1. Евгения Евтушенко 2. Сон в руку

Рассказ написан в рамках конкурса БуДеМ (Будни Деда Мороза)

Работа № 1
Автор – Кристина
 Название – Сон в руку
 Объём – 27 501

 ***

СОН В РУКУ

 Этот заказ требовалось    выполнить срочно.  Знакомые  Даши   попросили ее вышить гладью большую льняную скатерть – чтобы там  были и синие васильки, и ржаные колосья, да еще в русском стиле. И успеть к Новому году.
Даша постаралась. Все закончила в срок.
До Нового года оставалось еще два дня. В последний раз  взглянула  на свою работу. Скатерть была вышита двусторонней александровской гладью. По центру расписано  настоящее русское поле: золотистые колосья ржи, в которых прятались синие васильки и белые ромашки.  Васильки нежнейших оттенков, как живые, тянулись к солнечному золоту колосьев. По краям скатерти ритмично повторялся орнамент из этих цветов.
Задуманное получилось.   Много души и старания вложила  она в это изделие.
Даша работала вышивальщицей в одном  из известных домов моды. Кропотливая,  напряженная,  требующая выдумки  и  воображения работа   увлекала.  Под ее руками   рождалась такая красота, что при одном взгляде  захватывало дух. Эскизы  будущих вышивок  Даша рисовала сама.
Уже вечерело. Выглянула в окно – и обомлела. Во дворе все в снегу – и земля, и деревья, и крыши домов, а над ними – круглая луна. Все залито ее бледным, холодным светом.      
«Совсем скоро Новый год.  Что принесет он?» - думала Даша, вглядываясь в сгустившуюся  темноту  декабрьского вечера. Самый любимый праздник в году. Столько ожиданий!
Даше недавно исполнилось двадцать. Жили они вдвоем с матерью. Мечтала о любви. Но пока только мечтала.
«А вдруг  случится та самая встреча, которая бывает раз в жизни?» - подумалось ей. И улыбнулась - «Фантазерка. Пора тебе спать. Завтра ведь рано вставать».
Заснула сразу. А под утро ей приснился сон.
…Она торопится выполнить ответственный заказ. Его уже ждут. Закончила, бросилась с ним бежать – почему-то через белоснежное поле,  туда, в лес…  Густой, заснеженный.  Тихо... Она одна,  но ей  совсем  не страшно. И вдруг – проваливается. Во что-то воздушное, розовое, громадное и пушистое. Как облако. Сквозь него вдруг видит зеленую поляну, красные ягоды земляники.  «Как давно ее не пробовала!»  …Чувствует  земляничную  сладость во рту. Слышит журчание ручья, через который перекинут деревянный мостик. Она легко взбегает по нему, направляется в сторону большого раскидистого  дуба. Остановилась.   Осторожно  дотронулась до широкого ствола.  Ей хорошо, светло на душе. Вот что-то блеснуло в траве. Наклоняется – и видит золотое кольцо. Обронил кто–то? И вот оно   уже  на ее пальце. И как раз ей в пору!  «Это же мое кольцо!..» Она крепко сжимает  его  и – просыпается…
Еще не открыв глаза, спросонок, Даша поскорее разжала свой  кулачок. Там - ничего! 
  «Да это же во сне», - улыбнулась она. «Ну и приснится же такое!».
Начинало светать. Даша подбежала к окну. Все бело и безмолвно. Ветви клена покрыты пушистым снегом. Большие серые птицы перелетают с  ветки на ветку, отряхивают их, поднимая облачка белой пыли. 
- Что ж ты босыми ногами  по полу! - слышит  Даша голос матери.
- Ничего, сейчас одену тапки. А ты, мама, поспи,  еще рано. Это мне  на работу. 
Вечером, после работы, надо было отнести скатерть заказчице.
Снег все падал, и падал.  Большие, мохнатые хлопья покрывали все вокруг. Падали медленно и торжественно. Улица выглядела нарядно и празднично. Ярко светились витрины магазинов. Куда-то спешили люди с покупками, многие – с новогодними елками. В воздухе плыл запах свежей хвои и мандарин.
Люди  улыбались, на их лицах отражались огни неоновых украшений, мелькающей рекламы. Слышался громкий смех, кто-то целовался. Румяный малыш обеими руками прижимал большого белого зайца к своей черной шубке. «Точно такая же, как у меня в детстве», – вспомнила Даша  свою любимую шубку из козленка.
Все вокруг переливалось, сверкало и блистало. Ощущалось предвкушение приближающегося праздника.
Откуда-то  неслась мелодия свиридовского вальса из «Метели». Дашу охватило приподнятое, радостное настроение. Впереди – Новый год!
Но вот и  конец пути.
Нужный ей дом, многоэтажный, еще сталинской постройки,  светился высокими окнами. У подъезда  шумели подростки. Один из них, задрав голову, кричал:
– Юлька, какого я снеговика тебе слепил! Выходи!
Даша посмотрела вверх. В желтом свете  уличного  фонаря медленно падали снежные хлопья.
И тут она увидела, как кружится листок бумаги. Неизвестно откуда взявшийся, он парил среди снежинок, плавно  опускаясь все ниже и ниже, пока не упал ей прямо в руки,  на сверток   со скатертью.
  На тисненой бумаге красивой золотой вязью написано «Приглашение». Откуда оно могло свалиться к ней?
Осмотрелась, глянула наверх – там только светящиеся окна, затуманенные калейдоскопом снежинок. Вокруг – никого. Ребята куда-то убежали, остался только тот парнишка, что хотел показать девочке своего снеговика. Дашу он не замечал.
Она повертела  этот листок, подумала: «Ну, что ж, видно никому он не нужен»  и  сунула  его в карман шубы.
Войдя в просторный подъезд и преодолев мраморные марши ступенек, позвонила в дверь.
Ее открыла пожилая женщина,  закутанная в теплую шаль.
- Ой,  да вы вся в  снегу! Отряхивайтесь. Я сейчас. Это вы – Даша? А я – Нина Васильевна.
Взяла пакет со скатертью и  поспешила  в комнату.
Из глубины квартиры доносились звуки музыки.  Лилась мягкая лирическая мелодия.
Даша стряхнула с себя  начавшие таять остатки  снега,  стащила капюшон. Присела на стул, огляделась. Обратила внимание на напольное  зеркало – старинное, слегка покрытое патиной.  Встала, подошла поближе.  Вгляделась в свое отражение.  На нее   смотрела стройная  девушка  в каракулевой  шубке. Зачесанные назад гладкие темные  волосы  открывали лоб. Пухлые щеки порозовели с  мороза. Искрились большие  темные глаза.
Послышался голос заказчицы.
-  Дима, ты только посмотри, - обращалась она к кому-то. - Ты только посмотри, какая работа. Эти цветы - как живые. А до чего же хороши эти колосья  ржи!  Восхитительно.  И  в русском стиле.  Жена Дитриха будет довольна таким подарком.  Завтра же надо отослать скатерть оказией.
Довольная Нина Васильевна вышла к Даше, держа в руках развернутую скатерть, любуясь ею.
Следом появился  мужчина  в  свободном  синем   свитере. Черная, как смоль, челка, нависала ему на глаза. 
- Вы знаете, я поражен. Ваша  вышивка  украсит мир. Мы ведь отправляем ее друзьям в Швейцарию. А там очень ценится национальная ручная работа.
И, глядя Даше прямо в глаза, спросил:
- Кто вы? Откуда такая кудесница?
Был в этом взгляде неподдельный интерес к ней.
Даша смутилась, покраснела. Его негромкий, но твердый, уверенный и необычно низкий голос заворожил ее. 
- Я рада, что моя работа вам понравилась. 
– Эта вышивка так хороша, так талантлива. Как картина художника. Вы где-то учились?
- Да, конечно, - ответила она и почему-то покраснела.
- Что мы здесь стоим, проходите в комнату, - он помог ей раздеться.
Она ощутила легкое прикосновение его рук. От него пахло приятным  парфюмом.
В скромном темном платье, украшенном белым воротничком, совсем как у школьницы, Даша вошла в комнату. «До чего мила и незатейлива», – отметил Дмитрий.
И громко сказал, обращаясь к Нине Васильевне.
- Мама, мы ведь не отпустим гостью без чая?
Комнату наполнял свет сверкающей хрустальной  люстры.  Книжные шкафы,   красивая мебель. На стенах живописные портреты в старинных рамах, пейзажи. Даша увлекалась живописью, но эти картины были ей незнакомы, спрашивать - постеснялась. 
Мать Дмитрия внесла поднос с чайными чашками  и выпечкой. 
- Попейте на дорожку, согрейтесь.
Даша  присела к круглому столу, покрытому гобеленовой скатертью.
Дмитрий был явно старше ее. Спокоен и  нетороплив. Держался уверенно. Вначале Даша стеснялась,  ее смущал  его пристальный, изучающий взгляд. Потом разговорились.
Дмитрий расспрашивал, где обучалась она художественному вышиванию, интересовался деталями – пользуется ли трафаретом, как подбирает цвета.
Даша охотно рассказала, что  вышивание у них – занятие семейное, научилась ему от бабушки, и уже потом закончила специальное художественно-промышленное училище. Манера вышивания – старинная, у них в семье передается из поколения в поколение. И цвета выбираются не случайно, а со смыслом. Например, на этой скатерти, синий – это цвет неба и воды. Дарит людям настроение душевного покоя. И еще считается цветом очищения. Даже от болезней может исцелять – так говорят.  Золото ржи – это цвет солнца, радости, жизни. А вот белые  ромашки – они цвета непорочности, святости, чистоты душевной.
- Я так рада, что вам понравилось. Старалась. Бабушка мне часто говорила, что делаешь с любовью, приносит счастье и здоровье, - сказала Даша. Лицо ее сияло от интереса людей к тому, чем она занималась,  и от высокой оценки ее  труда.
- Так удивительно, когда вышиваю, то иголку словно не я, а кто-то ведет, зовет за собой. – И добавила. - В старину, когда вышивали, всегда пели. А я вот не пою, музыку включаю. Только хорошую. Вот как у вас звучит.
Дмитрий очень внимательно, с интересом слушал ее.
- Не зря говорят, что талант от Бога, - задумчиво сказал он.
Даше все казалось здесь необычным. И наполненная светом комната, красивая старинная мебель. И  то, что она, приняв приглашение, пьет здесь душистый  чай, а  во рту тает крохотное пирожное. И внимание к ней, к ее любимому занятию.
Она встала.
- Ну, пора и честь знать.  Спасибо, с вами мне было интересно.
  В прихожей,   подавая ей шубу, Дмитрий заметил  выпавший из ее кармана листок твердой бумаги.
  - Откуда это у вас? - с удивлением  спросил он, поднимая и разглядывая его.
  - Вы не поверите - прилетел с неба, - рассмеялась Даша. - Да-да, спустился прямо с небес. Просто чудо какое то!
Это было приглашение на Новогодний бал.  Совсем такое, какое уже лежало у него на столе. Приглашала фирма, где он работал консультантом по внешнеэкономическим вопросам. Но идти на бал ему не хотелось.
Новогоднюю ночь  он собирался провести дома, вместе с матерью. Подустал от гостей, приемов и балов,  повидал их немало. Устал и от капризов Марины, считавшей себя его невестой. Отношения с ней уже давно тяготили его, и он искал лишь повод, чтобы окончательно прервать их.
Хотелось отдохнуть,  отдохнуть и душой, и телом.
И вдруг – эта встреча с такой интересной девушкой, у которой такое же приглашение, как у него.  Неведомым образом попавшем ей в руки.
Внезапно его будто подтолкнуло что-то.
- Даша, а вы знаете, что это ведь приглашение на завтрашний Новогодний бал? И устраивает его наша фирма! Если у вас нет других планов, не составите ли мне компанию? Я приглашаю вас на бал!
Он  галантно поклонился и выжидающе посмотрел на нее. Никогда не думал, что будет волноваться, ожидая ответа.
Даша от неожиданности оторопела. Сердце забилось часто-часто, грозило выскочить от радости. Ей тоже не хотелось  вот так просто уйти и расстаться с этим интересным человеком. А тут еще приглашение. И куда – на бал!
- Я согласна, - тихо сказала Даша.
Предательский румянец   жаром охватил ее бледное лицо. Он улыбнулся.
- Вы, наверное, еще не бывали на  таких балах? Это интересное зрелище. Впечатляет.   Нужно   только  открытое вечернее платье. Таковы требования. Дресс–код.
- Ну, сейчас это не проблема. Найду что-нибудь подходящее.
- Позвольте  мне отвезти вас домой? – предложил Дмитрий.
- Нет-нет, спасибо, мне близко.  Даше хотелось побыть одной. Так много впечатлений, и так все неожиданно!
  Дмитрий не стал настаивать.
- Хорошо. А завтра я в семь вечера заеду за вами. Ваш адрес есть у моей матери.
Когда  она ушла,  Дмитрий, еще раз внимательно посмотрел на приглашение, оставленное Дашей. Оно действительно точно такое, как и у него. Недоуменно пожал плечами. «Волшебство какое-то!». А перед глазами стоял образ Даши - ее мягкая улыбка, нежный голос: «Вы не поверите, прилетел с неба».

Даша  и не заметила, как оказалась дома. «Как в сказке побывала», - подумалось ей.
Открытого вечернего платья у Даши не было – не приходилось ей еще бывать на балах. Поэтому уже с утра следующего дня ей пришлось заняться его покупкой. Помогала мама. Платье выбрали шелковое и  длинное,  цвета лаванды.
Даше, правда, оно показалось чересчур открытым.
- Может, надо слегка укоротить плечики? – спросила она.
- Зачем же портить вещь? – удивилась продавщица. И предложила дополнить наряд красивой кастильской шалью. С ней Даша выглядела так привлекательно, что мама сразу решила – берем все! Купили и новые изящные туфли на высоком каблуке, в тон платью, и очень удобные. Даша пыталась возражать, но мать убедила:
- Тебя пригласили на такой волшебный бал. А там, конечно, надо будет танцевать. Такое событие, может,  окажется единственным в жизни,  а ты экономишь.
А танцевать Даша любила и умела.
Прическу решили не менять - гладкая, узел сзади.    Привела в порядок ногти, сделала легкий макияж – и уже готова.
Ровно  в семь Дашу ждала  поблескивающая дорогая машина.  Дмитрий  помог ей сесть в  нее.
Легкий морозец, но в салоне - тепло и тихо. Крупные хлопья снега кружили в свете фар.  Улицы малолюдны, машин немного. Бурная накануне, к новогоднему вечеру жизнь в городе затихала.
- Теперь и балы возвращаются к нам, в Россию, - сказал Дмитрий, украдкой поглядывая на Дашу. Он удивлялся себе – так интересна ему эта юная девушка.
И продолжал:
- Это прекрасная традиция. Помните описание бала у Пушкина? Первый бал Наташи в «Войне и Мире»? А как в «Анне Карениной»? Это ведь во время бала  Кити  ждала  предложения от графа Вронского! На балах знакомились, влюблялись. И объяснялись  тут  же,  во время танца. Теперь вот и нам предстоит стать участниками такого события,  - с улыбкой говорил он, разворачивая машину для парковки.
За разговором Даша и не заметила, что они уже подъехали к нужному месту.
- Сегодня, конечно, балы уже не те, что раньше. Но роскошь интерьеров, нарядов должны быть обязательно. И, конечно, много музыки и танцев.
В гардеробе важный с виду швейцар принял их верхнюю одежду. Даша подошла к зеркалу, чтобы привести себя  в порядок.
- Как ты красива  сегодня, - восхищенно сказал Дмитрий,  оглядывая Дашу, ощущая легкий запах духов, терпкий и манящий.
И она нравилась себе.
А Дмитрий выглядел великолепно. Подтянутый, в черном фраке, ослепительно белой рубашке с галстуком  бабочкой – он казался ей удивительно элегантным. Держался свободно и невозмутимо, как завсегдатай. Даша и не заметила, как перешли на «ты».
 ... Гости стремительно прибывали на Бал. Сверкающие наряды дам и строгие костюмы господ притягивали взгляд. Чувствовалось, что всех ждет  волшебная ночь. Начинались чудеса.
Вместе с другими они уже поднимались по лестнице, красиво оформленной цветами. Играл военный оркестр. Прошли сквозь двери, распахнутые двумя дворецкими, и оказались на красной ковровой дорожке, ведущей в большой зал, в центре которого горела огнями елка, наряженная голубыми шарами.
  Дмитрия многие узнавали, тепло приветствовали. Блистали вспышки фотокамер. Слышалась приглушенная речь, смех, витал тонкий аромат духов. Вокруг улыбающиеся лица. Мимо проплывали официанты, держа в руках подносы с шампанским, коктейлями.   Воздух наполнялся разнообразными запахами, становился все звонче и звонче от смеха и непринужденной болтовни.
Чувствовалось приближение праздника.
И вот – восемь часов. Появился Главный Танцмейстер. Он приветствовал присутствующих и объявил о начале Бала. По взмаху его руки загремел оркестр и зазвучала музыка торжественного полонеза. Появилось несколько десятков молодых пар,в длинных белых платьях и черных смокингах. Они подошли к паркету танцевальной площадки по ковровой дорожке, той самой, по которой еще совсем недавно проходили гости. Бал начался.
Дашу не покидало странное ощущение нереальности происходящего, словно они с Дмитрием перенеслись на сто, или даже на двести лет назад – так старомодно, чопорно, хотя и красиво  выводили пары свои танцевальные фигуры.
- Такова традиция, - пояснил Даше Дмитрий.
- Это, конечно, красиво, но все же как-то парадно, что ли, - ответила ему Даша. – Мне больше по душе музыка, наполненная чувством. Пусть и полонез, но другой. К примеру, полонез Огинского. Мне очень нравится. Он, кажется, называется «Прощание с Польшей».
Дмитрий оживился.
- Огинского? Вам нравится музыка Огинского?
- Да, очень нравится.
- Мне тоже. Только называется этот полонез по-другому. Не  «Прощание с Польшей», а «Прощание с Родиной». Огинский ведь не поляк, а русин. Северный русин. И родом он не из Польши, а из Витебщины, там его корни.
Даша удивилась. Она об этом ничего не знала.
После вступительного торжественного полонеза началась танцевальная программа.
Главный Танцмейстер объявил: «Вальсируют все!», и пары закружила мелодия «На прекрасном голубом Дунае», звучавшая  в исполнении уже не военного, а симфонического оркестра.
Дмитрий посмотрел  на Дашу, она согласно кивнула, и   музыка подхватила их, закружила в вальсе.   Дмитрий удивился невесомости и легкости, с какой танцевала Даша. Он  гордился, что рядом с ним такая молодая, красивая партнерша.
После вальса танцы были самые разные: зажигательные польки, кадрили, современные - на любой вкус. Танцевали с увлечением.
Потом присели отдохнуть.
- А ты знаешь, что полонез Огинского намеревались сделать гимном Польши? Огинский у  поляков - национальный герой, хотя и не поляк. А усадьба его сохранилась в Беларуси, под Гродно. Я сам из этих мест. Я ведь тоже северный русин, - улыбнулся он.
Даша слушала его, широко раскрыв глаза.
- Как здорово! А я ведь тоже из русинов, старобелорусских. Мне бабушка рассказывала. Она из-под Витебска, хотя почти всю жизнь прожила в Подмосковье.
- Как же она передала тебе такой чисто русский стиль  вышивания? – удивился Дмитрий.
- Так это же один стиль, славянский. И русская, и украинская, и белорусская вышивка различаются не техникой – она у всех одинаковая. Цветовая гамма разная.
- Как это все интересно. И как все переплетается.
Дмитрий задумался. Как странно все в жизни. Мир велик. Столько разных стран, разных народов. А ведь, в сущности, все едины. Все сплетены одними чувствами, переживаниями, одними страстями. Границы - это такая условность! – хотя и влияющая на судьбы.
Тихо продолжил, внимательно глядя на Дашу:
- Вот и в судьбе Огинского все было так же переплетено. Воевал с Россией за Польшу, потом стал российским сенатором. А погребен во  Флоренции,  рядом с великим Микеланджело…
- Надо же! – удивилась Даша.
Голос Дмитрия притягивал к себе, завораживал. Она расслабилась, стала рассказывать ему о бабушке. О своих родных.
– Жаль только, что нет возможности разыскать их.  Жизнь разбросала нас, так что и не знаем сейчас, кто где.
Приближалась полночь. Вокруг елки завертелся карнавальный хоровод. На большом телевизионном экране появился Президент. Он  поздравил всех с Новым Годом. Начали бить куранты. Дмитрий и Даша подняли фужеры с шампанским.
- Выпьем за Новый год. Пусть он принесет нам много счастья, -сказал он. Даша поймала на себе его внимательный, изучающий взгляд.
- Да, за простое  человеческое счастье.  За то, чтоб всегда нам всем было хорошо, - ответила Даша. И тихо добавила: – Как сейчас.
На двенадцатом ударе включили лазерный проектор, закрепленный на потолке, как раз над наряженной елкой. Свет погас. Пространство зала вдруг наполнилось необыкновенными цветовыми фигурами. Это были плавающие по воздуху гирлянды, льющийся с небес искрящийся дождь, сверкающие сосульки, какие-то светящиеся сети, переливающие радугой. И все это волшебство сопровождалось тихой, необыкновенной красоты музыкой.
Острый световой луч вдруг коснулся их. И Даша, и Дмитрий неожиданно почувствовали искру притяжения, пробежавшую между ними. Она словно замкнула их,  и ощущение этого было так сильно, что по коже у каждого пробежали мурашки.
Даша растерялась, откинулась на спинку кресла. Нарядная шаль соскользнула с ее плеча, открыв декольте. Даша смутилась, поскорее вернула шаль на место. Дмитрий  заметил ее движение, улыбнулся.
- Не смущайся. Ты прекрасна, тебе есть, что показать.
А потом неожиданно сказал:
- По программе еще будут продолжаться танцы, но
 хочется есть. С обеда ничего не ел.  Проголодался. А как ты?
«Как легко с ним»,  —  подумала Даша.
  Они заказали  паштет из куриной печени с белыми грибами, оливье с мясом краба, телятину по-милански.
  - В новогоднюю ночь россиянин не может быть голодным. Сколько людей сейчас поглощают еду и напитки,  не вставая из-за своих столов.
- И мы здесь будем есть всю ночь? – засмеялась Даша.
- Отчего же. И танцы, и еда – все это важно. Но ничуть не меньше значит общение. Я тебе скажу по секрету, именно за едой вершатся многие дела. Очень важные. Даже политические.
   – А вкусно-то как, -  сказала Даша,  с аппетитом приканчивая паштет.
- Это паштет с белыми шампиньонами, они и придают ему такой особенный вкус. Мне тоже очень нравится. А вот паштет из гусиной печени я не очень люблю. Как представлю  себе  насилие над бедной птицей… Знаешь, во Франции гусей специально раскармливают орехами, чтобы  печень у них стала особенно жирной. Нет, фуа-гра не для меня.
  - Ты так много знаешь. Даша на миг прекратила есть и с уважением посмотрела на Дмитрия.
  - Знания определяет бытие, - со смехом ответил он. – Для меня бытие – это матушкин борщ, да вареники с вишнями и сметаной.
Официант опять разлил  шампанское  по фужерам.
- Давай еще раз выпьем за Новый год. Пусть принесет он много счастья нам с тобой, - и Даша опять поймала на себе его внимательный взгляд, задумчивый – и нежный. Чуть отпив вина из фужера, попросила:
- Расскажи о себе, - и тут  же устыдилась  своего вопроса. – Прости за нахальство. Дмитрий серьезно ответил:
- Даша, я вот почти на десять лет старше. Повидал немало в жизни, сталкивался с разными людьми. Много раз меня предавали. Были в моей жизни и женщины, но ненадолго. Расставался с ними легко, и до сих пор не женат. Маме это очень не нравится. Мне кажется, только сейчас стал разбираться в людях. Особенно по глазам – они говорят о многом.
-  А о чем говорят мои глаза? - спросила Даша.
Он громко расхохотался.
- Дашенька, ты  так наивна. Я сомневаюсь  - известно ли  тебе, что на свете существуют мужчины и женщины?
Даша хотела обидеться,  но у нее это не получилось.
А Дмитрий внимательнее всматривался в Дашу. Она нравилась ему все больше и больше. Напоминала ему нераспустившийся бутон, тонко  и нежно  пахнущий. Его взгляд упал на крохотную родинку над  тонкой ключицей.  Удивила необыкновенная  шелковистость ее кожи. Почувствовал, что его неодолимо тянет к ней.
Потом – опять танцы, на этот раз - медленные.  Дмитрий обнял Дашу, они тесно прижались друг к другу.
С ней тоже происходило  что-то  необычное.  Хотелось прикосновения его нежных рук, хотелось слышать его ласкающий душу голос, смотреть в его глаза.
  По ее напрягшемуся телу, по ее глазам, смотрящим ему прямо в душу,  он чувствовал, что нравится  ей.  Был несказанно рад этому. Ему хотелось отдать ей  всего себя.  Так хотелось  уберечь и защитить ее. 
Он все смотрел и смотрел на ее родинку. Она манила его. Не выдержал, с нежностью  прижал Дашу к себе и поцеловал эту родинку. Она вздохнула, положила голову на его плечо. Оба молчали - так, словно  были знакомы уже тысячу лет.
Дмитрий  понял, что, наконец-то встретил ту единственную, кого хотел бы назвать своей женой. Он потянул Дашу в сторону все еще работающих лавок и магазинов.
  - Нам сюда, - сказал  он, пропуская ее  перед собой. Навстречу с улыбкой поднялась яркая девушка с длинными, наклеенными ресницами и роскошными ногтями.  Пальцы ее были унизаны   перстнями.   
- С Новым годом, красавица! -  приветствовал ее Дмитрий..
  Девушка улыбнулась. – И вас так же!
  - Не будет ли у вас золотых колец? Подберите, пожалуйста, для дамы.
Его голос звучал уважительно, но требовательно.
Даша стыдливо спрятала  свои руки,  с коротко остриженными ногтями, покрытые скромным светлым лаком.  На среднем пальце сиротливо смотрелось подаренное мамой скромное колечко с жемчугом.
- Даша, смелее, – рассмеялся он, заметив ее смущение.
- На какую сумму, рассчитывает молодой человек? - кокетливо спросила продавщица.
- На сумму размера пальчика дамы.
Брови продавщицы поднялись вверх.  Она достала лоток и долго в нем что-то искала. Вздохнула.
  – Ничего подходящего. Вот, попробуйте это. Единственное, из того, что есть.
И показала изящное колечко со сверкнувшими на нем     маленькими камушками. Одела на безымянный палец Даши – оно пришлось как раз впору. Даша полюбовалась – кольцо ей нравилось. Похоже на то, что приснилось ей накануне.
- Мы берем - твердо сказал Дмитрий. – Упакуйте.
   Как только они вышли из магазина,  он,  нисколько не смущаясь окружающих,       стал  перед Дашей   на колено и одел кольцо на ее палец.
   - Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Взгляд его был серьезен. Он напряженно ждал ответа.
  - Я  согласна, - тихо сказала Даша. Ответила, будто давно ждала этого предложения.
  Она уже не представляла себе жизни без этого человека.
Недавний сон оказался пророческим.

Поглощенные друг другом, они не заметили, что из-за угла на них посматривал  веселый  Дед-Мороз.  Он хитро улыбался. Был рад, что  ему удалось соединить  вместе двух хороших людей.  Помахал  им невидимой рукой, хотел было уйти, но задержался,  прислушался к их разговору.

- Пройдут каникулы, а потом нас ждет Швейцария. Меня – работа, тебя - наш дом. А пока мне предстоит много хлопот. Надеюсь, все формальности удастся решить быстро, - возбужденно и радостно говорил Даше Дмитрий.
А Даша растерянно молчала. Только сейчас до ее сознания стало доходить, какое событие только что случилось в ее жизни. И как оно может перевернуть все, чем она жила. Она и ее мать.
- Как, в Швейцарию?
- Да, конечно. Мой дом там, у подножья Альп. Там и работа. А сюда я приезжаю к матери, она не хочет покидать Москвы. Здесь у нас много родственников.
Широко раскрытые глаза Даши стали медленно наполняться слезами.
–Я… Я не смогу. У меня мама… Оставить ее одну...Нет, нет, я не смогу. Ведь кроме меня, у нее здесь никого! Она часто болеет… И вообще, разлуки со мной не переживет! Нет, я не могу! – повторила Даша и закрыла лицо руками, уже не скрывая своих слез.
Потом, помедлив, стала снимать с руки только что подаренное ей  кольцо. Не получалось. Казалось, оно, так легко надетое на палец всего лишь мгновение назад, теперь накрепко срослось с ним.

Все еще наблюдавший за ними Дед-Мороз почесал свой затылок  и призадумался…

- Дашенька, успокойся. Теперь все проблемы буду решать я. Завтра к вечеру буду у вас дома. Ждите меня. Приду свататься.
Даша, по-детски всхлипывая, доверчиво прижалась к нему.
Вечером следующего дня, у Дашиного дома остановилась машина, из которой вышли Дмитрий и Нина Васильевна.
После короткого знакомства Дмитрий  сразу же  обратился к Дашиной матери и попросил руки ее дочери.
  – Светлана Ивановна,  мы любим друг друга. Благословите нас. Я позабочусь о Даше. Поверьте, она будет счастлива.
- А как сама Даша? – Светлана Ивановна с ждала ответа дочери.
- Да, мама. Это правда,  Я люблю Дмитрия. Но и тебя. Не смогу оставить тебя одну.
- Дашенька, успокойся. Я хочу тебе счастья. Не тревожься обо мне. Пришло твое время, тебе жить и радовать меня, - глубоко вздохнув, сказала Дашина мать. - А, кстати, - спросила она, обращаясь к Дмитрию, - Где вы живете в Швейцарии?
- Я снимаю дом в Лозанне.
- Это интересно, - оживилась Светлана Ивановна. Там неподалеку есть маленький городок с забавным названием Морже. Хотя там отродясь ни одного моржа не водилось.
Все весело засмеялись.
- Я знаю, - продолжала Светлана Ивановна, - в этом городке живут мои дальние родственники. У нас была большая семья. Революция, потом гражданская, а за ней Отечественная – всех разбросало по миру. Мы ведь из Белоруссии, русины. Теперь – кто где. Раньше и говорить об этом было нельзя, а сейчас приходят иногда весточки. Так что Лозанна нам подходит, там хоть родные есть, не то, что в этой громадной Москве, где мы с Дашей практически одни.

  В занесенном снегом окне показалась  красная шапка Деда Мороза. Он дождался счастливого конца этой истории.  И поспешил творить другие чудеса.



© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2014
Свидетельство о публикации №214120600529 

Обсуждение здесь