Весенние сны

                (жене Клаве)

                Тебе в преддверии весны
                Всё снятся сказочные сны.

           Сон первый:

Автобусы идут почти пустые.
На ветках, будто яблоки литые,
Стаи красногрудых снегирей…
Едва доходишь до дверей
Богатого продмагазина,
Откуда ни возьмись – детина
Тебя плечом: “А ну, пусти!” –
И хочет раньше сам войти.
Но в тот же миг герой прекрасный,
При шпаге и в накидке красной,
Детине заступил дорогу
И процедил довольно строго:
« Пускай пройдёт сначала дама,
иначе проучу я хама!
Но прежде, сударь, извинись!»
Взревел детина: “Что? Катись,
Пижон из погорелого театра,
А то не доживёшь до завтра!”
Тут рыцарь парня хлесть по роже
И шпагу выдернул из ножен:
«Считаю до пяти, обороняйся!
Или немедля извиняйся!»
Куда-то сразу из дебила
Вдруг испарились прыть и сила.
Залепетал он, пятясь задом:
“Зачем же драться? Больно надо!
Простите с..сударь. А она
Подруга ваша аль жена?
Пущай простит и энта дама…”
И будто ветром сдуло хама.
Летел он пулей, без оглядки,
Лишь за углом мелькнули пятки.

            Сон второй:

Спешишь ты утром в детский сад
И видишь лозунг через весь фасад:
“Ответим партии любимой за заботу,
Досрочно перевыполнив работу”.
От лозунга душа в тебе запела,
Вбежала в садик ты, взялась за дело.
Полсотни ребятишек приняла
(Частично у соседок заняла.
Одна, сказали, захворала,
Своих по группам рассовала).
Умыла пацанов, кормила их, поила,
Читала, пела, разбирала ссоры,
Виновным выносила приговоры.
Когда совсем уж не осталось силы,
Под вечер по домам их проводила
И забежала получить зарплату.
Её повысить обещал когда-то
Наш президент (тогда еще генсек),
А это постоянный человек.
Раз обещал, он не нарушит слова –
Лет через пять пообещает снова.
Вот огребла ты денег пачку,
И на обновки хватит и в заначку.
Зашла в дежурный магазин,
Купить к Восьмому марта вин,
Колбаски, балычка, ветчинки,
Икорки, свежей осетринки.
Хотела бы купить ещё конфет,
Но продавец сказал: “Хороших нет.
Вот завтра непременно подвезут.
Зайдите, не сочтя за труд”.
С приветливой улыбкой продавец
Покупки упечатал наконец.
Напомнил: “Не забудьте же зайти,
Богатый будет выбор “Ассорти”,
Без президентского налога.
Так заходите, ради бога”.

            Сон третий:

В день православный – Рождество –
Было в Красноярске торжество.
В огромном зале собралась элита:
И первый, и его, конечно, свита,
Артисты видные, писатели, поэты
И депутаты край- и горсовета.
И кто-то из начальства, возлюбя,
На этот праздник пригласил тебя.
С размахом было всё и широко по-русски.
Столы ломились от закуски:
Икорка чёрная, балык и осетрина,
Колбасы, окорок и вина,
Каких ты не видала сроду,
Перебиваясь с сухаря на воду.
Регламент разработан был заранее,
Как водится на добром партсобрании.
Дань отдавая новой моде,
Какой-то поп, с церковным хором вроде,
Восславил день рождения Христа,
Святой водицей покропил с креста.
Затем, возвыся голос благочинный,
Гаркнул многолетие по чину
От президента, кем прославлена страна,
До Полозкова вплоть и Кузьмина.
Все много пили, лопали от пуза,
Орали тосты в честь единого Союза
Под руководством (сами знаете,
Газеты, думаю, читаете).
Ты скромно в уголке сидела
И не пила и ничего не ела,
Печально  думая: “Элите этой,
Откормленной и разодетой,
Чихать, что в магазинах пусто,
Что три рубля и редька, и капуста.
У них вот-вот развяжутся пупы
От царской дармовой жратвы”.
Но как тебя, однако, удивило,
Что здесь же красноярское светило –
Писатель видный и известный,
Казалось, что прямой и честный.
Не прячась за других и не играя в прятки,
Громил он наши беспорядки.
Сам из простых и за народ простой
Против привилегий рвался в бой.
Так как ему икра, балык и водка
В застолье этом лезли в глотку?
Что ж, видимо, Звезду героя
Принять не каждый может стоя...
Проснулась, как всегда, ты в полшестого
И на работу убежала снова.
Весь день за деревянные гроши
Тебя терзали малыши.