5. толя летчик

   Уже не веря, что существуют флористы-специалисты  высшей категории, Виолетта давно уже решала свои проблемы одна. Но, устав,  присела и печально глубоко вздохнула.
Когда для счастья нет причины – ты заведи себе мужчину. А если девушка живет в квартире одна, то они заводятся быстро,  как клопы, оседая на кухне и на  мягком матрасике. Толик на клопа внешне не был похож. Он был так хорош собой, что женщины невольно начинали блестеть разнообразием своих красок, светить светофором – взглядами,  громко и весело смеяться. Он манил своей сдержанной красотой. А романтичная профессия  летчика производила такое впечатление на нежные сердца, что дамочки штабелями падали у длинных мускулистых ног. Но Толик мало реагировал на призывы, падения и вздохи. Нет, ну пару-тройку  раз мог, конечно, но не больше. Улетая в облака, где, по мнению влюбленных, от счастья летают их души, загадочный герой оставлял очередную впечатлительную красотку наедине с собой.  А с облаков, мимо него, вниз, летели большие надежды этой мечтательницы, больно разбиваясь о землю на мелкие осколки. 
   Когда их познакомили, Вилочкины мысли мало отличались от мыслей ее предшественниц: «Вот, - думала она, оценивая мраморного Апполона,- вот  человек, переживший потери и расставания. Наверняка какая-нибудь хищница ранила его душу, истерзала жизнь. Я смогу сделать то, что недоделала мамочка, исправить то, что напортили другие. В моих руках он оживет, задышит, встрепенется, весело задвигается и полетит быстрее своего самолета»! И, когда летчик очень быстро перелетел в ее дом, Вилочка принялась уничтожать следы своей холостятской жизни, наводя порядок,  перебивая запах краски запахом разогретых  круассанов и  жареной яичницы с докторской колбасой. Но Анатолий, кушая колбаску, не приручался к теплым рукам, на нежные призывы отзывался вяло, и морщил нос. Вообще, было впечатление, что его  счастливую жизнь омрачало только одно - присутствие Виолетты.  Она же, постоянно натыкалась в каждом углу однокомнатной квартиры на его вещи, которые вырастали и множились, как грибы после дождя, стирала, штопала и даже гладила. Это притом, что дырку на майке ей было легче замазать белой краской, чем зашить ниткой. В доме все менялось, подстраивалось под нового почетного жильца, и даже  большой спортивный тренажер  одомашнился. Поборов высокомерие и гордость, утратил  прежний назидательный вид, с которым он каждое утро напоминал хозяйке о важности спортивных движений,  он смирился и принял на себя важную роль-став обыкновенной сушкой для белья. И это все потому, что Анатолий строил планы на жизнь с хозяйкой дома, вечерами  с ней их обсуждал, выдавал деньги на жизнь, которую Вилка считала почти семейной, и как бы, мечтал о ребенке. А наша подружка мечтала не «как бы», а по-настоящему. Светилась от радости  за двоих, оправдывая его эмоциональную скупость, относя ее к мужской сдержанности. Главное верить, что милый в душе - белый и пушистый. Но внешне эти качества наблюдались только у Вилкиной кошки: белой, с голубыми глазами красавицы, мамочки трех таких же очаровательных котят. Это была настоящая Виолеттина любовь. Присутствие кошки в доме было частью большой картины идеальной семейной жизни. Так что, все выглядело примерно так. Представьте рекламный щит: Стол, ваза, огромный букет желтых роз. В кресле у камина ( настольной лампочки) сидит красавец, в теплых тапочках. Она- в фартучке, с половником, пробует супчик для голубчика. Улыбается в кадре во весь рот. Рядом, на полу сцена семейной кошачьей идиллии: белая кошка - мама играется с котятами, обучая малышей как ловить мышей. Влюбленные люди смотрят на нее, друг на друга, опять на нее.  Подпись под щитом: «Счастливое материнство – нашей семьи единство!» Эх, с этим бы плакатом, да по жизни! Но наш Толик решил подпортить сюжет, вдруг грозно, раздраженно, с ощущением собственной важности, обратившись к  Вилке:
-Неправильная у тебя кошка.
Виолетта поперхнулась супчиком для придурчика.
-Почему?
-Сколько смотрю на нее- неправильно она воспитывает своих котят. Ты бы ей объяснила.
   Подозреваю, что супец сразу скис, задохнулся вместе с Виолеттой. Предположить несерьезность слов было трудно, так как он, серьезным тоном, начал их обосновывать примитивными аргументами, да такими, что барышня задумалась с половником в руке: «Картина маслом, что так внешне прекрасна, -может это подделка, не подлинник? Кто ее художник, и что она услышит от него, когда родит сама? Не будет ли будущая картина черно- белыми каракулями шизофреника»?
На картинке появились уже крупные трещины, и надо было решать что делать: реставрировать, или сдавать в утиль. На этот вопрос ответила ночь. Ночь - тема интимная. Мы не собираемся держать свечи и прожигать лупой личные вопросы. Дело не в этом. Скажем так. Эпоха романтизма, что так близка женскому полу, не затронула Толину душу во время его формирования, как мужчины. Скорее ему близок был минимализм во всех проявлениях. В душе Виолетты поднимались волны недоумения, разочарования, возмущения. Она внесла его, сдержанного и замкнутого в списки живущих в доме, сместив значимость кошки на второе место.  Она,  привыкшая жить одна, включила его в свое пространство добровольно, в надежде на изменения. И где они, изменения? Читая бульварные журналы, Виолетта изучала истории счастливых семейных пар. В этот раз на нее  с обложки журнала смотрела щипаная крашеная актрисочка, доносящая до сознания Виолетты салютом слов то, как она счастлива, как это счастье выглядит на фоне просторной дорогой кухоньки, в союзе с этим, как его? Ну, Ви забыла. А чем она, умница, красавица хуже этой щипаной курочки?  И мужчина у нее в сто раз лучше. Но Толик  в союз вступать не спешил, он оставался инородным телом, обособленным государством, со своими требованиями и условиями. Вилка пыталась найти положительные аргументы, в пользу его присутствия. Аргументы были положительные редко, нечасто и мало доставляли душевной радости. Только не поймите меня правильно!
                ***
   Вы никогда не задумывались, почему так лирична и возвышенна картина Боттичелли «Венера и Марс»? Почему божественные образы так реалистичны и притягательны? Может быть потому, что незаметная, тонкая нить нежных чувств, что соединяет мужчину и женщину, имеет огромную силу и власть? Что,  проникая в глубину души, а не тела, эта сила называется одинаково, что на небе, что на земле простым словом – счастье. Не состоит это счастье из качества и количества, оно измеряется иными понятиями, которые не впитал в себя труднодоступный Анатолий.  Так что, может,  он и был похож на Апполона, но Виолетта не ощущала себя Венерой, ночами не засыпая с рядом сопящим предком Адама.

-Нет, спит в моей постельке мужик, ставит условия, слышать меня не хочет! Но ведь это мой дом, моя кроватка! – жаловалась она подружкам.
Но как донести до холодного сердца все хрупкие, тонкие претензии? Неготовая озвучить все и сразу, что скопилось слоеным тестом, она решила понемножку выдавать куски  горячего  пирога. Вилка крутилась, вертелась, и собралась с силами начать ночной разговор. Осторожно прижимаясь к мускулам, она почувствовала его нервное напряжение.  Пальчиком, ковыряясь в его пупке, дала понять, что хочет поговорить.
-Что? – жестко отрезал он.
-Не знаю, как сказать…
-Что, что тебе от меня надо? – вдруг заорал Апполон, выскочил из кроватки, нырнул в брюки и застрял в дверном проеме.
   У Виолетты возникло сомнение: а делал ли он прививку от бешенства? У нее, конечно, был приготовленный список волнующих вопросов. Но она понимала, как глупо их сейчас озвучивать этому существу, у которого поднялась холка? Она уже сомневалась, что и слов -то таких он не знает. Вот если бы она перечислила что-то вроде:
-Я хочу пирожное, мороженое, газировку, сто рублей на проезд и новые сапожки. Они бы поговорили, обсудили, он бы, минималист, вычеркнул бы лишнее, оставив «газировку», и настал бы их новый день. Но Виолетта понимала, что пойдет до конца. Дрожащим голосом, выдавливая из себя как пасту из тюбика важное слово, Виолетта проблеяла:
-Не-е-ежности.
   Да, пусть не «прелесть что за дурочка», пусть в ваших глазах дура круглая, но она защитила  себя и свое чувство. Переварить смысл услышанного гурман Толя не смог, несъедобной тяжестью легло в желудке, и он ушел спать на кухню. Виолетта, имея полные права на владение мягкими просторами и уважение личности, раскинулась по всей своей кроватке и сладко уснула, обнимая любимую подружку – пуховую подушку. А утром, воскресшая и внутренне свободная, она произнесла речь, стараясь подбирать знакомые слова для приземленных ушей:
-Значит так, дорогой. Я от тебя ничего не хочу. И твои предложения меня не интересуют. Наш контракт перестал быть взаимовыгодным. Магазин высшего класса закрывается на ремонт, спец обслуживание прекращается. Делая заказ на ваше присутствие, на совместное сожительство, я рассчитывала на иные качества товара. Товар оказался порченный, к жизни среди живых людей не приспособленный, не выполняющий своих прямых обязанностей. Так что, до свидания. Машины мы не предоставляем,– обеспечьте самовывоз с вещами, причем в течение часа.
     Один охая, одинокая натура Анатолий улетел, разбивать дальше женские надежды. Только, боюсь, нет никакой надежды, что сам Толик склеит себя для счастья с одной из них.