Миры. Часть 3. Мир людей. Таинственный человек

                Путь.

     Поздняя осень склоняла деревья порывами ветров, отрывая желтые листья, которые стелились по земле. Дожди - частый гость на улицах. Люди встречали его не гостеприимно. Вдали виднелась гора, на вершине которой находился храм. Словно два отдельных мира, ищущие одно и тоже. Покой и единение. Что мнимо.
     Внизу бушевала жизнь. У людей всегда много проблем, которые они создают для себя сами, стремясь копошиться и жить. Пороки – их основная слабость. Жизнь в удовольствии. Пренебрежении другими ради достижения целей. Это основа. Фундамент для начала их развития и самопознания. Но не для всех. К счастью. Ночные бары соседствовали с борделями и крепкими напитками.
     Наверху всё было наоборот. Стремление к гармонии. Покой и служение создателю. Попытки услышать его. Поймать его след среди мрака и выбраться к свету. Никто не может сделать за тебя выбор. Тьма или свет. Лишь ты сам. Служители храма сделали свой. Вместо человеческой суеты и прозябаниям в борделях они предпочли служению свету и борьбе с тьмой в сердцах людей, живущих внизу, приходящих на исповеди. Те, кто однажды посетил храм, никогда не пожалел об этом, потому что служители света всегда принимали гостей, желающих поговорить и просветить свою душу. Однако иногда священники не желали проводить исповеди, закрываясь в храме, и человек, проделавший опасный и долгий путь мог даже простоять весь день у ворот, но так и не войти внутрь. А путь был и в правду опасным. Ведь поднимаясь по ступеням в горы, они рисковали поскользнуться и сорваться вниз. К счастью этого никогда не случалось. Как и все другие, храм принимал пожертвования людей. В материальном мире, как ни крути, всё равно приходится думать о материальных вещах. Таких, как деньги.
     Солнце озаряло горные хребты. Рассвет. Снег медленно и молчаливо опускался на камни.  Из храма вышел молодой человек, лет тридцати, в чёрной рясе с капюшоном и с серой сумкой наперевес и подошёл к старцу, ожидающему засобиравшегося в путь. Они молча смотрели на каменные ступени, ведущие вниз. В город.
     Старец тоже носил рясу, но белого цвета. Это служило знаком отличия. Чем светлее ряса, тем выше статус человека из храма. А белый цвет – самый высокий статус, и носить такую рясу мог лишь один человек. Старейшина. Тот, кто управлял храмом и вёл своих послушников по пути света и гармонии. Лицо его было с небольшой седой бородой, а взгляд уставшим или не выспавшимся.
 - Видишь тот большой дом? – старик указал на самую большую постройку в городе, находящемся внизу.
 - Вижу старейшина, - мужчина кивнул головой, приглядываясь к зданию сквозь снежную завесу.
 - Тебе нужно отправиться туда. Там ты купишь продукты на деньги которые мы тебе дали. Там будет человек, которого зовут Пиларт. Это наш друг. Отдашь деньги ему вместе с запиской, которую я написал, но не говори с ним. И вообще не говори ни с кем. Молча дашь список с деньгами. Немножко подождёшь, он сложит продукты в твою сумку. Ты заберёшь сумку и отправишься назад, домой. Молча.
 - Хорошо. Я сделаю так, как вы велите мне, старейшина, - он покорно кивнул головой.
 - Тит, послушай прежде, чем ты отправишься. Там, на твоём пути, могут происходить вещи, о которых ты даже не знаешь, к которым ты не подготовлен или те, о которых ты только мог лишь слышать. Не говори ни с кем.
 - Почему сейчас для этого выбрали меня, а не посвящённого?
 - Так сложилось, что сейчас мы можем отправить лишь тебя. Ступай, Тит.
     Тит впервые ступал по каменным ступеням, по которым люди поднимались множество раз, чтобы исповедаться. Он слушал исповедь каждого человека, пришедшего к нему, понимая ответственность перед всевышним и великую честь. Множество мирян приносили пожертвования храму. Помогая встать на светлый путь и обрести душевный покой, Тит и сам обретал его, несмотря на то, что он никогда не видел иной жизни. Его в младенческом возрасте подбросили под двери храма. Старейшина, который и дал ему имя, взял его на руки и объявил членом семьи большой и светлой. Что Тит послан им Богом. Маленького мальчика натаскивали больше других. Проводили беседы. Боялись, что Тит пойдёт по иному пути, чего он совсем не желал. Постоянные молитвы, а порой, и умерщвление плоти внесли свой вклад в развитие и воспитание юноши. Его преданность свету не знала границ. Беспрекословное подчинение Тита старейшине и Богу ставили в пример другим. В юношеском возрасте он дал обет безбрачья до конца дней своих, как и все, живущие в том храме. Отказ от всего и вечное служение свету во благо другим. Тит был непоколебим в своих убеждениях. Он знал лишь одну жизнь, которая его полностью устраивала. Тит не хотел идти в город. Но старейшина попросил его. Обычно вниз отправлялся посвящённый. Ему рассказывали, какая жизнь течёт в городах, подобных тому. 
     Вечная зима и вечный холод царили на вершине горы. Ветра вызывали метели, которые били в лицо острыми холодными обжигающими иглами. Грубые формы камней говорили о том, что здесь жизнь сурова и опасна. Но как считал путник, не суровей той, что виднеется внизу. Небеса были затянуты быстротечными тучами, которые сбрасывали снег не округу потоками ветра. Холод. Тит так привык к нему, что уже и не замечал его. Ведь он был взращён в холоде и вечной зиме.
    Путника насторожили напутствия старца. Спускаясь вниз, он погружался в думы о тех местах, которые ещё не видел. Думал о людях, которых предстоит увидеть. Окажутся ли они враждебными или нет.
     Тит задумался так, что сперва не заметил, что погода сменилась. Он снял капюшон. Вместо метелей, холода и сильных порывов ветра, он ощутил тепло яркого солнечного света, лёгкое дуновение ветерка, ласкающего волосы, услышал пение птиц, неведомых раньше, увидел их. Увидел цветы, деревья, травы, которые усыпали округу и сияли от росы. Увидел животных, насекомых. Тит ощутил восторг, который переполнял его. Он глубоко вдыхал всю палитру ароматов жизни и радости. Жизнь всегда была так сурова к нему. Живя как отшельники, парень понимал, что они многого лишают себя. А может лишь его? Ведь большинство из монахов беспрепятственно покидали храм. Но Тит всячески отрицал мысль о том, что ему могут лгать.
     Сразу же, у подножия горы, простирался небольшой рыбацкий городок. Тит увидел очень много нового. Машины, ровные асфальтированные дороги. Он жил так далеко от всего того, что помогает человеку жить. Проходящие мимо жители с отторжением и опасением смотрели на него. И хотя они встречались довольно редко, монах всё же чувствовал себя не в своей тарелке. Эти жители выглядели для него так же дико, как и он для них. Дикие наряды, наушники торчат в ушах. Многие вещи ему показывали прихожане и рассказывали о них. Так втайне от всех его в молитвенной комнате научили пользоваться телефонами и планшетом с интернетом. Тит сам попросил об этом. Поэтому он не слишком был удивлён ценностями этого маленького мира. Повсюду были магазины с витринами, предлагающие одежду, обувь, электроприборы, продукты. В городе кипела жизнь, маня своим цветом и запахами. Всё это сбивало монаха с мыслей, пытаясь привлечь его внимание, заставить отказаться от той жизни, которой он живёт. Мимо проходящие женщины манили его своей роскошью, изяществом, запахом и внешними данными. Тит ориентировался по светофорам, прежде чем пройти на другую сторону улицы. Об этом ему тоже поведывали прихожане, рассказывая о том, как они живут внизу.
     Монах с лёгкостью нашёл путь к нужному месту, потому что видел крышу нужного здания.
 
                Новая жизнь.
     Тит весь день просидел у запертых дверей четырёх этажного здания. Он проголодался, но всё же до последнего верил, что Пиларт появится. Никто так и не отворил монаху двери. Темнело. Погода стала меняться. Тит чувствовал, что начинает замерзать. Он укутался в рясу, поджав ноги, сидя на земле возле входа, понимая, что никто уже не придёт. Тит собрался в обратный путь. Он не мог заблудиться, потому что гора была видна со всех концов города. На сей раз монах шёл быстро и без оглядки, не рассматривая ничего вокруг. Тёмная сторона города ожила. Вдоль улиц стояли шлюхи, предлагая ему свои услуги. Некоторые из них были ещё детьми. Но Тит помнил наставление старейшины не говорить ни с кем. Мимо проходила молодёжь с бутылками пива в руках и сигаретами в губах. Они нецензурно выражались, смеясь над внешним видом проходящего мимо монаха. Высмеивали его. В некоторых кварталах вдоль дорог стояли машины с громко включенной музыкой с сильными басами. В машинах сидели молодые девушки в мини юбках полупьяные или одурманенные травкой. У подножия горы сидела толпа молодых парней, распивающая спиртные напитки. Они сразу заметили не такого, как все, который сам приближался к своей судьбе. Толпа преградила путь монаху.
 - Ты что монах что ли? – спросил один из них.
 - Да я монах, - спокойно ответил Тит.
 - И ты прям веришь в Бога? – спросил другой с такой же злобной ухмылкой на лице, как и у всех остальных.
 - Верю.
     Тита толкнули назад. Он упал на землю и ударился о камни спиной. Это доставило ему сильную боль. Не только физическую, но и душевную. Он не понимал за что его, человека доброго и смиренного, помогающего другим людям, ударили с улыбкой на лице.
 - Я заставлю тебя не верить в Бога.
     Монаха, лежащего на земле, стали избивать ногами толпой. Он закрывался от ударов, как мог. Но толпа хорошо выбирала, куда бить так, чтобы было больней. Тит кричал, но никто его не слышал. А может просто не обращали внимания, не желая связываться с психами. Рядом с дорогой валялась толстая верёвка. «Давайте свяжем этого урода!», - предложил кто-то из них. Монаха связали по рукам и ногам, не прекращая избиения. «Тащи его! Тащи» - толпа продолжала издеваться. Тит умолял их остановиться. Но забавы только начались. Они поволокли его наверх, в сторону обрыва. Внизу обрыва текла река, бравшая своё начало с горы. По округе раздавался дикий смех и крики мольбы о помощи.
     Пьяная молодёжь притащила бедолагу к обрыву. Река, до которой было приличное расстояние, шумела внизу, ударяясь о камни. Монаха поставили на колени. Кровь сочилась у него из носа. Отморозки рассекли ему оба виска и разбили нижнюю губу.
 - Ну что, веришь в Бога? – снова спросил главный зачинщик, схватив Тита за волосы.
 - Верю! – он знал, что грядёт, но всё равно смело и безрассудно ответил.
     Тит получил сильный удар в живот. Он тут же загнулся, промычал и, надув губы, прокашлялся. Парень достал нож и стал водить его перед лицом монаха, надеясь запугать его. Остальные из толпы стали переглядываться и трезветь, понимая, что они вот-вот переборщат со своими поступками.
 - Э. Может не стоит? – спросил один из них своему лидеру.
 - Заткнись и держи его! – тот повиновался.
 - Веришь в Бога? – снова обратился парень к монаху.
 - Верю! – прокричал Тит, стоя на коленях весь в крови.
     Пьяный парень не мог остановиться. Ему очень не понравился ответ монаха. Он взбесился, схватил бедолагу за шиворот и вонзил нож в живот. Тит потерял сознание. Толпа спьяну подумала, что монах мёртв и сбросили тело в обрыв, в реку. Рухнув в воду, он сразу ж пришёл в себя. Благодаря адреналину, вырабатывающемуся в крови, он, не чувствуя сильной боли, вытащил нож из брюха и, сжав его крепко в руках, перерезал верёвку. Течение несло быстро и безжалостно. Било раненное тело о камни. Тит пытался ухватиться за них, но попытки были тщетны. Течение усиливалось. Впереди оказался водопад. Река выбросила тело вниз. От удара о воду у монаха зазвенело в ушах. Он чуть ли не достал до дна. Чтобы выплыть наверх ему еле хватило воздуха.
     Течение, наконец, принесло Тита к берегу. Сквозь стоны, превозмогая боль, он выбрался на сушу, и, упав на спину, разрезал одежду, чтобы посмотреть рану. Она не была глубокой. Ни один орган не задет. Монах замёрз очень сильно. Его всего трясло. Было больно и страшно. Он посмотрел по сторонам. Неподалёку виднелся маленький домик, стоящий в одиночестве и темноте. Тит направился туда, держась за живот и хромая. По пути он нашёл толстую ветку дерева, которое потом послужило несчастному опорой.
     Сперва монах заглянул в окна. Никого не было видно. Дверь была заперта. Тит ударил её палкой и вошёл внутрь. На двери не оказалось замка, просто она тяжело открывалась. Монах разглядел в темноте выключатель. Включил свет. Внутри было всё довольно неплохо обустроено. Стены с обоями, ковры, кровать заправленная, шкафчики, заряженное ружьё висело на стене. Дом оказался постоялый. Но почему он открыт? Тит недолго задавался этими вопросами. Ему нужна была помощь. Он стал рыться в шкафчиках и обнаружил патроны для ружья, рюкзак с верёвкой внутри, которая, как показалось монаху, пригодится и аптечку со всем необходимым в ней, обработал рану и заклеил её пластырем. Боль, голод и злость сковывало всё тело. Обработав рану, Тит отправился на кухню. Там он нашёл немного еды.
     Тит сел в кресло. Он молча пялился в окно и рассуждал о своём будущем. Он больше не желал быть монахом и выслушивать сопли грешников, молящих о пощаде Бога. Его больше не интересовал свет и прочая чушь. В душе было колоссальное количество злобы. Сжимая в руке нож, он мечтал сделать со своими обидчиками то же самое, что и они с ним. Тит вспоминал каждую секунду из пережитого кошмара, пока не уснул незаметно для себя.



                Месть.
     Старец в белой рясе снова молча стоял, глядя вниз, на частично засыпающий город. К нему подошёл один из монахов храма.
 - Что-то случилось? Вы уже около часа стоите на холоде.
 - Тит ещё не вернулся.
 - Как? – с обеспокоенным видом спросил монах.
 - Что-то случилось. Не иначе. Я говорил ему, чтобы он ни с кем не разговаривал. Я целый день, перед его уходом читал ему напутствия.
 - Может дело не в том, что он заговорил с кем-то.
 - Наш посвящённый вернулся?
 - Да.
 - Завтра я отправлю его в путь. Приготовь ему сумку. Так же, как и Титу. Может быть, он просто ушёл от нас.
 - Разве он мог это сделать? У него было много возможностей уйти, но он этого не делал всё это время.
 - Может быть. А что с тем молодым парнем, что приходил к нему в каждый вторник и пятницу? – вдруг поинтересовался старейшина.
 - Он приходил к нему позавчера. Они снова что-то изучали.
 - Какие слова ты слышал?
 - Интернет. Планшет. Много слов.
 - Больше не стоит его сюда пускать, - старейшина произнёс строгим голосом.
 - Да. Конечно.
    В каждый вторник и пятницу к Титу приходил юноша. Он был очень верующий. И однажды Тит увидел планшет в его руке и поинтересовался что это. С тех пор парень многое показал ему. В том числе об обращении с оружием, о чём Тит особенно интересовался. Но юноша не придал этому значения. Ведь для того он и приносил планшет, чтобы показать мир.

 
     Тит вздрогнул во сне, придя в себя. Он заметил, что начало уже светать, поэтому, вскочив, направился на кухню, захватив с собой найденный рюкзак. Тит положил немного еды в рюкзак и медикаменты с бинтами, нож. Забрал ружьё, которым даже не умел пользоваться, что висело на стене и патроны к нему. Выйдя со всем необходимым из домика, он увидел вдалеке мужчину, плывущего на лодке. Это был хозяин дома, приезжающий время от времени в эти края на рыбалку.
     Тит окольными путями добрался до места, где прошлой ночью на него напали хулиганы, у подножья горы. Оставалось только дождаться темноты. Он не собирался больше возвращаться и продолжать посвящать свою жизнь какому-то там Богу. Он больше не верил ни в Бога, ни в свет. Никакие мысли не могли унять боль таинственного человека. Ему некуда идти, негде жить. Нечего есть завтра. Придётся грабить и исчезать в ночи. Он почти стал отшельником. Но перед тем, как им стать, Тит мечтал о мести. Он постоянно чувствовал зашитую рану и держал нож в руках, вспоминая каждую секунду из пережитой прошлой ночи. Самые не желаемые и ненавистные события почему-то длятся дольше всего. Как и ожидание.
     Тит засел в густых зарослях немного выше подножья горы, рядом с тем местом, где началась его новая жизнь. Ждать пришлось долго. Но это ожидание, как ему казалось, того стоило. Выжидать свою жертву больше было негде. Пока шло время Тит разглядывал недалеко проходящих людей. На то, как они копошатся, упуская своё время. Но всё это больше не волновало бывшего монаха. Отныне он другой человек. С другими идеалами и взглядами на жизнь. Злость преобладала над всеми его чувствами.
     Время шло быстро. Солнце по привычке сделало дугу над небом. Начинало темнеть. Тит надеялся на встречу, думая, что та компания всё время встречается на одном и том же месте. И он не прогадал. Когда совсем стемнело, тот самый парень, воткнувший нож в живот бывшего монаха, шёл вдоль дороги, разговаривая по телефону.
 - Да. Подтягивайтесь. Я уже тут. Её не берите. Она мне уже надоела. Всё пока, - парень скинул трубку и положил телефон в карман штанов.
     Тит подкрался сзади и ударил прикладом оружия по затылку обидчику. Парень рухнул на землю и потерял сознание. Свидетелей тому не было. Он схватил тело за руки и отволок с дороги в заросли, затем связал и потащил к месту, где началась его новая жизнь. К обрыву.
     Юноша очнулся привязанным к засохшему бревну, опирающемуся на каменную глыбу. Он пытался вырваться, но все попытки были тщетны. Таинственный человек пошарил по его карманам и обнаружил пистолет, который забрал себе. Тит зажёг костёр напротив юноши. Парень узнал свою недавнюю жертву. Он был очень растерян и напуган, понимая, что грядёт. Кричать было бесполезно, иначе тот, кто желал мести, быстро прикончил бы обидчика. Когда парень, наконец, перестал пытаться вырваться и был готов слушать, Тит начал говорить.
 - Как тебя зовут?
 - Грэм.
 - Я вижу, что ты помнишь меня. Знаешь, что было со мной после? Я вытащил нож из живота, разрезал верёвки. Рана очень щипала из-за воды. Течение несло меня к водопаду. Я бился о камни. Затем меня вышвырнула река вниз. Я выбрался, но чуть не захлебнулся. Никто не помог мне. Я сам себе помог. А знаешь, откуда я вообще пришёл?
 - Да. Знаю. Ты с горы. Монах, живущий словно отшельник. О тебе ходят разные слухи. Но один из них - правда! Ты сын шлюхи! – за эти слова парень получил удар в живот. – Это правда! Хочешь знать!? Я расскажу тебе. Давным-давно ваш старейшина нанял шлюху для своих утех. Потом она забеременела и родила тебя! И притащила тебя в этот храм! Потому что не хотела с тобой возиться. Заявила, что если он не заберёт тебя, то она сделает ДНК тест на отцовство и поднимет такой скандал, что храм распадётся. Старейшина не мог этого допустить. Тем, кто всё это слышал и видел, велел молчать.
 - Ты лжёшь, чтобы спасти свою шкуру.
 - Нет! – вскрикнул парень, - Я не лгу. Но шкуру спасти хочу.
 - Откуда ты всё это знаешь?
 - Думаешь глава храма не знает, что происходит в этом городе? Я один из его информаторов.
 - Я пощажу тебя. Я поступлю с тобой так же, как и ты поступил со мной. Сперва я хотел просто пристрелить тебя, так что тебе повезло.
      Тит достал нож и, подойдя ближе к обидчику, воткнул его парню в живот, в то же место, что и он ему. Юноша прокричал, стиснув зубы. Бревно полетело с обрыва вместе с привязанным к нему парнем. Мгновение доносились утихающие крики проклятья в адрес бывшего монаха, у которого теперь появилась новая цель. Узнать истину о его происхождении.
      На крик парня прибежал, проходящий мимо монах, которого старейшина отправил за продуктами. Увидев, как его бывший собрат расправился с юношей, он просто встал в ступор. Монах не смог убежать, потому что Тит направил на него ружьё. Он заметил отличительный знак на правом плече рясы монаха в виде двух ангельских крыльев, и понял, что перед ним стоит посвящённый, вместо которого Тит отправлялся в город.
 - Как ты научился пользоваться оружием? – удивлённо спросил монах.
 - Это не важно. Важно то, что за этим последует.
 - За этим должна последовать моя смерть?
 - Ты знаешь что-либо обо мне?
 - О чём ты? – монах нахмурил брови.
 - О том, откуда я.
 - Слушай, я понятия не имею, кем был тот человек, которого ты обрёк только что на смерть и какую правду ты ищешь. Я знаю о тебе то, что мне сказали. Если это не правда, то я могу сказать лишь то, что ничего не знаю об этом. Думаешь, я боюсь боли? Думаешь, я боюсь смерти? – монах даже не поднял руки. Он не трясся от страха. Его голос был твёрд, не изменяющий тона.
 - Нет. Но если я позволю тебе жить, ты предупредишь их всех обо мне.
      По округе раздался оглушающий хлопок, и монах рухнул на землю. Тит не мог допустить, чтобы его планы нарушились. Не мог допустить, чтобы монах, вернувшись в храм, поведал об увиденном. Однако, эта жертва, как считал и сам Тит, была напрасной, не нужной. Узнав о настоящей своей судьбе случайно, таинственный человек обрёл ещё более жестокую цель. Чтобы никто не нашёл тело монаха быстро, он сбросил его с обрыва, переложив продукты из сумки мертвеца в свой рюкзак. После долгих дневных ожиданий и кровавой ночи, Тит чувствовал усталость и боль. Ему необходимо было отдохнуть. Поэтому он поторопился убраться прочь, к тому же люди могли прибежать на звуки выстрела, в чём была низкая уверенность. Бывший монах шёл прочь от обрыва, оставаясь на той же возвышенности от города. Хищники в тех краях не водились, поэтому Тит без опаски мог заночевать на улице, в лесных зарослях, что он и сделал. Убийца лёг под кустами в густой траве, долго не смыкая глаз, сперва немного перекусив.
    

     Сброшенный бывшим монахом парень рухнул в бурлящую реку, не щадящую своими потоками никого. К счастью бревно, к которому был привязан Грэм, застряло между камней, и его тело оказалось выше уровня воды. Вытащив нож из живота, он перерезал верёвку. Но вдруг бревно оторвалось от камней. Парень вцепился в него изо всех сил, понимая, что течение может просто разбить его голову. Бревно ударялось о камни, постепенно усиливая скорость. После того, как камни прекратились, поток реки устремился вниз, волоча за собой кричащего Грэма и бревно, за которое он вцепился. После удара о воду бревно вырвалось из мёртвой хватки и парень, вынырнув из воды, просто поплыл по течению. Но он так и не понял через что прошёл Тит, которому досталось гораздо больше, чем ему. Грэм не мог надышаться. Он быстро и судорожно дышал через рот. Кровь сочилась из его живота, потому что в воде сворачиваемость крови уменьшается. К тому же рана начинает сильно щипать. Особенно если вода не холодная.
     Вместе с бревном и намотанными на него остатками верёвки Грэм добрался до берега. Рядом находился небольшой домик. Тот самый, в котором побывал Тит. В домике горел свет, и парень направился туда. Он постучал в дверь. Её открыл пожилой седой мужчина в рыбацкой одежде. Увидев кровь на одежде парня, он тут же пригласил его в дом. «Боже. Заходи. Я помогу тебе. Обработаем рану», - произнёс рыбак. Грэм разделся по пояс и сел на стул, ожидая когда мужчина принесёт аптечку.
 - Сейчас посмотрим. Я бывший хирург, так что тебе очень повезло. Я своё дело знаю, - рыбак принялся осматривать рану, - Ага. Органы не задеты вообще. Нужно только обеззаразить и зашить, - мужчина достал необходимые инструменты и медикаменты, - Как тебя угораздило?
 - Упал с обрыва, - произнёс почти сквозь зубы парень, терпя боль.
 - Ну и ну. Представляешь, у меня недавно был здесь такой погром. Кто-то украл моё ружьё, аптечку разворошил. Еду забрал. Заявил в полицию, но пока тишина. В ряд ли они кого-то найдут. Еда-то ладно. Ценные вещи не тронуты. Ну их тут вообще-то и нет. Главное ружьё. Не с проста его унесли. Я бы не был в обиде, если бы его не украли. Повсюду было мокро, почти так же, как сейчас.
 - Странный вор, - Грэм прекрасно понял о ком идёт речь.
 - Да уж.
 - Простите, что я вот так свалился на вашу голову.
 - Ха-ха. Ты что серьёзно? Перестань.
 - Спасибо.
 - А что ты вообще делал там, у обрыва? – поинтересовался вдруг рыбак.
 - Я просто гулял и решил посмотреть на реку.
 - Ну что посмотрел?
 - Согласен вышло не очень хорошо.
 - Везунчик. Тебя могло разбить течение о камни, которые выше.
 - Да. Знаю. Я как раз попал под них.
     В ответ на это мужчина просто покачал головой.
 - Всё. Готово.
 - Спасибо.
 - Я помогу тебе раздеться. Ляжешь на кровать. А завтра тебя заберут. Я дам телефон, чтобы позвонить родным. Ты голоден?
 - Нет. Только пить хочется.



                Горькая правда.
     Повсюду доносилось приятное пение птиц, перелетающих с места на место, наслаждающихся жизнью, трудящихся на благо природы. Доносился приятный шелест листвы, побуждаемый тёплым ветром. Глубоко вздохнув, Тит открыл глаза, не зная даже, который час. Он долго наблюдал за тем, как шевелится пышная трава, как летают насекомые. Сев на траву, бывший монах позавтракал, огляделся, встал на ноги. Долгие наблюдения за прекрасной природой больше не занимали обозлённый разум. Подниматься на вершину горы к храму утром не было смысла. Его бы сразу заметили и остановили. Тит замыслил проникнуть в храм незаметно, чтобы поговорить со старейшиной. Узнать правду. Поэтому, наделённый терпением, он решил, что необходимо снова ждать и избежать бесполезных жертв.
    

     Утро встречали на вершине горы в храме. Опасения старейшины росли. В своём кабинете он разговаривал со своим другом, которого звали Петрей. Он был правой рукой старейшины во всех делах. Без его участия не обходился ни один вопрос. Старейшина доверял ему так же, как себе.
     В кабинете не находилось ничего лишнего и ничего роскошного. Стол, как и всё вокруг, был обычным, без узоров, самодельным. Самодельные стулья, на которых сидели старейшина и монах. В кабинет проглядывал свет солнца сквозь единственное окно, поэтому внутри было не очень светло.
 - Вчера наш посвящённый не вернулся с пути, - говорил Петрей.
 - Дионис? – уточнил старейшина, который был крайне обеспокоен этой новостью.
 - Да. Его преданность не знала границ. Я ручаюсь за него. Что-то произошло, не иначе.
 - Возьми с собой несколько монахов. Тех, кто свято чтит нашу веру непоколебимо. Спуститесь вниз. Наши информаторы наверняка что-то знают. Выясни куда они оба пропали.
 - Дионис и Тит?
 - Теперь я не уверен, что Тит ушёл от нас.
 - Возможно там ничего страшного не произошло, - Петрей встал со стула и заторопился прочь, - Постараюсь что-нибудь разузнать. Мы придём на рассвете.
     Старейшина остался наедине со своими мыслями.


     Пятеро путников снарядились в дорогу. После пришествия в город они договорились разделиться для опроса своих информаторов. Для некоторых из них это был первый выход за пределы храма. Большинство так же, как Тит жили, не ведая о мире, который окружает их храм. Тюрьма для тех узников, которые хотят оставаться в ней до конца своих дней, надеясь, что простые мольбы помогут простить любой грех. Даже самый ужасный. Путники оделись тепло. Тёплые ткани закрывали их лица, защищая от ветра, который сразу помчался к жертвам, и холода, всепроникающего, отнимающего покой, тепло и улыбку. Холод напоминал о суровости жизни и, где бы ты не укрылся, эта суровость её будет преследовать тебя вечно. Поэтому именно на том месте был построен храм. Чтобы холод всегда напоминал о том, что даже укрывшись от мирской суеты, суровость жизни найдёт всех и каждого. Не потому что жизнь зла. А потому что она стремится научить нас. Очень многому. Очень многое показать. И сама ожидает увидеть нашу человечность. Увидеть, что не смотря на суровость и утраты, мы дарим добро друг другу.


     Тит поднимался на вершину к храму без сумки с ружьём на плече и с пистолетом в кармане. К своему недавнему дому, где он вырос, где ему дали знания и великую миссию – помогать людям. Молиться за них, спасая души, направлять запутавшихся, заблудших. Однако этот храм перестал быть ему домом. Перестал быть родным местом. Этот храм стал местом презрения, боли, скорби, ненависти, которая готовилась выплеснуться в ближайшее время. Бывший монах больше не желал вспоминать своих бывших друзей, время пребывания в храме, время взросления. Всё что осталось у него внутри – ощущение лжи. Ограждая от мира, монахи лгали ему, держали в коробке, взаперти, не давая волю на самостоятельные решения. На выбор собственного пути. Так всё и случилось на самом деле. Таинственный человек рос во лжи. Ибо все молчали о том, что старейшина храма – это его отец, который породил дитя в результате похоти и разврата.
     Когда Тит поднялся на вершину, уже почти совсем стемнело. Он начал подниматься позже того, как монахи спустились в город искать доносчиков, поэтому их пути так и не пересеклись. Он полуприсядя подбежал к стенам храма незаметно и тихо. Прижавшись спиной к стене долго прислушивался к тишине, опасаясь, что бывшего монаха обнаружат те, кто некогда были ему братьями. Тит обратил внимание на неровность стены и решил вскарабкаться по ней. Храм был в четыре этажа. На последнем этаже одна из комнат принадлежала старейшине. Тит лез очень аккуратно, ибо любая ошибка могла дорого обойтись. Добравшись до окна от комнаты старейшины, он сперва осмотрелся. Убедившись, что никого нет, забрался внутрь.
     На столе горела свеча. Это означало, что тот, с кем пришёл поговорить путник, не далеко и скоро вернётся. Тит закрылся в шкафу, держа ружьё наготове. Некая доля страха ютилась в его душе. Сквозь приоткрытую дверку шкафа бывший монах увидел, что старейшина вошёл в свою комнату и принялся расстилать постель, чтобы отойти ко сну. Тит вышел из шкафа приведя мужчину в ужас. От увиденного у него даже на некоторое время перекрыло дыхание.
 - Ты присядь, - проговорил Тит спокойным тоном и старейшина повиновался.
 - Все так волновались, когда ты пропал, - старейшина явно нервничал, - И я волновался.
 - Да ну. Тогда зачем все лгали мне. Ты лгал мне. С самого начала моей жизни, - Тит направил ружьё в сторону старейшины.
 - Лгали? Мы не лгали тебе. Что случилось с тобой? Куда ты пропал? И почему твоё ружьё направлено на меня? Ты изменился.
 - Не нужно делать вид, что всё хорошо. Я узнал тут недавно правду о себе. От одного из твоих осведомителей. Узнал о своём происхождении. Говорят, я всего лишь плод твоей похоти.
 - Это не правда.
 - Ещё раз солжёшь мне и я размажу твои мозги по стенам.
 - Ты прав. Ты плод моей похоти. Я не мог допустить, чтобы вся округа знала и говорила об этом. Она грозилась уничтожить храм. Ты хоть можешь себе представить последствия этого?
 - Я могу представить себе теперешние последствия твоего обмана. Ты вырастил меня в холоде и во лжи. Многие ли знали в храме правду?
 - Нет. Я постарался сохранить это в тайне. Ты ещё можешь вернуться. Это твой дом. Как и прежде.
 - Нет. Это моя тюрьма.
 - Если бы я не проявил благородство, а выкинул бы тебя со скалы, ты бы сдох!! – вспылил старейшина.
     Тит не смог сдержать накопившуюся ярость. Схватив нож, лежащий на столе, он резко перерезал горло своему отцу. Тот схватился обеими руками за глотку и свалился на пол, задев стол и стул. Раздался грохот. Старейшина дрыгался в предсмертной агонии. Убить лгуна тихо всё же не получилось. Монахи услышали грохот и мигом помчались наверх. Они забежали настолько быстро, что Тит просто не успел скрыться вовремя. Поэтому, когда открылась дверь в комнату, он выстрелил два раза, пристрелив двоих своих бывших собратьев. Ружьё пришлось бросить там. Оно могло помешать побегу. Тит выпрыгнул в окно, зацепившись за подоконник, и начал быстро спускаться. Находясь уже на расстоянии одного этажа от земли, он спрыгнул на твердь. К тому времени монахи уже спустились вниз и открыли ворота. Началась погоня. Некоторые монахи были вооружены палками. Но у одного из них было ружьё почти такое же, какое Тит выбросил в комнате старейшины. Прозвучало несколько выстрелов. Бывший монах инстинктивно пригнулся, не видя куда летят пули. Он достал пистолет, который отнял у доносчика, сброшенного с обрыва, и, обернувшись, выстрелил в ответ два раза, пристрелив того, кто был с ружьём. Он рухнул лицом в снег, и его тело стало быстро заметать снегом. Снега становилось всё меньше, а температура росла. Тит опускался всё ниже. Он бежал к обрыву, с которого всё началось. Монахи что-то кричали в след убегающему, но убийца не вслушивался. Монахи снова догоняли его, звучали выстрелы. Несколько монахов упало на землю. Голые скалы сменились на лесные густые тропы. Тит бежал ещё осторожнее и тише, более пристально оглядываясь. Монахи узнали убийцу. И это повергло их всех в шок. Они не могли поверить в то, что увидели. На мгновение монахи потеряли преследуемого из виду, но неожиданно Тит сломал ветку, наступив на неё. Выстрелил ещё пару раз, в пистолете кончились патроны. Убийца отшвырнул его в сторону и помчался прочь. Он почти достиг обрыва. Монахи появлялись со всех сторон. Они чуть не схватили его. Тит спрыгнул с обрыва. Всем оставалось только наблюдать за сумасшедшем падением. Смотреть долго не стал никто.
     Отвернувшиеся на вершине монахи, не заметили выныривающего убийцу. Его шов разошёлся и рана снова сильно защипала. Он ощутил прежнюю боль, которую пережил совсем недавно. Тит так же ударялся о камни из-за сильного течения, несущего его к пропасти. Но на сей раз, не смотря на боль, он был готов пережить всё снова. Ту же боль в теле, те же камни, та же холодная вода. Тот же водопад, обрывающий стремительный поток. Оглушающее падение. Тело почти достало до дна, но всё же из последних сил достающее до возможности глотнуть воздух. Летящие в разные стороны от падения брызги, осели. Лишь лёгкая вибрация блуждала по реке. Тит подплывал к берегу. Его встретил тот самый рыбак, в чьём доме он уже побывал. Мужчина вытащил таинственного человека из реки. Тот упал на землю от бессилия и потерял сознание. Рыбак, увидев монашескую рясу, понял откуда бедняга и, взяв Тита на руки, потащил его в дом.







                Новый путь.
 
     Тит почувствовал тепло мягкой постели. Где-то вдалеке пели птицы. Негромко тикали настенные часы. Он открыл глаза. Тит дотронулся до открывшейся вчера раны и обнаружил, что она снова зашита.
 - Шов, который был нанесён тебе – полная ерунда, поэтому он легко разошёлся, - прозвучал голос хозяина домика, - Хотя, он выдержал серьёзные нагрузки. Но мой выдержит ещё больше.
 - Спасибо.
 - Вот не задача. В последнее время мне на голову падает слишком много мокрых людей с обрыва.
 - В смысле?
 - Ну. До тебя был недавно парень. Кстати у него такая же рана, как у тебя. Я помог ему. Он сказал, что это камни. Но мне верится с трудом. Откуда твоя рана.
 - Мне воткнули случайно нож, - Тит понял, что лгать ему бесполезно.
 - Случайно?
 - Да там в храме. Вчера мы возвращались с продуктами домой и я сорвался.
 - А почему же они не пришли за тобой?
 - Таков порядок.
 - Странные порядки для тех, кто говорит с грешными людьми, пытаясь научить их добру и состраданию.
 - Не спорю. Некоторые порядки для меня становятся темой для дискуссий со старейшиной, - улыбнулся Тит, решив подыграть своему спасителю, - А что стало с тем парнем, которому вы помогли? Я надеюсь у него всё хорошо?
 - Да. Наверное, вернулся к прежней жизни. Сейчас молодёжь злая. Может быть над ним поиздевались и выкинули с обрыва.
 - Да. Возможно, - задумался Тит.
     Неожиданно раздался стук в дверь. Рыбак отправился посмотреть, кто же пришёл его навестить. Но Тит насторожился, потому что это могли быть его некогда бывшие братья монахи, всё же отыскавшие отступника. Дверь распахнулась. На пороге стоял парень, которого недавно подлатал хозяин этого дома. Раздался выстрел. Грэм без сожалений пристрелил того, кто помог бывшему монаху. Но ведь он помог и парню тоже. Но это совсем не волновало его. Грэм аккуратно перешагнул через труп и зашёл в дом. Тит вскочил с постели, держась за шов на своём теле. Он тихо взял с комода охотничий нож и полуприсядя направился за шкаф. Парень тихо и медленно вошёл в комнату и обнаружил, что постель не убрана. Рыбак не мог так быстро встать с постели и, быстро одевшись, направиться к двери. Тит быстро набросился на парня, порезав ему руки. Пистолет отлетел в сторону. Грэм закричал, пытаясь дать отпор. Но Тит воткнул нож ему прямо в сердце. Грэм рухнул на пол. Изо рта его потекла кровь.
     Шов убийцы заболел, но не разошёлся. Как и обещал бывший хирург, которого Тит обнаружил, покидая дом. Он склонился над трупом, закрыл ему глаза и мысленно поблагодарил за всё, что рыбак сделал для него. С собой бывший монах захватил пистолет врага и нож, который вытащил из мёртвого тела. Тит больше не хотел жить. Ему было и так понятно, что теперь храма больше не станет. Ибо старейшина мёртв, как и часть монахов. А та часть, которая пережила такие потери за раз, оставит все воспоминания внутри себя. Их озлобленность больше не позволит принимать гостей и направлять их. Слушать их мольбы и самим молиться за их души. Тит понимал причину, почему Грэм пришёл покарать его. Его вера в старейшину была велика. Он знал, что упав с обрыва, можно остаться в живых. Он знал, куда течение принесёт тело, упавшее в обрыв. Тит понял, что это был не просто храм и вера. Это была секта, погрязшая в разврате и хаосе. И результатом этого разврата и многолетнего хаоса являлся он сам. Поэтому иного пути, как прикончить себя, он не видел. Монахе на вершине горы лишь одевали маски. Их целью было собирание пожертвований и разгульная жизнь, поэтому многие из них часто отсутствовали в храме. Не желая уподобиться им, Тит стал убийцей. Это худшее, что раньше он мог себе представить. Поселить тьму в свою душу.
     Тит наблюдал за течением реки, за лесными деревьями, за мимо пролетающими птицами. Но пришло время заканчивать свои размышления. Об одиночестве и о том, как тяжела жизнь. Убийца приставил ствол пистолета к правому виску. Последние вздохи особенно дороги. Особенно глубоки. Хочется ощущать их полной грудью. Но время кончается. Которое ты можешь отсрочить. Но нужно ли? Тит поставил палец на курок и закрыл глаза. Последний шелест листьев. Последние крики птиц. Последние секунды жизни. Последние ощущения. Последнее прикосновение ветерка. Вдруг раздался громкий оглашающий звук, заставивший бывшего монаха открыть глаза. В воздухе открылся большой портал и из него вылетел человек с рогами. Он упал на камни и сломал правый рог. Раздался крик. Тит замер от увиденного. Его затрясло.
 - Эй! – окликнул незнакомец Тита, - Помоги мне.
     Тит устремился к существу. Его белая кожа и рога на голове пугали бывшего монаха. Но всё же он преодолел свой страх.
 - Кто ты? – спросил Тит.
 - Меня зовут Фейдон. Ты обязан помочь мне, - Говорящего трясло от боли, - Ты не представляешь, что произойдёт с этим мир и другими, если ты не поможешь.
 - Другими?
 - Моя миссия настолько ценна, что стоит больше, чем моя жизнь.
 - Я помогу.














Конец.