Maiden and Sea. Девочка и Море. 024

Она порой пропадала в замкнутой прострации, но отчаянно и настырно нагоняла себя по предметам, чтоб не было потом проблем при поступлении в мореходку. Весь учебный год пролетел как в тяжком сне. Дома маман уже старалась не кидать шутки, ибо Солли могла вдруг уйти в свою комнату и плакать неизвестно отчего. Только Сильвия продолжала нянчиться с Солли и та ей позволяла всё. С ровесниками посёлка она не контачила и вела себя пространно? словно никого не замечая. Вся эта мутная меланхолия шла до весны под финал учебного года и школы вообще. И вот тут и случился её первый роман с Огюстом, когда он застал её на побережье в слезах. Солли плакала без эмоций, просто по щекам текли слёзы и она их не замечала и Огюсту захотелось её утешить, он обнял её подсев рядом и стал поглаживать по плечу и по волосам, говоря утешения и она повернула к нему мокрое от слёз лицо и задала глупый вопрос – почему он такой и тут Огюст вместо ответа, даже не думая отчего, поцеловал её в губы. Сначала она не ответила на поцелуй, но потом вдруг внезапно загорелась. Это было занимательное зрелище со стороны, они целовались наверное с час не обронив друг дружке ни слова, а у Солли то высыхали слёзы, то начинали течь снова. В ней впервые в жизни пробуждалась девчонка. Через пару суток у Солли началась лёгкая простуда, она ещё ни разу за жизнь наверное не болела, разве что в самом раннем детстве. Это было перед выходными и в субботу утром её пришёл навестить Огюст. Он и сам не пронял, что с ними тогда на берегу произошло, ибо амуром это было не назвать, просто взаимные чувства друг к другу. Солли лежала в постели под ватным одеялом и смотрела туманными глазами на Огюста, но казалось она им любовалась по-своему. Солли была не в настроении что-то говорить и не любила чувствовать себя слабой при мальчишке и она поднялась и предложила сделать Огюсту чая и хоть тот не хотел пить, не стал гасить желание Солли. Она была в одних трусиках и Огюст теперь по настоящему оценил её красивое тело. Она ушла на кухню и стала кипятить воду для чая. Тут зашла маман и заявила, - 
– «А ты что раздетая? Или простуда не прошла? Кстати у тебя мальчишка гостит, могла хоть для приличия халат накинуть»;
– «И что? Пусть смотрит если хочет, он мой друг, а не твой», - пространно ответила Солли и маман саркастически улыбнувшись, покачала головой, ну-ну. Солли принесла поднос с чайником, сахарницей и печеньем в вазочке на стол перед Огюстом. И осмотревшись стала ходить по своей комнате, не зная, чего она хочет. То она перекладывала бумаги и книги на столе, то переставляла что-то на полках и в этажерке, то заглядывала в шкаф с одеждой и просто слушала что говорит Огюст, который болтал о пустяках и что нового среди ребят. Т.к. Солли, Симону, ничего на суде не предъявляла, суд дал пока ему условный срок и отправил заканчивать школу. Но при нарушении условий суда, он мог быть закрыт до наступления совершеннолетия и по достижению оного, быть направлен в тюрьму. Потому Симон вёл себя весьма скромно, к тому отец его упредил, что лишит вообще фамилии рода и по совершеннолетию вытурит из дома. Из-за бездействия Симона, как оказалось, отношения между ребятами стали поправляться и налаживаться, хотя сейчас в период школы им было особо не до этого. Однако, в адрес Солли стало больше добрых слов, ибо именно она не побоялась и прищемила хвост этому аспиду. Вот об новых отношениях среди ребят Огюст и рассказывал Солли. Бонс например, вдруг стал самостоятельным пацаном и девчонки стали на него чаще заглядываться. Веста стала наоборот более ветренная и всё же растрепалась по углам о романах с Бонсом, чтоб хоть как-то поднять себе репутацию в глазах девчонок, к тому она дала хоть не открыто понять, что бывала с Бонсом в сексуальных отношениях и это конечно некоторых девчонок заинтриговало, каково это на деле. Солли покружившись по комнате встала, думая, что она всё вертится и заметила взгляд Огюста на своё тело и тогда подойдя, спросила, -
– «Я уже не раз замечала, ещё с испанского курорта, как некоторые мальчишки таращатся на моё тело. Скажи оно действительно такое... ну, симпатичное что ли? Что так притягивает глаза. Я так раньше не думала про своё тело. Тело как тело, подумаешь девчонка? Но я всё-таки не мальчишка и не могу понять этого»;
– «Хм... симпатичное? Кто сказал тебе такое, тот поскромничал. По-моему у тебя прекрасное тело для девчонки. Я тоже не хочу тебя и себя обманывать, твоё тело меня завораживает. Уф!», - выдал Огюст, поглядев в глаза Солли и она подумав, пошла и легла на кровать и попросила сесть его рядом и затем предложила рассматривать её тело и даже трогать сколько пожелает, ибо он ей настоящий друг. Пока Огюст задумчиво рассматривая её тело поглаживал его ладошкой в разных места и Солли разогрелась в чувствах, ибо ей было очень приятным и чувствительным поглаживания мальчишеской ладошки и она сказала Огюсту об этом и тот сказал, что ему тоже приятно гладить её кожу. Тут было заглянула маман, и Солли не моргнув глазом, заявила что Огюст занимается лечебной терапией, на что маман расхохоталась и ушла. Разогревшись в чувствах, Солли уже без мыслей, ибо ею стали править девичьи инстинкты, стянула с себя и трусики и Огюст посмотрел в её глаза, но Солли была абсолютно спокойна и не на что в них не намекала. Огюст тоже чуток разогрелся страстями и уже поддавшись этой волне, попробовал погладить Солли лобок, чуть поросший лёгкими короткими светлыми волосками и даже опустил пальцы ниже на прорезь между ножек. У Солли снова стало кружить голову и несознательно она слегка раздвинула ножки, к тому она стала сладко потягиваться, словно подстраиваясь под ладошку Огюсту. Он ещё раз разгладив промежность у Солли заглянул ей в глаза и она ответила ему сладкими глазами, что говорило, что ей очень хорошо. И тут не думая, словно желая как-то отблагодарить Огюста, Солли села, раздвинув ножки по-турецки, стала поглаживать его тоже поверх рубашки и их лица оказались рядом. Не надо было никаких слов и понимания, природа сама слила их губы вместе. Дальше они гладили друг дружку, обнимались и целовались, целовались и целовались... Домой Огюст летел как на крыльях, с ним за все его амуры, никогда ещё такого не было. Чувства его переполняли через край. Наверное долго они ласкались друг дружкой, пока маман не заглянула и не заявила, что пора бы закругляться с терапией.
– «Я не хочу тебе ничего зря обещать. Но если я буду в порту, где ты будешь выступать, на своём борцовском корте, то мы уж обязательно встретимся. Я наверное буду скучать по тебе ещё долго», - говорила Солли. Молодая парочка стояла полу-обнимаясь и периодически они целовались. Стояла тёплая погода конца мая и школа была позади. Солли уже привыкла себя чувствовать нормально в короткой юбке, что одевала ради Огюста, чтоб он мог видеть её ноги. В школе был прощальный бал и танцы, а они убежали на край городского парка и занимались только друг дружкой. Хотя по бокалу шампанского они успели перехватить на балу в школе. Автобус им ждать было не надо, у Огюста был свой старенький жук-фольксваген, что ему обещал отец по окончанию школы. Бал конечно начался после уроков и уже начинало вечереть, но ещё было светло. И тут из недр парка вышла троица парней лет до двадцати и подошли вплотную к парочке.
– «Я вижу всё никак не можем проститься? Так мы к вашим услугам! Сразу видно рыбачки с посёлка. Пойдём с нами рыбка, мы покажем тебе более большие воды, что тут плавать в омуте?», - сказал самый наглый и здоровый из тройки и Солли улыбнулась Огюсту, - «Приветик от Симона», и тот всё понял. Солли согласно кивнула здоровяку и стала снимать каблучки, пока троица въезжала что это она делает. Один каблучок Солли всучила Огюсту, второй держала в руке сама.
- «Ну что, пошли морячки в большие воды?»...
...Симона на школьном балу уже не было – понятно, он хитрый не станет дожидаться, чем кончится потасовка. Но Солли была уверена, что тот был где-то поблизости, чтоб полюбоваться расправой. Они оба показали чего достигли тренировками в спорте и закалкой в море – у двоих морда была в крови от каблучков Солли, третий успел сделать ноги сам. Не на тех попали. Однако прогулка в парк, кончилась тем, что Солли задержала полиция, оказался свидетель, возможно, что этот ход заранее продумал сам Симон. Свидетель давал показания против Солли, якобы с ней была целая группа молодёжи, и те, напали двух прохожих парней. Вероятно они их ограбили на кошельки и разбежались. Огюст хотел идти с Солли, но задержался у своей машины – оказались проколоты оба передних колеса, а у него была лишь одна запаска. Солли не ожидая ещё нападений пошла в сторону парка прогуляться сама и вот попалась, воровка... первую ночь после школы, пришлось провести в прохладной камере, следственного отделения полиции, пока выясняли её личность. А выяснять полицаи не очень-то и торопились. Затем её привели в комнату допросов и некий следователь положил заявление свидетеля перед ней на стол и состроил вопросительную мину. Был уже первый час ночи. Это была ночная бригада полиции. Через два часа в комнате допросов, Солли привели обратно в камеру и она кое-как прикорнула, на жёсткой деревянной скамье до утра. Утром она встретилась с Огюстом, он пошёл её искать и узнал-таки что её повязала полиция и сам пришёл в отделение выяснять про неё и его повязали тоже, но решили, чтоб до утра они не видели друг дружку.