Чужая

1.

Олег лежал на диване, растирал платочком правую руку и мимоходом смотрел известную телепередачу.
- Один за другим экстрасенсы проваливали испытание, – говорил закадровый голос. - Неужели никто так и не скажет, что происходит в этом уютном с виду домике в Саратовской области? Последней наше испытание проходила яснознающая Глафира Ясс.
Глафира остановилась посреди комнаты, трижды ударила в волшебный бубен и начала совершать пассы руками, заехав кулаком в камеру оператора.
- Я вижу… Что-то тёмное… Сглаз, порча, воронка смерти, демон! – заголосила она.
- Да, это так, - сказала Людмила Куролесова, с трудом сдерживая слёзы. – Я кормлю его молоком с блюдечка.
- Демона? – ахнула ведущая Вера Сотникова.
- Его… - ответила Людмила и утёрла покатившиеся слёзы ладонью. Её сын, следящий за испытанием по монитору, закивал головой.
- Это казалось невероятным, - заговорил невидимый диктор. – Никто из съёмочной группы не знал, что семья Куролесовых усыновила демона. Наш постоянный скептик Сергей Сафронов был просто в шоке…
Олег выключил телевизор.
Убрал платок.
Посмотрел на руку.
Она была крупнее, чем левая. Более волосатая. Более грубая. Чуть ниже локтя её опоясывал неровный шрам.
Рука была не его: свою Олег потерял четыре месяца назад в аварии на улице Ударника, и ему пересадили руку случайного попутчика, которого Олег тогда подобрал у «Дилижанса». Попутчик, само собой, погиб, а вы как думали? Попробуйте уговорить человека отдать его руку незнакомцу. Я пробовал, так что вам не советую.

В общем, у незнакомца не нашлось родственников, а спрашивать труп о том, можно ли забрать его руку, согласитесь, как-то неловко. Так и зажил Олег с рукою мертвеца. Следствие быстро установило, что виной ДТП стали погодные условия, и Олега отпустили с миром.
Но неприятности только начались.
Первые случились уже в день выписки. Олег приехал в Чусовой, сел на «двойку» и сунул руку в карман, чтобы отплатить мелочью за проезд. Рука ощущалась нормально, пальцы двигались и ощущали прохладу монет. Но как только Олег попытался достать пятнадцать рублей, рука замерла.
- Оплачивайте, - нетерпеливо сказала кондуктор.
- Сейчас, сейчас… - смущённо забормотал Олег, пытаясь заставить пальцы согнуться и взять деньги. Рука не слушалась. Олег бестолково елозил ею в кармане, но чем дольше он это делал, тем сильнее наливались румянцем его щёки и громче хихикали пассажиры.
Наконец, Олег оторвал левую руку от поручня – едва не упав, когда автобус начал поворот – и неловко засунул её в правый карман. Нащупал там правую руку, начал отодвигать её в сторону, та – ни в какую. Словом, в автобусе развернулся небывалый в своей нелепости кошмар. Когда Олегу удалось расплатиться, половина автобуса уже в голос хохотала, а вторая сторонилась от бедолаги, как от сумасшедшего.
Так что Олег вошёл в свой подъезд шокированным. Правая рука без приключений вынула ключ, но поворачивать его в замке отказалась. Снова пришлось звать на помощь левую.
Дома всё было по-старому: из крана капала вода, на столе царил беспорядок, в котором правила покрытая плесенью колбаса. Олег был одинок, и приглядывать за квартирой в его отсутствие было некому.
Решив как следует помыться после больницы, Олег направился в ванную. Там он включил воду, дождался, пока она не станет терпимо-горячей, и встал под струю.
Его едва не ошпарило! Парень забыл, что проверял температуру полумёртвой ладонью. В панике – снова забывшись! – он принялся закручивать красный вентиль опять же правой рукой, но она почему-то лишь добавила огоньку.
Олег закрутил вентиль левой рукой, косо глянул на правую и подумал впервые: «Будто специально это делает». В дальнейшем эта мысль преследовала его постоянно. Но история с душем ещё не закончилась. Когда Олег принялся втирать в голову шампунь, правая вдруг сжала пальцы и рванула так, что в её кулаке остался пучок мокрых волос.
Олег закричал и впервые с 16 лет расплакался, а чужая рука сжалась ещё крепче, держа вырванные волосы.
2.
Олег был материалистом, и потому отметал всякие мысли о том, что рукой управляет кто-то другой. И, несмотря на образы мёртвого попутчика, иногда преследующие его в кошмарах, он был уверен, что дело в недостаточной чувствительности руки. Может, нервы не так срослись, или ещё чего…
«Это не жизнь, нужно наращивать чувствительность», - решил Олег, и по совету хирургов принялся растирать руку. Каждый божий день он натирал её платком, чтобы улучшить чувствительность. Иногда он тёр её до кровавых мозолей, потому что рука вела себя безобразно.
«Ты это заслужила, сволочь», - мстительно думал Олег, наяривая платком.
На восьмой день после выписки он пришёл на работу с синяком под глазом. Пришлось врать, что подрался с хулиганами. И этим проблемы не ограничивались: рука категорически отказывалась набирать текст на клавиатуре. Писать на бумаге тоже не рвалась, а когда соглашалась, выдавала совершенно неузнаваемый почерк. В день зарплаты приходилось извиняться перед бухгалтером за корявую подпись в бланке.
А после случая на корпоративе коллеги за спиной Олега начали крутить пальцем у виска. Дело в том, что он непьющий, и на праздниках ему всегда наливали соку, чтобы он сидел за столом со всеми как бы на равных. Но в тот злополучный день правая рука Олега вдруг ожила с невиданной прежде энергией и сама начала наливать себе водку. Олег пытался её оттащить, но всё было тщётно. Коллеги смотрели на парня сначала с недоумением, потом с восторгом: перед ними разворачивалась пантомима экстра-класса.
Олег тряс головой, мотал ею из стороны в сторону, упрямо сжимал губы, но рука с рюмкой легко преодолевала сопротивление, разжимала сомкнутые губы и кое-как заливала водку в горло Олега. Половина содержимого рюмки стекала по груди бедняги. Зрители аплодировали и смеялись. Впрочем, через полчаса до них дошло, что происходит нечто странное.
- Ты чего? Не хочешь - не пей, чего клоунаду устраивать? – роптали со всех сторон, когда полупьяный Олег в очередной раз отворачивался от своей же руки.
И тогда наш герой махнул левой рукой: будь что будет.
- Давай, - сказал он правой.
Через час парень вырубился. Олег спал беспробудным пьяным сном, запрокинув голову на спинку кресла, а рука в обход сознания заливала ему порцию за порцией в открытый рот. В полной тишине коллеги снимали всё происходящее на телефон. Так начался крах жизни Олега Зябликова. Он боролся, конечно - начал упорно тренировать левую руку. Попутно развивал силу воли, чтобы подавлять всё сильнее наглеющую правую. Дошло до того, что перед сном наловчился привязывать её ремнём к спинке кровати. Так было до тех пор, пока однажды ночью ему не приснилось, будто бы он попал на какую-то планету, где нет атмосферы.
Задыхаясь, Олег проснулся, и обнаружил себя стоящим возле зеркала. Он не на шутку перепугался: в его шею мёртвой хваткой вцепилась правая рука, и чем сильнее она сдавливала горло, тем шире была улыбка на лице его отражения.
Олег рухнул на пол, пытаясь оторвать проклятую руку от горла.
«Как она освободилась?» - мучительно думал он, катаясь по ковру.
Наутро он явился в офис в ужасном состоянии. Коллеги с интересом разглядывали его шею, которую обхватывал фиолетовый отпечаток ладони. Олегу пришлось соврать, что подружка вчера немного перегнула палку в постели.
Ему не поверили.

3.

Спустя пять месяцев после выписки это был уже другой человек. Он страшно исхудал, лицо приобрело пунцовый оттенок от постоянных возлияний, а волосы преждевременно подёрнулись сединой. Олег уже давно перестал сопротивляться, позволяя руке делать всё, что ей вздумается; жил на пособие по инвалидности, деньги пропивались моментально (в день получения пособия рука была живее всех живых). С чужим плавником не жизнь, а дурдом.
После всех видеороликов с «пантомимой» его давно попёрли с работы.

4.

Конец пришёл внезапно.
Как-то раз ночью он проснулся прямо перед холодильником. Правая рука хозяйски прошлась по полкам, нащупала заветную бутыль и быстренько начала откручивать крышку. Олег послал левую предотвратить неизбежное, но обнаружил, что и она уже толком его не слушается. И тогда парня осенило:
- Да вы сговорились! – крикнул он, но слова его утонули в потоке водки.
Мотнув головой, Олег закашлялся и сознательно упал на спину. Расчёт не оправдался: правая рука сразу же изменила положение, не пролив ни капли водки.
- Ах ты, тварь! – гаркнул Олег, поднялся на ноги и изо всех сил впечатался телом в стену. Бутылка разбилась. Рука не растерялась и двумя ударами в подбородок отправила Олега в нокдаун. Прежние удары по сравнению с этими были легки, как поцелуй в щёку. Олег никогда не думал, что может ударить так сильно.
Пока он любовался звёздами, пальцы чужой руки нащупали на полу осколок стекла и потащили его к лицу. Когда остриё уже замаячило перед самым глазом, Олег вцепился зубами в чужое запястье и яростно заурчал. Рука извивалась от боли, как крыса.
Изловчившись, она схватила Олега за волосы и потащила к холодильнику - там стояла ещё одна бутылка. Олег не сдавался: он что есть мочи саданул ногой в открытый холодильник, перевернул кастрюльку с винегретом и-таки разбил бутылку. Рука отпустила его на мгновение, снова ударила и снова потащила, но на этот раз уже – к газовой плите.
Он ещё елозил ногой по линолеуму, оставляя на нём следы крови и винегрета, когда правая открыла конфорку и пустила газ. Парень сквозь пелену услышал щелчок пьезо-элемента и дуновение синего огня.
«Господи, мне конец», - только и успел подумать он: рука схватила его в последний раз, поставила на ноги и начала гнуть лицом к огню.
Отчаянно сопротивляясь, Олег наощупь снял со стены большой кухонный нож и вогнал его в дьявольскую руку. Боль наверняка была адской, но парень в состоянии аффекта её не чувствовал. Он трижды ударил руку об стену, сломав её в запястье, а затем положил на стол и отрубил одним ударом.
Почти по шву.
Ещё не веря в произошедшее, Олег отупело посмотрел на обрубок и смёл руку со стола.
«Так… так… бинт… замотать…» - билось у него в голове, пока кровь толчками выходила из среза.
Вдруг рука на полу подпрыгнула и быстро поползла к Олегу, перебирая линолеум пальцами.
Парень завыл от ужаса и ненависти.
- Сдохни, сдохни! – кричал Олег, в исступлении затаптывая ногами нахальную руку. – Ты беспомощна передо мной, словно червь, тягающийся с орлом!
Он с хрустом раздавил пальцы и энергичным пинком отбросил руку в ванную.
Из обрубка по-прежнему хлестала кровь, кухня наполнилась характерным металлическим запахом. Олег торопливо приложил полотенце к срезу и заорал от боли – природная анестезия уже прошла.
Через минуту он вывалился на улицу, прижимая к груди окровавленную культю.
- Вызовите «скорую»… - прошептал он прохожим, и упал лицом в снег.

5.

- Ваша жизнь вне опасности. Была серьёзная потеря крови, но мы сделали вам переливание, - сказал хирург.
Олег слабо кивнул. «Чужой крови мне ещё не хватало», - подумал он.
Он всё ещё не отошёл от наркоза.
- Мы пересадили вам донорскую руку, - продолжил хирург. - Пока что её чувствительность наверняка низкая, но всё будет в порядке. Вам придётся разрабатывать её понемногу каждый день. Лучше платочком.
Не веря своим ушам, Олег опустил глаза и увидел, что на месте обрубка красуется новая рука – женская, да ещё с маникюром. На каждом ногте по маленькой синей змее со стразами.
Олег поднял руку, рассматривая её со всех сторон.
- Давай-ка жить дружно.