание Ковчега с указанием размеров. По моим подсчетам вес изделия должен был составлять не менее трехсот килограммов. Со времен царя Соломона Ковчег постоянно хранился как святыня в возведенном им Храме в помещении с названием «Скиния» или «Святая святых». За его сохранность несли ответственность левиты – священническая каста. Так вот. Как я уже говорил, вавилоняне  разграбили и разрушили до основания  и город Иерусалим, и Храм Соломона. После этих прискорбных событий Библия ни разу, вдумайтесь, ни разу более  не касается судьбы Ковчега и его содержимого – каменных скрижалей с десятью от Бога заповедями. Не упоминает и все! Странно, не правда ли? И куда всё же делся Ковчег?
- Да, куда, Голова розыскная? – живо переспросил Бур.
- Отвечаю. Есть несколько исторических версий. Первая: левиты  перед штурмом города успели спрятать Ковчег под фундаментом Храма в теле Храмовой горы. Но, я думаю, если бы это было так, то с большой степенью вероятности он был бы  обнаружен вавилонянами, которые  искали его, что называется, по горячим следам. Ковчег тяжелый, одному левиту вынести его из скинии и  спрятать невозможно, значит, управляться с ним должна была команда, а это, сами понимаете, упрощало задачу вавилонян. Поймай хоть одного из команды левитов, допроси с пристрастием и всё!  Да, Чека? – Тот кивнул головой, а Баш продолжил:  -  Но не это главное . А главное то, что потом на том же месте трудились строители  Второго Храма, затем римляне, разрушившие  Храм, затем тамплиеры - рыцари Ордена Храма, и, наконец, мусульмане, построившие на этом месте мечеть. И, заметим, все искали золотишко. Так что эту версию о судьбе Ковчега я отметаю как несостоятельную. Вторая…
- Стоп, стоп, Калган многословный! – прервал его Буржуй, -  версий много, этак мы тебя не переслушаем, давай-ка ближе к сути.
- Да не так уж и много, но ладно, Буржуй нетерпеливый, перейдем к сути. Начну с того, что с момента появления  Ковчега Завета, то есть еще с кочевых времен, его  берегли как зеницу ока.  И потому во время стоянок Ковчег всегда размещался в походной скинии в центре стана, и все двенадцать колен (родов) Израилевых несли его охрану и располагались вокруг него в каре по раз и навсегда установленному  порядку. К примеру, колено Иудино всегда располагалось строго на востоке от Ковчега. (Числа 2:3) Теперь обратимся  к создателю  Первого Храма – к царю Соломону. Место для строительства Храма выбрал сам царь Соломон. И выбрал на горе Мориа, потом ее стали называть Храмовой горой. Выбор понятен. Храм должен быть виден отовсюду. А теперь давайте попробуем помыслить так, как мыслил бы царь, и зададимся вопросом:  а где должен находится царский дворец? Ну-ка, Бур?! Ну, конечно! Конечно же, поблизости от Храма и НЕПРЕМЕННО СТРОГО С ВОСТОЧНОЙ СТОРОНЫ, поскольку царский дворец является станом царя, а царь Соломон происходил из колена Иудина. Могу утверждать, что дворцовая территория прилегала к подножию Храмовой горы. Это естественная и бесспорная привилегия царского дома. Часть дворцовой территории была отведена под сад с царским водоемом Селах напротив него. (Неемия3:15)  Судя по библейской схеме древнего Иерусалима, примерно в полукилометре к востоку от Храмовой горы и, значит, в непосредственной близости от территории царского дворца протекала речушка Кедрон -  общий источник воды для жителей  Иерусалима и его окреста. От этой речушки в Давидов город тогда уже был проложен водопровод  Иезеким, так он назывался, а примерно в полукилометре севернее от него, если следовать по руслу Кедрона, за городскую стену был выведен водовод в Гефсиманский сад.
Но,  я думаю, и даже  могу утверждать, что на дворцовой территории имелся колодец, то есть свой автономный источник для водообеспечения царского дома и заполнения водоема. С точки зрения безопасности царя, его семьи и царской резиденции как центра управления государством, наличие колодца -  это аксиома.  И, я думаю, этот колодец был очень глубоким, таким глубоким как колодец в крепости Масада, построенной на горе у Мертвого Моря. Улавливаете, други мои, к чему я клоню?
- Ковчег спрятали в колодце? – догадался Боец.
- Левиты утопили Ковчег в колодце, - медленно произнес Буржуй, - после чего царю для конспирации пришлось и их самих отправить туда же?
- Думаю, - подхватил Петр, - царю не только их пришлось отправить к праотцам, но и тех, кто после утопления Ковчега засыпал колодец и сравнял его с землей, да и вообще всех тех, кто мог указать его местоположение.
- А я думаю, и этим царь бы не ограничился, - заявил Чека. – Будь у него в запасе хотя бы минимум времени, он обязательно должен был бы провернуть операцию прикрытия. Провел бы имитацию захоронения Ковчега Завета либо на берегу Кедрона у Гефсиманского сада, либо у водопровода Иезеким. С оставлением на месте событий каких-либо следов, к примеру, деревянных фрагментов  обивки Ковчега Завета. Причем так, чтобы у вавилонян возникла иллюзия, что Ковчег был спрятан именно здесь, но разграблен кем-то буквально накануне их прихода. Я думаю, дополнение этой операции прикрытия грубой и поспешной интригой с кровавой  в духе времени развязкой и оставлением для вавилонян полумертвых свидетелей, тоже было бы не лишним.
- Вот, вот, - удовлетворенно констатировал Баш, - вы сами сказали все то, что хотел сказать я. И даже более того. Ну, как вам мое открытие? – Буржуй уважительно посмотрел на Баша и сказал: - Я кое-что читал о Ковчеге, но, должен признать, твоя версия, Баш, оригинальна и  имеет право на жизнь. На мой взгляд,  она предпочтительнее версии о схроне с Ковчегом на горе Нево в Иордании и, уж тем более, версии  скрытной доставки Ковчега, то есть трехсот килограммов золота,  по двухтысячекилометровому маршруту в Эфиопию. Это же, зуб даю, охренеть!
- То-то, - удовлетворенно отреагировал Баш, - спасибо тебе, друг мой, Буржуй за признание и посему дарю свое открытие тебе. Территория поиска небольшая, застолби ее так, как это делали золотоискатели Клондайка. Напиши заявку в Департамен Древностей. Есть в Израиле такой. Я думаю, это будет правильно. Да.
И все же, друзья мои, я должен сказать, что мое открытие  относительно Ковчега, или, если хотите, версия, это всего лишь побочный эффект авторских изысканий. Что же касается основной темы, темы расселения евреев по странам мира и последствий этого явления, то, должен признать,  что на сегодняшний день я также далек от завершения исследований, как это было в первый день. Проблема в том, что при избытке исторических фактов наблюдается острый дефицит фактических данных.
- Я тебе сейчас предоставлю фактические данные, - оживился Буржуй. – Вот, пожалуйста. Тысячи кокосов,  бананов  и мало ли еще чего падали с пальм  и других тропических растений на курчавые черные головы. Неведомое количество  кедровых и еловых шишек  долбило по головам русым, белобрысым и рыжим. Бессчетное количество яблок падало на те и на другие, но стоило только одному из них спикировать на  голову  Исаака, хрен знает как занесенного в Англию,  и, бац, готово! Получите и распишитесь. Вот вам закон Всемирного тяготения. – Все рассмеялись, а Баш серьезно сказал: - Ты прав, друг мой Буржуин, и факт привел бесспорный. И можно к Ньютону присовокупить  и десятки других  известнейших еврейских фамилий. От Фило Иудейского, он же Филон Александрийский, до Эйнштейна. Согласен. Но это лишь одна сторона медали. А есть и другая.  – Баш замолчал. -  И все же поясни, - тут же попросил его  Петр, - относительно дефицита фактических данных? Что имеется ввиду? – Хорошо, - ответил Баш, - поясняю.   Вот, к примеру, Альгамбрский декрет испанской короны от 1492 года об изгнании из страны евреев. Исторический факт налицо. Последствия тоже известны: часть евреев была уничтожена и сгорела на кострах Инквизиции, остальные бежали из Испании в Бельгию, Голландию, Германию и в ту же Англию. А  в 1290 году, то есть двумя столетиями ранее,  английский король Эдуард I   тоже  в декретном порядке изгонял евреев из Англии. Какая-то еврейская круговерть! Или указ Екатерины I от 1742 года. Привожу дословно: «Жидов, как мужского, так и женского пола, которые обретаются на Украине и в других российских городах, тех всех выслать из России за рубежи немедленно, и впредь их ни под какими образами в Россию не впускать». Что это? Что послужило основанием для издания этих декретов и этого  указа? Какова подоплека?  Где источники информации, как получить доступ к ним? Вот в чем трудность. Тяжел путь познания, но не свернуть с него.  И еще. Интуитивно я чувствую, что есть какая-то связь, что-то общее  в подоплеке этих событий, но не могу понять что именно.– Баш чуть помолчал и закончил: - Все! Хватит! Все, что  на сегодняшний день я мог сказать, я сказал. Покончим с этим. Пора, мне кажется, вспомнить о Ключе к Вратам Богов. Я освобождаю трибуну для сэра Питера. - Это правильно! – Тут же подхватил Бур. Все согласно закивали головами, а Боец, наморщив лоб, произнес: - Насколько мне помнится,  в прошлый раз ты, герр Питер, остановился……, - Бой запнулся. – Да, да, я помню, помог ему Петр: - Дело императора Августа, талисман Пятнадцатого Победоносного легиона, жезл Александра Великого, Клодий Крисп и Золотой Свиток. Да-а. Вы готовы? – Все снова кивнули головами. - Ну, слушайте.
Час пролетел незаметно.
Петр провел рукой по лицу: ….- Вот так дела императора Августа вместе с жезлом Александра Македонского, запиской и загадкой Клодия Криспа и талисманом  Пятнадцатого Победоносного легиона перешли к императору Тиберию.  А  я, - Петр усмехнулся, -  а я только по возвращении из первой поездки в СССР узнал, что жезл Александра Великого  уже был в распоряжении моего отца. Царствие ему Небесное! –  Все молча и  не отрывая глаз смотрели на Петра. Первым нарушил молчание Боец. Он спросил: - Так Жезл, стало быть, у тебя? Но это в корне меняет дело!- Да, - одновременно подхватили Чека, Буржуй и Баш, - это совсем, совсем другое дело. – Стало быть, - продолжил Бой, - дело за Золотым Свитком? – Точно так, - согласился Петр и продолжил: -  И вот тогда, узнав о Жезле, я подхватился и подался с армянскими фотокопиями талисмана  Пятнадцатого Победоносного легиона  в Венецию к доктору Санторини. Все о чем я вам рассказал, мне известно от него. И, конечно, мне хотелось узнать: что же было дальше?
- И мы хотим знать!
-    Ну, раз хотите, слушайте.
   

        Глава XV. Эпистолы доктора Санторини.
        Император Тиберий. Продолжение.

       За спиной послышались тихие шаги. Не поднимая головы и не отрываясь от письма,  Тиберий  произнес: - Говори, Ликин.
- Мой император, прибыл начальник Тайной Службы Толибий Младший.
- Зови, - коротко ответил Тиберий, отложил в сторону письмо, встал из-за стола и, пересекая зал, направился к расставленным вокруг небольшого и низкого стола ложам. Тиберий прилег на ложе, поймал взгляд заглядывающей в зал красавицы служанки, щелкнул пальцами и кивнул головой в сторону стола. Через минуту понятливая девушка уже расставляла на столе кувшины с вином и водой и вазы с фруктами и сладостями. Наблюдая за движением над столом красивых женских рук, Тиберий предался воспоминаниям. Он  увидел себя в императорской ложе на западной трибуне Большого Цирка в окружении многотысячной толпы, галдящей в предвкушении триумфального зрелища. Со стороны восточной  трибуны и Триумфальных ворот цирка донёсся  гул как будто какой-то гигант с натужным и низким  «а-а-а-а» вытолкнул из своих легких воздух. Это означало, что триумфальная процессия миновала Триумфальную арку и остановилась у Капитолия. Триумфатор, согласно древнему обычаю, выражая покорность воле Богов, на коленях поднялся по ступенькам к дверям Храма Юпитера Капитолийского, встал с колен  и под восторженный рев толпы поклонился Храму и Римскому народу.
Там, за цирковыми трибунами, которые не могли вместить всех желающих, волновалось людское море. Триумфальная процессия приближалась. Очередная мощная и все перекрывающая волна звука перекатилась через восточную трибуну, пронзила открытое пространство цирковой арены и накрыла  собой и западную трибуну. Не успела эта волна затихнуть, как взорвались криком трибуны цирка. В Триумфальные цирковые ворота торжественным маршем  в пурпурных одеждах, с высоко поднятыми в руках фасками -  пучками оливковых прутьев - символами консульской власти триумфатора и его единства с римским народом,  - вошла группа ликторов. Следом за ними на дорожку цирка выкатилась позолоченная колесница со стоящим в ней в полном военном облачении триумфатором - Нероном Друзом. По завершении победоносного германского похода Друз получил  и всенародную любовь,  и новое имя -  Германик. Позади Германика стоял по пояс голый мощный  чернокожий раб, держащий  на вытянутых руках над  головой триумфатора золотую корону этруских царей. Через небольшие промежутки времени раб чуть наклонялся к триумфатору и произносил одну и ту же никому неслышную, но всем известную фразу: «Оглянись и помни, что ты всего лишь человек!»  И корона, и раб, и фраза тоже были частью древнего обычая. За колесницей  верхом, гарцуя  на вороных конях, облаченные в традиционные волчьи шкуры, цепочкой следовали знаменосцы. Они несли штандарты с императорскими орлами, утраченными несколько лет назад Лоллием и Варом, политыми кровью и отвоеванными у германцев в тяжелейших сражениях. За знаменосцами пешим  порядком двигалась команда музыкантов с трубами, барабанами и литаврами. За ними  небольшая конная группа легатов,  а  следом, колыхаясь в такт движению,  на цирковую дорожку вытягивалась длинная  стройная колонна пеших легионеров из числа молодых воинов и ветеранов, наиболее отличившихся в сражениях. За победителями в оцеплении легионеров понуро плелась толпа пленных германских вождей. Впереди толпы шла женщина с ребенком на руках.  Жена Арминия. Ненавистного Арминия, погубившего в Тевтобургской бойне три отборных легиона Квинтилия Вара.  Замыкали колонну повозки с трофейным  оружием, значками племен, родовыми символами и изображениями германских богов с привязанными к повозкам жертвенными быками.
Колесница триумфатора приблизилась, тем временем, к императорской  ложе и остановилась под ней и строго напротив. Вместе с ней остановилась и вся процессия. Музыканты опустили инструменты и замерли. Затихли трибуны. В полной тишине Германик покинул колесницу, сделал несколько шагов в направлении императорской ложи, достал из ножен меч, поцеловал его,  протянул его на вытянутых руках в сторону императора, склонил голову и преклонил колена. Тиберий выдержал паузу, встал и приветственно поднял руку. Германик поднялся с колена, и тут же  тысячи глоток прокричали: "Слава Цезарю императору". Тиберий припомнил,  как крик легионеров  утонул в громе взорвавшихся трибун. Ему даже почудилось тогда, что  небо обрушилось на вечный город и вместе с ним с грохотом провалилось в подземный мир Аид.
Триумфальная процессия, тем временем,  продолжила шествие. Под восторженный рев трибун перед ложей императора прогарцевали победители: могучий Магн, колючеглазый Вителлий, рыжебородый Агенобарб, расслабленный, вальяжный Лентул, быстрый в мыслях и движениях, всегда настороженный и готовый ко всему Рапакс, и собранный и строгий  Пилат. И вот, наконец, к императорской трибуне приблизились пленные германцы. Среди незнакомых лиц Тиберий увидел и узнал   лица своих давних врагов: Маробода, Зигфрида, Сегеста и Зигмирта. Колонна остановилась. Вновь над Большим Цирком повисла тишина. Легионеры оцепления развернули германцев лицом к императорской ложе и насильно поставили всех на колени. Не тронули только Туснельду – жену Арминия. Она с мольбой на лице  протянула в сторону императора руки с родившимся уже в плену ребенком. Тиберий медленно  обвел взглядом безмолвные трибуны, поднял над головой  белый платок и резким движением бросил его на арену. Это означало, что милосердный император даровал жизнь пленным врагам. Трибуны снова взорвались криком.
Тиберий вернулся в реальность, окинул взглядом накрытый стол и кивнул стоящей неподвижно рядом служанке. Та  поклонилась, развернулась и неслышной легкой походкой удалилась прочь. Тиберий отделил от грозди виноградную ягоду, отправил ее в рот и снова провалился в воспоминания. Это было задолго до триумфа. Почти три года тому назад. Перед Тиберием возникло лицо начальника Тайной Службы империи Толибия Младшего. Лицо как всегда спокойное и бесстрастное. И только необычный блеск карих глаз говорил тогда  о распирающих этого человека чувствах. Толибий всегда узнавал о важных событиях первым, так было и в тот раз. Все ожидали тогда известий о германском походе. Чуть севшим голосом Толибий торжественно произнес: - Боги даровали Императору и Римскому народу победу. – Толибий замолчал, а Тиберий тут же наполнил чаши вином, поднял свою и, не сдерживая радости, воскликнул: - За тебя, Юпитер Величайший, отец и покровитель римлян, за вас дорогие и любимые: благосклонный Марс и славная Беллона. – Тиберий выпил вино, поставил пустую чашу на стол и живо спросил: - Так, значит, замысел удался? – Не в силах сдержать себя,  император встал и стал расхаживать в триклинии вперед и назад.         
- Да, мой император, - ответил Толибий, - замысел удался. Арканию, он  все это время находился при Друзе,  удалось подбросить германцам сведения  о намерении Друза совершить с одним только легионом  десятидневный  поход из Галлии Лугдунской к Тевтобургскому  лесу, чтобы достойно предать земле останки погибших  воинов трех легионов Квинтилия Вара. Подготовка к походу велась так, чтобы германские лазутчики могли убедиться, что к походу, действительно, готовится  лишь один легион – X  легион Гемима, -  и припасов  заготовлено только для одного легиона, и только на десять дней. Мой император лучше меня знает, что германцы не имеют городов, и, значит, рассчитывать в походе на пополнение провизии за счет населения захваченных городов противника, не приходиться. 
- Да, да, - подтвердил Тиберий, - это, пожалуй, самая большая трудность германских походов. Мне, в свое время,  пришлось столкнуться с этим. Но продолжайте, Толибий.
- Да. Одновременно с подготовкой  в  Колонии Агриппина ( Колония Агриппина – римский военный лагерь на Рейне. Ныне город Кёльн. Прим. авт.) Десятого легиона Гемима,   в Белгике ( Белгика – римская провинция – территория современной Бельгии. Прим. авт.)  и в римском лагере Августа Треверов в верхнем течении Рейна тайно готовился к походу VI легион  Феррата (Стальной).   Здесь же  находился  и Валерий Грат со своей командой.  Это его разведчики узнали и сообщили о движении  вооруженых отрядов марсов и бруктеров  к земле Ангривари в долине реки Липпе. Стало ясно, что именно там германцы готовят засаду для нанесения  внезапного удара во время переправы Х легиона Гемима через реку. Все было рассчитано. На третий день при подходе Друза с X  легионом Гемима к реке Липпе с запада, Пилат со своим Стальным легионом покинул лагерь и  стремительным броском блокировал противника с юго- востока. Ничего не подозревающие германцы в это время спокойно наблюдали за переправой  Десятого легиона, выжидая момент для нанесения удара. И только когда бруктеры и марсы, наконец, бросились в атаку, они обнаружили у себя за спиной легион Пилата. Германцы оказались в клещах и были почти полностью истреблены. Арминию и с ним горстке германцев удалось избежать смерти и плена.
Из-за большого количества раненых  захоронение римских останков в Тевтобургском лесу пришлось отложить.
Тиберий вспомнил и второй победный доклад Толибия после долгого года ожиданий. Этот доклад был не столь сух, да и Толибий вел себя тогда по-другому. Он не сдерживал себя и, скомкав положеную процедуру приветствия,  едва войдя в зал, прокричал: - Победа, мой император, победа! Потом, когда воздали должное  богам, Тиберий из яркого и эмоционального доклада Толибия узнал: как было дело.
А было так. После поражения марсов и бруктеров на Липпе, вождь херусков Арминий полгода мотался между Нижней и Верхней Германией в попытках объединения племен для совместного противостояния Риму. Уж кто -  кто, а  воспитанный и обученный Римом Арминий, несколько лет прослуживший в римской императорской армии, изучивший ее военные традиции и впитавший в себя ее дух,  знал,  что победа  на Липпе это лишь первый шаг. И теперь, обезопасив себя с севера от марсов и бруктеров, Германик готовится к  нанесению следующего удара. И чтобы  «показать»  Арминию направление удара из римских лагерей на Данубии (Дунае) Регина Кастра, Аквинка, Карнунта и Виндобоны в лагерь  Августа Треверов на Рейне были переброшены четыре легиона. Здесь  войска этих легионов днем загружались на баржи и демонстративно сплавлялись по Рейну дальше на север в Колонию Агриппину. Правда, большая часть этих сил под покровом ночи берегом скрытно возвращалась назад. Одновременно с этим в лагерь Колония Агриппина со всех сторон доставлялись обозы с огромным количеством провизии: с зерном, крупами, соленым мясом, вяленой и сушеной рыбой. К тому времени переговоры Арминия с  квадами, гермундурами и главное с вождями самых мощных племен - свевов и маркоманов – завершились успешно. Арминий отбыл на север к своим  херускам,  хаттам и сигамбрам. А созданный им  на юге союз племен теперь ожидал его сигнала к выступлению. И  этот момент настал. Внушительные силы римлян с огромным обозом переправились через Рейн, вышли к реке Липпе и вдоль ее берега направились на северо-восток к месту прошлогоднего  сражения в земле Ангривари. Отсюда колонна двинулась к Тевтобургскому лесу. К этому проклятому месту. Здесь остановились. Выставили оцепление и дозоры и в течение трех дней собирали и хоронили на большой округлой поляне останки убитых и казненных германцами римлян. На месте захоронения насыпали курган, на его вершине прикопали и установили  лезвием вверх  римский меч. Как будто там – под землей - его держат мертвые. Молча, с приспущенными знаменами, отдавая последний долг памяти и чести, продефилировали мимо кургана.
Теперь Германик знал точно – после увиденного в проклятом лесу каждый его воин стоит двух.   
Из Тевтобургского леса вышли двумя колоннами и также двумя колоннами  вдоль берега реки Везер со всеми мерами предосторожности направились к землям сигамбров и херусков.
Арминий знал о передвижении римлян. Место для их встречи он выбрал идеальное. Гонцы  Арминия полетели к союзникам.  Осталось только дождаться  Сегеста и Маробода с дружинами свевов и маркоманов. И тогда трепещите, римляне.
Но напрасно ждал Арминий союзников. В суматохе подготовки свевов и маркоманов к выступлению из их общего лагеря пропала беременная жена Арминия Туснельда.
Арминий отправил жену на время войны к ее отцу – Сегесту. Очень скоро выяснилось, что женщина похищена римлянами и теперь они требуют за нее выкуп. Пока шли переговоры,  стало известно о выдвижении трех непонятно откуда взявшихся легионов из лагеря Августа Виделиков и блокировании свевов и маркоманов с севера. Путь к Арминию был перекрыт.
Каково же было удивление Арминия, когда он узнал о появлении римлян за своей спиной. Когда  же Арминий почувствовал запах дыма и  затем увидел надвигающуюся на него сзади стену огня, удивление сменилось предчувствием катастрофы. Подожженный «греческим огнем» лес горел стеной и эта огненная стена, надвигаясь,  выгоняла германцев из леса в долину реки Везер. А спереди,  в долине реки не далее как в пяти стадиях, уже развернутые в боевой порядок мерной и тяжкой поступью приближались неумолимые как смерть закованные в броню римские легионы. Арминий спешно выстроил германцев клином, нацеленным на центр римского строя и, увлекая всех за собой, с диким криком ринулся вперед. Удар германцев был страшным, но римляне  выдержали удар, еще раз доказав, что нет в мире такой силы, которая могла бы сломить готовых к бою римлян в сражении на открытой местности. Как только в центре началась свалка, из-за римского правого фланга вылетели конники. Проскочив между правым  флангом и кромкой леса, и почти упираясь в горящую стену, римская конница развернулась по широкой дуге и нанесла германцам удар в спину. Пропела труба и солдаты правого фланга бегом, но не нарушая строя, стали разворачиваться к реке, отрезая, таким образом, германцам путь к участку леса еще не охваченному огнем, и оттесняя их к воде. Скоро все было кончено. Несколько сотен  прижатых римлянами к реке германцев и среди них Арминий, побросав оружие,  бросились в воду. Они поплыли вниз по течению, огибая примыкающую к воде стену горящего леса. 
Долину оглашали крики раненых, хрипы и стоны умирающих.
Тиберий отправил в рот еще одну ягоду винограда и вспомнил, что, задавая  Толибию вопрос о том, кто организовал похищение Туснельды и потом, затягивая время,  вел переговоры с германцами, он заранее предполагал ответ и не ошибся. Да, они. Валерий Грат и Арканий. И греческий огонь предложили использовать тоже они. И тогда же, полтора года тому назад, не дожидаясь окончания германского похода, Тиберий приказал отозвать из Германии обоих, и тут же подписал  указ о назначении Валерия Грата прокуратором Иудеи. Время настало. Ловкой паре предстояло заняться Ключом Александра Великого и загадкой талисмана Пятнадцатого Победоносного легиона. История эта глубоко засела в голове Тиберия и не давала ему покоя. Как не давала покоя и не уходила из памяти  ниточка,  протянувшаяся из уже далекого прошлого. Ниточка по имени Авель. 
Но вот, наконец, в дворцовом переходе послышались торопливые шаги и в зале появились двое: Ликин и Толибий Младший с небольшим матерчатым свертком в руке. Предваряя процедуру приветствия, Тиберий жестом руки предложил Толибию занять место на ложе напротив и кивком головы отпустил Ликина. Ликин поклонился и исчез в боковых покоях дворца. Пока Толибий устраивался на ложе, Тиберий смотрел на него и думал: « Как он похож на своего отца. Даже в  движениях. Какая удачная репродукция. Интересно с чем он пожаловал?». Что-то подсказывало императору, что визит Толибия связан с Ключом Александра Великого, талисманом Пятнадцатого Победоносного легиона, Валерием Гратом и Арканием. Интуиция не подвела Тиберия. Толибий развернул сверток и опустил на стол зеленоватую  пирамидку с резьбой на гранях. Рядом с ней положил тускло блеснувшую золотом монету - греческий статир со знакомым еле заметным штрихом на аверсе. Толибий поднял глаза и увидел нетерпение и любопытство в глазах императора.


                Глава XVI. Арканий.


Арканий перекинул ремень дорожной сумки через голову и плечо и легко сбежал  по трапу с борта судна на причал. Прощально махнул рукой попутчикам, вместе с которыми прибыл из Кесарии Палестинской в этот кипрский порт  Саламин, и по пологому склону устремился наверх  к маяку Фалеса. У подножия маяка остановился, оглянулся назад  и увидел, что матросы  уже втащили трап на борт, а береговая вахтенная команда  отвязала швартовые концы, ловко забросила их на судно, и теперь баграми отталкивает бирему от причала. ( Бирема – тип римского судна. Прим. авт.) 
С палубы донеслась приглушенная расстоянием команда и  ряды весел зашлепали по воде, выталкивая судно навстречу выплывающему из моря  солнцу.
Арканий  обогнул башню маяка и через пустующую по раннему времени рыночную площадь направился к южной оконечности города. Он знал: здесь вдоль дороги на Фамагусту обустроилась местная армянская община.    Дойдя по до первого переулка,  Арканий свернул влево  и скорым шагом направился на подъем к торцевому строению, венчающему собой небольшой холм.
 Из дворов слева и справа мальчишки выгоняли и гнали ему навстречу коз и овец. Морщась от запаха и отгоняя рукой от лица мух и слепней, Арканий подошел к калитке торцевого дома, толкнул ее и вошел во двор. Любопытные мальчишки смотрели ему вслед.  Во дворе никого не было. Арканий обошел дом и увидел на кровле, обращенной к заливу, мужчину, строгающего что-то ножом в стойке низкого  проема выхода на крышу. Увидев Аркания,  мужчина оставил свое занятие, нырнул в проем и через некоторое время вышел из дома. Поднявшийся легкий бриз трепал его светлые с проседью волосы и бородку. Голубые глаза с любопытством смотрели на гостя.
- Кто ты? И что тебе надо?
- Меня зовут Арканий, - ответил пришелец, достал из кожаного кошеля на поясе  монету – греческий золотой статир – и молча подал ее хозяину. Тот взял монету, внимательно рассмотрел ее, демонстративно провел ногтем по отличительному штриху на аверсе, вернул монету гостю и коротко бросил: - Пойдем. – Теперь в его глазах светился интерес. Мужчины обошли дом, со стороны моря он был не огорожен, по тропинке спустились к песчаному берегу и медленно пошли  вдоль кромки воды. Остановились. - Зачем я понадобился Тайной Службе? – глядя в глаза Аркания, задал вопрос мужчина. Вместо ответа Арканий  запустил руку в дорожную сумку, извлек из неё небольшой матерчатый сверток и развернул его. На его ладони поблескивала гранями  прозрачная с зеленоватым отливом пирамидка. – Ты помнишь эту вещицу? - спросил Арканий. 
- Да, - невозмутимо ответил тот, - я помню. Это талисман Пятнадцатого Победоносного легиона. Я помню все: и разрушенную крепость, и Клодия Криспа, и спрятанный им в развалинах кусок пергамента, и Тиберия, и Авеля с Мардохеем и Тощим Абрахамом, и смерть отца.  Я все помню. О, боги, сколько лет прошло! – Армен замолчал, выжидательно поглядывая на спутника. Медленным шагом мужчины двинулись к песчаной косе, убегающей далеко в море.   
- Да-а, - согласился Арканий, - лет прошло немало. А кстати, хочу спросить, Армен, ты знаешь: что именно начертал Клодий Крисп на том найденном вами в развалинах крепости куске пергамента?
- Нет.
- «Западный склон в июльские календы. На заходе солнца от родника под скалой. Талисман укажет» - вот что там было написано.
- Какой склон и на что укажет? – поинтересовался Армен.
- Склон горы Масис. А укажет на клад Клодия Криспа. Пришло время закончить эту историю и найти клад. У нас есть талисман и мы знаем когда и где его надо использовать, но не знаем как. И я хочу, чтобы ты, Армен, помог мне! И тогда я помогу тебе. Я знаю: тебе пришлось заложить твой дом, чтобы спасти от долгового рабства непутевого племянника. Я знаю:  кому ты  заложил дом и знаю, что толстый Эфраим ждать не будет. А срок выплаты подходит. Тебе нужны деньги и нужны срочно!
- Да, это так, - тяжело вздохнул Армен. -  Деньги мне нужны.  А что в этом кладе? Кладе Клодия Криспа?
- Золотой Свиток. Клодий купил Свиток в Парфии, и отдал за него полторы тысячи больших сестерций.  (Большая сестерция – sestertium – золотая монета номиналом в 1000 сестерций. Прим. авт.)
- О, я согласен. Что  я должен сделать?- Мужчины медленно  двинулись  по песчаной косе.
- Ты должен  поехать в Иерусалим и предложить талисман Пятнадцатого Победоносного сыну Авеля.
- Сыну Авеля?
- Да, сыну Авеля. Того самого Авеля, которому ты отомстил за смерть отца.
Армен остановился и замер с круглыми от удивления глазами.
- Вот как, - медленно и тихо произнес Армен, немного подумал и спросил: - Он знает о кладе и знает как использовать талисман?
- Да. Думаю – знает. И единственный способ убедиться в этом – предложить ему талисман. И сделать это должен ты.
- Но  что я ему скажу?  Как талисман оказался у меня, как  я объясню ему июльские календы, западный склон, закат и родник,  и появление через тридцать лет?
- Объяснишь просто. Талисман тебе достался от Тощего Абрахама, а про июльские календы и прочее  ты узнал от Мардохея. Впрочем, с календами торопиться не стоит. Почему через тридцать лет? Здесь ты скажешь чистую правду: деньги, тебе нужны деньги. Ты попал в тяжелое, почти безвыходное положение и схватился за талисман как утопающий хватается за соломинку.
- Но почему ты думаешь, что он заинтересуется поиском клада? Может быть, он богат и вполне доволен тем, что у него есть?
- Ха-ха-ха, - рассмеялся Арканий и спросил: - Где ты видел такого иудея, который отказался бы от огромного куша, лежащего, можно сказать, под ногами? Я  такого не знаю. К тому же он не богат. В свое время, - Арканий ухмыльнулся, - Служба позаботилась об этом. Да. И к тому же у него шестеро детей.
- И все же почему именно я?
-Ты  родом из тех мест,  где Клодий Крисп заложил свой тайник, и ты знаешь язык.
Армен вновь остановился: - Значит, ты полагаешь,  мне придется поехать  в те края?
- Да, я надеюсь на это и буду рад составить тебе компанию. Давай рассудим вместе. Может ли Авель, да, да, сына тоже зовут Авель, принять твое предложение о покупке талисмана? Ответ очевиден: нет, не может. Потому как он не знает и не может проверить это настоящий талисман или просто камень, и можно ли верить твоим россказням о склоне, роднике и времени применения талисмана. Но, если Авель знает как использовать талисман для поиска клада Клодия Криспа и знает об огромной ценности клада, он может…..
- Отнять у меня талисман и заставить рассказать все, что мне о нем известно? – предположил Армен.
- Это возможно, но маловероятно. Ведь у него, у Авеля, не будет возможности проверить то, что ты ему наговоришь под пыткой. – Армен задумался: - Ну, тогда, тогда он может предложить мне сделку? Совместный поиск клада?
- Это вероятно. И вот тут то тебе понадоблюсь я. Потому, что поиск клада  дело трудное, а его делёж – еще и опасное. Ну, так как? Едем в Иерусалим?
- Едем.
- Тогда слушай. Если ты договоришься с Авелем и вы соберетесь в путь-дорогу, то в любом случае вам придется следовать через Дамаск.  Там на базаре в стеклянном ряду ты найдешь торговца Ару. Ара твой «старый друг». Понял? Он то и приставит меня к тебе в качестве охранника. – Легкая улыбка тронула губы Армена. Арканий заметил это и сказал: - Да, да.  Как когда – то  «наняли»  и приставили тебя к Лотте-Таве. Так вот. Дорога предстоит дальняя. И ты убедишься, что Авель  направится в путешествие в сопровождении спутников. Убедишься, убедишься! Да. И тебе понадобятся деньги. Арканий  открыл кошель.
Этим же вечером из порта Саламина в открытое море вышла трирема ( Трирема – тип судна. Прим. авт.)  и взяла курс на Кесарию Палестинскую.
Спустя десять дней конная группа в составе четырех человек и возница  с повозкой с бочкой воды, шанцевым инструментом и припасами  покинули Дамаск и двинулись в направлении Мелитены. Двигались молча. Каждый думал о своем. Армен, поглядывая на Авеля: « Он совсем не похож на отца. Рыхловатое, склонное  к полноте тело. Смуглая кожа. Густые курчавые черные волосы. Черная окладистая борода, к которой по иудейской традиции никогда не прикасалась бритва. Черные же большие широко расставленные глаза, грустные, словно напитанные скорбью мира. Глядя в эти глаза как-то не хочется думать, что они могут скрывать черные мысли. Да, интересно бы знать, что же у него в голове. Армен перевел взгляд на Фарру – спутника Авеля и, с его слов, двоюродного брата.  Он и моложе Авеля лет на десять, и полная ему противоположность. Жилистое, сухое и, по всему видно, выносливое и сильное молодое тело. Слегка вьющиеся светлорыжие волосы. Белая, неподдающаяся загару кожа. Маленькие серые ничего не выражающие  глаза, низковатый  лоб, явно не отягощенный раздумьями и мыслью. Что же за ним, за этим лбом скрывается?  Взгляд упал на возницу. Да –а, человечище! Каждый раз, когда он закидывает свое могучее  и всюду волосатое тело в повозку, она издает  такой жалобный  скрип будто сейчас развалится, и каждый раз порождает удивление, что это колесное сооружение  да с таким возницей ещё и может двигаться.
Авель, поглядывая на Армена,  думал: «Надо же! Гость из прошлого. Знал и отца,  и Мардохея, и Тощего Абрахама. Тетка говорила, что отец должен был прислать талисман из Армении, но так и не дождалась. И вот он! Через тридцать лет!» – Авель перевел взгляд на Аркания: «Вот уж не ожидал, что Армен найдет этого римлянина. Сказал, что римлянина на время передал ему старый друг в Дамаске – армянин - торговец римскими стеклянными поделками. А римлянин-то непрост. Когда Фарра в шутку хотел выдернуть  нож из ножен на поясе римлянина, тот успел и руку Фарры отвести и,  вроде бы тоже шутя, нанес  в ответ легкий и почти незаметный удар  Фарре в солнечное сплетение, от которого тот потом как выброшенная из воды рыба долго хватал воздух губами».   
Арканий ловил на себе взгляды Авеля и Фарры и думал: « Повезло вам. Повезло, что прокуратор Иудеи Валерий Грат отверг мое простое по замыслу и исполнению предложение  организовать «разбойное» нападение, захватить всех нас и вытрясти из тебя, Авель, все что ты знаешь о талисмане. Валерий предпочел более сложный и длинный, и, должен согласиться, более надежный вариант с предоставлением  тебе, Авель, инициативы и воможности  разыграть твою собственную партию. И я понимаю Валерия Грата. С точки зрения прокуратора, в деле, которым интересуется сам император, оборвать по неосторожности или в силу нелепой случайности последнюю нить  к тайнику Клодия Криспа было бы непростительно. Император Тиберий не прощает ошибок. На этом фоне, понятное дело, такие мелочи как моя жизнь или жизнь Армена ничего не стоят и в расчет не принимаются. Важен только результат». 
 Двадцатый день путешествия подарил зримые ориентиры: на фоне далекой горной гряды стали видны снежные шапки Масиса и Сиса. (Масис и Сис – Большой и Малый Арарат. Прим. авт.)
К концу дня наконец-то  вошли в небольшой городок Гезур, раскинувшийся у подножия Масиса. Утром следующего дня Авель и Армен в сопровождении проводника из местных армян совершили пробное восхождение к роднику под скалой. До наступления  июльских календ оставалось два дня. Тягостное безделье и июньская жара замучили всех. Наконец,  долгожданный день настал. Вчетвером – Авель, Фарра, Армен и Арканий, - прихватив с собой лопаты и большой моток веревки,  с рассветом  начали восхождение к заветному роднику. Пополудни достигли цели. Армен устроился на травке около ручейка в тени от выступающей скалы, покрутил головой и сказал: - Надо ждать. – Чего ждать? – спросил Авель. – Ждать, - повторил Армен.
 Арканий с интересом обошел и рассмотрел нависающий над родником скальный выступ,  затем из любопытства спустился  вниз вдоль русла ручейка, образованного родником. Ручеек, образуя небольшой водопад, стекал внизу в расщелину, сплошь заросшую можжевельником и чахлыми кривыми березками.
Когда заходящее солнце коснулось  далекой  гряды Понтийских гор, Армен извлек из полотняной сумки талисман  и будничным голосом произнес: Пора. - И добавил: - Западный склон в июльские календы. На заходе солнца от родника под скалой. Талисман укажет.
Авель направился к роднику, расставил ноги и встал  над ним под скалой и протянул руку Армену. Армен подошел, вложил в руку Авеля талисман и отступил на шаг. И в этот момент произошло нечто ужасное. Арканий почувствовал как земля дернулась и ушла из под его ног, затем послышался страшный грохот и все вокруг завололкло пылью.  Когда к Арканию вернулась способность соображать,  он понял, что лежит на склоне, сползая понемногу вниз на животе от каждого толчка.  Тело горы, словно огромное животное сотрясалось и издавало низкий, протяжный, вызывающий животный ужас стон. Арканий приподнял голову и увидел, что выступавшей над родником скалы больше нет. Теперь там, где был родник, возвышался огромный кубической формы острогранный валун. Рядом с ним   схватившись за голову, уставясь в одну точку  и покачиваясь, сидел Армен. Он смотрел на торчащую  из-под обрушившейся скалы под углом вверх руку с зажатым в кулаке  талисманом Пятнадцатого Победоносного легиона. Рука на глазах белела. Из-под придавленного и раздробленного локтевого сустава медленно стекала в пыль струйка крови. Из-за камня по-собачьи на четвереньках с выпученными глазами выскочил Фарра. Его челюсти стучали от ужаса. Он все время припадал к земле словно хотел слиться с ней и как заведенный хриплым голосом вопрошал: - Что это, что это, что это?  - Арканий открыл, было, рот, чтобы ответить, но гора опередила его. Страшный гул, нарастая, вырвался откуда-то из недр, гора содрогнулась так, что по ее склону вниз побежала с треском и грохотом волна. Парализованные ужасом мужчины увидели как волна дошла до городка, вздыбила под ним землю, выбросив вверх  разваленные дома, деревья и тучи пыли. Когда пыль осела, все увидели на месте городка пропасть. Фарра от этого зрелища тронулся умом. Он с криком кинулся по склону вниз, падая, перекатываясь, вставая и снова падая, пока не скрылся из вида. Когда тело горы успокоилось и перестало сотрясаться, Арканий встал, подошел на нетвердых ногах к торчащей из-под скалы уже пожелтевшей руке, с силой разжал пальцы и извлек талисман. Обойдя снизу обрушенную скалу, он увидел высыхающее русло ручейка. Гора оставила талисман с его загадкой, но забрала Авеля и родник.

Расставались Арканий и Армен в Кесарии Палестинской у стены Стратоновой Башни с пылающим на ее вершине в лучах солнца императорским орлом. От Башни  вниз сбегала дорога  к порту. У одного из причалов готовилась к отплытию в Кипрский порт Саламин  знакомая обоим трирема.  Армен грустно попрощался, повернулся и хотел уже, было,  двинуться к причалу, но его остановил Арканий. – Постой, - сказал он, -  клад Клодия Криспа мы с тобой так и не нашли. И потому денег я тебе дать не могу. Да я тебе, если вспомнить, и не обещал. Я обещал помочь. – Арканий, увидев на лице Армена выражение  удивления и горечи, улыбнулся и сказал: -  И я помогу тебе. Слушай. По прибытии в Саламин найди в эмпории сборщика сороковой доли, назови свое имя и передай привет от меня. Он вернет тебе закладную на твой дом. Всё. Иди. (Эмпорий – здание портовой службы. Сборщик сороковой доли – имперский чиновник - в современном понимании таможенник, взимающий ввозную пошлину. Прим. авт.)

Фарра через некоторое время объявился в Иерусалиме. Выяснилось, что он действительно является двоюродным братом погибшего Авеля. Но это был уже другой Фарра. Арканий встретился с ним. Однако, увидев Аркания, Фарра затрясся всем телом, затем упал, стал извиваться на земле, разбрасывая с губ клочья пены. Когда приступ прошел и Фарра смог подняться с земли, он с совершенно безумным видом понес такую околесицу, что Арканий счел за благо оставить его в покое.

Толибий, глядя на талисман, вздохнул и замолчал. Нетерпение в глазах императора сменилось разочарованием.
Когда Толибий ушел, император хлопнул в ладоши и из боковой комнаты появился Ликин.
- Ты все слышал? – спросил Тиберий.
- Да, мой император, - коротко ответил тот.
- Допиши конец этой истории. Для заветного места. Землетрясение уничтожило родник. Боги отвернулись. – В голосе императора  сквозило разочарование. 

      Глава XVII. Вторая московская встреча. Июль. 1991 год. Продолжение.

Петр замолчал, вгляделся в лица друзей, рассмеялся и сказал: - На ваших лицах одинаковые выражения. Я думаю,  такое же было на лице императора Тиберия  после доклада Толибия.
– Подожди, подожди, герр Питер, - остановил его Боец, - так это, стало быть, всё?  Конец истории?
-Вот, вот, - отреагировал Петр, - этот же вопрос  возник и у меня в Венеции после прочтения  полученных последних эпистол доктора Санторини. Но как же тогда обяснить радость доктора Санторини и его неподдельный интерес к доставленным  ему накануне фотокопиям талисмана из Матенадарана? Как?  И, памятуя о нашей договоренности, на следующий день я вновь отправился  к доктору Санторини. Доктор принял меня в своем уютном кабинете. И вот что он мне рассказал.  Родник на горе Масис, уничтоженный землетрясением – это было страшное землетрясение семнадцатого года, - потом появился опять. Когда появился – неизвестно. Зато известно, что в пятом веке  армянский христианский епископ Акоп Мцбинеци приводил к источнику на западном склоне Масиса –Большого Арарата - людей, обращенных в Веру Христову, читал здесь проповеди и лечил всех недужных целебной водой источника. Акоп Мцбинеци вошел в историю как Святой Якоб. Источник со временем обрел имя – источник Святого Якоба.                                                - Но сейчас- то он существует, и тот ли это источник? - спросил Боец.
- Да, тот и существует, - ответил Петр и продолжил: - Незадолго до того, как мой отец, Царствие ему Небесное, возбудил ходатайство о въезде в СССР, доктор Санторини съездил в Турцию, совершил восхождение по западному склону Большого Арарата к источнику святого Якоба  и развалинам древнего монастыря этого святого. В общем,  источник тот и существует.
- И что же было дальше? – быстро спросил  Баш.
- А дальше? – Петр вздохнул, - а дальше было вот что. Примерно через полгода после визита в Венецию я получил от доктора конверт с его статьей  в английском историческом журнале,  где он и ранее  публиковал материалы о Ключе Александра Великого, об императорах Августе и Тиберии и загадке талисмана Пятнадцатого Победоносного легиона. В этой последней статье доктор  опубликовал фотокопии загадочной пирамидки и впервые публично связал имя Клодия Криспа с Золотым Свитком, талисманом и вырезанными им на одной из его граней неподдающимися расшифровке тайными знаками. Через некоторое время доктор связался  со мной по телефону и взволнованным голосом сообщил, что некий человек из Иерусалима по имени Бен Шофар, так он представился,  в телефонном разговоре сообщил, что ему известна тайна знаков Клодия Криспа на талисмане,  и что за энную сумму он готов поделиться ею в приватном порядке. Доктор Санторини отметил настойчивость собеседника. По ходу разговора Бен Шофар дважды переспросил   располагает ли доктор фотокопиями талисмана в натуральную величину. Именно в натуральную, поскольку в статье фотографии были даны, разумеется, в уменьшенном виде. Получив утвердительный ответ, абонент заверил, что на днях приедет  в Венецию для встречи с доктором. – Петр перевел дух: - И еще доктор сказал мне тогда по телефону, что, кажется, начинает догадываться об истинном значении знаков Клодия на  талисмане и обязательно свяжется со мной после встречи с господином Шофаром.  Эта встреча, как ожидал доктор, должна была либо подкрепить его догадку, либо опровергнуть её.               
Но звонка доктора я так и не дождался. Примерно через месяц мне позвонил офицер криминальной полиции Венеции и сообщил, что доктор Санторини убит в своей квартире. Я сразу бросился разыскивать друзей отца, русского и серба, сотрудничавших с Интерполом, они знали доктора Санторини, но, к сожалению, оба к этому времени уже отошли от службы. В общем, я свернул все свои дела и сразу вылетел в Италию.
 Полицейский следователь, ведущий расследование убийства, допросил меня в качестве свидетеля. Однако мое  повествование о Клодии Криспе, Золотом Свитке, о загадке талисмана Пятнадцатого Победоносного легиона, о последней статье доктора в историческом журнале, о  Бен Шофаре и его договоренности о встрече с доктором Санторини, всё это было воспринято равнодушно. Высказанное мною предположение о возможной связи убийства с талисманом Пятнадцатого Победоносного и Золотым Свитком ничего кроме скептической улыбки на лице следователя не вызвало. Он задал мне вопрос: кто и когда последний раз держал в руках Золотой Свиток и какова его цена. Я ему ответил, что Свиток две тысячи лет тому назад спрятал на горе Арарат Клодий Крисп и больше его никто не видел. Что же касается его цены, я ответил, что мне это неизвестно. Свиток – историческая реликвия и потому сама постановка вопроса о его цене некорректна. Следователь усмехнулся, достал каталог оружейной коллекции покойного доктора  и стал показывать мне фотографии. Что? Да, доктор Санторини был еще и страстным коллекционером древнего холодного оружия и античной керамики.
Вот это, сказал мне следователь и ткнул пальцем в фотографию, кинжал с вензелем императора Августа, а вот это – стилет императора Коммода, а вот это – кинжал-крест Константина Великого. Эти экземпляры похищены убийцей из коллекции доктора Санторини, и стоят они вместе больше  десяти миллионов долларов.
В одном только полицейский офицер согласился со мной. По его мнению, талисман мог сыграть свою роль.  Возможно, преступник использовал интерес Санторини ко всему, что связано с талисманом, как допуск в апартаменты доктора. И тогда я понял, что все бесполезно. Полиция  полностью отдалась версии убийства с целью похищения части коллекции. На мой вопрос: могу ли я посетить кабинет покойного, офицер ответил отрицательно.  Затем подумал и сказал: - Впрочем, можете. Вместе с наследником доктора Санторини. Ему я, кстати, и передал  талисман. – Увидев мое удивление, офицер пояснил, что при осмотре места преступления в кармане плаща доктора Санторини была обнаружена квитанция об оплате заказа в венецианской стекольной мастерской.  Да, да, мастерская та самая – родина всемирно известного венецианского стекла! Заказ был сделан накануне убийства. Заказанное изделие – талисман - по квитанции полицией был получен и, поскольку оснований для приобщения его к материалам уголовного дела установлено не было, его передали законному наследнику заказчика. То есть внуку доктора.  Полицейский офицер дал мне телефон и адрес внука покойного.
Я встретился с внуком  и он передал мне и копию талисмана,  и фотокопии, мною привезенные доктору, по которым он и был изготовлен. Вот такая история. – Петр замолчал, а Боец наполнил рюмки и задумчиво произнес: - Стало быть, и исторические изыскания  могут быть опасны для жизни. Да. Предлагаю помянуть доктора. -  Все встали и выпили не чокаясь.
-Да- а, - нарушил молчание Чека, - логику полиции понять можно. Реальная стоимость похищенного оружия  аргумент  более весомый, чем талисман и мифический Золотой Свиток. И что же?  Похищенные образцы за эти десять лет так нигде и не всплыли?
- Нет, не всплыли.
- Да, так все же, может быть, это и было ограбление?- предположил Чека, - по крайней мере, тогда становится понятным мотив убийства. Если же допустить, как полагаешь ты, Петр, что преступник явился к Санторини за фотокопиями талисмана и не получил их, так зачем же тогда убивать доктора?
- Не знаю. Но вот какое дело. Вместе с внуком доктора мне все же удалось тогда побывать  в  кабинете Санторини. Внук показал и рассказал, что тело деда было обнаружено в кресле с гематомой на голове, видимо, убийца сначала оглушил доктора, а затем нанес два проникающих ранения в грудь и брюшную полость. Смерть наступила от внутренних кровоизлияний. Орудие убийства – римский коллекционный меч – лежал рядом  с телом на журнальном столике. По всему видно доктор не ожидал нападения. На стене, там, где среди других экспонатов находился меч, полиция обнаружила отпечаток пальца. Возможно, его оставил преступник. Он оставил его, по всей вероятности, когда снимал меч. Никаких других следов не обнаружено. Кабинет был в обычном состоянии, видимых следов  обыска преступник не оставил. Правда, времени в его распоряжении было достаточно, ведь доктор проживал один. Так вот. Я видел куда доктор во время нашей предыдущей встречи  поместил папку со своими публикациями и тем анонимным письмом из Израиля, помните, я говорил, которое навело его на талисман в армянском Матенадаране? Я проверил. Этой папки на месте не оказалось. – Чека с сомнением покачал головой и сказал: - Думаю, и это обстоятельство вряд ли пробудило интерес полиции к твоей, Петр, версии.
- Да, увы, не пробудило. Это ты верно сказал. – Петр помялся и несколько смущенно сказал: - А у меня есть к тебе, Чека, просьба. Во время визита в Матенадаран сотрудница музея  сказала мне, я помню, что кто-то еще кроме моего отца и доктора Санторини интересовался талисманом  Пятнадцатого Победоносного. Имя по этическим соображениям названо не было, да я и не настаивал. А теперь, как знать, может быть на этом имени кровь доктора Санторини. Прошу тебя, Чека, узнай это имя. Ты можешь!
Чека поудобней расположился на лавке:  - Подожди, Петр, подожди. Дай подумать. – Чека смотрел на водную гладь бассейна, и в его глазах, отраженные водой, искрились блики наклоняющегося к закату солнца. Все с ожиданием вглядывались в эти глаза. Чека повернулся к Петру и сказал: - Да, я займусь этим. Но и для тебя, Петр, есть дело. Дело вот какое. Тебе надо договориться с внуком-наследником доктора Санторини, чтобы он выставил коллекцию оружия и керамики деда и копию талисмана, того, что оказался у тебя, заказанного доктором, на аукционную продажу. И сделать это надо помпезно и с рекламной шумихой.
Все замерли, не отрывая глаз от Чеки. Первым сообразил Буржуй: - Ты хочешь предложить покупку талисмана преступнику. Если только за эти десять лет он не окочурился?
- Именно, - коротко ответил Чека.
- И, если преступник сам или через посредника приобретет талисман, то, тем самым, подтвердит, что ему известно как его использовать для поиска клада Клодия Криспа, для поиска Золотого Свитка? Так? – спросил Баш.
- Именно так, - вновь коротко подтвердил Чека.
- И что тогда? – спросил Боец.
- А тогда, - ответил Чека, - «Западный склон в июльские календы. На заходе солнца от родника под скалой. Талисман укажет».
- А-а! – догадался Боец, - и тогда, стало быть, засада на горе Арарат в эти самые календы?
- Именно, - вновь подтвердил Чека, - и я готов помочь тебе, Петр.
- И я, - хором подхватили Бур, Баш и Боец. Посмотрели друг на друга и рассмеялись
- Спасибо! Я займусь внуком, - быстро сказал Петр, а Чека продолжил: - В конце концов,  ты сам, Петр, можешь скупить коллекции на аукционе и вернуть внуку, если они ему уж очень дороги. А он вернет деньги.
- Именно, - Петр употребил чекулино словечко и с уважением  посмотрел на Чеку.
Боец тут же  наполнил рюмки:  - Ну, стало быть, за успех!
– И дай Бог, чтобы талисман не купил какой-нибудь блаженный случайный  идиот, каких на свете больше чем достаточно, - закончил Бур. Все опять рассмеялись, выпили, крякнули, закусили. Боец со словами: - Опять мы заболтались, а солнце уже уходит, встал, вышел из беседки  и с разбегу плюхнулся в бассейн. Его примеру последовали и все остальные.
В дом компания отправилась тогда, когда круглая  луна выплыла из-за его крыши, уставилась  на друзей своим желтым глазом, словно намекая: « а не слишком ли вы засиделись тут в моем подлунном мире?»
 Сны в эту ночь снились Петру страшные и странные. Вот доктор Санторини. Он сидит в своем  кабинете в кресле.  За линзами  его очков блестят по- детски радостные глаза. Его собеседник тоже сидит в кресле по другую сторону журнального столика. Санторини очень эмоционально спрашивает его: - Значит, моя догадка относительно знаков на талисмане верна?  - Гость отводит глаза и говорит: - Да. – И тихо спрашивает: - А скажите, доктор, когда вас осенила эта догадка? – Доктор радостно отвечает: - Да только что! Я увидел подтверждение ей в ваших глазах! – И добавляет: - Сегодня же порадую своего компаньона!
– А скажите, господин Санторини, - снова обращается мужчина, - фотокопии талисмана у вас?  – У меня, у меня, - отвечает доктор, хочет еще что-то добавить, но - замолкает. Гость поднимается с кресла и со словами « у вас великолепная коллекция» подходит к простенку и  внимательно рассматривает образцы оружия. Затем поворачивается к доктору и спрашивает: - Могу ли я подержать его в руках? – и взглядом указывает на меч. Получив разрешение, мужчина снимает со стены меч и  внимательно рассматривает его со всех сторон. – А что означают эти знаки на рукоятке? – спрашивает он и направляется к доктору. 
В этот момент Петр понял во сне, что сейчас произойдет нечто ужасное. Петр закричал, но не услышал своего голоса. Он рванулся, чтобы подбежать и оттолкнуть мужчину от доктора.  Но ватные ноги не сдвинулись с места. Петр видит, как, подойдя к сидящему  и ничего не подозревающему Санторини, убийца резко и без замаха наносит ему мечом плашмя сильный удар по голове и затем дважды острием поражает его в грудь и живот.  Вглядываясь в белеющее лицо доктора,  преступник достает из кармана пиджака носовой платок,  и тщательно протирает  им все,  к чему он прикасался. Нагибается, поднимает с пола  и водружает на нос обездвиженного доктора упавшие на пол от удара по голове очки. Теперь убийца торопится. Он подходит к письменному столу у окна, и методично и не нарушая порядка, начинает изучать содержимое ящиков. Не обнаружив в письменном столе искомого, преступник оглядывает стеллажи. В его взгляде сквозит злость и удивление. Он приступает к просмотру папок на стеллажах. Одну из папок он сворачивает в трубку и прячет во внутренний карман пиджака, но по глазам его видно, что это не совсем то, что он ищет. После долгих безуспешных поисков мужчина подходит к телу доктора Санторини, убеждается, что он мертв, берет  в руки лежащий на журнальном столике каталог и внимательно его просматривает. Затем подходит к стене, снимает некоторые выбранные образцы кинжального оружия,  аккуратно заворачивает  их в многостраничную газету и с пакетом покидает кабинет. Ноги Петра, наконец, отрываются от пола, он устремляется за убийцей, выскакивает на улицу,  видит спину  преступника, бежит за ним, оказывается на площади Святого Марка, врезается в толпу туристов, топчется на месте и понимает, что преследовать более некого. Убийца растворился в толпе. И тогда Петр бесплотным духом взмывает над площадью, дважды облетает ее внимательно всматриваясь вниз в поисках человека с газетным пакетом в руках, не находит его и берет курс на запад. Маршрут известен.  В сонной голове Петра возникает вопрос: зачем, зачем туда?  - Надо – не вдаваясь в подробности, отвечает некто.
Вот внизу блеснула Эйфелева Башня, унёсся назад Тауэр, далеко впереди возникла Статуя Свободы, наконец, за ней город Вашингтон,  торможение, большой кабинет, огромный письменный стол и за ним лысый человек  в массивных роговых очках на знакомом носу. Человек снимает трубку телефона, набирает номер и после небольшой паузы говорит: - Здравствуй, ребе, ах, извини, Кидди, как дела? Да, да. У нас тоже все  хорошо, все по плану. Я думаю ситуация вышла на пик. Колосс шатается и дымит в Казахстане, Прибалтике, Молдавии  и Карабахе, и трещит по граничным швам. Да.  Как погода в Иерусалиме? Жарко? Ну, ничего, ничего. Вот что. Передай своим людям в Москве: информационный натиск нужно усилить. Больше трэша, больше кэша, ха-ха-ха! А где кэш, там не забывай мои три процента. Почему три, а не два? Времена изменились, Кидди, да, изменились. – Человек повесил трубку и произнес: - Процента ему жалко, поц лукавый! – И на непонятном языке с чувством закончил: - Ребе, ту ю мать!  - Подумал немного и довольно пробормотал: - Скоро, скоро, ребе, ты как посредник будешь мне не нужен. Свои кадры в России подрастают, а твои я просто перекуплю. Так- то, ребе. - Во сне  Петр, словно продолжая тему лысого человека, задает сам себе вопрос: - Да куда уж больше трэша? И так все  в трэшне.  – А сонное действие продолжается. Лысый человек нажимает кнопку на столе и секретарь вводит в его кабинет какого-то человека, а сам тут же пропадает за дверью. Хозяин кабинета встает, подходит к вошедшему, здоровается с ним и ведет его к креслам  около огромного до пола кабинетного окна. Мужчины располагаются в креслах. Лысый человек достает из кармана пиджака ключ с биркой и передает его гостю. Тот берет и с удивлением спрашивает: - Что это?
- Это ваша награда. Это ключ от бунгало в Майами Бич стоимостью полтора миллиона долларов. Награда за ваш неоценимый вклад в дело укрепления демократии в России, в формирование общественного сознания в русле и канве общемировых стандартов. Да. Товарищ Сталин когда-то назвал писателей инженерами человеческих душ. И он был абсолютно прав. Но тогда не было телевидения. А теперь оно есть и теперь вы, телевизионщики, инженеры человеческих душ. А помните строчки вашего пролетарского, кхе-кхе, поэта: «Я хочу, чтоб к штыку приравняли перо…» Ха-ха-ха, я вижу по вашим глазам, что  вы уже сделали перифраз сами.
Вы когда возвращаетесь в Москву?  Завтра? Отлично! Предлагаю сегодня отметить ваше награждение в вашем же бунгало и, заодно, обсудим наши дела. В дальнейшем мы будем встречаться у вас на побережье  в Майами, а не в моем кабинете.  Это более безопасно. Пойдемте, коллега, мой самолет готов.
Петр захотел  рассмотреть лицо московского гостя, увидел скошенный на сторону глаз и в этот момент в сонном подсознании Петра что-то перемкнуло. Кабинет и гость вместе с ним куда - то пропали. Петр увидел себя на московской улице, увидел со стороны – как зритель. Вот идет он - Петр Крюков -  по Москве, по Садовому Кольцу, а чуть впереди его идут двое. Высокий и мощный император Тиберий в пурпурном плаще и невысокий товарищ Сталин в неизменном насквозь прокуренном кителе с потертыми рукавами, чуть лоснящихся сзади  брюках-галифе и  до блеска начищенных мягких горских сапогах. Левой рукой товарищ Сталин прижимает к груди пробитый череп товарища Троцкого.
Петр смотрит в их спины и думает: « Какие они разные внешне и как схожи внутренне. Оба замкнуты, недоверчивы  и подозрительны. Оба пришли к власти в зрелом возрасте, оба через ссылку. Оба имели великих предшественников, не очень-то желавших видеть в них преемников. Оба жестоки и беспощадны, оба казнили ближайших соратников и даже родственников. Оба несчастливы в семейной жизни. Оба – строители великих империй. Оба переселяли целые народы, исправляя «ошибки» Вседержителя. Оба вели кровавые победоносные войны. Оба закончили земной путь при обстоятельствах не очень ясных».
На площади Маяковского к этой паре неожиданно присоединяется бог весть откуда взявшийся дед Гринев Георгий Иванович. И сразу вступает в общий разговор. Петр догоняет их, чтобы слышать о чем же они говорят.
Тиберий показывает на огромный, висящий на фасаде дома портрет товарища Горбачева и говорит: - Он забыл простую истину. Хлеба и зрелищ – вот что нужно народу. А не пустые речи правителя перед голодной толпой. – Затем указывает рукой вперед на большую группу людей и говорит: - Опять унылая толпа. От этого зрелища воротит.  - Троица подходит к хвосту длиннющей очереди, такой длиннющей, что головы ее и не видно.  Останавливаются, и товарищ Сталин спрашивает у последнего в очереди слегка синюшного и подрагивающего чреслами гражданина: - Товарищ, мясо будут давать? – Тот, не поворачиваясь, отрицательно машет головой. – Колбасу? – не отстает от него товарищ Сталин. Тот опять отрицает головой. – Так щ-щто же здэсь дают? – начинает выходить из себя с акцентом товарищ Сталин. Гражданин, подергиваясь телом поворачивается, глаза его лезут на лоб, фиолетовые губы начинают мелко- мелко дрожать, он через силу шепчет: - Во – во - водку, това –а-рищ С - сталин. – Колени гражданина подгибаются, и он мягко заваливается в ноги впереди стоящего человека. Товарищ Сталин покачивает головой и медленно говорит: - За мясом и колбасой и при мнэ были очереди. Верно, товарищ Гринев? Но за водкой? До чего страну довели! И на малый срок нельзя оставить!– Товарищ Сталин поворачивается и старческой трусцой бежит в сторону Красной Площади. Император Тиберий кричит ему вслед: - Друг, ты куда? – В Мавзолей, - кричит тот в ответ, - падныму Ильича и через финскую границу в Женеву. Всё сначала, всё сначала.
Теперь уже император Тиберий покачивает головой, смотрит вслед убегающему Сталину и задает вопрос: - А скажи, Георгий Иваныч, семь лет ты провел по милости товарища Сталина за колючей провололкой, но, я заметил, относишься к нему с уважением. Как же так? – Гринев чуть подумал, приподнял кустистую седую бровь и сказал: - Тут надобно учесть одно обстоятельство. Если бы на месте товарища Сталина оказался обладатель того черепа, который Вождь прижимал к груди, то есть товарищ Троцкий, а вероятность этого была очень велика, то вся моя жизнь прошла бы за колючей проволокой. Вся! И все они, - Гринев кивнул в сторону очереди, - родились бы за колючей проволокой, если родились бы вообще, и он, - Гринев показал рукой на портрет товарища Горбачева, - тоже родился бы за колючей проволокой, если бы родился вообще. Но они – люди в этой очереди и других очередях – ничего об этом не знают, не знают: какую судьбу им готовил товарищ Троцкий. Не знают:  в какую черную бездну вверг бы их всех и страну  товарищ Троцкий, если бы у него на пути не встал товарищ Сталин. А вот товарищ Горбачев знает  это все точно, но ничего им не говорит. Так что мое отношение к товарищу Сталину – это не отношение уважения, совсем нет, это нечто иное.
- То есть ты хочешь сказать, - не унимается Тиберий, - что из двух зол на долю твоего народа, благодаря товарищу Сталину, пало меньшее зло? Так? – Да, меньшее зло в лице товарища Сталина, - отвечает Гринев.
 – Но как же? – снова спрашивает Тиберий: - А война? Ведь он же триумфатор!
- Нет, уважаемый Тиберий Неронович, - отвечает Гринев, - Сталин победитель, но не триумфатор.
- Что? –восклицает император Тиберий, - ты намекаешь на Пиррову победу? – Гринев неопределенно пожимает плечами.
Император Тиберий с сомнением вновь покачивает головой и говорит: - Не понять мне вас. Ну, мне пора, прощай, - повернулся и пошел вдоль очереди.
- Нам самим себя не понять, - пробормотал Гринев и пошел в другую сторону.
Товарищ Сталин запыхался, устал, понял, что ему мешает бежать проклятый череп, подкинул его и по-футбольному запулил вверх. Череп взлетел, пролетел над звездами Кремля и из небесной выси нацелился  и устремился прямо в лоб Петра. Удар и… и  Петр проснулся. Проснулся и, с облегчением потирая лоб, подумал: « Надо же! Дед Гринев в какой компании приснился? Упокой, Господи, их души!».
Петр протер глаза и  вспомнил, как через три года после свадьбы получил письмо от деда Гринева. Письмо было составлено так, что Петр и Наталья в едином порыве оставили все дела, собрали детей, вылетели в Москву и по прибытии сразу подались в Кирилловку. Гринев встретил их в добром по возрасту здравии, извинился, что, мол, несколько переборщил в письме, настаивая на их приезде,  и сразу показал построенный на участке новый второй  дом – точную копию старого. – Ну, как же? – объяснил он, - я хочу и внуку и внучке оставить по дому. И чтобы они были одинаковые. Уловили? – Затем подмигнул Петру  и сказал: - Вам пусть достанется старый. -  И тихо Петру: - Про подвал помнишь? То-то. Тебе оставляю. Скоро, скоро Господь призовет меня. Да. А правнуки вырастут – расскажешь обо мне. – Петр подумал тогда: « Конечно, расскажу. И про тебя - прадеда Гринева, - и про прадедов Семенова и Соколова, и про деда Крюкова. Расскажу. Пусть знают и помнят».
Гостили у Гринева три дня, и все эти дни он не отходил от правнуков.
Через полгода Гринев Георгий Иванович умер.
Воспоминания Петра  прервал донесшийся из открытого окна шум. Петр отдернул штору и увидел дурачащихся в бассейне Бойца и Баша.
Вечером следующего дня Петр вылетел в Рим.


        Глава XVII. Третья московская встреча. Июль 2001 года.


Петр рассчитался с водителем такси, вышел из машины и посмотрел на часы.  «Нет, я не опоздал» – подумал Петр и подошел к калитке в монументальном трехметровом кирпичном заборе. Поднял голову, глянул в зрачок камеры, услышал щелчок замка, толкнул калитку и вошел во двор. Огляделся и подумал: « Дом тот же, сад тот же, - вспомнил забор из штакетника и закончил мысль, - забор другой. Изменились времена, изменились нравы и заборы. То, что еще десять лет назад ретушировали,  теперь выставляется напоказ. Как и эти варварские средневековые крепостные заборы. Да, закаменела Русь  заборами.  Да и душами». По знакомой дорожке Петр двинулся через сад в обход дома. Вот  он - прекрасный буржуйский дворец. Петр остановился как вкопанный. Ему захотелось ущипнуть себя. Увиденная им картина точно соответствовала той – виденной им здесь же ровно десять лет назад. Беседка с вьющимся над ее крышей дымком мангала. Рядом с мангалом чем-то занятый Чека. Бассейн с голубой водной гладью. Шезлонги на травке. Лысина Буржуя и головастый Баш напротив с бокалом в руке. Петр сделал несколько шагов вперед и вышел из тени сада. Баш увидел его, повернулся в сторону беседки и что-то сказал Чеке. Тот быстро вытер руки полотенцем и покинул беседку. Друзья выстроились в шеренгу в ожидании приближения гостя. Как только Петр подошел, все трое согнулись в глубоком русском поясном поклоне. После физического поклонного усилия инфракрасное излучение от ряхи Баша заметно усилилось, как и колыхание существенно возросшего в объеме  Буржуйского  живота. Чека остался в прежней поре, но выдал в поклоне намек на явно наметившуюся округлую лысину. Обнимая  друзей и пожимая им руки, Петр поинтересовался местонахождением Бойца.
- За флином поехал, - пояснил Буржуй, - кроме лимонов никаких других ингредиентов для составления этого благородного напитка в доме не нашлось.
- Да вот он, - воскликнул Баш, - указывая рукой на выходящего из тени сада и совсем не изменившегося Бойца, - он за тобой, Петр, следом шел. - Боец приблизился,  поздоровался с Петром, обнял, дрогнул веком  и пошел в беседку выставлять на стол рядом с лимонами бутылки  жигулевского пива и портвейна, приговаривая: - Эх, не приучены мы смотреть наперед, не приучены. Надо было сохранить  непочатый пузырь «Солнцедара» прошлого заседания, я уж не говорю о том, чтобы прикупить  на будущее пару-тройку флаконов. А теперь его днем с огнем не сыщешь. – При упоминании « Солнцедара» всех передернуло, а Баш, давясь смехом, с натугой пророкотал: - Ну, ты, Бой, и выдал. Это все равно, что какашку жидкую купить, упаковать и десять лет хранить. Гы-гы –гы! Гм, да. К тому же мог бы сообразить, что пора переходить на традиционный для флина коньяк. А?
Боец скривился, махнул на него рукой, мол, мели, Емеля, и сказал: - Пойдем, герр Питер, переоденемся, жарко.
 Вернулись,  и Боец сразу скомандовал: - По местам. – Достал из встроенного рядом с мангалом холодильника бутылку водки и, стоя, принялся наполнять рюмки.
- По местам! – продублировал Баш, - не пьем, гы-гы-гы, – время теряем. -  Чека разложил палочки шашлыка в мангале, Баш быстро и сноровисто выставил на стол тарелки с подготовленными закусками, а Боец поднял рюмку: - Ну, со свиданьицем. – Все чокнулись, выпили, крякнули и закусили. Баш  вытер салфеткой губы и сказал: - Предлагаю изменить порядок заседания и начать юбилейную встречу и экскурс в новейшую историю не с нас,  а с дошедшего до наших времен талисмана Пятнадцатого Победоносного легиона.
- Да, да, - быстро поддержал его Боец, - нам всем это интересно, - и все с ожиданием уставились на Петра. – Начинай, стало быть, герр Питер, - разрешил Боец.
- Хорошо. Начну с Армении. Спасибо Чеке, он узнал и фамилию человека, интересовавшегося  талисманом  Пятнадцатого Победоносного легиона и даже привез копию его письма.
- Образец почерка? – догадался Бур.
- Нет, - ответил Чека, - образец шрифта пишущей машинки.
- Это был Бен Шофар? – живо предположил Баш. Чека согласно кивнул головой.
- Да, Бен Шофар, - подтвердил Петр, - и он указал в письме обратный адрес. Абонентский ящик факультета истории Иерусалимского университета. Вот только подвигнуть полицию к  поиску Бен Шофара мне так и не удалось.  И тогда я хотел, было, нанять частного детектива, но меня остановил Чека. – Все повернулись к Чеке.
- Да, чтобы не спугнуть преступника, я предложил  Петру сначала провести аукционную продажу талисмана и  коллекций доктора Санторини, а потом, в зависимости от  результатов распродажи, принять решение.
Боец воспользовался паузой:
- Стало быть, преступник приобрел-таки талисман? Раз Чека выезжал в Турцию. Мы помним это. А по возвращении из Турции Чека, не вдаваясь в подробности, сообщил, что проблема не решена. И все. По-чекистски, стало быть, отрезал
Чека качнул головой: - Я сказал чистую правду. И на сегодняшний день знаю не больше вашего. – Все  повернули головы к Петру.
- Хорошо, - сказал Петр, - тогда все по порядку. – Четыре  пары любопытных глаз уставились на Петра. Он вздохнул: - Дело было так. С внуком - наследником доктора Санторини я без проблем договорился об  аукционной продаже талисмана и коллекций. Был назначен срок и проведена рекламная кампания. Аукцион состоялся в марте 1992 года. Незадолго до проведения  аукциона я вновь обратился в полицию Венеции, а там мне в очередной раз разве что в глаза не сказали, что я идиот, и выставили за дверь. И тогда я по совету Чеки нанял частного детектива. Да.
А талисман, между прочим, был выкуплен на второй же день продаж. Вот так.
- Неужели Бен Шофар? – быстро спросил Боец.
- Нет, - опроверг Петр, - человек, выкупивший талисман, назвался другим именем. В тот же день я позвонил Чеке. Чека, узнав, что талисман выкуплен за наличные  деньги, порекомендовал мне в срочном  порядке отозвать детектива и ничего более не предпринимать, чтобы не поднимать волну. Поскольку,  по выражению Чеки,  покупатель  – это  мистер «Х», «У»,  - а конец, сказал Чека, додумай  сам. Я додумал и с Чекой согласился. Скорее всего,  покупатель, а это был молодой парень, был нанят через какое-нибудь курьерское агентство или бюро экстренных услуг и о настоящем приобретателе талисмана ничего не знал. Есть масса способов обеспечить анонимность покупателя, по английской терминологии – эндъюзера, - конечного пользователя.
Оставалось ждать июльских календ. В конце июня мы встретились с Чекой в Эрзуруме, экипировались как горные туристы и подались к Арарату. Палатку разбили рядом с чабанским стойбищем на краю альпийского луга в седловине, соединяющей Большой и Малый Арарат. Эх, как там было хорошо! Чека сварганил по своему рецепту шашлык из баранины и угостил им чабанов. Они потом толпой ходили за ним, чтобы дал рецепт.
-Дал? – поинтересовался Боец.
-Зуб даю, конечно, дал, - встрял Буржуй, Чека тебе не Остап Бендер, чтобы рецептами торговать. Извини, сэр Питер, продолжай.
 - Да. Рецепт дал. На следующий же день мы совершили пробное восхождение к роднику, а заодно и к развалинам монастыря Святого Якоба. Место для наблюдательного пункта пришлось выбрать метрах в ста выше по склону от огромного камня, из-под которого бежал родник. Позицию наблюдения мы заняли в ночь с тридцатого июня на первое  июля.
Относительно нашей юридической диспозиции Чека просветил меня, но об этом, я прошу тебя, Чека, расскажи сам. – Момент, - бросил Чека, - повернулся к мангалу, снял с углей шампуры с шашлыком и разложил их на  блюде. Все прокричали ура, Боец сноровисто наполнил рюмки: - Традишн. Ну, стало быть, за здоровье! – Выпили, крякнули, со смаком закусили шашлычком с лучком и уставились на Чеку. Петр, увидев это, вытер салфеткой губы, усмехнулся и сказал: - Я вижу,  вы крепко сидите в теме, - и тоже повернулся к Чеке. – Продолжаю, - заявил тот. – Итак, находясь на нашем наблюдательном пункте, мы с Петром четко понимали:  человек с талисманом у родника, если он объявится, это убийца. Однако сам факт его появления в этом месте, даже если он найдет Золотой Свиток, не изобличает его как убийцу. Более того, если бы даже удалось заполучить его пальцевые отпечатки, и какой-то из них совпал бы  с тем, оставленным на стене в кабинете доктора Санторини, и это не изобличало бы его как убийцу. Просто потому, что он мог бы заявить, мол, да, был в кабинете Санторини, но за день до его гибели. Вот так. И, значит, все,  что мы могли сделать в случае появления этого человека, это отснять на камеру его самого и, если повезет, манипуляции с талисманом. И этот человек ближе к вечеру появился. Он появился, поднялся к роднику и довольно долго оставался там невидимым для нас из-за камня.
- Как же вы поняли, что это тот, кого вы ждете? – быстро спросил Бур.
- Мы поняли это, когда он вышел из-за камня  « ….на закате солнца от родника….», и  двинулся вниз и наискосок по склону к широкой расщелине метрах в двухстах ниже по склону. И было видно, что движется он целеустремленно и спешно к определенной точке. Остановился он метрах в ста правее  того места, где родниковый ручей впадает в широкую расщелину, образуя небольшой водопад. Остановился, достал из рюкзака крюк, молоток и канат. Вбил крюк, привязал к нему канат, другой конец сбросил вниз и стал спускаться вниз. Прождали мы его часа полтора, но пришли сумерки, и мы покинули свой пост. Подойдя к краю расщелины, мы увидели  лежащее внизу, метрах в пяти-шести распластанное на ветвях можжевельника неподвижное тело и рядом с ним рюкзак и горящий фонарь. Я спустился вниз и определил, что этот человек мертв. Подняв фонарь и осмотрев  место, я смог составить примерную картину событий. Человек спустился по канату вниз, снял рюкзак, достал фонарь, темновато было внизу, и, вероятно, в этот момент оступился,  сделал неверный шаг. Его правая нога попала в глубокую щель и застряла в ней, он потерял равновесие, не смог ухватить канат, возможно, его руки были заняты, упал на спину  и ударился затылком об острый камень. Уклон там довольно большой и потому он ударился как бы с размаху, да так, что даже ветви низко стелющегося по склону можжевельника не спасли его. Все там было залито кровью. Я осмотрел рюкзак и труп. Талисман был в рюкзаке, никаких документов ни в рюкзаке, ни в одежде трупа я не обнаружил.
Талисман мы забрали и спрятали его вместе с фотокамерой в одной из бесчисленных каменных ниш в нижней части расщелины, затем спустились к поселку у подножия горы и обратились в полицию.
- А зачем спрятали талисман и камеру? – быстро спросил Баш.
- А затем, - также быстро ответил Чека, - что в некоторых ситуациях полицейские всего мира ведут себя одинаково. И курчавые полицейские, и темнокожие как смоль, и желтокожие, и белобрысые альбиносы. Все.
Когда появляется человек и говорит, что обнаружил свежий труп, то в голове каждого полицейского первым возникает один и тот же вопрос: « А не ты  ли  этот труп и сотворил?» А в нашем случае, если приплюсовать к окровавленной находке еще и доктора Санторини, и талисман, и Золотой  Свиток, и камеру, и слежку,  и наблюдательный пункт, то перед нами вполне реально начинала маячить перспектива длительного пребывания в турецком обезьяннике.  Как говорится: до выяснения.  И потому мы решили слегка покривить душой, чтобы не проверять на себе турецкую трактовку принципа презумпции невиновности, и потом – уже за пределами Турции, – обзаведясь индульгенциями, сказать всю правду.
У меня, знаете ли, еще со времен службы в Армении остались самые скверные знания относительно турецких зинданов. Нет, нет, я в зиндане не был, но наслышан. А было так. Одному нашему старлею пограничнику моча в голову шибанула и он сбежал на сопредельную территорию. Турки  продержали его у себя дней десять. Между СССР и Турцией договора о возвращении беглецов не было. Но старлея возвратили. Что там с этим несчастным делали можно только догадываться: возвратили бедолагу без передних зубов и с выпадением прямой кишки. Бр-р-р!
В общем, что касается нас с Петром, то, слава богу, все обошлось без осложнений. Через три дня нам вернули паспорта, а еще через пару дней мы с Петром оттуда уехали. Место гибели того человека  и все вокруг в расщелине мы, конечно, осмотрели и даже засняли на камеру. Но безрезультатно.  Так что, уехать-то мы уехали, но проблема талисмана осталась нерешенной. Что было дальше,  я знаю фрагментарно и потому уступаю трибуну Петру.
- Подожди, герр Питер, секунду, - обратился к Петру Боец, встал, извлек из холодильника бутылку водки и наполнил рюмки, приговаривая: - Последний традишн-тост. За любовь,  стало быть! - Все согласно кивнули головами, чокнулись, выпили, крякнули, закусили и повернулись к Петру.
- Да, да, я уже на трибуне. Расстались мы с Чекой в Стамбуле. Чека улетел в Россию, а я подался в Венецию. И, знаете ли, в этот раз мне удалось подвигнуть полицию к некоторым действиям. Меня выслушали, забрали даже фотокопию привезенного Чекой из Армении письма Бен Шофара и сказали, что турецким трупом займутся. Через какое-то время мне позвонил внук доктора Санторини и сообщил, что отпечаток пальца, оставленный на стене в кабинете доктора совпал с одним из отпечатков пальцев  турецкого трупа, носившего при жизни, как было установлено полицией, имя Давид Бен Авел.
- Как? Опять Авель? – быстро спросил Баш.
- Да. Авел. Этот Авел имел двойное гражданство: Бельгии и Израиля. Внук доктора рассказал мне, что во время обыска в брюссельской квартире Авела  полиция нашла старую пишущую машинку. Именно на этой машинке были отпечатаны письма Бен Шофара в Армянский Матенадаран и анонимное письмо доктору Санторини о талисмане в Матенадаране.
- Ага, - догадался Боец, - стало быть, Бен Шофар и Давид Бен Авел – это одно и то же лицо?
- Верно, одно и то же. Он же убийца доктора Санторини.
- Неужели всплыли похищенные кинжалы? - спросил Чека.
- Да, - подтвердил Петр, - похищенное оружие нашли через пол года после смерти Авела, когда истек срок аренды им - Бен Авелом - банковской ячейки в брюссельском банке. И это изобличило уже мертвого убийцу.
- А Иерусалимский университет? – спросил Бой.
- Бен Авел сотрудничал одно время с факультетом истории Университета и имел доступ к абонентскомй ящику, - ответил Петр.
В беседке стало тихо.
- Так, так, други мои, - задумчиво нарушил тишину Баш, - это что же получается? Гора убила двух «авелей»? Мистика! - Баш округлил глаза: - И выходит, что знания о Золотом Свитке, талисмане и горе Арарат на протяжении двух тысячелетий передавались из поколения в поколение от Авеля ветхого к Авелу современному?  От Авеля пращура к Авелу потомку? Так?
- Стало быть, так, - согласился Боец, - как библейские тексты.
- И безумный Фарра, - подхватил Буржуй, - помните, безумного Фарру, был, зуб даю,  не так уж безумен, если запомнил и смог передать родичам эту латинскую формулу: «Западный склон в июльские календы. На закате солнца от родника под скалой. Талисман укажет».
- Мистика, - повторил Баш.
- Да, мистика, - согласился Чека. – И у меня из головы не выходят вопросы. Предположим, Авел  нашел бы Золотой Свиток. И что дальше? Ведь это только половина Ключа Александра Великого. Или его интересовал только золотой раритет? И как он узнал о талисмане в Матенадаране? Теперь мы уже никогда не получим ответы на эти вопросы. И загадка талисмана осталась неразрешенной. Но у меня почему-то есть предчувствие, что это не конец истории Золотого Свитка и талисмана. Нет, не конец.
- Свят, свят, свят, - пробормотал Боец, наполнил рюмки, обвел всех взглядом и напомнил: - Традишн-тосты завершены. Господа, желающие, прошу.
- Одну секунду, одну секунду. Хочу спросить тебя, Петр, - обратился к нему Буржуй: - Любопытство гложет: как все же твой отец заполучил  жезл Александра Македонского?
- О, это целая история. Из творческого наследия доктора Санторини. Я расскажу ее вкратце. Помните эпистолы,  посвященные императору Тиберию? Есть и труды, посвященные императору Адриану. Так вот. Примерно лет через сто после императора Тиберия императору Адриану пришлось вновь устанавливать власть Рима в Ликии, Киликии, Памфилии, Вифинии, Каппадокии, Месопотамии и Армении. Новому царю, посаженному Адрианом на армянский престол, император вместе с традиционной царской диадемой подарил и Жезл Александра Великого, и талисман Пятнадцатого Победоносного легиона и, ставшую легендой, историю Клодия Криспа и Золотого Свитка. Затем жезл оказался в руках представителей армянской династии Византийских  императоров. Как известно, под напором османов Византия рухнула. Жезл успели переправить в армянскую общину Кипра. Но когда османы добрались и до Кипра раритет увезли в армянский монастырь Святого Лазаря в Венецианском заливе. Мой отец выкупил его. Монастырь продал его,  поскольку жезл не является христианской святыней.  – Петр закончил и встал: - Позвольте мне сказать тост. Тему талисмана мы исчерпали. Обратимся к России. Ровно десять лет назад, когда мы встретились на  Втором Юбилейном Собрании, я поздравлял вас с новым президентом. Тогда президентом РСФСР, а чуть позже Российской Федерации, стал Ельцин Борис Николаевич. Сейчас - на Третьем Юбилейном Собрании - я опять хочу поздравить вас с избранием нового президента – Путина Владимира Владимировича. Новый президент – новые надежды. Как в песне гениального Виктора Цоя « Мы ждем перемен». За то, чтобы надежды оправдались! Ура!
- Mutatis  mutandis -  медленно произнес Баш, - дело правителя менять то, что нужно переменить, найти общую, объединяющую всех точку, найти фокус гиперболы - Все переглянулись, чокнулись, выпили, крякнули и закусили. Баш проглотил маслинку и сказал: - Ты оказался прав, сэр Питер. Ты подводил нас на прошлой встрече к мысли о возможности крушения СССР. Мы же полагали это невозможным, считали больной фантазией. А Миша Меченый вкупе с царём Борисом  разгрохали  «Союз нерушимый» в три секунды, мы даже пикнуть не успели. И на результаты общенародного референдума о сохранении СССР, помните,  положили с прибором, суки противные.. – Баш помолчал, подумал и продолжил: - Что уж теперь говорить, други мои? Нет СССР, нет Великой державы. По этому поводу здорово высказался президент Казахстана Назарбаев. Он сказал: « Кто не сожалеет о крушении СССР – у того нет сердца. Кто мечтает о его возрождении – у того нет головы». Итак, Новая Россия.  Тяжелое наследство, я думаю, досталось новому президенту, тяжелое. Но все же я предлагаю к теме Новой России  обратиться чуть позже. А сейчас давайте поговорим о нас любимых.  Я, если вы, други мои, не возражаете, расскажу Петру о нас, россиянах, понимаешь ли.  А потом послушаем тебя, Петр, иностранца.  Как? Согласны? – Все  кивнули головами и Баш начал: - Итак, о Буржуине. Начну с него. Потому что здесь драма. Помните Борзого Борю? Того, который еще в горбачевские времена прицепился к Буржую и  пил его кровь. После развала Союза  и с наступлением эпохи Ельцина Бориса Николаевича, я ее называю, гы-гы-гы, ЕБН - эпоха, или ЕБН-ая эпоха.
Здесь все по Пушкину: «Хоть убей,  следа не видно, сбились мы, что делать нам? В поле бес нас водит, видно, да кружит по сторонам».  Но об этом позже. Вернемся к Борзому Боре.  Борзой Боря резко попёр при царе Борисе в олигархические верха. Буржуя из автобизнеса Борзой выкинул, прибрав все к своим рукам. Но Буржуя в покое не оставил. Бур в банковское дело, и Борзой Боря туда же и, непременно, перекрывая кислород Буржую. «Семибанкирщину» помните? Кабы не Борзой Боря, Буржуй бы точно там высветился среди этих красавцев. К ним мы тоже вернемся. Позже. А пока о Буржуе. Только решил Буржуй припасть к нефтяной трубе, бац, а на ней Борзой Боря уже сидит, ноги свесил и говорит Буржую: « Мне страна сейчас сказала, для тебя здесь места мало, так что двигай-ка, Буржуй, либо в зад, либо на…..»  Вот так. Успокоился Буржуй, осмотрелся, пораскинул мозгами и только подался к газовой трубе.. Ну, тут они оба под зад пинка получили. Да. А после неудачного покушения на Борзого Борю, но особенно после того, как он воспарил в верха власти, зам. секретаря Совбеза, шутка ли, жизнь для Буржуя в Москве стала невыносимой. И слинял наш Буржуй за бугор. В Испанию. И  носа не казал здесь. Пока Борзой Боря сам не смылся в Лондон. Разница в том, что Буржуй слинял из России с большими миллионами, а Борзой Боря с большими  миллиардами. Так, Буржуй? Так! Эх, Расея мать, как тебя понять?
Ну, ладно. Идем дале. Чека. Бросил Чека свою службу. Как раз в тот год, когда Борзой Боря взгромоздил свою задницу в высокое государственное кресло. Службу бросил и пошел, гы-гы-гы, в наймиты капитала. Теперь в представительстве фирмы И-Пойнт обретается. Да, Чека?
- Нет, Башка несуразная. Я не бросил службу, а вышел в отставку. Выйти в отставку и бросить службу – это совершенно разные вещи. И Борзой Боря здесь совершенно не при чем. Хотя этот человек, скажу честно, у меня ничего кроме омерзения не вызывает. А то, что ему удалось пристроить свою грязную задницу в высокое кресло – так это примета, как ты, Баш, едко и метко выразился, ЕБН-ой эпохи, а от себя добавлю, эпохи  мозгового сифилиса, похмельного синдрома, организационной немощи,  нравственного смрада  и политической тухлятины. А некоторые проявления этой дивной эпохи и помимо Борзого Бори, вообще не укладываются в сознании. Это надо же? Премьер нанимает за бюджетные деньги частную американскую детективную фирму, чтобы узнать: кто из его окружения и ближайшего окружения  Президента  и сколько скапитализдил бюджетных денег и куда их попрятали. А получив результаты расследования,  вместо того, чтобы по примеру деда взять в руки перо и издать книгу, к примеру, под названием  « Егор и его команда» или « Как обогащалась тварь», он прячет досье под подушку и молчок, и зубы на крючок. Впечатление такое, что своим заказом дядя проверял возможности американцев отслеживать:  кто и сколько у нас ворует и куда наворованное прячет. И в это же время череда громких нераскрытых убийств, доллары в коробке из - под ксерокса, да  фильм о продажном  секспрокуроре в баньке. И тогда  все поняли: правовое поле страны заселено баранами, ослами и козлами, никакой правоохранительной системы в стране нет, есть только «правоохренительная». Грабь и воруй,  кто может. К стенке не поставят, награбленное и наворованное не отберут. И пошло, и поехало. И все это тоже наследство нового президента. Эх, да! Вот такие дела.
А за наймита, Голова забубенная, ответишь.
- Не обижайся Чека, не клацай зубами и затвором. Гы- гы. Да. Можно продолжать? – Боец бросил взгляд на Чеку и деловито спросил: - Заявка на флин? - Чека притворно вздохнул и махнул рукой, мол, что с него, Баша – обалдуя, возьмешь. - Добрый ты сегодня, Чека, – определил Боец, и  Башу, - продолжай.
- Продолжаю. И перехожу к тебе, к Бойцу нашему могучему. Завязал Боец с тренерской деятельностью и с головой ушел в бизнес. Создал Боец солидную охранную фирму. Потом быстро сообразил, что если шишки и пряники в таком специфическом деле достаются одному и тому же юридическому лицу, то это совсем нездорово. И посему хитрован Боец сотворил целый холдинг, в котором тасует свои  охранные фирмы как карточную колоду. Тем, кому достались проколы и шишки – тех переиначивает и перелицовывает. Кому пряники – тех рекламирует и всюду сует в глаза. Но, похоже, надоело Бойцу охранниками командовать. Задумался он о власти. К власти хочет притулиться. Но не знает кому отдаться, гы-гы-гы, чтобы конфетку от власти съесть, но при этом на бубуку не сесть, гы-гы-гы. И не понимает Бой: в играх с властью всегда  там, где конфетка, там же  и бубука.  Конфетку пососал, к бубуке припал, гы-гы-гы. А еще я Бою сказал, что пока он мою задачу не решит, рано думать о власти. Задача такая: найти парадоксальный логический алгоритм в игре слов « популизм – попу лижем», гы-гы-гы. До сих пор задача не решена, гы-гы..  –    Боец скривился, встал, обвел всех взглядом и весомо изрек: - Я тебя предупреждал, Головка блудоязычная, Калган пустозвонный. Заявка на флин! За похабную отсебятину, стало быть. – Боец обвел всех вопросительным взглядом. Буржуй и Чека согласно кивнули, а Петр развел руками, мол, я как все.  – На том и порешим, - закончил Боец, наполнил пивную кружку пивом и портвейном, выжал туда же лимон и пошел греть смесь на углях мангала. Баш тут же встал и промямлил: - Прошу высокое собрание о снисхождении. – И, с мольбой глядя на Боя: - Молю тя, князь-папа, ослобони мя, от этого бля…- Всхлипнул и картинно смахнул рукой слезу. Получилось очень натурально. Все рассмеялись, а Боец изрек: - Нет, Башка поносная, не отвертишься,  - и поставил перед ним кружку. Баш встал: - Раз уж не миновала меня чаша сия, тост скажу. Промежуточный. - И с чувством спел: - Проходит жизнь, проходит жизнь ка-а-ак ветерок по полю ржи, проходит сон, проходит явь, любовь проходит, проходит все…» Да. А ведь нам, мужики, друзья мои, уже по пятьдесят. И все мы, слава Богу, живы и здоровы! Ура! – По-молодецки опорожнил кружку, со стуком поставил ее на стол и обвел всех победным взглядом. - Еще? – язвительно поинтересовался Буржуй. Баш смешно замахал руками, прохрипел «найн сало», отдышался  и набросился на подогретый шашлык. Друзья  чокнулись, выпили, крякнули и закусили. – Что ты на  меня так смотришь, сэр Питер? – спросил Баш. – Думаешь, превращусь в подстольника? Найн сало. Не дождетесь. Подумаешь флин!  Для меня это не доза. Итак, на чем мы остановились. Ах, да, на мне. Продолжу. О себе, - бодро начал Баш и замялся, - хм, трудно говорить о себе. Особенно после флина. – Давай  я скажу, - пришел на выручку Чека. – Хорошо, - согласился Баш.
- Итак, о Баше. Покинул Баш родные пенаты, ушел из Академии Наук. Тесно ему там стало.  И нашел Баш своего Мецената, который мало того, что вник в суть Башевых идей, но и дал ему деньги для исследовательских работ. И представляете, во-первых, дал деньги,  не жаждая получить скорую и большую прибыль, и, во-вторых, с условием, что в случае успеха, результаты исследований станут достоянием только России. Поскольку могут иметь прикладное военное значение. Во как! Есть, оказывается, среди нуворишей и патриоты России. Я был приятно удивлен. В общем, нашел себя Баш на новом поприще и с головой ушел в работу. Вот так. Доклад закончен. – Петр осторожно заметил: - Но ведь разработка всех видов биологического оружия запрещена Женевской  конвенцией. - Баш рассмеялся: - Гы-гы! Уж прямо  сразу биологическое оружие! Я этим не занимаюсь. Я работаю в трех абсолютно разных направлениях.  Кристаллические вирусы, раз, пиропроцессы  в  бескислородной среде, два, биоэнергетика, три.  – Очень любопытно, - оценил Петр, помялся и сказал: - Любопытно, но мне как иностранцу, неловко задавать вопросы. – Да чего там, - заявил Баш, - я могу рассказать  в общих чертах о направлениях исследований. Рассказать? Хорошо. Начну с вирусов. Природа этих неклеточных микроформ изучена недостаточно. Ясно одно: попадая в клетку хозяина вирус «оживает» и, грубо говоря, используя энергетические резервы клетки –хозяина  и ее элементную базу начинает размножаться. Как размножаться? Вирус – неклеточная форма, следовательно, делиться,  как делится клетка,  он не может. Согласно моей вирусной теории, - Баш окинул всех многозначительным взглядом, - да, согласно моей теории, попадая в клетку, а клетка это, говоря по-простому, есть сочетание углерода, водорода, кислорода и азота, вирус выступает в роли программного катализатора внутриклеточного биохимического процесса. Программное каталитическое действие вируса сводится к тому, что химические  элементы клетки последовательно вступают между собой в такие связи, что новое образование точно повторяет строение вируса. Автогенный процесс создания по образу и подобию. Как в Библии. И каковы же последствия для клетки? Последствия могут быть двоякими. Либо вирус убивает клетку, либо заставляет ее спонтанно делиться, обеспечивая себе под боком «жизненное пространство». Это, последнее, и есть суть так называемой вирусной теории рака. А теперь  представим себе вирус в металле или оксиде металла, в его кристаллической структуре. Основой любой кристаллической структуры является каркас, удерживаемый кристаллическими связями. Пространственный тетраэдр, октаэдр и так далее. Образно говоря, это застывшая энергетическая субстанция. Разрыв кристаллических связей влечет за собой разрушение кристалла и выделение энергии. Ожившей вирусной частице потребна энергия и она – вирусная частица - теоретически может получить ее, разрушая кристаллические связи. А для репродукции  «по образу и подобию», вирусу  потребен углерод, кислород, водород и азот. Все это в любой, даже сверхчистой металлической или оксидной кристаллической структуре имеется в достаточных для вируса количествах. Но как «поселить» вирус в пространство кристаллических связей и, поселив, его «разбудить»? Чтобы вирусу «пробиться» в кристалл ему нужен какой-то таран. Это проблема, но, положим, нам удалось ее решить: внедрить вирус в кристаллическое пространство и, подобрав температурно-газовый режим, запустить механизм его репродукции. Возможно ли это? Вполне? Дело в том, что   вирусная форма существования материи адаптирована как к сверхнизким, так и к очень высоким температурам. Итак, что же мы в идеале получаем в итоге? Вирусы разрушают межкристаллические связи, а это влечет за собой выделение энергии. Я не вдаюсь в биохимию, динамику и термодинамику процесса. Я говорю упрощенно и принципиально. Так что это?
- Источник  энергии? – догадался Буржуй.
- Да, - скромно согласился Баш, - верно, биокристаллический генератор. Посмотрим, что получится.
Теперь второе направление. Я уточню. Речь идет об окислительно –восстановительных высокотемпературных пирометаллургических процессах в бескислородной среде. Целевых аспектов здесь несколько. Я скажу только о двух. Представьте, что мой пиропроцесс удалось запустить в реакторе на околоземной орбите. Продукты реакции  создают в реакторе избыточное давление и в виде парометаллической смеси выводятся из реактора через, грубо говоря, трубу. Что из себя будет представлять этот реактор в космосе?
- Реактивный двигатель? – предположил Петр.
- Совершенно верно, - подтвердил Баш. – Я думаю, по мощности мой двигатель вряд ли сможет соперничать с классическими твердотопливными реактивными двигателями. Вряд ли, други мои. И это, должен признать, не единственный минус. Но у этого двигателя есть и несколько  неоспоримых преимуществ по сравнению с традиционными двигателями. У него реактор является одновременно и топливным баком, и баком окислителя, и камерой сгорания. И он безопасен. Как говорится: четыре в одном. Это важно. О втором аспекте скажу только одно.  В случае достижения успеха будут опрокинуты все представления о возможностях систем противоракетной обороны. Вот что я могу пока сказать.
- А биоэнергетика? – напомнил Буржуй.
- О, други мои, тут в два слова не скажешь. Здесь целый букет направлений. Признаюсь, тут я, не мудрствуя лукаво, кое-что позаимствовал у американцев. Из их программы энергетической независимости. Чека мне помог.
- И тебе под эти идеи дали деньги? – спросил Боец и тут же оценил: - Ну, ты, Баш, стало быть, Голова-а, - наполнил рюмки и провозгласил: - За науку и ее движителя – за нашего Баша. Дай Бог тебе здоровья и успеха, а твоему спонсору - постоянства и долголетия и дабы не оскудела рука дающего  – Спасибо, спасибо, - ответил Баш и добавил: - Мне, конечно лестно, но я предлагаю поднять тост не за меня, а за биоэнергетику. За ней будущее. Я уже говорил, что Чекуля мне помог, он мне приоткрыл глаза и я занялся исследованием вопроса. И вот к чему пришел. Если американцам с помощью генетических модификаций удастся получить нужную урожайность технической кукурузы в штатах юга и средней полосы и технического рапса в северных штатах, то это позволит им получать биотопливо в значительных объемах. А это повлечет за собой серьезное изменение баланса закупок и переработки углеводородного сырья. А американцы основной игрок на этом рынке. К тому же производство биотоплива это безотходная и экологически безупречная технология с ВОСПОЛНЯЕМЫМ СЫРЬЕВЫМ ИСТОЧНИКОМ. Смекаете, други мои,  к чему идет дело. Смекаете, где может оказаться Россия со своей нефтью и газом?
Друзья вздохнули, переглянулись, чокнулись, выпили и закусили. – Боец прожевал огурчик и посмотрел на Петра: - Осталось заслушать тебя, герр Питер. –Петр качнул головой и молвил: - Да, собственно и рассказывать-то нечего. Совещания, переговоры, изучение отчетов, курсы валют, назначения, увольнения, постоянные разъезды. Знаете, когда мне пришлось вплотную заняться делами наследного отцовского бизнеса, было интересно. Я многого не знал и не понимал. Тогда мне здорово помог Дамдин. Царствие ему Небесное. Потом я вошел, как говорится, в колею и понял: все это суета сует, рутина. Но держит эта рутина словно цепями. По закону Мерфи: «Если дело идет хорошо, значит,  будет хуже». А хуже не хочется. Словом, суета сует. – Петр неопределенно пожал плечами: - Да и все, пожалуй. Ничего интересного.
- А стрижка купонов? - живо спросил Бой, и все рассмеялись.
- Да, это приятное занятие, не скрою, - чуть помолчал и спросил:- А вот мне интересно, что ты, Баш, хотел сказать о, гм, ЕБН-ой эпохе?
- Нет, нет, - быстро отреагировал Баш, - я не о самой эпохе хотел сказать. О ней только немой не говорил. Я хотел сказать о ее рождении.  Рождение ЕБН-ой эпохи, друзья мои,  связано, как все мы знаем, с завершением другой – советской эпохи. У нее тоже было свое начало. Вот туда и заглянем. А сначала попытаемся, други мои, бросить взгляд на отдельные моменты истории Британии и США. С позиций «Закона Голема»
- Какого, какого закона? – с подозрением спросил Буржуй.
- Моего закона.  «Закона Голема» - важно пояснил Баш.
- Это еще что за хренотень? – спросил Бой.
- Антисемитская бредня? – предположил Буржуй.
- Новое открытие? – мягко поинтересовался Чека.
- Гм, интересно, - нейтрально отреагировал Петр.
- Докладывай уж, Башка ученая, - разрешил Боец.
- Докладываю! Итак, «Закон Голема». Кто такой Голем? Поясняю. Голем в иудейской мифологии – это созданное магией Каббалы человекообразное существо сверхъестественной силы. Создатель Голема – назовем его Магистр - управляет Големом силой мысли. Срок существования Голема – семьдесят лет.
- Опять семьдесят лет? – воскликнул Боец.
- Да, опять. Потому и «Закон Голема». Мы постоянно будем возвращаться к этой цифре. Продолжаю.
Итак, обратимся сначала к Британии. Британская имперская банковская система окончательно сложилась в первой половине девятнадцатого века. Ее основой  - ядром -  стали банки семейства Ротшильдов. Кто такие Ротшильды  и какого они роду-племени, я думаю, напоминать не надо.
Банки – это финансовая власть. Понятно, да? Был такой известный ставленник английской банковской системы  еврей Бенджамин Дизраэли. Это ему принадлежит знаменитая фраза: «Расовый вопрос – ключ к пониманию истории». Дизраэли возглавлял сначала  министрство финансов, а с1874 года по 1880 год был главой британского имперского правительства. Это был период, когда имперская финансовая и политическая власть слились в одно целое. Я называю это явлением Магистра.   В конце периода правления Дизраэли  с захватом Кипра и Египта Британская Империя достигла пика своего могущества. Британский Голем сформировался.  Через семьдесят лет Британская колониальная империя рухнула.
Теперь США. В 1843 году богатые евреи- банкиры и торговцы - переселенцы из Германии основали в США орден «Сыны Завета». К концу девятнадцатого века «Сыны Завета» через банковские кланы Ротшильдов и Рокфеллеров  установили контроль над банковской системой США. В своей сути американская система копировала банковскую систему созданную Ротшильдами в ведущих странах Европы: Англии, Франции и Германии.
Правительственным актом от 23 декабря 1913 года была создана так называемая Федеральная резервная система США. Это явление Магистра. Да. ФРС выполняет функции Госбанка США и располагает денежным печатным станком. Идея создания ФРС – гениальный ход «Сынов Завета». Я  хочу напомнить. ФРС – это двенадцать американских  частных, разумеется, «Сыновьих» банков,  управляемых Председателем совета управляющих.  Председатель Совета, то есть глава ФРС,  назначается  Президентом США. На мой взгляд, это тот самый случай, когда не собака вертит хвостом, а хвост вертит собакой. Сейчас поясню. Механизм взаимодействия ФРС с правительством США прост до крайности. И в той же степени гениален, в какой, я бы сказал,  по – одесски   насмешлив и вульгарен.   И вот почему. ФРС печатает «федеральные резервные квитанции» – долларовые банкноты -  и передает их правительству под залог государственных облигаций на ту же сумму. Курс доллара изначально был зафиксирован и привязан к золоту: тридцать пять долларов за тройскую унцию. Издержки ФРС – только оплата типографских расходов. Два цента за один доллар. И все.  А по залоговым гособлигациям ФРС ( частные банки) получают шесть процентов годовых из бюджета страны независимо от экономической конъюнктуры. Четыре процента чистой прибыли от огромных сумм на ровном месте. Из воздуха. Чтоб я так жил! А где же берет эти шесть процентов бюджет? Как где? Из налоговых сборов, следовательно, из карманов налогоплательщиков. А чтобы этот самый налогоплательщик не скулил и не ныл от такого бесцеремонного облегчения его кошелька, заранее, в том же 1913 году, в США была создана АДЛ – антидиффамационная  лига. Попробуйте-ка в США - в этой самой демократической стране мира - вякнуть о том, что еврейские банки нагло грабят вас средь бела дня. АДЛ  замордует вас в судах.
Но это все присказка, сказка впереди. В 1971 году владельцы ФРС делают очередной гениальный ход. Через лобби в Сенате и Конгрессе США проталкивается и принимается решение о лишении доллара золотого обеспечения. С доллара снимают золотую узду. С этого  момента началась практическая реализация программного лозунга «Сынов Завета»,  запечатленного на масонском знаке  однодолларовой купюры: «Novus ordo declorum – новый порядок поколений».  Вспомним, доллар к 1971 году уже стал основной международной расчетной единицей. Вот так американский Голем приобрел завершенную форму. А теперь смекайте, други мои. Простой  пример. Нашлепал станок ФРС, допустим, тысячу долларов. На эти доллары американцы закупили, к примеру, в России нефть, в Китае вольфрам, в Чили медь. Запуск в оборот этой ничем не обеспеченной тысячи баксов, естественно, увеличивает денежную массу и стимулирует инфляционный процесс. А вот сейчас самое главное. Товар, закупленный американцами в названных странах из их НЕВОСПОЛНЯЕМЫХ сырьевых источников,  попадает в ОДНУ страну  - в США, а негативные инфляционные последствия делятся между ВСЕМИ участниками этого международного сотрудничества. Конечно, потом Россия на свои полученные от продажи нефти доллары тоже может купить в Китае тот же вольфрам, а в Чили ту же медь, а в Америке машины, колу и презервативы, но уже  с инфляционной составляющей. А это означает, что, гы-гы-гы, право первой ночи у американцев. А если надо что-то купить у дяди Сэма, а долларов в казне нет? И это не проблема! И  этот случай гениально предусмотрен. Возьмите в долг. Взял бакс, вернешь два. Как «американская помощь» в преферансе, помните? Да. Последствия этих процессов растянуты во времени. Но вспомните доллар 1991 года и доллар 2001 года. Есть разница?  Есть! Поняли, други мои, кто в итоге в шоколаде? – Буржуй задумчиво потер лысину и сказал: - Из твоей посылки, Баш, следуют выводы:  долговременное хранение долларовых резервов есть: а) игра на дядю Сэма, поскольку «хранением» искусственно приостанавливается инфляционный процесс;  в) демонстрация собственной глупости, поскольку инфляция все равно неумолимо обесценивает ваши доллары.  Так? Так. Правда, недавно появилась альтернатива доллару – евро. Но, мне, например, евро представляется еще более рискованной валютой из-за разношерстности стран Евросоюза. Гм, да. И куда же  идет мир?  Извини, Баш, продолжай.
- Продолжаю. Вот, видите, Буржуй задумался! Потому что у него есть эти самые долларовые резервы. У подавляющего большинства людей в России и мире  их нет,  и потому они вообще не заморачиваются на сей счет. А зря! Это касается всех. И, мне кажется, что лучше всех это поняли китайцы. Поняли на государственном уровне. Поняли и стали активно скупать на свои долларовые накопления недвижимость за пределами страны.
- Но это означает сунуть в чужой стране голову под Дамоклов меч национализации. А национализация – это денежки в трубу, - задумчиво прокомментировал грамотный Петр.
- Да, в трубу – подтвердил Баш. – Но о китайцах не стоит беспокоиться.  Я думаю, они поставили дело  так, что если кому-то и приходит в голову мысль о национализации китайской собственности, а это, поймите,  экономическая война с Китаем, а не какой-то частной фирмешкой,  то эту голову тут же посещают и мысли о безжалостных китайских триадах.  А также и мысль о собственной печени, которую могут вырезать в духе  военных традиций Поднебесной. Ну, ладно, опять мы отвлеклись. А теперь вспомним созданную  ветхим Иосифом   в древнем Египте зерновую резервную систему и сравним с Федеральной резервной системой США. Не правда ли, сходство есть?  А помните, какую роль сыграли жрецы древнего Египта? Они фактически похоронили при смене власти, при смене фараона, государственную конструкцию, созданную кланом Иосифа. Что? Да, согласен. ФРС США с этой точки зрения более хитрая, надежная и жизнеспособная схема. Почему? Во-первых, потому, что банкиры ФРС  сами и являются высшей кастой жрецов божества по имени «Доллар». Во-вторых, они часть американской нации, а не какие-то евреи, что в переводе означает, если помните «пришедшие с той стороны». В-третьих, потому, что внутри страны хитрые банковские делишки с гособлигациями и процентами не только защищены АДЛ, но и искусно маскируются  и компенсируется в глазах обывателя извлечением дивидендов от «права первой ночи», от использования доллара в качестве международной расчетной единицы.
Но, скажу я вам, и эта система несовершенна. Вместе с ростом госдолга США  и вводом в оборот всё новых огромных сумм зелененьких хрустящих баксов  вызревает и проблема системы. Я называю это проблемой «Системы долларового пузыря». Часовой механизм бомбы, которая, как я полагаю,  эту систему, этот пузырь разнесет, напомню, тикает с 1971 года.
- Ага, - догадался Бой, - по твоему, Баш, «Закону Голема», эта американская халява должна накрыться к 2041 году?
- Да, я думаю так. Правда, появление евро несколько  смазывает картину, но все  же, я полагаю, «Закон Голема» неумолим,  - подтвердил Баш и вздохнул: - Правда, проверить это и засвидетельствовать нам, здесь сидящим, вряд ли удасться. Впрочем, кто знает? А еще мне кажется, что  мой «Закон Голема» в преломлении к «Системе долларового пузыря»  может быть подтвержден математическими расчетами, если бы кто-нибудь из светил математической науки взялся за это дело. К примеру, наш питерский супер-математик Перельман.
- Ты имеешь в виду расчет математической модели «Системы долларового пузыря»? – сросил Буржуй.
- Да. С целью определения критических параметров ее существования. В первую очередь – по времени, во вторую – по критической долларовой массе.  Ну, ладно. А теперь Россия.
- Подожди с Россией, - прервал Буржуй, - а Израиль?
- Что Израиль?
- Израиль тоже государство-Голем?
- Конечно! С первых дней существования. Ведь как было? В первые же дни после своего рождения Израиль высадил на берегу залива Акаба команду десантников, которые оттяпали небольшие куски территории  от Иордании и Египта, обеспечив себе, таким образом, выход к  заливу Акаба и в Красное Море. Потом  на оккупированной территории город  и порт Эйлат отгрохали. Это первое. А вот второе. От пеленок еше не освободившись, Израиль  начал плести интриги, чтобы не допустить появления  арабского государства в Палестине, как  то, между прочим, было предусмотрено решением ООН. А посему, конечно, Израиль – это государство – Голем.
- Так, стало быть, по твоей теории, Баш, Израиль накроется ..э… к 2019 году? – спросил Боец.
- Да почему же накроется? Может быть, и не накроется, дядя  Сэм – Самуил Фэрээсович - не допустит этого, но, я думаю, Израиль основательно изменится. Как? Я не знаю, но начало этому процессу положено – Палестина в ближайшее время получит статус наблюдателя ООН. Следующий шаг – обретение государственности. А территория-то одна и та же. Вот в чем загвоздка.
- А что ты, Баш, вкладываешь в понятие «государство-Голем»? – заинтересовался Петр.
- Супервопрос, сэр Питер. На него нет универсального ответа. Это дело каждого индивида, принявшего мой закон,  вложить в понятие «государство –Голем» свои элементы политического, экономического, морального или этнического характера, руководствуясь только своим собственным мироощущением. Если же сказать упрощенно, то  в фундаменте  государства - Голема и его надстройке, согласно моей модели, должны быть элементы насилия или обмана и обязательно иудейское  присутствие.  Ну, все! Довольно об этом.
 А теперь Россия. О, здесь все непросто. И начать придется с краткого исторического экскурса. Начну с банковской системы.
Банковская система Российской Империи  сформировалась во второй половине девятнадцатого века. Сформировалась на принципах клана Ротшильда, но без явного и личного участия клана. Это принципиальное отличие российской имперской банковской системы от западноевропейской. И это был постоянный раздражитель для «Сынов Завета». Ну, как же? Где-то есть банки, где их нет! Безобразие!
Было и принципиальное отличие российской общественно-политической жизни  от западноевропейской. В чем оно состояло? А в том, что к концу девятнадцатого века все западные страны признали евреев, проживающих на территории своих стран, такими же гражданами или подданными,  как и все остальные. В России ничего подобного не было. И хотя интересы промышленного развития страны требовали свободного перемещения капитала и, соответственно, его владельцев, а также материальных и трудовых ресурсов,  в России во многом уже формально, но все же существовала так называемая «черта оседлости»,  как и существовал особый для евреев порядок въезда на территорию империи. Это тоже раздражитель.  Все попытки воздействия « Сынов Завета» на императора Николая Второго с целью купирования этих раздражителей были неудачны. Петиции с десятками тысяч подписей «Сынов Завета» российский император отклонял, делегации не принимал. Это уже не просто раздражало, это злило и взращивало ненависть. И к Империи, и к императору.
А теперь некоторые штрихи исторического фона.  С 1897 года  по 1903 год в швейцарском Базеле ежегодно проходили под эгидой «Сынов Завета» международные сионистские конгрессы. Официальная повестка дня конгрессов  - создание еврейского государства в Палестине. Какие еще вопросы обсуждались  в закрытом порядке доподлинно неизвестно. Зато известно, что как раз в этот период времени появились «Протоколы сионских мудрецов». Их двадцать четыре. Я по памяти процитирую короткие выдержки. Из протокола №1: «…на развалинах природной и родовой аристократии мы поставим аристократию нашей интеллигенции и во главе всего денежную….». №2: «….экономические войны – основание еврейского преобладания…». № 24: «…Несколько членов из семени Давидова будут готовить царей и их наследников….». Неслабо сказано, да? И неважно: являются ли протоколы фальсификацией  или нет, важно то, что их автор (авторы) предвосхитили ход развития событий. А теперь попробуем взглянуть на Российскую Империю конца девятнадцатого начала двадцатого века глазами «Сынов Завета». Банковская система Империи крепка и от «Сынов» практически независима. Золотой русский рубль прекрасно котируется на мировом рынке и не уступает в надежности ни доллару, ни фунту, ни марке, ни франку.
Российский промышленный бум, огромная территория, природные ресурсы и геополитическое положение страны неизбежно выводят Империю в мировые лидеры. Но была у Империи и своя ахиллесова пята. И «Сыны» довольно быстро нащупали ее. Заскорузлость, негибкость, диковатость и гниловатость русского самодержавия стали питательной средой для вируса революции. И этот вирус протоптал себе дорожку в Империю и привел за собой «Призрак коммунизма». Призрак  побродил, пошатался по Европе, а обустроиться  решил в России. Империя забеременела революцией. Но кто были, образно говоря, переносчики этого вируса, кто приманил в страну «Призрак коммунизма» - призрак отца будущей революции? Что за люди? Не секрет, что подавляющее их большинство носило звучные фамилии типа Бронштейн, Янхель, Апфельбаум, Розенфельд, Вайсбарт и так далее. Товарищ Ленин назвал их большевиками и был в этом смысле абсолютно прав. Но, согласитесь, для русского глаза и уха это и подозрительно, и как-то настораживает. И вот тогда «Сыны Завета» воистину «осчастливили» мир  гениальнейшим изобретением. Я называю это изобретение двадцать пятым протоколом сионских мудрецов.  Имя ему -  «Пролетарский интернационализм». А звучные фамилии на всякий случай поменяли на псевдонимы. Так появились прямо от станка, угольной шахты и паровозного котла, гы-гы-гы, пролетарские вожди - интернационалисты Троцкие, Свердловы, Каменевы, Зиновьевы, Белобородовы, Голощекины. Всех не назовешь. Имя им – легион. К чему все это в итоге привело известно. Империя вместе с императором канули в Лету.
С окончанием Гражданской войны, то есть к 1921 году  российский коммунистический Голем сформировался. Через семьдесят лет Советская Империя рухнула.
- Опять закон Голема? – догадался Боец.
- Ну, да, - просто ответил Баш, отрыгнул и пробормотал: - Чертов флин. Надо окунуться. - Вышел из-за стола, сбросил майку и шорты и с разбегу нырнул в бассейн. Все немедленно последовали его примеру.
Солнце уже наклонилось к закату, но было еще очень жарко.
Баш первый выскочил из бассейна и устроился в шезлонге. Петр приземлился рядом с ним и сказал: - Ты упоминал о «Семибанкирщине» и оставил этот вопрос на потом.
- Да, спасибо что напомнил.  Знаешь, сэр Питер, «Семибанкирщина» и социально-политические последствия этого явления, в свое время, я уверен, будут объектами пристального изучения  социальных психологов, экономистов, политиков и спецслужб. Я же просто хотел провести некоторые аналогии. Я скажу, но пусть все соберутся.
Наконец, все собрались и устроились в шезлонгах на травке. Баш прищурился от яркого солнечного света и промурлыкал: - Хорошо то как! Да! А сэр Питер взял да  мне тут о «Семибанкирщине» напомнил.
- Валяй, - лениво разрешил Бой.
- Кто такие «Семибанкиры» вы все помните. В ЕБН-ую эпоху деньжонками они обзавелись немалыми. Да, Буржуй? Молчит. Значит, согласен. И чуть было на обломках советского Голема не сотворили очередной российский вариант. Ужас! Но Бог миловал. «Семибанкирщина» разложилась, часть ее, гм, членов слиняла за бугор. Состоялся Исход. Точно так, как описано в Библии.
- А как там описано? –поинтересовался Боец.
- Ага. Вспомнил. Вот как: « И сделали сыны Израилевы по слову Моисея, и просили у Египтян вещей серебряных и вещей золотых и одежд.
Господь же дал милость народу Своему в глазах Египтян; и они давали ему, и обобрал он Египтян». (Исход12:35,36)  Так с изумительной простотой и написано: «обобрал». Просто, без прикрас и не заморачиваясь моралистикой и прочей хренью.
Наш «Исход», конечно,  и масштабы имеет не те и лучше завуалирован, но смысл примерно тот же. В общем, с большими бабками отвалили за бугор ребята - банкирята. Ну, да Бог с ними. Теперь это тоже часть нашей Новейшей и распрекраснейшей истории. Как всегда непонятной и загадочной. Представляю, как на примере Борзого Бори будущие историки будут ломать себе головы в попытках найти объяснения и ответы  на некоторые вопросы. К примеру, если Борзой Боря преступник, то как же ему дали слинять за бугор с огромными уворованными бабками и  с государственными секретами впридачу? И, если он был преступником, то стал им до кресла замсекретаря Совбеза, или прямо в кресле сподобился? А если «до», то как попал в это кресло? И на каких Канарах в это время отдыхали наши многочисленные спецлужбы? А если Боря не преступник, тогда зачем  точно зная его забугорный адрес, объявлять его в международный розыск. И вообще, что за дела!   Что за игры такие? И кто и с кем играет? И где наши жегловы и шараповы? Чемоданы к трапу подносят?
Впрочем, возвратимся к истории. Странное у нас к ней отношение. К примеру, «Семибоярщина».
- Что ты имеешь в виду? - тут же поинтересовался Петр.
- Ну, как же? Все мы знаем о подвиге народа во главе с гражданином Мининым и князем Пожарским. Народ поднялся и выбил из Святой Руси польских интервентов, а заодно и всяких проходимцев и самозванцев. Михаила Романова избрали царем Всея Руси, на том смута и закончилась. А на самом деле было так, да не совсем так!
- А как? – живо спросил Боец
- А вот как!  Наследник царя Ивана Грозного малолетний царевич Дмитрий, играя под присмотром нянек, мамок и дядек в ножички,  вдруг насмерть  зарезался в Угличе.  Династия Рюриковичей прервалась. Выбрали Бориса – царя. Царь Борис Годунов тоже вдруг внезапно умер то ли от удара, то ли съел что-то не то.  Что делать? И, казалось бы, вот она сбылась боярская мечта. Мечта порулить страной без царя-деспота, восстановить именитые боярские фамилии, изрядно поредевшие от царевых усекновений боярских голов и развешиваний на собственных воротах. Порулить тихо, чинно  и благостно заседая в Боярской Думе. Ан - нет! Нельзя без царя! Скучно! Вот так собрались в Думе семь боярских родов, крепко подумали и решили позвать на царский трон ….. польского королевича Владислава!  Во как! А рассуждали, видимо так: « Выберем царем нашего придурка, так он  тут же скурвится, придумает ньюопричнину или что еще похуже, да начнет опять боярские хоромы палить, головы рубить, да на колья сажать».
Воистину нет пророка в своем отечестве.
Королевич Владислав приглашение благосклонно принял, но торопиться с выездом в Святую Русь не стал. А взял да и направил в Москву посольство в составе примерно трехсот шляхтичей. С тем,  чтобы они организовали приведение  Московского Кремля в соответствие к нормам проживания польского королевского дома, подсчитали казну и подготовили смету затрат на  прием и кормление гостей, торжество  коронации, помазания и вступления на Престол.
Полякам в Кремле понравилось. Девки ядреные, винные подвалы доступны и полная свобода польскому гонору и шляхетским борзостям. И как-то постепенно они вроде и забыли: зачем их сюда прислали, но при этом уже почувствовали себя хозяйчиками. Видя такое дело, королевич Владислав шлет им в подмогу еще один отряд. А потом еще один. Но тот на свою беду нарвался на Ивана Сусанина и до Кремля не дошел. Сгинул где-то.  Не повезло.
А тут еще самозванцы поднаперли с заполошной бабёнкой Мариной Мнишек и своим балаганом. В общем, пришлось и поляков, и балаган из Кремля выбивать.
Странная история? Да,  странная, но ведь - История! Зачем что-то умалчивать и приглаживать? Это вызывает  недоверие и недоумение. Или нам стыдно и мы стесняемся кого-то? Кого? Европейцев? Напрасно! История  Европы напичкана монаршими глупостями и  самодурством, предательствами, подлостью, массовыми избиениями, громкими убийствами и тихими отравлениями. И никого это не смущает. Потому что – История. Мы же все время пытаемся напялить на себя и других какие-то шоры.
Взять хотя бы  историю начала Великой Отечественной Войны. Я никак не могу понять: почему уже более полувека наша официальная историческая наука, сначала советская, а потом и российская, отрицает, что Красная Армия готовилась  к освободительному походу в оккупированную Гитлером Европу. Почему отрицает? Из боязни выглядеть агрессором? В чьих глазах? Оккупированной Европы? Это нонсенс! В глазах истекавшей кровью Британии? Это бред. В глазах американцев, помогавших Британии? Чушь! Так почему же? Ответа нет. Чека, ты что думаешь?
- Я не знаю. Да и не это меня волнует. Меня больше волнует вопрос: почему все же фюреру удалось нанести удар первым? И почему он оказался неожиданным, внезапным?
- У тебя есть версии? - спросил Петр.
- Есть соображения.
- Стоп, Чека, стоп! – прервал его Бой, - есть предложение поднять тост  и вкусить за историческую, стало быть, ясность. – Все дружно покинули шезлонги и направились в беседку. Выпили, крякнули, закусили.
- А теперь  валяй, Чека, - разрешил Бой.
- Да, так вот о первичности и внезапности. Переиграл, мне кажется, фюрер нашего вождя. Переиграл психологически тонко на знании целей и интересах вождя. Правда, и это не спасло фюрера.
-Поясни, - попросил Петр. –Да, да, поясни, - поддержали его все.
-Дело было так. К весне 1941 года вождь завершил развертывание ударных армий на Белостокском и Львовском выступах. Пятимиллионная Красная Армия сосредоточилась  на границе. Сюда же были подтянуты в циклопических количествах средства материально-технического обеспечения: ГСМ, снаряжение, продовольствие, боеприпасы.
Сколько солдаты Красной Армии съели американской тушенки известно доподлинно, до банки, сколько  зольдатен Вермахта  сожрали трофейной русской тушенки не знает никто.
Что такое выступы? Это такая конфигурация границы, которая создает естественные плацдармы для броска ударных армий. Это зубы готовые клацнуть на горле фюрера.
Итак, две огромные армии сосредоточились на границе против  друг друга   Красная Армия ждет сталинского приказа. Как в песнях, которые гремели над страной.
Готовая к нанесению удара армия – это сжатая пружина. Держать ее долго сжатой нельзя – она начинает ослабевать. И, я полагаю, как только подсохла по весне земля и дороги, потянулась, было,   сталинская рука подписать исторический приказ, но остановилась. По той причине, что события в Европе стали развиваться странным и интересным образом. Вождю докладывают: две танковые дивизии фюрер вывел  из Франции. Сталинская рука вооружилась пером и пододвинула  к себе лист с текстом приказа. Чтобы подписать. Ведь понятно: куда эти дивизии перебросит фюрер – на восток. Ан нет. Фюрер усиливает ими Африканский корпус Роммеля. Роммель готовится к прыжку для захвата Суэцкого канала. Канал – яремная вена Британии. Фюрер тем временем перебрасывает  три дивизии из Румынии в союзную ему Болгарию. Тут,  я думаю, вождь не только опустил руку с пером, но и отодвинул приказ в сторону. Пусть подождет. Тем временем фюрер молниеносным броском оккупирует Югославию, а затем и Грецию. Вождя эти наглые акты агрессии не очень беспокоят. Наоборот, это ему на руку. То, что захватит фюрер-агрессор, придет освобожать он – вождь - освободитель. А события продолжают развиваться. Корпус  Роммеля переходит в наступление в Африке, а фюрер в середине мая проводит блестящую массированную воздушно-десантную операцию и захватывает остров Крит. Сорок тысяч британских солдат попадают в плен. Крит – это  крупная военно-морская база Британии в Средиземноморье, это контроль над Босфором и прикрытие подмандатных Британии ближневосточных территорий. Теперь они прикрыты только  английской базой ВМС на Кипре. Этого явно недостаточно. А от Палестины, она тогда появилась на слуху, до Суэца рукой подать. Фюрер  срочно приводит в порядок захваченные на Крите английские суда и начинает стягивать к острову через Босфор, он теперь свободен,  румынские и болгарские,  а из Эгейского моря и Адриатики также греческие и итальянские  плавсредства. Если фюрер высадит десант в Палестине,  то  защитить Суэц с этой стороны британцам будет нечем. А это означает, что фюрер крепко возьмет за горло сэра Уинстона Черчилля. Вот он – момент для Освободительного похода. Вождь сбросит руку фюрера с горла сэра Уинстона, но оставит на его горле свою.
И, наконец, апофеоз. Фюрер забирает из Франции все танковые части, а из Дании, Голландии и той же Франции выводит одиннадцать пехотных дивизий и отправляет все это на восток. В  Германии объявлен призыв в вооруженные силы очередной возрастной группы. Это плюс еще три-четыре армии по штатному расписанию вермахта. Вождя начинают терзать сомнения. Подготовка десантной операции фюрера на Ближнем Востоке приобретает уж очень масштабный  характер.  Вождь следит за движением  огромных воинских масс и ждет. И когда воинские эшелоны вермахта достигают пределов Восточной Европы, фюрер наносит удар.
Вот так, на мой взгляд, и была достигнута  внезапность  нанесения германского удара.
- Фюрер обманул вождя, зная его цели и играя на его  ожиданиях? Рискованно играл фюрер, рисковано, - задумчиво подытожил Буржуй.
- Рисковано, - согласился Баш, - но, похоже, у него и выхода  не было.
- Твои соображения, Чека, логичны, - заметил Петр, - но подобных публикаций я нигде не встречал.
- И я не встречал, - подтвердил Чека, - это мои соображения.
- На мой взгляд, други мои, - рассуждая вслух, сказал Баш, - этих публикаций нет и быть не может.
- Это почему же? – хором спросили Боец, Петр и Бур.
- Да потому, что нашим историкам сталинской эпохи касаться этой темы, сами понимаете, было  смертельно опасно, историкам послесталинской эпохи это тоже было ни к чему. Тема скользкая. Ни диссертацию слепить, ни Ленинскую премию получить, ни квартирку в высотке отхватить. Да и говорили мы об отношении у нас к Истории. В советское время она была партийной шлюшкой, а в наше время  вообще непонятно что.
Немецким историкам вытаскивать на свет божий все эти хитрые заморочки начала войны на востоке тоже резона нет. Не поверит им читатель, да еще и усмехаться будет, мол, как же вы с таким умником фюрером,  переигравшим самого товарища Сталина, да с прославленным немецким техническим гением, промышленными, технологическими и трудовыми ресурсами всей Европы, войну все же проиграли. Как?
 Англичанам топтаться на своей «Критской» мозоли тоже не в кайф, а американцам вообще по барабану. Они от своего Перл Харбора до сих пор репу чешут. –Боец наполнил рюмки: - Ну, за Победу! – Постой Бой, перебил его Баш, -стихи, хотите, свои прочитаю? О солдатах Победы! - Все переглянулись, кивнули и Баш начал:

Русское небо – бездонное небо,
Майское солнце, синий уют
В этой дали души павших героев
Свой обрели вечный приют

Майские грозы наполнены громом,
Гром – это эхо кровавой войны,
Вечный огонь и вечная слава,
Вечная память, России сыны!

В полях Подмосковья, у стен Сталинграда,
На склонах Кавказа и в Курских степях
В муках и крови рождалась надежда
И искра Победы в солдатских глазах.
В этих глазах и ад поражений,
И смертная боль братских могил,
И рассветный туман с запахом крови,
И ярость атак, и шепот молитв.

Майские грозы наполнены громом,
Гром – это эхо кровавой войны,
Майские грозы – материнские слезы
И вечный огонь материнской любви

Они к нам приходят – солдаты Победы,
Вечная память их вечно зовет,
Вечным огнем горит сердце солдата
В вечном огне – вечно живет



 Все похлопали. Помолчали.
- За Победу, - повторил Боец. – Чокнулись, выпили, крякнули, закусили.
- А все же я хочу спросить тебя, Чека, возвращаясь назад, а ты - то что думаешь об этой, гм, ЕБН-ой эпохе? – поинтересовался Петр.
- Я думаю, эта эпоха, во-первых,  превратила Россию в  сырьевой придаток Запада при дичайшем разграблении национальных ресурсов. Именно разграблении. Ничем иным объяснить столь быстрое появление в России банды сырьевых миллиардеров невозможно. Во-вторых, именно в ЕБН-ую эпоху и сформировался абсолютно бесчеловечный, наглый и хамский, русский олигархический капитализм. Биография Борзого Бори - его визитная карточка. В – третьих,  сформировался «Исходный» или « Беглый»  характер русского капитализма.
- Как это? – спросил Боец.
- А так. В России на сырье бабки срубил и за границу оттащил. Там они и работают  на иностранного дядю. Бегство капитала это называется. Эта болезнь экономики плохо лечится. Посмотрим, как будет действовать наш новый президент, посмотрим. Может быть, ему удастся изменить ситуацию и наш Буржуй вернет свои капиталы в Россию. Я с удовольствием поработал бы с тобой, Бур, над каким-нибудь стоящим инвестиционным проектом.
- Я бы тоже, - ответил Буржуй, - хоть сейчас, зуб даю. Но можешь ли ты, Чека, гарантировать, что у нас на пути не встанет какой-нибудь Нью-Боря или Борзой Абраша, Борзой Аркаша, Ушлый Ивашка или Хитрый Автандил?  Ребятки с крепками властными подпорками, крутыми спинами и грязными мозгами, руками и задницами? А? – Чека вздохнул: - Увы, не могу. – Во-о-т! Ну, тогда я пока воздержусь, - резюмировал Буржуй.
 Боец наполнил рюмки и философски заметил: - Как быстро, стало быть, пролетело время. Ну, за нас! – Выпили, крякнули, закусили.
Наступила летняя ночь.
Петр как только донес голову до подушки, сразу провалился в сон. И увидел бунгало на побережье Майами-Бич. С открытой террасы открывается великолепный вид на океан. Воздух  носит запахи моря. Легкий ветерок лениво играет наверху в пальмовых ветвях и будто шепчется с ними о чем-то сокровенном. На открытой террасе  сидят двое с высокими бокалами в руках. Петр присматривается к ним во сне. Ба! Знакомые все лица. Первый - владелец тотальной лысины - в массивных роговых очках, закрывающих половину лица. Второй -  с серым невнятным лицом и со скошенным на сторону глазом. Мужчины наслаждаются природой, напитком и ведут неспешную беседу. Невидимый для них Петр приближается, чтобы слышать их. Лысый втолковывет своему визави: - Вы поработали хорошо. Линию телесериалов  следует продолжать в том же духе. Тон взят верный. Погоня за Золотым Тельцом, интриги, подлости, стрельба, кровь. Экраны должны сочиться кровью. Это хорошо. Это пугает, но и привлекает зрителя. Не забывайте разнообразить сюжетную среду. Все должно быть охвачено: милиция, прокуратура, органы власти, здравоохранение, органы социальной защиты. Все. Золотой Телец должен обитать всюду и, значит, всюду должны быть алчущие. И пусть вас не беспокоят мелкотемье, примитивизм и сюжетные ляпы. Как у вас говорят: пипл схавает. Главное – кровавый  и шумный экшн. Экшн  и кровь прикроют все.
Теперь о так называемых журналистских расследованиях. Я понимаю, что жизнь и события в России поводов для них, для расследований, дают больше чем достаточно. Отсюда и журналистский,  и телерепортерский пыл. Надо охлаждать, надо охлаждать! Да, я с вами согласен! Есть трудности. Это как река в половодье. Остановить ее нельзя, я согласен, но можно повернуть в другое русло. Можно! В какое? А вот какое. Нашли придурка в Сибири, который даже не слышал о войне с Гитлером, - на экран. Зарезал ублюдок по пьянке родителей – на экран. Пьяный быдляк на машине раздавил насмерть детей – на экран. Изнасиловал скот девчонку – на экран. Да, я понимаю, возникают элементы социального психоза. Но давайте не будем забывать: социальный психоз отвлекает от социальных проблем. Так что в этом смысле вы, кхе-кхе,  работаете на свое правительство. Да. И про светскую хронику не забывайте. Не стесняйтесь трясти грязное белье. И помните: минимум достоверности, максимум скабрезности. Вот какой должен быть крен. Понятно? И, как говорится, у вас и откорячка для этой чернухи  всегда есть. Ибо народ хочет знать! Вот так! Народ хочет!
Действовать нужно активно, так, чтобы таким подходом заразить все новостные каналы. И превратить их из новостных в дерьмостные. Понятно?
И никакой позитивной информации  о литературных новинках. Никакой! И помните: недопустимо подогревать читательский интерес ни к художественной литературе, ни к публицистике. Читатель вымирает в России и пусть вымирает. Вместе с ним умрет и литература. Пусть! Пусть останется только экран.  А с экрана мы будем преподносить то, что надо.– Лысый чуть помолчал и подвел итог: - В целом же я вами доволен. А теперь потрудитесь получить. – Достал чек и передал собеседнику. Тот взял его, поднес к лицу и подобрал скошенный на сторону глаз. От радостного подсчета чековых нулей на лбу выступили бисеринки пота. Лысый мужчина заметил это, выражение легкого отвращения появилось на его лице, он стер его тренированной улыбкой, посмотрел на часы, пробормотал: « мне пора», и засобирался.
Петр во сне  подумал: « И мне  пора. Пора назад, в Москву».
Тотчас, словно кто-то переключил телеканал,  Петр увидел во сне  себя,  идущего по Тверской.  Впереди  Петра по тротуару неспешно идут двое. Петр смотрит в их спины. Короткие светлые волосы на лысоватой голове одного из них ветер пытается переложить на другую сторону. На коже до блеска начищенных туфлей играют солнечные блики. Строгий темный  деловой костюм  облегает ладную  спортивную фигуру. Эта фигура и походка известна миллионам. Его спутник – молодой человек в пурпурном императорском плаще – указывает рукой на здание Государственной Думы и спрашивает: - Что это? -  И слышит ответ: - Это здание парламента. Здесь заседают народные избранники. – Лицо человека в пурпуре дернулось и приняло неприязненное выражение. Он с ненавистью произнес: - Сенаторы, значит! Ненавистное племя! Представляешь, брат мой,  я со своих сенаторов и тоги сенаторские сдирал вместе с кожей, и головы рубил и все равно они не дали мне покрыть,  как я хотел, моего жеребца  Инцитата вместо попоны сенаторской тогой, не дали! Упрямцы! А как ты ладишь со своими? И как они сюда попадают? Я имею в виду в парламент?
- Да прекрасно мы ладим. Как попадают? У нас четыре основных партии. Народ отдает им свои голоса на выборах, а партии пропорционально полученным голосам по партийным спискам формируют депутатский корпус.- Мужчина в пурпурном плаще выслушал, остановился и замер. От мыслительного усилия его рот приоткрылся. Он вкрадчиво спросил: - Брат мой, а все партии, конечно, твои? Скажи, ведь твои? Ты понимаешь - о чем я! И, значит, и партийные списки тоже твои? – Губы мужчины в деловом костюме чуть тронула улыбка, но он не ответил. – Гениально, - шепчет Пурпурный и сокрушается: - Как же это не пришло мне в голову?  Выборы, партии, списки!  Divide et impera – разделяй и властвуй! Гениально! По спискам я мог бы добыть сенаторскую тогу не только для жеребца Инцитата, но и покрыть ими всех своих кобыл, ха-ха-ха, и псарню впридачу! Гениально!  Ты, брат мой, наверное,  так и сделал? Но, позвольте! – вдруг озадачился  римлянин, -  эти люди по спискам! Какие же они народные избранники? Какое же это народное представительство? Это же, фактически это …словечко ваше емкое такое… я даже записал… сейчас..,  -  римлянин извлекает откуда-то бумажку, там наспех нацарапано -  «FUFLO» - и по слогам читает. Мужчина в костюме тонко усмехается и отвечает: - Народ это устраивает, а значит, устраивает и меня.
Пурпурный уважительно смотрит на спутника и затем непонятно к чему задумчиво произносит: - Самый страшный враг правды - правдоподобие, потому что правдоподобие -  это самая хитрая маска лжи.
Пока мужчины  так беседовали,  из подъезда здания выпорхнули две девицы с великолепными спортивными фигурками и милыми мордашками. Блондинка и брюнетка. Человек в пурпурном плаще  окинул их взглядом знатока, кивнул в их сторону головой и спросил: - Служанки? – И услышал ответ: - Нет. Избранницы народа. – От неожиданности Пурпурный опять остановился, бросил на спутника хитрый взгляд и сказал: - Кажется, я понимаю этот народ.
Петр проснулся и посмотрел на часы, было пять утра. Подумал: « Крепко меня торкнуло Римом. Теперь вот император Калигула в сон пожаловал. Интересно кто же будет следующий?» 
Петр выпил с вечера заготовленную бутылку «Боржоми» и снова завалился спать. И тут же провалился в сон. Без сновидений.


Глава Х1Х. Четвертая московская встреча. Июль 2012 года.


Боец наполнил рюмки, дернул веком и сказал: - Итак, господа, традиционные тосты нашего юбилейного, стало быть,  Четвертого Собора исчерпаны, а дело надо продолжать. Кто имеет что сказать?
- Позвольте мне, - Петр поднялся с рюмкой в руке. – Позвольте мне  в этом уже традиционном месте, - свободной рукой Петр круговым движением указал и на беседку с мангалом, и на лужайку с бассейном, и на прекрасный особняк, - тоже уже традиционно поздравить вас с новым президентом страны. Точнее будет сказать со старым новым президентом Владимиром Владимировичем Путиным. Ура! – Все переглянулись, выпили, крякнули, закусили. Первым заговорил Баш: - Друзья мои, пока мы не ушли в рассуждения о том и сём, позвольте я прочитаю вам свои стихи. – Все переглянулись, а Боец спросил: - Вот так? Сразу? Не дойдя до порога вдохновения? – Боец с намеком защелбанил себя пальцем по горлу.- Стареешь что ли, Баш? Да ладно, не бери в голову. Валяй! – Баш откашлялся и сказал: - Называется мое творение «Годы юбилейные». Слушайте.

Вот первый – двадцать юных лет:
Как чуден свет, как мир прекрасен,
Все просто и сомнений нет,
Глазами чист и сердцем ясен.

Но время, время словно всадник,
Бросает жизнь в крутой галоп.
Вот указатель – ровно тридцать.
И хочется сказать: «Стоп! Стоп!»
Ну, дай же, дай остановиться,
Подумать кто я и зачем?
И дай ничем не поступиться,
Чтоб не корить себя затем.
Дай в детские родные лица
вглядеться – и может быть понять:
Что сам ты создан для того лишь,
Чтоб в свою очередь создать!

Но тщетно всё – труба пропела,
Мы сорвались и снова вскачь.
Куда летим мы? Где пределы?
И где же нам ответ искать?
Да и какие же пределы?
Судьба, хоть намекни слегка!
Вот так в метаньях и сомненьях
Мы и подходим к сорока.
Но вот и сорок проскочило,
И в скорости ограничений нет!
Итак, чего же мы достигли?
Пора, пора уж дать ответ.

Виски слегка засеребрились
С намеком на богатство лет,
Чего не скажешь о карманах:
Там сребра не было, и нет!
Но сребро – мелочь. Вот что хуже-
Ты сознаешь в зените лет,
Что пред тобой вопрос все тот же,
И на него ответа нет.

Уже не вскачь, а иноходью
дорога жизни нас влечет,
И, наконец-то, мысль приходит:
Все впереди наперечет!
И жизнь, казавшаяся вечной,
Вдруг оказалась позади,
Кто сосчитал и кто нам скажет:
Что там осталось - впереди?

Полста, полвека, пять десятков
Года мелькнули и ушли!
Но, правда, есть и утешенье
Для тела, но не для души:
Карман с прорехами и дырью
Заштопан, смётан и зашит,
И даже нам на удивленье,
Там что-то иногда звенит!
То звон не младости, не пыла,
Все приземлённей, без затей:
Теперь ты можешь коль захочешь
Извлечь оттуда сто рублей.
И звон презренного металла
Нам слух ласкать теперь готов,
Но не вернет, нет, не вернет он
Тех в Лету канувших годов!

И так мы двигались, звенели
Когда могли и чем могли,
И не всегда мы знали цели,
И не всегда мы прямо шли.

Так докатили мы до знака
«Стой – 60! С коня сойди»!
На этой жизненной дороге,
Что чуть видна, чуть впереди
Коня не будет! Вот те посох!
Теперь пешком ты с ним иди!
Куда? Иди, иди, дорогу видно.
По ней все шли, всем не обидно:
И упыри, и ангелы, и короли.
И ты – иди, иди, иди!

Но что-то сильно потемнело,
В затменье трудно нам идти?
Да брось! Затмение – не темень,
А темень? Темень - впереди!

Да! Грустновато получилось,
И  как-то это  не по мне:
Качаться словно на качелях
на меланхолии волне.

Наполним же, друзья, бокалы,
Чтоб стало сердцу веселей,
Хрустальный звон – какая прелесть!
 Он в шестьдесят еще милей!
И как не вспомнить здесь Хаяма,
И римляне напоминают мне
В веках испытанную правду,
Что смысл и истина – в вине!

Но всё же, всё же: что же дале?
Опять дорога впереди?
Тебе же в руки посох дали,
И ты иди, иди, иди!
И коль дойдешь до поворота,
Где цифра 70 горит,
Тогда и будет видно что-то,
Пока же радуйся, живи!




Баш закончил и обвел всех взглядом, ожидая реакции. Все поаплодировали, а Буржуй сказал: - Не могу судить о поэтических достоинствах, но  смысловая задумка мне понравилась. Остальные согласно кивнули головами, а Петр сказал: - Если позволите, я перейду к прозе. Мне было бы интересно узнать: чем закончился поход Бойца во власть. Помните, мы говорили об этом? - Все рассмеялись, а Боец повторил: - Стало быть, мой поход во власть? Поход, пожалуй, громко сказано, скорее поползновение. Было дело. Расскажу. Да. Сначала мне надо было определиться  с ветвью власти, за которую можно было бы зацепиться. – Все прыснули, а Бой обвел всех взглядом и невозмутимо продолжил: - Понимаю! Все вы сейчас представили меня обезьяной, хватающейся за ветку с бананом. Так? – Все засмеялись, а Боец терпеливо подождал, дернул веком и так же невозмутимо продолжил: - Ветвь исполнительной власти пришлось отклонить сразу. Потому что ни в президентскую, ни в премьерскую рать  мне  никак не  попасть. Почему? Да потому, стало быть, что там все покрыто мраком тайны и все под вопросом. И сам принцип подбора кадров, и критерии квалификации, и личностные характеристики. Всё. И потому бывший мелкий партийный  чиновник, а позже кооператор, вдруг выясняется,  является создателем в России одной из лучших финансовых разведок мира. То, что она одна из лучших, утверждает власть.  Правда, ни подвиги разведчика, ни просто дела его никому не известны. Но поверим власти и, коль это все же разведка, может лет через сто ахнет народ в восторге от ее подвигов. Пока же народ ахает и охает по другим поводам. А разведчик-финансист после такой рекламы сверху  стартует в верха – в премьерское кресло.   Заслужил, стало быть, чего уж там мелочиться. А продавец мебели вдруг запросто начинает командовать обороной страны. А на сельское хозяйство ставят  и вовсе темную, да  похоже еще и вороватую мадамку. Список подобных назначений займет не одну страницу. Ответ на вопрос как эти люди попали во власть, стало быть, очевиден. Протекционизм. Причем протекционизм безответственный, а это самая тупая и гнилая его форма. Мне там непроханже.
Да, еще два слова, стало быть, о кадрах, вернее, о кадре. Помните, по ТВ показали,  как на каком-то собрании Глава государства публично  указал вице-премьеру- министру финансов -  на дверь. За то, что тот  за бугром допустил критические высказывания относительно экономической политики власти и выразил свое несогласие с ней.
Честно скажу у меня тогда перед экраном в зобу и заду дыханье спёрло. Ну, подумал я, сейчас встанет этот министр, подойдет к  президиуму, достанет свое правительственное удостоверение, со всей силы трахнет им по столу перед носом гонителя и скажет: - Я не согласен с твоей политикой. Потому, что это не политика, а говно. Потому-то и потому-то! И я говорил и буду говорить об этом везде и ныне, и присно, и во веки веков!!! - А мы, думал я,  - миллионы телезрителей – станем свидетелями рождения если не народного героя, то, как минимум, фигуры национального масштаба. А что мы увидели? Промямлил министр, что ему, де, надо посоветоваться с председателем правительства. Эх, эх! О чем  советоваться, если  на дверь указал перст ПЕРВОГО в государстве лица. Незачем пить виагру, если пенис оторвали.
В общем, получается так, что нафунил за бугром господин министр, а когда его за язык поймали, то брякнул глупость, после чего его язык тут же засосало в попу. Печально, но чего только в жизни не бывает. Обиделся экс-министр и взялся за перо, позабыв, что на обиженых воду возят и бубуку кладут. Взялся за перо и нашлепал несколько оправдательных и нравоучительных статей,  в том числе и с названием «Бортом к волне». Лучше бы про себя написал одну с названием «Кормой к бубуке». Но и статьями дело не кончилось. Потом лицо опального деятеля мелькало среди активистов протестных митингов. Эх, люди, люди! Ну, это так, штрих. Вернемся к теме власти.
Судебная ветвь власти с ее Фемидой с завязанными глазами тоже не по мне. Да простят меня честные судьи, но образ российской Фемиды мне представляется несколько иным, отличным от классической модели. Завязанные глаза остались, но рот на всякий случай тоже прихватили скотчем. Рог изобилия остался, как же без него, но заметно отросли уши, чтобы лучше слышать власть. Весы остались, но под ними в складках платья возник  большой оттопыренный  карман. Словом, эту ветвь власти я тоже отклонил. Осталась законодательная власть. Парламент. А он у нас двухпалатный. Палата Верхняя и Палата Нижняя. Поскольку никто мне толком объяснить не смог, или я просто не смог врубиться, на кой хрен нам сдалась Верхняя Палата, то мой взгляд естественным образом остановился, стало быть, на Нижней Палате – на Государственной Думе. – Все опять прыснули, а Боец  серьезно продолжил: - А там четыре партии. Опять надо выбирать. От партии власти, я ее для краткости называю ПЕДРОС –Партия « Единая Россия», меня отвратил Буржуй. Он как- то спросил меня: помню ли я предвыборный лозунг власти, кажется 2004 года, об удвоении ВВП. Я помнил. И Бур мне объяснил, что этот лозунг в своей сути такой же пустозвонный как набивший  всем в свое время оскомину лозунг «Вперед к победе коммунизма».
- Это почему же? – обратился к Буржую Петр - Ты считаешь удвоение ВВП в России невозможным? Так что ли?
-Други мои, - тут же встрял Баш, - о чем вы говорите? ВВП у нас не удвоился, а  утроился, гы-гы-гы. Ведь это третье пришествие ВВП.
- Не ёрничай, Баш, - обрезал его Бур. Тебе говорю, герр  Питер, - продолжил он. -  Наша экономика наклонена как Пизанская Башня. В структуре ВВП России 86 процентов занимает сырьевой нефтегазовый сектор. У нас об этом говорить не любят, но это так. А 86 процентов - это пятьсот миллионов тонн, или три миллиарда баррелей добываемой нефти в год, и  чёртова прорва миллиардов кубов газа. Это сырье в чистом виде.  А еще есть уголь и полусырьевые составляющие ВВП. Это горнодобывающая и металлургическая отрасли. Я их так и называю -  полусырьевые отрасли. Это примерно 8 процентов ВВП. На сельское хозяйство и на все про все остальное призводство технологического оборудования и товаров народного потребления выпадают оставшиеся примерно 6 процентов ВВП. Картинка, да?  Представляете, насколько у нас однобокоуродливая экономика? И можно ли при таком безобразном раскладе  выдвигать лозунг об удвоении ВВП?  Что - добывать миллиард тонн нефти? И в два раза увеличить добычу газа? Это, зуб даю, нонсенс! И, тем не менее, говорить об удвоении ВВП можно и нужно. И знаете почему? Потому что при таких, казалось бы, колоссальных нефтегазовых показателях нашей экономики и при двукратном превышении численности населения ВВП России примерно равен ВВП Франции, вообще обиженной сырьевыми ресурсами.  Комментарии, как говорится, излишни. И именно поэтому говорить об удвоении ВВП не только можно, но и просто необходимо. Но для достижения этой цели нужна, на мой взгляд, ОБЩЕНАЦИОНАЛЬНАЯ  понятная всем и каждому и сплачивающая народ  программа. Но ее, увы, нет. А что есть? А есть несколько десятков малопонятных  и невнятных так называемых госпрограмм. Я, конечно, могу ошибаться, но думаю, что если бы удалось собрать  наших высших госчиновников как учеников в классе и предложить им написать сочинение на тему « Госпрограммы РФ», то, мне кажется, они без шпаргалок их и просто перечислить не смогли бы. 
Что-то далеко я ушел. Извини, Бой, продолжай.
- Браво, друг мой Буржуй, браво, - снова встрял Баш, - в отношении чиновников, я думаю, ты прав. А что касается так называемого среднестатистического гражданина, то он, как я думаю,  из нескольких десятков  госпрограмм уверенно назвал бы три позиции: ПРОСРАН – программа содействия развитию Академии Наук, ПРО****РА – программа перестройки здравоохранения и КРЕТИНСК – кремниевая технологическая инфраструктура в Сколково, аналог американской Силиконовой Долины, или просто Сколково. Относительно Сколково. Как среднестатистический гражданин я не понимаю: почему нужно вбухивать миллиарды и миллиарды народных денежек в пустое место. Почему бы не вложить их в развитие уже сложившихся исторически, логически и практически  научно-прикладных центров в Новосибирске, Томске, Обнинске, в   Подмосковный Зеленоград или Красногорск. Почему нужно городить огород на пустоши при наличии уже возделанной земли? Что это? Синдром Петра Великого? «Медный всадник» покоя не дает? Впрочем, это отдельная тема. Извини, Бой, продолжай.
- Да. Продолжаю. Вернемся к ВВП. Вот так обрисовал мне Буржуй ситуацию, и я сним согласился. Согласился, что лозунг удвоения ВВП это просто хлесткая популистская фраза,  благое  пожелание и более ничего. Но не это было для меня главным. Главным было то, как отреагировала на этот лозунг партия власти.
- И как? –спросил Петр.
- Да никак. Обошлись  бездискуссионным  молчанием. Там вообще с дискуссиями не очень. А молчание – это выражение согласия, а согласие  в такой ситуации – это «одобрямс», а тупым «одобрямсом» я сыт по горло. 
Кстати, насчет горла. Надо промочить. – Все рассмеялись, а Боец наполнил рюмки: - Ну, будем. И я продолжу. – Выпили, крякнули, закусили.
- Продолжаю, стало быть. Для чего я попёр, было, во власть? Уж во всяком случае,  не пополнить ряды «Одобрямсов», их там и без меня хватает. А для того, чтобы помогать власти, помогать конструктивно.
- Интересно, - оценил Петр, - а нельзя ли поподробнее?
- Можно. Вот послушайте. Много лет  мы слышим о привлечении в экономику России ежегодно инвестиций на сумму от 40 до 60 миллиардов долларов и о ежегодном оттоке из страны 100 –160 миллиардов. Отток – это что? Это уплывают за бугор деньги частных лиц. По терминологии Чеки это и есть исход или бегство капитала. К сожалению, за минувшие десять лет ничего здесь не изменилось. Кроме одного. Россия, представляете, с такой инфантильной экономикой вышла на одно из первых мест в мире по динамике роста числа миллиардеров. Мы впереди планеты всей. Охренеть, стало быть!
Вспомни, Баш, ты приводил  подходящую латинскую формулу ….э.э мутатис …э…
- Mutatis mutandis – мутатис мутандис - переменить нужное, найти точку приложения силы, точку фокуса гиперболы, - подсказал Баш.
- Вот, вот! Но ничего не «замутилось, не замутатилось, не замутандилось». Ничего здесь не изменилось. Так и уплывают денежки за бугор. Да. А теперь давайте зададим себе вопрос: в каких отраслях нашей убогой и однобокой экономики  «делаются» эти деньги? Ответ напрашивается сам собой: в сырьевом секторе. По крайней мере,  их львиная доля. Так? Так! А теперь давайте представим себе всю картину. Она такова. Кто- то фантастическим образом наживается на нашем общенародном (национальном) сырьевом достоянии, а нажитые денежки тащит за бугор. В итоге – и сырье за бугор, и денежки за бугор. И там – за бугром – эти денежки вполне успешно работают на иностранного дядю. Что это?  Это в чистом виде неоколониализм. Вам нравится? Мне нет! Хотя я, конечно, понимаю: должна быть свобода перемещения капитала - это элемент свободного рынка, - должно быть соответствие международному банковскому законодательству и так далее. Но, извините, есть интересы народа и государства, а они, на мой взгляд,  превыше этих рыночных заморочек. Вот, стало быть,  где власть должна проявлять ум, изворотливость и хитрость. А не в популистских лозунгах и патерналистских, стало быть, с отеческой заботой о народе  речах. Да, ну ладно.
А что на внутреннем рынке? А на внутреннем рынке, я вам скажу, цена на бытовой газ за шесть лет выросла в пять раз. А каков рост цен на бензин и дизтопливо вам известно. А «Газпром» – наше национальное достояние – спонсирует английский ФК «Челси», владелец которого -  Роман Абрамович – видимо сильно поиздержался в пути. А на эти спонсорские денежки, между прочим, можно было бы газифицировать двадцать тысяч домов.
Разве все это нормально? Нет, ненормально. Более того, лично я такое положение дел расцениваю как наш национальный позор. И суд этот лондонский, где беглый олигарх пытался из глотки бывшего партнера вырвать жирный, умыкнутый в свое время из России кусок, я тоже считаю нашим национальным позором.
И, кстати, кто эти «кто- то», кто наживается на нашем национальном достоянии? Знаем - то мы только троих - пятерых. Остальные где-то в засаде.  И где наша  лучшая в мире финансовая разведка? Почему страна не знает своих героев? Надо разобраться!  А пока  не разобрались,  назовем наших анонимных героев просто - «ОБЪЕБОЛ» - Объединение безымянных олигархов. И это результат русской экономической  реформы и эволюции!? Да, надо признать – « ОБЪЕБОЛ» – это русское, кхе-кхе, экономическое чудо. Но как  «ОБЪЕБОЛ» уживается с сырьевыми госкорпорациями? У меня этот симбиоз вызывает сильнейшие подозрения? Как и положение дел в самих госкорпорациях. Много там жирных котов развелось.
С этими вопросами я и хотел бы разобраться перво-наперво. Разобраться, будучи во власти.
А вообще, если говорить о проблемах нашей страны, то они  представляются мне  веригами, цепями, опутавшими тело народа и скрепленными между собой на  манер олимпийских колец. Что это за проблемы? Вот они:
-инфантильность, невнятность и непоследовательность власти. Именно это, на мой взгляд,  порождает стихийные волны протеста;
-отсутствие общенациональной идеи, общенационального лозунга или девиза.  Я уж не  говорю об идеологии. Отсюда убогость нашей духовной жизни и сползание к обезьяннему копированию и подражанию западным образчикам полит – и масскультуры. Стало быть, вау, ей богу!
- Рахитичность, уродливая однобокость и олигархический  характер экономики. Следствие – социальная апатия, иждивенческие настроения в обществе и его деградация;
- Коррупция. Здесь я промолчу, эта тема набила всем оскомину;
- алкоголизм и наркомания. Эти пороки  достигли форм, угрожающих существованию нации. И что это за название такое – Федеральная служба  по контролю за незаконным оборотом наркотиков? О каком контроле речь, когда эту заразу надо душить двумя руками – руками МВД и ФСБ. Третья только мешает!  Глупость какая-то! А, Чека? Ты согласен со мной?
- Да. У семи нянек дитя без глазу. Создали эту контору и с ней создали сразу три ведомственных барьера. И никакие приказы о взаимодействии эти барьеры не уберут. А это беда.
-Ну, ладно. Не будем отвлекаться. Герр Питер, ответил  я на твой вопрос?
- Постой, постой, Бой. Объясни, почему ты хочешь разбираться с этими проблемами, будучи во власти? – спросил настойчивый Петр.
- Чтобы криком кричать о них с трибуны этой самой власти, - моментально ответил Бой, - а иначе кто услышит меня, тебя, его? Никто! Почему? Да потому, что власть всегда хорошо слышит, только когда ей лижут задницу. В остальных случаях она всегда глуховата.
- И ты считаешь крик с трибуны конструктивной помощью власти? – опять спросил Петр.
- Да. Я считаю, что есть только две формы помощи власти: конструктивная критика с выдачей конструктивных предложений и активность в выполнении  принятых планов власти. Стало быть, так. Не мельтеши, герр Питер. Идем дальше. В общем, партию власти я отклонил и стал присматриваться к ЛДПР. И тоже отклонил. Это партия одного человека, я бы даже сказал партия монолога одного человека. Простите за «туфтологию». – Все усмехнулись, переглянулись и с некоторым удивлением и даже почтением уставились на Бойца,  а Баш воскликнул: - Браво, Бой, браво! Ты принят в ряды сторонников метода релятивистского гностицизма! Извини, друг мой, продолжай.
- Да. Продолжаю. Коммунисты. На мой взгляд, они давно уже взяли бы штурвал власти в свои руки, если бы:
- беспристрастно и самокритично дали оценку своего семидесятилетнего руления страной. Покаялись бы. Ведь это они довели страну до ручки и подвели к заднице;
- публично и навсегда похерили Мировую Коммунистическую революцию как цель и пресловутый пролетарский интернационализм как средство, оставив просто интернационализм как фундамент существования многонациональной России;
- отказались от классовой морали. Этого дьявольского изобретения, позволяющего находить оправдание всему: и бесовскому законоблудию, и массовым репрессиям, и разрушению церквей, и союзу с дьяволом;
- психологически тонко и пропагандистски грамотно использовали пример экономического фурора Красного Китая на фоне топтания на месте нашей убогой экономики;
- поменяли руководителя. Знаете ли, из КПСС в КПРФ  и двадцать три года у руля партии это черезчур. Это отдает дустом и нафталином и вызывает нездоровые ассоциации  с памятным  старческим, застойным, маразматическим Политбюро ЦК КПСС. Да и свои лозунги и песенки надо бы помнить: « Молодым везде у нас дорога….»
Поскольку при нынешнем руководстве КПРФ эта реконструкция невозможна, пришлось и эту партию отклонить.
Далее партия «Справедливая Россия». История ее рождения подталкивает меня к мысли, что эта партия – дочка Кремля и ПЕДРОС, кузина ЛДПР и племянница КПРФ. Пришлось отклонить и ее.
Мы пойдем дгу-угим путем, – по-ленински скартавил Бой. Все рассмеялись, а Баш констатировал: - Да, Боец, на политическом небосклоне России нет  достойной тебя партии. Наш политический Ромео заблудился в поисках своей партийной Джульетты. Нет повести печальнее на свете. И что это за дгу-угой путь? Будешь создавать новую партию?
- Да. Подумываю, стало быть. Политическая реформа сделала это возможным. И это должна быть полностью независимая от власти партия. Все нынешние получают от власти «кормовые» деньги. А иначе чем оплачивать квартиры в сталинских высотках и загородные партийные поместья в элитном Подмосковье. И о какой после этого  партийной незазависимости и самостоятельности может идти речь?
Вот, герр Питер, стало быть, на этом рубеже остановились мои поползновения во власть.
Все усмехнулись, а Петр поблагодарил: - Понятно, Бой, спасибо за справку. 
- Други мои, давайте отвлечемся, давайте я развлеку вас своими стишками, - предложил Баш. Боец обвел всех взглядом и разрешил: - Валяй.
- Стишки по теме. В стиле сказки Филатова. Слушайте:

Расскажу я вам ребята,
Только вы внемлите мне,
Сказку- быль о жизни нашей
 на родимой стороне

Я скажу вам – наше царство,
Хошь  ты верь, а хошь не верь
Разлеглося так пространно,
Аж за тридевять земель
Слева – поляк Лех хлопочет,
Справа – китайчонок Ля,
А между ними кто-то бродит
Глядь: ведь это ты и я!

Все у нас: река Нефтянка,
Рядом Газовая Дырь,
А вокруг земелька наша-
Беспредельна  вдаль и вширь

Есть в ней платина и злато,
И сапфиры и алмаз,
но башкою не крути ты,
не найдешь хозяйский глаз

И кричать нам нет резона
Наше громкое -  Урр-а!
С этой божьей благодати
Нет нам толку ни хера

Почему? Щас вам скажу я
Надо нам проникнуть в суть
Но сделать это –ой, непросто,
Не все хотять, не все поймуть:

В нашем царстве-государстве,
Повелось так исстари,
Батя –царь всегда хороший,
Но вокруг одни Хори.

Вру - не одни лишь только Хори,
Но и Крысы, иху мать,
Спелись твари в симбиозе
Так, что могут нас сожрать

В темь веков глядеть не будем:
Тупо это, да и зря,
А взглянем-ка мы, ребята,
На сейчасного царя

Тут же взгляд наш раздвоится:
Ведь царей-то вроде два:
Царь-Медведь и Царь-Путятя
Вот такие, брат, дела

Мужики-цари кипучи,
Правят нами  и горят,
Но в окруженьи кто и сзади?
Оп-па, рожа там хоря

А чуть дале – крысья морда
промелькнула у стены,
а вот идет сурок дворковый-
цари и он -  умом равны

Потому что он вещает
Прям от имени царя
 И как бы вроде намекает,
Что там царь! Вот, вот он я

Все я знаю и умею,
И вас – быдлову толпу-
Просвещу, глаза открою
Жить как надо научу.

Крепко думушку продумав,
Цари глаголят: «Будет так!
Дадим народу вкусный бублик,
Чтоб душою он отмяк »

Вроде дали. И все довольны.
Но в отличье от царей,
Есть видение другое
 И у крыс, и у хорей.

И в итоге этот бублик
 на пути своем к людям
превратится в дырку с каком
и трухою пополам.


Что сказать общо и емко?

И все есть, но нет прорыва
В производственных делах,
Словно мама в понедельник
Всех нас оптом родила.

Лихо мы взялись за «нано»,
Всех хотим опередить,
Но чтоб выгорело дело
Надо вкалывать и бдить.

Деньги потекли рекою (молочной),
Во кисельных берегах,
и кто же бдит за всем за этим?
И тут воскликнем: Ох! И Ах!
Оказалось  нано-мышку,
Не иначе как в бреду,
Ростить, холить и лелеять
Вдруг доверили коту 

Рыжеглазый кот-котяра
Мышку сразу полюбил,
А на вопрос: - А где же «нано»?
Отвечает: мяу-у м-р-р

О! А это кто таков?
Как-то медленно идет
Словно тянет вниз живот

Рассмотреть его нам надо!
С виду он весьма «глиже»
Чу! Позвякивает чем-то!
Ба! Это ж яйца Фаберже,

От евойных от щедрот
Притаранил – нате, вот!

Сразу видно – дядя добр!
И трудолюбив как бобр,
Ведь трудно столько накопить,
Чтоб те яйца прикупить.

Ну, а это кто? Смотри-ка!
Ох, Звери..и..и..на! Ох, не хил!
Молчать! Так положено! Так надо!
Командир он ратных сил.
 
Царь ружжо ему доверил
И пушку, и даже самолет.
А что за зверь-то? Да хрен его знает,
Но службу как-то он несет.

Правда, есть слушок противный,
Не знаю - верно ль говорят?
Будто вороват детина
Хоть и сродственник царя.

А какого – не скажу я,
Чтобы не болтать зазря
Да и без разницы нам это
Между нами говоря.

А еще в лесу глаголют
Тихо, не распространенья для:
До сапог и портупеи
Продавал он мебеля.

Ну, мы то с вами точно знаем,
Что продажа мебелей
В наше рыночное время
Академиев важней.

Отвлеклися мы, однако,
И вернемся-ка к царям

Цари грозят и искры мечут
Все в заботушке о нас,
Только в искрах тех мелькает
Наглый крысо - хорий глаз

Искры сыплются, фонтанят,
Напрягая царский глаз,
Но Крыс и рыжий Хорь спокойны-
Пронесет и в этот раз.

Что ль не видели мы шторма?
Что ль не плавали в моря?
Не страшна нам эта буря
В подстаканнике царя.

Что ж такое приключилось?
И откуда наша хворь?
Вот дошли мы и до сути –
Кто такой он – Крыс и Хорь?

Почему река Нефтянка
Грубо, зримо говоря,
Златом сыплется в мошонку
Ненасытного Хоря?

За бугром он дом отгрохал
С золотою чешуйней,
Бабы, яхты, вертолеты,
А мы - с дырявою мотней.

Крыс, конечно, тоже мастер
И даром время не терял,
Хорь кусками, а Крыс по крошке
Все в нору свою таскал.

Натаскал он тож, дай боже,
Вряд ли менее Хоря
И тут назрел вопрос ехидный:
Где же строгий взгляд царя?

Где же царский пес державный?
Где гроза хорей и крыс?
Тут нам шепотом подскажут:
- В бане с сучками завис.

А еще понизив голос,
Скажут: - Он уже не пес,
Он хорями и крысами
Как сучка блохами оброс,

Стал похож он на болонку
И не хочет больше бдеть,
«Фас!» забыл и только помнит
нежно-томное «Сидеть»

Потерял он нюх собачий
На охоту не идет,
Так уж тявкнет наудачу
Пару мышек шуганет

Да и к чему тут суетиться,
Коли псарня у царя
Скрозь прикормлена и служит
Шобле Крыса и Хоря

И что же царь?
 
Царь-Медведь когтистой лапой
Машет, кажется, зазря
Не достать таким манером
Ему ни Крыса, ни  Хоря.

И Царь-Путятя чем-то машет
Так, что слышен свист и гам
Правда, воз коррупционный
Кажется, и ныне там

Наверху аврал и буря,
А внизу же -  тишь да гладь,
Только не могу закончить:
«Да и божья благодать»

Нету, нету благодати,
Что исходит от царей
Пропадает все бесследно
В лапах крыс, в зубах хорей.

И в прямом, и в переносном
Смысле это говорю:
Что умыкнуть, то умыкнут,
А мысль сгубят на корню.

Крыс умен, а Хорь хитер
И знают как себя вести,
Чтобы светлу мысль цареву
До абсурда довести 

Царь двуедин, а тварей много
Они всюду на глазах:
И в берлоге, и в синагоге
И, конечно, в закромах

Пару слов о «синагоге»:
Как же? Идеологизьм ?
Сионизьма ( вдумайтесь!) нету боле!
Только есть антисемизьм!
Словно у одной монеты
Есть орел, а решки – нет
Очень это непонятно,
Где бы поискать ответ?

Тут одни мне намекают:
Двое знали - где ответ:
Бесноватый и Усатый
Правда, их давно уж нет

Все сместилось в этом мире:
Те – на ком иудин грех,
теперь народные герои:
радетели за благо всех:

За благо русского народа,
Да что там! Всех людей страны,
Вы верите? И я не очень,
Но верить вроде как должны

И Хавлугин, и Бухловский
Их не счесть, их - легион
Как народные герои
Взгромоздились на амвон.

Горько мне и как-то смрадно
Эх, беда, эх, ну, да ладно!

А теперь всего два слова
О словах «свобода слова»:

Говорят у нас в народе:
Хочешь вякать? Это пли..и…и…з
Но знай шесток свой, и руками
Прикрывай и верх, и низ

Только так!
 Знай свой шесток!
А не то тебе под спину
Вмиг пристроят оселок

Оселок – это правило
И соответствует вполне
Принципу свободы слова
В демократической стране

Да! Слова есть у нас свобода!
Но! Есть закономерность в ней:
Кто глаголет слишком борзо
Получает  тот…люлей

И в делах этих прискорбных,
Если глянуть пристальней,
Тянется незримо, тонко
Крысий след и след хорей.

Так можно ль в наши годы сметь
Свое суждение иметь?
Скорее – да, а может – нет.
Здесь каждый ищет свой ответ

Эх!Эх!

Что-то сильно я тужу!
А о чем? Сейчас скажу.

Накануне Олимпийских
Лондонских спортивных игр
Всех нас сильно удивила
Наша «Газовая Дырь».
Свое спонсорство, как девство,
Там решили, иху мать,
Без сомнений и бесспорно
 «отчелсить»  Роме и отдать,
Больше некому отдаться
Нацдостоянием своим,
Славить, люлить и «рекламить»
Нас достоин он один!

Но почему?

Да любовь у нас до гроба,
Непонятно что тебе?
Оглянись и станет ясно:
Он давно нас всех …..любэ!
Как же так? Да хрен его знает,
Но скажу я, не тая,
С Ромой, брат ты мой,  все ясно,
А с «нацдостояньем» ни ….чего 

Да-а! Что-то грустно получилось.
И может все это зазря?
И даже как-то стало жалко
Моих батюшку-царя


А простым людям каково?
Если, грубо говоря,
Тащат на своей хребтине
шоблу Крыса и Хоря

Может ндравится им это?
Вряд ли! Ну и что? А то:

Сашка зенки заливает,
Ваньку пучит, Петр блюёт.
Алексей, глаза продрамши,
На Болотную бредет.
А в общем, в общем  прав был наш АС Пушкин:
А народ безмолвствует».
   



Все поаплодировали, Боец наполнил рюмки, а Буржуй встал: - Позвольте тост.  Судя  по смыслу  призведения нашей поэтической Головы и его созвучию речи Бойца, можно сделать вывод о том, что первичная ячейка будущей партии …гм…, пока безымянной, уже существует.  – Боец тут же заметил: - В ячейке должно быть минимум три члена. Ты указал на двоих, а кто же третий? – Буржуй, Петр, Чека и Баш одновременно воскликнули: - Я! – Все рассмеялись, а Боец пересчитал всех по головам  и отметил: - Безымянная партия звучит плохо. Особенно при столь стремительном росте членов. – Баш подавился смешком и побагровел, а Боец покосился на него и невозмутимо продолжил: -  Стало быть, повторяю:  в связи со стремительным ростом членов предлагаю  название партии – Народная партия прогресса России. Как? Все подумали, согласно кивнули головами, а Буржуй завершил тост: - За новую партию! За НППР! Ура! – Все троекратно прокричали ура. Затем выпили, крякнули, закусили. 
- А  теперь, Башка смешливая, поделись весельем. Что тебя так развеселило? - поинтересовался Бой.
- Раз уж ты спросил, я отвечаю. Ты как политик новой волны должен знать, что одни и те же словосочетания разные люди могут воспринимать по-разному. Особенно женщины. А женщины - это половина электората.
- Какие словосочетания?
- К примеру,  такие как: « стремительный рост членов; большие вложения и интенсивные вливания. Настал конец;  встал во весь рост; стандартная позиция; начни с конца;  наконец-то все губы раскатала;   неожиданный конец;  счастливый конец; членистоногие; член-корреспондент; возбуждающий фактор и даже, гы-гы, возвратно-поступательное движение кривошипно-шатунного механизма. – Все с удивлением глянули на Баша, а он подобрался и сказал: - Бамбарбия, кергуду. Шутка. - И, уже серьезно, обращаясь к Петру: -  Хочу тебя спросить, дружище, как за бугром отнеслись к нашей рокировке во власти?
- По-разному отнеслись, но в основном настороженно. Одни увидели в ней  очередное «гениальное» изобретение российской власти: « Управляемый дуумвират – управляемая демократия»   Правда, некоторые утверждают, что авторские права  на «управляемую и суверенную демократию» принадлежат президенту Казахстана Нурсултану Назарбаеву и позаимствованы у него. И, к сожалению, позаимствовано только это. А между тем Назарбаев каким-то образом все же заставляет своих олигархов развивать экономику страны. К примеру, в Павлодаре построен и запущен алюминиевый завод мощностью миллион тонн алюминия в год. Казахстан стал заметным игроком на алюминиевом рынке и, соответственно, конкурентом России. К тому же два российских алюминиевых завода в Братске и Новокузнецке остались без сырья. А Казахстан вывозит свой алюминий на экспорт через территорию России по минимальным тарифам в рамках Таможенного Союза. Это так. К слову
Другие ищут ответ на вопрос: как и на какой основе сложился  российский дуумвират и чем это дуумвир-ведущий так крепко держит дуумвира-ведомого, извините за выражение, за причинное место на коротком поводке.  Третьи усматривают в этой  рокировке ( она же «русская рулетка», «юла» и «русская карусель») признаки усиления авторитаризма, а некоторые даже находят сходство со сталинизмом.
- Даже так? – удивленно спросил Чека, подумал и сказал: - Странно! Со сталинизмом? Можете ли вы представить себе такую ситуацию: в Бюро Королева,  помните,  в сталинские времена было такое, вдруг образовалась воровская  шайка и вместо того, чтобы создавать ракеты, стала, грубо говоря, тырить бюджетные деньги. А куратор проекта от правительства товарищ Лаврентий Палыч Берия на вопрос: « А вы знали, что там воруют»? – ответил бы: - Да, знал, но  молчал в интересах следствия. - Не надо иметь богатого воображения, чтобы предположить, что сделал бы товарищ Сталин с воровской шайкой, а заодно и с товарищем Королевым, и с товарищем Берия, и с товарищами кураторами Бюро Королева по линии партии, НКВД и Народного Контроля. 
Или, к примеру, в военном ведомстве товарища Ворошилова вдруг вскрылось бы воровство и тоже в «космических» масштабах. А на вопрос: « Как же так, Климент Ефремыч, как же ты промухал?» - он бы ответил: - Столько бумаг ежедневно тащат на подпись, паразиты, что их и просматривать-то времени не хватает. А о том, чтобы вникать,  и речи нет. Так и подписываю. Этим  потом и пользуются, сволочи. – А прямой начальник Ворошилова – товарищ Молотов, он же с легкой ленинской руки « Каменная жопа», узнав о воровстве в ведомстве подчиненного, подумал бы  и глубокомысленно изрек: - А все же  он, Ворошилов, сильный управленец.
Я думаю и для этой ситуации спрогнозировать сталинскую реакцию весьма просто.
И потому: нет, нет, сравнение с товарищем Сталиным, на мой взгляд, совершенно безосновательно и… и даже  смешно. Смешно и грустно. Нет, нет, не ностальгически, а просто грустно. Да.
-А что? – спросил Петр у Чеки, - при товарище Сталине не воровали?
- Ну, почему же? На Руси воровали всегда. И при царе Горохе, и при государях императорах и при товарище Сталине. Но ведь как было? Уж коль ты попался, то изволь получить свое. Везунчики отделывались знакомством с царской дубинкой, но их были единицы. Остальные получали по ранжиру: кому плаха, кому виселица, кому сибирский острог или вечная ссылка. У нас же какой-то «Зеленый коридор» образовался для вороваек: «украл – попался – в Лондон, украл –попался – в Лондон». Разумеется с украденными деньгами. Он, ворюга-беглец, в Лондоне только обосновался, а мы его тут же в международный розыск. Бац! Вот тебе!
Годами таких «беглецов» вроде как ищем, а они письма нам пишут с   обратным адресом. Цирк,  да и только!
Правда, бывают и исключения. Один наворовал безмерно и вместо того, чтобы слинять в Лондон или сидеть и молчать в тряпочку, взялся учить власть этике, демократии и правопорядку. Власть его, умника, естественно, закатала за Акатуй. Другой из  командного «оборонного» кресла тоже стартовал не в Лондон, а в тихий район Москвы. На коньке Горбунке по сучь…, пардон, по щучьему велению и великому хотению вознесся в тринадцати палатный сказочный терем-теремок к душечке девице милой голубице, к скатерти –самобранке и сладостной лежанке. Просто сказка!
Кстати, кое-что скажу насчет теремков, замков, дворцов, набитых златом сундуков и всего прочего добра, нажитого нашими Кощеями непосильным коррупционным трудом. В Уголовном Кодексе страны заложен мощнейший инструмент борьбы с коррупцией. Его еще древние римляне изобрели. Этот инструмент – конфискация имущества преступников. Несколько десятков статей УК РФ дают борцам с коррупцией это великолепное оружие. Но где оно? Почему власть прячет его под  подолом Фемиды, почему оно там  ржавеет?
А ведь власть признает, что масштабы коррупции в стране угрожают национальной безопасности. А теперь давайте пофантазируем и представим себе, что верховная власть волевым указом вводит для проворовавшихся блудодеев норму закона, предусматривающую конфискацию имущества преступника и имущества ВСЕХ ЕГО БЛИЗКИХ РОДСТВЕННИКОВ. Вводит временно – лет на пять. И чтобы в чиновных трудовых договорах согласие с этой мерой  было прописано. А если боишься или не уверен в себе – уходи. Что? Да, согласен, мера эта чрезвычайная. Но и ситуация чрезвычайная – угроза национальной безопасности. Мне кажется, с введением этой нормы зеленый свет в кридорах бюрократии сильно померк бы, а может быть,  и погас навсегда.
- Что ты подразумеваешь под «зеленым светом»? - спросил Петр.
- Зеленый свет светофора в коридорах бюрократии. Свободный проход для мзду приносящих, и сигнал о готовности ее принять. Мзда, разумеется, тоже с зеленоватым оттенком.
Да. Так вот с введением этого закона о конфискации после первого же инцидента, то есть случая правоприменения этого закона, племя мздоимцев, казнокрадов, мошенников,  проходимцев всех мастей и даже доморощенных террористов, на мой взгляд, стало бы вымирать как мамонты. Я думаю, не многие решатся на преступление, зная о таких последствиях, зная, что могут подвести под монастырь не только себя, но и родителей, братьев и сестер, детей и внуков. Безвинно повинных только в близком родстве  с хапугой.
А то, что предпринимает власть сейчас как-то: предоставление чиновниками деклараций о доходах, запрещение иметь счета  и собственность за рубежом – это паллиатив, это полумеры, которые только тренируют и совершенствуют  сноровку  воров в  бегстве от закона.
Я уж не говорю о западных спецслужбах. Там довольно потирают руки в предвкушении легкой добычи.  Ну, как же? У тебя, дорогой ты наш, счет в швейцарском UBS и вилла на Ривьере? Ноу проблем, замарафетим, но и ты, любезный, нам поспособствуешь. Да. - Чека замолчал и окинул всех взглядом.
 -Да, друг мой, - вступил Баш, - касательно  конфискаций, да, фантазийно, жестко и смело и, если  бы ты не оговорился, что эта мера носит чрезвычайный и временный характер, я бы сказал, что это и есть сталинизм в чистом виде. Под лозунгом – «Ликвидируем коррупционеров как класс».
Да-а-а, пожалуй, появись этот закон, - продолжил он, - наш чиновный люд выучил бы наизусть древнюю формулу:  «Timeo danaos et dona ferentes» – «Бойся данайцев и дары приносящих».
-Интересно, что показали бы результаты опроса ВЦИОМ по проекту этого закона? - задумчиво заинтересовался Боец. - Мне кажется, был бы полный аншлаг!
-Послушай,  Чека, - обратился Буржуй, - все мы тебя знаем, и знаем, что ты сторонник многомерных решений. И, я думаю, что кроме этого, гм, очень уж силового проекта,  у тебя в голове, наверняка есть еще кое-что. Так выкладывай.
-Да, да, - согласились все, - выкладывай.
-Хорошо, - согласился Чека. -  Начну с власти. Что есть источник власти? Правильно. Народ – источник власти. А что является опорой власти? Народ? Да, народ, но – формально. Фактической опорой власти является чиновная бюрократия, посредством которой власть и управляет своим народом. Так везде. Но Россия и здесь стоит особняком.
- Что ты имеешь в виду? – тут же спросил Петр.
- А вот что. Чиновная бюрократия как социальная группа с  властными функциями и делегированными ей полномочиями  как раз и представляет собой пресловутую коррупционную среду, или, как сейчас говорят, зону коррупции. Почему? Да потому, что  делегированные бюрократам властные полномочия  порождают соблазн использовать их в своих корыстных целях,  капитализировать их противоправным способом. Проще говоря, использовать полномочия для извлечения  незаконных доходов, превратить полномочия в капитал, в деньги. А   теперь давайте зададимся вопросом: а кто формирует чиновничий аппарат?   Ответ один – власть. А кто его контролирует? Ответ тот же – власть. И так везде. Но в развитых странах и даже в Красном Китае  существует так называемый средний класс. Его основу составляют представители малого и среднего бизнеса. Это, как правило, молодые люди и люди среднего возраста, которым уже удалось что-то создать, чего-то добиться, и которым есть что терять. Но терять они не хотят, а хотят приумножать. И потому это самая динамичная, политически активная и организованная социальная группа общества. И экономически значимая. К примеру, в Китае и Италии малый и средний бизнес производит 80 процентов товаров народного потребления, чуть меньше в Германии и Франции.
Итак, в развитых странах средний класс являет собой серьезную социально-экономическую прослойку и политическую силу, с которой вынуждена  считаться  и власть, и большой бизнес. Эта социальная группа и хорошо организована, и представлена и в законодательных органах,  и в органах местного самоуправления. А поскольку эта социальная группа является важным налогоплательщиком, то, разумеется, этим людям небезразлично:  как  и на что расходуются бюджетные средства, как осуществляются госзакупки, кому и почему выделяются субсидии, кому и за что предоставляются льготы и преференции, как и почему  устанавливаются кредитные ставки. А значит, уже по факту своего существования средний класс  является барьером для коррупции. Это не панацея от болезни по имени «Коррупция», но это серьезный иммунный фактор. В России средний класс находится в эмбриональном состоянии, его почти нет, а значит и нет этого иммунитета. – Чека остановился, перевел дух и продолжил: - Помните рождение  Общенародного фронта? Я надеялся, что с появлением этой общественной организации власть сделает следующий логический шаг и с  помощью этого движения  приступит к разработке Общенародной или, по определению Бура, Общенациональной социально-экономической всем понятной программы, краеугольным камнем которой, как я полагал,  и будет  развитие малого и среднего бизнеса. Но я ошибся. Дальше общих рассуждений об инновациях и создании бог весть где, как  и из кого и для кого  миллионов рабочих мест дело так и не пошло. Печально.
- Вот, вот, - подхватил Баш, - скажу больше, други мои, я в шоке.   Я тоже надеялся, что путь Путина – сотворить путное и снять чиновничьи путы, открыть все пути для развития малого и среднего бизнеса и «путянуть» страну вперед.  Народ наш ушлый и дошлый, вмиг появились бы Ползуновы, Кулибины, Левши и прочие Самоделкины. Они-то и развернули бы страну в сторону инновации, модернизации и нанонизации. А власти осталась бы забота о  режиме наибольшего благоприятствования.
А что получилось? Медвежьими потугами власть оплодотворила идею развития малого и среднего бизнеса. В органах исполнительной власти в центре и на местах созданы кураторские департаменты, учрежден «Национальный институт системных исследований  проблем предпринимательства» и даже создан экспертный Совет по оценке перспектив развития. Дитя еще нет, а няньки - вот они! И, казалось бы,  ура, дело пошло! Но - увы! Не успела оплодотворенная идея приобрести эмбриональную, по выражению Чеки, форму, как его – эмбрион – абортировали. Он стал  жертвой аборта. Как это произошло? Очень просто. Правительство значительно увеличило сумму страховых взносов для малого бизнеса. В результате через несколько месяцев численность индивидуальных предпринимателей сократилась в стране на несколько сот тысяч. Эти  люди стали по моей терминологии «экономическими псевдоэмигрантами». Власть сама себе оказала медвежью услугу. И полбеды, если эти предприниматели просто ушли в тень, просто ушли, эмигрировали  из поля зрения власти,  и совсем плохо, если они свернули свою деятельность. И, понятное дело, эта  скорбная арифметика ударит по бюджету.  И все это на ужасном фоне! На каком? Вот на каком. Первое. Из 94 миллионов работоспособных граждан страны власть, по ее собственному признанию, «видит» только 48 миллионов. Чуть более половины. А где остальные? Ау! Народ, где ты? Эти люди-невидимки тоже «экономические псевдоэмигранты». Они «скрываются» от власти как неплательщики алиментов от брошенных семей. Второе. Страна скатывается в «демографическую яму». В течение ряда лет количество трудоспособного населения страны по расчетам специалистов ежегодно будет сокращаться на один миллион человек. Это  проблема, которая потянет за собой клубок бюджетных проблем.
Ну, ладно. Все можно понять. Власть осуществила важнейшие  мероприятия по улучшению социального положения некоторых категорий граждан. Это здорово, но это связано с колоссальными расходами. Бюджет трещит по швам. Власть изыскивает любые возможности для латания дыр. Даже вынашивает намерение прижучить налогом старичков, съезжающих на дачи и сдающих в аренду квартиры для получения довеска к копеечным пенсиям. Во как! И это можно понять. Умом, но не сердцем! Но ни умом, ни сердцем невозможно понять: почему власть абортировала эмбрион курочки, которая со временем стала бы нести золотые яйца. Происки врагов? Тогда кто они, эти враги, и в каких берлогах и где они окопались? И ни умом, ни сердцем невозможно понять: почему власть не  хочет поднять то, что лежит у нее под ногами. Что имеется в виду? А вот что! Заработная плата госслужащего нижнего звена составляет примерно 20-30 тысяч рублей в месяц, зарплата служащих среднего звена госкомпаний в десятки раз больше, а высшего звена в сотни раз больше. Если бы у власти хватило смелости опубликовать цифры о доходах среднего звена и так называемых топменеджеров в госкорпорациях, на гостелеканалах и в сфере высшего образования, я думаю, мы бы все охренели. Боец говорил о жирных котах, и он прав. Много их развелось. А подоходный налог (НДФЛ) 13 процентов  для всех. Какая-то «уравниловка» наоборот, с мозговым вывертом.   Представляете, для дворника с зарплатой двадцать тысяч рублей в месяц и для лицедея с гонораром пятнадцать тысяч долларов за съемочный день одна ставка налога. Разве это справедливо? Разве это умно? А если посмотреть на уровень выплат в частных компаниях, то идея прогрессивного, сразу оговорюсь, умеренно прогрессивного налога высвечивается сама собой. И ведь сама власть признает, что социальная стратификация общества, то есть его расслоение по материальному признаку приобретает опасный характер и ведет к усилению социальной напряженности в обществе и без того не очень благополучном. И вот что странно и непонятно. Разумные предложения после долгих и нудных обсуждений власть отклоняет. Как, к примеру, была отклонена идея введения прогрессивного налога на доходы физических лиц. Или, к примеру, введение натурального налога на прибыль для строительных фирм в сфере жилищного строительства.  Что имеется в виду? А вот что! Себестоимость квадратного метра жилья в Москве равна, допустим, двум тысячам долларов плюс-минус двадцать процентов, допускаемых Налоговым Кодексом.  Эта цифра во всех регионах разная, но рассчитывается просто, это не бином Ньютона. А рыночная цена в Москве одного жилого квадратного метра пять тысяч баксов. Прибыль три тысячи. И вот есть идея с этой-то  прибыли получать налог квадратными метрами по себестоимости. И тогда и программа «Доступное жилье» получила бы второе дыхание, и, наконец-то смыли бы свой позор и обеспечили жильем  и ветеранов войны,  и достигших совершеннолетия детей-сирот. Что? А как сейчас обстоит дело? Просто! Строители покумекают - покумекают и затратную часть увеличат, Налоговая Служба хлопнет ушами, я уж не говорю о худшем,  и утвердит прибыль с «Гулькин нос»,  а с этого «носа» в бюджет в виде отчислений сопли капнут, копейки. А сверхприбыль  - на взятки чиновникам за подряды, на откаты, на откуп от блюстителей порядка  и в  забугорье.   И что противно - в этой ситуации Государство выглядит полным дураком. А  ведь Государство – это мы. Да.
И вовсе  непонятно почему власть обходит вниманием и умалчивает о тех немногих родившихся в России прорывных технологиях и изобретениях. Я говорю о безопасных атомных энергетических установках, работающих на ядерных отходах и уране-238 с использованием ускорителей Богомолова.  Об изобретенных и созданных энтузиастами многофункциональных минимотоблоках, которых  уже два десятилетия дожидаются фермерские хозяйства и малые сельские предприятия. А явно вредные и дурацкие «изобретения» вроде  повышения страховых взносов для малого предпринимательства и ноля промилей для водителей, принимаются сходу. Российская императрица Екатерина Великая называла такие вещи легисломанией или, в ее же переводе, законобесием. Вот и сейчас парламент озадачился законодательной инициативой о защите прав  верующих после скандального панкмолебна нескольких девиц в Храме Христа Спасителя. Законодательный акт по сему вопросу депутаты  хотят сотворить,  будто в обществе нет проблем более важных. Кстати, тебя хочу спросить, Чека. Чем несколько месяцев могло заниматься следствие по делу этих девиц,  если  есть видеозапись их деяния, есть десятки свидетелей события и сами девицы? А? И скажи, зачем нужно было несколько месяцев мурыжить их за решеткой и кормить за счет налогоплательщика? А?
- Не знаю. Но получилось так, что именно следствие и суд распиарили девиц и их панкмолебен на весь мир. А им, девицам, мне кажется, только это и требовалось.
- А мне и позиция Церкви  и в этом деле, да и вообще,  непонятна, - заявил Баш. – Странное следствие и странное молчание Церкви. «Господь им Судья. Прости, Господи, прегрешения их, ибо не ведают, что творят» – даже это не прозвучало. А история с часами Патриарха за многие тысячи евро? На одном сайте фото иерарха с часами на руке, на другом то же фото, но уже без часов. Что это? Некоторые наши соловьи радиоэфирные   так засвиристели, так рьяно бросились защищать патриарха от «травли» этими часами, что теперь об этих фотографиях и часах знают и все глухие,  и все слепые,  и даже те, кому вообще все по барабану. Чудны дела твои, Господи! А потом эта история с судебным иском. Интересно было бы взглянуть на эту «сестринскую келью» в центре Москвы, которой пыль  соседского ремонта нанесла ущерб, оцененный  в двадцать три миллиона рублей. Это не келья, извините, это обитель Мамоны, это пещера Али Бабы в православной столице, гы-гы-гы. И что это за явление такое: модные попы, обслуживающие богему и элиту, разъезжающие на дорогущих машинах, учиняющие ДТП и отнимающие жизни простых мирян? Вроде убойного иеромонаха Илии, затмившего своими деяниями библейского пророка Илию.  А эти призывы к усыновлению паствой сирот? Если бы они звучали на фоне примеров создания   церковных сиротских домов призрения при женских монастырях,  как это было в Российской Империи, где  Божьей милостью согревали несчастных деток, это было бы действенно. Сила примера – могучая сила! А так пустые слова. Гундёж.
Да-а,  други мои,  выскажу свое, наболевшее. После всего этого Патриарх Кирилл  стал для меня просто гражданином Гундяевым.
Ах, уймись, уймись тоска у меня в груди. Вот такая у нас, сэр Питер, новейшая история. Наливай, Бой, много болтаем, время теряем. –Боец наполнил рюмки, а Баш поднял свою и сказал: - Чуть, было, не загнал я вас, други мои, своими россказнями в грусть-тоску. Давайте выпьем за нас, да послушаем сэра Питера. Что он – иностранец - думает о нашей новейшей истории?
Друзья выпили, крякнули и закусили.
Петр посмотрел на всех, усмехнулся и сказал: - Я, пожалуй, тоже вас не обрадую.
Коснусь детской темы и «сиротского» закона. Гибель детей –трагедия. Гибель детей от рук усыновителей – кошмарная трагедия. За несколько лет таких трагедий произошло несколько десятков только в США. И, конечно, надо на это реагировать. Но, скажу честно, у меня все закипело в душе,  когда я узнал из российских СМИ, что в России в детских домах содержатся более семисот тысяч детей, и что ЕЖЕГОДНО в России в детских домах умирают несколько сот детей! Несколько сот! У меня и сейчас все кипит! Дети не умирают, дети погибают! А знаете ли вы хоть одно сиротское имя, хоть одну детскую российскую трагическую судьбу? Нет? Как же так? Про несчастного Диму Яковлева знают все, а  сотни павших на Родине сирот остались безымянными? И где СМИ, и где этот ваш лощеный уполномоченный по правам детей?
Боец дернул веком и мрачно обронил: - Во Францию он уехал. Стало быть, в отпуск. К жене и детям. – И добавил: - В чужой.. э..гм, да… соломинку заметим, в своей ..хм, да… бревна не разглядим.
Друзья уставились на Бойца, над всеми зависло тягостное молчание. Петр вздохнул: - Вот, вот, бревна не разглядим, не иначе,  – просветлел лицом и сказал: - А еще я узнал о Чулпан Хаматовой и ее благотворительном фонде. Святая женщина! Воистину святая! – Все заулыбались и согласно закивали головами. А Петр продолжил: - Ну, ладно. А теперь об энергетике. 
Баш упоминал об американской энергетической программе, а я хочу добавить. Биоэнергетическая программа США, она обозначается как «25 Х 25», предусматривает к 2025 году  двадцатипятипроцентное удовлетворение потребности в топливе за счет внедрения биотехнологий. А еще в штатах есть программа ветроэнергетики и солнечная электроэнергетическая программа. В рамках последней правительство США уже  субсидирует генерирующие компании в размере 1,7 цента за Квт.час при средней цене электроэнергии на рынке в пределах 7-9 центов за Квт.час. Субсидии - это мощный стимул развития отрасли. По некоторым подсчетам  эти инновации позволят к 2025 году удовлетворять энергетические потребности страны на 40-45 процентов. К тому же в  довершение  всего мир стоит на пороге  технологической революции в области автомобилестроения. Грядет эра гибридных авто и полностью электроавто,  а это тоже значительно сократит потребности стран в углеводородном сырье. 
Рынок углеводородного сырья изменится до неузнаваемости и, разумеется, не в интересах России. Многие полагают, что он рухнет и  рухнет окончательно. А ведь даже сейчас, в относительно благополучное для этого рынка время,  Россия уже испытывает трудности,  и они будут в ближайшее время только нарастать. Почему? Возьмем Ливию. После революции в нефтяную отрасль этой страны пришли волки в ливийской шкуре, пришли транснациональные – американо-англо-франко-германо-итало-израильские корпорации. Теперь этим странам не надо покупать нефть у Каддафи. Теперь для обеспечения потребностей  своих стран нефтяные корпорации наращивают добычу «своей» ливийской нефти и попутного газа, а это меняет баланс рынка не в лучшую для России сторону.
А если поддерживаемой Западом  вооруженной сирийской оппозиции удастся свалить президента Асада, то к власти в Сирии придет прозападное правительство, а это  даст возможность Евросоюзу  построить нефте – и газотранспортную систему Ближний Восток – Европа через территорию Сирии. Сирия сейчас является единственным препятствием для реализации этого проекта. Противником этого проекта был и Египет, но там произошла революция и ситуация изменилась. Представляете,  что будет, если Аравийская, Кувейтская, Катарская, Иракская нефть и газ будут поставляться в Европу по трубам, а не танкерами через Суэц. А? А если  на этот проект переориентируется и Туркмения?  Там давно смотрят по сторонам. С мыслью об избавлении от российского ценового диктата на газ. Потому что сейчас туркменский газ поступает в российскую газопроводную систему.
А Катар, между тем, уже сейчас поставками своего сжиженного газа путает карты Газпрому. 
Следует помнить и о том, что в скором будущем начнется разработка Турцией немалых месторождений нефти в Курдистане и на Синопском шельфе.
Вот такие дела. Не надо быть аналитиком рынка, чтобы понять: каковы  перспективы однобокосырьевой российской экономики.
Итак, 2025 –й год.  Если говорить  языком шахмат, то, по моему мнению, экономика России  уже сейчас находится в цейтноте и опасно приближается к цугцвангу. А цугцванг тяжелая позиция, очень тяжелая.
- И у меня есть ощущение цейтнота, - поддержал Петра Буржуй, - потому-то я и сказал об Общенациональной экономической программе.
- И у меня ощущение, что мы в жо.., гм,  в цейтноте. Но, постойте, постойте, - воскликнул Баш .- Давайте, раз уж мы затронули арабские страны, вернемся к теме «Арабской весны». Интересное получается кино, если посмотреть на эти события с точки зрения интересов Израиля. Итак, Ливийская революция. Запад и Израиль опосредованно, то есть через транснациональные корпорации  получили в результате  революции  прямой доступ к ливийской нефти. Выгодно это Израилю? Да! Революция устранила антиизраилита Каддафи и привела к власти прозападное, а значит и лояльное к Израилю, марионеточное правительство. Выгодно это Израилю? Да! Революция остановила наметившееся сближение Ливии с Египтом. Выгодно это Израилю? Да!
Теперь Египет. В последние годы Египет вновь стал претендовать на роль если не лидера, то центра притяжения  арабского мира. Сближение с Ливией и Тунисом  показывали это. Революция и смена власти в Египте и остановили этот процесс, и дестабилизировали экономику страны. Выгодно это Израилю? Да! Египет был традиционным покупателем российского оружия. Новая власть вряд ли будет стремиться к сохранению этой традиции. Выгодно это Израилю? Да, потому что это выгодно американцам и НАТО. Есть, правда, и «революционный» минус, нежелательный побочный эффект – исламская радикализация египетского общества. Но Израиль имеет отточенное оружие для борьбы с этим явлением с помощью кошелька дяди Сэма. Отточено на ООП, на Палестине.
А теперь Сирия. Выгоден Израилю приход к власти в стране прозападной, а значит лояльной к Израилю оппозиции? Безусловно, да!
Сирия тоже  традиционный покупатель российского оружия. Выгоден Израилю разрыв этих партнерских отношений с Россией? Да, выгоден! Понятно почему.
Выгодно Израилю строительство нефтегазовой транспортной системы « Ближний Восток – Европа»? Да! Потому что боковичок, штуцерок от этой системы пойдет в Израиль.  И еще два раза  «Да!»,  потому, что  эта система снизит значение Суэцкого канала как транспортной артерии и тем ослабит экономические позиции не только Египта, но и Ирана, итак пострадавшего от экономических санкций ООН. Иранскую нефть в трубу не пустят, а это означает потерю конкурентоспособности иранской нефти и, в конечном итоге, ослабление Ирана.
Вот сколько набралось «Да». А теперь давайте спросим себя: так кто же стоит за « Арабской весной»? А? И потому я скажу: не глобализм опасен миру, а каббализм и воинствующий, но хитро мимикрирующий под американского жандарма сионизм!
- Подожди, Баш, подожди! Правители Катара, это не секрет, связаны и с Аль-Каедой и другими  подобными радикальными и, стало быть, антиизраильскими организациями. А нефть и газ из Катара и Саудовской  Аравии пойдут в Израиль? Так что ли? – спросил Боец.
- Да, так, друг мой Бой. Нефть пахнет деньгами, а деньги, как известно, не пахнут.
Да, вижу! Опять я грусть-тоску на вас нагнал. Давайте, я свои стишки прочитаю, чтобы развлечь вас.  – Бой окинул всех взглядом, кивнул головой и бросил: - Валяй.
- Стишки о том как медведь дружил с верблюдом.

Как-то летним днём ненастным
Загрустил вдруг царь-медведь,
Томно стало и печально,
Вот ведь напасть, вот ведь бредь.
В чём причина? Что за притча?
Осмотреться царь решил,
Ибо так тягуче, кисло
Он давно уж не тужил.
Осмотрел свою берлогу:
Все по чину, тишь да гладь,
Все привычно, сытно, мило,
Словом, Божья благодать.
А там – за царскою берлогой,
Конечно, по-другому всё,
Но, согласитесь, это мелочь,
Как говорится: то да сё.
Царь грустит: - Ах, грустно, грустно
И некому печаль излить,
 И никто ведь не поможет
Эту меланхолю сбить!
Ба! Есть рецепт! Рецепт отменный:
Надо гостя пригласить!

Но кого?


Тигр китайский больно ловок,
Только всё разбередит,
Да ещё, не дай-то Боже,
Все собой заполонит.
Змей японский не приедет –
Постоянно он хандрит
И, меж нами, меж зверями,
Он давно медведя  бздит.
Так кого же, вашу мать,
на фуршет-коктейль позвать?
Петушок французский бойкий
В нашу глушь не полетит,
Этот грёбаный пернатый
Все за океан глядит.
Италийский крол пушистый
Нынче тоже не ездец,
Там – в крольчатнике – непросто,
Назревает там .. в общем, скажем, не ездец

Что ль германскую орлушу
пригласить на вальса тур?
Нет! Медведь-то, скажут, с дуба рухнул
Потянуло на «Ля мур»!

Так! Так!

Приглашу-ка я покуда
Африканского верблюда!
Он умён, и тих, и скромен,
Он и беден, и огромен,
В общем, он почти ровня,
Думаю, поймут меня.

Ха! Дромадер не только прибыл,
Но и припёр с собой весь двор,
И раскинул у берлоги
Свой немыслимый шатер.
Дальше было всё как в сказке:
К изумлению зверья
Дромадер вдруг превратился
В оперного соловья.
Пел он арии и фуги
И так медведя усладил,
Что тот даже не заметил
Как гость денег попросил.

Он просил, просил и приговаривал:
Ты, медведюшка, умён, ты, медведюшка, богат.
Ты – единственный мой брат!
Сколько? Тут медведь спросил,
А когда ответ услышал,
Чуть язык не откусил!
Сколько, сколько? Ну, да ладно!
Ты мой брат, а я не жадный,
Я ж души в тебе не чаю
Денег дам, а долги - прощаю!

Гость деньжата получил
И в пустыню отвалил.
И пришел он в свой оазис
Насладиться бытиём,
Чуть прилег, вдруг: бах! И с неба
На него свалился слон.
Слон решил, что дромадера
Научить пора манерам,
Он с медведем задружился
и совсем от рук отбился.
- Щас, - сказал слон всем зверям,
- Я верблюду трёпку дам.
И дал!
Отобрал слон и оазис,
Да и деньги отобрал,
А  ещё, по ходу дела,
Много кой чего узнал:
Выяснилось достоверно –
и это не «абы- кабы»,
Что владел верблюд хитрющий-
Да! Да!! Пещерою Али-Бабы.
Было в ней безмерно злата,
Но всё слонина отобрал,
А медведь, узнав об этом
Свою лапу обо…, пардон, пососал.
Да-а! Жалко денежек медвежьих,
Полный им пришел капздец,
Что в переводе означает:
Кто урвал – тот молодец.
А между прочим, косолапый
Щедр был не на свои,
Денежки-то он профукал,
Брат, твои, да и мои.   

Да-а, ля-минорной вышла сказка,
Ля-минорный и венец,
А больше нечего добавить
Вот и сказочке конец.

Все похлопали, а Боец  наполнил рюмки и сказал: - Злые твои стишки, Баш ты наш поэтический, злые. Ну, что ж? И это, стало быть,  тоже часть нашей новейшей истории. Помянем наши ухайдоканные миллиарды,   - и, не чокаясь, выпил. Все последовали его примеру:  выпили, крякнули, закусили.
Боец проглотил маслинку и спросил: - А что ты, Чека, говорил о краеугольном камне?
- Я говорил о том, чего нет. К сожалению нет. Я говорил о том, что, если бы власть взялась за разработку Общенациональной или Общенародной программы,  то ее краеугольным камнем, по моему мнению, должно быть всемерное развитие малого и среднего бизнеса.
- Но почему? – одновременно спросили все.
Об экономическом и социально–политическом аспектах и о среднем классе как естественном антикоррупционном барьере, я уже говорил.
А теперь главное. Это главное – наличие в стране сорока шести миллионов «экономических псевдоэмигрантов».  Баш упоминал об этом. Так вот. Для власти это terra incognita – неизвестная земля. Это  экономическая целина. Для общества это теневой пласт. И это пласт людей, коль они в тени, чем-то НЕДОВОЛЬНЫХ. Этот пласт тлеет как торф. Это ящик Пандоры. И никакая инвестиционная политика власти, никакое снижение кредитных ставок из тени этот пласт, этих людей не выведут. Почему? Потому что  невозможно инвестировать финансовые средства  в теневого мистера «Х, У», а конец сами додумайте. Нет  таких инвесторов.  И даже если эти люди – «Х, У» - семи пядей во лбу и заняты полезным делом, они в тени и потому не могут использовать для собственного развития даже самые льготные кредиты. Это понятно?
- Вот! – подскочил Боец, - стало быть, эти люди должны стать социальной базой  Народной партии прогресса России. Партия поможет им выбраться из тени! Ты открыл мне глаза, Чека, и извини. Валяй дальше.
- Продолжаю. А теперь давайте посмотрим беспристрастно на мир, на себя, на нашу экономику и страну и подумаем.
- Чем мы можем удивить мир? –быстро спросил Баш. И сам же ответил: – Ничем. Плывет Россия как утлый челн куда-нибудь по воле волн. Ах, нет, друзья мои! Можем  снова начать военно-воздушное патрулирование Атлантики нашими воздушными чудо-богатырями середины прошлого века. Натовцы опять скажут нам спасибо за бесплатное предоставление возможности локационного обнаружения, селекции и ведения воздушных объектов и учебной отработки захода истребителей-перехватчиков на воздушные цели. А Мир снова ахнет: - Русские идут!
- Да не о том речь, - остановил его Чека, - речь не о  том,  чем мы можем удивить мир, его мы уже ничем не удивим, а о том: в каких направлениях страна  может развиваться, в каких экономических зонах есть наше пространство исходя из наших  экономических реалий.   Вот о чем речь.
- У тебя есть  соображения? – быстро спросил Буржуй.
- Да, есть.
- Валяй, стало быть, - разрешил Бой.
- О нефтегазовых  частных компаниях и госкорпорациях и их экономических перспективах мы уже говорили и повторяться не будем. О металлургической, горнодобывающей и других полусырьевых и сырьевых отраслях тоже говорить не будем. Там правит бал олигархический капитал
- Сатана там пра-авит бал, - спел Баш.
- Да подожди ты со своими ариями, - прервал его Буржуй и озадачился: – Это что же получается? Если вспомнить о структуре ВВП, о структуре нашей экономики и соотнести это с тем, что ты, Чека, сейчас сказал, то сразу возникает вопрос. Что имеет в виду власть, когда говорит о структурных изменениях в экономике, о модернизации промышленности и инновациях? Непонятно! Олигархическому  и государственно- олигархическому секторам экономики эти потуги власти не нужны. Они сами охотятся и за модерном, и за инновациями, это их  прибыль. Что еще из крупных отраслей? Автопром? Наш автопром может развиваться только в кооперации с мировыми брендами. Сами мы его не вытянем из-за полувекового отставания. Да и смысла нет  вытягивать его самим, потому что пока мы сделаем шаг, мир сделает два. Производство бытовой техники и предметов быта? Мы практически ничего не производим. Все импортное. От презервативов и бритвенных приборов до посудомоечных машин, холодильных установок, компьютеров и новомодных гаджетов! И куда ни кинь взгляд всюду так! Согласны? Тогда о каких инновациях и в каких именно отраслях экономики  говорит власть?  Помните знаменитый вопрос одного из персонажей Ильфа и Петрова: «Шура, куда вы живете?» Хочется задать вопрос власти: « Куда вы живете, куда страну ведете?»
- Вот, вот, - оживился Чека, - к этому вопросу я и подводил вас. Спасибо тебе, Буржуй. Ты помог мне.
- Так, так, так, - вступил в разговор Боец, - но это означает, что все  умные рассуждения власти о модернизации и инновациях – просто красивые словеса, просто модная риторика?
- Да выходит так, други мои, - подтвердил Баш. – Помните, в моих стишках: «…Рыжеглазый кот-котяра наномышку полюбил, а на вопрос « а где же «нано», отвечает : Мяу-мррр», гы-гы-гы.  И вот что странно! Бог с ним с «нано». Никто не спрашивает: - Киса, а где деньги, где?
- Где, где?  В Караманде! Уймись,  Голова, - осадил Бой, - пусть Чека продолжает. Не дали мы ему высказаться, перебили. Валяй, стало быть, Чека, дальше.
- Да, продолжаю. Мы в своих рассуждениях, конечно, излишне категоричны и сужаем области модернизации и инноваций, ведь кроме всего названного есть еще оборонная промышленность, есть сельское хозяйство, живо пока еще сельхозмашиностроение, дышит кое-как пищевая промышленность, есть промышленность стройматериалов и много еще чего, что требует модернизации и внедрения инновационных технологий. Но ДЕЛО в том, что все предприятия этих отраслей, кроме оборонки,  принадлежат ЧАСТНЫМ лицам и, следовательно, власть со своими инновационными затеями может иметь к ним только ОПОСРЕДОВАННОЕ отношение или вовсе НИКАКОЕ. Вот в чем фишка-то! А за этой фишкой видна и другая.  Далеко не все собственники этих предприятий настроены на их модернизацию. Многие владельцы стремятся выжать из них все что можно, а потом хоть потоп. Это тоже серьезная проблема, но мы ее касаться не будем. 
- Так, та-ак, други мои, - протянул  Баш с серьезным видом. – А что же тогда имеет в виду власть, когда говорит о структурных изменениях экономики. Что? Опять проводить индустриализацию и коллективизацию?
- Вот мы и дошли до сути, - резюмировал Чека. – А теперь давайте поверим, что власть действительно настроена на структурные изменения в экономике и внедрение инновационных технологий. Так что же ей,  власти, как говорит Баш, снова «проводить индустриализацию и коллективизацию»? Нет, это невозможно. Невозможно для этой власти. И не в последнюю очередь из-за того, что, обратите внимание, все объекты этой власти, созданные по инициативе власти и с ее подачи,  имеют повышенную «вороватоемкость». По аналогии с энергоемкостью. Это и спорткомплекс в Питере, и остров Русский, и объекты олимпиады «Сочи-2014».  Превышение смет в два-три раза. И это система. И никого за руку не ловят и в места не столь отдаленные не отправляют. Мы этой темы касались и потому развивать ее не будем. Но почему-то на ум сразу приходит поговорка: « Ворон ворону глаз не выклюет».
А вообще, если порассуждать отвлеченно и с некоторыми допущениями, то можно прийти к выводу о возможности в нашей стране и индустриализации, и коллективизации, и национализации. Но при другой власти. Догадываетесь какой? То-то.
Но вернемся к теме. Так что же делать?  Для меня ответ очевиден. Надо использовать богатства России в интересах России. И надо вспомнить, что богатства - это не только углеводороды и минеральное сырье, это и огромный земельный фонд, и лесные, и водные и, особенно, людские ресурсы. Коэффициент полезного использования этих ресурсов, особенно людских,  удручающе низок. И чтобы его повысить,  надо сделать эти богатства доступными для малого и среднего предпринимательства. А что такое малый и средний бизнес? Это люди! И если люди увидят перед собой реальные и широкие возможности для самореализации, уверяю вас, и «экономические псевдоэмигранты» объявятся и выйдут из тени, и пути-дорожки в забугорье на ПМЖ начнут зарастать травой.
 Вот что я подразумеваю под краеугольным камнем Общенациональной или Общенародной программы экономического развития.
- Подожди, подожди, Чека, - встрял Буржуй, - если я тебя правильно понял, ты связываешь и структурные изменения в экономике страны, и перспективу роста ВВП с развитием малого и среднего бизнеса?
- Да, ты абсолютно верно понял меня. Скажу больше. В моем понимании развитие малого и среднего предпринимательства это и экономическая  реформа, и структурные изменения в экономике.  Это и программа лечения  нашего однобоко горбатого хозяйственного организма, и  вывод из тени тех десятков миллионов, как уже было сказано, «экономических псевдоэмигрантов». Это появление своих, а не китайских, турецких или израильских товаров, особенно, продуктов питания. Ведь это смешно: в Москве маринованные грибы из Китая и картофель из Израиля! И грустно!  Но как пришли мы к этой грусти? Дело в том, что, образно говоря, экономика это огромный клубок, огромный, но очень чувствительный и капризный механизм. Не за ту ниточку потянули, его тут же переклинило и перекосило. Это и произошло с нами в прошлом. Теперь надо этот механизм выправлять и балансировать. А малый и средний бизнес, в моем понимании, это стартовый двигатель для запуска этого процесса. И, если этот двигатель будет запущен, следствием будет значительный  рост энергопотребления и  первое, что потребуется - это модернизация энергетического комплекса страны. Ведь энергетика страны за минувшие двадцать лет, то есть с советских времен,   мало в чем претерпела изменения. Вот где власть получит толчок и простор для модернизации  и инноваций, вот где будут востребованы и твоя, Баш, биоэнергетика, и гидроэнергетика, и атомная энергетика на ускорителях Богомолова, и много еще чего.   
- Но как ты себе  представляешь эту реформу? –поинтересовался Петр.
- Эта реформа, - быстро ответил Чека, -  как все более или менее успешные российские реформы должна идти сверху. Не хочу проводить исторические параллели, но, по моему убеждению, эта реформа по своему значению не будет уступать реформе императора Александра  Второго по отмене крепостного права. И назрела она также как  та реформа. И надо помнить фразу императора: « Если крепостное право не будет отменено сверху, его отменят снизу».
- То есть ты хочешь сказать, Чека, - вступил Баш, - что если власть серьезно не возьмется за дело, не  снимет чиновничьи и законодательные крепостные узы и не освободит созидательную энергию народа, скажем так сверху, то эти путы и барьеры уберут снизу?
- Да, вместе с этой властью, - мрачно ответил Чека.
- Поясни, - попросил Петр. – Да, да, - поддержали его все.
- Поясняю. Наша экономика находится в состоянии стагнации. Это надо признать без всяких экивоков. Те малые проценты экономического роста, которыми оперирует власть, это чистой воды фикция, это игры разума, это манипуляции с курсами валют и следствие колебания цен на энергоносители. Официальные цифры инфляции, уж очень ими гордится власть, это тоже фикция. Эти цифры порождаются лукавой методикой расчета. Это тоже игры разума. А если взять рост цен на основные товары потребительской корзины, то вы увидите инфляцию на уровне  20-30, а может быть и более,  процентов. Это первое. Второе. Мы уже говорили -  социальные меры власти: повышение выплат и денежного содержания отдельным категориям граждан - это дело благородное, нужное, но это огромные расходы. А где взять деньги? Власть уже залезла в резервный карман, но он, увы, не бездонная бочка. Зарубежные кредитные заимствования – тоже не спасение. Свернуть соцпрограммы власть не может. Любой шаг назад - и люди выйдут на улицы не с цифрами приписок и нарушений на выборах, а с цифрами рублевых потерь, которые ударят КАЖДОГО, и выйдут не десятки тысяч, а миллионы. Миллионы обиженных, озлобленных и уязвленных до мочеточников людей и примыкающий к ним «тлеющий пласт» – это страшно! Это смерть власти.
- Чека, - обратился Петр, - ты в ответ на мои высказывания частенько говорил: «Круто». Теперь я тебе говорю: - Круто! И все же  ты ушел от вопроса: как ты  представляешь себе эту реформу?  Что? Очередное министерство создавать, агентство или комиссию?
- Упаси Бог! Их итак развелось как собак нерезаных. Ничего не надо создавать. Все есть и даже с избытком. Баш говорил об этом. Есть департамент в Министерстве экономического развития, есть соответствующие подразделения в регионах. Форма есть, надо наполнить ее содержанием. Дело за немногим: расставить акценты или, по выражению Баша: - «mutatis mutandis”.  Переменить нужное,  найти общую для всех  граждан “точку фокуса гиперболы”,  сформулировать цель и воззвать к народу, и если народ проникнется этой целью - реформа «побежит».  Пресс-секретарь Главы государства публично и неоднократно выражался примерно так: «критикуйте власть, но и давайте конструктивные предложения». Я думаю, будут предложения. И с законодательными инициативами, и с конкретными бизнес-идеями. Будут!
- Значит, - медленно начал Буржуй, - надо пробудить в народе жажду наживы?
- Нет, - ответил Чека, - не жажду наживы. Жажда наживы толкает к кастету, ножу и пистолету. Надо разбудить  задавленное социальной апатией дремлющее желание стать успешным, стать уважаемым человеком, который может, не пряча и не отводя глаз, сказать: - Это мое. Это сделал я.
- Ты, Чека, - с задумчивым видом обратился Бой, - сейчас сформулировал, стало быть, основу экономической платформы и программы НППР – Народной партии прогресса России. За это стоит выпить. – Боец наполнил рюмки, чокнулись, выпили и закусили. Бой продолжил: - Итак, основа экономической платформы и программы НППР есть. Пора подумать об идеологической стороне дела. Предлагаю девиз партии: «Законность, Праведность, Единство». Предлагаю символ партии и ее знамя: – российский триколор со словами девиза по цветным полям.
Все, кроме Петра, согласно кивнули головами,  а Петр задал вопрос: - Как понимать «Праведность»?  – Бой  чуть подумал и ответил: -  Праведность в юридическом понимании – это готовность следовать законам и выполнять их, в клерикальном  - готовность следовать нормам церковной морали. В бытовом понимании – всегда оставаться Человеком. -  Все согласно кивнули вновь.
Солнце село на верхушки далекого леса.
Петр и Баш хитро и как-то заговорщицки переглянулись.  Петр встал, подошел к своей висящей на вешалке легкой летней куртке, достал из ее бокового кармана небольшой матерчатый сверток, вернулся на  место и передал сверток Башу. Баш развернул его,   и все увидели на его ладони сверкающую гранями зеленоватую, прозрачную пирамидку. Баш покрутил ее в руках, рассматривая грани,  затем повернулся к солнцу и осторожно поднес к глазам, двигая пирамидку из стороны в сторону. Его лицо расплылось  довольной улыбкой, он быстро передал пирамидку Чеке и сказал: - Делай как я и обрати внимание на  знаки внизу слева. – Чека поднес пирамидку к глазам и воскликнул: - Мы видели этот знак! Крест, выбитый на каменном склоне там,  в расщелине горы Арарат, недалеко от того места, где мы  нашли тело погибшего Авела! Посмотри Петр,  – и передал пирамидку Петру. Петр поводил пирамидку перед глазами из стороны в сторону. – Да! И я вижу. Горизонтальный дефис  передней грани при совмещении с вертикальной чертой на задней,  образует крест. Но здесь  слева от креста еще видна стрелка, направленная влево и вниз. А справа.., а справа  дробь, да, одна вторая и буквы S и T.   – Петр отвел от глаз пирамидку и вопросительно посмотрел на Баша.
- Я полагаю, - пояснил Баш, - стрелка указывыает направление  движения от знака, от креста, а  дробь и буквы показывают  расстояние от этого  знака  до другого. Это расстояние - половина стадия - примерно девяносто метров. А еще ниже и левее, там, куда указывает стрелка, на грани талисмана, вы видите, есть линии похожие на  ступеньку или уступ и над ним еще один крест с вертикальной чертой в виде стрелки. А над стрелкой треугольник. Видите?  Я думаю, это и есть второй и третий знаки. Крест со стрелкой, как я думаю,  должен быть выбит прямо над уступом или ступенькой в расщелине. И он указывает, что двигаться надо вверх до пещеры с входом в виде треугольника. Чека сказал: - Да, я помню! Там расщелина имеет пологий склон с массой пещер.
- Интересно, а что означает эта фигура, эти линии? –спросил Петр и сам же пояснил: - Покойный доктор Санторини  склонен был видеть в этих линиях древнегерманские рунические символы.
- Теперь я уверен, что это не так, - ответил Баш. – Все проще. Когда  горизонтальная  и вертикальная линии  на передней и задней гранях пирамидки совмещаются, образуя крест,  то эта фигура должна совпасть с  контуром горного рельефа, как я полагаю, хорошо видимого  в лучах заходящего солнца. Это указатель азимута,  именно  в этом направлении нужно двигаться  « …в июльские календы от родника под скалой» по склону горы.  К этой же догадке, я убежден, пришел и доктор Санторини. И это стоило ему жизни.
- И когда же тебя, Баш, осенило? - поинтересовался Боец.
- Как раз первого июля, три недели тому назад. И я сразу позвонил Петру с просьбой уточнить некоторые детали заказа доктором Санторини в той знаменитой стекольной мастерской копии талисмана Пятнадцатого Победоносного легиона. Петру удалось выяснить, что при заказе копии доктор настаивал, чтобы пирамидка была изготовлена по той же  технологии отливки стекла, которая использовалась античными мастерами  первого века до нашей эры, с применением тех же красителей и приемов полировки. Это была очень важная для меня информация. Она означала, что доктор Санторини был озабочен тем, чтобы коэффициент преломления солнечных лучей  копией талисмана был максимально приближен к свойствам оригинала. Понятно? Это было косвенным подтверждением моей догадки.
        И еще скажу вам, други мои. Отвлеченно скажу. Тогда же  ко мне пришла мысль о том, что загадка талисмана и сблизила нас, и научила смотреть на многие вещи и исторического и даже библейского толка через некую призму. Спасибо тебе, талисман!
Боец наполнил рюмки и сказал: - Ты прав, Голова Чудесная. Талисман и есть эта призма. За талисман! – Чокнулись, выпили, закусили.
Пришла ночь 
И приснился Петру в эту ночь сон. Незнакомая улица. По ней движутся четверо мужчин. Впереди Цезарь в белоснежной тоге и рядом с ним Николай Второй во френче, при фуражке и сапогах. За ними следуют двое: сероглазый лысоватый мужчина в костюме, облегающем ладную спортивную фигуру и второй – кареглазый и каштанововолосый, чертами лица схожий с тем – во френче.
Цезарь, обращаясь к Николаю Второму, говорит: - Я всю жизнь отдал борьбе за Власть, чтобы построить Великую Империю. Ее потом назвали Roman Empire – Роман Эмпайр. А ты? У тебя были и Власть и Империя Романовых. Великая империя. И ты потерял все!
Перед первой парой возникают две лестницы: одна устремлена вверх, в небеса, другая вниз, в подземелье.
Цезарь ступает на первую. Его спутник делает попытку последовать за ним, но его останавливает голос сверху: - Нет! Тебе вниз.
Сероглазый и кареглазый останавливаются, переглядываются и спрашивают: - А нам куда? – Сверху и снизу звучат голоса: - А вам искать.
- Что, что искать?
Те же голоса отвечают: - Mutatis mutandis. Фокус гиперболы.