Цикада

Он достал из холодильника вторую баночку пива, та, издав легкий хлопок, открылась. Ему прекрасно жилось в своем паршивом, но все же своем теле. Когда вкалываешь по двенадцать часов в сутки о смене пола и прочей фигне не думаешь, подумать только, мужик, ведущий себя как женщина, отвратительно.
Я работал тогда поваром в маленьком баре на углу Ладлоу-стрит. Повар, конечно, громко сказано. Каждый день берешь две булки, одну замороженную котлету, бекон, яйцо, салат, заранее нарезанный кольцами лук, помидор, огурец, кетчуп, горчицу и из всего этого варганишь кучку дерьма под названием гамбургер.
Бар «Король ящериц» пользовался особой популярностью. Утром у бизнесменов, под чашку кофе и гамбургер, в обед у хипстеров, под молочный коктейль и гамбургер, а вечером у байкеров, под пиво и гамбургер. Один день был идентичен другому. Обыденность, отпечатанные на сканере миллион копий одного и того же листа. Встряскам бар не был подвержен, а если драка и случалась, то это вносило хоть какое-то разнообразие, и даже охрана, прежде чем разнять петухов, пару минут наблюдала, как те клюют друг друга, людям хотелось разнообразия, людям хотелось криков, людям хотелось крови.
Руки. Руки всегда пахли луком, этот запах прочно осел. Одежда пахла жаренным. Даже покидая «Король ящериц», ты остаешься в нем. Меня раздражало это, раздражала работа, раздражала квартира , раздражала сама жизнь, моя жизнь, хотя я никому не жаловался, никому не жаловался кроме как самому себе, в мыслях. Все таки, то, что люди умеют разговаривать у себя в голове с самим собой это просто гениально. Увидь мы на улице человека, который идет и что-то там себе бормочет под нос, мы, скорее всего, посчитаем, что тот того, совсем тронулся. Но если разобраться, все мы психи, разговаривающие с самим собой, только глубоко, в чертогах разума, где никто нас не потревожит, где никто не сочтет нас за ненормальных. В организме все предусмотрено, совершенно все, чтобы обезопасить вас от пагубного воздействия других людей. Мышцы, чтобы давать отпор, мысли, чтобы быть наедине, нервы, чтобы терпеть.
Моим боссом был Дрю. Дрю было пятьдесят, он был и не толстым и не худым, он был Дрю. Любил носить яркие майки поло и цветастые штаны. Наверное, раньше Дрю был в душе хиппи, но родители запрещали ему нести «мир», и поэтому на старости лет мужик решил окунуться в цвета с головой. Парень он был нормальный, но вечно какой-то опущенный. Однажды, когда он ночью закрывал богадельню, и мы стали покурить, Дрю поведал мне, что его женушка изменяет ему с каким-то пацаном.
-Нет, ты представляешь, я значит здесь верчусь, как могу, плачу бешеную аренду, делаю сранную рекламу, делаю деньги, а она трахается с каким-то недомерком…Джонни?
Я тогда все услышал, что он  говорил, но отвечать не торопился, да и ответить мне было особо нечего, не мастер я был говорить.
-Послушай, Дрю, я бы в таком деле бросил ее к черту, детей у вас все равно нет, так нахер она тебе сдалась, - действительно не понимал, женщина должна нести в себе свет, энергию, и если она твоя женщина, то отдавать эту энергию тебе, если нет, смени женщину, - а с чего ты взял, что она изменяет? – спросил, наконец, я.
-Ты не жил, наверное, очень долго с одной женщиной, когда она резко меняется, когда ее жратва становится другой на вкус, когда трах не тот, короче, это видно.
-Так брось.
-Не могу, кажется, что много потеряю.
-Потеряешь бабу, в которую кончал недоносок.
-Пошел ты Джонни.
Больше мы про его бабу нее говорили, но видно было, что мужику совсем хреново. Жаль только, что тем самым недоноском, дравшим его жену, был я.
Ночная смена заканчивалась в три утра и поэтому, когда я шел по улицам, было совсем пусто. Так, несколько парочек и бомжей.
Моя квартира находилась в довольно тихом районе, платил я за нее по пятнашки в неделю, мне казалось это нормальным. По дороге заходил в 24 часовой и брал три баночки пива и одну пачку сигарет, мой стандартный набор. После стояния за плитой у меня была бессонница и пиво хоть как то спасало. Иногда ко мне приходила Келли, соседка напротив. Всегда задавала вопрос: «Как прошел твой день?», я отвечал: «Нормально», затем она спрашивала хочу ли я поебаться, если я отказывал, то она уходила, если нет, то мы еблись, после чего пили «мое» пиво, молча курили и расходились спать. Такова была моя обыденность, согласен стены у нее были далеко не крепкие, зато фундамент меня выдерживал и это главное.
Как-то раз, когда я уже осушил все три банки и готовился ко сну, то я услышал протяжное такое «тыц-тыц-тыц-тыц». Сначала я забил на эту хрень, но долго не выдержал, спустя каких-то пять минут, я лихорадочно стал искать источник звука. Даже диван поднял, ничего. Звук не смолкал, наоборот, казалось, что тот только усилился. «Тыц-тыц-тыц». Мне он был знаком, но я не мог припомнить, где я слышал подобный. В городе забываешь о многих, скажем так, естественных звуках. Я пошел и постучался к Келли.
-Урод, я только задремала.
-Насрать Келли, ты мне нужна прямо сейчас.
-Ты мне уже отказал, так что пошел ты.
-Да не трахаться глупая, в моей квартире что-то шумит, ты должна мне подтвердить, что тоже это слышишь.
-Ты с ума сошел?
-Посмотрим…
Мы зашли в комнату. Стояли молча с минуту, но звука не было.
-И…
-Заткнись и слушай.
«Тыц-тыц-тыц»
-Вот оно!
-Это цикада идиот, - сказала она, слегка нахмурив брови.
-Как?
-Цикада, мерзкая такая тварь, на большую муху смахивает.
-Я всю квартиру обыскал, но не нашел никакой цикады.
-И не найдешь, наверное она у тебя в потолок пролезла.
-Блять, я не усну под это стрекотание, можно у тебя переночевать?
-Нервный ты, ладно валяй.
Мы пришли к ней, спать уже не хотелось, она достала из холодильника бутылочку красного и мы придавили ту в два горла. В итоге Келли отрубилась, а я стал искать выпивку. Её железный ящик был полон всякого дерьма, от засохшей зелени до заплесневевшей каши, блин эта баба совсем не следила за собой. Работала продавцом в магазине и по возможности ****ела оттуда. Это ведь и еда, и экономия денег, если бы она не ****ела, то не было бы в холодильнике ее ничего кроме грязи и пыли.
Бутылочка там нашлась, я решил все-таки вернуться к себе, прихватив бутылку, разумеется, а как же.
В квартиру я заходил так будто у меня было там не насекомое, а динозавр роящийся на кухне. Было темно. Пахло нестиранными носками. Свет я не стал включать, а сразу завалился на диван. В окне как всегда мерцали неоновые огни, мотель «Блэк». Говоря об огнях, как только я поселился здесь, они меня тоже раздражали, это их постоянное моргание, да и к тому же красный цвет провоцировал меня как тореадор быка, однако привык же и к «тыц-тыц-тыц» привыкну. И вот дирижер махнул палочкой, полилась музыка. Прозвучит странно, но теперь мне нравился этот звук. Он не выводил из себя как раньше, хотелось только вот так вот лежать и, слушая стрекотание, потягивая выпивку.
Теперь, где бы я не находился в квартире, меня всюду сопровождал стрекот. Трахался я под стрекот, срал под стрекот, пил и ел под стрекот. И это было неплохо, у меня было ощущение, что я выбрался в открытое поле и, утонув в пшенице, смотрел на высокое, могучее небо, с рассыпавшимися тут и там звездами, только моим небом был неоновый свет…
Потом я вспомнил, что когда был еще совсем мальчишкой, слышал пение цикад, такое ласковое и убаюкивающие. Я искал их везде. Но находил лишь кузнечиков и пауков, цикада прятались, они были в недосягаемости, лишь равномерно отсчитывали секунды нашей жизни, только «тыц-тыц-тыц».
Один мой знакомый по кличке Роуз завалился ко мне ночью. Роузом и я его называл, так как настоящего имени тот не называл. Он был вечно агрессивен, рвал куски плоти со всего, что могло его насытить. Женщины выходили от него пустые, выпивка вливалась в него как вода, дым шел из него, как из трубы сталелитейного цеха. Но он не мог насытиться, ему всегда казалось, что могут дать больше чем предлагают.
Так вот. Когда мы порядком набрались и сидели, перебирая несвязанные слова, Роуза заинтересовал концерт. Идиот вечно тоскал с собой пистолет, и похоже цикада достала его. Он молча достал ствол и выпустил всю обойму в потолок. Посыпалась штукатурка. Я благодарил тогда сам себя, что поселился на самом верхнем этаже.
-Роуз, мать твою, ты что в конец ****улся, а если бы там жили люди?!
-Срал я на людей, я хотел прикончить насекомое, - сказал он это так, будто палить в потолок дело совсем обычное.
-Сука, ты мне заплатишь за потолок?!
-Ой, заткнись уже Джонни и пей свое пиво.
Здесь уже я не сдержался. Мой кулак угодил ему поддых, а когда он загнулся, то второй достал его затылок. Роуз был грузный мужик, а поэтому упал так, что на полках все затряслось. Спокойно лежал он не долго, схватив мою ногу, опрокинул меня и тут же, как пантера запрыгнул на живот и стал колотить меня по морде. Все помутнело, во рту появился металлически-соленый привкус крови. Наверное, я отключился, потому что когда очнулся, Роуза уже не было, жадное говно прихватило ящик с пивом. Пришлось идти к Келли.
-Господи, какого хрена Джонни, что у тебя с лицом?!
-Да так, Роуз поколотил слегка, не обращай внимания, у тебя выпить есть?
-Ты что, до сих пор водишься с этим животным, а я тебя предупреждала, что он то еще дерьмо.
-Келли, мы ****им друг друга по 3-4 раза в месяц, и хоть он и животное, но с этим животным по настоящему весело, а теперь может впустишь меня?
-Проходи ради бога, но я не одна.
У Келли водилось много ебарей, меня это никак не касалось, я лишь входил в их число, но почему-то именно тогда меня переклинило, впервые я почувствовал нечто похожее на ревность.
Он сидел на кухне, вид у него был как у тех самых ребят, которые могут вам пихнуть совершенно бесполезную хреновину, черный костюм, из под которого виднелись рукава рубашки с серебристыми запонками, и подчеркивал все это «великолепие» темно синий галстук в белую полоску. Я знал, ублюдок выглядел лучше меня и поэтому он вызвал у меня лишь презрение. Келли же была как всегда, майка алкоголичка с кучей пятен и джинсовые шорты, строившие ее целлюлит по швам.
Я молча прошел мимо «галстука» и открыв дверцу холодильника, достал оттуда баночку пива. «Галстук» и Келли тоже молчали, только их глаза не отрывались от меня. Я прикончил банку в один глоток, срыгнул, захватил еще одну и  направился прочь. Здесь мне были не рады.
Меня сильно удивил тот факт, что никто тогда не вызвал копов, были же выстрелы, а в принципе плевать, в доме кроме нас с Келли жило одно старечье, уши которых забиты серой.
Только когда я лег на диван, раздался звонок. Я поднял трубку.
-Алло.
-Джонни, Дрю уехал и… ну ты понимаешь, в общем можешь приехать, у меня кое-что есть для тебя.
Я молчал.
-Алло, Джонни.
-Саманта иди ка ты в задницу, мне надоело приезжать всякий раз, когда у тебя зачешется в одном месте, разведись с Дрю или наладь все, хватит его мучать, и не звони мне!
Может я обошелся с ней жестоко, но в любом случае так будет лучше…для всех.
За окном начинало светать, а цикада уже не пела. Может этот ублюдок и подстрелил ее, да только мне кажется, что ей опостылело петь для злых и жестоких людей, ведь с нами порой так сложно ужиться.
Близился еще один длинный и холодный день в аду.