Внезапная атака

                Внезапная атака

                В этом берёзовом колке посредине обширного поля я бывал только поздней осенью и зимой во время заячьих охот, но проходил лишь по кромке. Казалось, внутрь зайти невозможно: высокие кочки как бы переплетены густой стеной ивняка и черёмухи, а между ними ещё и заросли тростника. Но вот  однажды, вскочивший с лёжки заяц после выстрела скрылся за этой стеной. Обойдя колок вокруг, выходного заячьего следа не обнаружил, поэтому волей-неволей пришлось пробираться внутрь. Лыжи, конечно же, вынужден был снять, ружьё тоже и по колено в снегу топориком пробивать себе путь. Оказалось всё не так уж и страшно: через полтора десятка метров сплошных зарослей выполз на довольно большую кочковатую поляну. Почти посредине её стоял толстенный трёхметровой высоты березовый сломок, а под ним  полусгнившие остатки ствола. Около него, вытянувшись, лежал заяц.
                Когда укладывал добычу в рюкзак, почувствовал на себе сбоку чей-то взгляд. Замерев и затаив дыхание, осторожно и медленно повернул голову. С дерева на меня в упор, немигающе смотрели два больших чёрных глаза. Оторопь мгновенно прошла: я узнал обладателя этих глаз. Длиннохвостая неясыть (её ещё называют уральской) сидела на берёзе в нескольких метрах от меня и её светлое, с продольными пестринами, оперение сливалось с берёзовой корой, делая сову почти невидимой. Я шагнул навтсречу. Неясыть на секунду прикрыла глаза, как бы упала с дерева, развернула крылья и бесшумно скрылась среди стволов. Да, это был великолепный экземпляр, в размахе крыльев не менее полутора метров!
                В двадцатых числах апреля я проходил недалеко от этого колка. Снег с поля сошёл, земля стала подсыхать. В колке же между кочек, сквозь голые ивовые прутья, сверкала талая вода. Ярко светило солнце, а на бирюзовом небе затерялось несколько пёрышек нереально белых облаков. Эти пёрышки и напомнили вдруг о сове. Как на картинке в памяти чётко вырисовались контуры сломка, а рядом  “ночное привидение”. Ноги сами повернули в болотистую чащу  колка. Ели бы не болотные сапоги, не видать бы мне этого  остатка когда-то огромной берёзы. Но вот я перед ним. Да, сломок очень толстый, диаметром, наверное, сантиметров восемьдесят. Верх отломился так, что с трёх сторон остались стенки из коры, а сверху козырёк из той же полуотломившейся коры. Древесина, конечно, сгнила и хорошо ещё если не провалилась.  В таких полудуплах любят гнездиться совы. И точно, обойдя вокруг, увидел половину светло-серого с тёмными поперечными полосами хвоста, торчащего оттуда.
                Быстро срубил две осинки, толщиной в руку и диной около трёх метров, а так же несколько коротких перекладин. Привязал перекладины бельевой верёвкой, которую вместе с ножом, топориком и спичками всегда ношу с собой и лестница готова. Когда до гнезда осталось полметра, из него выглянула сова и, сверкнув чёрными блестящими глазами, сразу же слетела. В гнезде оказалось четыре, шаровидно круглых, белых яйца, лежащих прямо на древесной трухе без всякой подстилки. Пока я проводил замеры и описание кладки и самого гнезда, самка перелетала по ближайшим деревьям. Она садилась на толстую ветку, опускала крылья, мгновенно превращаясь ни на кого не похожее чудище, постоянно щёлкала клювом, резко взлаивала «гау-гау» и иногда издавала сухой глуховатый звук «хэ-хэ-хэ». Я ещё только спускался по лестнице, а она уже устраивалась на гнезде продолжая щелкать клювом. Самец так и не показался.
                В начале июня решил проведать новых знакомых. Выбрал хороший погожий денёк, прихватил всё необходимое и отправился. Лес встретил свежей, ещё не потемневшей зеленью и щебетом птиц. Невдалеке долго куковала кукушка, а над опушкой парили два канюка. Берёзовый колок понизу переливался жёлтым цветом и среди малоприметных лютиков выделялись кипы ярких шаров купавок на длинных стебельках. Вот добрался и до старого сломка. Лестница оказалась на месте. Сверху за мной наблюдали два непонятных существа, покрытых белым пухом. Взрослых птиц поблизости не наблюдалось: наверняка они охотились. Я уверенно стал подниматься к гнезду, как вдруг сильный удар по голове на доли секунды отключил сознание. Бейсболка с головы слетела, а сам едва удержался на лестнице. Быстро оглянулся и во время: на меня налетала сова. Я отмахнулся рукой и она, не долетев около метра свернула в сторону, а в этот момент со спины атаковала вторая сова. Так, крутясь и отмахиваясь, с трудом спустился на землю. Поднял вершинку осинки, срубленной ранее для лестницы и уже стало отбивать полегче.  Совы прекратили атаки и расселись по деревьям, злобно щёлкая клювами. Подобрав кепку, рюкзак и держа в видимости обоих птиц, попятился в спасительные заросли тальника. Только здесь почувствовал, что по шее бежит тёплая струйка и саднил затылок. Провёл по ним рукой. Вся ладонь оказалась в крови. Хорошо, что в рюкзаке имелся бинт. Частью его промыл рану, а оставшийся наложил как тампон и затянул бейсболкой. Как потом оказалось, ещё и куртка на спине была порвана.
                Находил я раньше гнёзда других видов сов, от сыча до филина, но только однажды самка бородатой неясыти  имитировала нападение, хотя в её гнезде была ещё не полная кладка. А вот длиннохвостая, несмотря на меньшие размеры, оказалась более агрессивной. Ну что ж – впредь наука!


                В Светашов.