Исповедь

Я шёл по улице. Улица была тёмная и тихая. Кое-где горели бездомные фонари. Я шёл и думал о своей неудавшейся жизни. О том, что мне уже за тридцать. Что в кармане трёшка до получки. Что получка лишь через неделю. И мне тошно жить. Я думал о том, что в моей квартире давно хозяйничают тараканы. Но обидным было другое - мне было всё равно. И когда оно подлое только успело прокрасться в мою жизнь? Наверное влезло однажды, как вор через форточку, да и прижилось. Потихоньку «наводя порядок» вместе с домашними тварями. И теперь они там вместе хозяйничают…
Я шёл по тёмной улице и тихо себя жалел. И тут… Я увидел ГЛАЗА. Это было, как вспышка сверхновой. И чем ближе я к ним приближался, тем жарче мне становилось. Как два прожектора они выхватили меня из темноты и уже не отпускали. Я находился в их гипнозе. И мне это льстило. Так как по большому счёту на этом свете я уже давно не был никому нужен. Ну разве, что своей рыжей облезлой кошке. Которую и завёл только для кому-нибудь-нужности. «Глаза» подошли вплотную и бархатный голос спросил:
 - Огонька не найдётся?
Её тонкие пальцы небрежно скользили по дорогой сигарете.
Ну, конечно, всё так и должно было произойти. Таким глазам нужен был не я, а всего лишь моя зажигалка. Прояснилось. А я дурак счастьем-то чуть не захлебнулся.
 - Да-да, пожалуйста - заторопился я, судорожно приводя в «боевую готовность» то, что было моей зажигалкой. Она наклонилась, глубоко втягивая дым, и её длинные чёрные волосы тяжёлым шёлком соскользнув с плеча, легко коснулись моей протянутой руки. От такого неожиданно нежного прикосновения, я вздрогнул. Зажигалка выпала на асфальт. Я тут же её поднял но, безутешно ощутил ледяной холод. Зажигалочный газ вытекал сквозь пальцы. Вот, так было всё в моей жизни. Только что-то держал в руках, а оно бац, и сквозь пальцы.
- Ах! – скорее потешаясь моей неловкостью, чем сочувствуя, сказала она. И кокетливо поправив волосы, добавила - От меня вечно одни неприятности.
- От вас? – не поверил я.
Я смотрел на неё, как на произведение искусства и мысленно неудержимо желал себе всех возможных неприятностей, но только от неё. Она тот час уловила это в моём (до неприличия) преданом взгляде и хитро улвбнувшись, сказала:
- Ладно, ковбой. За твою сломанную зажигалку с меня one drink.
- Чего? – тормознул я.
- Ну, глоточек чего-нибудь горючего, хочешь?
- А-а! дозоправка в воздухе. Не откажусь.
Даже не знаю, почему так ответил. Вообще это не было в моём стиле, так как по натуре своей робкой, с женщинами я косноязычен. Но эти глаза просто заставляли быть храбрым. Понятно, со стороны всё казалось неуклюже смешным. 
- Ковбой, а ты не такой уж и отмороженный, как на первый взгляд!
Это было больше, чем комплимент. И я благодарно ответил:
- Спасибо, стараюсь.
- Ну тогда пойдём в паб. Он за углом.
Я точно знал, что за углом нет никакого паба. Но мы пошли, освещаемые полуслепыми фонарями. Она молчала. И что бы как-то заполнить паузу я спросил:
- Почему «ковбой»?
Она сверкнула томными глазами и заурчала:
- А ты себя видел? На ногах «казаки». «Левиса» в обтяжку. Потёртая короткая джинсовка. Ну и кого ты себе напоминаешь, не считая родителей? По-моему в довершение образа не хватает кожаной шляпы на голове и гнедой за углом.
Откровенно говоря, никогда на себя не засматривался. Но если описать меня точнее, то небритость и засаленность имели место, как в моём характере, так и образе. Хотя теперь я об этом жалел.
- Да - согласился я - длинные фраки не мой стиль.
- А кто сказал, что я люблю фраки? Я вообще пртив длинных пиджаков. А то общаешься с кавалером и не знаешь, как он к тебе относится.
И она звонко засмеялась.
Шутка была и впрямь пошловатой, но я не покраснел. Мы зашли в паб, резко обозначившийся мощной железной дверью, которой ещё вчера здесь и впомине не было. Но учитывая, что такие заведения в последнее время стали плодиться, как грибы после дождевальной машины, я почти не удивился. Всё течёт - все изменяют…
- Пришли - сообщила она, любезно предоставляя мне честь отворить бронированную дверь уютного заведения.
Мы вошли, и в нос ударил терпкий запах. Внутри было сыро и ещё более темно, чем снаружи. Громко звенела весёлая мелодия в стиле «кантри». Моя случайная незнакомка галантно пропустила меня вперёд и я услышал, как сзади негромко щёлкнул дверной замок. Я слегка удивился и прищурился, пытаясь разглядеть посетителей. И так как была освещена лишь стойка бара, направился к ней, в надежде получить обещанный «дринк». И чем быстрее, тем лучше. Я уже мысленно выбирал напиток поинтереснее, как тут…  Меня ослепил яркий свет. Я невольно зажмурился. Её острые коготки нежно полоснули мою шею и всё тот же мурлычащий голос торжественно произнёс:
- А вот и мы! Ну-ка посмотрите кого я отловила!
Последнее слово показалось мне неуютным и заставило поскорее открыть «свои карие очи». Но открыв, не полегчало. Я бы сказал даже напротив, так как к подобному зрелищу надо готовиться всерьёз и с детства, а у меня подобный опыт отсутствовал. Мне захотелось снова зажмуриться, но шестое чувство шепнуло, что это так же поможет, как доить селёдку. Ничего не оставалось, как принять действительность. А она мерзко состояла в том, что напротив… за всеми столиками… густо собою наполняя бар… сидели различные… настоящие… УРОДЫ.  Что называется на любой вкус, цвет и размер. Спилберг забился бы под подушку от шока. Так как это были не просто уроды, а ИЗЫСКАННЫЕ УРОДЫ в самом тяжёло воображаемом понимании этого слова. Но с другой стороны, не хотелось терять присутствия духа вместе с сознанием, медленным обмороком опускаясь в её глазах на немягкий мраморный пол. И я, сильно пытаясь сделать свои глаза менее квадратными, и напуская некую небрежность на вяло произносимые слова, бодро процедил:
- Жаль, что свою кинокамеру я оставил дома, иначе кто-то определённо имел бы шанс получить «Оскара» по визажу.
- Пошутил? – кисло спросила она.
- Да - честно признался я.
- Ну вот и ладненько - и повернув мою голову к стойке, мурлыкнула - Не отвлекайся милый, у тебя есть шанс випить.
Пребывая в сумрачном анабиозе я всё же уловил конечное слово. И, слегка оттаял. По мере переваривания происходящего, это становилось жизненной необходимостью... от непроходимости мыслей. И пока конфликт с организмом тихо назревал, моя леди сделала заказ бармену. Тот с завидной лёгкостью начал смешивать разные зелья. Он так же был своеобразным малым, но по сравнению с остальными, ещё ничего, довольно симпатичный. Его грациозно скользящая над стаканом третья рука, очевидно имела характер профессионального дополнения. Затем она торжественно протянула мне полный бокал зелёного месива, и я разом его осушил. Мысленно предпочитая быть отравленным, нежели  откушанным. То ли от последней мысли, а то ли от последней капли, но на душе приятно потеплело и даже глаза официанта казались не такими уж вытекшими. Напротив, они приобрели довольно философский «взгляд Гомера». Я повернулся к незнакомке. Она победоно улыбалась. Кажется я ответил тем же. Боюсь, правда, не так празднично (как полагалось случаю), но всё же. По-моему учитывая положение, я был довольно славным. Или очень хотел в это верить. Даже набрался хмельной наглости и спросил:
- А… по какому случаю сабантуйчик? (в тайне я ещё лелеял мысль о маскараде)
Глаза её хитро заискрились. Она кокетливо водрузила свою красивую ножку на стульчик и игриво ответила:
- У меня большой праздник, ковбой! Мне стукнуло 500!
- Надо же! – не растерялся я - ну совсем ещё девочка!
Все вокруг засмеялись и зааплодировали. Я, почувствовав поддержку зала, вовсе обнаглел. Притянул её к себе и страстно чмокнул. Она приняла мой подарок. И ответив взаимным, чуть было не лишила меня чувств. Надо сказать, что я был далеко не безгрешен, но так я себя ощущал впервые. Все опять начали хлопать и визжать, поднимая бокалы. Я тоже поднял свой (услужливо вновь наполненный) молодцом барменом. Двинув тост за любовь, лихо в себя опрокинул. Тягуче горючая ледяная смесь, приятно обожгла пищевод и легко просочилась в затуманенные бредом мозги. И я вдруг полюбил, так нежно и так искренне весь этот сброд ужастиков, которые смотрели на меня доброжелательно весело, и так же искренне  улыбались мне в ответ. Это было странное чувство дружеской добросердечности, которая среди людей водилась всё меньше. Отсутствие в зале малейшей агрессии просто обескураживало и обезоруживало наповал. Да я в своей семье никогда не был так желанен и радостно принят, как в этой «корпорации монстров»! От такого душевного перебора я чуть не разревелся. Хотелось всех обнимать и благодарить. И я бы точно так и сделал. Но тут, начались танцы…               
Столы сами собой разъехались, публика повскакивала с мест и пустилсь в пляс. Понеслась такая залихватска свистопляска, что все на свете пернохвостые кабаре отдыхали под пальмой, и тянули с мелкой трубочки ядовитый коктель самой болотистой зависти. Карнавальное действо происходило так естественно и непринуждённо, что меня помалу перестали напрягать их нетрадиционные члены. Они умели веселиться без человеческого хамства и с ними было приятно проводить время. В конце концов, не всем же в Аленделонах ходить! Так почему бы и нет? Главное, эти ребята были человечнее всех подиумных красавцев -  внутри, в своих душах. А кто знает какими чудищами наполнены души многих двуногих с прекрасными внешними очертаниями? Кажется эту мысль я даже когда-то читал у Дориана Грэя или у Оскара Уальда? Да не важно у кого. Важно, что созданные не по образу и подобию бывают куда поприличней тех, кому это Богом положено. Дожились. А по сему - Выпьем за мир во всём мире!!! 
Видимо мой взгляд выдавал неподдельное восхищение. Потому как она опять нежно прильнув ко мне, шепнула в самое ухо:
- Ну как, ковбой, не жалеешь о разбитой зажигалке?
По-правде говоря, порядком задыхаясь забытыми положительными эмоциями, про зажигалку я и забыл. Поэтому честно ответил:
- Готов их бить каждый такой вечер!
- О, ковбой! - снова засмеялась она - 500 лет в жизни бывает не так часто.
- Погоди - не выдержал я - про какие столетия ты здесь заливаешь? Тебе же на вид не более 250-ти?
Она опять засмеялась. Мне нравилась её улыбка, её какой-то детский смех, её… короче, мне абсолютно всё в ней нравилось. Потому что я - влюбился. Сразу и на всегда. И это нравилось мне больше всего.
- Гораздо больше, ковбой! Моих годков гораздо больше! Но как видишь, этот факт меня ничуть не смущает. Здесь ведь все мои ровесники. Кроме тебя, конечно. Может именно поэтому я тебя и выбрала? – она снова обнажила ровный ряд белоснежных зубов - Оглянись, разве ты не понял куда попал?
- Попал… - тупо повторил я, оглыдываясь.
- На маленький безобидный шабаш - заговощецки прошептала она, - по случаю юбилея, решила собрать старых друзей. Ты не против? 
- Напротив. Они мне очень симпатичны. Хотя, признаться по-началу я подумал, что это карнавальный розыгрыш. Потом… что разыгрывают тут, делая ставки на меня. А после…  как здорово, что на свете всё ещё есть человечность.
- Знаешь, понятие о человечности у нас противоположны. Это ведь люди превращают праздники в пьянку, пьянку в мордобой. Со всеми вытекающими... вместе с мозгами, последствиями. А у нас просто весело и вкусно. И поверь, как бы лихо мы тут не веселились, пострадавших не будет. Мы кровь - не проливаем… Кстати, меня зовут Джина. Джина Вамп.
- А я – Алик.
- Очень приятно, ковбой Алик. Знаешь, ты мне сразу приглянулся.
- Ты мне тоже - зарделся я.
- Значит будем дружить! – заключила она. И быстро потащила меня в круг танцующих.
Мы заскользили вальсом по мраморному блеску белого камня. В основном вела она, так как я был ни ахти каким танцором. Но видно и это её не смущало. Зато меня засмущала её необычная фамилия. Мне было интересно какой она национальности. То что не русская, я определил сходу. У нас ведь окончания другие… а дальше - запутался. У меня с окончаниями ещё в школе проблемы были. И я спросил:
- Ты родом из Америки?
- ?
- Ну, Вамп, звучит как-то по-киношному. А киношки у нас все американские. Вот я и подумал…
-  Да-а, логику в школе у вас преподают железную. Только Вамп - это не фамилия, дурачок, а стиль по-жизни, имидж называется. Об этом даже в киношках уже показывают.
- А-а-а! – словно понимая в чём дело, протянул я. - А я уж испугался, что ты американка!
- Нет, дорогой, родом я из Румынии. И фамилия моя - Дракула. Знаменитая фамилия. В ваших школах наверняка изучают.
- По истории?
- Нет, скорее по биологии.
- Что-то не припомню. Болел наверное. Так значит ты модьярка? Это ничего - я дружески потрепал её по плечу - я не расист. Нас школа в духе интернационализма воспитывала. Хотя… негров любить я так и не научился. А заставляли….
- Так ты что ж, неуч двоешный - вскипела она вдруг - в школе за неграми про графа Дракулу прослушал?!!!
- А мы, в совковские времена, про графьёв не очень-то учили - нашёлся я. Не положено было.
- Зато сейчас положено! - метко парировала она - На весь твой драный «савок» сами же и положили. И наложили сверху. С избытком! Или, как это правильней будет по-русски?
Последнее слово она произнесла с явным буржуазным акцентом и ехидной ухмылкой. Я чувствовал, что сильно обидел её, и скорее всего не развалом союза.
- Послушай, Джина - начал я ласково - в школе я был одним из лучших матёрых лодырей и прогульщиков. Не обижайся, лучше просвети дурака.
Она ещё дулась, но всё же заговорила:
- Слушай, невежда. Слушай и внимай! Мой прадед, известный во всём мире, как граф Дракула, был злейший ВАМПИР!!!
- Вам… чего?
- Мне-то ничего. Совсем ничего от его знатных владений не досталось. Всё ваш проклятый «савок» и подмёл. А прадед был очень богат и могущественен! До сих пор одним из злющих персонажей истории считается.
- Нет, по истории мы точно такого не проходили. Я б запомнил.
- Да - с сожалением вздохнула Джина - у вас к каждому строю всегда находится новая история. Вот такая печальная история  и получается…
Поскольку спорить было неуместно, я просто закивал головой, как делал неоднократно в школе, когда тошнило от слушаемого. И с грустью поинтересовался:
- Так значит ты тоже вампир, устроивший юбилейный пир. И меня на десерт припасаешь? А это ты здорово заметила, про то, что кровь не проливаете. Она ж у вас на вес золота поди?
- Да ты чего, ковбой, так разволновался. Боишься потерять родной колхоз «Передовой навоз» с его задолженностями по зарплате? Или может у тебя ещё чего дельного в этой смертной жизни имеется? Так ты протестуй! Высказывай аппозицию и про альтернативу не забудь, придумай! А то мы тут древние, прадедовский метод так и внедряем… в ваши белы шеи…
- А вот и имеется! – гордо ответствовал я - Кошка Глашка у меня имеется на иждивении! И без меня ей никак нельзя! Субсидию без меня ей никак не оформить! Да и кого приручил, того и имей! Всмысле, в друзьях. Экзюпери я в школе всё же прочитал. Понимаешь, она ко мне приручилась, поверила. Примерно, как я тебе, дурак набитый… 
Она так и прыснула смехом:
- Ну, ты ковбой и потешный! Обычно люди, они хитрее бывают. А ты прям, как из сказки.
- Из какой такой сказки? - обиделся я, видя, как ловко она меня сделала.
- А из той, в которой Иванушка на волке катался…
- Про дурака, значит, - умозаключил я.
- Ну, я так не говорила…
- Зато подумала - не отступал я.
- Ой, мало ли что подумается, сдуру! Вон ты сейчас всерьёз подумал, что из тебя кровь пить будут. А, как видишь, мы больше предпочитаем коктэйли из бокалов.
Она не могла остановить рвущийся наружу смех. Мне оставалось глупо улыбаться, что б не казаться ещё более смешным. Я стоял, улыбался и думал:
- Да, ещё не известно на чём ваши коктэйлики замешивают…
А вслух тихо спросил:
- Ты вон тут всё про вампиров толкуешь, а я что-то не увидел твоих страшных клыков?
Тут она смутилась по настоящему. Уверенная улыбка вмиг соскользнула с её красивого лица, и в огромных глазах замаячила нерешительность. Я и не знал, что так легко попал «в десятку». Просто обидно за «дурака» стало. Вот я и «наехал», как говорят. А она вдруг разом вся сконфузилась, и потупив взгляд в модельную туфельку, уныло произнесла:
- Понимаешь, ковбой, тут такое дело… красота, она всегда чего-нибудь да и требует. А клыки это так не эстетично… Вот я и подпилила их немного у дантиста. Специально в Германию моталась к хорошему спецу.  Приехала красивая, довольная. Дома - скандал. В момент на двери указали, выперли. За нарушение семейных традиций, так сказать. Ну и чёрт с ними, с этими традициями! Я и раньше кровь с неохотой пила. Мне её насильно в детстве вливали, вместе с рыбьим жиром. Для гемоглобина. Каждый день, за пол часа до еды. Фррр! Как вспомню эту гадость, наизнанку выворачивает. Маленькая была, глупая, послушная. Для гемоглобина всё! Для здоровья! Да, чего уж там, за сроком давности. Всё ушло в историю. А с семьёй с тех  пор так и не общаюсь. Они мой гематоген не приветствуют. Позором семьи считают…
Говорила она это смешно и потешно оправдываясь, как-будто была школьницей, свеже пойманной в туалете с сигаретой. Со смеху я так и рухнул не чей-то столик, слегка примяв маленького, дистрофичного вида, крокозябру... а он, мною распластанный, с самой дружелюбной улыбкой, неуклюже пытался приобресть изначальный вид. 
- Осторожно! – вскрикнула Джина - Ты же мог его покалечить!
Меня сильно тронуло её бережное отношение и беспокойство о ближнем. Я видел в её глазах истинную заботу о нём, и отчаяние за мою неповоротливость. Меня в очередной раз обдало волной восхищения. Вот кто своим (поистине детским восприятием) делает добрее и чище этот замёрзший и заваленный мусором людских грехов, воющий и воюющий во спасение мира - мир! Я искренне извинился перед слизким чудом и его спутницей. Мы опять отошли к барной стойке. Мне стало очень стыдно. И за людей вообще, и за себя, в частности. Было жутко обидно, что они - уроды,  лучше нас - красавцев. И мои хронические комплексы многоразового использования, из всех глубин подсознания начали безжалостно (и как всегда не в тему) выползать и всплывать так скоропостижно... И, окончательно доказывая человеческую мерзость, я заглотнув, для храбрости, «зелёненького» пойла, начал нести такую пургу, что страшно вспомнить:
- Джина, а что это был там за чахлик, мною насиженный? Твой друг?
- Это не был, а есть, мой гость. Друг детства. В одной песочнице играли. Потом, за одной партой в школе сидели. Кстати, такой же двоечник, как и ты. Но правда, в отличии от тебя,  «в люди» всё же выбился. Сейчас на секретной службе числится. Недавно в звании повысили. Что-то  вроде вашего капитана будет.
Задетый за живое по поводу «выбился в люди», я ещё больше остервенел:
- Ну надо же! – присвиснул я - Всего каких-то 500 лет, а уже в капитанах! Круто! Хотя таким слизким, наверное, труда большого не составит секретно влазить в чью-то зашифрованную задницу и оттуда азбукой морзе стучать донесения. Или у него мобильник? Нет, вряд ли ваших капитанов мобильниками балуют. Пусть чуток подождёт, ещё так лет 500 верной службы. А там глядишь, и до майора дослужиться. И мобильник ветерану казёный подгонят! И не токмо стучать, звонить начнёт, всею своею крутой ментово-сигнальной полифонией. А если из тёплой задницы, так и годы ласточкой пролетят! Такой сумеет пристроиться! «В люди» обычно таким тернистым путём и выходят, вниз по толстой кишке. Такой знает, как семью обеспечить на долгие годы, и чтоб никакие ни совки, ни веники не пронюхали. Завидный жених! А почему не твой? Такой перспективный! Ах, спардоньте, сразу не заприметил. Он же женат! Какое расстройство! Как получилось? Как в песочницу, так тебя рылом, а как жениться, так на другой. Что? Залетел по малолетке? Это быва-а-ет, если не там летать. Зато теперь, с такими погонами на крыльях… А что жена? Никак психолог? Глянь, как профессионально успокаивает! Джина, а раскрой секрет: какой у неё номер обуви? Ты ж наверняка по-дружбе знаешь?  Ну, конечно, если эта информация не вконец зашифрована спец службами. Да я же с серьёзными намерениями, чтобы загладить вину своей неуклюжей задницы (хотя ему вобщем-то не привыкать). А ты чё так расстроилась? Хочу знатный подарок сделать его жене - финские лыжи. Так чтоб наверняка с размером не ошибиться. А ему - санки со смазкой, чтоб в рабочей заднице скользить удобнее было. И фонарик впридачу, чтоб не заблудился! И плеер -  под музыку ж, веселее… 
Я видел, как она беспомощно злиться. Наверное я опять задел «десятку» с её первой неудачной любовью. Да и душу она мне только вот, открыла про семью, а я сволочь, всё похерил. И тогда я заткнулся. А потом очень долго извинялся…
 Думаю, она поняла и мою обиду за человеков, и ревность к слизкому. Потому что выпила со мной «мировую» и рассказала, что вся их компания, так сказать - «неблагополучные дети тьмы», по идиологическим соображениям не пожелавшие идти по кровавым стопам своих предков. Выбравшие иной путь. По нашему –  пацифисты. Словом, совершенно безобидные твари. И хотя внешне они далеки от человеческих идеалов, внутренне - как раз ими и движимы. Славные ребята! Добрые и мягкосердечные.
…Неизбежно близилось утро. А это, как известно, была не их пора. Физика-то не стиль, сильно не изменишь. Скажу честно, мне было жаль с ними расставаться. В одну ночь я нашёл больше друзей, чем за все эти «бесполезно прожитые годы». На прощание ребята сказали, что будут всегда рады меня видеть в ихнем пабе. Прямо так и сказали:
-  Алик, всегда ждём! Будем рады с тобой потусить!
И я стал частенько туда наведываться. А Джина стала моей девушкой. И хотя она чуть постарше меня, никого это не смущает. Как сказал классик: «Любви покорны даже твари. Всех возрастов. С любою харей». И я с ним вполне согласен. Об одном жалею. Джина уже не укусит меня по-прадедовски. Грешен, жалею. Ведь когда ты по настоящему счастлив, так хочеться быть вместе - ВЕЧНОСТЬ…         

                1994г