Maiden and Sea. Девочка и Море. 029

– «Я из рыбачьего посёлка родом. Только в рыбачки меня не тянет», - запросто ответила Солли и Саймон весело улыбнулся и выдал, - «Да уж рыбачью шхуну не сравнить с тяжёлым крейсером. Протаранит и не заметит даже. С того и меня на что потяжелее тянет, есть в чём плечо раззудить. Но на сантименты тоже не против, иногда знаешь душа просит прямо. Ты как на этот счёт?»;
«Я считаю надо по духу быть крепким, а не тяжёлым для моряка. С сантиментами у меня может проблем нет, но только для себя. С парнями - сам видишь, штиль на море. Разве что, ты мне как раз тяжёлым на дух кажешься, а я крепкая. Как говорят, гусь свинье не товарищ. Видно крепкое и тяжёлое не одного рода. А насчёт правды, я как раз всё в лоб открыто говорю, может это и плохо», - вдалась в мысли наяву Солли и отвернулась к морю спиной.
– «Ну что тут не ясного – от крепкого вина голову кружит, от тяжёлого вина – голова болит. Я ни мечтал с тобой полетать, но главное хотя бы на дно не пойти. Вот в том, я ещё азарт вижу», - отшутился Саймон, осматривая всю Солли с ног до головы и что-то в ней было, что он заметил только, когда смог найти с ней приемлемый язык. И это что-то, его и притягивало и отталкивало, одновременно, заражая дух азартом. Это тебе не моря покорять на тяжёлом крейсере. Он пытался себе представить её мальчишкой, но у него ничего не получалось. Это был сорт каких-то девичьих амбиций.
– «Ну ты парень – тебе виднее. Мне и без вина может голову кружить, но пока только от моря. Оказалось, не так-то просто девчонкой стать, словно я ею никогда и не была. Но загадывать я не люблю. Там видно будет. А пока дорогой – я и мореходка. Амба», - подвела фиаско Солли и Саймон только покачал головой и изрёк, - «Да мне-то не тяжко, но вот тебе подруга скажу сразу, ох как нелегко дальше будет. Я бы тебе, с твоим характером, завидовать не стал. Если ты даже всего добиваешься тоже, то каким трудом тебе это даётся? Так долго ты можешь не выдюжить. Для того природой парень и создан, чтоб тяжести на себя брать. Тумба»;
– «Я такая есть – а ты не видишь. Потому как, похоже все вы парни умом сильны и им и живёте. Расписал мне тут каторгу. О себе позаботься, а не то глядишь и вылетишь с курсов. Хныкать команды не было. И калек тут в мореходку ни берут. Выше нос матрос», - и Солли пошла довольная в сторону своей девичьей казармы. Саймон только похихикал, покачивая головой – вот же девка, ничем не прошибёшь! На курсах по спасению на море, устраивали гонки на лёгких глиссерах, где надо было первым успеть к «утопающему». Это было и весёлое шоу, где все зрители гикали, свистели и визжали, переживая за своих гонщиков. Идти и на большой скорости, надо было не только по волне моря или против волны, а и вдоль волн и тут опрокинуть глиссер - много ума было не надо. Трассу выставляли специальными буями с поплавками и сходить с трассы запрещалось – это тоже были штрафные очки. Солли почти на два корпуса опередила лидера таких гонок Раймонда. Саймон тоже оказался отличным гонщиком. Вот где пригодилась школа Солли на скутере. В таких гонках она выступала не впервые, но прежде она не спеша примерялась к глиссеру, ибо это была иная, чем скутер, машина. Оказалось, что именно Солли задала такой азарт гонкам, что трое участников и неплохих гонщиков парней, опрокинули свои лодки. «Друзья» качали Солли на руках и она утёрла тут носы многим парням. Хоть неохотно, но Солли стало признавать всё больше парней. Вскоре Солли оказалась лучшей и в обычных заплывах брассом, ибо вода была холодной и этот минус подводил многих пловцов, кто не был должным образом закалён. А в двадцатых числах октября был знаменательный день училища и в общей кают-компании устроили танцевальный бал. Девчонки сняли униформу и нарядились в красивые платья и накрасили губки. Разрешали шампанское и лёгкое пиво. Солли не хотела казать себя белой вороной и нарядилась как могла тоже, но поскромнее. Она боялась танцев, ибо как тогда в клубе посёлка, ей могли устроить изнурительный марафон. Правда и наряжена она была куда скромнее. От начала бала, Солли держалась немного стороны и даже не подходила к нарядной Керри. Ибо как по памяти о Сильвии, Солли боялась что Керри её насильно потащит танцевать. Воспользовавшись моментом, она ускользнула на пирс с банкой лёгкого пива. Море словно недовольное, что его не впустили на бал, танцевало волнами само с собой, и эти танцы, хоть даже немного буйных волн, всегда завораживали Солли. Было холодно.
– «Ага, вот где пропадает наша передовица морских гонок! И чего не веселимся вместе со всеми? Или ностальгия по рыбакам заела?», - подрулил Саймонс и она его сначала не узнала, по духу так сказать.
– «А, знакомая картина. Парни как всегда герои, достали тайком чего покрепче пива и шампанского. Наши в посёлке тоже в прошлое лето тайком вино доставали, чтоб именины отметить. Так что не боись, я не из тех кто побежит докладывать командирам. Но уверена, они уже и сами по вам догадались. Что там моря, главное выпить море научиться и чтоб не штормило в штиль на палубе», - отшутилась Солли и Саймон сделал страшные интимные глаза, - «Что ты говоришь? Неужели это по мне так заметно? Не верю»;
– «В море только с верой ходят. Но ты забываешь, что девчонки определяют по духу, а не по внешности. По духу, так от тебя наверное на другом берегу моря разит. Но это разве важно? Главное, что героем выглядишь. Да и одет... я и не сомневалась, что ты франтоватый парень. По-моему, такая униформа тебе была бы больше к лицу? Если когда сойдёшь на берег, всяко так вырядишься. И все портовые девки будут зато твои. Ну и чего сам не гуляешь?», - задумчиво осматривала его, Солли и чисто инстинктивным женским жестом стала поправлять «смокинг» на Саймоне, словно он её супруг.
– «Да я так подумал – без тебя и вино даже не в то сопло попадает. Нету остроты что ли или шарма? Лучше бы штормило, но с тобой. Но ты чего так скромно вырядилась, с твоими успехами, на полных правах, можно выряжаться аки царица морская. Ты же наша звезда морская, не посторонняя поди. Пошли танцевать», - Саймона как-то тронуло, как Солли заботливо расправляла ему воротник и под шафе она ему казалась краше и женственнее.
– «Ты знаешь я однажды дала себе зарок – больше не танцевать. Это дурная история. И не к весёлому празднику. Честно говоря, я вообще танцевать не умею, и отдавлю всем ноги на танцплощадке. Не может быть человека, во всём хорошим и удалым. Я так в танцах полный промах. И не хочу другим портить настроение»;
– «Э-э, нет! Плох и тот моряк, кто танцевать задорно не умеет! Так пойдём, я проведу тебе краткие курсы танца, чего тут зазорного раз не умеешь. Не умеешь – научим, на то и школа. Да и вообще, раз хочешь стать девчонкой, то ведь можно постараться, быть... ну там упредительной, внимательной, аккуратной. Ты же не танк, что не попрёшь на танцплощадку, всех под себя подминая? Но я даже и не против если ты мне туфли начнёшь оттаптывать, мягче кожа на них станет. Ну хотя бы самые медленные...», - более настойчиво стал напрягать Солли, Саймон и она улыбнулась, - «Парни как выпьют – море по колено. Но всё на девок первым делом тянет. Я конечно понимаю, это ваша природа. Но пока тебе дружок, там куда больше интересных девчонок, чем я. Вот посмотри как море тоже танцует. Меня такой танец захватывает больше. Штормового предупреждения нету, но к тому. Я люблю штормовое море, однажды отец меня взял на рыболовный траулер и в середине похода разыгрался шторм. Судно мотало как щепку по волнам, а я аж чуть не визжала от восторга. Это мой праздник и моя стихия. И ты забыл; я дала зарок не танцевать. А это амба»;
– «Блин морской! Единственный день, когда можно оторваться на всю катушку – а ты упёрлась в свои зароки!? Ну хотя бы ради меня, один раз и в единственный день в году – не будь такой правильной, что ли. Оторваться, порой надо как воздух, это важно любой натуре. Я же прошу тебя, а не наезжаю. Я даже буду таким каким ты захочешь. Ты думаешь я гордый? Ничуть. Я знаю, что гордым море просто шею свернёт. Амба-тумба. Пошли гулять!», - Саймон был настойчив как никогда и отказываться; как – оскорбить его достоинства, ибо против него Солли ничего в принципе не имела. И сама хотела сломать своего мальчишку внутри и стать девственной. Но море словно что-то наговаривало ей, чтобы она не поддавалась на уговоры, и буянило предрекая неприятности. Солли вздохнула, - 
– «Отдал палец – отдашь и всю руку с головой. Я с тобой во всём согласна. Но я не ломаюсь тут и не набиваю себе цену. Я такая, какая есть. Хорошо, чтоб ты не обижался, я приду, но чуть позже»;
– «Чтобы я обиделся и на девчонку – да ни в жизнь. Поверь, что и сам не хотел тебя тогда обижать. Я просто неправильно расценил тебя, полагаясь на опыт своих девчонок с берега. Давай так, я покурю в стороне, а ты побудь тут с морем наедине. А потом пойдём, договорились? Вот видишь, я уже закуриваю сигарету!», - и Саймон на деле прикурил сигарету. Солли странно поглядела на его жест и отняв у него сигарету, сделала пару затяжек сама, вернув ему сигарету. Это был как жест братства – она не курила. Но Саймон не уходил и смотрел на неё. И докурив, он швырнул окурок в сторону моря и настойчиво взял её за руку, собираясь тащить в кают-компанию.