Частичка души

               
                «Запылился на полке парадный мундир.
                Точит моль золотые погоны.
                Нам досталась судьба защищать этот мир.
                Вне закона. Вне закона.»
                С. Трофимов (Трофим)
               
  Проснулся однажды ночью от шума с улицы. Этаж был третьим, а окна летом были открытыми. Рядом была автобусная остановка, которая хорошо освещалась. Уличные фонари тоже светили. В окно увидел, что один «мужичёк» собирается обокрасть киоск, в котором продавали проездные документы. Для этого он разбил стекло в раме и пытался что-то  достать, вытянувшись во весь свой рост. У меня на балконе было несколько мешков с картошкой, морковью. Я взял одну морковку, которую можно кушать целую неделю, такая она была большая и бросил в сторону грабителя. Она попала в автобусную остановку, ночью  среди общей тишины, произведя такой грохот, что я даже сам испугался такого шума. На какое–то время мужчина притих не понимая, откуда исходит такой грохот в три часа ночи. Возможно, подумал он, сама остановка стала крениться или метеорит в неё попал? Он резко выскочил на проезжую часть от неожиданного шума как бы говоря, что он тут не причём. Но видя, что никого нет и это ему могло послышаться принялся за прежнее. Продолжил воровство.
 
  Форточка на балконе была маленькая, бросать через неё мне было неудобно, чтобы не разбить стекло, вызвать шум и привлечь к себе внимание. Я старался, как мог. Второй морковью попадаю прямо в этот киоск, с тыльной стороны, в котором пытался поживиться воришка. Грохот был не меньше. Вот тогда только мужчина ощутил его уже на себе, находясь головой внутри киоска. Он понял, что за ним кто–то наблюдает и мешает ему. Делать было нечего, как закричать, что он не ворует, а только смотрит. Но не сказал о разбитом им стекле. Как в анекдоте: - "Я так вначале и подумал, что он только... Но присмотревшись, понял – нет...", - ворует собака. Минут десять он просто стоял, сидел. Полагал, что житель нашего дома, то - есть я, пошел досыпать, чтобы продолжить свое незаконное дело. Но я не пошел спать, и когда он возобновил свое начинание, бросил в него картошкой, которая попала вновь в остановку, вызвав сильный шум. Вору делать было нечего, как покричать в сторону моего дома. Выражения им не выбирались. Он вызывал меня показаться в окне, чтобы выразить свое негодование. Не дождался и пошел по дороге, проклиная всех и все, вспоминая и мать, и других родственников, не сумевших ему помочь в воровстве. Я ещё долго смеялся, сидя на полу лоджии. Сон прошел. Я приготовил себе ранний завтрак и пошел на рыбалку. Светает летом рано, а клев по утрам бывает хорошим.
   
  А у соседки была кошка  до того боевая, что некоторые собаки из нашего двора побаивались ее, когда она выходила вечером на прогулку со своей хозяйкой. А все началось с того, что один неопытный пес, по неосторожности стал лаять на нее с близкого расстояния. Она не испугалась его, а наоборот прыгнула на него и так, как наездница, проскакала на его спине метров двадцать. Надо было видеть эту болонку под наездницей, которая вцепилась когтями своих лап в спину, от которых собака потеряла все свои собачьи достоинства и с громким визгом носилась по двору, приводя в панику других собак и кошек, вызывая громкий смех соседей, видевших подобные скачки. С тех самых пор эта собака рвала поводок из рук своей хозяйки, чтобы только не встретиться с кошкой, на вид очень спокойной и добродушной с соседями по подъезду.   
               
  Я часто ходил на футбол, стадион располагался по пути с работы.  Заходил "болеть" за местную команду иногда один, иногда с коллегами по работе. Ребята из этой команды столовались в одной со мной чайной военного торга. Их всех я знал в лицо. На этот раз в гости к нам приехали столичные знаменитости для проведения товарищеского матча. Мы проигрывали со счетом в три мяча. При одном ударе мяч так удачно лег на ногу футболисту гостей, что попал в табло, которое располагалось недалеко от футбольного поля. Оно стало показывать немыслимый счет в нашу пользу. Смеху тогда было много, воспоминаний об этом тоже при встречах зрителей того футбольного матча. К следующей игре табло починили, а точнее сказать заменили полностью, кроме самой мачты, на котором оно было установлено.

  На этом же стадионе неоднократно выступали артисты, известные экстрасенсы, знахари времен перестройки. Было время, когда на стадионе изгоняли бесов из граждан и не только их одних.

  Вспоминаю один митинг, который образовался стихийно, по поводу остановки автомашины, которая везла одного чиновника обкома. В багажнике этой «Волги» граждане обнаружили несколько ящиков с колбасой, когда везде было голодно. Я через день я увидел лозунг, который спрашивал у окружающих: - «Кто съел мое мясо». Когда я это вспоминаю, то не знаю смеяться над этим или плакать? Были времена.

  С нами поступают ровно на столько, на сколько мы это им позволяем делать. Если не будем позволять, то и делать они с нами не будут ничего незаконного. Побоятся.
               
  Одно время было тяжело с санаторными путевками в нашей организации и мне предложили знакомые поехать с ними, приобретя путевку в их организации. Я согласовал свой отпуск с руководством и поехал в санаторий. Жил в двухместном номере. Соседом моим был мужчина в семьдесят два года. Веселый, компанейский человек. Он раза три в неделю просил меня погулять какое–то время, потому что к нему приходила гостья пить чай, как он мне говорил. Иногда чаепитие у них затягивалось на несколько часов, но я никогда на него не обижался, мы сдружились с ним за этот курортный срок.

  Он поведал мне одну историю, что в прошлом году тоже отдыхал в санатории и пришел потанцевать в соседний санаторий, потому что в своем санатории был перерыв. А на начало вечера танцев немного не успел, раздеваться пришлось на сцене, где находились зимние вещи таких, как и он, опоздавших. После танцев, когда стали одеваться, не нашлась его норковая шапка.  До конца санаторного срока ему нашли какую–то, а что сказать дома жене, куда дел шапку? Приехал домой. В одну руку взял чемодан, а в другую купил предусмотрительно торт. Так и явился домой. На вопрос жены, куда подевалась новая норковая шапка, рассказал предварительно придуманную историю. Она была принята, но с недоверием. Иду домой с вокзала, в одной руке чемодан, а в другой торт. Подбегает мужчина, хватает шапку и скатывается с горки, идущей вниз от тротуара. Что можно сделать? Руки - то заняты, народу на улице нет, на помощь  позвать некого. Сын моргает одним глазом и говорит, что да есть в городе воришки, промышляющие таким образом. Вот так с помощью сына и смекалки вышел из щекотливого положения. Но попотеть все – таки пришлось изрядно. Зато погулял в санатории. 

  У меня был заместитель опытный и рассудительный человек. Он говорил мне, чтобы мы никогда не оставались до конца любого мероприятия, а уходили с него чуть раньше всех. Так оно однажды и произошло. Отмечали какой–то политический праздник, заместитель говорит, что пора уходить. Мы попрощались и пошли с ним по домам. Когда пришли назавтра на работу, то в организации нашей уже проводилось административное расследование по поводу вчерашнего исчезновения денег у одной дамы из сумочки и еще чего - то. На вопрос, а где были мы и что делали вчера в такое - то время, отвечали, что были дома и спали.
               
  Однажды мне мои знакомые подарили лодку. Вещь хорошая, но имеющая две небольшие пробоины. Ее надо было еще привезти с лодочной станции. Я остановил на улице грузовую машину, договорился с водителем, заплатил ему за неудобства и привез этот подарок на дачу. С товарищем залатали пробоины, спустили на воду озера, которая омывала край дачи. На этой лодке плавали все желающие, посещавшие дачу. Их набиралось до нескольких человек. Вместо весел использовали деревянные лопаты. Хорошо, что на озере не было волны, а то лодка так погружалась в воду под весом пассажиров, что вода переливалась через ее борт. Но лодка принесла еще и прибыль. Чтобы ее не украли, мне изготовили металлический длинный штырь, к концу которого было приварено несколько колец. Когда этот штырь зарывался в землю, то кольца на штыре не давали возможности его вытащить. Пришел я раз на дачу и вижу, что кто-то пытался выкопать штырь из земли и украсть лодку. Но мои старания не прошли даром, этот кто–то сломал свою лопату, выкапывая штырь, которая находилась в вырытой яме. Лопата была совсем новая, очевидно, купленная непосредственно для откопки «противоугонного устройства» и придания движения лодки, но без черенка. Я приладил к ней черенок, и она еще долго служила мне в своем качестве.

  К нам в город часто приезжали артисты разных жанров, были и такие которые обладали гипнозом. Вот на такой концерт мы с женой и пошли в летний театр. Все шло хорошо и весело до определенного момента. Выходит артист на сцену и говорит, чтобы все поднялись со своих мест и смотрели за движением его ладоней, которыми он потянул на себя, и половина зала последовала за ним. Но когда он оттолкнул их резко от себя, то и половина зала резко подалась назад. Причем многие попадали на свои скамейки, а некоторые и за них, сверкнув всем, во что были одеты, потому что, в летнем зале спинок на скамейках не было. Вот их и вывел он затем на сцену, туда попала и моя родственница. Они все разулись и расселись на стулья, подготовленные помощниками артиста. Одной девушке он дал микрофон и предложил быть известной в то время певицей, а другим в руки раздал обувь, лежавшую на сцене, которую они сняли с себя, и они все были музыкантами оркестра. Моей жене попался солдатский сапог, и она была членом этого оркестра и играла на балалайке. Когда заиграла музыка за сценой, певица стала петь и приплясывать в такт композиции, а музыканты играли, беря на грифах такие ноты, что мог бы позавидовать музыкант  виртуоз. Жена тоже играла на сапоге вместе со всеми, причем с таким воодушевлением, что казалось, она это делает в свое удовольствие. Зрители в зале покатывались со смеху, а я вместе с ними. После всего я говорил в шутку, что после такого концерта и такого исполнения весь оркестр может быть приглашен в одну из филармоний страны, причем  очень известную. На что слышал в ответ, что она все видела вокруг, когда была на сцене, и меня в зале, и солдатский сапог, на котором исполняла музыку, но поделать с собой ничего не могла. Такое было на нее воздействие гипноза. На меня гипноз не подействовал и в другой раз, а выступала тогда женщина. Я подошел к ней после концерта и сказал ей об этом. Она предложила взять меня «на глаз», но и это не подействовало. Тогда она прикрылась своей усталостью на концерте и покинула зал.
 
  В детстве мой папа рассказывал мне подобное, что его тоже не взял гипноз. Он служил в воздушно десантных войсках и с товарищами пошел в цирк, а там давали представление с гипнозом. Всем представлялось, что арена цирка наполняется водой. Зрители стали забираться выше, женщины поднимать подолы платьев, началась паника. В конце все закончилось веселым смехом. Какой силой, оказывается, обладает этот гипноз. 

  Сколько пришлось сменить гарнизонов, сколько городов? В каких только местах не побывал за время службы: Дальний Восток, Сибирь, Средняя Азия, Закавказье, Забайкалье, Европа и Крым. Сколько приходится преодолеть трудностей офицеру и его семье при переезде к новому месту службы. Родственников, друзей, товарищей там нет, а есть только коллеги. Первый вопрос, который надо решать, это вопрос жилья. Какое–то время живешь в гостинице, пишешь и развешиваешь объявления: «Семья военнослужащего снимет жилье». Далее как снежный ком: детям надо идти в школу, жене надо найти работу. Столько в это время приходится затрачивать нервной энергии, лучше и не вспоминать. Большинство военнослужащих проходят через подобные испытания не по одному разу.   
               
  Я, вообще, люблю города небольшие, равнинные, компактно расположенные. Как город моего детства. В таких городах как в деревне все люди знают друг друга. Приходилось жить и в городах  с миллионом  жителей. На дорогу, на работу затрачивалось время часа два, столько же обратно. А тут все под рукой. Красота, покой.

  Воспоминаниями часто возвращаюсь в хорошее, доброе прошлое. Ведь мы были так молоды. Я оставил там частичку своей души в коллегах, соседях, знакомых и просто в жителях тех городов, тех гарнизонов в которых проживал.  Спасибо им всем.