Сегодня же воскресение. Быль

      Томительный,  жаркий, июльский  полдень выпавшего на Питер редкого знойного лета.  Воскресный день.  Почти все разъехались, кто куда. Кто в отпуска, кто на дачи. На дорогах, за исключением центра города, практически замерло движение, по улице вяло бродят  немногие никуда не уехавшие расслабленные граждане.  Захожу в магазин "Спектр", в котором продается парфюмерия, бытовая химия и всякие галантерейно - не галантерейные  мелочи. Духота, перемешанная с характерными для подобного магазина ароматами.       Дышать практически нечем.  В магазине  немного покупателей, женского и мужеского рода.  Кондиционеры не работают.  У кассы стоит истомленная, стройная, молодая продавщица, а рядом с ней  работает, не спасающий  от духоты, включенный  на всю мощность маленький вентилятор. Продавщица  отрешенно смотрит куда-то мимо посетителей и   медленно обмахивается каким-то буклетиком. К кассе подходит маленькая, худенькая, со спины похожая на подростка, аккуратненькая старушка в белой, несколько экстравагантной шляпке и начинает расплачиваться за покупки. Делает она это  с чувством,  с толком, с расстановкой.  Сосредоточенно  и медлительно.  Сначала она деловито  ставит корзинку с покупками у кассы,  затем достает сумочку, из нее извлекает платочек,  косметичку,  очки.  Слегка заторможено,    явно никуда не  спеша,  тщательно  протирает  очки платочком,  надевает их поудобнее и достает из сумки  два кошелечка, один большой и один маленький.   Девушка - кассир, отложив  буклетик,  всё так-же выпавше-отрешенно  вынимает  бабулькины  покупки из одной корзинки, сканирует их, перекладывая  в другую,  пробивает чек и называет сумму.  Ждет.  Бабулька  упорно  копошится   в большом кошелечке, затем в маленьком и достает,  наконец, деньги. Внимательно и долго  пересматривает, пересчитывая их.        Наконец,  расплачивается  за покупки  и здесь же, не отходя от кассы, происходит  обратный процесс: также  сосредоточенно  и  аккуратно экстравагантная  бабуля  начинает  поочередно складывать  свои кошелечки, косметичку и все, что ей удалось извлечь обратно в сумочку.  Действие   напоминает кадры замедленного кино.
Из  покупателей, присутствующих в магазине образовалась нетерпеливая очередь. Всем нестерпимо душно и жарко. Бабулька, тем временем, складывает  свои денежки обратно и вдруг, что-то вспомнив, произносит: "Ой, я же забыла бритвенные станки для сына купить! Дайте мне, пожалуйста, комплект" Кассирша равнодушно: " Какой Вам? "    Бабулька изумляется: " А они что, еще и разные?!"  Продавец:" Да. Вот, выбирайте..." И  размягченным жестом руки, не оборачиваясь, показывает на стеллаж за своей спиной.  Народ в очереди слегка напрягается и начинает тревожно топтаться на месте, причем очередь подросла еще на несколько забежавших в магазин покупателей.  Бабулька-одуванчик долго и  внимательно  смотрит на стеллаж и опять  удивленно ойкает:" Ой, сколько же их!  Я и не знаю, какой  ему  необходим, какой  надо  купить... а, можно я сыну перезвоню по мобильному?" Продавщица, похоже, совсем выпала в свой полуобморочный,  равнодушный мир и  вяло  произносит:" Можно, всё можно".  Бабулька   начинает  заново  копошиться в сумочке  и извлекать из неё ... косметичку, большой кошелечек, маленький кошелёчек, телефон, футляр для очков, платочек.  Очередь за бабушкой явно  на последнем  пределе: задыхается  и  сдерживается  из последних сил.   Некоторые, стоявшие  в очереди   последними, обреченно  чертыхнувшись,  и плюнув  на всё, побросали свои корзины с покупками,  выбежав на волю, на улицу.  Поскольку, я стою сразу за старушкой и уходить мне не  совсем не резон,  вкрадчиво    говорю  ей:" Бабуленька, а можно... пока Вы звоните... я быстренько расплачусь? А то очередь из - за Вас растет".   "Бабуленька"   отрывается от своих многочисленных кошелечков, недовольно оборачивается,  недоуменно   смотрит, сквозь очки,  сначала  на меня,   затем  разворачивается  лицом к очереди, смотрит  также недоуменно  на образовавшуюся позади неё  вереницу из покупателей  и наивно   восклицает:" Ну и что?   Сегодня же воскресение!"
  Из  конца  очереди  вырывается  неконтролируемый,  несдержанный  поток ненормативной  лексики.  Громкие мужские голоса,  перекрывающие  приглушенные, но столь же не стесненные в выражениях, женские...