Как любовь Симонетты и Джулиано стала бессмертной?

Было опубликовано под псевдонимом: Герменевтик Беотийский

Вы не замечали, что женщины на картинах Сандро Боттичелли сходны меж собой лицами и фигурами? Это не возрожденческий канон красоты. Одна и та же женщина была любимой моделью Боттичелли.

Симонетта Каттанео, родившаяся в 1453 году, в 1468 году стала женой Марка Веспуччи и оказалась во Флоренции, где умерла в 1476 году. От чахотки – самая популярная версия, или от неудачных родов, что случалось часто, или от иной причины?

Прекрасная дама кватроченто* очаровала всех своей юной женственностью, кротостью и нежностью. В веках эта женщина осталась Флорой боттичеллевской «Весны».

Флора – как символ Флоренции. Несравненной назвала ее Флоренция. Флоренция обожала ее. На века имя Несравненной Симонетты оказалось соединено с именем Принца Юности – прекрасного Джулиано Медичи, брата правителя Флоренции Лоренцо Великолепного.

Джулиано родился в 1453 году. 26 апреля 1478 года пал жертвой заговора против Медичи – был заколот кинжалом у церковного алтаря во время пасхальной мессы.

Любовь Симонетты и Джулиано стала событием кватроченто. Чем объяснить это: красотой их чувств? Физической красотой мужчины и женщины? Потребностью эпохи в идеале и наслаждениях? Или ощущением кратковременности наслаждений?

Расцвет – начало увядания... Флоренция жила сиюминутным – и предчувствовала грядущие катастрофы?

Живописных изображений и Симонетты, и Джулиано существует немало. И есть традиция считать картину Боттичелли «Венера и Марс» единственным парным изображением Несравненной и Принца Юности.

Искусствоведы объясняют нам: здесь мифологический сюжет использован для того, чтоб в одном живописном произведении соединить образ тех, кто в жизни не мог быть соединен – Симонетта и Джулиано.

Историки же утверждают: изображения Джулиано здесь быть не может. Симонетта – замужняя женщина, картина – из семейного собрания Веспуччи, в правом верхнем углу картины помещен геральдический символ этой фамилии.

Как бы то ни было, изображение Симонетты здесь присутствует однозначно. И вообще картина значительна и впечатляюща.

Рассмотрим – и попробуем почувствовать ее. Покоем и негой веет от этого произведения Боттичелли.

Такое ощущение идет, возможно, от вытянутости композиции по горизонтали. Горизонтальность усиливается позами персонажей.

Поза Марса говорит о его предельной усталости – физической, эмоциональной. Венера – либо разделила с ним ложе по праву любовницы, либо явлена воину во сне?

Композиция, по идее, симметрична, но с этой формальной симметрией не согласно все. Противопоставлены женщина и мужчина. Бодрствование и сон. Мир и война. Плоть, облаченная в одежды, – и обнаженная. Белокурая нежность – и темноволосая мужественность.

Наконец, если вспомнить роли изображенных богов, любовь – и борьба. Противопоставлены? Или дополняют друг друга? Помните – плодом любви Венеры и Марса должна стать Гармония (та самая, за пояс которой бьются насмерть десять нагих на гравюре Поллайоло).

Или это – триумф любви, победа над войной?

Гармония картины родится не только и не столько из содержания сюжета. Художник мыслит образами – а рассказывает нам о своих мыслях красками и линиями.

Линия у Боттичелли – зримое доказательство и мастерства, и гениальности художника. Точная, верная, четкая. Она задает ритм. Ритм означает движение.

Четкая линия разграничивает темный мир природы и сияющий мир людей. Ей вторят, дробясь, линии, обозначающие позы персонажей, драпировки. Складки облачений не могут замереть в своей изломанности. Их статичность мгновенна.

Готовность линий измениться, создать иной рисунок – есть свидетельство жизни. Складки одежд говорят о жизни тела под ними. Локоны Венеры – не мертвое золото, волосы, струясь, мерцают, живой волной обтекают печальный лоб, оттеняют нежную шею...

Колорит картины типичен для Боттичелли. И обусловлен, наверное, именно ролью линии. Цвет «работает» в картине, но он не явен, не отчетлив, он – в границах, очерченных мастерской рукой.

Движение передано линией, а цвет лишь вторит ей. Он, конечно, не воспринимается лишь фоном, это ведь цельное художественное произведение, но и не кричит, не тяжел, он пастельно-нежен.

Как и многие произведения Боттичелли, эта картина порождает в душе зрителя светлые чувства, печаль, граничащую с тихой радостью. Печаль – наверное, более всего. Откуда печаль в произведении классика цветущего кватроченто? От предвидения будущего героев?

Павел Муратов в «Образах Италии» пишет:

«Венера» и Марс» – Симонетта и Джулиано, усталые путники, только что перешедшие полдень любви. «Примавера» – их любовь, окутанная тенями вечера, когда воспоминание о первой встрече уже смешивается с предчувствием смерти, и вечный обет душ сменяет простые наслаждения».

Если примитивно последовать этой схеме, то очень потянет перед цитатой поставить собственное рассуждение о том, что «Рождение Венеры» – это утро любви, это явление во Флоренции Симонетты (уроженки приморского города, кстати).

Но обратимся к истории творчества Боттичелли – и увидим: хронологически «Рождение Венеры» замыкает цикл. Картина появилась около 1484 г. «Венера и Марс» датирована 1483 г. А «Примавера» – самое раннее в этой чреде произведение, создано между 1477-1478 гг.

Все три картины, получается, появились после смерти Симонетты. Она сошла в могилу, а память о ней жила – и заставляла художника воспроизводить ее образ в своих картинах. Флоренция не хотела забывать ни ее, ни прекрасную любовь.

Может, именно потому родилась легенда о том, что «Венера и Марс» – это Симонетта и Джулиано. Меж тем, столетие завершалось. Стремительно приближался закат кватроченто. Умер Лоренцо Медичи, государь Флоренции.

Савонарола, в свое время приглашенный им, как и прочие деятели флорентийского кватроченто – не мог жить и быть чем-то «наполовину», Он, пламенный проповедник, неистовый праведник, вмиг овладел душами и умами восприимчивых горожан. И спустя недолгое время Флоренция лишь плакала, молилась, каялась.

Следуя массовому порыву, Боттичелли принес на «костер покаяния» свои эскизы, хранившие образ Симонетты. Но забвения не получилось!

--------------------
*Кватроченто - (итал. quattrocento, буквально - четыреста), принятое в итальянском языке наименование 15 в. В искусствознании термином "К." условно обозначается период Раннего Возрождения в Италии.