Девушка с розовыми волосами часть 1. 1

эм...что сказать об этом? я не знаю. здесь есть ошибки, недочеты, потому что я как всегда невнимательна. да и текст сыроват. но это только первая лепка))для начала хочу дописать всё, а потом уже редактировать. возможно, моя идея покажется бредом подростка, но я и не взрослая, чтобы думать серьезно) просто люблю розовый цвет и огорчаюсь, что многие против подобных изменений во внешности.


Все началось с того, что я выкрасила волосы в светло-розовый цвет. Говорят, что изменив внешность, мы меняем жизнь. Наверное, мыслители тех времен знали о чем толковали, потому что после выхода из парикмахерской, которая располагалась на углу чонанского торгового центра, моя жизнь перевернулась с ног на голову.
 
До того момента я считалась среднестатистической школьницей Ким Ши Кён, живущая в обычном доме, вместе с мамой, папой и младшим братом Кён Су. У меня была отдельная комната и целый шкаф со старыми пластинками и книгами. Книги я собирала сама, а винилки, в истрепанных картонных футлярах,  достались от папы. В молодости он подрабатывал на студенческом радио, поэтому частенько хвалился своим отменным музыкальным вкусом.

Мама работала учителем в младшей школе. Она являла собой образ образцовой матери и жены, которая последнее отдаст ради семьи. Мне ее жалко, если честно. Поскольку я была старшим ребенком, то на меня возлагали большие надежды, но они с треском провалились. Я не обладала ни одним талантом, даже толком не могла ботинки зашнуровать. Единственное, что я умела, это без конца бродить по улицам нашего городка и слушать музыку на плеере, пока тот не умрет от нехватки зарядки.

В детстве я неплохо решала задачки и легко запоминала стишки на английском языке, но с возрастом, кажется, произошло что-то необъяснимое, и я превратилась в улитку, прячущуюся в хрупком панцире выдуманного мира. Может, однажды меня похитили НЛО и промыли мозги? Или я попала в кроличью нору, после чего получила расстройство личности.

Я совсем ничего не знала о жизни, и жизнь не особо мной интересовалась. Мы были по разные стороны баррикад, как Север и Юг Кореи.

Мой младший брат-погодка отличался от своей несмышленной сестры хотя бы любознательностью. Он любил ходить в школу и делать уроки. По вечерам Кён Су пропадал в местной библиотеке, где сидел между стеллажами на полу, лихорадочно перелистывая страницы. Я к нему иногда заходила и садилась рядом, опуская голову на плечо и слушая невнятные бормотания. Так я получала спокойствие, будто сидела на берегу залива и слушала, как волны лижут песок.

С братом мы дружили. Он, как это ни странно, уважал меня и порой заступался, хоть потом и получал сполна. Кто из нас был старше? Спорный вопрос.
 
Кён Су старательно помогал мне с домашним заданием. Мы запирались у него в комнате, включали настольную лампу и решали примеры. Кён Су терпеливо объяснял материал, а я сцепляла пальцы в замок и упиралась в них подбородком, задумчиво рассматривая тени на столе.

- Ты меня слушаешь, Ши Кён? – спрашивал брат, легонько стукая карандашом по голове.

Я приглаживала челку и кивала, пытаясь вспомнить суть разговора. Меня больше интересовали сумерки за окном и уличный фонарь, освещающий желтым огнем клочок асфальта.

- Кён Су, поехали на море, - внезапно перебивала я, лениво отодвигая учебник.
Брат недовольно поджимал сердечкоподобные губы и тяжело вздыхал.

- Нам необходимо учиться, Ши, а не тратить время на бессмыслицу, - отвечал он и принимался снова твердить о различных формулах и способах решения уравнений.
 
- Какая же это бессмыслица? - бормотала я себе под нос. – Это же море. М-О-Р-Е. Там чайки и ракушки.

- Ши, ты, как маленькая, - злился Кён Су. – Тебе шестнадцать лет, у тебя выпуск на носу, а ты думаешь о море.
 
- Ну не об экзаменах же мне думать, - фыркала я.

- А как же работа, семья? На что ты будешь есть? – доказывал правоту собственных слов Су.

Я накручивала прядку волос на палец и серьезно задумалась над этим вопросом.

- Кошек и собак это не волнует. Они живут сами по себе и счастливы, - пожала я плечами, а Кён Су только закатил глаза, показывая своим видом, что меня не переубедить.

- Уникальное сравнение, - произнес он и углубился в учебники.

Несмотря на нашу непохожесть, я очень любила брата и готова простить ему абсолютно всё. Он моя поддержка и самый близкий человек в мире, после мамы.
Когда мне становилось страшно, я приходила к нему ночью и пряталась под  одеялом, а Кён Су начинал ворчать, когда я нечаянно задевала холодными пятками его теплые ноги.

- Ши, грозы нет, - шептал он. – Мне неудобно.

Я, напротив, сильнее прижималась к нему, вбирая в себя молочный аромат кожи. Запах ребенка, будто присыпкой присыпали. Кён Су забирал все мои кошмары и тревоги, ведь только ему было известно о моих настоящих чувствах, мыслях, о переживаниях, наполняющих душу хаосом. С ним было не страшно. С ним я была самой собой.

В тот день, когда я перекрасила волосы, Кён Су был первым из всех моих знакомых, кто увидел это зрелище. Он только пришел из школы и привычно складывал учебники на книжную полку. Я застыла у двери, не решаясь перешагнуть порог.
 
- Ши, твой классный руководитель сегодня… - Он не договорил.
 
Его и без того большие глаза округлились до формы теннисного мячика. Брат оцепенел, а после медленно опустился на стул, не спуская с меня шокированного взгляда.

- Ши, - Кён Су вновь повторил мое имя и сглотнул, - что ты сделала?

Я дотронулась до розовой пряди и улыбнулась, хотя на самом деле хотелось зареветь.

- Изменила имидж, - ответила я, ступая в комнату брата.

Кён Су провел ладонью по лицу и опять посмотрел на мои волосы цвета утреннего неба.

- Ты знаешь, что отец тебя убьет?

Я кивнула и опустилась на краешек кровати, зажав руки между коленями. Меня бросало в дрожь, когда я представляла лица родителей. У мамы точно случится инфаркт, а папа… Он просто выгонит из дома или самый безобидный вариант – представит, что его дочь умерла. Мои родственники из старой породы. Была бы их воля, я бы носила вместо джинс и свободных рубашек ханбок*.  Мама терпеть не могла неформалов и часто ругала меня, когда я возвращалась домой с компанией крашенных парней и девушек. Папа отмалчивался. Наверное, вспоминал времена бурной молодости и по этой причине не отчитывал свою непутевую дочь, но было заметно, что он очень недоволен.

Только я не могла поступить иначе. Я жаждала внимания, понимая, что оно может на самом деле сломать меня. И тогда у вас, наверняка, возникает вопрос – зачем я выкрасила волосы в розовый цвет?

Просто люблю розовый. Люблю рассветы, розоватое небо с едва уловимыми солнечными лучами, лениво пробуждающимися за горизонтом. Иногда я специально заводила будильник, чтобы встретить утро, забраться на подоконники и прижаться к окну, вглядываясь в светло-розовые линии на небесах. Но это только одна из причин.
 
Реальная причина появилась еще в средней школе – мальчик по имени Хан Джун. Он не считался звездой нашей школы, девчонки толпами не бегали за ним, да и учителя не часто хвалили. Правда, для меня Хан Джун стал особенным с первой минуты, когда только появился в классе и поклонился преподавателю. Он был воспитанным, умным, хоть и не любил выделяться среди одноклассников, чаще молчал и что-то рисовал в тетрадке, едва ли слушая скучные лекции. Хан Джун был обычным парнем, сбегающий порой с уроков, играющий в футбол по выходным с друзьями или тусующийся на дискотеках в местных клубах. Вроде бы, что я в нем нашла? Не знаю толком. Это был магнетизм. Будто тонкие ниточки опутывали нас и притягивали друг к другу.
 
Он говорил со мной только несколько раз за все то время, что мы учились вместе.

Меня тогда достали одноклассницы. Взяли и заперли в кладовой, где уборщица хранила всякий инвентарь. В тот день была намечена важная контрольная по физике, и пропускать ее я не имела права, иначе бы моих родителей вызвали в школу, заявив, что их дочь ни черта не смыслит в точных науках. Да, неудов у Ши Кён было, как грибов в лесу. Учитель пригрозил, что если я пропущу эту контрольную, то запросто могу остаться на второй год.

Хан Джун открыл дверь. Он взял меня за локоть и потащил в коридор.

- Успокойся и поспеши на занятия. Готова к контрольной? – спросил он, усаживая меня на лавочку и вручая свой платок.

Я отрицательно замотала головой. Все мои мысли накануне вертелись вокруг него. О каких учебниках и задачах могла идти речь?

- Глупая, - усмехнулся Хан Джун. – Возьми это. Вдруг пригодится.

Парень протянул мне бумажную гармошку, на которой были написаны правильные ответы. Я удивленно взглянула на него.
 
- Тебе нужнее, - ответил одноклассник. – Только осторожнее списывай, чтобы учитель не заметил.

- Спасибо, - произнесла я пересохшими губами.

Хан Джун улыбнулся и зашагал к лестничному пролету.

- Подожди! – крикнула я и побежала следом за ним.

Хан Джун притормозил и подождал, когда я подбегу к нему. Он ничего не сказал на это, просто улыбнулся, и мы пошли вместе в класс.

Пусть мы и молчали, даже не глядели друг на друга, но я была счастлива. Просто счастлива, потому что я находилась рядом с человеком, который на тот момент имел для меня огромную значимость. Вся моя подростковая Вселенная вертелась вокруг него. Он был вторым солнцем: таким же недосягаемым и в то же время близким.

За контрольную по физике я получила средний балл благодаря Хан Джуну. Мне хотелось отблагодарить его, и во время перемены, пока его место пустовало, и никого не было рядом, я положила на парту, где он сидел, апельсин. Я очень люблю апельсины, и надеялась, что Хан Джуну понравится мой подарок.

Я осторожно опустилась на стул и принялась ждать. Одноклассники вскоре вернулись в кабинет и начали шуметь, швыряться бумажками и тетрадками, а я сидела и, как загипнотизированная, смотрела на оранжевый фрукт, дрожа от волнения и придумывая разные сценарии нашего с Хан Джуном воссоединения.

Кто-то оборвал мои мысли, схватив со столешницы апельсин. Это был задира нашего класса – Мин Хёк.

- Парни, смотрите, у Хан Джуна, кажется, появилась фанатка, - сказал Хёк и отвратительно засмеялся. – Интересно, кто же эта дурочка?

- Наверное, из параллели, - встряли девчонки. – И что в нем такого? Обычный парень.

- Нет, у него глаза красивые и кожа чистая, - вставила главная модница Хи А. – Если бы он был популярным среди школьников, я бы предложила ему встречаться.

Я зажмурилась, твердя про себя, что это все глупый сон.

- Ставлю десять тысяч вон, что эта фанатка страшная. Она точно носит очки и трескает рисовые пирожки в нашей столовке, - поспорил кто-то из мальчишек.

- Ха-ха! Тогда это Гым Ран из класса «B».

Мин Хёк продолжал вертеть в руках апельсин, сидя на парте Хан Джуна.

- Что вы тут устроили? – раздался знакомый голос за спиной. Я сразу же вжалась в спинку стула.

- О, Джун,  - заулыбался Хёк, - тебе кто-то передал апельсин.

- И что? – невозмутимо поинтересовался парень. – Может, это мой апельсин.

Мин Хёк похлопал Хан Джуна по плечу и ухмыльнулся.

- Ты же не любишь апельсины. У тебя аллергия на цитрусы, - заявил он.

Я покраснела, как рак. Неужели, оплошала? Вот черт!

- Вероятнее всего, его оставила девушка, тайно влюбленная в тебя, - не отставал одноклассник.

Хан Джун поднял голову и равнодушно ответил:

- В таком случае, мне ее жаль, потому что у меня уже есть девушка.

В кабинете повисла тишина. Я почувствовала себя так, будто моя душа выпорхнула прочь. В голове я без конца прокручивала только что услышанные слова «у меня уже есть девушка».

Стало нечем дышать. Сердце колотилось так, что готово было проломить ребра, лишь бы выскочить на свободу. Я медленно встала и направилась к выходу. Нужно идти, идти быстрее, чтобы никто не увидел слез, зреющих на глазах. Я как будто превратилась в тряпичную куклу, набитую до отказа ватой. Тело отказывалось слушаться.

Я боялась, что упаду прямо перед одноклассниками, а те начнут издеваться. Почему дети в подростковом возрасте такие злые, как уличные затюканные собачонки, готовые вцепиться острыми зубками в любого прохожего? Почему они никого не любят? Им бы лишь высмеять кого-нибудь.

«У меня уже есть девушка».

Эти слова снова и снова загорались в сознании. Они смешивались с другими хаотичными мыслями, не теряя своей четкости и сути, дробились на буквы и, словно бусины, рассыпались по черепной коробке, отзываясь ноющей болью в висках.
Никто не обратил на меня внимания. Девчонки и мальчишки были увлечены обсуждением фанатки, которая так прокололась с апельсином. Ну откуда я могла знать, что у Хан Джуна аллергия?! Я хотела лишь отблагодарить.

Я подошла к окну и сложила руки на подоконнике. В горле застрял комок рыданий, но я из последних сил сдерживалась. На школьном футбольном поле бегали старшеклассники. Они что-то кричали друг дружке, толкались, когда пытались отнять у противника мяч. Девушки сидели на скамейках и наблюдали за игрой. Если я стану старшеклассницей, то изменится ли моя жизнь в лучшую сторону? Я горько усмехнулась. Размечталась.

Я не буду лукавить и прибедняться, что у меня совсем не было друзей. Конечно же, они были. Только я их растеряла. Не получалось заводить дружбу из-за моего характера одиночки. Ведь есть же такие люди в мире, которых хлебом не корми, но дай лишь посидеть вдали от всех, подумать, окунуться в воображаемые картинки. Я любила валяться на кровати вечерами и смотреть на потолок, усыпанный флуоресцентными звездочками, и мечтать, выводить пальцами в воздухе слова: солнце, месяц, снег и прочие пожелания, что-то вроде мороженого или мармеладных мишек. Я специально не мечтала о чем-то глобальном. Я не имела цели всей жизни. Я плыла с закрытыми глазами по реке, иногда попадая в круговорот, иногда цепляясь за ветки. Я знала, что не утону в этой реке. Бесполезные люди не тонут, они никому не нужны: ни реке, ни смерти.

- У меня уже есть девушка, - повторила я.

- Да? Не ожидал, что ты по ту сторону традиционной ориентации, - тихо хихикнул кто-то.

Я вздрогнула и обернулась, заметив позади себя Хан Джуна. Он сжимал в руке апельсин.

- Твой? – спросил он.

Я кивнула.

- Благодарность за шпаргалку. - Был ответ.
 
- Я так и подумал, - произнес парень и устало потер переносицу. – Что ты там бормотала про девушку?

- Ничего, - неразборчиво сказала я, пряча лицо в ладонях. Стыдно было смотреть ему в глаза.

- Если я тебе правда нравлюсь, то лучше избавься от этого поскорее. У меня действительно есть девушка. Она в другой школе учится, - объяснил Джун. – Мы с ней знакомы еще с детского сада. Наверное, мы будем вместе всегда.

Я серьезно посмотрела на парня.

- Ты в это веришь? – с сомнением поинтересовалась я.

Он кивнул, потом уперся руками в подоконник и запрыгнул на него, с улыбкой глядя на меня.

- Почему бы и не верить? Да, пока мы учимся в школе, будущее кажется нам безоблачным и радостным… Я понимаю, что в дальнейшем возникнут сложности из-за расстояния, учебы и не хватки свободного времени на разговоры, но это все проверка судьбы. Она свела нас и может с легкостью развести, если мы не выдержим ее экзамена на прочность. Судьбе тоже скучно. Надо же как-то развлекаться, вот она и придумывает трудности и рисует черную полосу на белой, гадая, кто сломается первым. Я не хочу сдаваться. Не в моих правилах сходить с дистанции.

- Значит, по-твоему, многие вещи зависят от судьбы? – переспросила я.

- Нет, глупенькая, исключительно всё зависит от нас. Мы и есть судьба и боги.

- Тогда получается, что ты еще можешь влюбиться в меня, - сказала я, чувствуя в душе облегчение, будто кто-то опустил рычаг, и напряжение спало.

Хан Джун засмеялся и отвернулся к окну.

- И такой вариант возможен, - ответил парень, мотая ногой. – Главное, узнать, кто сломается первым. Ты или я.


Ханбок* - национальный традиционный костюм жителей Кореи.