Атака мертвецов

Российская империя. Январь 1915г.
Осовец - небольшая русская крепость на берегу реки Бобры. Она имеет огромное стратегическое значение для обоих армий, и российской, и немецкой. Крепость перекрывала железнодорожную переправу через Бобру, ведущую в Белосток, Гродно и Брест. А оттуда уже открывался прямой путь вглубь России. Также через крепость проходило и шоссе. Обойти Осовец было чрезвычайно сложно, поскольку окружали его болота, совершенно непроходимые для армий на марше. Немецким войскам не осталось ничего иного, как пытаться овладеть крепостью. Сделать это нужно было любой ценой.
И именно поэтому сейчас русские солдаты с внешнего вала первого форта наблюдали, как немецкая тяжелая артиллерия появляется из-за горизонта.
Зазвенел церковный колокол, созывая на плацдарм весь свободный от наряда гарнизон. Когда роты были построены, на плац вышел комендант крепости Николай Александрович Бржозовский.
- Солдаты, - обратился он к воинам, - вот и до нас добралась эта напасть. И это наша общая беда. Я только что связался со столицей, и мне сказали что, мы должны задержать противника хотя-бы на 48 часов, - генерал-лейтенант замолчал. На плацу воцарилась гробовая тишина. И наконец, собравшись с мыслями, Бржозовский сказал, - не дадим врагу пройти вглубь страны! Защитим переправу любой ценой!
Высказавшись, генерал-лейтенант ушел с плаца, но тут же его место занял подполковник Свечников.
- Приготовиться к обороне! Занять оборонительные позиции! Быстрее! - надрывался он, руководя солдатами.
Страшно было Михаилу Свечникову, но не должен был он показывать этого солдатам, потому как они в первую очередь смотрят на командиров и если командир спокоен, это придает им уверенности в своих силах.
На плац вбежал один из часовых второго форта.
- Там парламентер недалеко от второго форта стоит, просит, чтобы вы уделили ему немного времени, - запыхаясь, сказал он Свечникову.
- Веди!
Второй форт был немного севернее главного и гораздо меньше размером, также как и первый окружен водяным рвом и защищён тремя небольшими капонирами. Внутри были построены казармы для стрелковой роты и артиллерийского взвода. Оба форта были соединены небольшим земляным валом, вдоль которого сейчас идет подполковник.
Перед рвом около укрепления стоял немецкий офицер. Он вел себя непринужденно, неторопливо курил и улыбался, смотря на подходящего к нему русского.
- Приветствую доблестного русского командира, - не без насмешки сказал он по-русски, но Свечников, остановившись от немца в двух шагах, промолчал, предлагая немцу продолжать, - Мы даём вам полмиллиона имперских марок за сдачу фортов, - вежливо, но непреклонно сказал он, - Поверьте, это не взятка и не подкуп - это простой подсчёт. При штурме Осовца мы истратим снарядов на полмиллиона марок. Нам выгоднее истратить стоимость снарядов, но зато сохранить сами снаряды. Не сдадите крепость - обещаю вам: через два дня Осовец как таковой перестанет существовать!
- Два дня, говорите? - произнес Михаил, вспоминая слова генерал-лейтенанта.
Немец лишь небрежно кивнул.
- Что ж, сударь я предлагаю вам пари! - в глазах загорелся огонь азарта - Вы остаетесь в крепости на время штурма, и если через два дня Осовец будет продолжать существовать, то вы будете повешены, если же всё будет наоборот, то, будьте любезны, повешайте меня!
Несколько минут немецкий офицер смотрел в глаза подполковника и, развернувшись, пошел к немецким позициям.
В тот же день начался арт-обстрел Осовца, который длился целую неделю. Вид крепости был ужасающ. Вся окутанная плотной завесой дыма, сквозь который то в одном, то в другом месте вырывались огромные огненные языки от взрыва снарядов, она изредка огрызалась залпами из своих орудий. Вверх взлетали огромные столбы земли и воды, взрывы с корнем выворачивали деревья, подкидывая из на неимоверную высоту. Всё больше было погибших среди личного состава крепости и всё меньше оставалось у защитников провианта и боеприпасов. Но вот закончился этот огненный ад и в атаку пошла немецкая пехота.
Защитники второго форта первыми приняли на себя удар пехоты. Воздух наполнили звуки выстрелов, свист тысяч пуль и крики раненых и убитых. Глухо стрекотали пулеметы в капонирах и рвали воздух звуки стреляющей по противнику артиллерии. Пять дней и ночей длился штурм, но немцы так и не смогли взять ни одного русского укрепления.
Очень много было погибших было среди защитников, но дорога на погост была перекрыта армией противника. Поэтому всех убитых хоронили за земляным валом третьего форта. Шестой взвод тринадцатой роты копал братскую могилу для погибших товарищей. У одного и солдат из рук выпала лопата и он медленно осел на землю. Спрятав лицо в ладонях, он тихо шептал:
- Мы все здесь погибнем. Нас всех убьют. Мы обречены, - он говорил всё громче и вскоре на него обратил внимание подпоручик Котлинский.
Котлинский подошел к солдату и, подняв его с земли за шкирку, встряхнул.
- Линёв, прекрати истерику!
- Нет, мы все погибнем, продолжал шептать Линёв, - за что погибли все они, низачто.
- За родину они отдали свои жизни, понимаешь, за родину! - сорвался на крик подпоручик, - уведите в казармы, - приказал он нескольким подчиненным, наблюдавшим за срывом товарища. 
Этой же ночью возобновился арт-обстрел, но к артиллерии противника добавились ещё несколько "Больших Берт". Из Осовца вышло несколько групп лазутчиков, задачей которых было обнаружение позиций тяжелой артиллерии противника.
Одной из групп командовал прапорщик Радке. Его небольшой отряд настолько близко подобрался к противнику, что практически сразу обнаружил плохо замаскированную позицию одной из "Берт". Вокруг неё копошились немцы, перезаряжая мортиру. Радке обнаружил и склад с боеприпасами, откуда к орудиям постоянно подносились ящики со снарядами. Мортира бухнула, отправляя в сторону русских укреплений восьмисот килограммовый снаряд. Михаил уже возвращаясь к форту, прапорщик услышал звуки выстрелов. Один из отрядов был обнаружен. Надо быстрее возвращаться в крепость.
Днем по обнаруженным позициям был открыт огонь из русской артиллерии. В течение суток были уничтожены две "Большие Берты", склад с боеприпасами и ещё несколько орудий противника. Немцы, поняв, что их позиции обнаружены, эвакуировали оставшиеся мортиры.
Оставалось всё меньше провианта и боеприпасов, но крепость находилась по постоянным арт-обстрелом, поэтому поезда не могли ходить в Осовец. Но защитники решились и теперь под покровом ночи в Осовец прибывает паровоз, который как можно быстрее разгружают.
Зима была ужасной, несколько раз немцы пытались прорваться через замерзшие болота, но русские, погибая, отражали атаки одну за другой. Саперы постоянно делали вылазки в лагерь противника, взрывая склады и орудия.
Весной, когда снег начал таять, оплыли берега рвов и земляные валы. Под адским огнем артиллерии противника приходилось защитникам крепости чистить рвы и окопы, выравнивать земляные укрепления и отражать атаки противника. Немцы всё не прекращали арт-обстрел Осовца. Тысячи снарядов падали на крепость каждый день, разрушая оставшиеся целыми за долгую оборону здания, пробивая железобетонные стены укреплений. Казалось, что всё и вся должно было погибнуть в этом аду, но в ответ на немецкие выстрелы отвечала русская артиллерия, продолжая артиллерийскую дуэль...

5 августа 1915г.
...Немецкая атака захлебнулась, увязла в нескольких сотнях метров от русских позиций. Пехота перестала так стремительно наступать, а вскоре и вовсе залегла, спасаясь от русских пуль, которые убивали атакующих одного за одним. Сделала залп русская артиллерия и на и так израненной земле появилось еще несколько десятков воронок и погибло ещё несколько немецких солдат. Противник в долгу не остался и так же сделал залп. В перерывах между залпами пушек вставала пехота, перебегая не несколько метров вперед и теряя солдат. Целый день немцы пытались взять второй форт, но у них ничего не вышло. Их товарищи, атаковавшие западный третий форт добились больших успехов. Бой шел уже в районе окопов и земляного вала. Там артиллерия не могла поддерживать обороняющихся. Только в одиннадцать часов вечера немцы стали отступать, отстреливаясь от русских.
Подпоручик Котлинский устало облокотился на стену капонира.
- Вот видишь, Линёв, ты не погиб, - сказал он, рукавов гимнастерки вытиря пот с лица. - прорвемся, солдат.
Линёв взглянул на подпоручика и кивнул:
- Прорвемся, господин подпоручик.
- Ох, братцы что я узнал! - к Линеву и Котлинскому подбежал Стрежеминский.
- Что вы узнали, господин подпоручик? - спросил Линев.
- Хорошая новость, очень хорошая, - затараторил подпоручик, - к нам помощь идет! Откинем мы скоро немца!
Ночь была спокойной, немцы перестали бомбить русских. Видимо, готовились к новой атаке.
На рассвете в четыре часа утра с попутным ветром немцы начали выпуск отравляющих газов. Это была смесь хлора с бромом. Ядовитое облако стремительно приближалось в крепости. Зазвенел церковный колокол, возвещая о начавшемся штурме. Но защитники не могли защиться от газов. Один за другим они падали, разрывая легкие ужасающим кашлем. Вслед за облаком к фортам пошла колона солдат в противогазах, которых прикрывал заградительный огонь артиллерии.
Всё живое на открытом воздухе было отравлено. Вся зелень в крепости и в ближайшем районе по пути движения газов была уничтожена, листья на деревьях пожелтели, свернулись и опали, трава почернела и легла на землю.
Второй форт немцы взяли практически без потерь. Всего несколько солдат было убито теми русскими, кто не погибли от газов сразу. Большинство оборонявшихся погибли сразу и лишь некоторые могли держать оружие. Но таких безжалостно добивали.
- Закрыть лицо тканью! - прокричал Котлинский.
Но такие жалкие средства защиты не помогали от ядовитого газа. Облако достигло первого форта и вскоре солдаты начали умирать, падая в ноги к своим товарищам. Немцы неторопливо приближались к укреплениям первого форта. Они совсем не ожидали, что из клубов ядовитых газов на них выбежит... контратака!
Их было меньше ста человек против четырнадцати батальонов противника.
- В атаку, солдаты! - прохрипел подпоручик Котлинский
Зрелище было ужасающим: бойцы шли в штыковую с лицами, обмотанными тряпками, сотрясаясь от жуткого кашля, буквально выплевывая куски легких на окровавленные гимнастерки. Это были остатки 13-й роты 226-го пехотного Землянского полка, чуть больше 60 человек. Но они ввергли противника в такой ужас, что германские пехотинцы, не приняв боя, ринулись назад, затаптывая друг друга и повисая на собственных проволочных заграждениях. И тут из клубов ядовитых газов дала о себе знать, казалось уже мертвая русская артиллерия.
"Атака мертвецов" именно так в будущем назовут этот подвиг потомки.