Выстрел в зад

Мы играли с ней в любовь, один мужчина, одна женщина, одна кровать, одна игра. Любовь всегда сводилась к ебле, эта была та смешная ситуация, когда любил мужчина, а женщина пряталась за этим сладким словом. Жили мы в маленькой квартирке. Прихожка, спальня и сральня, вот, пожалуй, и все, и скажу вам, мне этого хватало. Трэйси же, эта сука, всегда хотела лучшего, не знаю, откуда она этой срани понабралась, что мол мужик должен жить в собственной квартире, у него обязательно должна быть машина, а круг его общения должны составлять люди образованные и состоятельные, способные обеспечить связи. Ну не херня ли. Разговоры на эту тему она вела часто. «Ник, ты носишь одни и те же трусы, Ник в твоей квартирке скоро обвалится потолок, Ник твой дружок пьянчуга вчера заваливался и домогался меня, Ник…». Самое забавное, что она напрочь отказывалась работать, сидела в моей «паршивой» квартирке и с утра до вечера смотрела сериалы и пилила свои ногти, которые достигли уже длины четырех сантиметров. Пахал я за нас двоих, трахался тоже за нас двоих, жил за нас двоих, пока Трейси строила воздушные замки. Она только и могла, что как ребенок тыкать своим пальцем с четырех сантиметровыми ногтями и говорить: «Хочу». И хоть ты усрись, но хочу. «Детка у нас сейчас нет таких денег, я только что расплатился за квартиру», в ответ я слышал: «Ты меня больше не любишь, раньше же баловал, Ник, мы потянем, не бойся». Потяну я, пока ты смотришь очередную серию на своем ****ском ящике, которого, кстати не было до её появления.
Нормальный человек спросит, зачем я терпел ее, а в ответ услышит: «Любил я эту ****ючку, любил». Тупо, но все шло именно таким темпом, я любил, меня ****и по самые гланды. Я часто говорил ей, мол, детка, устройся и ты на какую-нибудь работенку, и жить нам станет легче: «Ах ты пьян такая, смеешь мне указывать, да если бы у тебя была солидная работа нам бы не пришлось плавать в бассейне с дерьмом, это все ты, не можешь обеспечить свою женщину, ты жалкий слабак, твоя мать воспитала тебя слабым сопляком». Тут обычно я не выдерживал и ударял ее, бил со всей силы, да так, что она падала обычно на пол и с кончика ее губы стекала струйка крови. Плакала как остальные бабы, да нихрена, она лишь ухмылялась и набрасывалась на меня. После этого мы трахались, а она повторяла как заговоренная: «Ух как я люблю, когда ты ведешь себя как мужик, как я это люблю!» - кричала она тогда. И ведь я правда чувствовал тогда себя мужиком, чувствовал, что я могу управлять этой фурией, но по правде крутила она мной, крутила. А потом все начиналось по новой, грязные, ****лявые словечки, уколы и упреки, все то падучее и ненастоящее дерьмо. Мне было больно, мне было плохо, я плакал, плакал как сука, набирал ванну и лежа в ней плакал и кричал, кричал громко, было такое чувство, что я губка и впитываю грязь, а крики помогают мне ее выжать из себя. Господи, я по настоящему страдал, любил по настоящему. Пес на цепи, пес не имеющий шанса отвязаться от своей хозяйки.
Потом были праздники. Международный женский день, рождество, день рождения. Нельзя было оставлять её без подарка. Я откладывал деньги, вплоть до цента, и все равно не мог угодить. Точнее это было так. Я дарил, она радовалась, а на следующий день: «А ничего лучше ты не мог придумать, вот Гэнри из 5 квартиры подарил своей жене…». Ну и тому подобная херня.
Когда она спала рядом я смотрел на нее и думал о том как хочу хлопнуть её, расфигачить ее форфоровую, пустую головку о спинку кровати. Мда. На работе я был не особо сговорчив, так, тусовался с одним парнем, Джо Мартином. Мы с ним вместе делали ставки на футбол и иногда вместе выпивали. В пьяном угаре я рассказывал ему о своей ситуации, он податливо кивал и говорил, что будь он на моем месте, то давно бы забил эту бабу до смерти. Да любой мужик сказал бы так, не нашлось бы такого умника, который посоветовал бы терпеть и жить дальше, все на словах были гордые львы, за которыми на деле то и гривы нихуя не водилось.
Так тянулись дни. Магазинчик художественных товаров, узкий склад, куча коробок с канцелярией и прочим подспорьем, касса, витающие в облаках художники-психопаты, все в принципе было на своем месте, оно бы и было так, не начнись все с ошибки. Мы познакомились с Трэйси Витманн в каком-то захудалом баре, вернее будет сказать, она познакомила меня с собой. Я тогда сидел один у столика в самом дальнем углу, никого не трогал, хлебал себе пиво. Нормальные люди ко мне не подсаживались, в основном такие же неудачники как и я. Но в тот день ко мне подсела она, в облегающем красном платье, туфли на высоченном каблуке, вся такая эффектная и невозмутимая. Села молча, не спросив разрешения, с бокалом маргариты или махито, уже не припомню. Молчание висело где-то с минуту, а потом она заговорила.
-Знаешь, ты похож на мужчину, который очень много пережил.
-Да, ну?- ответил я .
-Да, у тебя такое хмурое лицо, лицо скитальца, в нем есть нечто притягивающее.
-Ага, притягивает оно, неприятности и психов, не в обиду тебе будет сказано.
-Наверное просто не нашлось того, кто бы мог разглядеть в тебе твое страдание, того кто-бы мог разделить твою боль.
-Детка, где ты этого понабралась, я простой работяга, во мне не бурлит тот котел боли, который ты описала.
-У тебя было тяжелое детство, не так ли, я права, ну же, скажи, что я права, - сказала она.
-Хм, да нет, пожалуй, сносное, поколачивали иногда, раньше так всех воспитывали, это теперь школу ремня считают неправильной.
-Как же с тобой сложно говорить...
-Просто я не привык соглашаться с ложными предположениями, а ты думала, дорогая, я буду кивать как осел?
-Оу, сколько в тебе принципов, ну может угостишь даму выпивкой, или это не входит в их часть?
-Нет, я всегда рад угостить даму, что ты пьешь?
-Не знаю, что-то гейское, закажи лучше бурбона.
Признаюсь, я тогда почему-то рассмеялся как сумасшедший, хотя меня сложно было насмешить.
-Хорошо детка, сейчас будет.
Потом мы долго еще сидели, оба напились в стельку и пошли ко мне. Там я уже скинул с ней платье, шпильки она пожелала оставить, что меня только подзадорило. Закончил я дело свое быстро, а на следующие утро она предложила мне жить вместе, я идиот согласился. Тупая история о том как меня наебала хитрая ****а.
Иногда она могла свалить на неделю к своей матери, без всякой на то причины, точнее причина была, ей нравилось заставлять меня нервничать. Я ждал ее, реагировал на каждый шорох у двери, вскакивал и смотрел в глазок. Нервничал как бешенный, однако стоило ей появиться как гнев тут же улетучивался, у этой женщины была надо мной власть, и самое страшное было то, что она знала об этом.
Сейчас я задаю себе вопрос, когда же я наконец дошел до точки. Скорее всего это был тот случай, когда я застал у нас в квартире другого мужика. Я зашел, ублюдок сидел на моем диване и хлебал мою выпивку, она сидела рядом и улыбалась ему. Сделала вид, что меня здесь нет, зато мужик сразу обратил на меня внимание, глаза его смеялись.
-Трейси, какого хрена все это значит?! – проорал я.
-О, милый ты вернулся, что так рано?
-Ты что это стерва, в конец решила вывести меня из себя?!
Тут уже свой рот открыл новый парень Трейси.
-Эй, мужик с дамой нужно говорить…
Я не дал ему договорить, а тут же швырнул в него попавшийся мне под руку статуэткой, она угодила ему прямо в лоб, Трейси начала хохотать, а говнюк рассвирепел и бросился в мою сторону. Попытался уклониться, но тот налетел слишком быстро, и я пропустил смачный удар в челюсть, а потом еще один сверху по голове. Брякнувшись на пол я уже не мог встать. Трейси продолжала заливаться, она хохотала и хохотала, а потом все погасло.
Очнулся я в больнице. Туда сюда слонялись врачи, до меня никому не было дело. Мне было чертовски больно, голова гудела, в глазах двоилось, приподняться не получилось, похоже крыса молотила меня по ребрам пока я был в отключке. Я знал наверняка, вернись я домой, того парня уже не будет, а эта проклятая женщина скажет, что мне все это причудилось, и на самом деле она спасла меня вызвав скорую. И черт знает, я бы ей поверил, поверил бы вчера, позавчера, месяц назад, но не сегодня, когда ее смех разрывал мои барабанные перепонки. Пора было порвать с этой сукой раз и навсегда, только перед этим я ей отомщу, отомщу так, что она надолго это запомнит.
Спустя час ко мне подошла медсестра, чтобы вколоть свежую порцию обезболивающего. Я спросил ее, сколько мне еще здесь предстоит пролежать, она сказала, что у меня легкое сотрясение и довольно серьезные ушибы ребер, к счастью, заявила она, перелома нет, в целом три-четыре дня. У нее был довольно ласковый и приятный голос, и мне сразу захотелось ее.
-Может, зайдешь ко мне завтра ночью, и мы немного покувыркаемся?
Похоже, ее это обидело, и она вогнала мне иглу так сильно, что я прикусил язык.
  -Отдыхайте мистер Саммерс.
Она медленно удалилась, виляя задом.
Проснулся я под утро, не знаю сколько времени было, часы в палате давно остановились. Со мной лежало еще двое парней. Один был здоровый как бык, а все его лицо было обмотано бинтами, второй был на вид молодой, со сломанной рукой, он то и подошел ко мне.
-Привет, как ты, меня зовут Дэйв, но можешь звать меня просто Ди, а вон тот здоровяк Митч, он не разговаривает, у него челюсть вывихнута.
-Отлично Ди, я Ник, а теперь не пошел бы ты.
-Ох, ты я вижу из под крутых парней, да только чего сразу такой резкий, я всего лишь то хотел предложить тебе выпить, Митч ведь не может.
-А есть что?
-Ага, мой приятель подогнал мне сегодня бутылочку виски.
-Ладно парень, тащи его сюда.
Ди улыбнулся и уже через секунда возле меня стояла бутылка.
-Я типа сам не могу, ребра чертовски болят.
-Хе-хе, как же ты срать то будешь, ну да ладно.
Он подал мне бутылку, я сделал смачный глоток.
-А закурить не найдется, - спросил я.
Малыш тут же достал сигарету и прикурил мне.
-Насчет пищалок не беспокойся, Митч уже все их отключил.
-Электрик что ли?
-А хрен его знает, Митч, ты электрик?
Гигант утвердительно закивал.
Мы разговорились с Дейвом, он рассказал, что руку ему сломали в баре месяц назад, наложили гипс, рука срослась, но неправильно, вчера опять ломали. Адская боль, как он сказал, одно дело, когда тебе ломают руку во время драки, происходит это быстро и неожиданно, не успеваешь даже толком почувствовать, однако когда ты знаешь, что в условленное время ее сломают специально, и ты ждешь этого, то это совсем другое. Потом он говорил про свою бабу, как та его уже порядком достала, только и делает, что жрет и пьет, никакой пользы, подметил он. Я все слушал, Дейв все говорил. Потом пришла медсестра, та самая, наорала на нас за курение, мы же притворились глупыми и сказали, что не знали. Поменяла Митчу повязки, сделала Дейву какой-то укол. Я спросил, не полагается ли и мне что-то, она только фыркнула и ушла.
-Вот это женщина так женщина, видел, как она на тебя смотрит? – спросил Дейв.
«Угу, угу», замычал Митч.
-Брось парень, она просто женщина, а я просто мужчина, кому-то я нравлюсь, кому-то нет, кому-то нравишься ты, а кому-то нравится Митч, кто-то любит толстых, кто-то любит худых, кто-то средних, в этом то и прелесть, что где, то есть человек, которому подходишь ты, который подходит тебе, вот так вот, все просто.
-Воу, ну ты и загнул Ник, писатель что-ли?
-Нет, кассир в художественной лавке.
-Кассир? – Дейв слегка помедлил, - да ты загоняешь, крутоват ты для кассира.
-Поимели в детстве крепко.
Дальше Дейв еще что-то бубнил, я его уже не слышал, алкоголь сделал свое дело. Калейдоскоп начал вращаться все быстрее, краски становились все ярче, из всех лиц, что я мог увидеть, была ее хохочущая рожа.
Мне приснился дивный сон. В нем я захожу в оружейный магазин и беру травматический пистолет. Продавец задает мне вопрос: «Это чтобы подстрелить твою бабу?», я спрашиваю как он догадался, оказывается я не первый и до меня уже приходила не одна сотня мужиков. Он протянул мне маленький револьвер, показал как заряжать и дал пачку резиновых пуль. «Бьют на повал, оставляют такой след, что она охренеет, но мой тебе совет друг, чтобы избежать проблем, стреляй прямо в зад». Я отдал ему двести баксов и пошел к себе на квартиру. Постучался, но с первого раза мне не открыли. Тогда я разбежался и со всего размаха вышиб дверь. Она лежала на диване, в том самом красном платье, подперев рукой голову, лицо  ее закрывала полупрозрачная вуаль.
-Наконец-то ты пришел, - сказала она.
-Да, пришел, чтобы отомстить тебе Трейси.
-Отомстить, мне, за что Ник, за то что ты сам повелся на меня как пацан, тебе кто-то запрещал меня бросить, заставлял жить со мной, ложиться в одну постель, слушать меня, кажется нет.
-Просто я был влюблен, любовь ослепила меня.
Тут она привстала и начала двигаться в мою сторону.
-Был влюблен, или до сих пор любишь.
-Не подходи ко мне, я вышибу тебе мозги, обещаю.
-Глупый Ники, угодил в зыбучий песок, и некому подать ему веревку.
Вот она уже стоит возле меня, нагибается, ее язык косается моего уха, а затем она шепчет:
-Я тебя никогда не любила.
Я отталкиваю ее и целюсь револьвером ей в лицо.
-Поверь мне Трейси, я выстрелю, черт бы тебя побрал.
-Мы оба знаем,  что нет, так что Ник, прошу тебя, возьми меня как всегда, последнюю ночь я буду твоей, и после этого мы расстанемся навсегда, ну же милый.
-Повернись ко мне спиной.
Она улыбнулась, и послушно повернулась. Раздался щелчок предохранителя,  прицелился и спустил курок, кусок плотной резины угодил этой ведьме прямо в зад. Как же она кричала, повалилась на пол, держась за свой зад.
-На этом все Трейси, чтобы духа твоего не было в моем доме, на жопу ты еще долго не сможешь присесть, впрочем, как и принять в нее кого-то.
Проснулся я в поту. Какой же это был чудесный сон, самое замечательное, что пропало чувство мести, мне теперь хотелось просто прийти домой и вышвырнуть ее из моего дома. В этом порыве я и не заметил, что на моей кровате сидит медсестра.
-Что вы здесь делаете?
-Смотрела как ты спишь.
-Шутите все?
-Нет.
Она медленно залезла сверху и начала целовать меня. Что было дальше не нужно объяснять. На прощание она оставила мне свой адрес и номер. «Обязательно позвоню», - подумал я.
На следующий день меня уже выписали. Вернувшись домой я не обнаружил Трейси, не обнаружил ничего, квартира была пуста, разве что пыль лежала толстым слоем там, где когда-то была мебель. Не сказать что я не ожидал этого, но все равно было неприятное и щемящее чувство, от того что мня обули. Может быть, ее звали вовсе не Трейси, ведь по сути, что я о ней знал. Однако мой вам совет, если к вам подойдет женщина в красном облегающем платье, и начнет делать предположения о вашей жизни, пошлите ее куда подальше, иначе угодите в тиски ее ****ы, и выберетесь оттуда ни с чем.