Maiden and Sea. Девочка и Море. 025

Вид у него тоже был помятый и невыспавшийся, но он был рад встрече с Солли. Теперь их передали другому детективу и тот нудно стал выпытывать детали происшествия. На второй час, уже изрядно измотанных арестантов ждало нежданное спасение. В кабинет резко вошёл солидный господин и спросил у следователя где Селена Хольгерт и тот показал пальцем на неё. И тогда, -
– «Вы в чём-то повинны уважаемая фройлен? Хорошо, мы доставим вас немедленно домой. Остальные заботы мы берём на себя»;
– «Уверяю вас гранд, у меня нет доказательств, но это Симон», - всё же сказала Солли данному господину, когда её проводили к машине.
– «Хорошо, мы разберёмся, уверяю вас фройлен!»;
Машину Огюста отремонтировали и доставили ему на дом бесплатно, видимо тоже за счёт опеки от королевского двора. Но Солли эта опека начала доставать, она не знала, зачем они её так опекают? Неужели только из-за аудиенции к королеве Испании. Вторая неудача – в мореходку принимали с семнадцати лет, а ей исполнилось только шестнадцать. Торчать целый год дома ей не захотелось, ибо Огюст уже договорился о поступлении в борцовский клуб по классу юниоров. Селиван зазывал приехать к нему поработать помощницей в его маленькой студии, которую ему удалось открыть на удачной волне после Испании. И всё-таки Солли послала письменное прошение о её досрочном принятии на курсы мореходов и уехала в город к Селивану.
– «Я узнала твой голос по телефону, хоть он был искажён, ты заявил, что не дашь мне жизни до конца моих дней за то, что я якобы погубила всё твоё наследие персоны графского рода. И что я грязная чернь по сравнению с твоей светской натурой. Так?», - Солли уже надоели эти бесконечные разборки и она не скрывала раздражённость, Симон был холоден, но вид у него был довольно-таки изнурённый, его ждали тюремные нары и он был зол как дьявол, - «Да, это так! И ты ещё пожалеешь что родилась на этом свете»;
Это опять было предварительное собеседование в здании суда.
– «Как ты мне надоел, пигалица. Ты с ранних лет, мне жизни не давал. Мне всё равно какая у тебя там родовая, но и я не грязь тебе. Лучше быть простой девчонкой, но хоть с каким понятием о чести, чем такой дворянской мразью. Твое же место не на троне, а прятаться по тёмным углам, подглядывать из-за кустов и как ядовитому аспиду жалить из-за спины и то, не своими ручками», - ещё холоднее выдавила Солли и Симон разве что не зашипел, - «Да что ты понимаешь в дворянском правлении, дешёвая шлюха»; 
– «Палата Двора Его Величества, отказывается более иметь дела с данной фамилией. Мы передаём его политическому правосудию», - высказал своё резюме поверенный от двора короны и покинул помещение. Следом увели и Солли и обещали более её зря не тревожить.
– «Что ты наделал щенок! Теперь точно американская ветка захочет получить нашу часть регалий рода, они открестятся от нас как от грязных тварей позорящих знатный род! Я тебе не отец», - почти свирепо выдавил Марсель и вышел из следственного изолятора. Но на этом эпопея падения Симона не закончилась, ибо он много кому и что обещал по сайтам, за поддержку его планов, когда он добьётся родовой. И вот теперь эти «дружки» стали предъявлять счёта «неоплаченных векселей», и обещали ему «райскую житуху» в застенках тюрьмы. И если он теперь хочет спасти свою сраную задницу – он должен им выдать регалии своего рода. Иначе его удавят в тюрьме как грязную собаку или сделают шлюхой для сексуальной утехи тюремных лидеров. Такого удара Симон никак не ожидал и не знал, что в его «друзьях» были и агенты из американской ветки, которые искали и давно подход к завладению через Симона оставшейся части регалий рода. И то, что в его друзья затесались и крупные аферисты и даже криминал. И когда до него дошло каких ядовитых аспидов он пригрел на своей шее, он взвыл. Вот только тогда до него дошло, что Солли была права – детство кончилось. И пришла пора звериной войны за титул или большие деньги, где его раздавят как червяка. И теперь ему жизни не дадут, пока он не отдаст им регалий рода. И это ни те благие угрозы, что он выдал Солли, а куда похуже и кошмарнее. Он теперь должен продать свой знатный род, чтобы только выжить.   
– «Оставайся у меня! У тебя такое тело и такой талант, что мы напару скоро станем самыми именитыми и миллионерами!», - сказал Селиван, после того как Солли продемонстрировала в его студии, несколько его моделей, где он и одевал дам и делал отменные причёски. Хотя у Селивана было пару своих моделей, но Солли имела успех именно из-за остроты, чувственности и уверенной свободы натуры, она могла смотреться так натурально, что завораживала. Сейчас была повальная мода на искусственное, но были и богатые ценители именно натурального, у которых Солли сразу попала на глаз. Тем паче, она не хотела сидеть на шее у братца за копейки и взялась активно помогать в его бизнесе. Правда пришлось гримёрам хорошо потрудиться над её лицом, чтоб было неярко, но симпатично для презентации. Уже на второй месяц Солли опять попала на обложку журнала моды. И она себя на снимке не узнавала. Но братцу ответила, -
– «И ты родственничек туда же! Ты хочешь лишить меня мечты, ради которой я провела все годы детства, ради чего я жила и верила? И я и сейчас была бы не такая решительная и удачная если бы не моя вера в море. Ты хоть думаешь иногда что говоришь?»;
– «Как знаешь, я ведь и не мечтал тебя чем-то задеть или обидеть. Но ты сама выходишь на подиум и видишь какой это успех...», - начал было Селиван, но Солли так на него глянула, что он смолк.
– «Как ты только мог подумать, что я это делаю ради славы!? Я всё это делаю ради тебя. А если тебе слава и деньги важнее, то чао», - кратко, но веско высказалась Солли и Селиван развёл руками, - «Вот почему так несправедливо? Те, кто рвутся к славе – не достойны и подмёток тех, кому чихать на неё, но на подиуме...»;
И Селиван отмахнулся рукой, не став продолжать, чтоб зря не нервировать Солли. Солли же странное дело плакать без повода не перестала, но теперь у неё такое бывало редкость. И только тогда, когда бывала одна, без свидетелей. Она не знала что так у неё чистится душа, т.е. психика от всех негативных накоплений. Она порой ходила в бар, что находился рядом и сидела одна за стойкой, попивая лёгкий сидр и скоро её стали замечать пареньки, но она думала только об Огюсте, хоть кавалеров не отвергала. Солли поняла что скучает по нему, но не понимала, что это именно к нему её так тянет. Она не понимала, что это честь. Однако, судьба улыбнулась Солли или это опять приложил свою лапу двор, но она получила ответ на прошение из мореходки. Ей согласились сделать исключение и велели прибыть на приёмную комиссию к одиннадцати часам, пятого сентября. Солли летала как на крыльях последние дни пребывания в городе, она была уже на одной ноге от осуществления своей мечты. И в таком состоянии она выдала три модели Селивана ставшими самыми популярными в городе и затем и по стране. Селиван долго жалел о потере Солли.

  Ей всё ж не понравилось, что ей выдали форменную и относительно короткую плотную юбку. Зато прилагались и плотные чёрные колготки. После двух попыток курсантов, похлопать ей по заду и тем паче пощупать, в шутку, желание это быстро отпало, ибо она могла так отоварить шутника, что тот сам становился посмешищем у сотоварищей. Занятия были конечно в большей мере нудными, но главное что её приняли в мореходку, и теперь оставалось только пройти последние экзамены, чтобы выйти в открытое море. Пока Солли взяла курсы судового техника и связиста, ибо вахта для девушки считалась тяжёлой работой. Техника – имелось ввиду малое техническое обеспечение. Судовой механик обслуживал и двигатели и другое тяжёлое оборудование, куда девушки тоже не допускались. В качестве практики иногда несли вахту спасателей на малых катерах. Но осенью на пляжах кто мало плавал, разве что оставались рыбаки и гуляки на лёгких лодках. Катера были скоростными (и Солли была рада что прошла практику на скутере, который вскоре, с началом школы, продала), ибо если потерпевший падал с борта своей лодки в море, то холод воды мог в короткий срок свести его конечности, и он пошёл бы камнем на дно. И надо было успеть к такому потерпевшему, чтобы вытащить из воды и оказать первую помощь растиранием конечностей. Солли так же очень пришлись по душе курсы погружения под воду в лёгких аквалангах. Подводный мир напоминал ей о царстве Нептуна. Ибо надо было оказать помощь и пострадавшему уже ушедшему под воду. Ребята в основе сюда пришли грубоватые, но и с выдержкой, нетерпеливые имели мало шансов пройти школу. И Солли себя вскоре чувствовала как в своём коллективе, ибо по натуре была близка к ним. Но главный препон, что ждал её в школе – это притирка коллектива. Это были курсы психологической совместимости экипажа, на которой Солли давалось не так-то легко и главное, что ей помогало, именно врождённое терпение и выдержка. Её экипаж формировался долго, одни приживались, другие уходили. Заправлял больше Солли старый мичман, что был за её отца педагога и хоть он казался добродушным, но мог доставать шутками вместо придирок по качеству исполнения команд и уроков обслуживания судна. А главное он смотрел за слаженностью работы экипажа. Были и другие преподаватели, но мичман был её единственный наставник.