Новый Содом - Глава 14

14

Каин сидел за столом и пил бурую, всю ту же пенящуюся жижу, которую разливали во всех заведения Содома, называя пивом. Поблизости расположились солдаты, кто за столами, кто на полу. Они шумно переговаривались между собой. Кто-то из них играл в кости, ударяя по столу деревянным стаканом, другие потягивали алкоголь и выпускали в потолок облачка горького дыма. Этот бар недалеко от казарм, был местом, где они отдыхали лишь гвардейцы. Посторонние сюда не входили да и места здесь никогда не было.

Капитан сидел отдельно от всех и думал о чем-то своем, то и дело прихлебывая из кружки. Перед ним стояла жестянка с махоркой и смятыми кусочками бумаги. В перерывах, когда у него забирали пустую кружку, он ловким движением пальцев скручивал сигарету и прикуривал от самодельной зажигалки. Каин закурил очередную, когда к нему подошел молодой сержант, с бритой головой и в черной клепаной куртке.

— Капитан, разрешите мне, и еще нескольким ребятам, отправится в бордель, — он говорил неуверенно и глядел в пол.

— Идите, вы же в отгуле, можете делать, что хотите. Только, чтобы утром были в казарме.

Парень улыбнулся и кивнул, затем развернулся и спешно пошел к столу, за которым сидел, окликая товарищей. Похватав свое оружие, они выскочили наружу. Не успела дверь закрыться, как в ней показались другие солдаты — грязные, со свежевыбритыми головами, в стертых замшевых куртках. Впереди них шел рослый детина, надменно оглядывающий собравшихся в баре людей. Их было около двадцати. Пройдя к освободившемуся столу, все они расположились на широких лавках, а тот здоровяк окликнул хозяина.

— Принеси лучшего пойла, что найдется, в этой дыре!

На стол звякнул мешочек полный серебра. Молодые парни, в большинстве своем не видевшие нормальной жизни, получив первое жалование, идут и пропивают все до гроша. Каин смотрел на них с ухмылкой, сколько таких уже прошло через его отряд. Больше всего он смеялся с их напыщенности, поскольку знал — самые гордые умирают первыми. Но эти, судя по всему, еще и сами искали себе неприятностей, с отвращением глядя на своих братьев по оружию.

Рослый был сержантом, об этом говорила красная полоска, нашитая на куртку, сделав несколько глотков из своей кружки, он поморщился и, взглянув через плечо, увидел Каина. Что-то бросив своей банде, он пошел к капитану. Присел напротив него и вызывающе спросил:

— Не помешаю?

Каин отрицательно покачал головой.

— Так это ты, наш командир значит?

— Не тыкай мне, мальчик. Я капитан Каин, твой командир и обращайся ко мне как положено.

— Не хотел обидеть, вашу светлость, — с издевкой проговорил парень. — А меня зовут Архе, я и мои друзья прибыли вчера вечером.

— Откуда?

— Из Грижды, городок на севере.

— У тебя какие-то вопросы ко мне?

— Да, я слышал, что в армии мясника, можно подняться в чине, убив своего командира.

— Так было раньше и это было правило введенное Мутантом. Я тогда еще даже не поступил на службу. И послушай меня, — Каин схватил парня за воротник и притянул к себе, — Я могу простить твою заносчивость, по отношению ко мне, но если ты еще хоть раз назовешь генерала Сальвена мясником, я отрежу тебе язык.

Архе вырвался из рук капитана и расплылся в улыбке.

— Знаете, а я за то, чтобы вернуть старые распорядки!

Парень встал, и, немного отойдя назад, допил содержимое своей кружки. Бросив ее на пол громко произнес:

— Я хочу, чтобы все услышали! — взгляды сидевших вокруг приковались к сержанту. — Сегодня я — Архе из Грижды, хочу возродить давнюю традицию и вызываю капитана Каина на поединок, здесь и сейчас!

— Мальчик, мне бы не хотелось тебя убивать, — гневно прошипел Каин глядя в кружку.

— А, может, ты просто боишься? А? — сержант плюнул в сторону командира и, засмеявшись, развернулся по направлению к своему столу.

Каин резко встал и, выхватывая оружие, вскочил на стол. Архе ожидал этого и, обернувшись, также выхватил свой меч. Новобранцы, стоящие позади, встали, уже сжимая дубинки и ножи.

— Ты кто такой, чтобы обвинять нашего командира в трусости?! — завопил кто-то из людей Каина.

— Вы все трусы! Ублюдки мясника! Тупоголовые выродки способные лишь резать безоружных! — вопил Архе.

— О чем ты мать твою?! — крикнул еще кто-то из солдат, также вынувший меч.

— Скольких вы вырезали, когда жгли деревни?! А наши отцы и братья, были убиты вами в сражении у холма! Они хотели избавить нас от этого выродка, сидящего на троне и были забиты словно собаки!

— Ты будешь умирать очень долго! — сквозь зубы процедил Каин и прыгнул на парня.

Новобранцы, равно как и солдаты Каина, ринулись к сражающимся офицерам, и столкнулись между собой, полилась первая кровь. Дверь в бар слетела с петель, когда внутрь ворвалось подкрепление для зачинщиков, ожидавшее снаружи. Архе оказался в бою отнюдь не мальчиком, и капитан жалел, что незадолго до этого снял свои доспехи. Парень несколько раз задел его, оставив на рубахе расплывавшиеся кровавые пятна. Но, даже не смотря на сильное опьянение, Каин смог достать его, выбив из рук оружие. Сержант растерялся и, хотел было, рвануть к выходу, когда его ухватила за шиворот и повалила крепкая рука. В челюсть парня въехал кулак и, вслед за сгустком крови, из его рта вылетело с полдюжины зубов. Каин перевернул ублюдка на живот и, ударив лицом о пол сломал ему нос. Затем резким движением вырвал из сустава правую руку, то же случилось и с левой. Сержант вырывался, дико крича и сопя окровавленным носом. Каин, переполненный гневом, поднялся с парня и принялся пинать его в бок оббитыми железом сапогами. Архе взвыл, и лишь сильный удар ногой по позвоночнику, сломавший его, прекратил крики.

Вокруг все еще кипела драка, мебель крошилась в щепки, повсюду валялись изувеченные тела и собирались липкие, алые лужи. Капитан принялся рубить и кромсать, безошибочно находя в этой свалке грязные физиономии новобранцев. Через пустой проем двери прибывали новые и новые парни, охочие до драки. Сражались и снаружи.

Выстроившись в плотную стену, солдатам Каина удалось выдавить неприятеля на улицу. Там с помощью прибывших на подмогу командиру солдат, удалось зажать их в кольцо.

— Бросайте оружие! Тогда, может быть, вас пощадят! — кричал капитан.

Из толпы кто-то плюнул в его сторону и испустил поток брани, но тут же упал с пробитой болтом головой. Бунтари вновь ринулись вперед, пытаясь прорвать оцепление, но попытка провалилась, и их отбросили обратно. Сжатые со всех сторон, ряды новобранцев стремительно таяли в вихре мечей и под глухими ударами дубинок. Не прошло много времени, прежде чем Каин уже стоял, тяжело дыша, с ног до головы перемазанный кровью и взирал на груду тел, в черной форме.

— Что здесь творится?! — послышался знакомый звучный рев.

К месту побоища спешно шел бородач Дорн, державший в одной руке свой огромный меч. Завидев Каина, он подошел к нему и заорал своим басом.

— Капитан! Какого дьявола здесь творится?! Отвечай немедленно!

— Они спровоцировали нас и напали. Молодой сержант из новобранцев подбил их, они хотели отомстить за своих близких, кто отправился воевать с нами.

— Он мертв?

— Да, я убил его.

— Черт их всех подери! Чтобы к утру этого дерьма здесь не было! — сказал он, указывая на тела. — Будешь разговаривать об этом с Сальвеном.

Бородач, расталкивая солдат, пошел обратно, непрестанно ругаясь на ходу. Каин скомандовал своим людям снять с тел оружие и доспехи, а потом сжечь, прямо здесь, а сам повалился у входа в бар, облокотившись на стену и закурил.

***

Линда, последовав совету Шакса, выбрала себе на ночь нескольких девушек из числа рабынь. Это были три юных и нежных создания, хрупкие, с бледной кожей. Их привели сюда совсем недавно. Девушки неуверенно шли следом за своей хозяйкой, пока не оказались в ее покоях. Одну из них, ту, что понравилась Линде меньше всех, приковали к стене напротив кровати. Она тихо хныкала, когда рыжеволосая подошла к ней с коротким, бритвенным острым ножом в руке. Холодное лезвие стало плавно блуждать по коже, вслед за ведущей его рукой. На теле девушки вспыхивали алые полосы, она закусывала губы и стонала от боли. Линда провела ладонью по ране, размазывая кровь, а затем принялась слизывать ее с пальцев, закрыв глаза и с наслаждением смакуя металлический привкус во рту.

Взяв двух оставшихся девушек за волосы, Линда притянула их к телу, скованной рабыни. Она продемонстрировала им, что от них требуется, проведя языком вдоль раны. Девушки поняли и принялись повторять за госпожой. Сама же рыжеволосая сбросила с себя одежду и повалилась на кровать, созерцая процесс. Одна из девушек в отличие от своей подруги, принялась за дело с крайней страстью, то ли чтобы угодить хозяйке, то ли ей действительно это нравилось. В любом случае наблюдать это доставляло Линде удовольствие, ведь, чаще всего, рабыни вели себя очень вяло.

Когда же Линда как следует завелась, то позвала девушек к себе. Стоило им отойти от закованной и тут же ей в живот вонзился брошенный Линдой кинжал. Рабыня закричала от боли, извиваясь и лязгая цепями. Под этот звук две других девушки легли рядом с госпожой и принялись всячески ласкать ее. Та, на которую Линда обратила внимание, сразу прильнула к ее бедрам, вторая же стала неопытными движениями разминать нежную кожу хозяйки, прикладываясь устами то к ее груди, то к плечам. Эти неуклюжие трения разозлили рыжеволосую, и она схватила рабыню за волосы. Ее крик смешался с воплями прикованной девушки. Линда принялась бить девчонку и наносила ножом глубокие удары по телу, пока одним резким движением не вскрыла ей глотку.

Фонтан крови, вырвавшийся из нее, забрызгал Линду, окутав теплом ее раскрасневшееся тело. Последняя девушка, лежащая подле хозяйки, просто набросилась на нее, прижав своим телом. Она страстно ходила руками по точеным контурам Линды, сжимая ее грудь и впиваясь губами повсюду, где только могла. Они сплетались телами, скользя по окровавленной постели. Рыжеволосая девушка стонала от удовольствия, изгибаясь в невероятных позах. В какой-то момент она притянула рабыню к себе, вцепившись в ее губы, та в свою очередь продолжила начатое, запустив свои тонкие пальчики в лоно хозяйки. Это продолжалось будто бы вечность, пока, наконец, Линда не закричала, забившись в конвульсиях и вздрагивая каждой мышцей, окунаясь все глубже в экстатическое забвение.
Рабыня сидела рядом, взирая на нее с удовлетворенной улыбкой на лице. Ее госпожа, глубоко дыша, обмякла и, абсолютно расслабившись, лежала, повалившись головой на еще не остывшее тело своей жертвы.

— Как тебя зовут дитя..? — тихо произнесла она.

— Риэль, моя госпожа.

— Красивое имя... Где ты научилась всему этому?

— Мне всегда нравились женщины, — Риэль нежно провела рукой по животу Линды. — Равно как и насилие...

— Тогда тебе повезло... ты попала туда, куда нужно, — рыжеволосая тихо рассмеялась. — Лучше тебя со мной еще никто не управлялся. Теперь мы будем часто видеться...

— Для меня это большая честь, госпожа, — девушка поклонилась и, улыбаясь, поцеловала Линду в губы.

***

На следующий день в зале были все кроме Алекса. Линда привела с собой Риэль, одетую теперь в обтягивающее платье из лаковой кожи и сетчатые чулки. Ее пепельно-русые светлые волосы были аккуратно заплетены в замысловатую прическу, а на шее застегнут ошейник с шипами. Девушка сидела у ног своей госпожи, положив голову ей на колени. Дорн явился вместе с Каином, который должен был отчитаться о вчерашнем происшествии перед  генералом, сидящим поодаль от Линды. На его замотанных бинтами руках явственно проступали следы от свежих порезов, которые, без сомнений он нанес себе сам.

Дорн кивком указал капитану на то, чтобы он начал говорить, и Каин, рассказал Сальвену обо всем, что произошло прошлым вечером.

— Вы устроили там настоящую баню, целую роту вырезали, да и твоих людей полегло немало. Неужели нельзя было обойтись меньшими жертвами? — спросил Сальвен с гневными нотками в голосе.

— Они сами хотели этого, генерал, мы действовали по ситуации.

— Я не говорю об этих отморозках. Почему погибло так много твоих людей? Мне сказали, было найдено тридцать семь тел и еще десять человек ранены.

— Да это так. Никто не ожидал подобного, да и многие были пьяны.

— Это плохое оправдание, Каин, вы все время должны быть готовы к бою, везде и всегда! — он на секунду замолчал. — Можешь быть свободен, но больше не допускай подобных инцидентов. В следующий раз, сам останешься без головы.

Каин салютовал и удалился из зала. Сальвен откинувшись в кресле задумался, глядя куда-то в пустоту под сводом потолка.

— Какие новости в городе? — спросил он через минуту, вернувшись сознанием к сидящим вокруг.

— Крестьянское восстание грозит нам еще большим голодом в городе. Мера хлеба у торговцев уже стоит суточного жалования, а скоро, когда поставки будут урезаны, цены поднимутся ещё выше, — задумчиво проговорил Шакс, сегодня он ходил в город и как обычно собирал информацию.

— Странно слышать речи о цене на хлеб от самого богатого ублюдка в этом городе, — ухмыльнулся Дорн, с хрустом поедавший какой-то коричневый плод, напоминавший яблоко. — Мне говорили, что в городе стали появляться банды, сочувствующие этим верующим, они чинят беспорядки и подожгли дом какого-то торговца, ты что-нибудь узнал об этом?

— Нет, дружище, пока еще нет, но мои люди собирают информацию. Если что-то изменится, я сразу доложу тебе. — Он сделал несколько глотков вина и перевел разговор в другое русло, — Белла, ты вроде хотела о чем-то нам рассказать?

— Алекс придет сюда? - ответила она, немного рассеянно.

— Думаю, что его не будет. Важные дела, как и всегда, — ответила ей Линда, поглаживая по голове свою рабыню.

— Если это что-то важное, не томи. Кто-нибудь из нас все равно его увидит и все передаст — убеждал женщину Шакс.

Белла молчала некоторое время, а потом все же произнесла:

— Когда мы вернулись, я вновь провела ритуал, у меня было видение. На этот раз я видела мертвецов, — сказала женщина, — Орды мертвецов, марширующих в пустоши недалеко от города.

— Глупости. После смерти короля нежить ни на что не способна, — зло бросил Сальвен.

— А может быть так, что ими повелевает кто-то еще? — спросила Белла.

— Нет, у нежити был только один разум.

— Как ты можешь утверждать подобное? Вы же не углублялись в их земли! И об их короле узнали лишь по воле случая!

— Ты права, мы не углублялись туда, но даже если бы в пустоши вторглись орды мертвецов, как ты говоришь, нам бы донесли с границы или с обзорных пунктов. Ты уже бредишь, завязывай со своими травами, Ведьма, — генерал говорил с отвращением. Закончив, он встал, и в свойственной ему последние дни манере удалился.
Когда двери за ним захлопнулись, Дорн озабоченно спросил:

— Это все, что ты видела?

Женщина лишь кивнула в ответ, и в зале вновь воцарилась тишина. Вскоре все разошлись, все также молча. Лишь Линда осталась лежать на софе в компании своей новой фаворитки, всеми силами и с величайшим удовольствием ублажавшей свою госпожу.