Ваша Вера

Оксана проснулась, вернее сказать, очнулась. Какую ночь подряд она во сне живёт другой жизнью, в другой эпохе? Именно  живёт, события разворачиваются постепенно, а не скачут, как в обычном сне с одного на другое, они продолжаются.
Нет, надо прекращать. Надо сходить к врачу, попить пилюли, может быть даже в отпуск пойти, если отпустят. Да, хорошо бы куда-нибудь съездить с Максимкой.

- Я не буду у вас спрашивать, на что жалуетесь. Вы сейчас просто будете не спеша рассказывать, что с вами происходит и почему это вас беспокоит, - дружелюбно улыбалась пожилая врач-психиатр в огромных очках.
- Понимаете, я во сне живу другой жизнью. Мне снится один и тот же сон, причём не просто снится, он продолжается, события абсолютно реальны, я ни разу не проснулась во время сна. В том сне я ложусь спать, а просыпаюсь в этом сне, то есть я хотела сказать, в этой жизни. А в той жизни я просыпаюсь и думаю, какие странные мне снятся сны, вспоминая то, чем я занималась здесь. Я совсем запуталась, кто я, когда я – настоящая? Сейчас или там? – Оксана заплакала.
- Ну, ну, успокойтесь. Выпейте водички и не надо говорить о своих чувствах. Просто рассказывайте, что вы там видите.
- Ту женщину зовут Вера. Она молодая, девица, как её представляют, то есть незамужняя. Живёт она с отцом и мачехой, мечтающей как можно быстрее выдать падчерицу замуж. Отец где-то служит. Вера - скромная, образованная девушка – закончила «Смольный», читает французские романы и соответственно настроена. Замуж она мечтает выйти за богатого красавца, который бы боготворил её и был бы таким же образованным, как и она.
- Это не наше время?
- Кажется, 19 век.
- Теперь сопоставьте её с собой. Кто вы, чем занимаетесь.
- Я окончила юридический институт, вышла замуж, родила ребёнка, работаю юристом в частном агентстве. Разведена. Живу отдельно от родителей в своей квартире, родители подарили мне её до свадьбы. Общаюсь с подругами, у меня есть бой-фрэнд, но мы видимся редко, он женат и занимается бизнесом. Что ещё? – задумалась Оксана.
- Вера красивая?
- Да. А её мачеха почему-то ищет жениха, чтобы у него было много денег, чтобы он не требовал приданного.
- У неё нет приданного?
- Есть, но небольшое, я так понимаю, мачеха хочет её обжульничать.
- А почему вы так понимаете?
- Когда я вспоминаю, что мне снилось, что мачеха говорила, что я, то есть Вера отвечала, меня просто оторопь берёт, как это я, то есть Вера, может соглашаться на такое. Но когда я бываю Верой, я ничего не могу сказать против мачехи. Язык не поворачивается. Странно, да?
- Напротив. Вы же другая в том сне.
- Скажите, почему мне это всё снится? Вот ведь, когда я проснусь Верой, я буду помнить, что беседовала с вами. Она, то есть я, - видите, я не могу даже грань провести между нами, - тоже считает себя больной. Она жаловалась подруге.
- И что сказала подруга?
- Она сказала, что это нервы, надо попить валерьяну.
- Грамотная девушка, - улыбнулась врач, - а что вы чувствуете, когда вы – Вера?
- Я чувствую себя по-другому. Скажите мне, я ненормальная?
- Я думаю, что вы – абсолютно здоровый нормальный человек, вам нужно обратиться к людям, занимающимся паранормальными явлениями. К тому же они научат вас, как себя вести.
Оксана не стала откладывать совет в долгий ящик и быстро нашла через Интернет то, что ей было нужно. Люди, занимающиеся паранормальными явлениями, в основном выглядели необычно. Оксана выбрала молодого мужчину с более-менее нормальной внешностью, позвонила по указанному телефону и уже вечером того же дня они сидели в уютном кафе, разговаривая за чашечкой кофе. Игорь, так звали специалиста, вяло задавал Оксане почти те же вопросы, что и врач, а потом вдруг выпалил:
- Давайте так: о себе говорите «я», о ней «Вера», тогда вы не будете путаться. Вера воспринимает вас, как сон, а вы её, как сон, правильно я понял?
- Да, это странно?
- Нет. Во сне люди живут другой жизнью, вы не читали Вадима Зеланда? Я не совсем разделяю его мнение, но это интересно. Он считает, что люди во сне живут в параллельном мире. Что сон – это не иллюзия, разум не воображает сны, а действительно  видит действительность.
- Значит, я там реально живу? А почему у меня так раньше не было? Я во сне видела кучу всего, часто и вспомнить не могла. А теперь я помню всё, что я делала во сне, будто это было вчера.
- Скажите, а вы не мечтали в детстве или сейчас попасть в другое время?
- Нет, что вы, боже упаси!
- Знаете, вам бы позавидовал любой историк или писатель, пишущий об истории. Вы ведь воочию видите то, что другие могут себе только представить по старинным фолиантам.
- Вы уверены, что я действительно бываю там? Да вы что?
- Уверен, что это не сон.
- Нет, нет, я даже думать не могу так, не хочу.
- Но ведь у вас не спросили, хотите вы или нет бывать там. Возможно, что эта девушка Вера мечтает перенестись куда-нибудь подальше от мачехи.
- Да, мечтает. Замуж выйти.
- Наверное, представляет образ жениха, хочет защиты и поддержки?
- Конечно.
- Возможно, её подсознание умеет подключаться к высшему разуму и выбрало вас, чтобы вы помогли бедной Вере. Скорей всего дело обстоит гораздо хуже, чем вам показалось.
- Не понимаю, о чём вы говорите? Она мечтает о муже, а я - каким боком?
- Возможно, вы действительно видите всего лишь сон, но постараюсь объяснить мою версию. То, что вы слышали от мачехи, будучи «Верой», может быть только отголоском драмы, разыгрываемой в результате интриги мачехи. Вера интуитивно чувствует опасность и вот подсознание приходит ей на помощь. Ведь она тоже видит вас во сне, значит, вы своим поведением сможете подсказать ей выход из создавшейся ситуации.
- Но почему я?
- Этого не может знать никто, потому что подсознание само выбирает то, что ему нужно. По-видимому, вы подходите по его параметрам для осуществления какого-то проекта, который ни вы, ни Вера не знаете.
- Боже мой! Что же мне делать?
- Для начала проверьте, видите ли вы сон или участвуете в акции подсознания.
- Как?
- Обратите внимание, если у Веры будет травма, хотя бы просто синяк, каким образом вы это почувствуете.
- Я ничего пока не замечала. Какая там травма. Она же почти никуда не выходит и ходит так, что никогда не упадёт.
- А у вас травмы бывают?
- В последнее время нет.
- Я не призываю вас поломать руку или сделать ещё что-нибудь в этом духе. Просто проследите за этим. Возможно, вы сможете найти какой-нибудь другой артефакт.
- Я не знаю.
- Вы просто не думали об этом.
- А как же я смогу ей помочь, если окажется, что я действительно перемещаюсь во сне в Веру?
- Я тоже этого не знаю. Можно только предположить. Вы ведь юрист? Значит, знаете законы.
- Да, но я же не адвокат и не знаю, каким образом можно отсудить своё наследство. Пока о наследстве речь не идёт, да и судиться Вера не будет. И законы тогда другие были. Не понимаю, не вижу смысла.
- Всё определится само. Вот ведь вы стали задумываться, почему вам снятся такие сны, сходили к врачу, который посоветовал встретиться с человеком, способным объяснить вам, что с вами происходит.
- Да, пожалуй.
- Вот и хорошо. Держите меня в курсе происходящего.
Оксана шла после встречи со «специалистом» такой подавленной, что – лучше бы не ходила. Вечером ей позвонила подруга Маша (как всегда, вдруг, откуда ни  возьмись). После обычных экивоков Оксана рассказала ей, что очень плохо себя чувствует, что ей снятся сны с продолжением, короче, рассказала ей всё. Маша, недолго думая, приехала к ней домой.
- Оксик, ты не представляешь, как это интересно! Ты ведь спишь по моей диссертации – о перемещении людей во время сна в другое время, пространство, измерение!
- Слушай, подруга, зачем тебе такая тема? Неужели это актуально?
- А то! Я сама испытала на себе такое! Словами не передать! Но спугнула. О! Как я жалею об этом! Оксанка, я тебя умоляю! Я буду к тебе приезжать каждый день, ты будешь подробно рассказывать мне, что тебе снилось, вместе мы будем строить планы на будущее, потом ты будешь проворачивать их во сне, будучи Верой.
- Ты думаешь, что я действительно во сне живу другой жизнью?
- Нет, ну ты ва-а-а-а-аще, - покрутила у виска Маша, - другой бы на твоём месте вскакивая с постели, записывал бы каждый свой шаг, а ты…
- Маш, я так далека от всего этого. Я живу реальной жизнью, мне не до этого.
- Ну да. Твои родители полностью взяли на своё обеспечение Максимку, ты полностью предоставлена сама себе, и ты хочешь сказать, что у тебя нет времени?
- Да нет. Время есть, только я не понимаю, почему я должна жить второй жизнью - где-то в 19-м веке?
- Нахалка! Ей так повезло, а она ещё и жалуется!
- Машка! Ты не представляешь. Ты даже представить себе не можешь, что мне это не нуж – но!
- Да ладно тебе. Очень даже представляю! Везёт всегда тем, кому это не нужно!
Они устроили шутливую потасовку, но на прощание Маша взяла у Оксаны клятву, что она будет рассказывать ей каждый свой сон, и они вместе будут решать, что Вере предпринять.

Вера проснулась позже обычного. Вспомнила свой сон – опять тоже самое. Опять она была в каком-то фантастическом будущем, где люди – одеты все одинаково, где какие-то немыслимые механизмы, где разговаривают на русском, но – как-то странно, где всё так страшно….
Но ещё страшнее было просыпаться и думать о своём будущем. Как хорошо было в Смольном, где все девочки были в одинаковом положении. Как гадко теперь, когда Maman строит планы в отношении будущего Верочки, которые ей совсем не по душе.
Вот вчера её познакомили «с будущим мужем», который, кажется, был намного старше папеньки. Ох! Ну почему папенька так занят, почему она не может поговорить с ним, пожаловаться, излить душу? Как тяжело сироте! Нет матушки родненькой и никому-то ты не нужна!
Верочка залилась горючими слезами. Maman – её мачеха, а матушку она почти и не помнит, сразу после её кончины определили Верочку в институт, а папенька женился на другой, которая едва на 10 лет старше Верочки, но уж хочет распоряжаться её судьбой. И не в пользу Верочки.
Вера ещё долго плакалась сама себе о горькой своей судьбе, но вспомнила, что сегодня должна приехать Оленька – её «смольная» подруженька! Ох! Радость-то какая! Вера была несказанно рада за Оленьку! Ещё институткой, Оленьку обручили с соседом – молодым человеком хорошего образования.
А уж по окончании института Оленька вышла за него замуж, и они уехали за границу, и вот теперь возвращаются и сегодня Оленька приедет сделать визит. О!
Слёзы высохли сами собой, Верочка быстро оделась и спустилась к завтраку.
- Спать изволите долго, - со змеиной улыбкой заметила Maman, на что Верочка только сильнее опустила голову.
Папеньки уже не было. Он ведь на двух службах служил, чтобы у Maman была возможность покупать себе наряды и «бывать в людях».
- А завтра наш будущий муженёк приедет, надо бы подготовиться к встрече-то, - продолжила Maman воркующим голоском.
- А сегодня Оленька у меня в гостях будет, - еле слышно ответила Вера.
- Это что ж такое! Это почему – ни совету не испросив у старших, ни дозволения! Всё по-своему хочешь? Никаких Оленек! Кто такова?
- Это моя подруга самая лучшая – мы с ней в Смольном вместе учились.
- Замужем?
- Да.
- Ну, так вот – как выйдешь замуж, так и будете друг к другу в гости ездить. А пока – никаких подруг! Нужно думать о будущем муже.
Верочка опять заплакала, но мысленно прокляла мачеху, решив, что уж с Оленькой она всё равно встретится. Неужели Maman запретит принять её? Она ведь из высшего круга, а Maman дорожит такими знакомствами.
- Хватит воду лить. Поди, приведи себя в порядок.
- Оленька – из высшего круга, они с мужем к князьям вхожи, - рыдая, выдавила из себя Вера.
- Ладно, - тут же согласилась Maman, - пусть её. Но впредь, чтоб никаких несогласий со мной и Papa, - в нос сказала Maman.
- Да, я и не вижу его совсем.
- Работает он. Денежки нам зарабатывает. Чтобы свадебку сыграть, - улыбнулась ядовито Maman и отправилась в свои покои.
А Верочке было не до еды. Она ушла к себе, чтобы успокоиться перед встречей с Оленькой.
Через час она уже обнималась со своей лучшей подругой, с которой они в Смоленке прожили бок о бок.
- Олюшка, милая моя, расскажи, как ты?
- Верочка, как в сказке!
Ольга, ничуть не рисуясь, подробно рассказала о своём вояже в Париж, где были, что видели. Она с таким восторгом рассказывала о своём муже – Вольдемаре, что Верочка невольно смахнула слезу.
- Верочка, а ты-то как? – заметила, наконец, перемену настроения подруги Ольга.
- Да что я! – махнула рукой Вера, - Maman меня замуж отдаёт за старика, говорит, что приданого мало.
- Ой, Верочка, вот ведь неправда! У меня приданого ещё меньше твоего!
- Так ведь вы с Вольдемаром обручены были, а я…
- А ты? Ты-то? Ты – красавица, на тебя во время наших концертов все засматривались – от высших чинов, до простолюдинов! Ах, Верочка! Неужели ты не можешь противостоять этой…, ну, твоей Maman?
- Нет, не могу. Папенька всё время на работе, а у меня никого нет. Ты и то не сможешь поддержать меня. Maman разрешила сегодня нам встретиться, лишь я сказала, что вы вхожи в высшие круги. Для неё это - всё!
- Вер, а твои сны? Помнишь, ты писала мне?
- Ох, Олюшка, продолжает мне всё это сниться, раньше я боялась этих снов, а теперь, знаешь, мне всё более понятно становится.
- Как это?
- Вот раньше я не понимала, что значит что, а теперь уже узнаю вывески, знаю, что Оксана, так зовут ту – ну, меня во сне, куда она заходит. Знаю, что такое супермаркет.
- О, господи!
- Да, это такой большой магазин. Оксана там еду выбирает. Знаю, что такое метро – это, когда Оксана спускается в подземелье, садится в жуткий дребезжащий кортеж и читает. Потом ещё на работе – мне уже нравится, как там всё у неё – уютно и комфортно. Знаешь, Олюшка, мне и одежда их нравится. Сначала я пугалась – что мужчины, что женщины – не разберёшь, а теперь уже различаю. Я чувствую, что смотрю на всё это глазами Оксаны. Мне нравится. Мне во сне жить больше нравится, чем наяву.
- Ох, нехорошо это!
- Да, а вот из последнего сна. Я, то есть Оксана, была у врачей. Кстати, она сказала, что подруга моя, то есть ты, посоветовала мне пить валерьяну, та очень тебя хвалила!
- Скажешь тоже!
- Да, она тоже обеспокоена тем, что ей снятся сны с продолжением, что она живёт во сне в другом веке…
- Ой, Верочка, страшно-то как! Ведь и у тебя также.
- Знаешь, а ещё – там во сне один доктор или не знаю, как там, посоветовал ей посмотреть, что будет, если у меня или у неё будет травма.
- О, Господи! Верочка, ты скоро сойдёшь с ума от такой жизни! Это же надо такому присниться! Тебе определённо надо поговорить с папенькой. Сказать, что ты не хочешь замуж за старика, пусть немного отдохнёт от работы, вывезет тебя в свет, может, ты приглянешься кому? А?
- А приданое?
- Боже мой! Мы ведь не в 18-м веке живём! Вот я ведь вышла за Вольдемара, а счёт у нас не так уж и велик, но он скоро будет работать, а я…
- А ты, Олюшка, ты случаем не занемогла?
- Ой, боюсь загадывать, но вот уж второй месяц не краснею…
- Олюшка, расскажи, как всё это происходит?
- Стыдно, как-то. Ведь ты – девица.
- А ведь я во сне, будучи Оксаной, уж не раз встречалась с мужчиной. И мне приятно было. Такая истома и … уж не знаю, как сказать. Я знаю, как это происходит, а вот как ты?
- Господи! Спаси и сохрани! Совсем ты скоро, Верочка, с ума сойдёшь, если не выйдешь замуж за любимого, - перекрестилась Ольга, а Вера постаралась замять разговор, который ей казался естественным, но пугал подругу.
Они ещё немного поболтали, вспоминая общих подруг – смоленок, попили чай и Ольга уехала.
Вера не вышла к обеду, сказавшись больной. А вечером, едва услышав, что папенька дома, вышла в столовую, где он сидел за газетой.
- Ну, девочка моя, как дела твои?
Вера ничего не смогла ответить, только припала к любимой руке и залилась слезами.
- Ах, ну и что это за идиллии такие, - прервал этот слёзный поток слащавый голос Maman.
- Ничего, милая моя. Просто мы с Верочкой давно не виделись, соскучились, - спокойно ответил папенька, а Верочка поняла, что сегодня тоже не получится разговора.
- Да, дорогой. Уж пора бы о дочери подумать. Завтра жених приедет знакомиться. И, возможно, состоится помолвка.
- Так моя девочка уж и взрослая совсем! – возликовал папенька, а Верочка залилась горючими слезами, не в силах справиться с собой.
- Вот и здорово! – обрадовался папенька, восприняв её слёзы за смущение. Он ведь не видел жениха, которого подобрала Верочке Maman.
Ах! Что же будет завтра?
Она ушла к себе, попрощавшись кротко с папенькой, которого любила больше жизни, но не смела рассказать, что её тревожит.
Стоя перед образами Иисуса Христа, божией матери, всех святых, она удивилась мысленно, что никогда не видела, чтобы так делала Оксана. «Тьфу ты, прости, господи, минутную слабость мою!»
Более того, преклонив колени на ночную молитву, Вера глядела на свечу и отгоняла от себя мысли, недостойные благочестивой девицы.
Окончив молитву, Вера взяла в руки свечу и облила себе запястье горячим воском. Закусив губу, она лила воск постепенно, пока не перестала чувствовать боли.
- До встречи, Оксана! Возможно, я помогу тебе узнать что-либо, возможно ты поможешь мне выйти из тупика, - прошептала она и уснула тут же.

Оксана открыла глаза и посмотрела на руку – на запястье было красное пятно, и рука саднила. «Ну, и что это значит?» - подумала она и потянулась за телефоном.
- Алло, Игорь? Вчера вы мне сказали проследить, что будет, если Вера получит травму.
- Да, и что же?
- Вера специально обожгла себе руку воском. А у меня сегодня на руке красное пятно и руку саднит.
- Ну, вот, а вы не верили, что во сне вы действительно пребываете в другом мире.
- И что мне делать?
- Подумайте, чем вы можете помочь Вере и начинайте действовать.
- Да, хороший совет.
Оксана позвонила Маше, рассказав ей про руку.
- Теперь у меня есть подтверждение, что Вера – это не сон. Только я не знаю, что мне надо делать.
- Оксана, ты должна дать ей совет.
- Какой? Не выходить замуж за старика? Она не может им воспользоваться. Она слабая, чуть что рыдает.
- Во-первых, тебе надо с ней связаться. Напиши ей записку.
- И послать на тот свет?
- Нет, просто напиши крупными буквами, например, «я хочу тебе помочь». Да, и на мачеху нужно компромат найти.
- Понятно, что ничего не понятно.
Оксана отключила телефон и стала думать. С этой Верой она совсем забыла о сыне! Сегодня же воскресенье, надо съездить к родителям, проведать Максимку, а вечером встречусь с Олегом, покажу Вере, что такое настоящий секс, пусть ей будет приятно, а ещё пусть она думает о том, что со стариком у неё такого не будет. Может, решится воспротивиться.
День пролетел, как одна секунда. Олег очень удивился, что это с Оксаной случилось, отчего это она – обычно сдержанная - сегодня такая пылкая, довела себя до настоящего оргазма.
Олегу она не стала рассказывать про свои сны, отшутилась тем, что изголодалась. А когда он ушёл, она написала крупными буквами: «Вера, я тебе помогу. Ты должна поговорить с отцом наедине. Ты должна  следить за мачехой».

Вера проснулась и первое, что она почувствовала – это сексуальное удовлетворение. «Как всё-таки хорошо быть с мужчиной! А мне что предстоит? Сегодня меня придёт сватать старичок с гнилыми зубами».
Потом она вспомнила задание Оксаны. Следить за мачехой? Стыдно-то как! И как поговорить с папенькой? Может, он ещё не ушёл на службу? Вера потихоньку вышла из своей комнаты, подошла к двери в столовую, тихо приоткрыла её. Папенька сидел один, завтракал. Вера кинулась к нему:
- Папенька, Христом богом прошу, не отдавай меня замуж за старика!
- Верочка, что это ты, помилуй!
А Вера уже рыдала, уткнувшись лицом в его ногу. Папенька очень растерялся, хотел позвать Maman, но Вера не дала ему этого сделать.
- Папенька, не зови её, сжалься надо мной! Я не могу при ней и слова вымолвить. Ну, почему она хочет меня за старика отдать? Почему? Разве я уродина, разве я – бесприданница? Почему?
- Успокойся, детка! Я было подумал вчера, что ты от счастья рыдаешь, а ты -  вот оно что. Не думал я, что твоего согласия не спросили.
- Что у вас тут происходит? – в комнату вошла Maman и сразу руки в боки.
- Скажите мне на милость, где вы нашли жениха Вере? И почему он старше даже меня? – спросил папенька в ответ так грозно, что Maman тут же убрала руки с боков и сделала вид, что сейчас заплачет.
- Уж я так старалась, так старалась, и вот на тебе – какова благодарность!
- Что ж вы Верочку не спросили, когда жениха на смотрины приводили? А сегодня уж и свататься придут?
- Да, и если мы откажем, каковы же мы будем, что в свете о нас скажут? Сегодня одно говорим, завтра другое.
- Не будет сватовства, я сам поеду к жениху и всё ему объясню.
- Что ж вы ему скажете? Что невеста носом крутит?
- Нет, я ему скажу, что у невесты злая мачеха, а отцу недосуг был.
- Вот вы как заговорили! Ну-с, посмотрим. Только как мне после этого в свете показаться?
- А будете показываться со мной вместе. Так вам и не стыдно будет. А то мужняя жена, а в свет всё одна или с секретарём. Негоже это. Вот и Веру надо в свет выводить, чтобы найти достойного мужа, а не старичка какого-то.
- Что вы знаете! Этот «какой-то» старичок – статский советник! У него никого нет родных, а помрёт – всё бы досталось жене. А она – дурочка – любви хочет, ишь ты чему теперь в Смольном учат!
- Так вы хотели нажиться на моей дочери?
- Не смейте так со мной разговаривать!
Вера стояла ни живая, ни мёртвая. В первый раз родители ругались, и она была этому причиной. Но всё же дело сделано, она так боялась подойти к отцу, думала, что он будет приказывать ей, а он оказался на её стороне. У неё не хватало смелости, а сегодня она просто выполняет поручение Оксаны.
- Иди, Верочка, к себе. Ничего не бойся. Свадьбы не будет, - папенька был такой мужественный в этот миг, Верочка бросилась к нему на грудь с благодарностями и почти бегом вернулась в свою комнату.
Ах, как всё оказалось просто! И почему Вера не подошла к папеньке раньше? Видимо Оксана действительно ей помогла. А зачем надо следить за Maman? Верочка попросила завтрак в комнату, сказавшись больной, и стала думать, как же ей проследить за Maman. Она слышала, что папенька ушёл, потом кто-то пришёл, наверное, секретарь Maman. Вера потихоньку вышла из комнаты и стала около двери в столовую, которая была чуть приоткрыта.
- Нет, я никак не могу в себя прийти от этакой наглости, - возмущалась Maman, - добро само в руки шло, а тут нате вам. Ох, дура, дура!
- А что бы вам самой замуж за него не сходить? Право, развестись с мужем, а ещё лучше извести, и - за богатенького дядю. А я бы при вас.
Вера похолодела – это о папеньке речь? Что ж за отношения у Maman с секретарём?
- Ой, скажете тоже – извести! Нечто в Сибирь охота?
- Да больно вы разгорячились! Такая уж вы неотразимая в гневе, что я прямо за себя не отвечаю – наброшусь на вас.
- Экий вы. А и впрямь, пойдёмте-ка ко мне в будуар. Муж не скоро будет, а эта дурёха теперь носу не покажет под мои глаза.
Вера на цыпочках пробралась в будуар Maman и спряталась за её платьями. Будь что будет! Оксана наказала следить, хотя из разговора и так ясно, чем они будут заниматься в будуаре.
Едва она спряталась, как в комнату вошли Maman и её секретарь. Вере ничего не было видно, но по чмоканиям, пыхтению и вскрикам, Вера поняла, что Maman и её секретарь Жорж были любовниками. Ах, как гадко! Выйти сейчас из засады, пусть Maman оправдывается потом перед папенькой. Нет, не надо папеньку травмировать. Он же, наверное, любит эту гадюку.
Вера так и не решилась, а любовники, сделав дело, вышли из будуара. Вера прокралась в свою комнату. Что ей делать? Скорей бы вечер, скорей бы лечь спать, что ей Оксана посоветует? Она целый день просидела у себя в комнате, пыталась читать, не читалось, пыталась писать письма, не писалось.
Вечером в комнату зашёл папенька. Вера кинулась к нему, всем сердцем ощущая, как ей жалко его, как ей хочется помочь ему, но не знает как.
- Я всё уладил, Верочка. Фёдор Матвеевич оказался очень порядочным человеком. Ему и жена-то не нужна, это всё Елена напела ему, что вот жениться надо, чтобы догляд был на старости.  О сватовстве ещё никто не знает, так что и этот вопрос решён. Никто не будет на нас пальцем показывать. А тебя надо бы в свет выводить. Вот скоро балы начнутся. Я сыщу время. Уж для доченьки надо постараться, - папенька поцеловал Веру в лоб и ушёл к себе. Вера легла спать.

«Ничего себе – события развернулись!» - подумала Оксана и сразу же набрала Машин телефон. Маша выслушала с восклицаниями типа «Вот это да!», пообещала вечером приехать.
- Слушай, Оксан, а эта Maman здорово всё придумала – приданное Веры себе, а ту замуж за старичка, который вот-вот кони  бросит, и наследство дурёхе отпишет, так, наверное, и от наследства половину оттяпала бы. А? Какова!
- Да уж. Маш, давай думать. Вера совета ждёт. Хорошо ты придумала – записки писать. Вот ведь она такая нерешительная, а по моей записке даже за мачехой проследила.
- Значит не напрасно всё это.
- Да, свадьбы со стариком не будет, но ведь это полдела. Вот бы эту Maman проучить, как следует, уж такой злющей мачехи поискать!
- Пока не стоит. Ты ведь говоришь, что Вере тяжело было выслеживать, чем мачеха занимается. К тому же она переживает за отца, за его чувства.
- А вообще тоска такая – сидит дома целыми днями – ничего не делает, никуда не ходит. Тут от тоски загнуться можно. А теперь она ещё и от Maman прячется.
- Да уж. Запутанная история. Но мы с тобой для чего? Ты просто наблюдатель, а я просто слушатель? Надо помочь.
- Что же ей посоветовать? Сидеть дома, ждать балов?
- Так, садись, пиши: «Пока ничего не предпринимай», так и ещё: «Подслушай разговор Maman с Жоржем, что они замышляют».
- Ну, и что?
- Посмотрим, как будут события развиваться. Эта Maman обязательно придумает другой вариант. Видимо ей не нравится присутствие в доме молодой и красивой девушки, она привыкла сама быть молодой и красивой. Она просто ревнует.
- К кому – к отцу?
- Нет, это ревность «пальмы первенства». Всегда и везде – она на первом месте, а тут – откуда ни возьмись претендент на её место.
- Не знаю, возможно, ты и права. Но Вера так мечтает о браке. Интересно, запомнит ли она наш разговор?
- Думаю, да. Ну, ладно, пока. Позвонишь завтра?

Вера долго смотрела в потолок. Как хорошо, что у неё появились сразу две подруги, пусть в другом времени, но зато она может рассчитывать на их помощь и поддержку. От Оленьки ждёшь письма, не дождёшься, а тут – лёг спать и будто бы поговорил с подруженьками. Жаль, что Вера не всё понимает, о чём они говорили. И что ей дальше делать? Она закрыла глаза и ещё раз прочитала мысленно записки, которые Оксана написала крупными буквами на большом листе бумаги. Когда ей надо будет следить за Maman? Ах, она так боялась ошибиться и сделать что-то не так. Одно понятно – ничего не предпринимать. Ждать и надеяться на папеньку.
Вера спустилась в столовую. На удивление – папенька был дома, завтракал в одиночестве. Вера  подбежала к нему, приласкалась. Папенька спрашивал её о самочувствии, как спалось, чем она собирается заниматься днём, - казалось бы, незначительные вопросы, но глаза его источали такую любовь, что Верочке сделалось покойно на душе, она даже поела с аппетитом.
- Папенька, а ты придёшь на обед?
- Нет, дочка. Ты же знаешь, я не могу – далековато, а нанимать извозчика каждый раз – недёшево будет. Я понимаю, тебе скучно, но потерпи немного – что-нибудь придумаем.
- Хорошо, папенька.
- Ах, ну до чего умилительно, - раздался воркующий голосок Maman, появившейся в столовой так неожиданно, что Вера вздрогнула, как будто услышала шипение змеи.
- Доброе утро, Лена. Я уже позавтракал и ухожу на службу. Хотелось бы, по пришествию домой увидеть вас обеих дружными девочками.
- Непременно, - улыбнулась одними губами Maman, приняв поцелуй мужа в щёчку, как будто она сделала ему одолжение.
Папенька ушёл, а Вере расхотелось даже чай пить рядом с этой женщиной. Она медленно поднялась и отправилась в свою комнату.
- Ты разве не слышала, что тебе Papa сказал? - на французский манер пропела Maman.
- Слышала, но я тоже уже позавтракала, а чай выпью у себя в комнате. Груня, снеси мой чай в мою комнату, - сказала Вера как можно более уверенным голосом, насколько ей позволило самообладание.
- Да, Груня, только сначала подай мне завтрак.
Бедная Груня растерялась, не зная чьё указание выполнить в первую очередь. Потом решила, что хозяйка дома, всё же Maman, и кинулась на кухню.
- Что ж, придётся самой за собой поухаживать, - сказала Вера, взяв в руки маленький поднос с чаем и вареньем.
- Тебе, детка, в деревне жить. Там и слуг не держат, всё сами делают.
- Да, Maman, очень точно вы подметили.
- Что ж, и к обеду не выйдешь?
- Не знаю, как буду чувствовать себя.
- Очень уж ты изнежена. Избаловал тебя папенька.
- Не менее вас, маменька.
- Ого! Да мы ещё и дерзить умеем.
- Нисколько нет.
Вера вышла из столовой с гордым видом, но за дверьми у неё так затряслись ноги, что она чуть было, не разлила чай себе на одежду.
День тянулся томительно долго. Вера вышла к обеду, ела свою еду с опущенными глазами под весёлый разговор Maman с Жоржем, который пытался вовлечь в разговор и Веру, но она упорно молчала, просто потому, что не знала что говорить, как вести себя с людьми, которые обманывают её горячо любимого папеньку.
- Не стоит, Жоржик, тормошить эту девицу. Уж не знаю, как её воспитывали в пансионе, ведь какие деньги отданы, видно, впустую, она не знает благодарности. Как нам её замуж теперь отдать, если оказалось, она невоспитанная девица.
- Что это вы, Элен, такое говорите? Неужто в лучшем пансионе столицы обучают дурному?
- Да, друг мой, обучают непослушанию, дерзости и неблагодарности.
- Ох, ох. То-то я вижу, что девица сидит за столом и не участвует в общем разговоре. Ах, какая невоспитанность!
У Веры ком в горле стал, в глазах закипали слёзы, но она продолжала жевать что-то, не чувствуя вкуса еды. Наконец, закончив, она поднялась из-за стола, пожелав куда-то в пространство «приятного аппетита», вышла из комнаты.
- Вот, пожалуйста, разве воспитанные  люди встают из-за стола, если не все ещё покушали? – услышала она вслед, а за дверьми остановилась, чтобы послушать, о чём они будут говорить.
- Зря вы, Элен, так уж заводите её. Мне, право, даже жаль.
- Ой, ли? Уж не положили ли вы на неё глаз, мой дорогой друг?
- А почему бы и нет? Представляете, как было бы удобно? Она – моя жена, я бы жил с вами под одной крышей, а со временем можно было бы и малютку…
- Тс-сс! Ни слова больше. Сейчас такая прислуга! Подслушают – хлопот не оберёшься. А по поводу вашего брака с Верой, увольте. Я сразу не согласна. Мне не надо видеть, как вы будете выходить из её спальни. Кроме того, мне вообще не хочется видеть её в своём доме, а у вас своего нет.
- Ну, ну, я же пошутил. Ох, люблю я вас в гневе.
- Похоже, вы меня специально гневите, чтобы потом любить, - уже смеялась Maman, - но сегодня у вас ничего не получится.
- Это ж почему? Вы меня совсем разлюбили?
- Вот уж не могу сказать определённо, но надо повременить.
- Это кому же надо?
- Да вам же и надо, непонятный такой! – опять смеялась Maman.
- Так бы и сказали, что закраснели, а то пугаете прямо таки!
Дальше Вера не стала слушать эту пустую болтовню. Как им не стыдно вести себя так, ведь прислуга может войти, а они, нисколько не стесняясь, кокетничают друг с другом! Веру поразила наглость молодого человека – вот уж кого бы не хотела она иметь своим мужем. Жить под одной крышей с женой и любовницей! Уму непостижимо! Какая бесцеремонность!
Вера ходила по своей комнате, заламывала руки, потом долго молилась, стоя на коленях перед образом Божьей матери – иконе, доставшейся ей от матери.
Она не вышла к ужину, не в силах больше видеть ставшую гадкой для неё парочку. Груня принесла ей ужин в комнату.
Не дождавшись прихода папеньки, Вера легла спать.

Вечером Оксана с Машей опять думали, какой совет дать Вере.
- Оксан, а как ты думаешь, почему вдруг Maman так стала возмущаться, когда этот «Жоржик» заговорил о малютке? Вспомни ещё раз.
- Он сказал, что «со временем можно было бы и малютку», а она ему сразу рот заткнула.
- Странно. С одной стороны можно подумать, что он мечтает о детях, а с другой стороны…. Почему она испугалась этого разговора? Допустим, прислуга не должна слышать то, о чём говорят господа, например, о мечтах нашего Жоржика жить под одной крышей с любовницей. Малютка – это подтверждение того, что Жоржик живёт с Верой половой жизнью. Но тогда почему она не прервала его болтовню раньше? Нет, Оксан, мне кажется, что у них есть ещё и другая тайна. Может, у них есть совместный ребёнок, которого они где-то прячут?
- Ох, Маша, не усложняй задачу. Вера не хочет огорчать отца, поэтому изыски в этой области не нужны. Достаточно было бы сказать отцу, что Maman ему изменяет и уже это расстроило бы его жизнь. Зачем? Не надо ему ничего знать. Он и так весь в работе. К тому же они будут выезжать в свет все вместе, что-то изменится в их отношениях.
- Да, конечно. Но как-то надо подтолкнуть и отца. Иначе ты замучаешься во сне – сидеть в одной комнате и даже не выходить к обеду. Кстати, а ведь мачехе ничего не стоит подсыпать какого-нибудь яда Вере в еду.
- Да, запросто. Будет Вера чахнуть понемногу, а к тому времени, когда они будут выезжать на балы, она уже будет не так хороша.
- Вот что. Вере временно надо уехать из дома. У них есть дача?
- Не знаю. Пока не было разговора.
- Так, пиши: «Будь осторожна, не проси принести еду в комнату, ходи за едой на кухню сама». «Попросись у папеньки на дачу».

Почему она должна ходить на кухню сама? Как это Оксана с Машей говорили, что Maman может подсыпать в еду яд? О, господи! Неисповедимы пути твои! Можно же попросить Груню, чтобы она говорила каждый раз, останавливала ли её Maman с едой для Веры. Груня очень честная девушка. Если только Maman её не запугает…. Да, конечно, Маша права, надо уехать. Своей дачи нет, снимать – дорого, но можно попросить папеньку, чтобы он узнал, может, можно в гости к кому-нибудь…
Вера подскочила с кровати – скорей, может быть, папенька ещё дома. Она застала его уже в прихожей, Maman провожала его.
- Папенька, позволь, мне немного проводить тебя.
- Ах, так! Уж у вас и секреты от меня – Maman покрылась красными пятнами.
- Нет никаких секретов, только я хочу хоть немного побыть с папенькой.
- Не умывалась, не завтракала – и на улицу собралась без провожатых!
- А меня дед Ефим проводит.
- Да, хорошенькая компания.
- Не ссорьтесь, девочки. Пойдём, Верочка, коли так хочется.
- Сейчас, я только шляпку надену.
- О чём же таком ты хотела поговорить со мной? - спросил папенька, когда они вышли за ворота, - не нравится мне, что вы так не дружны с ма.., с Леной.
- Вот об этом я и хочу поговорить. Я, папенька, уж и к столу не выхожу,  она надо мной подшучивает со своим секретарём.
- Вот как! – нахмурился папенька.
- Нет, нет, не подумай, я не хочу жаловаться или кляузничать, нет. Папенька, я только прошу об одном - мне бы хотелось поехать к кому-нибудь в гости на дачу. Я знаю, что снять мы не можем, а если бы и сняли, так и Maman была бы там. А мне хочется хоть немного отдохнуть… перед тем, как мы будем в свет выезжать.
- Что ж неплохая идея. Я узнаю сегодня же. Ну, а теперь иди домой.
Папенька поцеловал Веру в лоб и она, сопровождаемая на расстоянии дворником, заторопилась домой.
«Ах, как всё получается – с первого раза. Это всё подруженьки мои!» - ликовала Вера.
Сияя глазами, она хотела уйти к себе в комнату, но дорогу преградила Maman:
- Погоди, Вера, пройдём в столовую, мне надо с тобой поговорить.
- Хорошо.
- Вот что, Верочка, - задумчиво проговорила Maman, когда Вера, приведя себя в порядок, спустилась в столовую, - я не хочу, чтобы ты избегала меня, пряталась в своей комнате. Возможно, я была не права, когда хотела, чтобы ты вышла замуж за Фёдора Матвеевича. Право же, он добрый человек, и богат. Он бы тебя не оставил ни с чем. Конечно, вы бы жили, как дедушка с внучкой, а тебе хочется любви. Ты ещё молода, начиталась сентиментальных романов, и не знаешь, что к чему в этой жизни. Но всё придёт со временем. Когда-нибудь ты, возможно, пожалеешь об этом. Но сейчас…. Мне не хочется, чтобы ты видела во мне врага. Ведь уже всё решено, свадьбы не будет, отчего же ты избегаешь меня? Как-никак я твоя… мама. Интересы моего мужа совпадают с моими. Я тоже хочу, чтобы ты была счастлива.
- Всё хорошо, … маменька, - с трудом выговорила Вера, решив, что она не должна и виду показывать, что знает тайну Maman.
- Ну, хорошо, так и хорошо. Давай позавтракаем вместе.
За завтраком они говорили о погоде, о том, что скоро закончится лето и начнутся балы, что надо уже сейчас готовить наряды.
В своей комнате Вера опять долго молилась, удивляясь в душе такой перемене в поведении Maman.  Она решила сегодня непременно дождаться папеньки, узнал ли он что-нибудь по его просьбе. Возможно, это понадобится Оксане с Машей, чтобы дать ей следующий совет.
Обед также прошёл в милой беседе, но Вера всё же не поверила Maman до конца, ей непонятна была эта перемена. К тому же секретарь Maman Жорж сегодня куда-то уехал, и Вера не могла подслушать их разговор, чтобы уяснить, в чём тут дело.
После обеда Вера опять горячо и долго молилась. Теперь она молилась за своих новых подруг – Оксану и Машу. Почему-то они никогда не молятся, да и икон-то у них нет, и в церковь не ходят. И Вера с большим усердием просила Господа помочь Оксане и Маше в делах их, просила здоровья им и их близким.
Наконец, пришёл папенька. Вера стремглав спустилась в столовую, Maman была уже там. Что ж, пусть. Наверное, она потому и была так мила с Верой целый день, чтобы услышать какие новости принёс папенька и  узнать, о чём они с Верой разговаривали утром.
- Как это хорошо – ужинать втроём, - радовался папенька, видя, что и Вера, и Maman смотрят на него, как на бога, - да и у меня хорошая новость для тебя Верочка! Возможно и тебя, Леночка, это обрадует.
- Что же, папенька, не томи!
- Я сегодня имел беседу со своим другом – Осипом Давыдовичем. У них дача в модном нынче месте под Питером. Там сейчас вся его семья отдыхает – жена с младшими детьми. Я только и успел заикнуться, а он тут же и пригласил моих девочек на дачу. Сказал, что его жена будет только рада. Леночка, ты не хочешь на дачу?
- Нет, дорогой. Разве я могу оставить тебя на прислугу? И потом у меня дела  - надо к портному съездить, Верочке тоже надобно, мы сегодня говорили.
- Я очень хочу на дачу, папенька, а наряды можно и в магазине купить.
- Так гораздо дороже выходит.
- Да мне одного платья и хватит.
- Ну, как знаешь, - проговорила Maman с видом заботливой мамаши, но видно было, что рада без памяти, видно, думала, что-то грандиозное намечается, а тут – пустяки.
- Вот и хорошо, завтра же можешь собираться, как будешь готова, Осип Давыдович пришлёт карету.
- Так пусть завтра же после обеда и присылает, мне разве долго собираться?
- Ах, ты! Заторопилась-то как! – не стерпела Maman.
- Да, маменька, хочется на свежий воздух, - смело сказала Вера, улыбаясь.
- Вот и хорошо, девочки мои. Вижу, что вы уж и помирились, - папенька был рад больше всех.

Оксана с Машей, а Маша теперь заезжала каждый вечер к Оксане, сидели на кухне. Оксана очень подробно рассказала, что она видела «во сне». Маша слушала, не перебивая.
- Молодец, Верочка, такая исполнительная девочка!
- Да, ещё и молится за нас. Слушай, Маш, а мне прямо-таки захотелось в церковь сходить. Как ты?
- Ну, сходи.
- А ты?
- Что я? Ты же знаешь моё увлечение эзотерикой. Боюсь, что я в церкви буду богохульствовать.
- Хороша! Ну, пусть тогда хоть Вера за тебя помолится!
- Пусть.
- Что ж мы ей посоветуем теперь?
- Да пока и нечего. Посмотрим, как там дальше будут события развиваться. Нам же её надо «в замуж» выдать.
- Выдадим. А ты, Машка, сама не собираешься «в замуж»?
- Что я тебе такого сделала? Ты вот сходила, как, извини, в туалет. И что?
- А то – у меня Максимка есть.
- Есть то, он есть, только ест не с тобой. Если он тебе нужен, зачем отдала его родителям?
- Маш, вот ты странная. Ребёнку нужен постоянный уход и внимание, а я на работе, а пока домой доберусь…. А ты что ж, меня осуждаешь?
- Нисколько. Я понимаю, что так лучше, но всё равно – какая-то неустроенность. Можно подумать, что кроме работы у тебя больше никаких интересов нет.
- Я же каждый выходной езжу к родителям, забираю Максимку домой иногда. А ещё – хочу отпуск взять и махнуть с ним куда-нибудь на целый месяц. Машка, да в конце-то концов, что это я перед тобой оправдываюсь?
- А ты ведь не передо мной, а перед собой оправдываешься.
- Да ладно, психоаналитик ты мой, - Оксана с Машей устроили дружескую потасовку, а потом улеглись на диван.
- Оксан, я «в замуж» не хочу, а вот ребёнка хочу. Очень хочу. Иногда вот проснусь ночью, как будто от детского плача, а потом сама лежу и реву.
- Что ж тебе мешает?
- Не знаю. Сказать, что моя диссертация, так нет, у меня достаточно времени. Сказать, что мужика нет, так тоже нет – для такого дела – только свистни.
- А почему ты замуж не хочешь?
- Знаешь, я такая нестандартная. Найду такого же нестандартного – и будем одеяло на себя натягивать. А стандартный от меня сам сбежит – ты ж знаешь, мне же надо выезжать за энергией.
- Ага, в Египет, например.
- Да и не только. В нашей группе есть человек, который определяет точку, в которой эта энергия скапливается и время, когда её можно будет забрать.
- В вашей группе есть же мужики, вот и роди от кого-нибудь, как только напитаетесь электроэнергией.
- Подсмеиваешься? Ладно, ладно. Я ж тебе говорю, что никак не решусь.
- Тогда быстрей решай, что для тебя важнее – твоя диссертация, которая вряд ли кому-нибудь ещё нужна, или ребёнок, который нужен человечеству для продолжения рода.
- Фуф, философ.
- Да, Машка, что-то мы с тобой сегодня разговоры ведём не в тему.
- Почему - не в тему? Это наше подсознание, озабоченное судьбой Веры, показывает нам, что у нас тоже не всё в порядке.
- Давай наведём порядок.
- Давай. Начнём с тебя.
- Я уже готова – через 2 недели ухожу в отпуск и за это время придумаю, как жить дальше.
- А я… не знаю.
- Узнай. Сегодня же. А Верочке сегодня мы вот что напишем: «Молодец! Поезжай на дачу. Дальше видно будет».

Вера проснулась в чудесном настроении. Как здорово! Сегодня она уедет из дома, хотя бы на немного, чтобы забылись все неприятные разговоры, чтобы подышать свежим воздухом хотя бы в эти последние дни лета, хотя бы потому, что ей так посоветовали её подруженьки!
Вспомнив о «подруженьках», Вера задумалась. Что-то неладное в их жизни. То, о чём они говорили – вот буквально пять минут назад – Вера не совсем поняла, но почувствовала, что они страдают. Оксана, видимо, скучает о сыне, а Машенька хочет ребёнка. Вера не совсем поняла – она сказала, что не хочет замуж, но как это можно родить ребёночка без мужа? Может, она хочет усыновить из Дома малютки? Вот уж ничего не понять. Вера вот тоже хочет ребёночка, потому и мечтает выйти замуж за такого человека, от которого могла бы родить.
Вера удивилась своим мыслям – ещё совсем недавно она просто мечтала выйти замуж за красивого молодого человека, не думая о том, что будет далее. А теперь она поняла, что и Фёдора Матвеевича она не восприняла, как будущего мужа, именно потому, что у неё с ним не было бы детей.
Вера собралась гораздо быстрее, чем думала. Летние платья, тёплую накидку, книги и икону – что может понадобиться девушке на даче?
Ольга  Михайловна – жена папенькиного друга встретила её с распростёртыми объятиями. Это была пухленькая добродушная старушка, которая всё время хлопотала по хозяйству, стараясь приучить своих девочек-близняшек – Дашу и Машу – к порядку. Но девочкам больше хотелось поиграть, поэтому увидев Веру, они обрадовались, решив, что вот, наконец, у них появилась подруга по играм. Больше всего они любили играть в прятки, а когда Вера находила одну из них, они обе смеялись до слёз над ней, пытающейся угадать, кого она нашла – Машу или Дашу.
Девочки были похожи, как две капли воды, одевались одинаково, однако Ольга Михайловна всегда безошибочно определяла, кто есть кто.
- Как вы это узнаёте? – спросила как-то Вера.
- А я их сердцем чувствую. Да и разные они, ты приглядись – одна всё время верховодит, а другая часто плачет.
- Так ведь они хитрющие такие! Когда я их нахожу, они стоят, не шевелясь, чтобы я ни за что не догадалась, - смеялась Вера.
Вера с большим интересом помогала Ольге Михайловне по хозяйству – вместе они варили варенье из ягод. Ах, какое изумительное изумрудного цвета получилось варенье из крыжовника! Девчонки-проказницы, вооружившись ложками, уплетали его за обе щёки. Видя, что Вере действительно интересно всё, что делает их маменька, они тоже заинтересовались домашними делами.
День за днём, Вера посвежела, на щёчках появились чудесные ямочки. Оксана продолжала ей сниться, но советов не давала.

- Оксан, как там дела у нашей Верочки? – Маша теперь чаще звонила, чем приезжала.
- Отлично, Маш, ей там так хорошо! Но почему она продолжает мне сниться?
- Наверное, ты ей ещё нужна. Ну, как только что изменится, звякнешь.
Оксана положила трубку и взглянула на себя в зеркало. Она тоже посвежела в последнее время. Она и сама заметила, и на работе её просто закидали комплиментами. Скорей бы отпуск – ещё неделя и они с Максимкой, кстати, она до сих пор ещё не решила куда – уедут. На море, что там делать целый месяц? Была бы у них дача с хорошим домиком, а то так – участок. Оксана снова набрала Машин номер.
- Маш, а на вашей даче сейчас кто-нибудь живёт?
- А что? Тебе тоже на дачу захотелось?
- Да вот думаю, куда бы с Максимкой съездить – на море дней 10, даже недели хватит, а остальное время – не в городе же сидеть?
- Оксик, тебе повезло. Ты же знаешь, мои родаки обычно живут там всё лето, но вчера они вернулись – папа ложится на плановую операцию, а мама при нём. Так что, можешь, хоть сегодня туда ехать.
- Спасибо. Хоть сегодня – не могу. Но буду собираться, я ж не Вера, мне много надо вещей, подкупить кое-что, Максимку собрать.
- Ладно, давай, созвонимся. А, вот ещё, я тебе забыла сказать, что у нас новый человек в группе и мы скоро уезжаем.
- С кем? С этим новым человеком?
- Да, нет. Всей группой – на этот раз на Урал.
- Здорово! А что это ты как-то не так про этого нового рассказываешь? Раньше ты мне вообще не рассказывала, с кем вы там ездите.
- Да так, наспех сказала. Просто этот новенький – очень интересный тип и смотрит на меня как-то чудно, будто изучает.
- Ну, давай. Успеха!

Вера с Ольгой Михайловной и девочками завтракали, когда зашёл местный почтальон с письмом.
- Это тебе от папеньки, Верочка, а это нам.
Обе погрузились в чтение. Папенька писал, что всё хорошо, он просто счастлив, что Верочке нравится на даче, что она так хорошо отдыхает.
- Ах, какая новость, - воскликнула Ольга Михайловна, - Гришенька вернулся из Лондона, завтра они будут к нам!
- Гриша, Гриша, - завопили девчонки.
- Это наш старшенький, он уже в службу будет поступать. В Лондон вот ездил – на стажировку, - объяснила Ольга Михайловна – ох, надо же обед подобающий сделать! Сейчас пойдём в деревню, надо кур набрать, гусей. Может, у кого перепела есть. Рыбы на завтра наловить закажем.
Ольга Михайловна даже чай не стала пить, засобиралась в деревню. Всей их немногочисленной компании передалось её настроение и вскоре, надев шляпки, они отправились в деревню на закупки, сопровождаемые кухаркой и садовником.
Весь остаток дня и утро они провели в приготовлениях, даже девочкам некогда было шалить, им было наказано разобрать игрушки и развесить одежду.
Вера принимала самое активное участие в этой суете. Ей очень нравилась эта семья, нравился их семейный уклад, нравилось участвовать в их семейных делах. Несколько раз она ловила себя на мысли, что думает, какой он этот Гриша, наверное, будет задаваться. А, может, и нет. Вот ведь Ольга Михайловна – такая простая женщина, хотя муж её занимает видное положение в обществе.
Наконец, Даша и Маша, уже давно дежурившие во дворе, с визгом: «Едут, едут», заскочили на веранду, где Вера с Ольгой Михайловной накрывали на стол.
Ольга Михайловна поспешила во двор, Вера осталась на веранде, решив, что пока она незнакома со всем семейством, приличнее будет оставаться здесь. Ей слышно было, как визжали от восторга девочки, причитания Ольги Михайловны и мужские голоса, выражавшие радость встречи.
Наконец все поднялись на веранду.
- Познакомься, Гришенька, с нашей гостьей – это дочь моего хорошего друга, - представил Верочку глава семейства Осип Давыдович.
- Очень приятно, - сказал Григорий и подошёл к Вере, присевшей в книксене, чтобы поцеловать её руку.
На секунду их глаза встретились, и Вера почувствовала, как ёкнуло её сердце. Именно таким представлялся в её мечтах будущий муж. Григорий слегка задержал её руку в своей, и на этом их знакомство состоялось.
- Прошу к столу, - Ольга Михайловна указала на стол, который буквально ломился от многочисленных закусок, пирогов, блинов.
Они просидели за столом до вечера. Две нанятые в деревне женщины подносили и подносили новые кушанья – и запечённого карпа, и перепелов, и гуся, запечённого в тесте в русской печи, стоявшей во дворе.
Григорий рассказывал о «туманном Альбионе», Даша и Маша сидели по обе руки от него, ловя каждое его слово, Ольга Михайловна умильно отирала набегавшие слёзы, Вера старалась не показывать вида, что Григорий ей понравился. Наверное, у такого молодого человека непременно есть невеста, - крутилось в голове, а сердце сжималось, и на глаза набегали слёзы.
К вечеру все разошлись. Вера долго не могла уснуть, хотя ей очень хотелось получить совет от Оксаны.

- Машка, свершилось! – Оксана позвонила Маше с утра.
- Отстань. Я сплю, - ответила та сонным голосом, но тут же спросила бодро, - что свершилось?
- Вера влюбилась.
Оксана подробно рассказала, как семья готовилась к приезду сына, как ёкнуло сердечко Веры.
- А теперь она переживает, что у него есть невеста. Опять проблемы!
- Да, если бы это было в наше время, можно было бы подойти к нему и спросить: «У тебя тёлка есть?», а тогда, да. Надо подумать.
- Машка, ты – грубиянка. Неужели ты бы подошла к этому своему новенькому и спросила бы так?
- А у меня сердце не ёкает.
- Ладно, не ерничай, приезжай вечером.
Вечером они спорили о том, надо ли Вере открыться Григорию, или подождать.
- Маш, ну, как ты себе это представляешь? Чтобы Вера подошла к нему и спросила про тёлку?
- Да, ладно тебе, уж и пошутить нельзя. Можно было бы письмо написать.
- Ага, как Татьяна Ларина написала Онегину, а он её презрел. Я думаю, что пусть она подождёт.
- Пусть, уговорила. Пиши: «Вера, старайся быть рядом с Григорием чаще. Не бойся даже остаться наедине». Пусть он привыкнет. Ты ж говорила, что он тоже её руку задержал в своей.
- Да.

Проснувшись, Вера обрадовалась, что подруженьки опять занялись её судьбой. Она вспомнила вчерашнее знакомство. Что бы она делала, если бы не они? Эта мысль – есть ли у Гриши невеста – не дала бы покоя ей. Она бы оставалась подольше в своей комнате, избегала бы Гриши. Ведь мужчина должен первым сознаться женщине в любви. А подруги советуют ей в точности наоборот – быть с ним рядом. Да как же это? Ведь неловко же. А впрочем, почему неловко? Она ведь гостит здесь и, наверное, неприлично было бы сидеть в своей комнате, в то время как вся семья собирается за столом. А что это Маша про тёлку говорила? С чего она взяла, что у Григория может быть корова? Он ведь городской житель!
Недоумевая, она оделась и вышла из комнаты. Даша и Маша уже прыгали внизу вокруг Григория, который пытался их поймать.
- Доброе утро, Вера, - сказал он весёлым голосом, - ну, что за озорницы!
Даша, а Вера уже стала их различать, тем временем изловчилась и повисла у него на руке, а Маша – на ноге. Так и пришлось ему идти к столу, таща девчонок на себе.
- Даша, Маша, - вот я вас! – пригрозила Ольга Михайловна, - ну, сколько можно озорничать!
- А мы соскучились по брату! – хором ответили девочки, слезая с него.
За столом девочки всё время щипали брата, пока Ольга Михайловна не выгнала их из-за стола, сказав, что они сегодня лишены сладкого. Но даже это не расстроило девочек. Они вышли во двор, чтобы дождаться брата там.
- Матушка, не надо так строго с ними. Они ничуть меня не допекают. К тому же я обещал им после завтрака сходить на речку. Вы пойдёте с нами, Вера?
- Да, - ответила Вера, опустив глаза.
- Конечно, пойдёт. Она ещё ни разу не была на речке – не с кем. Всё тут крутится – возле меня.
- Спасибо, Ольга Михайловна, вы меня столькому научили.
После завтрака все пошли на речку. Даша с Машей бежали впереди наперегонки, потом возвращались и опять бежали вперёд. Вера шла под руку, которую галантно предложил ей Григорий. Он попросил её рассказать о себе, и Вера с удовольствием рассказала о Смольном, о том, как они выступали с концертами, о своих подругах.
- А сейчас вы чем занимаетесь?
- Сижу дома – с мачехой, - оживлённая улыбка сразу же слетела с её лица.
- Видимо вам скучно дома?
- Конечно, потому, когда папенька предложил поехать к вам на дачу, я с радостью согласилась. Здесь так чудесно! Мы с Ольгой Михайловной хозяйством занимаемся, я так много узнала. Кто бы меня дома научил варенье варить и продукты выбирать! А девочки! Это же чудо какое!
- Да, они у нас очень подвижны, но не избалованы, хотя и родились много позже меня.
День прошёл более чем чудесно. Вера чувствовала интерес  Григория к себе, и от этого ей было так радостно, что она просто не разрешала посещать свою головку мыслям типа: «есть ли у него невеста».

Оксана, посовещавшись с Машей, написала Вере: «Спроси осторожно у девочек».

Вера проснулась и подумала о том, как бы отнёсся Григорий к тому, что она видит такие странные сны. Пока она раздумывала, как же ей незаметно спросить у девочек про невесту Григория, они, едва стукнув в двери, уже заскочили к ней в комнату:
- Вера, вставай скорее, мы сейчас же идём на речку! Матушка даёт нам завтрак с собой! Мы будим удить рыбу! Сейчас приходил рыбак из деревни, сказал Грише, что покажет места! Гриша обещал взять всех девочек, и тебя тоже! – они залпом выпаливали по очереди фразы, не давая Вере сосредоточиться.
- Сейчас, сейчас.
- Поторапливайся!
- Ох, а что скажет невеста Гриши, когда узнает, что я хожу с ним на речку каждый день?
- Какая невеста? Нет у него невесты! Мы бы знали про невесту!
- Да это я так, к слову. Вот я уже и готова.
Вера вышла во двор, окрылённая радостной вестью. Рыбалка удалась на славу. Даже девочки поняли, что шуметь нельзя, но поймав маленького карасика, не стерпели – завизжали от восторга.
Вечером после чая Григорий подошёл к Вере, предложив ей прогуляться по вечерней прохладе. Девочек отправили спать, пообещав завтра снова пойти на речку.
Солнце, закатившись за лес, всё ещё подсвечивало верхушки деревьев, окрасив их в золотой свет. Лёгкий, но свежий ветерок напоминал о том, что скоро осень.
Вера шла под руку с Григорием, кутаясь в шаль, слушая его рассказы о Лондоне, о том какие чопорные англичане, как он скучал по дому, по родителям и девочкам.
- У вас очень хорошая семья! Мне так легко с вашей матушкой! Мне она так напоминает мою матушку, хотя её не стало уж очень давно, но я помню её ласковые руки и её сказки, которые она рассказывала мне на ночь.
- А ваша мачеха?
- Я её мало знаю. Папенька женился, когда я уже в Смольном училась. А вот по приезду наши отношения складываются не лучшим образом.
- Вера, самое лучшее для вас сейчас – выйти замуж.
- О! – Вера смутилась и даже попыталась высвободить руку, но Григорий прижал её руку к своему локтю.
- Вера, вы мне так понравились с первого раза. Я не хотел бы потерять вас в своей жизни. Скажите мне, ведь я тоже вам не безразличен?
- Да, - выдохнула Вера и так смутилась, что чуть было, не упала в обморок.
- Это просто замечательно! Я видел по вашим глазам, вы были слегка удивлены, когда увидели меня в первый раз. Я кого-то вам напомнил?
- Я ещё не была ни с кем знакома. Просто….
- Не продолжайте, Вера. Скажите мне, вы бы пошли за меня замуж?
- Ох! – опять смутилась Вера.
- Что значит ваш «ох»? Да или нет?
- Да. Но вы так стремительны!
- Я знаю себя, я однолюб, как и мой отец. А вы – вы с осени будете ездить на приёмы, на балы и мне придётся ездить тоже, чтобы вы убедились, что мы с вами – та пара, которая должна быть вместе. А ещё я боюсь, что кто-нибудь вскружит вам голову, ведь на балах смельчаки, приглашающие девушек на танец – сплошь ловеласы, а тот, кто влюбится в вас по-настоящему, будет стоять в сторонке.
- Откуда вы знаете?
- Не знаю, а чувствую, что так может быть. Потому и хочу опередить это, а на балы мы можем ездить, как муж с женой. Или вы боитесь меня?
- Я? Что вы! Я просто не знаю, как и что сказать вам. Ведь я уже согласилась.
- Вера, можно я поцелую вас?
- О!
- Вы так смущаетесь, но мне очень хочется прикоснуться к вам губами.
Григорий взял руку Веры и так горячо её поцеловал, что она залилась краской.
- Сегодня же я попрошу благословения у матушки, а завтра я поеду в Петербург, испросить позволения у батюшки и назначить день сватовства.
- Да, - Вера пришла в себя, - да, Гриша, я не буду жеманничать, и лгать вам. Я влюблена в вас с первого взгляда. А удивление, которое вы прочли в моих глазах, возможно потому, что вы похожи на мою мечту.

Оксана приехала к Маше за ключами от дачи и рассказала ей о предложении, которое сделал Вере Григорий.
- Здорово! Видишь, Оксана, не зря она тебе снилась, а ты ей.
- Думаешь?
- Знаю. Сама же говорила, что Вера задумывалась о том, что, если бы не мы с тобой, она бы поступала по-другому.
- Хорошо, но мне как-то не верится, что это предложение и, судя по всему замужество Веры, чисто наша заслуга.
- Думай, как хочешь, но я очень рада за неё.
- Ты когда едешь?
- Завтра, а что? Провожать придёшь?
- Не смеши!
- А ты мне звони, я тебе куплю симку с роумингом.
- Да ладно, не обеднею. Ты ж с меня деньги за проживание на даче не возьмёшь?
- Щас, как дам!
Маша показала кулак Оксане, который та попыталась укусить. Шуточные потасовки всегда были частью их общения. На прощание они расцеловались – завтра суббота, Маша уезжает на Урал, Оксана утром в воскресенье – на дачу.

Утром Оксана попыталась вспомнить, что ей снилось. ОНА НЕ ВИДЕЛА ВЕРУ! Неужели всё? Неужели она больше не будет участвовать в жизни этой девушки, ставшей для неё, как сестра.
Целый день она складывала вещи, разбирала их и снова складывала, как во сне. Завтра утром папа должен был заехать за ней и отвезти их с Максимкой на Машину дачу. Ещё вчера Оксана радовалась, что наконец-то отдохнёт, а сегодня ей так не хватало этих снов с Вериной жизнью, которые ещё недавно казались утомительными.
Всю дорогу на дачу Максимка радовался и толкал Оксану в бок: «Мам, смотри». Оксана что-то отвечала.
- Доченька, ты не заболела?
- Нет, пап, но как-то непривычно мне. Не знаю, может, зря я на дачу еду – там же условия не такие. И с продуктами. Я набрала всякой всячины, в основном Максимке детское питание, а там…
- А там есть магазин, договоришься с кем-нибудь, будешь брать молоко парное, яйца из-под курочки. Это просто замечательно, что ты решила отпуск на даче провести. Свежий воздух ещё никому не повредил.
Оксана немного отвлеклась от своих горестных мыслей и стала думать о предстоящем отдыхе.
По приезду на дачу, папа помог разобрать Оксане вещи, и пока она раскладывала всё на полки в очень удобной гардеробной, папа пошёл с Максимкой на речку.
- Мам, там так классно!
- Советую ходить каждый день. Купаться, правда, нельзя – вода холодная, но по берегу пусть мальчишка побегает.
- Хорошо, папа.

Распрощавшись с отцом, Оксана зашла к соседке, как советовала Маша. Та рассказала, где магазин, где можно купить молоко, где яйца, напоила Оксану и Максимку чаем с мятой и на прощание пригласила заходить чаще. Это была очень приятная на вид женщина – ухоженная даже в дачном костюме, приятная она была и в общении. Оксана решила, что обязательно воспользуется приглашением. Это в городе она не общается с соседями, а на даче без этого нельзя. К тому же родители Маши попросили Наталью Ильиничну – так звали соседку – поливать их огород, а поскольку приехала Оксана, она взяла поливку на себя. Наталья Ильинична пообещала показать, как правильно поливать. Памятуя, как Вера варила варенье из крыжовника со своей будущей свекровью, Оксане захотелось тоже сварить варенье, тем более, что крыжовника было предостаточно. Оказалось, что Наталья Ильинична знала рецепт изумрудного варенья.
Теперь уже Оксане не казалось, что она напрасно приехала на дачу. В самом деле, чем бы она занималась в городе те две недели, на которые она приехала сюда? А Максимка как рад! Похоже, что он больше всего радовался тому, что будет жить с мамой.
Оксана быстро научилась управляться с нехитрым дачным хозяйством – купалась в летнем душе днём, когда вода прогревалась до приятного тепла, поливала огород под руководством Натальи Ильиничны, каждый день они ходили с Максимкой на речку и за молоком, где Максимка играл с телёнком. Она наливала ванну воды, в которой Максимка плескался каждый день. А по утрам Оксана бегала, пока Максимка спал.
Неделя проскочила так незаметно, что Оксана начала подумывать о том, что 2 недели здесь будет маловато. Олегу она сказала, что пока она будет с сыном, встречаться они не будут. За это время она даже не соскучилась за ним.
Утром, надев спортивный костюм, Оксана выбежала из дома, чтобы сделать пробежку. Около дома Натальи Ильиничны стояла импортная машина, и молодой человек вытаскивал из багажника многочисленные пакеты. Их было много, а он, похоже, хотел унести сразу все. Поравнявшись с машиной, Оксана спросила:
- Вам помочь?
Молодой человек взглянул на неё, и Оксана почувствовала, как ЁКНУЛО СЕРДЦЕ. Также точно оно ёкнуло тогда – во сне, когда Вера увидела своего будущего мужа.
- Если вас не затруднит. Приехал к маме без звонка, люблю делать сюрпризы, а вот видите – не могу всё сразу взять, а она потом не отпустит.
- Так вы – сын Натальи Ильиничны - тот, который в Финляндии?
- Был, приехал из Финляндии.
- Давайте мне что-нибудь. Мы дружим с вашей мамой
- О, какие симпатичные у мамы подружки! Знал бы, приехал раньше.
- А вы разве давно из Финляндии?
- Вчера вечером.
- И сегодня уже к маме спозаранку?
- А как же! Заждалась старушка!
- Ну, я бы не сказала. До старушки ей ещё ой, как далеко.
- Вы уже так сдружились?
- Да, она мне очень помогает, я впервые живу на даче.
- И очень удачно.
- Вы так думаете?
- Надеюсь.
Так, разговаривая ни о чём, они дошли до двери соседского дома, но дверь раскрылась, и Наталья Ильинична повисла на шее сына.
- Серёжа, ах ты поганец, ну, что ж ты не позвонил, что приехал?
- А что не надо было?
- Как не надо? Поросёнок ты мой! Ты ж говорил – через неделю, я и готовилась, Оксане вот рассказывала.
- Так мне что – через неделю приехать?
- Ну, как ты можешь так шутить? Ты же знаешь, как я тебя ждала, - уже плакала Наталья Ильинична.
- Ну, зачем вы так мучаете маму? Она действительно очень ждала вас. А сейчас, наверное, мучительно думает, чем вас угостить.
- Ну, это не проблема. Как вы думаете, что в этих пакетах? Угощать буду я! А завтра мама испечёт мой любимый пирог с фруктами, запечёт утку с яблоками. Ну, перестань, мамочка, я знаю, что ты плачешь от радости. Давай-ка раскладывай всё.
Оксана положила пакеты, которые помогла донести, на стол, и направилась к двери.
- Приходите завтракать, - сказал ей в спину Сергей.
- Да, Оксаночка, обязательно, - поддержала его Наталья Ильинична.
- Тогда уж обедать. Максим только к обеду просыпается.
- Это муж? – спросил Сергей, посерьёзнев.
- Нет, сын, - ответила за Оксану Наталья Ильинична.
- Ну, тогда к обеду, - широко улыбнулся Сергей.

А на ужин Оксана пригласила соседей, и так и повелось. Сергей, приехавший к матери «денька на два», уж и забыл об этом. Все дни они проводили вместе – поливали огороды, ходили на речку, за грибами. Вечером, уложив Максимку спать, сидели втроём в беседке за чаем, Сергей рассказывал о своём житье-бытье за границей. У него было отличное чувство юмора, и Оксана с Натальей Ильиничной смеялись до упаду над его рассказами.
А однажды вечером, возвращаясь с речки, задумчиво глядя на Максимку, прыгающего на одной ножке впереди, Сергей сказал:
- Оксана, ты поедешь со мной в Финляндию?
- Да у нас уже времени не остаётся, надо же Максимку ещё и на море свозить.
- Оксана, - Сергей остановился и взглянул на неё таким долгим завораживающим взглядом, будто пришил к земле, - я зову вас с Максимкой навсегда. Поедете?
- Да, - услышала Оксана свой голос.
- Я люблю тебя, Оксана. Выходи за меня замуж. Ты согласна?
- Да.
Сергей обнял её и поцеловал нежно и в то же время страстно. Оксана почувствовала, что растаяла в его объятиях. Слёзы потекли по щекам, а когда он выпустил её из своих объятий, она ещё раз сказала:
- Да.
Вечером Оксана позвонила Маше, рассказав ей о Сергее.
- Серёга? – удивилась Маша, - он классный парень. Правда, я его тыщу лет не видела, он карьерой увлёкся.
- И знаешь, Маш, столько совпадений с Вериными событиями. Почему-то мне приспичило ехать к вам на дачу, и приехал сын к вашей соседке, и у меня ёкнуло сердце, как у Веры, когда я впервые его увидела. А главное – я не молола всякой чепухи, просто сказала «да», как Вера.
- Да, заразила она нас с тобой романтизмом.
- Нас? Тебя тоже? Тебя – с твоим махровым цинизмом?
- Ой, Оксанка, я даже думаю, а может, это не я?
- Ну, рассказывай быстрее, не томи.
- Помнишь, я тебе рассказывала про новенького? Так вот, стоим мы на плато, смотрим на просторы – лес под ногами, над головой – небо настоящее, не то, что мы видим обычно. Он взял меня за руку, меня, как обожгло, стою не шевелюсь. А он говорит: «Маша, ты необыкновенная. Мне хочется всегда быть с тобой рядом. От тебя такое излучение энергии! Наверное, не так надо признаваться в любви, но я тебя люблю!»
- Так длинно и так помпезно! И что же ты ответила?
- Я сказала: «Да, Григорий, я тоже тебя полюбила».
- Григорий? Так звали Вериного жениха. Опять совпадение!
- Нет, моя дорогая, это не совпадения. Это наши подсознания позаботились о нас. Не только о Вере, но и о нас с тобой. Теперь-то ты поняла, зачем это всё было нужно?
- Да. Давно поняла. Я была счастлива за Веру, не думала даже, что и у меня вот так обернётся. Я думала всё время о том, как же мне забрать Максимку, а теперь, похоже, я буду много времени проводить с ним.
- А я хочу ребёнка от Григория.
- Слава тебе, Господи! Созрела девочка!
- Издеваешься?
- Ну, что ты, Маш, Я так рада за тебя! Правда!

                Эпилог.

Вернувшись с моря, Оксана и Сергей выгружали пакеты из машины, а Максимка, забежав на лестничную площадку, тут же вернулся:
- Мам, дай ключик от почтового ящика, я достану письмо.
- Макс, ключик дома, а это, наверное, какие-нибудь рекламные буклеты. На-ка, возьми свои игрушки и вызови лифт.
Максим слегка надулся, но послушно исполнил приказание матери. Вещи пришлось перетаскивать в два приёма. Наконец, всё было уложено, и Оксана дала ключ от почтового ящика Максимке – ему уже хотелось быть самостоятельным.
Он вернулся быстро и с порога закричал:
- А вот танцуй, мамочка! – с гордым видом протягивая ей открытку.
В открытке её приглашали в архив, чтобы вручить письмо. Оксана сразу поняла, что это за письмо и посмотрела на Сергея.
- Серёж, я понимаю, что ты устал, но мне так хочется получить это письмо сейчас. Я думаю, что это от Веры. Помнишь, я тебе рассказывала.
- Ну, конечно, Оксаночка.
- Сейчас чай попьём и поедем.
- И я с вами, - запрыгал Максимка.
- Ну, конечно, а как же без тебя, - засмеялась Оксана.
В архиве Оксану долго расспрашивали, рассматривали документы. Оксана терпеливо отвечала, но когда она спросила заведующую, не от Веры ли из 19 века это письмо, заведующая архивом, странно взглянув на Оксану, сразу же достала его. Начиналось оно с записки:
«Добрый день, добрые люди! Обращаюсь к Вам со странной просьбой. Пожалуйста, отдайте это письмо Оксане Поморцевой, проживающей по адресу (далее точный адрес Оксаны) в конце лета 2013 года. Не раньше. Иначе она не поймёт. Заранее благодарна!»
И далее было письмо Оксане:
«Дорогие Оксаночка и Машенька! Как только вы перестали мне сниться, я поняла, что всё идёт правильным путём, что Григорий – тот человек, который сделает меня счастливой. Так и случилось. Мы с ним так счастливы, особенно, когда узнали, что у нас будет ребёночек. Я ему всё рассказала о своих подруженьках, он поверил и посоветовал мне написать это письмо, чтобы выразить свою благодарность. Не знаю уж, дойдёт ли это письмо, но, думаю, что слова моей благодарности дойдут до Господа Бога. Милые мои девочки, я от всей души желаю вам человеческого счастья: Оксаночке – жить со своим сыночком, а Машеньке – родить девочку.
Немного о себе: была красивая свадьба, а сейчас мы с Григорием живём в своём доме. Папенька развёлся с Maman, обвинив её в супружеской измене. Поверьте, я ему ни слова не сказала. Просто они (вы знаете о ком я) были неосторожны. Сейчас он снимает квартиру недалеко от нас и ждёт внука. 
 Ещё раз благодарю за всё и желаю счастья. Ваша Вера».