Патерностер

Ты знаешь, что такое патерностер? Я тоже не знал. Это такой очень особенный тип лифта, который выглядит, как непрерывная цепочка кабинок, нанизанных на замкнутую в кольцо цепь. Кабинки двигаются без остановки, натянутые между верхним и нижним блоками. Вообще название патерностер произошло от чёток, которые используют монахи, этот лифт очень похож на них.
 
Он очень удобен, эффективно использует пространство, его не нужно долго ждать: по левой стороне постоянно движутся кабинки вверх, по правой – постоянно вниз. Ждешь свободную кабинку, подбираешь момент, когда пол кабинки сравнивается с полом этажа, и шагаешь внутрь. Потом доезжаешь до нужного этажа и выходишь. Конечно, никаких дверей нет, поэтому механизм немного опасный – рука может застрять, или одежда. С детьми нужно быть осторожными. Изобрели патерностер тогда, когда люди были более ответственными и это позволяло создавать такие удивительные механизмы.
 
Когда-то патерностеры были очень распространены, годах в тридцатых и раньше. А потом их все вытеснили лифты. Почти все, немного осталось. Они были и в Москве, и в Париже, но остались сейчас только в Праге. Стоит ли этому удивляться – там ведь до сих пор можно выпить самый настоящий абсент, а не то, что продается под этим названием во всем остальном мире?
 
Я довольно давно узнал про патерностеры и они меня конечно страшно заинтересовали. Особенно мне интересно было посмотреть, что происходит, если остаться в кабинке в тот момент, когда она делает разворот – сверху или снизу. Мне почему-то казалось, что это должно быть событием крайне неординарным.

Со временем я совсем забыл про патерностеры, пока однажды не познакомился с одной девушкой из Праги. Ее звали Даниэла. В Чехии часто сокращают имена, и очень необычно. Например Ян превращается почему-то в Хонцу, а Даниела – в Данчу. Мы с Данчей болтали на разные темы и как-то случайно наш разговор перешел на патерностеры. У меня загорелись глаза, когда Данча совершенно спокойно сказала, что да, она знает несколько действующих в Праге и даже может меня туда отвезти. Естественно, после этого я уже не мог ни о чем думать, тем более, что собирался в Прагу некоторое время спустя. Меня ждет настоящий патерностер!
 
Но потом суета и заботы заставили меня забыть про это, поэтому когда я попал в Прагу, я совсем не помнил про это. Мы виделись с Данчей и за разговором она вдруг загадочно улыбнулась и сказала, что вечером меня ждет сюрприз. Я очень удивился и совершенно потерялся в догадках. Перебирал варианты и совсем не мог понять, что это может быть. Но так было даже интереснее, все-таки интрига.
 
Поэтому вечером, когда Данча посадила меня в машину и повезла куда-то, я был готов ко всему. Она не признавалась, куда мы едем. Потом мы припарковали машину и долго-долго шли куда-то по центру Праги. Сейчас думаю что она, наверное, запутывала дорогу специально, чтобы я не смог потом найти это сам. Мы зашли в какую-то неприметную дверь старого конторского здания, которое уже опустело после рабочего дня. И там, в центре холла, был он. Патерностер! Настоящий. Теплый, деревянный, украшенный темно-красной кожей и бархатом, раньше умели делать красивые вещи. Я не мог поверить своим глазам! А Данча с нескрываемой гордостью наблюдала за моим удивлением и восхищением.
 
Сюрприз удался! Но только почти – патерностер был выключен, рабочий день закончился, в здании похоже были мы одни. Я был счастлив и без этого, но, конечно, хотелось большего. И Данча нашла какую-то бабульку-вахтера и, быстро-быстро говоря на чешском и показывая на меня пальцем, уговорила ее включить его. Для меня! А потом бабулька даже разрешила нам на нем прокатиться! Я не мог поверить своему счастью. Я вдруг осуществил свою мечту и смог не только увидеть, но и прокатиться на настоящем патерностере!
 
Вообще на патерностере категорически запрещено делать разворот, т.к. при развороте кабинка проходит мимо механизмов и если по неосторожности куда-нибудь попадет край одежды или еще что-то, добром это не кончится. Но, поскольку в здании никого уже не было и нам нельзя было выходить на этажах, бабушка разрешила нам не только посмотреть на патерностер, не только посмотреть на его работу, не только прокатиться на нем, но и сделать полный оборот. В тот день я получил уже достаточно чудес, но это было уже запредельно. Сердце билось очень часто.
 
Меня переполняло предвкушение чуда. Похоже и Данче оно передалось. Кабинки там очень маленькие, практически на одного, может на взрослого с ребенком. Но мы впрыгнули вдвоем. И приключение началось. Как это здорово – стоять в открытой кабинке патерностера и смотреть, как мимо тебя проплывают этажи, как потолок одного превращается в пол другого. Нет, понятно, мы все знаем это: пол и потолок – две стороны одной поверхности. Но как многим удавалось это ощутить так явно? Нам удалось.
 
Но самое главное пришло позже. Еще на подъезде к верхнему этажу я спросил Данчу: «Ты ведь знаешь, что для тех, кто делают разворот в патерностере, жизнь больше никогда не будет прежней?». Она вдруг почему-то очень тихо и серьезно ответила, хотя до этого мы веселились и смеялись: «Я знаю». И вдруг стало очень тихо, только негромко гудел старинный двигатель патерностера и шуршали хорошо смазанные шестеренки механизма. Мы замолчали и как будто еще теснее придвинулись друг к другу, хотя в кабинке было и так тесно. Стало немного страшно. Кабинка медленно и как-то очень равномерно и плавно двигалась вверх. Появилась табличка, что приближается последний этаж и всем надо выйти.
 
Мы остались. И вот пол последнего этажа уплыл вниз, начал опускаться потолок… А за ним… За ним уже не было пола следующего этажа, была только темнота! Кабинки патерностера не освещаются внутри, это не нужно, так как нет дверей и кабинки освещаются лампами движущихся этажей. Внизу кабинки неумолимо сокращалась полоса света последнего этажа, последняя полоса реальности, нашего мира. Мы двигались все выше и выше, в темноту.
 
Патерностер двигался все выше и выше, мы с Данчей стояли замерев и как будто прощались. Прощались с реальным миром, со светом, со своей прошлой жизнью. Ведь «жизнь больше никогда не будет прежней».
 
Время потянулось очень медленно, полоска света становилась все тоньше, темнота в кабинке становилась все гуще. Звуки застревали в этой тишине, мир вокруг таял и превращался в мираж. Я попрощался с ним. Или с собой вчерашним. Моргнул и оказался в абсолютной темноте и тишине, я только чувствовал, как бьется сердце и чувствовал, как Данча застыла рядом. Похоже, она испытывала похожие чувства. А я боялся разрушить их вопросом.
 
Время остановилось совсем. Нет, я чувствовал, что мы двигаемся, я слышал где-то далеко звуки, я чувствовал, что рядом есть человек, такой же как я. Я чувствовал что-то очень важное. Нет, правда. Это все началось с шутки, но вдруг стало как-то очень торжественно и важно. Я боялся пошевелиться, боялся вздохнуть, боялся моргнуть. Я не чувствовал ног, я не чувствовал движения, я не чувствовал силы тяжести, все куда-то исчезло.
 
Я подумал, что наверное так себя чувствует душа, когда покидает тело. И наверное это оно и было, ведь тела я тоже не чувствовал.
 
А потом вдруг где-то внизу возник пронзительно яркий луч света, который вернул меня к жизни. И опять вернулись чувства, опять вернулись звуки. Мы как будто начали двигаться быстрее. Кабинка наполнялась светом, душа осваивалась в ненадолго оставленном теле, расправляя складки на рукавах и оправляясь. Вдруг все стало как раньше.
 
Мы переглянусь с Данчей. И почему-то не захотелось ничего говорить, не хотелось спугнуть это чувство. Я уверен, она почувствовала то же самое, это было прикосновение к чуду. Мы спускались вниз.
 
Опять поплыли, теперь в обратном порядке, этажи, пол сменялся потолком и опять полом, свет уже не слепил глаза и уже было не страшно пошевелиться. Мы приехали вниз, вышли из патерностера, поблагодарили бабушку-вахтера и вышли из пустого здания на почему-то опустевшую улицу: только несколько прохожих кутались в теплую осеннюю одежду и бежали куда-то по своим делам.
 
И вдруг! Нет, совершенно вдруг! С шумом и звоном из-за угла выехал ярко освещенный старинный трамвай. Совершенно пустой и совершенно старинный. Проехал мимо и вагоновожатый в старинной форме и фуражке удивленно посмотрел на нас. Я вдруг понял, что мы оказались в прошлом: старинный патерностер перенес нас на столетие назад и мы выглядим там совершенно нелепо в современной одежде. Мы переглянусь, подумав совершенно одинаково. «Этого не может быть!» - говорили глаза Данчи, мои отвечали тем же. Говорить не хотелось. А скорее не получалось, от удивления.
 
Но постепенно мир вернулся: заглянув за угол, мы увидели привычную суетливую Прагу, как всегда раньше времени начавшую готовиться к рождеству. Все стало, как раньше. И совсем по-другому.
 
Мы с Данчей никогда не обсуждали это приключение и не рассказывали про него никому. И только на следующий день, случайно столкнувшись, обменялись парой фраз, на время которых вечно улыбающаяся Данча вдруг опять стала серьезной:
- Ты знаешь…
- Жизнь больше никогда не будет прежней…