Фокусник

       Иногда, когда время приходит, но не так часто, как нам бы хотелось, он к нам приезжает…. Я хорошо помню его представления, вот, уже выросли дети, и в юном возрасте внуки – но, когда мы все перед ним вместе – я точно так же, по-прежнему, обо всём забываю, затаив дыханье смотрю, как пляшут, смеются и плачут на его нитях деревянные куклы, как из воздуха появляются зайцы и птицы, как, исчезая  –  через стол прорастают цветы.

       Я хорошо помню его. Тогда, в том самом возрасте, когда вокруг целый мир был огромен, и на проверку всегда был мне мал, я приходил к нему, и  - подбородок оперев на ладони, глядел, как он готовит свечи и ленты, в ступке смешивает неведомую чепуху – так он её называл – чтобы от прикосновений его оставались золотые следы, потихоньку учился тому, что он мне хотел показать, и отворачивался послушно, когда ему вправду нужно было делать тайну, секрет – я почти всё тогда понимал.

       И я… я хорошо помню тот день. Я до деталей, до звуков и ветра помню тот день, когда я к нему с просьбой пришел – научить меня магии, настоящему волшебству, я на него быть похожим – до дрожи хотел…. А он отказал:

       - Ты понимаешь… . В мире очень много иллюзорных вещей, и то, что я делаю – самое явное, но не самое важное среди них. Тут мало магии, и нет волшебства – есть магия сердца , но это лишь танец с каким-то количеством зрительских, открытых сердец, и эта хитрая практика – когда людям лишь грезятся сны наяву. Но тут, милый мой, того, что ты ищешь – ни крохи, ни уж тем более настоящего волшебства – что можно получить за монету, пусть даже и золотую, - которой, по сути, дешевле и нет…. Одни только сны.  А они ничего не изменят и не определят, сны не накормят тебя, не дадут тебе кров, мертвого друга не смогут никогда оживить, у снов не получится через существование само прорасти, стянуть его ветками накрепко, и сделать тропинку, по которой пройдёшь – и напьёшься воды. И дело не в том, что я  не умею, иль не хочу тебя научить, дело лишь в том понимании, что за настоящую магию ты настоящее должен же будешь делать взамен, быть центром Мира, который способен лишь ты изменить, меру за меру, полновесной ценой, и только тогда магией Мира сможешь ты управлять, сотворив сам истинное волшебство, знать, как живут деревянные куклы  без каких-либо нитей, теней, понимать и прощать всем цветам, как движению жизни, – нахальную цепкость и красоту, и участвовать не участвуя, видеть не глядя, слышать без слуха – и просто быть. Лететь. Лететь наяву, мой хороший, и без каких-нибудь тросиков, занавесок, дыма и каблуков…. Вот так-то, и только лишь так.

    
       Я всё-таки очень люблю, когда приезжает наш фокусник. Я вижу, как вокруг радуется и смеётся моя детвора, а дочери на представлении – как в детстве – тайком держат пальцы друг друга, и в сторону боятся взглянуть, чтобы не пропустить ни мгновенья, ни капельки чуда, и радуюсь сам, когда вечером мы говорим за ужином о том, всей семьёй, и вспоминаем, снова смеёмся – вот оно, какое веселое волшебство, вот она пыль золотая – у нас на щеках, а в горшке на окне посажены какие-то семена – и что за цветы из них вырастут, пусть и обычные, не через стол – но всё равно – что может быть этого интересней, что может быть.

       А ввечеру, когда все наконец-то улягутся спать, я собираюсь, и прихожу, как прежде, к нему – правда, уже не ладонями под подбородок, смотря, он не скрывает секретов – какие секреты от того, кто понимает что и зачем. И разливая по кружкам клюквенное вино, мы вспоминаем, делимся – что было и как, зачем, почему, что за нити натянуты, и что за чем к нам придёт, какова будет плата, и что можно вместо отдать, и как интересен будет новый раунд игры, и кто – будет зрителем, и станет кто наблюдать…. Много всего. И дома уже, ложась почти под рассвет, я вспоминаю, что он тогда – давно еще – говорил, о том, как сложно научить верить людей, заставить задуматься, и пути во все стороны света им показать – самому не теряя надежды, неся даже в кармане нагрудном, закрытом – настоящее волшебство, и оставаться, уверенным быть, бродя по своим бесконечным путям, по пыльным дорогам, из колодцев с благодарностью пить – и не сдаваться.

       И я вспоминаю. Я вспоминаю тот день, когда он впервые к нам на какой-то праздник пришел, его голос, волосы, морщинки в углах веселых и ласковых глаз, и все кричали «ура, ура, к нам едет фокусник» - а он улыбался, всё так же, как улыбается нам и сейчас, а я поседел уже – но у него морщин не прибавилось ни одной, я в этом мог бы поклясться, если б нужно было клясться кому, но нам с ним – не нужно, всё вправду идёт, своим чередом, и настоящее – за монеты не продают, его лишь меняют – на жар, силу сердца, и истинное волшебство, и….

       Смотрите. Представление началось!