Петрович и медведь

- Петрович, а тебя медведь ел?
- Каанееешно…
Отвечая, Петрович нарочито растягивает слово, картинно раздвигая руки. Для него проработавшего почти тридцать лет, в одном из медвежьих углов России, где медведя встретить так же обычно как бродячую собаку где ни будь в городе, было вроде как даже удивительно, что такой вопрос мог возникнуть.
 Но «студент» он и есть «студент», какой с него спрос.
Сашка не отставал.
-Петрович, а он тебя как ел?
Петрович тяжело вздохнул.
- Как-как, обыкновенно….
- На озере мы тогда работали. Когда рыба на нерест с моря заходит, много медведей там собирается.
- Мы с ними обычно ладим, они к нам не лезут, мы к ним. Посматриваем, конечно, зверь есть зверь. А тут…
Еще раз вздохнув, Петрович потер лодыжку ниже колена, нащупав рубцы шрамов. Каждый раз к непогоде, они начинали противно ныть.
- Ехали, как обычно, в паре. Я на моторе, вперед и по сторонам смотрю, Сергей измерения проводит. Когда осталась последняя точка, в километре за избушкой, завез его, что бы печь растопил, чайник поставил. Промокли оба...
Он еще раз потер ногу, теперь выше колена, там, где на мякоти хорошо прощупывалась ямка, на месте зажившей раны.
- Когда к берегу причаливал, видел этого медведя метрах в тридцати от берега, посмотрели друг на друга. Обычно зверю пары минут хватает, что бы понять представляет человек для него опасность или нет. Ну и мне тоже… Он дальше пастись на ягоде продолжил, я своими делами занялся.
Когда к лодке возвращался мишка ближе подкочевал. Может ягода у берега гуще уродилась, может просто из любопытства. Есть и такие звери, которые рядом с человеком безопаснее себя чувствуют, чем с другими медведями.
Шорох песка услышал, когда наклонился в лодку карабин положить. Обернувшись увидел, как он уже на махах ко мне летел шаром лохматым. Голова низко, подбородок по песку чиркает. я только и успел, оттолкнувшись, вперед в лодку прыгнуть, как его когти сомкнулись там, где я до этого был.
Ногу успел мне прихватить, зубами сразу в лодыжку вцепился. Я карабин на себя тяну, а медведь меня на себя тянет, когтями уже выше по ноге перехватился. Не знаю, как сумел вывернуться. Только и успел, развернувшись, выдернув, довести рукой карабин и выстрелить рядом с нависшей надо мной медвежьей башкой. Тут сознание и выключилось. Говорят от болевого шока. Хотя боли я в тот момент почти не чувствовал.
Когда очнулся, медведя рядом не было. Видно опешил зверь, когда рядом с ухом грохнуло.
Напарник выстрел услышал. На удачу, как раз в это время за дровами для печки выходил. До избушки меня довез, жгут наложил, перевязал.
Такая вот история. Сколько раз с ними за сезон расходимся рядом и ничего.
- Петрович, а почему он напал?
- Не знаю, тоже об этом думал. Может случая ждал, может наложилось что в его жизни, совпало так.
- Кто же его может знать, зверь он и есть зверь. Ветрено тогда было, как сейчас...
Ветер, будто услышав, что речь о нем, дунул с такой силой, что затряслись, заскрипели стены стоящей на вкопанных в грунт сваях избушки, пыхнуло зло золой, через дырки патрубка.
- Тьфу ты, разбередил на ночь... Ставь чайник "студент", пора и нам поесть.