РокНРол

- Где я? – вылетело из моего рта так тихо, будто бы и не в слух вовсе.
Ответа конечно же не последовало, да и откуда бы ему взяться, если я не направлял свой вопрос кому-то конкретному, да и вообще не произнес его? Надо отметить что в комнате вообще не было никого, и несмотря на то, что она была похожа на гостиную в моем доме, но сказать точно я не мог, ведь перед тем как отрубиться в ней была куча народа и проходила вечеринка по поводу выхода нашей новой пластинки, а теперь здесь не было ни единой души.
Хотя, когда это было видано, что все бы ушли с праздника раньше, чем проснётся хозяин? И ладно бы еще срач оставили, но нет, прибрались за собой и оставили кристально чистую комнату с пылью ровно в тех местах где я и любил. Любил смотреть как она накапливается, пока я занимаюсь музыкой, или же напротив пропадаю на вечеринках и встречах.
Так куда же все могли пропасть? Конечно я слышал множество историй про то, как люди засыпали, просыпались, видели за окном ночь, а на часах какое-нибудь очень раннее, или позднее время, а затем продолжали спать, а когда они просыпались, то проходила уже целая неделя чистого времени, уносящая за собой горы полезного времени и не приносящая погашения усталости.
Но это абсолютно точно не такой случай. Если бы я пролежал мертвым грузом неделю, то мои друзья и возможно даже какая-нибудь пресса давно бы, или добудились меня, или объявили мертвым.
Мертвым?
А вот это было даже слегка похоже на реальность, вернее ту реальность в которою никогда не веришь пока живёшь, не смотря на то, что являешься большим поклонников романов и фильмов на подобную тематику, а для слушателей твоей музыки это нечто очень близкое к естественной повседневности, ведь они говорят о экстроординарной сущности моей музыки. Хотя она всеголишь конечный итог работы с красивыми и технологичными педальками эффектов и процессоров. Я не всегда сам понимал как создавал свой звук, ведь в командной работе все общее, и я всю жизнь просто крутил ручки, жмакал кнопки и бил по струнам так, как учил товарищ, окончивший музыкальную школу.
Тогда музыка была для меня магией, но если судить по тому, что тот мой друг отдалился от всего этого и теперь просто работает на заводе и счастливо живёт со своей семьей, то эта магия как воздушный эфир - вот она ещё есть, а в следующий миг она улетучилась.
Я постарался подняться на ноги. Голова должна была раскалываться на несколько частей и я готов был зажимать тот шов, идущий вдоль черепа, через который наружу из головы вываливаются все мысли как во время пьянки, так и после неё. Но боли не последовало. На удивление, ведь мой организм никогда ещё не отличался крепостью.
 - Ау! - крикнул я в надежде что хоть кто-то отзовется, ведь в последние лет пять, с тех самых пор, когда группа начала гастролировать по миру и я сел на свой первый наркотик, мне отвечали даже в собственных мыслях.
Всегда. Абсолютно всегда кто-то был рядом, не важно готовый, помочь, или просто выпросить автограф из моих уставших от струн рук. Я с усталостью брал ручку в руки и подписывал, не важно что, от салфетки до голой женской груди. Затем поднимал свою руку и хлопал фаната по плечу. Усталость.
Обычное дело уставать на такой работе. Глупо говорить о том как это иногда тяжело, ведь в таких случаях внутренний голос, который все ещё продолжал подавать идеи и заставлял радоваться жизни говорил: "ты ведь этого и хотел придурок!". А потом антракт.
Не хотел бы я соврать самому себе, сказав что не хотел бы побыть наедине  с самим собой, но то, что происходило сейчас пугало меня. Пробирало до самых кончиков пальцев.
Я встал и прошелся по огромному дому. Никого. "Когда там следующий тур?" - пронеслось у меня в голове, а глаза сию секунду метнулись к настенному календарю. А его не было.
Вернее сам календарь конечно же висел, но ни единого числа на нем не было обведено в красный цвет.
Свобода? Очень тихо пронеслось у меня в душе. Это было даже не сердце, а тот самый внутренний голос, душа которая должна была без передышки работать столько лет, чтобы тело и ещё сотни тысяч других душ смогли немного отдохнуть.
 
 - Он пришёл в себя, можете его проведать, - сказал врач сидящим в приемном покое людям. Несколько стариков, молодая девушка, и несколько лучших друзей, барабанщик и басист. Он был в коме несколько дней, но для них дни превратились в вечность.
Они зашли в палату думая только о том, как же повезло ему и им, что они не упустят данного шанса и помогут ему бросить героин. Но в этом же первом разговоре он сказал только:
 - Все возможно, а как же творчество?