Прежде

Пролог
На небесах нас ждёт война, если все люди смогут попасть туда; но прежде вы упадёте с небес на землю. После того, что с вами сделают облака некоторым захочется отомстить, но до богов не так просто добраться.

1.
Моё тело кусали какие-то насекомые; глаз не было, как и рук, которыми я мог бы, может быть, что-то и нащупать, однако знание о руках тоже резко пропало, и я стал совершенным, хотя мне было очень и очень больно. Тело будто появлялось, а потом его резко отрывали от головы, в который якобы засели мои мысли. Неожиданно вкус крови смочил мой язык: «Отлично!» — подумал я, ведь очень голоден был, но до желудка всё-таки ничего не добралось; его тут же стошнило от голода, меня вырвало, и тело расклеилось, порвалось снова на части. Боль стала неким символичным завершением определённого действия, которое надо мной совершалось.

2.
Кругом были такие же. Да, глаза резко появились, или что-то наподобие их; пощупать я не мог, пальцы кто-то вырывал; мне плохо было видно, лишь силуэт. Возможно, это был и чёрт с рогами...
Вокруг скитались такие же головы, без тел; внезапно у некоторых из них прямо из ушей сыпался осадок, появлялись руки, затем подходило какое-то слишком стройное существо и ломало эти руки своими зубьями, а кровь лила в тары; подбегали дикие звери, шакалы, собачьи головы, а пасть акул, лакали эту жидкость, похожую на кровь...
Я почувствовал языком ржавчину, а существо подошло и откусило у меня его; разворотило челюсть и мне вновь стало не по себе...

3.
Знаете, порой тело хоть и появлялось, но, похоже, оно было на сосиску; это я смотрел так на других, ведь шеи и у них не было; внезапно мы перенеслись куда-то, где плацдармом было куча человеческих черепов...
«Где же хищники или травоядные?» — промолол язык, запачкавшийся в ржавчине.
— Хочешь к ним, чертила?.. На!
И мой череп был насажен на лом; и другие такие же были рядом. Мы, каждый, были воткнуты в головы бедных животных, словно стрелы мы летели и попадали в цель. Они сразу умирали, но происходило что-то странное: через несколько мгновений они оживали и пытались убежать, только существо многорукое и многоногое, словно бешенный таракан, но размером с верблюда тащился за ними и отрывал сначала хвост, потом задние ноги, тело рвал на части и мы падали. На ломе теперь находилось две головы...

4.
Кажется, теперь у меня появилось туловище; голова двигалась на шее. Я пытался повернуться, но был червяком; тело даже ползло куда-то, а затем крючок. Снова эти игры этого чудовища, в котором нет ничего святого!
Меня тянули за губу и вырвали её, потом зубы; дальше топор разделил меня с телом, а камень размозжил мою голову. И снова так по кругу...
Существо без устали наслаждалось видом, а где-то сзади слышались крики быков, птиц и другие звучания, дарившие ушам ужас и боль! Затем некоторое время мёртвая тишина, сразу сводила с ясности ум, и приплюснутый шум разрывал мозг; я оказался в таре, которую запихал в рот этот выродок и тьма.


5.
Боже, появилось подобие ног; что же дальше? Может быть... «Даже боюсь о них подумать...»
— Тише, иначе спугнёшь... Будь наживкой, хороший мальчик!
И внезапно я ощутил тяжесть сердца; я влюбился в девушку, которая лежала рядом, подобно отражению в зеркале, только ужасном отражении: она без рук и ног была, но тело её казалось прекрасным дополнением к её голове, хоть и глаз было не видно, лишь огромные уши-локаторы, однако у неё был рот, а я рта не чувствовал; будто он был зашит...
— Мой рот был тоже зашит!.. Как тебя назовут, ты знаешь?..
Я смутился и очень удивился, но сказать ей ничего не мог. Внезапно секунда превратилась в вечность, и она что-то говорила, но я всё быстро забывал; потом меня снова убивали, а через секунду я появлялся вновь на том же месте, чем дико радовался.
— Мне кажется, ты улыбаешься... Я и правда тебе нравлюсь?..
«Да!» — хотелось крикнуть, но это чудище заорало:
— Вы никогда больше не свидитесь!
И он воткнул в её голову вилы.

6.
Я сидел перед зеркалом; в нём было моё отражение: две ноги, а руки связаны.
«О, я чувствую руки... О, нет!»
Существо опять подошло, только, кажется, женского пола и откусило мой орган. Было чрезвычайно больно, но я не мог кричать, однако вскоре боль усилилась, когда она начала пожирать мои ноги. Сзади был он и он ел мои руки.
Мой рот разорвал нити; боль стала ещё сильней, а напротив я увидел её! Мы смотрели друг на друга и с нею делали всё тоже самое.
Единение. Но я не смог улыбнуться, ведь боль сильнейшая не давала мне управлять собой.

7.
— Сегодня всё закончится, поэтому придётся растянуть последнюю секунду!
И он раздавил своей рукой мой череп.
— Кажется, он готов. Будешь огрызаться, падаль?
— Что?
«О боже, это мой голос?»
— Нет, урод. Этот голос принадлежит ей. У тебя ещё нет языка, ирод!
— Прости, но мне очень больно, и я тебя люблю, но мне ещё становится больней. Стой, не надо!
— О, этот прихвостень тоже влюбился... Подержи его. А-а.
Он вырвал моё сердце и сжал его над стаканом, таким огромным, с мою голову. Половина заполнилась кровью.
— Догадался? Или ты хочешь, чтобы у тебя в жизни всё было наполовину лишь хорошо?..
— Пусть будет так!
— Ха-ха! Тебя кто слушать станет? Пшёл!

После этого я улетел куда-то вниз; причём летел так долго, что потерял счёт времени и даже позабыл кто я. Я и о боли забыл, так приятен был тот полёт.
Внезапно показалась земля, и я закричал. Рядом показалась она, и я увидел очень странную вещь: она превращалась сначала в ребёнка, а потом в младенца. В этот момент мы столкнулись с землёй.