Изгои. Глава 36

—Ну вы даёте! — воскликнул Денис. — Санта–Барбара просто отдыхает! Один стремится найти Лексуса и убить его за то, что тот залез к нему домой и совершил убийство семьи. Малолетний пацан, спасший Антона от кабана, оказывается сыном этого Лексуса. Ты по гроб жизни обязан малолетнему пацану. В глубине души ты наверняка сомневаешься, убивать ли тебе этого Лексуса, чей малолетний сынок спас тебя от кабана. Если бы не малолетний пацан, тебя постигла бы участь того мужика с ноутбуком. А теперь о вас поговорим, господин профессор. Вы с самого начала врали мне о цели нашей экспедиции. Вы жаждете поквитаться с лабораторными подопытными за некий инцидент, который произошёл много лет назад. Детали того инцидента вы почему–то умалчиваете. Из сплетен сына Лексуса выясняются подробности. Некто дядя Виталя живёт двойной жизнью, и приходится вам умершим новорождённым сыночком. А теперь поговорим о ваших так называемых лабораторных подопытных, господин профессор. Вы ничего конкретно о них не рассказали. Сначала я решил, что мы ищем подземный бункер времён Первой мировой войны. Мои георадары подтвердили вашу мягко говоря ложь. Потом был прозрачный намёк на то, что в подземном городе укрылись те самые мутанты, сбежавшие девять дней назад из городского института. И вдруг выясняется, что в подземном городе пирамид пятьдесят лет обитает раса лабораторных подопытных, о которой человечество толком ничего не знает.

Денис настолько разговорился, что не заметил, как стоял и жестикулировал руками. Орлов был абсолютно спокоен. Неизменная сигарета торчала у него из уголка рта.

—Ваши так называемые подопытные сбежали из городской лаборатории в начале 80–х годов. Тогда же беглецы обнаружили подземный город пирамид, где живут по сей день. Вы не говорите правды. Однако я догадывался, что вы темните. Утечка секретной информации не в ваших интересах. Я правильно говорю, господин профессор?

Орлов молчал, выпуская сигаретный дым изо рта и ноздрей.

—Хватит! — гаркнул Василий Петрович. — Ты же видишь, Евгению Михайловичу не до твоих разоблачений! 
—Что случилось в начале 80–х годов, господин профессор? — не унимался Денис. — Излейте нам душу.
—Денис, я тебя очень прошу! — умолял Руденко. 
 
Выкурив сигарету, Орлов посмотрел на Гая:

—Если то, что ты рассказал, правда, и.. Не может этого быть! Дурья моя башка! Это она!! 
—Что такое, Женя? — испугался Руденко.
—Спасти моего новорождённого сыночка мог только один человек: Валентина Марковна Хохлова! Васенька, это была она! И только ей удалось выдернуть с того света моего новорождённого сыночка! Как я раньше до этого не додумался!
—Вы вроде бы сказали, что ваш сынок родился с заболеваниями, — припомнил Антон. — Чем был болен ваш сынок?
—Гипоксия. Проще сказать, нехватка кислорода в мозге. Это не болезнь, а следствие. Был порок сердца. Это они виноваты! — указал научный светило пальцем на Гая.
—Простите, пожалуйста, — проскулил Гай. — Я ничего плохого не сделал.
—Ты, может, и не сделал, а вот твои лабораторные предки.. Они измывались над моей беременной супругой Машей и над моей десятилетней дочкой Настей. У супруги Маши кровотечение открылось в процессе мучительных родов. Когда лабораторные подонки надругались над Машей у меня на глазах, они по сути перекрыли доступ кислорода к мозгу моего неродившегося сыночка. Была асфиксия. Сразу после мучительных родов у моего новорождённого сыночка выявили перелом шейных позвонков. Они сполна заплатят! Час икс близко! 
—Сочувствую вам, товарищ профессор, — изменился в лице Антон.
—Извините, — буркнул Швецов. 
—Я не знаю, что сказать, — растерялся Гай.
—И не надо. Вместо тебя скажут твои лабораторные предки, которые сейчас преспокойненько живут под землёй и не подозревают, какой подарочек я им несу.

Орлов почему–то взглянул на чёрный увесистый кейс, прислонённый к дереву.

—Как там говорится? Месть – блюдо, которое подаётся холодным? У меня это блюдо будет подаваться адски горячим, испепеляющим!

Евгений Михайлович расположился на табуретке у потухшего костра и в очередной раз закурил.

—Ай, да Валя. Ай, да молодец. Дамы порой способны на коварство, лишь бы проучить любовника. Валя настроила сына против меня, насочиняла Виталию про меня ересь несусветную. Я такой–сякой, оставил новорождённого сыночка умирать на операционном столе. С этими мыслями Виталий вырос и в один прекрасный день решил меня проучить. Насочинял белиберды про то, что я якобы заказал родных твоего племянника. Ты прекрасно знаешь, Вася, я от своего новорождённого сына не отказывался. Помнишь, скольких нервов мне стоил разговор с Марком Гринбергом в его кабинете?
—Помню, — кивнул Руденко.
—Я ворвался в кабинет к Гринбергу, — пустился в воспоминания Орлов, — и потребовал выделить мне две ампулы дорогостоящего препарата. Мы с моими коллегами–учёными тогда синтезировали вакцину на основе стволовых клеток подопытных лабораторных узников. С помощью уникального лекарства я хотел вылечить своего новорождённого сына.
—И что сделал Гринберг? — спросил  Антон. — Он дал вам ампулы или чё?
—Какой там дал, племяш! — возмутился Василий Петрович. — Этот жирный поросёнок отказал Евгению Михайловичу в грубой форме. Гринберг посоветовал отправить «мясо», как он тогда назвал больного новорождённого сына Жени, в крематорий. Представь, что в тот момент испытал Евгений Михайлович. 
—Господин профессор, — обратился к нему Денис, — у вас случайно кулаки в тот момент не чесались?
—Ещё как чесались, — ответил Орлов и швырнул недокуренную сигарету в костёр. — Меня остановил Вася, он вовремя появился в кабинете у Гринберга.
—Это правда, — кивнул Василий Петрович. — Ты готов был утопить Гринберга в аквариуме с золотыми рыбками, который стоял в кабинете.