Как не стать плебейской мразью

лимите читать необязательно... ):.

 

Фига лежит в кармане последним оружием дураков.

Олег Медведев.

Теперь о такой важной теме, как среда обитания, которую мы выбираем. Поскольку мудрости "Назвался груздём, так полезай в лукошко" никто не отменял и не отменит. Необходимо определиться с текущим уровнем потребностей, дабы уяснить, что потребуется предпринимать в будущем. Дело в том, что территория, сиречь география, определяет характер населения, подобно тому, как геометрия пространства определяет характер взаимодействий в нём. О том, как влияет климат и рельеф на нравы народов, сказано уже немало; мы поговорим о совсем локальных особенностях, которые носят уже социальный оттенок. Так, переехав в новую местность, следует сразу определиться, какого рода там население, каковы его привычки и особенности, каков, главное, его уровень социальных и духовных потребностей. Замыкаться в уютном кружке себе подобных равносильно культурному самоубийству. Также следует очень хорошо представлять себе, что мы хотим достичь в этой местности: отдохнуть, заработать, получить образование или всё же найти мужа? Мне резонно возразят, мол, разве последнее не стыкуется с любым из предыдущих. Безусловно, но надо очень хорошо представлять себе, какие мужчины обитают в данной местности, какие сообщества существуют здесь, стало быть, какие у их представителей интересы и нравы, чтобы не стать персоной нон грата, посмешищем, неудачницей или просто бледной молью, которую никто не воспринимает, как женщину, представляющую хоть какой-то интерес.

Иллюстрации ради перейдём к частным примерам. Так, отправившись покорять новый город, выше по статусу, чем родной, или же вовсе уехав из сельской местности в областной центр, следует чётко понимать следующее.

1. Новый для тебя населённый пункт прекрасно жил и проживёт без твоего присутствия в нём. Штурмовать его бессмысленно, гораздо проще обойтись без масштабных военных действий, органично вписавшись в местное общество. Для этого надо уметь полюбить как новую местность, где предстоит жить, так и местное население. Очаровывать придётся потом, но не соседей по подъезду (хотя, конечно, и это важно очень), а как раз ту интеллектуальную элиту населения, среди которой можно присмотреть кандидата. А если мы не хотим или боимся этого, то нечего было сюда приезжать.

2. Для того, чтобы очаровать, надо уметь самой любить этот объект. Иначе он тебя просто через некоторое время возненавидит. И отомстит. Поэтому затевать что-либо исключительно ради временной выгоды чревато тяжёлыми осложнениями.

3. Вышеуказанная любовь есть чувство, лишённое эгоизма полностью; по сути, это постоянное желание добра тому, кого или что мы любим. Только при этом условии реальны настоящие чудеса и удачи, о которых мы слышали или читали. В случае отсутствия такого чувства все наши труды колоссальные будут начисто уничтожены очередным кризисом личной жизни, из которого ещё вопрос, возможно ли будет выйти вообще.

4. Не надо никак никому нигде доказывать собственную значимость. Даже себе. Делай, что должно, и будь, что будет. (О том, что делать должно, подробно излагает православный катехизис, сильнее авторитета не бывает, обольщаться не следует) А также

 

Какие уж выпали обстоятельства, к тем и прилаживайся, и какие пришлись люди, тех и люби, да искренне!

Марк Аврелий Антонин

Сразу заметим, о сделках с совестью этот тезис вовсе не говорит, это ещё одна верная формулировка понятия "смирение". Достаточно вспомнить басню о путнике, которого по очереди просили снять плащ ветер и солнце.

5. Не надейся ни на кого, нигде, никогда, ведь будет сделано только то, что сделаешь самостоятельно. Уповать стоит разве на Божью помощь. То, чего мы и впрямь достойны, нас не минует, а вот лишнее способно нас погубить. Так что горевать не о чем.

6. Формальный, бездушный, отчуждённый подход к делу никогда успеха не приносит, а азарт без искреннего интереса -- губит всё.

7. Не заставляй человека, не дави формулой "стать таким, как мне хочется". Бесцеремонное вторжение в интимный мир любого индивидуума будет вызывать протест, особенно, если ведётся оно с безапелляционным постулированием ущербности и вины человека. Как правило, агрессор не допускает мысли о неуважении к партнёру, так как занят самоутверждением за счёт унижения партнёра: как же, он благодетель-просветитель, пришёл навести порядок. Надо полагать, Адольф Гитлер искренне желал добра русским людям...Он тоже хотел, как лучше, прошу не забывать! Но одержимая этим мифом женщина даже не задаётся таким вопросом, слишком поглощена она процессом захвата не своей территории, душевного тепла, статуса, материальных ценностей. Она не догадывается, что однажды, как бы по-особенному не относился к ней мужчина, взрыв неизбежен, и от последствий будет очень нелегко оправиться, если вообще получится.

8.

Друг, злато по миру кочует всегда.

То ль счастье в нём скрыто, то ль злая беда.

Кто служит презренной корысти одной,

Свершает безрадостно путь свой земной.

Весь разум наш - око души! Не найти

С душою незрячею к правде пути.

Коль мраком охвачен рассудок, вовек

Отрады душе не найдёт человек.

Того, кем любви позабыта стезя,

Поверь, называть человеком нельзя.

 

Альбукасим Фирдоуси.

9. Восхождение к карьерной или географической цели по постелям счастья никому не приносит, что бы не рассказывали менестрели и любые вестники. Достижение цели не радует, так как всегда найдётся масса причин и тем, способных начисто отравить существование, красота исчезает безвозвратно, женщина превращается в мерзкое неприятное чудовище. Кроме того, её потомки по женской линии обречены быть несчастными, о которых все вокруг вытирают ноги, а по мужской -- как раз теми чудовищами, кто тиранит этих и других невинных. Во Второзаконии чётко сказано, что не только сын блудницы, но и его дети до десятого колена не могут войти в царство Божие. Ну, и как смотреть в глаза этим потомкам после?

10. Формула "хуже некуда" лжива насквозь. Предела нет по факту, и неплохо бы об этом всегда помнить. Доверять же кому-либо, кроме духовника, чревато непредсказуемыми последствиями в чужой местности. В случае же чего экстренного или катастрофического следует не резинить, а обратиться к тому иерею, до которого удалось добраться. Если же Вам не нравится то, что было сказано, когда Вы изложили суть дела, то это Ваше мнение и вовсе неинтересно. Церковь есть воинство Христово, а приказы не обсуждают, а выполняют. Ну, а для желающих узнать, куда хуже, есть всякие астрологи, колдуны, деревенские бабки, гадалки, экстрасенсы, сектанты, психологи, а также те, кто и не стесняется называть себя сатанистами.

А теперь я снова кое-что уточню. Найдётся армия благообразных маменек, тётушек и подружек, в корне с вышеуказанным не согласных, гордых своим прочным положением и успехами, которые с важным видом заявят: "Ерунда это всё! Вот у меня..." и начнётся рассказ о собственных достижениях, обильно сдобренных изрядной бравадой самодовольного бахвальства. Но учтите, читательницы, лично для вас всё это полностью бесполезно, хотя бы потому, что её личный опыт вам ничем не поможет (её жизнь, ей и расхлёбывать свои грехи). Желание самоутвердиться за ваш счёт и сознание собственной неправоты -- вот причина этой декларативной демонстрации. Они прекрасно знают, что душа их погибает, просто им стыдно сознаться в этом, вот и нужны срочно заявленные (ворованные, по сути, не свои) "достижения". Высокомерная напыщенность лишь прикрывает сознание того, что они лгут, лгут вам, другим окружающим, себе. Они не понимают, сколь смешны и нелепы их потуги доказывать собственную значимость, зато злобы по адресу Церкви Христовой, её служителей, прихожан, а также автора вышеуказанных тезисов будет выше крыши небоскрёба. Им невозможно признать, что вся их неправедная жизнь на самом деле никакой радости им не доставила, и никакие увеселения душевный голод не утоляют, поэтому стремятся демонстрировать удовлетворение собственными "успехами". Ну, а собственные подлости всегда оправдываются по формуле "не мы такие, жизнь такая", не желая признавать, что дело-то как раз в их нежелании принять очевидное. Ну, а набор сомнительных "успехов и достижений" никогда не блещет чем-то особо оригинальным, в списке сплошные плотские увеселения, позёрство (должность, место жительства, размер доходов, вещи, украшения) хвастовство удачной (здесь вообще одно враньё, так как просто нечего нахваливать) или, напротив, неудачной (то есть собственным неумением ладить с людьми) личной жизнью, дети. Последнее и вовсе трагично: ни одна горделиво ораторствующая грешница не признается в своих настоящих отношениях с потомством. Она уверена, что, являясь биологической родительницей и опекуном, точнее, содержателем юного человека, изредка жертвуя собственными увеселениями ради него, уже заслужила если уж не венец мученицы, то статус праведницы. Простите за цинизм, собаки тоже за своими щенками сперва ревностно ухаживают, а потом оставляют их на произвол судьбы. Люди же ввели новое даже в этом: наша "всего в жизни добившаяся сама" (обратите внимание, это агрессор, лишённый главного человеческого свойства -- душевного тепла, она приходит, чтоб отнять чужое, ведь ей все обязаны, несчастненькой...) растит ребёнка не ради любви к нему, а дабы быть "не хуже других", да ещё иметь на руках средство шантажировать окружающих -- статус благообразной матроны и возможность получения, скажем, льгот от государства, работодателя, алиментов, наконец. Ещё ребёнок нужен для того, чтобы, шантажируя его фактом биологического родительства и мифической любви к нему (у безбожников по факту ей просто неоткуда взяться, просто Господь не оставляет своим попечением юного человека и не часто позволяет превращать его детство в настоящий ад), требовать у повзрослевшего чада сперва соответствия собственным капризам, а затем гарантий сытой старости, превращаясь в омерзительного вампира. Или же, второй вариант: самой растить будущего вампира, не способного к созидательной деятельности и опасного для общества субъекта. Если по факту выходит ни то, ни другое, то это означает лишь, что не воспитание тут материнское повлияло, а просто налицо особый промысел Божий о молодом человеке. Ну, а чужие заслуги нашей ораторше присваивать не впервой: никто же не узнает, верно? Ну, а Бог ей тоже обязан, так что простит, никуда не денется, "пусть попы там не врут, вот я, я сама всё...".

Дальше слушать неинтересно. Пусть самостоятельно также пребольно падают, теряют всё в очередном кризисе (в том числе и детей, заметим...), злобствуют на весь мир дальше. Зачем нам буквально подражать неудачникам, тем, кто всю свою жизнь испохабил собственноручно, чем и горд? Эти люди не только злы, они ещё и неизмеримо огромно завистливы. Это тоже от атрофии способности любить, наслаждаться тем, что уже имеется, отсутствия доброты. Им нужен враг, всё равно, кто, потому что признать, что сами грешны и от этого страдают, для них никак невозможно.

И очень часто этим врагом так удобно объявить тебя, читательница, как новенькую! Чего только не измыслит эта извращённая фантазия с целью приписать любую гадость тебе! Самое распостранённое в этом случае: обвинить тебя в колдовстве. Спорить и доказывать что-то бесполезно, как бесполезно что-то сделать вообще, ну, без помощи Господа, о которой ещё попросить следует. Потому что эта дикая, злобная и примитивная публика способна на любую уголовщину, и поджечь дом -- это для них в порядке вещей. Кстати, для защиты от таких эффектов в своё время в Европе и возникла святая инквизиция. Задачей её являлось выявить, считает ли себя обвиняемый колдуном всерьёз. Поскольку в провинции язычество в виде бредовых суеверий совершенно заменили веру в Христа и Его Церковь. Расправы над неугодными, самосуды под предлогом обвинения в колдовстве приняли масштабы повсеместного повального бедствия. Невежественные крестьяне, для которых даже священник казался чем-то вроде шамана, с одной стороны, и развращённая аристократия, с азартом экспериментировавшая с сатанинскими ритуалами, с другой стороны, поставили европейскую цивилизацию на грань самоуничтожения. Забавно, но число оправдательных приговоров Инквизиции, установившей наличие оговора, банального сведения счётов, а то и просто утверждавшей невиновность приговорённого толпой к расправе, в десятки раз превышает число карательных санкций! Сейчас инквизиции нет, а леденящие кровь расправы над неугодными и не понравившимися соседями, особенно в провинции, растут с каждым годом. По всей планете.

Так что вышеуказанные тезисы следует всё же планомерно применять, чтоб хотя бы не стать по факту столь презираемым явлением, как лимита. И после не превратиться в представителя озверевшей толпы, жаждущей чужой крови. Кстати,

 

Зрелое чувство Прекрасного несовместимо с взрывами страстей, несдержанностью желаний... Необузданная страсть содержит в себе нечто противное миру богов. Она вступает в раздор с окружающим миром. Наш гнев, как и наша алчность, видят всё в искажённом свете: малое представляется им великим, великое - малым, преходящее - вечным, вечное же ускользает от их внимания. Объект, на который направлена наша страсть, вырастает до гигантских размеров, заслоняя в наших глазах великие истины мира, заслоняя солнце, луну и звёзды. Так наша страсть приходит в столкновение с божеством.

Представьте себе: перед вами река. У каждой волны - свой гребень, но все они текут к одному морю, и их согласный плеск сливается в одну песню. Одна волна не мешает другой. Но вдруг где-то образуется завихрение; бешено пляшущий водоворот преграждает поток и даже тянет на дно. Он не может остановиться и то же время не движется вперёд.

Несдержанное желание вырывает нас из естественного потока жизни и заставляет вертеться на одном месте. Наш дух начинает кружиться, как привязанный, вокруг одной точки, стремясь принести в жертву всё, что у него есть, и погубить всё чужое.


Рабиндранат Тагор.

Вот так. Однако реалии таковы, что, вопреки нашим желаниям, которые мы по наивности своей именуем здравым смыслом, на деле

 

Единственное, что нужно для триумфа зла --

Это чтобы хорошие люди ничего не делали.

Эдмунд Берк (1729-1797)

То есть делали вид, что ничего не происходит. Впрочем, если очевидна необходимость вмешательства во что-либо, делать это следует максимально эстетично, без лишних (или вовсе без) эмоций, и непременно со спокойным дружелюбием. К примеру, нас бесцеремонно пытаются обойти, оттеснить, совершенно по-быдлячьи хамя при этом. Никаких закономерных обид при этом! Внутри должно быть ясно, как море в штиль, а снаружи тоже солнечно и невозмутимо. Быдло больше, чем огня и смерти, боится появления аристократии на горизонте. Оно безошибочно чует интонацию, походку, а главное -- душевный настрой. Потому что перед барином полагается шапку долой, очи долу и помалкивать, а ежели чего прикажут -- бегом исполнять. Так что осаживать хамок и хамов следует жёстко, но эстетично, при этом подчёркнуто неэмоционально, повторяю, хорошо, если при этом будет предлог сказать что-либо другому человеку тепло и доброжелательно. Простейший пример:

"Так, бабы, отвалили живо от прилавка на х..., зае...ли тут лезть без очереди, не то п...к получите, мало не покажется. Будьте добры, мне пожалуйста, вот таких пару кило. Благодарю Вас, Вы очень любезны и великолепно сегодня выглядите". Отход подчёркнуто неторопливый, но не более длительный, чем требуется для спокойного передвижения. Ни в какие перепалки не вступаем, глаза не отводим в пустоту, но глядим без интереса, как на неодушевлённые предметы. Отрицательные эмоции испытывать строжайше запрещено, так как провалить образ смерти подобно, тем более запрещено говорить что-либо оскорбительное тем, кто старается зацепить на личности, свести к локальному конфликту. Совковое быдло это умеет в совершенстве, так что не уверенному в себе фальшивому аристократу устроят аутодафе виртуозно. Однако, если Вы и впрямь верно вошли в образ и стали леди, повиснет тишина, которая исчезнет лишь после Вашего ухода. Поэтому, если следует остаться, придётся чем-либо занять себя, при этом Ваше спокойствие должно быть олимпийским и столь же естественным, как смена дня и ночи. Ну, я и не говорю, что будет легко, так ведь уважение к себе дорогого стоит.

Кстати, произнесённые спокойным и естественным тоном, без отрыва от остального текста, который желательно произносить на русском литературном языке, фразы "Милостивый государь, будьте так любезны", "С Вашего позволения, уважаемые господа", "Простите великодушно, милая барышня" и прочие "архаизмы устаревшие", вежливое, но твёрдое употребление обращений "сударь, сударыня", при этом полное отсутствие высокомерия как такового вкупе с добродушной невозмутимостью -- сильнее оружия при контакте с обнаглевшим хамлом не бывает, и вот почему. Можно сколько угодно провозглашать бесклассовое общество, от этого сословия никуда не исчезнут. Вспомним знаменитого Афоню, героя одноимённой кинокомедии, и его соседа с раскладушкой, столь мастерски сыгранного Евгением Леоновым. Деревня умерла, крестьяне подались в город, но стали там чужими среди урбанизированных мажоров -- вспомним сцену, где лакированный друг понравившейся ему горожанки из лучших побуждений оплачивает дефицитную сантехнику, которую Афоня приволок в подарок. Пытаясь подражать таким, успешным вроде бы типажам, Афоня превращается не в блестящего кавалера, а в гадкого сноба, да ещё мучительно сознаёт, что играет непосильную роль, этакого злого клоуна-монстра, который в тягость в первую очередь себе, а уж потом -- окружающим. Он тоскует по тому, к чему предназначен изначально -- уюту деревенской жизни, грезит о красавице-жене и детях, городской ритм жизни не для него. Такова и его милая избранница, также страдающая от аналогичного комплекса неполноценности -- она пытается "зацепиться" в городе, но у городских ребят есть свои соседки-зазнобы, и некому заценить её милую простоту и красоту. Увы, внешне счастливый конец фильма весьма сомнителен: Афоня имеет слишком много шансов либо превратиться в комплексующего кухонного боксёра, либо, создав счастливую семью, задрать нос до облаков, вообразив, что он-таки стал "не хуже городских". Однако при этом не стал городским жителем по сути, и вот тут конфликт сословий превращается в настоящую классовую ненависть -- натуральная борьба за выживание; пока крестьяне жили на земле, мещане -- в городе, а немногочисленная аристократия -- где угодно, но отдельно от остальных, все были на своём месте и делить с не подобными себе было нечего. Межсословные переходы носили добровольный индивидуальный характер, не разрушая традиционного уклада жизни поколений на протяжении веков, и оттого запоминались надолго; впрочем, как свидетельствуют современники, тот же Ломоносов был совершенно невыносим в общении из-за его подсознательного стремления доказать, что он не хуже родовитых дворян. Революция же обездолила всех, кроме захвативших власть бандитов-большевиков. Люмпенизированный пролетариат, которого в брежневское время хорошо подсадили на алкогольную иглу, ненавидит всех поголовно как раз из чувства собственного ничтожества -- им лень достигать чего-то, развивать интеллект, но при этом они требуют к себе уважения. Однако при этом презирают тех, кто вздумал их уважать, прошу не забывать -- так освобождённый раб первым делом покупает себе раба (а вовсе не хмельной напиток, заметим).

Несчастные крестьяне, добрые по натуре люди, были бы прекрасными хозяевами земли и ремесленниками, однако, вынужденные заниматься чем придётся, обижены на весь окружающий мир, ждут от него тепла, и, не находя, рефлекторно злобствуют. Они как раз искренне рады в душе, признав барина или барыню, ведь это хоть что-то родное в чужом мире. Однако они могут стать как преданными друзьями, так и злейшими врагами, в зависимости от воспитания в семье. Вспомним хоть матроса Чижика у Станюковича, хоть Фрола Ведищева у Акунина, хоть слугу Гринёва у Пушкина. Любите их искренне, проявляйте явно уважение, прощайте им их ляпы -- и всё будет в порядке, только не позволяйте им собой помыкать и указывать, что делать.

С мещанами всё несколько сложнее. Меньшинство живёт себе спокойно, не болея излишними амбициями, и знать не желает что-либо за пределами своего посильно подлакированного мирка. Такие охотно признают за барином право чудить и заниматься чем угодно, не желают вдаваться в дебри чужих умозаключений. Однако их вкусы просты и непрезентабельны, поведение легко предсказуемо, и именно их мошенники презрительно и злобно именуют лохами, завидуя их добродушию. Большинство оформилось в виде интеллигентщины в полном смысле этого негативного понятия. Их претензии на элитарность далеко не сразу заметны остальным мещанам как необоснованные, и оттого наличие настоящего аристократа, не деградирующего вырожденца, для них смертельно опасно, ведь тогда всё убожество их интеллектуальной жизни будет заметно и слепому. И вот предела злобы ущербных нет, про это явление уже давно сложена поговорка "залетела ворона в барские хоромы". На ничего не подозревающих и уж подавно не желающих никому зла людей выливаются цистерны грязи, и ненависть просто слепая. За одним скромным нюансом -- сперва их попытаются заставить делать что-либо угодное себе, признать своими, а также ... жениться. Когда же Вавилонская башня амбиций духовных уродцев валится под собственной тяжестью, начинается война на уничтожение тех "мерзавцев и подонков", что посмели не выполнить то, что им было определено карикатурами на элиту.

Итак, сударыни, у леди часто нет друзей, но есть союзники. Поэтому, если вы позволите затянуть себя на другой сословный уровень общения, дело дрянь -- противники одержали победу, а союзники вас не узнали. Впрочем, если ваше классовое сознание не поднялось выше крестьян и мещан, то зря вы взяли в руки эту книгу. Но сразу предупреждаю -- от пособий для стерв толку не будет никакого. Просто потому, что сиюминутные победы не развеют мрак духовной пустоты, а плоды гордыни, отсутствия любви таковы, что горше не бывает. Найдётся здоровая армия не желающих воспринимать эти слова, но от нежелания верить в существование электромагнитных волн они из окружающего мира не исчезнут (и не надо, а иначе как бы мы могли видеть, да и сердце бы не билось, со всеми вытекающими), так дело обстоит и с тем, что уже изложено. Более того, значительная часть советов для стерв на практике приводит отнюдь не к тем результатам, что обещаются. Об этом -- в главе "Паскудства глянцевых журналов".