Последний букет или аромат волшебных фрезий
- Не волнуйтесь, Сергей Иванович, мы не отойдем от нее ни на минуту, - сказала спокойно и твердо худенькая медсестра. Сергей Иванович еще пару минут не трогался с места и очень внимательно смотрел на двух девушек в белых халатах. В его взгляде читалось одно: «Не дай Бог, Вы покинете свой пост».
Сергей Иванович должен уйти ненадолго, не больше часа он будет отсутствовать. Но как трудно это сделать! Не физически. Нет. Хотя и ноги его уже не очень слушались.
Никто не давал ему тех лет, которые в действительности были за его спиной и которые были черным по белому прописаны в паспорте. По сути, конечно, он был молодой человек, только очень преклонного возраста – если, конечно так можно сказать. Но это правда.
Сегодня он хотел бы раздвоиться, чтобы быть у постели той, кого любил всю жизнь, той – лучше которой не было никого на свете. Но ему непременно надо было ненадолго расстаться с ней.
- Сергей Иванович, давайте я сбегаю. Что-то нужно купить? Так я быстро, - услужливо произнесла одна из медсестер, уже действительно готовая сорваться с места, чтобы быть полезной этому почтенному мужчине.
- Будьте с ней. Я скоро вернусь.
Он вышел из комнаты, но строгий взгляд его остался на девушках, словно пригвождая их к месту около кровати его умирающей жены.
Сергей Иванович спешил, но шел, оценивая и рассчитывая каждый свой шаг. Надо, чтобы хватило сил совершить это небольшое путешествие.
-Не буду обходить эту лужу, она очень большая, но не кажется глубокой, - сказал он вслух, как только увидел на своем пути достаточно внушительных размеров водное препятствие.
Он был человеком, который все любил разложить по полочкам, все просчитать, все продумать заранее.
- А и пусть, могу и промочить ноги. Вернусь и надену шерстяные носки, выпью горячего чая. Не простужусь. Нельзя мне болеть! – поставил он жирную точку в своих рассуждениях, которые длились на самом деле пару секунд. Он спешил. Он очень спешил.
Ноги Сергей Иванович промочил изрядно, но уже и не думал об этом. Через двадцать минут он открыл дверь цветочного магазина, в который приходил много-много лет. Когда-то он тратил на этот путь не более пяти минут.
Продавщицы менялись, но его знали все – он приходил за цветами регулярно. Магазин назывался «Оазис». Немного странное название для цветочного магазина. А может, наоборот, в точку – оазис красоты, почему бы нет.
Здесь был всегда большой выбор цветов. Сергей Иванович каждый раз тщательно подбирал для букета лучшие из лучших. Он часто покупал для жены тюльпаны.
- Ты – моя весна, - говорил он ей.
А про себя еще и думал:
- Осенняя пора, пора увядания тебя не коснется никогда.
Она, как истинная женщина, порой восклицала:
- Ах, морщинки!
- Они очень красивые. Это следы солнечных лучей и они мне очень дороги.
Он нежно дотрагивался губами до ее лица, желая целовать каждый миллиметр этих лучиков на лице любимой женщины.
Она замолкала, улыбалась ему, а глаза ее загорались игриво и весело. Тема морщинок закрывалась надолго.
Сергей Иванович переступил порог магазина, и девушки-флористы сразу поняли – он очень спешит сегодня. Букет нужен срочно. Обычно этот мужчина неспешно покупал цветы и непременно щедро награждал девушек комплиментами, успевал рассказать что-нибудь интересное и поучительное, и с юмором.
Сегодня он не проронил ни слова. Только кивком поздоровался и тростью, без которой уже не выходил, указал на тюльпаны.
Тюльпаны в этом магазине всегда были какие-то необыкновенные. И очень красивые.
- Кстати, вода в вазе с тюльпанами никогда не тухнет, а вот астры я люблю только в саду. Их поставишь в вазу и через двадцать минут пройти мимо нельзя – тухлятиной пахнет, - говорила Она. - Нет в них тюльпанного благородства. А тюльпаны – цветы аристократы. Даже головы свои склоняют удивительно изящно.
- Как всегда двадцать пять?
- Двадцать пять, - кивнул Сергей Иванович.
Столько было его жене, когда они познакомились, когда увидели друг друга, взялись за руки и пошли по жизни вместе – глаза в глаза, плечо к плечу – да, да, именно так.
Девушка начала быстро собирать букет, но через минуту услышала твердое:
- Нет. Сегодня фрезии.
- Но Ваша жена, Вы же сами говорили, больше всего любит тюльпаны.
- Фрезии. Разноцветные и безумно пахнущие фрезии. Сегодня так.
Девушки даже не попытались возразить и начали собирать новый букет для этого почтенного господина.
Пока флористы занимались цветами, в его глазах отразилось лицо его любимой жены. Она уже давно не появлялась в этом магазине, но когда она приходила, «вместе с ней входил в магазин праздник», - так говорили работники этого «Оазиса». Она была красивой и веселой. Она уходила, а радость от праздника оставалась в сердцах работающих в магазине девушек и отражалась на их лицах улыбками. А что может быть прекраснее улыбающихся лиц!
Букет получился очень нарядным. В нем были все цвета радуги. Девушка-флорист все-таки вставила в него несколько тюльпанчиков и пару веточек пушистой зелени.
- Дивно. Благодарю, - и Сергей Иванович, быстро расплатившись и взяв букет, без лишних слов пошел к выходу.
Он опять промочил ноги в этой злосчастной луже, но это все же был самый короткий путь. У него уже совсем не оставалось времени. Часы тикали в нем, внутри его самого, в его сердце.
С такой скоростью, с которой он возвращался домой, он уже давно не ходил. Не мог. Но сейчас ноги несли его.
Сергей Иванович никогда не пользовался лифтом. Даже с тяжелыми сумками он поднимался пешком по лестнице. Тренировал сердце. Да и вообще любил подвижный образ жизни.
Но сейчас он, заходя в подъезд, молился, чтобы лифт оказался на первом этаже. Он спешил. Он очень спешил.
Сергей Иванович зашел в квартиру и сразу увидел глаза медсестры, которая в мгновении ока оказалась в коридоре, как только услышала, как повернулся ключ в замке.
Сергей Иванович вынул ноги из ботинок и пошел за медсестрой в комнату, оставляя мокрые следы на паркете. Его Любимая уже несколько дней не открывала глаза. Даже, когда он держал ее руку в своей руке, когда разговаривал с ней.
Он соскучился безумно по ее глазам и по ее улыбке. Она была рядом, но ее уже почти не было. А он не хотел отпускать ее. Он протестовал и все в нем протестовало.
Он молил, он просил, он так хотел еще раз увидеть, как вспыхнут радостью ее необыкновенные зеленые глаза. Он не насмотрелся на них до сих пор.
Вместе с ним в комнату впорхнул чудесный тонкий цветочный аромат. Сергей Иванович подошел к кровати и опустился на стул. Он зашелестел бумагой.
- А вдруг это разбудит ее, она просто крепко спит, но пора просыпаться. Дорогая, пора просыпаться, - приговаривал Сергей Иванович и намеренно усиленно шелестел бумагой, освобождая от нее прекрасный букет.
Медсестры переглянулись и громким шепотом выдохнули:
- Как красиво!
Сергей Иванович встал, распрямился и, держа в руках радужный, источающий волшебный аромат букет, сказал торжественно и с нежностью:
- Дорогая, это тебе. Поздравляю тебя. Сегодня наше 25 сентября. В этот день мы познакомились много десятков лет назад, - последнюю фразу он произнес медленно и значимо, слегка повернув голову к девушкам в белых халатах. А когда он повернулся обратно, то увидел то, о чем мечтал и одновременно, о чем уже и не мечтал. Его Любимая смотрела на него. Сергей Иванович увидел ее глаза. Да, да, она смотрела на него и только на него, как все эти счастливые десятки лет. Может быть, аромат цветов пробудил ее от уже почти вечного сна?
Они смотрели друг на друга спокойно и нежно. Он взял ее тонкую руку в свою. Он наклонился к ней и между ними оказался букет с радостными разноцветными цветами.
И Она улыбнулась Ему. Она не могла не улыбнуться ему в этот день – самый главный день в их жизни – день их знакомства, их близости, их любви на всю жизнь. Нет – навсегда. Потому что единственное, что вечно на Земле – это Любовь.
Она улыбнулась ему на прощанье. Сергей Иванович был счастлив.
Он был счастлив с этой женщиной много десятков лет, и она на прощанье улыбнулась ему, потому что иначе и быть не могло.
Она всегда улыбалась, когда он дарил ей цветы. Она всегда улыбалась ему. Она всегда улыбалась. Она всегда… Она…
Сергей Иванович заснул с ее именем на губах ровно через двадцать пять дней после Ее ухода. Аромат чудесных фрезий еще царил в их квартире.
Он не надел шерстяные носки, когда пришел домой. Эта лужа неспроста оказалась на его пути, и он с благодарностью и с улыбкой вспомнил о ней, когда думал о Ней. А еще о том, что последний букет оказался волшебным. Она называла его иногда волшебником, а он, как водится, отвечал:
- Я только учусь.
А вот теперь получилось настоящее волшебство.
Их дети, их внуки и правнуки всегда 25 сентября ставили в вазу радужный букет из чудесно пахнущих фрезий. Их чарующий аромат был таким сильным, что его могли чувствовать Он и Она, сидя на облачке обнявшись, улыбаясь друг другу и освещая своей любовью дорогу всем влюбленным и всем, кто ищет свою половинку.
А еще Она, когда видела радугу, любила сложить ладошки у рта, наговорить туда желания и быстро дунуть в ладошки так, чтобы желания полетели к радуге, и потом обязательно исполнились.
Ее дети, внуки, правнуки придумали, что так загадывать желания можно и на радужные фрезии - раз в году в заветный праздник их большой и дружной семьи.
Все исполнится – ты только пожелай, - громко и весело говорили они, взявшись за руки и глядя на волшебный букет.
Так что тот букет, букет волшебных фрезий, как оказалось, не был последним.
Какое счастье!
Свидетельство о публикации №214122201944
Столько тепла, доброты душевной и нежности вложили вы в этот рассказ!
Спасибо вам огромное!
С признательностью и пожеланиями успехов,
Людмила
Людмила Белан-Черногор 06.04.2016 14:10 Заявить о нарушении