Тайна старого аптекаря 19

Успокаивая себя подобными рассуждениями, мы сползали вниз. Кусты были пройдены быстро, а ниже по склону шли по своей колее, держась за длинные стебли. Только очутившись на ровной местности, оглянулись назад. Да, след из примятой травы был заметен, но еще не протоптан основательно. До завтра распрямится. Зарисовав реальные ориентиры места, заторопились в обратный путь.
- Маш, а как мы сундук понесем?
- Какой еще сундук?!
- Мне кажется, там закопан сундук с золотом. Как мы его поднимем и понесем? Придется прятать опять же в кустах! Ну и находимся же за эти дни!
- Аня, очнись! Никакого сундука там нет. Во-первых, золото в сундуках местные жители не хранили. Во-вторых, все клады, найденные на этой земле, состояли не из монет, а из украшений, предметов быта, посуды и прочее.
- Предметы быта, надеюсь, были драгоценными?
- Не всегда. Главная ценность кладов Сибири не деньги – а подтверждение существования древнейшей ветви человечества. Со своими обычаями, укладом жизни, происхождением. Фрагмент пальца древнего человека, найденный в Денисовой пещере, буквально взорвал научный мир. И этот сушеный палец  намного ценнее золотых слитков, которые ты хочешь найти. Наоборот, найти бы какой-нибудь неизвестный доселе артефакт!
- Только не череп! И не мумию! А лучше - золотые украшения. По крайней мере, красиво и эстетично.
До села добрались как раз, когда начинало темнеть. Хозяйка беспокойно посматривала на дорогу, выглядывая из аила.
- Девчонки! Я уже звонить вам хотела, сына на поиски посылать! Думала, заблудились где-нибудь. Идите ужинать!
В аиле за столом сидел Анатолий с сыном Урматом – высоким крепким парнем, бывшим спецназовцем, отличным охотником.
- Ну что, сестренки, далеко ходили?
- Нет, дядь Толь, километра три отсюда. Место нашли интересное. На поляне стоят каменные изваяния. Маша ведь в музее работает, вот и фотографировали для музея. Вы не знаете, что это за место? Что они означают эти изваяния?
- Ааа, капище. Три идола в кругу? Раньше там жертвенник был, говорят. Время узнавали, погоду, какая зима будет или лето, чтобы готовиться. Но туда только шаман ходить мог. Люди за кругом стояли. Может правда, может, нет. Никто не помнит сейчас. Вот, у Урмата есть знакомый шаман, может он что знает.
- Надо спросить его, отец. Я это место хорошо знаю, только разное о нем слышал.
- А шаман настоящий? – поинтересовалась Маша.
- Да, сильный. Отец его был шаман, дед тоже. Это как знахарки у вас в городе. Сами знаете, есть - потомственные, сильные, а есть - так, немного умеют. Только для того, чтобы денег заработать. На праздник едут, в основном, те, которые денег заработать. Но, в этот раз все сильные шаманы сговорились приехать и провести совместное камлание на процветание народа. Не секрет, что традиции предков забывать стали, все больше деньгам поклоняются, пьют, молодежь стариков не уважает. Удаган говорит, на праздник будет полная луна. Самый хороший момент для камлания.
- А когда с ним можно будет поговорить, Урмат? – спросила я.
- Да хоть завтра! Он уже приехал, остановился у меня. Спрошу у него и вам позвоню. В лес не хотите сходить? Может, на лошадях покататься? Пока у меня отпуск я могу вас поводить по заповедным местам.
- Спасибо, Урмат, обязательно! Определимся  по встрече с Удаганом и решим.
- Хорошо, тогда до завтра. Уже поздно и мне пора идти.
Урмат поднялся из-за стола, достал ключи от машины и попрощался с родителями. Теркеев-старший пошел проводить сына до ворот, а хозяйка осталась с нами. Убирая лишнюю посуду со стола, она налила еще чаю и стала рассказывать последние сельские новости.
- Представляете, девчонки, сегодня после обеда в село приехали какие-то москвичи. Искали, у кого остановиться могут, да все им не нравилось. Кое-как у Очумаевых разместились. Все же, те богаче всех в селе живут. У нас, остальных, попросту все в домах. С ними женщина молодая, на своей машине приехала, вроде как проводник, говорят сама из Баската. Так они ей велели искать себе ночлег самой, она к снохе Очумаевой и ушла. Одни мужики, неприятные какие-то. Не военные, но и не простые туристы. Мы уже всех различаем, привыкли. Танашка говорит, все сидят, пьют, ругаются, обсуждают чего-то. На рериховцев не похожи. Из Москвы зачастую рериховцы приезжают. То им на ледник надо, то на Табдо - картины рисовать. На Табдо нельзя, говорим. А им всё равно, странные они такие. А эти посидели немного да пошли по селу рыскать. В каждый двор заглянули, говорят. Правда, до нас еще не дошли, темно стало.
- Прямо, без спроса заходили?
- Нет, здоровались, вроде как присматривают аил для съемок фильма какого-то. Просят посмотреть дом, двор. А я не пущу их. Вот еще, чужих людей в дом пускать! Мне все равно фильм, не фильм. Танашка говорит, недобрые они. Пустила, а теперь сама боится. Но деньги большие дали. У нас теперь много туристов приезжает. Кто на охоту, кто так, за какой-то энергией. А на праздник вообще чуть ли не в каждом доме останавливаются. Но это хорошо, работы совсем нет в селе, хоть какие-то деньги заработать можно. Пейте еще чай, наливайте!
Чай пили с земляничным вареньем, горячими свежеиспеченными лепешками и домашним маслом. Новости тети Оли не обрадовали, необходимо было срочно вырабатывать план «Б».
- Теть Оль, а ночью во двор никто зайти не сможет незаметно?
- Что ты, Аня! Я всегда на ночь спускаю Тайгыла с цепи. А он у нас, сами знаете, какой. Террорист! Никого не признает, вся деревня его боится. Да и ружье у Толи всегда под рукой. На краю живем, мало ли зверь какой зайдет. Не бойтесь. Я вам постелила в зале, спокойно спите. Как только Урмат завтра позвонит, я вам сразу скажу.
Поблагодарив за чай, пожелали всем «спокойной ночи» и пошли укладываться.
- Что делать будем? Ань, давай всё расскажем Урмату. Я бы и самим Теркеевым рассказала, но тетя Оля может проговориться случайно.
- Точно. Тогда в полночь между идолищ яблоку негде будет упасть! Нет, чем меньше народу знает, тем лучше. Урмат, конечно, парень надежный, к тому же он охотник хороший. Опять же, местный. И потом, зная их семью, можно с уверенностью сказать, что нам не грозит превратиться в два хладных трупа, после того, как клад будет найден. Ладно, Урмата надо взять с собой. Только, давай сначала шамана послушаем.
- Ох, не знаю, стоит ли его слушать. Мне кажется, все это ерунда. Вспомни свою гадалку.
- Да. Липовая прорицательница. Я когда вышла от нее, поняла, зачем ей гвозди были нужны. Она у флигеля крышу перекрывала. Честно говоря, я даже обрадовалась. Как представила, что она сидела бы в ночи, забивала гвозди в какую-нибудь доску и бормотала что-то про меня. Бррр… Я не суеверна, но все же. Пусть лучше строится за счет таких лопухов, как я.  Кстати, она напоследок сказала мне странную фразу. Как же я про это забыла! Что-то вроде «в руках будет – не держи, сквозь пальцы пройдет – не жалей, тебе обернется – не теряй». К чему это?
- Понятия не имею. Надо все же созвониться с Татьяной, хотя бы узнать, кто ее туристы и насколько она занята в эти дни.
- Я боюсь. Маш, она может проговориться им, что мы тут. Мы же  не станем посвящать её в тайну. Я уже всех боюсь. Думаю и Градов пытался охмурить меня, одинокую женщину, чтобы вызнать тайну, тюкнуть по голове и забрать клад.
- Тьфу ты, Аня! Ерунда какая. Почему, непременно, тюкнуть?! Если бы он охмурил тебя, ты бы ему и так выложила эту тайну. Зачем ему тюкать?
- Чтобы я его не выдала. Как в том фильме – «он слишком много знал»!
- Да ну тебя! Давай спать. Утром будет видно, куда в первую очередь бежать.