Сон 16. 12. 14

Я смотрела со стороны на трёх девочек, лет тринадцати.  Они, вероятно, пытались взлететь, взявшись за руки. Помимо этих девочек, на площади было ещё несколько школьников, пытающихся постичь основы левитации.
Стоило мне задуматься о том, что когда-то я и сама была такой же юной и неопытной, как в одной из привлекших моё внимание девочек я узнала себя…
И в это же мгновение я оказалась на её месте. Мне снова тринадцать и я снова учусь летать, взяв за руки Алёну и Ксюшу – своих одноклассниц.

Чтобы взлететь и как можно дольше удержаться в воздухе, необходимо всем троим поднять руки вверх, конечно же, их не разжимая. Мы чётко следовали инструкциям, но у нас практически ничего не получалось. Нужна была концентрация! И я использовала её на полную. Тогда как девочки явно занимались чем-то другим.

Меня всегда раздражал тот факт, что полёт доступен только коллективно… И стоило об этом подумать, у нас с девчонками получилось оторваться от земли! Было тяжело, ведь мне приходилось концентрироваться с двойной (а то и тройной силой), однако ничто не способно затмить этого волшебного чувства, когда ты паришь над осточертевшей землёй! 

Не помню, сколько времени мы продержались в полёте, но всё тело болело потом нещадно, а в голове была такая каша, что думать о чём-то было попросту нереально.

Мне было двадцать шесть лет, и я приехала навестить семью в свой маленький родной город
.
В носу засвербело, и, стоило мне чихнуть, как я вновь оказалась перемещена из своего тела… На этот раз в позицию стороннего наблюдателя.
Девушка, очень похожая на меня шла вдоль дороги, направляясь домой к маме, когда рядом с ней остановилась серая иномарка и из неё вышли две смутно знакомые девушки.

При ближайшем рассмотрении я узнала в них своих школьных подруг, тех самых девочек, с которыми мы учились летать в седьмом классе – Алёну и Ксюшу.
Однако моё тело моим же голосом поинтересовалось у подошедших, знакомы ли мы, и ели да, то почему бы им не назвать свои имена.

Первой представилась Ксения, тепло улыбнувшись, но вот Алёну представила она же. И, что странно, чужим именем: «Это Эля, ты её не знаешь, но я тебе про неё рассказывала в школе».
Моё глупое тело ничего не заподозрило и лишь вежливо кивало девушкам, в то время как я беспомощно сверлила троицу взглядом, не в силах как-то повлиять на происходящее.
Именно тогда, наверно, я начала подозревать, что моё тело принадлежало в эти минуты кому-то другому… С другой судьбой и совершенно иными воспоминаниями…

Три молодые женщины, о чём-то мило переговариваясь, направились в открытое кафе (К слову, не припомню в нашем городе таких вот уютных местечек!).
Я проследовала за ними. Хотя… Скорее всего, я просто была привязана к своему телу невидимыми нитями…

Когда троица уселась за стол, произошло странное. Алёна (или Эля?) вдруг превратилась в маленькую девочку лет шести, а Ксюше стало на вид вновь тринадцать… Но странно не это! А то, что моё тело совершенно никак на это не отреагировало! Эля наклонилась через стол, и зашептала что-то на ухо глупой мне. На что та другая я лишь мягко улыбнулась.
В мгновение ока, в руке у маленькой девочки что-то блеснуло, и она, на удивление мягко, вонзила это что-то прямо мне в грудь.
 
Пока глупая я соображала, что же произошло, и в панике хваталась за грудь, девчонки вышли из-за стола, и, произнеся странно-знакомую фразу, исчезли.
"Тёплый, как живой. Живой, как дышащий мёртвый" – эта фраза вертелась у меня в голове, тогда как другая я совершила ужасное: она засунула руку прямо в рану в груди и извлекла оттуда странную желеобразную подушечку округлой формы. Почему-то моё подсознание знало, что это за предмет. Это знало и моё тело, глаза которого чертовски расширились, лицо побледнело, а губы скривились в страшной гримасе.

Спустя несколько мгновений рядом со мной оказался парень, которого я почему-то идентифицировала как своего одноклассника (Хотя готова поклясться, я его видела впервые!). Он взял меня за руку, и я вновь оказалась в своём теле. И мы подняли руки вверх, начиная взлетать.
В груди ужасно жгло, хотелось спать, но парень настойчиво подпитывал меня силой, через сжатые ладони.

Приземлились мы в обыкновенном дворике, заметённом снегом. И я только тогда осознала, что не смотря на зиму (в которой я точно была уверена), в предыдущих моих злоключениях было на удивление тепло и ясно. Мы с парнем приблизились к подъезду, и он жестом указал мне на странную сосульку, растущую снизу-вверх прямо под окном первого этажа.
И я снова оказалась лишь наблюдателем.
Моё тело, пошатываясь, подошло к сосульке, оторвало её от основания и в один мах, съело!
После этого всё стало непроглядно-тёмным, и я снова услышала слова девочек: "Тёплый, как живой. Живой, как дышащий мёртвый".

Изображение появлялось медленно и неуверенно. Я вновь была лишь зрителем в разыгрывающейся передо мной странной сцене. На этот раз моего тела не было видно и это заставило меня внутренне похолодеть. Из того самого подъезда вышла пожилая женщина, в которой я узнала изрядно постаревшую маму Алёны. Она заметила отсутствие странной сосульки, и выражение её лица стало похожим на моё, в тот момент когда я извлекла из своей груди странную подушечку. Женщина тяжело вздохнула и зашла за угол дома, где к ней подошла ещё одна пожилая дама, лица которой я не увидела (она стояла ко мне спиной).

-Мы не смогли предотвратить этого. Что теперь нас ждёт? – произнесла первая женщина.
-Твой ребёнок принёс в этот мир слишком много зла! С этим нужно что-то делать, – отозвалась незнакомка.
-Да, дитя, которое я выносила, сослужило нам скверную службу.
-Мы должны её уничтожить! – в голосе незнакомой дамы слышалась сталь.
-Её? Ах, да… Ты же не знаешь, что мудрецы возложили на твою чистейшую душу воспитать из чудовища человека… – с усмешкой ответила женщина.
-Что ты имеешь в виду? – спросила неизвестная и её уверенно расправленные плечи постепенно начали беспомощно сутулиться.
-Ты воспитывала моего ребёнка. А я - твоего. Теперь давай пораскинем мозгами, где твой милый мальчик познакомился с нашей единственной надеждой?
-Пожалуйста, не говори мне, что больше двадцати лет я воспитывала сына ведьмы… – взмолилась незнакомка.
-"Тёплый, как живой. Живой, как дышащий мёртвый" – мрачно произнесла женщина, после чего мир вновь погрузился в темноту.