Художник

               
Как счастлив должно быть человек, у которого желания совпадают с его возможностями. Этот тезис, провозглашённый с экрана в виде кавказского тоста, раньше не вызывал у меня никаких сомнений. Но память сохранила столько сладостных моментов, когда казалось, что вот ещё чуть-чуть и синяя птица в моих руках. А как дороги оказались многочисленные вещицы и безделушки наших близких, которые, возможно, так и не оправдали ваших надежд. И так ли уж несчасен  человек, стремящийся к желаемому, без возможности его достигнуть? И, видимо, тысячу раз прав малыш, слушая и не слыша наши сомнения по поводу его занятия.

        Первая гитара появилась у меня, когда мне было пятнадцать лет. Неописуемые восторг и восхищение инструментом. Нет смысла описывать мои первые шаги на этом пути – они хорошо знакомы всем, кто брался за инструмент. Но рыба ищет, где глубже; а человек, где лучше. Так и у меня в голове вскоре поселилась мысль о лучшем инструменте. «Какие проблемы?»- спросите вы: «Пошёл и купил.» Время было другое.

        Советская эпоха, семидесятые годы. Много, чего не было в свободной продаже. Будучи окраинным жителем областного центра, мне не довелось  до призыва в армию увидеть на прилавках гитару, хотя в ответ на мои вопросы продавцы отвечали, что бывают. Имея перед глазами пример отца - редкого рукодельника, я не придумал ничего лучшего, как смастерить гитару самому. И сейчас, с высоты своего возраста, я оцениваю эту мысль как реальную. Были: желание, время, определённые навыки и терпение. Не хватало только хорошего дерева и оборудования, но для первого блина – комом это не помеха. Процесс пошёл.

        Февраль. Неосвещаемый и неотапливаемый гараж. Доски выбраны не по качеству, а по размеру. Не помню, какой они были толщины, но стали они, как положено, двухмиллиметровыми. Как назло, а может быть судьба отговаривала меня, незадолго до этого я проколол струной указательный палец правой руки. Он стал нарывать и пришлось идти к хирургу. Заживал палец тяжело и долго и, в итоге, на правой руке я имел забинтованный пенёк. Тем не менее, работа продвигалась и результат её нравился. Конечно, ни о какой технологии не было и речи – только догадки и домыслы, причём в угоду красоте были брошены даже надёжность с функциональностью.

        Несмотря на уйму вложенного труда, гитара была готова только через полгода, в июле. Никаких революционных решений, но определённая оригинальность в мелочах видна была и неспециалисту. Дерево красиво само по себе, а инструмент, воплощённый в дереве, уникален. И всё это моими руками. Я был горд собой и жаждал звуков, но сначала требовалась окраска. Мне хотелось богатых палитры и орнамента. Самому мне это было не подсилу и я стал искать художника. Где юноша из рабочей семьи и проживающий на самой окраине мог найти специалиста по орнаментам? Это сейчас художественные школы и студии на каждом шагу, а тогда об этом и не слыхивали и само слово «художник» уже вселяло благоговейное восхищение.

        Я направился в Дом Культуры и меня благосклонно провели за сцену, где работали художники. Их было трое. Почему то врезалась в память белочка, которую они рисовали при помощи эпидиаскопа. Я не был знаком с этой технологией и, видимо, воспринял её как шпаргалку. Один из мужчин, которого двое остальных окрестили «специалистом по узорам», согласился мне помочь, однако выразив сомнение в качестве гитары. «Надо ещё взглянуть на неё, а то может и связываться не стоит»- сказал он.

        В назначенное время я принес свою красавицу, завёрнутую в белый парашютный шёлк (вот ведь было время парадоксов). Сразу почувствовал, что художника проняло и сарказм его улетучился. Мои ожидания он пообещал выполнить через неделю, потом ещё через неделю и ещё. Можно привести множество сравнений моих ожиданий, но это была пытка.

        И вот он долгожданный миг. В нос ударил запах кладбищенской краски и гитара предстала моему взору. Полностью выкрашенная в какой то полупрозрачный коричневый цвет и без единого намёка на орнамент. Всё опустилось внутри меня, я молча сунул её в чехол и вышел.

        Близкие поддерживали меня, как могли, а ещё через полгода (технология – великая вещь) гитара всё равно лопнула, не выдержав натяжения струн. Счастливое было время.