Пепел над Барселоной

        К четырем часам по полудню Барселона сожгла меня в своих объятиях. Сожгла в пепел. Ветер с моря, очнувшийся от сиесты, лениво поднял меня у подножия Колумба и понес вверх по Рамбле. Мимо дышащей тысячью ароматами жадной пасти рынка Бокерия. Мимо загрунтованных как мумии мимов, равнодушных торговцев увядшими цветами, и крикливых канареек, ошалевших от жары и больше своих хозяев желающих быть купленными, только бы вырваться из раскаленных клеток.
        Возникшая на пути воронка площади Каталунии всосала меня и опустила на каменные квадраты своих плит. Но ветер вновь подхватил и направил к дому Байоли, где в лабиринтах коридоров и лестниц гулко стучали каблуки упорных туристов, обходивших комнату за комнатой в надежде отыскать хотя бы один угол. А затем к Педрере. Чья, скомканная Мастером как лист бумаги, крыша позволяет естественно и свободно стекать небесной влаге на землю.
        И дальше вверх по бульвару Грасии к парку де Гуэль, к его размякшим от жары пряничным домикам, сиротливо стоящим как будто их выставили в рекламных целях на мостовую из гигантской кондитерской лавки. Может быть, остаться в прохладе гротов и колоннад?
        Но нет. Ветер резко меняется на зюйд-зюйд-ост. И меня уносит к желтым башням Саграда Фамилиа, казалось вылепленных гигантским ребенком. Внутрь между корней колонн, устремившихся ввысь с мольбой к Господу о милости. Милости к нам, безнадежно жалким в своей глупости и живущим в привычном своем мире и растерянным перед величием замысла, непостижимого и от того еще более великого. Кто все мы, пробирающиеся среди корней великого древа мироздания? Нет у нас ответа. Есть только надежда - взгляд вверх в космическую жуть. Пусть ноют шейные позвонки запрокинутой головы. Нам туда, вверх. Только там спасение.
        И вместе с этими сотнями взглядов запрокинутых голов и ободренный блеском их глаз, я взмываю в проем недостроенной центральной башни над собором, и распадаюсь, наконец, на молекулы и растворяюсь без остатка в воздухе Барселоны…