Горький опыт...

Всякое бывает на рыбалке… Когда, как раньше, я попадал на «промысел» в составе бригады, то всё происходило по заранее продуманному и просчитанному плану. Здесь же с самого начала всё шло наперекосяк.
 
Дело в том, что от обычной своей компании я отстал по причинам разного свойства и в этот раз мы поехали на рыбалку в Карелию втроём. При этом двое из компании рыбаками не были, но вроде бы как изъявляли готовность помочь, как только в этом будет потребность.

Андрей – инструктор походов выходного дня в Московском городском туристическом клубе с приличным стажем туризма, сильный как конь, возглавил нашу тройку. Свой опыт такой поездки он получил в апреле 2007 года, когда ездил в нашей обычной компании, и, как казалось, освоил все нюансы. Николай – вообще не рыбак в моём понимании, поскольку всю свою сознательную жизнь увлекался только подводным плаванием и подводной охотой. Причём, в любое время года. Здесь же он тоже оказался не у дел.

Если я был экипирован для зимней рыбалки «от и до», то ребята рассчитывали только на старые деревянные лыжи да взятые напрокат сани.
 
Проблемы не замедлили проявиться уже буквально после приезда в город Кемь. Андрей взял билеты на обратную дорогу, я созвонился с водителем, у которого весь год хранились мои сани и лыжи. Вопреки ранее оговорённому алгоритму, Андрей принял решение «отдохнуть» до утра в привокзальной гостинице. А в составе «промысловиков» мы сразу после приезда в Кемь «грузились» на заказанный заранее транспорт и ехали к мосту через речку Кузёму, откуда, встав на лыжи и уложив свои укладки на сани, под свет налобных фонарей уходили по льду к местам размещения – к избам и землянке. Приходили туда кто затемно, а кто к рассвету, потому что, как правило, ночью холодно, ветрено и морозно. То бишь, есть наст!

Ночь мы провели в комфортной обстановке – отдельный номер, горячий душ, мягкие матрацы и свежее постельное бельё. Водитель такси приехал вовремя и около 7 часов утра мы выехали на маршрут. По приезду, рассчитавшись с водителем, спустились к реке Куземе и простирающемуся по ней льду. Нам предстояло пройти каких-то 9 км до избушки, и уже явственно представлялся «обязательный» вечерний лов живца, установка жерлиц и сытный ужин.

Андрей, лидер по натуре, с лёгкостью «переобулся», уложил рюкзак на сани и двинул вперёд. Было 9 часов утра. Спустя минут десять,  я пошёл по его лыжне, а Николай всё ковырялся с лыжами и рюкзаком – сказывались его неумение и нерасторопность. Мы с Андреем прошли почти километр, когда он с трудом тронулся в путь. Между тем, солнце выглянуло из-за туч и всё сильнее пригревало. Идти становилось всё труднее, лыжи проваливались под нашим весом, а санки то и дело норовили перевернуться из-за разницы с шириной лыжни.

Отставание Николая несколько озадачило Андрея, и он вернулся, чтобы ему помочь. За два часа мы с великим трудом преодолели километра полтора и упёрлись в берег, точнее в остров, со всех сторон засыпанный снегом. Я предложил Андрею брать левее этого острова, но он, видимо, хотел отдохнуть на твёрдой поверхности. Когда я оступился, а лыжа соскочила с сапога, то провалился в рыхлый снег выше колена. Ходить без лыж было невозможно.

Потыкавшись вслепую по глубокому снегу и отыскав карту, спустя ещё час мы двинулись в нужном направлении. Снег прилипал к лыжам, силы были на исходе. В итоге Андрей решил «тропить» лыжню налегке, оставив свой рюкзак, а потом возвращаться за ним. Я шёл следом тоже налегке и расширял лыжню для прохода полозьев. Николай еле тащился где-то в отдалении и в этой «челночной» работе никак не участвовал. Особенно тяжело было в местах между островами, где хлюпала талая вода под слоем снега.

Время подошло к обеду, а конца этому движению видно не было. Часа через три, Андрей, устав от «челночного» хода, когда он проходил по одному и тому же пути по три раза, решил оставить нас в одиночестве, а самому, водрузив рюкзак на плечи, идти напрямую до избы. Нам же с Николаем следовало по мере сил идти за ним. В дороге мы перекусили, потому что никаких сил уже не оставалось. Радужные мечты об ужине в тепле, вечернем клёве живца, установке жерлиц куда-то пропали.

Солнце тусклой лампадой светило сквозь наплывшее облако – наступил закат. Только в 21 час мы, уставшие до изнеможения, притащились к знакомой избушке. Там нас ждал Андрей, не менее уставший, но уже согревший чай. А вот и наука – ночь с комфортом, и за это весь день насмарку и тяжкие труды при передвижении по снегу в жаркий солнечный день.

Наше пребывание на рыбалке включало в себя различные виды работы и, учитывая тот факт, что рыбачил я, то вопросы организации быта по логике вещей должны были лечь на плечи других участников поездки. Но не тут-то было – Николай решил дать себе отдых от постоянного дежурства и брать на себя какие-либо другие обязанности отказался. Со мною каждый день ходил Андрей – лёд был довольно-таки толстый и я уставал бурить его. Рыбалка шла своим чередом со средним темпом – на 10 поставленных жерлиц за сутки бралось 2-3 рыбы, по большей части щук, холодильник полнился полуфабрикатами, а на столе практически постоянно присутствовали блюда из рыбы – то уха, то жареная рыба, то котлеты в томатной подливе, а ведёрко со щучьей икрой потихоньку наполнялось. Обычно в это время берёзы активно сочились соком, но солнца как назло было редко, и сок не шёл.

Не сидели мы без дела и в короткие передышки занимались заготовкой дров – ночью было тепло, но сушить обувь нужда была, и топить буржуйку приходилось  каждый вечер. Погода нас особо не радовала – было пасмурно, но тепло, мороза же вообще не было. Мы с Андреем постоянно замечали изменения в структуре льда, ещё твёрдого, но уже достаточно хрупкого. Эта ситуация угнетала, дело шло к окончанию поездки, а значит к 3-хкилометровому переходу по льду гружёнными. Как идти в такую теплынь, было не совсем понятно.

И вот наступил последний день на озере, завтра предстоял переход. В отличие от «промысловиков» рыбы мы с собою не брали, всё, что выловили, было благополучно съедено. На переход мы отвели 6 часов, надеясь на то, что если и произойдёт что-либо непредвиденное, то хватит времени выбраться из этой ситуации. Какова была наша радость, когда мы вышли на озеро и увидели вместо луж воды плотно лежащий замёрзший за ночь лёд, трудно описать. 3 километра по льду озера мы проскочили за каких-то 30 минут и вышли на берег. До назначенного времени прибытия автомашины оставалось ещё полдня, и мы их провели неподалёку от шоссе, у костра. Таксист прибыл вовремя и уже к 18 часам вечера мы приехали в Кемь.

Поезд на Москву ожидался к 7 утра, но гостиница нас разместить не смогла – ожидался приезд участников какой-то конференции. Пришлось по старинке располагаться на лавочках зала ожидания вокзала. Николай от посещения душа отказался, а мы с Андреем, по установившейся традиции, отправились в железнодорожное депо, где каждую поездку мылись в душе. Ночь на вокзале прошла без приключений, поскольку они ждали нас утром.

С объявлением диктора о грядущем прибытии поезда на Москву мы двинулись к нужному пути. За годы поездок привыкаешь к тому, что московский поезд подают не к первой платформе, а на третий путь, куда нужно переходить по железнодорожному мосту. На первом же пути, как правило, стоит местный дизель-поезд, а на втором – какой-нибудь товарняк. Но в чужой монастырь, как говорится, не суйся…

Проводница у входа в вагон как-то невнимательно глянула в наши билеты, которые подал ей Андрей, паспорта и вовсе глядеть не стала. Увешанные вещами, мы кое-как втиснулись в вагон и, согнувшись в три погибели, проползли к своим, как нам казалось, местам. Места были заняты. Было раннее утро, народ спал, и наше появление вызвало переполох. Мест не было вообще нигде! Кто-то стал возмущаться, кто-то проявил активность и включил свет. При свете одна из пассажирок рассмотрела дату поездки и громогласно огласила – «Ребята, а ваш поезд ушёл ещё вчера!»  Андрей попросил у неё билеты и сам убедился в этом обескураживающем положении. В билетах чётко значилось 9 апреля, а фактически было утро 10 апреля 2010 года. Мы, подавленные этой безысходностью и грузом рюкзаков, двинули на выход. Поезд постоял ещё пять минут и отошёл.

На Андрея было страшно смотреть – он весь сжался от происшедшего, считая себя виноватым во всём. Мы с Николаем убедили его не комплексовать, публично заявили о совершенной никчёмности утерянных трёх тысяч рублей и готовности истратить ещё по одной на покупку билетов на следующий день – 11 апреля. Тот факт, что приезд смещался на сутки, и я «задерживался» из отпуска, обнародовать я не стал, предвидя реакцию Андрея.  Тем не менее, он был по-прежнему удручённым и молчаливым, а на все вопросы отвечал, что анализирует произошедшее, чтобы сделать правильные выводы.

Дополнительные траты не замедлили сказаться на наших кошельках – нужно было поесть, решить вопрос с ночлегом и куда-то деть наши вещи практически на целые сутки бесцельного пребывания в Кеми. Ночевали мы на квартире, где за скромную плату в 600 рублей были обещаны все условия. Условия оказались далеко не в полном объёме, но требовать вернуть предоплату в 200 рублей мы не стали. Утром, кое-как подкрепившись всухомятку, мы побежали на вокзал и по прибытии поезда заняли свои места.

Дорога прошла как обычно – в полном молчании. А я сделал вывод – ездить на рыбалку с этой компанией мне не по карману, с «промысловиками» таких проколов ни разу не было. Поэтому в поездку 2011 года я отправился со старыми знакомцами-«промысловиками».    

Фото из личного архива. Карелия. Апрель 2010 года.