Великомученица Марина

     Самый известный православный женский монастырь святой Марины находится в горах Крита. Эта часть острова отдалена от моря, мало заселена, туристы и отдыхающие встречаются здесь редко. Автобус ходит два раза в неделю. Волей судьбы мы с женой в этой обители бывали три раза. Марина просила помощи у своей небесной покровительницы, а та ее, видимо, врачевала назиданиями о том, как жить правильно – без болезней и в духовном благополучии.

     Во все наши посещения Марины Красной и Огненной случалось что-либо полезное и удивительное для нашего вразумления, правда, не всегда понятное нам по упорству к житейским привычкам и благам. Однако при последнем свидании это нечто неуловимое было настолько явственным, что стоит рассказать.

     Летом 2009 года мы впервые поселились на западном побережье острова поближе к монастырю. Место оказалось неудачным: хуже обслуживание, публика попроще, пляжи не шли ни в какое сравнение с теми, что располагались на востоке. Кроме того, мы тут никого не знали и с трудом договорились с местным армянином, чтобы он нас отвез в обитель на собственном автомобиле за весьма приличную плату.

     Выехали в будничный день ранним утром, имея большую карту на руках, но все равно сбивались с маршрута, как и в прежние поездки. Наш водитель и переводчик не единожды вылезал из салона и уточнял дорогу у проходивших мимо путников. Крит – не только остров привидений, но и миражей. Ходишь по одной улице десять дней подряд и вдруг она тебя приведет в совсем другое место.

     Наконец, горный серпантин вывел нас к одинокому футбольному полю. Это был хороший ориентир. До обители оставалось пять-семь километров. Подъехали и остановились на пустынной площадке перед входом. Два года назад здесь яблоку негде было упасть. Хоронили игуменью, съехалось духовенство со всей Греции, заупокойные службы шли беспрерывно. Выходившие из храма священники пили кофе за столами во внутреннем дворе. Потом опять поднимались наверх в главную церковь, которая, казалось, соединилась с небом.

     Теперь за монастырскими стенами никого обнаружить не удалось, кроме слепой девяностолетней монахини-привратницы. Она сидела в сувенирной лавке рядом с воротами и сообщила, что сегодня инокини молятся по кельям, общей литургии не будет, посетителей не принимают. Наш армянин сказал ей по-гречески, что с ним два человека, которые приехали очень издалека и другой возможности посетить священное место им не представится.

     – А женщина знает, где чудотворная икона?

     Жена кивнула. Сопровождающий подтвердил. Старуха сказала:
 
     – Пусть идет.

     – А можно посмотреть церковь? – поинтересовался я.

     Наш спутник перевел и получил разрешение.

     – Двери открыты.

     Мы поднялись с немолодым армянином по ступенькам к храму, а Марина пошла монастырскими переходами к часовне-нише, где висела на каменной стене у задрапированного колодца чудотворная икона, известная многочисленными исцелениями.

       
     Церковь напоминала русские храмы, что для Греции большая редкость.  В этой стране церковки обычно кукольные, иконки бумажные или картонные, паства стоит на улице и слушает службы через динамики. В храме великомученицы Марины были и иконостас, и алтарь, и аналой, и хоры, по стенам висели настоящие дорогие иконы. Правда, на одной из них за святой, облаченной в багряную накидку, покорно следовал черный бесенок, как собачонка за своей госпожой. На иконах в России я чертей не встречал.

       
     Мы осмотрели достопримечательности, посидели на скамье в теньке, обдуваемые высокогорным ветерком. И примерно через час спустились и разыскали часовню. Возвращаться было непросто, а хотелось к обеду быть уже в отеле, у нашего спутника были тоже какие-то свои дела. Мы застали Марину стоящей на коленях и плачущей у образа святой. Она на что-то жаловалась своей небесной покровительнице.

       
     Зашли попрощаться к старухе-привратнице, купили несколько иконок, серебряный крестик, свечи, святой воды в крохотных бутылочках с изображением великомученицы. Выяснилось, что слепая монахиня не обучена счету.
       
     – Как же вы, матушка, так и не научились считать? – добродушно пошутил наш армянин.
       
     – Зато она хорошо считает, – старуха указала довольно-таки толстым пальцем наверх. Посмеялись.

       
     Выбрались на площадку перед стенами, немного постояли и поглазели на окружающие горы и на безоблачный небесный купол.

       
     На обратном пути у одинокого футбольного поля Марина  заявила,  что  долго едем. Мне с шофером так не казалось. Сверили часы. Я уже многие годы часов не носил и поэтому взглянул на мобильник. У армянина были наручные часы с браслетом и сотовый телефон. У Марины с собой было два таких телефона (один она использовала для безуспешных съемок), а также скромные механические швейцарские часы. Как выяснилось, все ее источники времени, по сравнению с нашими, ушли ровно на два часа вперед. Мы остановили машину и убедились в странном и необъяснимом явлении…

       
     Через два месяца я неожиданно для себя, будто меня кто-то за руку тянул, написал заявление об уходе с работы и вскоре заболел. Мы практически остались без средств к существованию (сбережения мои были смехотворны).

       
     Ровно через два года на лужайке перед дачей Марина упала  и получила чудовищные переломы. Профессор Андросов сказал мне: кости – в хлам, даже если соберу воедино, вряд ли двигательные функции восстановятся.

       
     Мы немало пережили. Но свалившиеся беды начали постепенно смягчать и примирять нас. Пару месяцев назад Андросов в очередной раз осматривал Марину и констатировал, что, по-видимому, произошло чудо…

     Может, и еще что-нибудь произойдет через двадцать лет, если доживем?

22.12.2014