БЛАТ

 
             Владимир Голдин

             БЛАТ

Для познания происхождения слова «блат» проведем небольшую экскурсию по словарям русского языка. Оказывается слова «блат» в обращении русских людей девятнадцатого века вообще не было. По крайне мере о существовании этого слова совершенно ничего не знал такой знаток русского языка, как Владимир Даль.

В его классическом «Толковом словаре живого великорусского языка» такое слово отсутствует.

Обратимся к первому словарю, выпущенному в свет при советской власти ещё в довоенные годы «Толковому словарю русского языка» под редакцией профессора Д. Н. Ушакова. Открываем книгу Ушакова, читаем: «Блат (воровское арго). 1. Преступление, воровство. 2. Воровской язык (блатная музыка). По блату – незаконным образом. Получить что-нибудь, по блату в кооперативе.

В более позднем словаре профессора С. И. Ожегова, изданного в последние годы (1987) существования советской власти, находим: «Блат. 1. Условный язык (арго) воров. 2. Знакомство, связи, которые можно использовать в личных, корыстных интересах.

Давайте задумаемся над определениями значения этого слова упомянутыми профессорами.

Ушаков констатирует: блат – преступление, воровство, и, по его мнению, блатом можно воспользоваться только в узких рамках какого-то кооператива.

У Ожегова, совсем другое, блат, хотя и воровское слово, но оно уже не несет в себе понятия преступление, а отражает знакомство, связи, которые можно использовать в личных, корыстных интересах.

 Попутно требуется обратить внимание ещё на одно слово, о котором упоминают оба упомянутые профессора – слово «арго».

По мнению Ушакова: «арго» - своеобразный условный язык обособленной социальной группы, профессии, сообщества, кружка и т.п., отличающийся от общего языка присутствием слов, непонятных непосвященным. Арго офеней, картёжное арго, воровское арго.

Ожегов: «арго» - условные выражения и слова, применяемые какой-нибудь обособленной или профессиональной группой, кружком и т.п. Воровское арго.

Здесь ещё более проявляется значение слова «блат», как слово непонятное непосвященным, арго офеней, картёжников, воров.

Если отвлечься от слов «блат» и «арго» и прислушаться к нашему устному разговорному языку текущего времени, то профессоры Ушаков и Ожегов покажутся такими безграмотными и отсталыми людьми, что только остается придаваться диву дивному. Когда-то слова «пока-пока», произносимые при расставании считались верхом вульгарщины, сейчас это шик. Всё в жизни развивается, достигает апогея и отмирает.

Ушло из жизни часто употребляемое при социализме слово «блат». Надолго ли? Покажет время. Если уже начали исчезать с рынка отдельные иностранные марки автомашин, то это уже звонок к наблюдательным людям к скорому возвращению к арго и блату…

В последние годы советской власти в нашем обществе витала в разговорной речи пословица, отражающая действительное состояние и развитие социальной экономики СССР: «Блат – порождение социализма». В то недалекое время почти исчезло из употребления слово «купить», бытовало слово «достать». Всё в основном доставалось по блату, или по списку, отражающему незримую, на несколько лет – очередь.

Всё в стране советов было дефицитом. Обладать дефицитным товаром было престижно, это грело душу и выделяло тебя из общей массы людей. Добытый дефицит таял в душе и был сладчше любой куйбышевской шоколадки или башкирского мёда в баночках, добытых   по блату. Собрания сочинений русских советских авторов приобретались по запискам или звонку от заведующего отделом пропаганды райкома КПСС или ВЛКСМ. Ковры, мебель, посуда по запискам от торговых работников и так далее, у каждого добывающего были свои каналы связи и знакомств, достижений вне очереди, в этих знакомствах и скрывались блатные связи.

Сейчас, по-прошествии десятилетий, после тех спортивно блатных достижений, приходишь в гости к старым знакомым и по подписным изданиям выцветших книг, вышарканных ковров на полу и старой мебели автоматически определяешь его прошлые связи и пути доступа к блату. Сейчас всё это вызывает улыбку, а тогда эти действия вызывали радость или огорчение.


Огорчение Нины Максимовны.

Характер Нины Максимовны, был и остается, женщины, которая считала и считает правым в жизни всё, на что она решилась. Сейчас в 95 лет она плохо ходит, но постоянно требует, чтобы её выпустили на улицу одну без сопровождающего. Все уговоры о том, что на улице гололедица до её сознания не доходят.
 
- Ну и что, - говорит она, - не первый раз иду на улицу.

- Упадешь, кто тебя будет поднимать? Разобьешься! – но, ни какие слова на неё не действует, - я привыкла вести себя так, как хочу, - весь её аргумент. После этого у неё наступает разочарование и огорчение от того, что какие-то обстоятельства сильнее её желания.

При этом сразу в памяти воспроизводится один из её рассказов, как она покупала мебельную «стенку».

Нина Максимовна жила соответственно правилам существования своего времени. В её доме всегда было всё, что отвечало вкусам и моде. Когда появилась мода на мебельную «стенку» в гостевой комнате, то её не могла остановить никакая запретная сила.

Нина Максимовна быстро нашла подходы к человеку, который обладал волшебным правом выдать записку заведующему мебельным магазином, который бы беспрекословно нашел и отоварил эту записку не какой-нибудь «стенкой» советского производства, а чешского производства, из натурального дерева с разводами на лицевой стороне, напоминающими по форме человеческие кости.

Нина Максимовна с заветной запиской ворвалась в кабинет директора магазина и с победным видом исключительного человека молча, предъявила женщине директору верительную грамоту. Директриса магазина, которая производственный план выполняла по сравнению с другими подобными магазинами ежемесячно благодаря блатным связям с товарными базами, посмотрела на неё с ухмылкой, которую посетительница решила не замечать. Две женщины прошли  по полупустому салону мебельного магазина и спустились в подвальное помещение, где располагался товар, не предназначенный для рядового покупателя.

Нина Максимовна оглядела внимательно чешскую «стенку», ощутила тепло матово отполированного дерева и без приглашения пошла, оглядывать другие предметы роскошного дефицита.

Директриса осталась стоять, как статуя, на её лице промелькнула брезгливость к заносчивой посетительнице.

Глаза Нины Максимовны разбежались по небрежно расположившемуся в подвале роскошному дефициту, сердце застучало учащенно, мысль горячей молнией обожгла сознание и привела к решению купить газетный столик, так робко прислонившийся к стене в углу:

- Пожалуй, я возьму этот столик, - решительно и громко заявила Нина Максимовна.

Директриса магазина выдержала паузу, и небрежно произнесла:

- Да, пожалуй, вы возьмете этот столик, но только после того как принесете очередную записку от Петра Ивановича.