СОН

               
           Ах, если это сон, то отчего
           Твои глаза наполнились печалью?


   А за окном насмешливо улыбалась  осень. И пронизанные светом  деревья, ярко и пафосно напоследок демонстрировали всю роскошь золочёных нарядов. Они шумно наслаждались  величем, гордые за свой броский вид на карнавале прощания с летом. Кроваво красные лучи заливали  гениальность  картины,  придавая ей особую значимость, вскользь, тонко подыгрывая Великому Замыслу…   Наверное всё было так же  и тысячи лет назад.  Пёстрые цвета, их полутона и оттенки в рубиновом закате окутывали  и заполняли собою всё видимое пространство. Исполинское небо дышало тёплой неизвестностью  надвигающейся  ночи… Но было это не с нами. И нам об этом не вспомнить. Хотя…


                *    *    *

   Она открыла глаза и их резанул яркий свет, свисающей прямо над головой белой шарообразной лампы. Она лежала на пружинной кровати в маленькой чистой комнате с белыми стенами и высоким потолком.
- Господи, где это я?
Вместо ответа в голове сильно загудело и поплыло. Она никак не могла сосредоточиться, чтоб объяснить происходящее. На нервы продолжала давить назойливая лампа. Не сумев собраться с мыслями, она попыталась повернуть голову, но ничего не вышло. Голова будто приросла затылком к подушке. Она обхватила её руками. На лбу вместо привычной чёлки, обнаружилась тугая марлевая повязка. И тут… её охватил страх.
- Это кошмарный сон? Или ещё более жуткая явь? И эта противная лампа, от которой некуда деться! Она же просто ослепляет…
Тут она вспомнила ослепительный жёлтый свет. Но не лампы, а фар, быстро приближающегося автомобиля…
Скрипнув дверьми в палату  вошла медсестра, вооружённая пятикубовым шприцом с желтоватой жидкостью. Но увидев открытые глаза больной, кинулась обратно с криком:
- Валерь Палыч! Очнулася!
Уже через минуту на пороге стоял невысокий  пожилой врач. Он уверенно подошёл к койке, пристально осмотрел, смутившуюся было, Татьяну, и улыбнувшись, довольно произнёс:
- Да, кажется и эту битву мы выиграли.
Палыч, как за глаза называла его вся больница, был зав.отделением нейрохирургии г.Омска. Бывший полковой врач, старой военной закалки. Он до сих пор с невероятной отвагой изо дня в день воевал за жизни своих подопечных. И в основном побеждал в этих не лёгких сражениях. Коллеги говорили, что у него «золотые руки». Но сам он так не считал, а лишь застенчиво улыбаясь, отвечал, что просто любит свою работу.
В то утро к нему в отделение на «скорой» доставили девушку, которая по словам юмориста мед.брата, чуть было не растеряла мозги под колёсами чёрной волги. Состояние её было критическим. Диагноз: черепно мозговая травма с необходимостью срочной операции. И Валерий Павлович не мешкая вступил в очередной бой, который длился несколько часов и был успешно завершён. Как говорится - врачи сделали, что могли. Теперь всё зависело только от крепости организма больной.
- Ларина Татьяна Алексеевна.  Прям пушкинская героиня! - заключила приёмная медсестра, кладя паспорт обратно в красную маленькую сумочку, которую подобрали там же на дороге, рядом с потерпевшей. Тучная медсестра, тяжело поднявшись, проследовала в коридор, где ожидал своей участи перепуганый и бледный парень - водитель роковой чёрной волги. Это он вызвал неотложку и примчался за ней следом в больницу. А теперь был  готов ехать по данному из паспорта Тани адресу, чтобы оповестить её родных. Задача предстояла не из лёгких. И сам он, Володя Лопахин, водитель с небольшим стажем, ещё полностью не пришедший в себя, метался по длинному коридору и сильно терзался. Ну, надо же! Всегда такой аккуратный на дороге, сегодня утром сбил человека. И возможно, насмерть.
Но всё произошло так быстро…
Утро, небольшой туман. От противоположного края начинает перебегать дарогу молоденькая девушка. Она явно спешит. Видя Володин автомобиль, не сбавляет темп, т.к. расстояние  достаточное, чтобы успеть добратся до тротуара. Да и скорость машины невелика. Об этом же подумал и Володя. И вот, когда до бровки уже остаётся каких – нибудь полтора метра, девушка вдруг спотыкается и подвернув ногу падает. Но, услыхав визг тормозов ошалело вскакивает и так и остаётся стоять на дороге, в упор глядя безумными, широко открытыми глазами на несущийся на неё автомобиль.
Володя, до упора вдавил педали сцепления и тормоза, но вывернуться было некуда: справа несколько прохожих ловили такси у края дороги, а слева, как назло, медленно катили гуськом три велосипедиста, очевидно выехавшие на утреннюю разминку.  Вот так всё и произошло.
Удар был не сильным. Машина уже почти остановилась. Правым крылом она лишь чуть толкнула Таню и та, не удержавшись на ногах упала, ударившись затылком о бровку тротуара.
Володя тут же кинулся к девушке, подбежали прохожие. Увидев на ближайшем доме телефон-автомат, Володя поспешил к нему и быстро набрал номер скорой. Карета прибыла незамедлительно, но для парня эти семь минут сравнялись с вечностью.
Прокручивая снова и снова в голове события этого злополучного утра, Володя незаметно быстро для себя, подъехал к пятиэтажному дому, табличка которого гласила: «Уральская, 8». Именно этот адрес был указан в паспорте Татьяны. Оставалось найти квартиру №17.
Дверь открыла немолодая, но красивая женщина и тут же спросила:
- Вам кого?
К горлу подступил ком. Володя  не знал с чего начать и негромко спросил:
- Это квартира Лариной Татьяны Алексеевны?
- Да, но её сейчас нет, она на работе.
- А можно войти?
- Конечно, пожалуйста. Вы её приятель?
- Я… Володя Лопахин – заикаясь, произнёс парень.
- Очень приятно. А я Танина мама, Марина Сергеевна. Да вы проходите, не стесняйтесь. Вот телефон, вы можете позвонить к ней прямо в лабораторию.
Тянуть дальше было невозможно, и Володя, глубоко вдохнув, произнёс:
- Таня… Таня не на работе. Она в больнице. Час назад её туда увезла «скорая». Она…
- Как, опять приступил аппендицита! Ой, говорила же я ей лечь на обследование, да всё  некогда, всё работа, подопечные крыски главнее…
- Нет, это не аппендицит. Таня… она… она попала под машину…
- Что?!
Красивые глаза Марины Сергеевны, вдруг, затуманились, и она плавно опустилась на диван, что стоял позади неё.
- Что вы сказали? Не аппендицит? Танечку сбила машина? Как, когда? С чего вы это взяли?
- Я, понимаете, я, водитель этой машины – выдавил из себя Володя, и обхватил руками виски. – Простите меня, ради Бога, простите!  Я не хотел… это несчастный случай!
Вдруг, глаза женщины резко прояснились. Взгляд стал чётким и сосредоточенным. Вся она как бы сжалась в комок и медленно произнесла:
- Моя дочь, жива?
- Жива – быстро выпалили Володя. – Но, она без сознания. Её повезли в операционную. Я вас сейчас туда отвезу…

               
                *      *     *

 Пять дней Татьяна не приходила в себя. Она не бредила, лишь иногда тяжело вздыхала. Вокруг сновали врачи и медсестры. Осматривали, мерили давление, ставили капельницы, делали уколы. В общем, выполняли свою работу. А она тихо лежала, как бы забывшись глубоким сном.
К вечеру шестого дня, она открыла глаза и врач, Валерий
Павлович, констатировал, что «битва выиграна». Давление нормализовалось, а остальное, как говорится, дело времени.
 Теперь, разрешат посетителей и наконец, пустят мать, которая все эти дни с утра до вечера  в приёмном отделении каждые 15 минут спрашивала состояние больной Лариной из десятой палаты.
Когда в приёмное спустился сам Валерий Павлович, у Марины Сергеевны был измученный вид. Сколько пережила она за эти невыносимо долгие часы ожидания, сколько передумала всего. Увидев шедшего по коридору врача, она робко поднялась навстречу и её впавшие от бессонных ночей глаза заполнили слёзы.
- Доктор, пожалуйста, я больше не могу ждать, пустите меня к дочке, умоляю вас!
- Да за этим-то я, собственно, и пришёл. – Пойдёмте со мной. Только возьмите себя в руки, Татьяне никак нельзя сейчас нервничать. Вы не должны плакать. Думайте о том, что ей нужна ваша поддержка. Да, и постарайтесь быть сегодня не долго.
С этими словами он приоткрыл палату №10.
Медленно уходя по коридору, Валерий Павлович, размышлял о том, как часто приходилось ему бывать в подобных ситуациях. Сколько горя и слёз он видел в глазах  безутешных родных. Да, в его отделении жизнь и смерть всегда рядом. И от умения его рук, часто  зависит, кто из них возьмёт верх. Но он сражается, он снова и снова готов идти в бой, цепляясь, порой, за самую малую надежду, ради ещё одной спасённой улыбки, ещё одного счастливого взгляда. Он и теперь сделает всё, чтобы эти мать и дочь, уходя от него, улыбались.
 

                *  *  *

В палате было светло и  просторно. Белые стены оптически увеличивали помещение, при этом оставаясь холодными и безучастными к происходящему внутри.
Танина кровать стояла в углу напротив окна. И первые лучи восходящего солнца уже медленно скользили по подушке, всё ближе и ближе подбираясь к её лицу. Вот, они робко коснулись повязки на лбу, затем глаз, щёк, губ, словно умывая своим ласковым теплом. Таня на секунду зажмурилась, а когда снова открыла глаза, то увидела стоящую на пороге мать.
- Мама… – чуть слышно прошептала Таня.
- Доченька! Ну, как же это! – Марина Сергеевна, в порыве чувств, бросилась к Тане. Но, тут же вспомнив наказ врача, попыталась взять себя в руки. И уже более тихим, но всё ещё дрожащим голосом, добавила:
- Всё будет хорошо, детка. Я знаю, мне доктор сказал. Ты только потерпи  немножко и всё образуется. Тебе сейчас покой нужен. Ты поспи, а я здесь посижу. Мне уже разрешили.
Она взяла руку Тани и стала её нежно гладить, словно много лет назад, убаюкивая маленькую дочурку перед сном.

Таня росла смышлёной и жизнерадостной, послушной и вполне самостоятельной девочкой.  Хлопот с ней особых не было. В школе училась хорошо, с ранних лет мечтала стать врачом. Но позднее, всерьёз заинтересовавшись биологией, всё-таки решила посвятить себя науке. Успешно закончив биологический факультет, согласилась  работать в лаборатории при институте. Захваченная исследованиями, она полностью погрузилась в свою работу, да и личная жизнь всё как-то не складывалась. Романтичная натура Татьяны упрямо ждала своего прекрасного принца на белом коне, а тот…  почему-то запаздывал.
 Своим обаянием, Таня притягивала окружавших её людей. К тому же она была хороша собой, умна, образована и всё это гармонично сочеталось с её поистине детской чистотой и милой лёгкой наивностью. Она действительно чем-то напоминала Пушкинскую героиню, хотя, конечно, образ Онегина с её идеалом отнюдь не совпадал.
Марина Сергеевна переживала за дочку, т.к. та всем своим существом, казалось, века на три отстала от бурной жизни и дерзких манер современности.  И, конечно же, ей было нелегко найти свою «вторую половинку». Да и не искала она её вовсе. Просто жила, ждала и верила в своего сказочного героя, который сам её найдёт. Таня верила в судьбу, а та взяла и сбила с ног чёрной волгой, перечеркнув беспощадными колёсами трепетное ожидание чуда, и лишь оставив кривой след в виде шва на голове и ужаса в памяти девушки…
Да, лекарством от этого могло быть только время. Как ни банально, но лишь оно одно способно незаметно разглаживать следы шрамов, притупляя и придавая забвению память.
И время шло. Уже подходил к концу последний месяц осени. В воздухе неудержимо пахло зимой. Деревья, поддавшись соблазну новых нарядов, легкомысленно сбросили с себя все до последнего листочка. Застенчиво обнаженные, стояли они в ожидании своих пушистых свадебных платьев, которые должны были вскоре надеть. А затем, словно спящая красавица, забыться беззаботным лёгким сном до прихода прекрасного принца – Марта.
Первого декабря Таню выписывали. Оставалось всего несколько дней, и она ждала этого с большим нетерпением.  Ужасно соскучившись за родным домом, за своей маленькой уютной комнатой, за пушистым котом Бонифацием, да и за лабораторией с белыми крысками, которых  исправно кормила витаминами. Ей хотелось, чтобы жизнь вновь наполнилась бурными событиями, и непременно  радостными. За последнее время она выдержала столько боли и мучений, что вполне заслуживала на это.
  Девушка сидела у окна и мечтала, что когда выйдет отсюда, судьба  обязательно переменится к лучшему. И она так ясно это ощутила, что сердце, вдруг, учащённо забилось, предвкушая радость, наполняющую каждый её день. Да, всё будет именно так! И долгожданный принц на белом коне ворвётся в Танину жизнь. И… в дверь палаты неожиданно постучали.
               
                *  *  *

Валерий Павлович сидел за письменным столом у себя в кабинете. Перед ним лежали истории больных, готовых на выписку. Вот, он взял в руки папку Лариной Татьяны и стал писать эпикриз. В общем, он был удовлетворён её состоянием на сегодняшний день, и пора было прощаться, но, что-то тревожило полкового врача.  Что-то еле уловимое  во взгляде подопечной. А что? Он и сам не мог понять. Но профессиональное чутьё подсказывало сомнение.  Хотя, в общем, всё шло хорошо: амнезию проскочили, галлюцинаций не было, да и коллега  психиатр заверил, что психика не пострадала. Хотя, чтобы это подтвердить нужно всегда время. Ведь у людей легко ранимых, восприимчивых, впечатлительных, она особенно хрупка. И как хрустальный шарик, подвержена трещинам от наносимых судьбой ударов. Наверное, именно это и подсказывало волнение. И когда, дописав последнее предложение эпикриза, Валерий Павлович, привычно поставил точку, ему, вдруг, впервые захотелось заменить её многоточием. Он достал сигарету и закурил. Нужно бы  посоветовать Татьяне консультации психолога на протяжении последующего года. И если что не так, это обязательно выявится и будет оказана надлежащая помощь.  Всё  же травма не из лёгких. И окрылённый этой идеей, Валерий Павлович, затушил недокуренную сигарету и направился прямиком в палату №10.
      
                *  *  *      

Таня сидела у окна, но увидев входящего доктора, радостно вскочила.
- Доброе утро, Валерий Павлович!
- Доброе утро, Татьяна. Я тут ваш эпикриз писал и знаете, вот, что подумал. Вам, хорошо бы пока побыть под наблюдением психолога. Вообще-то, я считаю, что каждому человеку хорошо бы брать такие консультации, но, к сожалению, у нас это не распространено. Раньше ведь как? За советом к священнику ходили, он и был таким психологом, теперь не принято. Нынче все грамотные, знаем, ежели, к примеру, ногу сломали, то к травматологу. А когда душа поломана, куда идём? Обыкновенно, прямиком в магазин за водкой. Вот, тут и ошибка. Потому как душу тоже у врача лечить надо. И врач этот психологом зовётся. Так, что я вам настоятельно рекомендую взять консультации. Как ни крути, и душа ведь травму понесла. Оно, всякую болезнь лучше предупредить, чем потом лечить – мучатся…
Пока монолог врача продолжался, Таня сидела с серьёзным видом и слушала, но воспринимала она его речь не боле чем нотацию, и  никак не могла понять, зачем ей ёщё врачи. Ведь её уже вылечили. Нет никаких душевных проблем. И вообще, она не хочет больше врачей. Она хочет просто радоваться каждому дню. И у неё всё получиться…
- Да вы меня вовсе не слушаете, - перебил её мысли доктор.
- Нет, нет, Валерий Павлович, я вам очень благодарна за всё, что вы для меня сделали, за вашу доброту, заботу.
Расстраивать она его не хотела, поэтому спорить не стала и добавила:
- Конечно же, я последую вашему совету.
- Ну, вот и хорошо, вот и ладненько. Теперь я за вас буду совершенно спокоен. Выпишемся, как договорились, первого, а пока отдыхайте.
И с этими словами и чувством выполненного долга, Валерий Павлович направился к выходу. Но вдруг, остановился и хитро улыбнувшись, сказал:
- А я тут, на днях, с вашим парнем познакомился. Он ко мне заходил, о вас справлялся. Надо сказать, очень приятный молодой человек.
Таня слегка смутилась, но быстро опомнившись, негромко произнесла:
- Нет, доктор, это не мой парень, это водитель той волги, под которую я имела несчастье попасть. Он действительно хороший человек. Конечно же, он ни в чём не виноват. Это был просто несчастный случай. А знаете, Валерий Павлович, мне ведь цыганка всё давным-давно предсказала.
Да только я ей не поверила. Она велела мне в 25лет опасаться машины. А я ещё пошутила тогда, что наверное поливальной, а то обрызгает.
Валерий Павлович тоже слегка смутился. Он был уверен, что этот симпатичный парень, который ходит к Татьяне, и есть не кто иной, как её жених. Ну, надо же было, так опростоволосится. Таня заметила его замешательство, и уже с улыбкой добавила:
- А мне ещё повезёт, Валерий Павлович, будьте уверены!
- Конечно, повезёт, дочка, конечно. Ты уж прости меня.
И он быстро вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Таня осталась одна. И снова мечты захватили волной её очаровательную белокурую головку, а в больших васильковых глазах опять загорелся огонёк надежды.
Прошла ещё неделя, и наступил долгожданный первый день зимы – день выписки. Попрощавшись с врачом, медсестрами и нянечкой, Таня вышла на крыльцо, где её ожидало такси. Она вдохнула свежий, морозный воздух. Всё это время, проведённое в больнице, она не выходила на улицу, и теперь ей казалось, что она заново познает этот мир, замечает то, что раньше не бросалось в глаза, всё до мелочей, по-детски радуясь этому. Воздух был холодный и даже колючий. Было ветрено и по-зимнему зябко. Но для Тани всё вокруг казалось праздничным. Она радовалась этому обжигающему щёки промозглому ветру, этому сурово – серому низкому небу, совсем голым деревьям с дрожащими от холода ветками. Она впервые радовалась этому неприветливому пейзажу, т.к. он был свидетелем её возвращения в этот мир. И она ощущала своё второе рождение. Да, что-то действительно в ней изменилось, или родилось? Всё воспринималось как-то особенно остро…
- Наверное, я просто за всем этим очень соскучилась – подумала Таня, закрывая за собой дверку такси.
Когда, подъезжали к дому, она вновь ощутила непонятное волнение. Но, войдя в квартиру и вдохнув родной запах комнат, наконец, расслабилась.   Всё как бы стало на свои места, хотя, в принципе, так оно и было. Всё стояло на своих местах. И даже ленивый кот Бонифаций грациозно возлегал на своём зелёном пуфике. Жизнь опять начала входить в старое привычное русло, но теперь всё же  как-то по-новому…
По случаю выздоровления и возвращения домой, Таня решила собрать своих друзей, которые всё это время её неустанно поддерживали, навещая в больнице. Вечер удался на славу. Было очень весело. В числе приглашенных был и Володя. Он пришёл с огромным букетом роскошных чайных роз. Таня  приятно удивилась таким изысканным цветам. Ей стало даже неудобно, что он так потратился. Ему же, наоборот, казалось, что этого слишком мало, чтобы сделать её счастливой. А именно об этом он  мечтал всё последнее время. Володя никак не мог смириться с мыслью, что по его, пусть даже косвенной, но вине, пострадала такая прекрасная милая девушка. И он хотел это исправить. Как жаль, что судьба свела их таким жестоким образом. Но, он уже верил в то, что это именно судьба столкнула их, хотя Таня об этом, кажется, совсем не догадывалась. Она воспринимала Володю как тоже несправедливо пострадавшего, но, на романтические мысли он её совсем не наводил.
Они уже успели немного подружиться и Таню вполне устраивали такие отношения. Во всяком случае, она не видела в Володе своего сказочного принца. Её мечты были далеки от него, впрочем, как и от всего остального реального.
Вечеринка продолжалась недолго, т.к.  Таня была ещё слаба. Проводив гостей, она поспешила лечь, порядком устав за этот бурный на события день, и припав щекой к мягкой подушке, тут же уснула.
Проснувшись поздно утром, Таня ещё долго лежала в постели. Ей никак не давал покоя дивный сон, который только что она видела. И когда в комнату вошла мать, она задумчиво спросила:
- Мам, а существуют прошлые жизни? И если да, то можем ли мы их вспомнить?
- Какие жизни, о чём ты? Я тут кофе сварила. Вставай давай, на дворе почти полдень – и Марина Сергеевна снова убежала на кухню, призываемая свистом чайника.
Таня сладко потянулась и встала. Прошла к окну и увидела, как первые снежинки робко ложатся на землю. Они медленно опускались в своём замысловатом танце, а, коснувшись земли, тут же превращались в маленькие блестящие капельки, отражающие нежные лучи утреннего солнца.
- А вот и зима – с некоторой грустью подумала Таня.
За завтраком она снова вспомнила про свой сон.
- Мама, а всё же, ты веришь в то, что мы жили раньше? Мне сегодня такой сон приснился, словно это вовсе и не сон был, а моя предыдущая жизнь. Хочешь, расскажу?
- Расскажи, фантазёрка моя – ласково сказала Марина Сергеевна и подсела поближе к дочке.
- Ну вот, слушай. Представь себе: Москва, где-то конец 40- х. Большие сталинские дома с высокими потолками и огромными лестничными пролётами. В одном из таких домов живёт семья. Отец – научный сотрудник, физик – ядерщик, серьёзный человек, но любящий отец и муж. Мать – врач – терапевт, но временно не работает, т.к сидит в декретном отпуске с маленькой дочуркой Сашенькой. А Сашенька – это я.
- Что значит я? – перебила мать.
- Ну я же говорю, что это, как бы моя прошлая жизнь получается.
- Хм, действительно, странный сон. – Марина Сергеевна задумалась. – Но ведь тому, кто родился в конце 40 – х сейчас нет и 50 – ты, а ты говоришь «прошлая жизнь», неувязочка получается.
- Почему? Жизнь – то не у всех длинная. – слегка запинаясь ответила Таня.
- Господи! Татьяна, брось ты чушь нести! Эти твои теории всё равно ничего не стоят. Тоже мне выдумала – прошлые короткие жизни. Ерунда какая-то. Ты вон лучше кофе скорее допивай, стынет. – И Марина Сергеевна вышла из кухни.
Ладно – подумала Таня – действительно, какая-то грустная история получается, хотя какая там история, сон и не больше.
И допивая уже холодный кофе, она попыталась переключить свои мысли на пейзаж за окном.
Шли дни, одинаково серые и безрадостные, а Таня всё никак не могла найти себе должного применения. На роботу она не ходила, т.к. была ещё на больничном, а на улицу идти не хотелось. Ветер и мокрый снег не прельщали. Сидела дома, болтала с подругами по телефону, кулинарничала. Но это всё было не то. Она толком и сама не знала, чего хотела, но скучать точно не хотелось, а чем себя занять? Это был вопрос на который Таня пока не находила ответа. Угнетало ещё и то, что в связи с травмой, телевизор и книги стали пока совсем не доступными. Приходилось как-то мирится со своей временной бездельностью, хотя  такому жизнелюбивому человеку как Татьяна, это давалось не легко.
Володя исправно навещал её. Он показался Таня даже слегка назойливым, хотя сказать ему об этом она не решалась, боясь обидеть, ведь эти частые визиты были конечно из-за чувства вины, с которым Володя никак не хотел расставаться.  И Тане было неловко. Она не знала, что Володю терзало не только чувство вины. Вдруг, как-то само собой к нему пришло новое сильное чувство. И оно не отпускало теперь ни днём, ни ночью. Володе было очень приятно находится радом с девушкой. Смотреть в её большие грустные глаза, которые так и манили своей васильковой глубиной. Слушать мягкий, нежно льющийся тихий голос и мысленно прикасаться к волнистому каскаду пшенично  золотых волос. И его опекунство, стало теперь скорее предлогом для этих встреч. Но Таня об этом не догадывалась и Володя казалось ей просто забавным со своей настойчивой заботливостью.
Утешало одно – шёл Новый Год, а это всегда большой праздник.
- Успеть бы загадать желание пока будут бить куранты. – Подумала Таня.
В дверь позвонили и она побежала открывать. На пороге, весь в снегу, стоял Володя и счастливая улыбка озаряла всё его лицо. Но на этот раз, вместо роскошного букета он держал в руках не менее роскошную пушистую голубою ёлку. Таня так и ахнула. Такой красавицы у них ещё никогда не бывало.
Вечером пили чай и наряжали лесную гостью. Таня, с каким-то детским воодушевлением бережно надевала каждую игрушку на её колючие лапки. Этот ежегодный ритуал с малых лет исполнялся ею всегда с большой охотой и мастерским умением. Тем более, что назавтра были приглашены гости.
- Даже не верится, как быстро пролетел год – сказала Марина Сергеевна, - вот только кажется вчера ещё прошлый Новый Год встречали. Помнишь, Танюша, к нам бабушка приезжала?
-  Помню, она тогда нас  пирожками совсем закормила. Правда, сейчас бы я от них не отказалась.
Таня засмеялась и хитро посмотрела на маму с Володей, добавила:
- Ну и досталось же нам всем в этом году. Надеюсь, следующий всё исправит.
В ночь на 31 декабря Таню опять посетил тот же странный сон. Он был  продолжением прошлого, но как бы с некоторым промежутком.
Жизнь загадочной московской семьи виделась Тане вполне реально и во сне она была Сашенькой Воронцовой, которой недавно исполнилось 10 лет. Она ходила в школу и прилежно училась. Посещала всевозможные кружки и мечтала стать учительницей. Рассаживая на диване свои игрушки она читала им вслух книжки, учила арифметике и даже рисованию, способности к которому особенно ярко проявлялись у домашнего кота Васьки. Прогуливающийся по обыкновению рядом, он не упускал возможности побегать за кисточкой, и от этого частенько рисунок был украшен подушечками его лапок, а симпатичная мордашка носила следы его художественного вдохновения.
Всё это, проснувшись утром, Таня хорошо помнила. И улицу на которой жила, и школу, в которую ходила, и даже незнакомые игры, в которые играла с подружками во дворе.  В общем, голова шла кругом от новых впечатлений, объяснению которые никак не поддавались и не отойдя ещё толком ото сна она бросилась к маме.
Марина Сергеевна как раз заканчивала приготовление завтрака, когда дверь вдруг открылась и со словами: «Мамочка, я опять его видела!» - Таня влетела на кухню.
- Кого видела? – удивлённо спросила мать.
- Ну сон, помнишь, я же тебе рассказывала.
- Что, снова тот самый сон приснился?
- Да нет, скорее его продолжение.
И она рассказала всё по порядку, стараясь не упустить ни одной мелочи. Марина Сергеевна внимательно выслушала дочь, но так же не найдя ни какого логического объяснения, сказала:
- А ты бери и всё записывай. Глядишь, что и получится. К Менделееву, его таблица тоже во сне пришла.
Таня была явно разочарована таким ответом, но вслух сказала:
- Это конечно мысль, но всё-таки должно же быть какое-то объяснение.
За завтраком она больше молчала и всё думала, кто бы ей помог с ответом. А Марина Сергеевна, вдруг, заволновалась. А что, если это какое  осложнение и дочке нужна помощь. И она как бы между прочим сказала:
- Танюша, а что если тебе пойти прогуляться, навестить Валерия Павловича. Может он что подскажет?
Таня даже обиделась:
- Думаешь, у меня не всё в порядке с головой, да? Ну почему ты всему ищешь только материальное объяснение? Почему это не может быть моя прошлая жизнь?
- Потому что ты фантазёрка, а я здраво на вещи смотрю. Сказать кому, прошлая жизнь ей приснилась. А может это у тебя просто от скуки?
- От скуки, от скуки! Во всяком случае с мозгами у меня всё в полном порядке и никакие врачи мне не нужны!
И с этими словами она убежала в свою комнату. А Марине Сергеевне оставалось лишь надеяться, что если это и впрямь от скуки, то Новогодняя ночь как-то её развеет.
Но, праздник не развеял Танины мысли. Хоть она и пыталась казаться весёлой и беззаботной. Вопрос так и оставался без ответа и  очень мучил. Ей хотелось поскорее увидеть продолжение своей истории. Правда, когда уже порядком уставшая, она наконец добралась до подушки, то тут же отключилась, не видя при этом никаких снов. И поэтому проснувшись поздно утром, была полна разочарования.
Но, через какое-то время необъяснимые сны вновь возобновились.
Шли дни. Время для Тани тянулось бесконечной цепочкой серых однообразно бесполезных дней. И это нагоняло с одной стороны – меланхолию, с другой – раздражительность за вынужденное физическое бездействие. И то и другое не радовало.
Но было и третье. Оно стояло как бы за ширмой обычного восприятия этого мира и от этого становилось ещё загадочнее и приятнее.
Это были Танины сны и её вера в свою прошлую жизнь, которая в этих снах виделась ей как телесериал, продолжение которого она всегда ждала с большим нетерпением. Правда, Марина Сергеевна этого ожидания не разделяла, что безусловно огорчало Таню и она теперь всё чаще уходила в себя и всё реже делилась своими мыслями с матерью.
Потому, что когда человека не хотят понять, он невольно начинает прятать свои, непонятные для других, мысли, окутывая их скорлупой недоверия. С годами эта «скорлупа» становится всё прочнее и менее уязвима, потихоньку превращаясь в надёжный многослойный «панцирь» в котором тепло и уютно. Порой, владелец такого вот «панциря» благополучно там приживается, и перенеся туда всё своё необходимое «я», так и остаётся в нём навсегда. Снаружи такие люди кажутся несобранными. Взгляд их часто рассеян и мечтателен. Про них говорят: «летают в облаках». Но те, кто так говорят, даже не подозревают, как там интересно на этих «облаках», которые не подвластны ни времени, ни пространству.  Их  не ограничить,  не ущемить  нельзя, как нельзя и  ничего запретить.  И не нужно специальной визы на Марс, в будущее или прошлое…
Марина Сергеевна, давно привыкшая к мечтательности своей дочери, не раз уже  замечала этот рассеянный, всё чаще отсутствующий взгляд.  Таня стала «уходить в себя» чаще обычного и это объяснялось всецело тем, что мать не хотела воспринимать её сны так же серьёзно как она сама. А Марина Сергеевна просто была реалисткой и реальность её жизни сейчас заключалась в том, чтобы помочь Татьяне вернутся к нормальной (в своём понимании) жизни и её очень беспокоило это «летание в облаках» непонятных снов, которые она объясняла, конечно, ни чем иным, как последствием тяжёлой травмой головы. Последнее очень беспокоило Марину Сергеевну, т.к. сама Таня не хотела признать это и тем более обращаться за помощью к врачу.
А сны всё шли длинной чередой и нещадно чётко врезались в память девушки. Они приходили не каждую ночь, как бы оставляя время на раздумье, но Таня уже не волновалась, что они, вдруг, могут оборваться. Что-то ей подсказывало уверенность в их продолжении, но она старалась не опережать события своими домыслами, а просто смотрела их как кино.
  В голове уже неотступно зрел план дальнейший действий, который она хранила в большой тайне от матери. Но для его осуществления необходимы были две вещи: окрепнуть и досмотреть последнюю серию сна. И поскольку первое было так же важно, как и второе, оставалось только ждать. Ожидание, как известно,  не самое весёлое занятие и Тане пришлось запастись огромным терпением, растянувшимся на долгие месяцы. Но время шло и лечило. Её состояние  можно было назвать вполне удовлетворенным.  Правда, на работу врачи ещё не пускали, запрещая как физические, так и умственные нагрузки.
Уже лето подходило к середине. Стояли жаркие дни, прохлада наступала только ночью. Вот в такую летнюю,  наполненную всяческими ароматами цветов лунную ночь, Тане и приснилась неожиданная развязка её снов.
Развязка была трагически нелепой и никак не вязалась с идиллией предыдущих событий. А события были таковы, что Татьяна,  т.е. Сашенька, а точнее Александра Воронцова, успешно закончив медицинский институт, стала хирургом. В больнице, куда её направили работать, она познакомилась и вышла замуж за своего коллегу – Сергея Саньковского, молодого, но талантливого хирурга. Вскоре у них родился сын – Игорёк. Жизнь Александры была наполнена радостью и счастьем. И можно было только позавидовать этой прекрасной семье. И Таня даже по-доброму завидовала, но вдруг…
Да, несчастья приходят именно ВДРУГ и всегда в тот момент когда их меньше всего ожидают. Они в один миг перечёркивают вашу предыдущую жизнь и Таня, как никто иной хорошо это знала. Но, к такому повороту событий она конечно, готова не была…


… Был солнечный майский день, точнее 10 мая. В этот день Игорьку исполнилось 3 года. Он был красиво наряжен и, как «маленький принц», весело топал с родителями к автобусной остановке, чтобы ехать в парк Горького. Гости были приглашены на вечер, а день планировали провести на аттракционах, качелях и в кафе.
Автобус ждали недолго, но он пришёл полным. Вошли через переднюю дверь. Игорёк сидел на руках у папы и через большое его плечо во весь рот улыбался стоящей позади маме. Александра нежно касалась маленьких пальчиков сына и тот весело хихикал. И тут… Страшный визг тормозов и сильный толчок. Дальше – темнота…

Таня вскрикнув, проснулась. Руки сжимали виски. Холодные капельки пота выступили на лбу.  В ушах яростно визжали тормоза. Она хорошо запомнила этот ненавистный ей звук. Точно такой же, как и у её роковой черной волги.  Таня не хотела верить в такой ужасный конец. Она из ночи в ночь ждала продолжения этой истории, но его не было.
Теперь ей стало окончательно ясно, как закончилась её «прошлая жизнь». И было очень обидно, что всего в 25 лет.
- Это ужасно, - подумала Татьяна. - Но может быть её муж и сын остались живы? Это ведь легко узнать. Я же знаю все их данные! Нужно просто поехать и проверить.
Конечно, со стороны это могло бы показаться полным бредом. Но Таня до того вжилась в образ Александры, что для неё это решение – искать «свою» семью было сейчас просто долгом. В её жизни вдруг все опрокинулось с ног на голову, и она стала реально жить в своих снах и как-то нереально, словно тенью – наяву. Может, это произошло оттого, что в этих снах её жизнь была наполнена бурными и радостными событиями. Она была интересной и прекрасной и девушка «удирала» в неё из своей серой, покалеченной болезнью, настоящей жизни, а может…

Таня уже давно втайне мечтала посетить Москву, но теперь это желание превратилось просто в навязчивую идею, которая ни на миг не шла с головы. Трудность была в том, что родственников в столице у них не было и нужно было найти какой-нибудь веский предлог для такого далёкого путешествия. И тут она вспомнила как Володя когда-то говорил о своей дальней тётке в Подмосковье, и всё  сокрушался, что никак туда не выберется, словно намекал, что одному туда ехать скучно, т.к. тётя жила одиноко.
-  А вот и предлог! – весело подумала Таня. – Мама всегда хотела видеть романтичное продолжение их дружбы с Володей, и она уж точно не будет против, что бы дочь поправила здоровье в деревне на «живых» витаминах.
План созрел  и  оставались только мелочи – оповестить о нём Володю и маму. Как Таня и предполагала, с этим проблем не возникло. Володя сиял от радости, а мама – зарделась румянцем, готовая тут же назвать его своим сыном. Все были рады, и у каждого на то была своя причина.
Тянуть с отъездом не стали, и уже через неделю Таня любовалась подмосковными июльскими пейзажами. 

                *  *  *

Старенький, но ещё крепкий двухэтажный домик живописно возвышался на бугорке над тихой прозрачной речкой. Окружённый садом плодовых деревьев и пышными кустами диких роз, он отличался от остальных домов этого посёлка своей какой-то сказочной ухоженностью.  Да и сама тётя Вера, в своём снежно-белом переднике и длинной цветастой юбке, напоминала скорее фрау из немецких сказок. И правда, корни ёё уходили в Германию и это ещё больше подчёркивалось  безукоризненным ведением хозяйства. Точность и аккуратность соблюдались всегда и во всём. Тане она сразу понравилась и они быстро подружились.
На природе, Татьяна, действительно почувствовала себя значительно лучше. Свежий воздух и парное молоко с «живыми» витаминами с огорода были, как нельзя кстати. Уже через неделю на её бледных щеках появился лёгкий румянец, а тело покрылось чуть заметным загаром, что придавало тане явную свежесть. В общем, она себя отлично чувствовала и так же отлично выглядела, хотя не исключено, что как раз второе и давало толчок первому, что вполне логично женской природе. В Москву она попала спустя 10 дней после приезда.
Поездка была запланирована в виде экскурсии на автобусе с которого Таня не замедлила «случайно» потеряться. Конечно, в тот момент она совершенно не думала, каких переживаний это будет стоить бедному Володе, который дал её маме слово  беречь Таню,  как зеницу ока и добросовестно его держал. Но, зазевавшись на минутку у киоска, потерял её из виду, надеясь встретится в автобусе. Когда же этого не произошло, поднял целый переполох. Но, экскурсия последовала дальше, дав понять ему, что его пропажа «девочка взрослая» и не потеряется. Целый день он был вне себя от испуга. Обрыскал все ближайшие кварталы. И только вечером безысходно садясь на последнюю электричку, что ехала в деревню, обнаружил её на перроне. Вот, тогда Таня и поняла каким жестоким и эгоистичным было её поведение. Она искренне пожалела Володю, но не больше. Мысли её были заняты другим.

               
                *  *  *


Улучив подходящий момент Таня попросту улизнула.
У неё в руках была карта Москвы и она без особого труда добралась до нужной улицы,  дома и квартиры. И только когда уже нажимала на кнопку дверного звонка, по телу прошел холодок. Но, дверь никто не открыл. Немного подумав, Таня позвонила в дверь напротив. Послышались шаркающие шаги по коридору, и на пороге показалась ветхая старушка.
-Добрый день, - растянулась в улыбке Татьяна. – Вы мне случайно не подскажите когда можно застать ваших соседей? Мне они срочно нужны.
- А, Вы никак к Васильевым? – сообразила соседка, - Так их сейчас нету. Галина на работе, а Игоря в больницу на днях забрали на операцию.
-Как на операцию? – испугалась Таня.
- Дак у его ещё с войны осколок сидел,- резво пояснила старушка, - А теперь, вот зашевелился…
И она собиралась рассказать  видно всё, что знала, но Таня её перебила:
- Бабушка, милая, а Вы другого Игоря не знаете от сюда, помоложе?
- Помоложе говоришь - удивлённо повторила та, - Нет тут такого. Они вдвоём с Галиной живут бездетные. Может и жил у них кто, да я не знаю. Мы с дочкой тут недавние соседи.
И она ещё немного подумав закрыла дверь.
Выходя из подъезда, Таня чуть не плакала. Все её надежды котились в тартарары. Правда, был ещё шанс сходить в больницу к ветерану, и она не стала его упускать.
Больниц в Москве было, конечно много и Таня начала с ближайшей. И действительно в хирургическом она нашла больного Васильева Игоря как оказалась, Степановича. Но он ничем её помочь не смог, т.к. вселился в эту квартиру всего 5 лет назад, а до него там проживали пенсионеры – Бердяевы, но тоже, как он знает не долго. Может они и смогли бы чем помочь, да кто теперь знает, где их искать. 
- Спасибо, - вежливо поблагодарила Татьяна, - Извините за беспокойство и выздоравливайте.
Растерянная и голодная она забрела в больничное кафе, и взяв бутерброд с чаем, стала бранить себя за наивность:
- Конечно, всё так и должно было  закончится. Всё-таки нужно иногда слушать маму.
И с этой мудрой мыслью, закончив обед, она встала, случайно зацепив проходящего мимо молодого доктора, который как раз подносил чашку с кофе к соседнему столику, и конечно донёс бы, если б не Танина манера вскакивать из-за стола. Опрокинутая чашка украсила белоснежный халат врача некрасивыми коричневыми пятнами, от чего последний попросту сказал:
- Ну, спасибо…
- Ой, - залилась краской Татьяна, - Извините ради Бога, я нечаянно, я Вам новый кофе куплю.
- Извинить, пожалуй извиню - сказал парень, разглядывая неприглядный вид, - а вот кофе – не надо. Кофе вообще как я посмотрю, покупать ещё более вредно, чем пить. Я лучше сок нам куплю, всё витамины, а Вы мне расскажите, как до такой жизни докатились, людей с ног сбиваете. Давно это у Вас? – И он хитро посмотрел на Таню, как на свою пациентку.
- Нет недавно - честно  призналась Татьяна, точнее впервые. А вы кто, не психолог случайно? – поинтересовалась она, когда стаканы с соком тёмно – оранжевого цвета уже принёс заботливый официант.  Он лихо подобрал осколки с пола и вытер тряпкой лужу.
- Не случайно я почти хирург - ответил потерпевший - прохожу интернатуру. А вам психолог нужен? Так я и в психологии кое-что смыслю.
- Это точно - заметила Таня - Я когда увидела, что натворила, думала вы на меня с криком обрушитесь, а вы – «спасибо» - и она улыбнулась.
Юноша тоже улыбнулся, и она увидела, как его красивые синие глаза слегка сузились, от чего стали ещё красивее. Она впервые в жизни почувствовала какой-то внутренний трепет и лёгкость. Её обдало тёплой волной, а щёки залились румянцем.
- Саня - представился парень.
- Татьяна - робко ответила девушка.
-Вот и познакомились - продолжал новый знакомый - Согласен, что не обычным образом, но на свете знаете, не только обычное случается. А Вы тут кого-то проведывали?
- Я - замялась Татьяна - Я к знакомому заходила.
- К знакомому? – явно расстроился парень.
-Да, к знакомому дедушке - быстро поправилась она.
-А – а  - повеселел доктор. – А что Вы делаете сейчас,  вы свободны?
- Свободна - призналась Таня. Моя электричка только вечером, я у тёти под Москвой сейчас живу, а вообще в Омске.
- Надо же! – удивился Саня - А я думал, что вы москвичка. А я – коренной москвич. Кстати практику я уже закончил, погуляем? 
- Погуляем - согласилась девушка.
- Заодно, Москву Вам покажу. Начнём, пожалуй, с парка. Он тут рядом, всего пару остановок – парк имени Алексея Максимовича Горького!

               
                *  *  *


Погода выдалась на редкость чудесной.  Шёл последний месяц лета и всё вокруг цвело и радовалось жизни.
Новые знакомые не спеша бродили по парку, болтали ни о чём, ели мороженое. Таня никогда ещё не была так счастлива как теперь. Конечно, она не нашла того, что искала, зато познакомилась с этим замечательным парнем, который сразу же ей понравился. С ним было весело и легко настолько, что Тане казалось они знакомы уже целую вечность, хотя о нём ещё ничего не знала. Но, это совсем не важно, когда голова идёт кругом от восторга и восхищения, потому, что это был ОН – её сказочный принц, которого она так долго ждала. Правда, он был не на белом коне, а в белом халате, когда их столкнула сама судьба, но может именно так и одеваются современные принцы? В том, что это был именно её ПРИНЦ, Татьяна уже не сомневалась.
Вдруг, неожиданно закапали мелкоморосящие капли дождя.
- Слепой дождь, - весело сказала Таня, - Такое не часто увидишь: и солнышко и дождик вместе!
- Вот незадача, - пряча спутницу под большой кроной тополя, -  забеспокоился Саня, - А я, как назло зонт в общаге оставил. Обычно я таскаю его за собой.
- Как? - удивилась Татьяна, - Ты живёшь в общежитии? Ты ж говорил, что коренной москвич?
- И то и другое верно,- закивал он. Но я – детдомовский. Своих родителей совсем не помню.  Знаю только, что я из семьи медиков. Вот такой вот я общаговский москвич.
- Извини, - виновато вздохнула Татьяна, - Я вовсе не хотела подловить тебя на лжи, когда спросила, просто было непонятно.
- Да, - просто ответил Саня, - Мне и самому многое непонятно.
Незаметно приблизился вечер. Провожая Таню на автобус до электрички, юноша с грустью спросил:
  - Мы встретимся завтра?
-  Не знаю, - уклончиво ответила та. – Но если получится, то давай там же в кафе и в то же время.

Приехав на ж/д вокзал, Татьяна увидела на перроне Володю. Вид у него был жалкий и она, виновато опустив голову, подошла к нему и начала оправдываться, как «случайно» отстала от автобуса. Ей самой была противна это ложь, но сказать правду она не посмела. С другой стороны, не сказать про случайное знакомство, которое она собиралась продолжить, тоже было невозможно. И Таня робко начала:
- Володя, я должна сказать тебе одну вещь.
- Да, - улыбнулся он, и глаза его засветились собачьей преданностью.
К горлу подступил неизбежный ком, но пересилив себя она продолжила:
-Знаешь, сегодня, когда я блукала по Москве, зашла поесть в кафе и там случайно натолкнула на одного человека, который облился своим кофе.
- Ну, ты точно без приключений не можешь -  заметил Владимир.
- Знаешь, я думала он будет кричать, а он мне сок купил, а потом парк показывал.
- Да? – потускнел Володя. – Он был молодой и красивый?
- Угу - виновато призналась Татьяна.
- И завтра у тебя с ним встреча?
- Не знаю, как получится. – Она подняла глаза, в которых теперь светился не свойственный ей огонёк, и читалось гораздо больше, чем она могла  сказать. Впервые Володя видел её такой, и конечно же не заметить её влюблённости было просто невозможно. Володя всё бы отдал, что бы вот такими глазами она смотрела на него. Но, есть вещи, которые, не подвластны нашим желаниям. И одна из них – это любовь.
- Ну что ж, - подумал он, пока она закончив признание сидела понурив голову.
- Не опускай глаза, Танюша, ведь ты ни в чём не виновата. Я знаю, тебе трудно было говорить, ведь ты жалеешь меня, правда? Для меня это действительно удар, но знаешь, было намного труднее видеть тебя больной и несчастной. И если кто-нибудь сможет сделать тебя счастливой я не задумываясь первым пожму его руку. Я только хочу, что бы ты знала, что, как верный друг, я всегда буду рядом и никогда не помешаю твоему счастью.
У Тани на глаза надвинулись слёзы. Она благодарно посмотрела на Володю, обняла и поцеловала его в щёку.
- Спасибо тебе, Володечка,  - быстро залепетала она, - спасибо за твое большое благородное сердце. Ты такой прекрасный человек, каких на земле мало. Я просто счастлива, что у меня есть такой верный друг. Я так боялась, что ты не поймёшь меня, обидишься.  А ты такай… ты такой… - и она не выдержав расплакалась прямо у него на плече.


                *  *  *


 За окном мерцала первая зорька, и петухи торопились сообщить эту новость всей деревне.  В эту ночь Тане снились добрые цветные сны. Она собирала разноцветную пыльцу с больших широколистых цветов,  гладила красивую спину гордого мустанга, и он уносил её к далёким волшебным звёздам. Она улыбалась, негромко бормоча во сне. Накатившая счастливая волна не отпускала её теперь ни на миг.
Раннее пение петухов ворвалось в окно с первыми лучами солнца, которое засветило вдруг как-то по-иному.
Несомненно это судьба - подумала Таня – И эти необъяснимые сны, и приезд в Москву, и даже неудача, благодаря которой она очутилась в больничном кафе, и нечаянно разлившийся кофе. Вся эта долгая цепочка событий привела её к Нему, значит это должно было случится. Ну и что это если не судьба?
Теперь её не огорчало поражение теорий со снами, ведь теперь и им нашлось своё объяснение. Ожидание одних событий сменилось таким же желанным ожиданием других. И теперь она мечтала о той неуверенно обещанной встрече. Но не смея обидеть Володю, решила, что они должны ехать вместе, поскольку было бы несправедливо и жестоко оставлять его одного, тогда как у неё появился такой замечательный гид. Володя, правда долго отказывался, хорошо понимая своё незавидное положение, но Татьяна была так настойчива, что пришлось всё же ей уступить.
Электричка чуть задержалась, а потом поползла как черепаха. Таня беспокойно смотрела на часы, а те неумолимо сообщали, что она опаздывает. Он может просто не дождаться её,  да и правильно, какой смысл ждать, когда никто ничего не обещал.
Таня ужасно нервничала, а Володе только и оставалось, что её успокаивать.
- Да ты не волнуйся - участливо говорил он – Ну не сегодня так завтра его найдём. Никуда он от нас не денется.
Но Татьяну такая перспектива мало устраивала. Она так долго ждала своего счастья, что теперь не желала ждать ни секунды. Невозможно было именно сейчас позволить её Принцу себя не дождаться.
Пересаживаясь в автобус, она нервно теребила часы на руке, словно они могли вдруг замедлить свой ход. Да, сейчас бы она за это отдала многое…


                *  *  *

   А в это время, Принц медленно выходил из кафе. Он весь день думал о милой застенчивой девушке из Омска, мечтая, что сегодня снова увидит её. Но она не пришла в назначенный час.
- Возможно, она просто задерживается - успокаивал себя Саня.
И не в силах больше сидеть на месте, вышел на улицу, на аллею, по которой она должна была идти. Он долго ходил, пристально вглядываясь в выходящих на остановке людей.

                *  *  *

   Автобус плавно подъезжал к остановке. Вся издёргавшись, Татьяна смотрела в окно. И вот, она увидела знакомую фигуру на аллее.
-  Володя! Смотри! – почти закричала она. – Смотри, это он! Он меня дождался, не ушел!
Володя глянул в окно и увидел тёмноволосого парня в сером костюме.
- Ну, вот видишь, Танюша, я же тебе говорил, что всё будет нормально - с некоторой безысходностью вымолвил он.
   Но Таня, объятая восторгом, не заметила этой грустной нотки в его словах. Её долгожданное счастье ожидало её на другой стороне тротуара, в каких-нибудь двадцати метрах или полуминутах…
   Она задыхалась от восторга. Сердце почти выскакивало из груди. Ничего подобного с ней не случалось ещё ни разу. Голова кружилась каким-то безумием…
- Так вот что значит - увидеть любимого человека! – вдруг поняла она. 
- Это когда душа поднимается к самому горлу, и по телу проносятся тысячи молний тебя обжигающих неведомым доселе огнём вселенского блаженства. Когда ты не чувствуя своего тела - не идёшь, не бежишь, а действительно летишь на встречу Ему, с которым теперь и в огонь и в воду. Вдруг делаешься сильной, бесстрашной, даже чуть безрассудной, и тебя ничто уже не может ни напугать, ни удержать…
Таня просто вылетела с передней площадки автобуса. Саня увидел её и замахал руками. Она кинулась к нему, забыв о Володе.
Пульс разрывал виски. Она действительно впервые в жизни чувствовала в себе этот несказанный восторг, который заглушал всё на свете. И хорошие манеры, привитые с детства, и природную застенчивость. Она верила своему Принцу. Знала, что он её поймёт, потому, что и сам был охвачен той же горячей волной. Она это видела. Он бежал ей навстречу, по аллее, что-то крича. Но Таня не слышала его слов, оглушенная  лихорадочным внутренним звуком…  или внешним?

   Этот  нарастающий звук, несшийся, казалось со скоростью света или самой судьбы, дико разрезая воздух и барабанные перепонки мощным ударом, нерастраченной молодецкой удали  разгулявшихся зрелых юнцов, безжалостно врезался в неё, захваченную врасплох, залитую сладкой истомой, всего на миг отрешившуюся от всего и… медленно погружаясь во мрак, она вдруг его вспомнила. Она вспомнила страшный все заглушающий визг тормозов, но было поздно…

- Таня!!!  - раздалось сразу по обе стороны дороги.

   Они вместе кинулись к ней, бледные, перепуганные, с обезумевшими глазами и оборвавшимися в одночасье душами.
   Один из них был почти врач, но и он уже ничем не мог помочь…
   
…Они сидели рядом на бровке тротуара, молча, потупив затуманившиеся головы в землю. Вокруг собралась толпа. Из больницы прибежали люди в белых халатах. Кто-то подошел к ним, спросив:
- Игорь Сергеевич, вы всё это видели?
- Игорь? – удивился Владимир. – А разве вы не Саня?
- Саня - глухо ответил парень -  Так зовут меня друзья. Это от фамилии Саньковский.
               
                1995г.