У меня диплом, а у тебя с умом

Мне всегда было жаль современных поэтов, музыкантов, актеров. Им неведом талант, если, лишь только в денежном эквиваленте.
Ах! Как много ж писателей, я сегодня встречаю, как много думающих серьезных лиц.  Горем исполнены судьбы их. Горе-событие, или же бытийная горечь - что управляет  пером этим? 
В одном мрачном переулке, за семью районами палящего наживой города, стоит древняя изба. Ходят слухи, что в той избе сам Потап Потапыч кончину свою свидел.  Да, только вот слухи все это.  Живет сейчас в той избе человек страниц. Ломоть хлеба и молоко прокисшее – пища его, и жизнь. И не то, что бы монах он какой-то, просто человек честный. Честность его, нищим, то и  сделала. Если бы в те самые «Лихие 90» он дом родовитый свой продал бы, да дело бы нечестное затеял, вот бы жизнь райская сейчас и была бы у него. Только вот совесть она, как кошка, у кого-то блудливая, а у кого-то и дома ночами спать не дает.
Человек то тот не глупый, да и смыслом своим книги назначил. Чтение, как говорил он, есть нечто питательное. А, если и сам писать будешь, то сытым век ходить.
И вот однажды, захотелось ему свет людный поведать. Истории свои открыть для затерянных в горечи бытовых проблем и обид.  Может яркие позитивные нотки тех самых историй, им сил предавать будут. Но, как бы там задумано не было, у коммерческой элиты свой ход конем.
А вот уже ближе к центру города, где днем бушует ураган страстей рабочего и дипломатического класса, где пахнет гуталином и ацетоном, в той злощастной агонии неисчерпаемой глупости людей, жил самый милый человек на Земле.
Дорогие роскошные наряды, разные яства, болью в сердце, казались ему.  И он писал о тех переживаниях, что любовью разделенные были, что политические склоки утомили бедствующих. Много писал тот милый человек, да и писать времени хватало.
И вот встретились как-то милый человек и человек страниц на литературном поприще, да в такую полемику вступили, что   всей сути сутью не высказать.  И хвастливо с издержкой рявкнул милый человек, диплом народный на стол кинув, мол, смотри, как ценится талант мой.  Обидно стало человеку страниц, да только дипломов таких у него и отродясь не было.  Увидел всю картину ту человек вожатый, и решил помочь бедолаге.
-Есть у меня задание государственной важности, талантов молодых найти – говорил ему тот вожатый, раздутый, как павлиний хвост боров серый – а истории твои яркие, мыслящие. Только вот талантом просто так не становятся, ты мне дай 5 000 рублей, ведь я для тебя ж стараться буду. Как это у нас в простонародье? – немного призадумавшись, -  Ах, да! Ты мне, а я тебе!
Пуще прежнего, обиделся человек страниц, плюнул в лицо вожатому, да ушел в свою избу дальше писать.
Время пройдет. Не станет ни вожатого, ни милого человека, человек страниц и тот сгинет. А рукописи останутся.
Только те рукописи останутся, в чьих люди свет увидят, а не тьму.