На краю кольца

На краю кольца

Галя подставила раскрасневшуюся от ветра щеку и стала расстёгивать «молнию».
«Секса сегодня не будет», – мысленно подытожил я, помогая жене снять куртку. За три года, проведённых в семейной шлюпке, я выучил все её повадки. Этот жест был именно повадкой недоступности. К слову сказать, полный список Галиных привычек, особенно тех, к которым у меня тяжёлая адаптация, вообще не подлежит запоминанию.
Зато теперь знаю, на какой тон имею право в этот вечер.
– Мерзкая погода. Почему на такси не приехала? Мы можем себе это позволить.
Галя картинно надула губки, проходя в кухню:
– Сегодня можем, а вдруг завтра муж станет бомжом. Тогда как?
– С чего это? – вскинул я брови, соображая, как избежать надвигающейся темы вечно якобы пустого кошелька.
– Кому нынче нужны книги? Вот, исчезнет спрос, и я вновь не дождусь новой шубы.
Я перевёл дыхание. По крайней мере, скандала не намечается, но осторожность не помешает. В любом случае, я сделал ставку на оптимизм, тем более, на запечённое куриное филе по-польски Галя бросила благосклонный взгляд.
– Я всего лишь переводчик. Закончатся стотонные завалы на книжных складах, стану переводить аннотации к продукции «Always» или «Bruno Banani».
Всё-таки чуткая женщина – моя жена. Уловив нотки гордости в голосе, она с вилкой в руке очень внимательно стала изучать моё лицо. Хорошо, что я догадался побриться к её приходу.
– У Соседина был? Игорёк, я тебя обожаю! Что заказали? Пьесы Доде или пасторальную тягучесть Флобера?
Умница. Хоть что-то запоминает из моих скупых объяснений. Я действительно получил заказ в издательстве «Корвет», где исполнительным редактором работает мой друг по институту Илья Соседин. Мало того, мне перевели на карточку внушительный аванс. Сей факт я не собирался афишировать, но придётся завтра сходить и купить жене безделушку на средний пальчик.
– На этот раз современный английский сериал. Двенадцать детективных романов Томаса Кайвела «Рыжий Холмс и чёрный Ватсон».
– Как интересно! – Галя сложила на мою сторону стола использованные салфетки и принялась за кофе. – Очередной фанфик по Конан Дойлу?
– Не совсем. Модный нынче, иронический жанр. Владельцу сыскного бюро помогают разбираться в запутанных делах проказы домашних питомцев.
– Ну, и славно, – в голосе жены появилась подозрительная елейность. – А у нас завтра корпоратив по случаю юбилея главного бухгалтера.
Я приободрился – может, всё-таки будет секс? Главное, не дать ей начать мыть посуду…

***

Респектабельный вид – визитная карточка на особое обслуживание в любом торговом (и не только) салоне. Тёмно-серый костюм от «Studio Coletti» произвёл на персонал ювелирной лавки (а как ещё можно тактично назвать ломбард?) должное впечатление, благодаря которому поинтересоваться моими запросами вышел сам заведующий.
– Какое кольцо желаете? Обручальное или юбилейное? Рифлёное или перстень? Белое золото или красное?
– Просто знак внимания весьма симпатичной женщине.
Администратор понимающе закивал и указал на соответствующую витрину.
– Вот, радированное, с декором в виде змейки. Вон то, крайнее, с букетом из фианитов. А может, показать последний писк моды – кольцо-часы?
Насчёт писка в лавке подержанных вещей заведующий, конечно, загнул, но я уже определил свою цель. Как можно непринуждённее, чтобы не выглядело, будто перебиваю вдохновенный монолог продавца, я постучал пальцем по стеклу.
– Мне нравится вот это, с круглым ободком.
Представьте себе кусок золотой проволоки, согнутый в кольцо со спаянными внахлёст концами. И следом представьте выражение лица хозяина ломбарда при факте скромного по цене выбора.
– И, пожалуйста, к нему оригинальный футляр, – не ахти какое, но всё же утешение за консультативный экскурс…

***

Галя ещё была дома. Вернее, уже. По случаю юбилейного раута, она вместо работы провела первую половину дня то ли в парикмахерской, то ли в спа-салоне, то ли в солярии. А может, во всех местах по очереди.
Она успела надеть серебристое вечернее платье и весьма скептически наблюдала за моими манипуляциями по извлечению подарка. Наконец, кольцо предстало её взору. В нашей современной действительности популярным объяснением стрессовой ситуации любой сложности является слово «шок».
«Ты – дурак что ли? – красноречиво говорил Галин взгляд. – Лучше бы я вчера посуду мыла».
– Как это мило! – прелесть, а не жена. – Я постоянно перед подругами хвалюсь, что мой муж обладает эстетическим  вкусом.
Сделал, называется, приятное любимой женщине. Интересно, на какой срок я буду лишён секса?
Несмотря на визуальное порицание, кольцо было водружено на палец, а я минут двадцать выслушивал инструкции на тот случай, если корпоратив затянется далеко за полночь. В том, что он продлится до рассвета, сомнений не было.
После этого я вызвал жене такси и вскоре остался наедине с Томасом Кайвелом, естественно, не самим, а с его ироническим творением. На самом деле вышло ещё проще – я сел за компьютер (не переодеваясь), вставил флешку с материалом для перевода и намеревался этот перевод осуществить. К чести автора следует отметить, что слог романов был лёгкий, и лингвистических проблем не предвиделось.
В моей практике встречалось много казусов, связанных с дословным переводом. Например, асфальт, окутывающий колёса. Или вислоухая морда, бегающая по кварталу и стучащая собой во все встречающиеся двери. И даже сэндвич с начинкой из галстука в горошек.
Опусы Кайвела были небольшими по объёму, от девяти до двенадцати авторских листов. Так что, первую историю я планировал «орусить» сегодня.
Странная вещь – планы. Без них нельзя, а с ними хлопотно – обязательно существует риск, что предполагаемые события пойдут по иному сценарию.
В семь часов вечера зазвонил сотовый телефон.
– Волгин Игорь Семёнович?
– Слушаю вас.
– Вас беспокоит издательство «Корвет». У нас произошла смена руководства, – у меня внутри образовалось арктическое плато.  –  Издательство в ваших услугах больше не нуждается. Категоричная просьба: возвратить выданный вам вчера аванс.
– На каком основании? – попробовал я ощупать почву под ногами.
– По подозрению в соучастии организации махинаций, в которых уличён бывший исполнительный редактор Соседин Илья Петрович. Надеемся, что вы останетесь благоразумным и не допустите предъявления вам судебного иска.
Отбой.
Круто. Получается, что мой гардероб скоро может пополнить, точнее, заменить полосатая униформа.
Или это чья-то неуместная шутка? Время в издательстве уже, между прочим, за рамками рабочего графика. Я позвонил Илье. «Вы набрали несуществующий номер». Оперативно зачищаются виртуальные следы? Или мой друг действительно жонглировал чужими гонорарами?
За десять лет мне пришлось переводить не одну сотню детективов с английского, французского и немецкого языков, но сыщиком заочно я не смог стать. Поэтому, первая логичная мысль возникла не о мотиве события, а о судьбе моих денег.
Я даже плащ не накинул на свой парадный костюм – банкомат имелся в супермаркете, расположенном в соседнем доме. На входе в здание меня кто-то сильно подтолкнул. Что за люди? Ладно бы толпа в дверях была, а то три человека, один из которых – охранник. В принципе, эпизод, недостойный даже упоминания.
У банкомата всего два человека – это как благословение богов. Однако своей очереди я дождался лишь для того, чтобы прочитать реакцию электроники на мою карточку: «Closed».
Я шумно вздохнул одними ноздрями: зачем делать мне звонок, если уже было принято волевое решение о замораживание счёта? Удивительно и то, как быстро банк принял заявку издательства о блоке. Предстоит побегать и попотеть – на карточке не только вчерашний аванс находится. К тому же, карманных денег после похода в ломбард – с муравьиную слезу.
О том, что меня толкнули в супермаркете, я вспомнил только возле двери в свою квартиру, не обнаружив в кармане ключей. Кожаная ключница вполне могла показаться воришке бумажником. Стало быть, мои ключи валяются в одной из множества урн. Или в мусорном баке. Я проверил содержимое внутренних карманов – телефон и паспорт оказались на месте.
Ситуация вынудила меня позвонить жене. «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны доступа». Как быстро, оказывается, события могут менять полярность – только что била ключом беззаботная жизнь, и вот, я уже сам вне её доступа.
Стоп. Без паники. Дверь, положим, я смогу открыть завтра утром с помощью слесаря. Ну, так ведь, это только завтра. Что делать сейчас?
Телефон запищал. Ни звонок, ни смс – батарея разрядилась. Час от часу не легче. Чем ещё из-за угла пришибёт?
***

Задолго до того, как я повстречал Галю, имел привычку отмечать очередной гонорар в закусочной. В моём доме, но с другой от супермаркета стороны. Бессменной наливальщицей являлась мама Шура, как её все уважительно называли. Но заходил я не ради одной выпивки, а из-за Таньки, дочери мамы Шуры. Можно догадаться, насколько выгодна работа по наполнению стаканов, учитывая, что мама и дочка имели по квартире в одном подъезде.
Танька была сбитой женщиной с пышными формами, старше меня. Воспитывала сына Борьку, который в дни моих приходов спроваживался к бабушке. Мы просто приятно проводили время и ни разу не обсуждали возможность совместного проживания.
Танька не запирала двери перед носом, даже когда я женился. Правда, я сам добровольно сокращал количество визитов – раздражали в её квартире следы, как мне казалось, пребывания других мужчин.
Так что, вопрос: что делать, – был несколько риторическим. Смущало лишь то, что я никогда не приходил с пустыми руками. Хотя, не так это принципиально. В общем, переночую у любовницы, а завтра попытаюсь реанимировать прежнюю размеренность своей жизни. А скорей всего, и за слесарем не придётся идти. То, что телефон у Гали выключен, ничего не значит – ночевать-то она домой придёт. Или уже не придёт?
Танька минут пять не открывала после своего зычного: иду.
Откроет, куда денется. Главное, что дома.
Наконец, она распахнула дверь, но продолжала загораживать проём.
– Я… это… не одна…
И здесь облом – камень с горы один не падает. Я молча развернулся.
– Да, подожди ты, – Танька ухватила меня за рукав и втащила в прихожую. – Он сейчас уйдёт.
Горько и забавно. Первый раз открыто оказался в подобной очереди.
– Игорь Семёнович, вам плохо? Вы очень бледны.
Борька.
А ведь зацепила, зараза такая. Вынудила, чуть ли не наружу вывернуть эмоции. Если бы не ситуация с ключами…
– Как это называется? – спросил я сердито, когда Борька ушёл.
– Обиделась. Мало того, что два месяца не появлялся, так на днях на улице даже не поздоровался.
– Не помню. Когда? Я же рассказывал, что часто задумываюсь на ходу и ничего вокруг не замечаю.
– Ладно, не оправдывайся. Пришёл же, –  Танька улыбнулась и вплотную придвинулась ко мне. От выпирающей из халата груди пыхнуло жаром.
Естественно, своими проблемами я не стану делиться. Да, и чем она может помочь?
Мелькнула мысль: не вернуться ли к квартире, чтоб дождаться жену с корпоратива? Но потом внутренне махнул рукой и распахнул Танькин халат…

***

Слесарь неловко топтался на месте.
– Может, я пойду?
– Нет уж, свидетелем будешь.
После того, как в ЖЭКе установили мою личность и выделили небритого спасателя со следами похмельных мук на лице, я сделал вывод, что любое недоразумение рано или поздно разрешается. То, что я плохой философ, выяснилось возле моей квартиры. Дверь была подозрительно приоткрыта.
Час назад я нашёл её запертой. Долго стучался, надеясь, что Галя дома и крепко спит. Потом отправился за официальным взломщиком. Так может, жена всё-таки дома? Осторожно заглянув в квартиру, я увидел следы погрома и попросил слесаря вызвать полицию.
Когда прибыл доблестный наряд, выяснилось несколько любопытных нюансов.
Дверь не взломана, а открыта родным ключом.
Кроме телевизора, компьютера и микроволновки, всё остальное исчезнувшее относилось к женскому туалету.
А ощущение погрома создавал беспорядок, вызванный оригинальным разделом имущества.
Убедившись именно в последнем выводе, полицейские сунули мне и слесарю на подпись опросный лист и отбыли восвояси. Слесарь с облегчением ретировался.
Хороша жена! Как это в её стиле – непредсказуемо и бесповоротно. Жили, жили, и бац…
Тут же моё больное воображение начало экзекутировать меня. «Вспомнилась» грузовая «газель» возле подъезда. Представилась демоническая улыбка Гали (а кто ещё мог быть в квартире?), когда я утром барабанил в дверь. Между прочим, она сильно рисковала, так как не могла знать о потере ключей. Но такая уж бесшабашная натура у человека.
Кстати, не забрала ли она запасные ключи? Я бросился к семейному тайнику – связка на месте. Зато зарядник для телефона не желал находиться. Я не расстроился – его и купить можно, не это сейчас главное. Что делать дальше?
Я присел на край кровати и закурил.
И вот тут меня, наконец, накрыло осознание произошедшего. Пальцы задрожали, по затылку пробежали ледяные колючки, в уголках глаз неприятно защипало…
Что же такое – человеческие отношения? Чем они измеряются? И каким законам подчиняются (если подчиняются)?
Хоть и говорят, что отношения в каждой паре индивидуальны, но без стандартных ситуаций не обходится. Встретившись, люди начинают тянуться друг к другу при помощи набора самых положительных своих черт. А все прилагающиеся минусы всплывают позже, когда пара, можно сказать, состоялась. Как раз вот тут, крепость союза двух душ зависит от умения сосуществовать минусам одного человека с минусами живущего рядом.
Я заскрипел зубами. Память выдала, словно конспект, читанную в прошлом статью. Чью, кстати? Карнеги? Козлова? Фрейда? Однозначно – они мне не помощники. Проблема моя, и решать её мне.
Поступок жены, сам по себе, непонятен. Конфликтов и серьёзных разногласий не было. А частые претензии друг к другу больше походили на ритуальную игру, которая неизменно заканчивалась безмятежным сном после горячих объятий.
Логика тоже с трудом прослеживается. На фоне позавчерашнего идиллического семейного вечера, возникло ощущение тщательно продуманного и запланированного разрыва. Без всякого намёка на объяснения.
Я подошёл к столу, за которым вчера начинал новую работу. Флешка снисходительно была мне оставлена. Это вернуло меня к реальности. Прежде всего, нужно идти спасать содержимое карточки.

***

В банке передо мной вежливо извинились, мотивирую вчерашний блок политикой защиты и сохранности индивидуальных вкладов. Мне пришлось заполнить с полдюжины обязательных анкет и бланков, поставив при этом десятка три подписей.
Я решил не возвращать аванс. Пусть издательство подаёт в суд – моя часть договора при мне. Естественно, заказ придётся выполнить. Поэтому из банка я направился в «Электронный мир» и приобрёл ноутбук.
Когда возвращался домой, меня посетила гениальная идея – вновь ночевать у Таньки. В конце концов, у меня душевные раны, их следует подвергнуть излечиванию. Поэтому сначала я заглянул в супермаркет с целью купить набор визитёра – шампанское и апельсины. Не хватало лишь букета цветов, но их я любовнице никогда не дарил.
Танька изобразила счастливую улыбку шире вчерашней и устремилась на кухню совершать экстренную магию романтического ужина. Я пришёл следом и с сигаретой в зубах занялся чисто мужским делом – справедливыми упрёками судьбе. Между делом, забыв, что не собирался посвящать любовницу в недавние события.
 – Представляешь, Танюха, как мелок человек? Насколько он оброс условностями и страхами покидать пределы своих рамок. Я, конечно, преодолею выпавшие на мою долю трудности. Видишь, не сдаюсь, даже ноутбук купил. Напрягает лишь, что созвониться ни с кем не могу, но и с этим…
 – Так, возьми мой зарядник, – мгновенно отреагировала Танька. – На нём универсальные насадки.
Как просто! О чём я вчера и сегодня днём думал?
Через пару минут, подключенный к системе жизнеобеспечения, телефон радостно завибрировал. Из десяти смс девять оказались рекламой – скидки, кредиты, услуги такси. Десятая же вызвала ощутимое потрясение: «Вашему оператору выслано уведомление об удержании с вашего баланса означенной суммы за ложный вызов такси».
Полный бред! Во-первых, это незаконно. Во-вторых, я лично проводил Галю… Чёрт! А ведь не лично, а только до лифта. Где же она, если не села в такси? Я набрал номер жены. «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны доступа».
Похитили!
– Гарик, – прорвался до меня голос Таньки. – С тобой всё в порядке? –  Потом что-то разглядела в моих глазах, достала из холодильника коньяк и до половины наполнила бокал, приготовленный для шампанского. – Хлебни-ка, не помешает.
Я хлебнул. Даже не поморщился. В голове полный сумбур. Кто же тогда утром был в моей квартире и забрал Галины вещи? Если похитили, то почему злоумышленники не звонят и не требуют выкуп? Или похитили не с целью выкупа?
Я чувствовал себя так, словно мне в карман положили гранату с выдернутой чекой. Вернее, не совсем в карман, но суть не меняется. Что мне сейчас делать? Слишком популярным за последнюю пару суток стал для меня этот вопрос. Идти домой и караулить там пустоту? Звонить в полицию, которая утром глазами своих представителей запротоколировала определённые выводы? Поехать к Илье?..
Учитывая подорванные нервы и психику, я выбрал вариант, способствующий их восстановлению – улыбнулся Таньке:
– Что ты успела вкусного приготовить? Может, повторим по коньяку?
Повторить не удалось – раздался звонок в дверь.
– Танюха, ты кого-нибудь ждёшь?
Танька молча вышла в прихожую и через минуту вернулась не одна.
– Прошу прощения, – сказала мама Шура, – у меня соль закончилась.
– Садитесь с нами, – пролепетал я.
– Да, мам, присаживайся, – подхватила Танька. – Я запеканку приготовила.
Но мама Шура лишь оперлась рукой о стол.
– Нет-нет, мне нужна только соль.
Я всегда удивлялся, что у моей пышнотелой любовницы такая худощавая мать. Короткая стрижка, остро вздёрнутый нос, чересчур тонкие губы, пальцы как у пианистки, а на пальце… Чёрт! А на пальце моё кольцо! Вернее, похожее на то, что я покупал два дня назад.
Вероятно, выражение лица у меня было ещё то, поскольку мама с дочкой одновременно уставились на меня. Мама Шура первая нарушила тишину, перехватив мой взгляд:
– Представляете, клиент сегодня подарил. А я его парой стаканов водки угостила.
– А он где взял? – машинально рассеянным голосом спросил я.
– Почём я могу знать. Говорит, нашёл. А так, он бывший вор-карманник.
Бывших воров не бывает. Сам в этом недавно наглядно убедился. А может, Галю не похитили, а элементарно ограбили? Со всеми вытекающими предположениями. Меня замутило. Я встал, пошатываясь, из-за стола и деревянным голосом объявил:
– Пойду домой…

***

Рассвет медленно, но неумолимо предъявлял свои права. Очертания предметов становились резче. Утренний свет проник в окно и по-хозяйски заполнял собой всю комнату.
Я прислушался к ощущениям своего организма – голова не болела, суставы не ломило, на подвиги не тянуло. Кроме этого, рядом слышалось чьё-то мирное посапывание.
Танька меня вечером просто поразила.
– Не пущу! – мама Шура подпрыгнула от властного голоса дочери и опрометью покинула квартиру, забыв про соль. – Завтра хоть пешком на луну иди, а сегодня не пущу. На тебе не только лица, тебя самого на месте нет!
Я не стал спорить. Мы ели, пили, потом долго не спали. И вот, наконец, утро. Что меня в новом дне ожидает? Да, и сам-то хорош. Меня реальность увесистым пендалем одарила, а я словно осознать это боюсь. Наверное, в подобных ситуациях принято как-то не так реагировать, как-то по-другому рассуждать, ну так, ведь я специально не обучался попадать в экстремальные ситуации. Поэтому защищаюсь от ударов судьбы, как могу. И с кем могу. После сегодняшней ночи точнее, с кем хочу.
Стараясь не разбудить Таньку, я выбрался из-под одеяла и почти на час заперся в ванной, насилуя себя холодным душем. Потом обмотался полотенцем и отправился на кухню. Там уже раздавалось радостное скворчание сковороды – Танька проснулась и готовит завтрак.
Есть не хотелось. Я подошёл сзади, отвёл воротник халата и поцеловал любовницу в шею. Она повернула ко мне лицо с сияющими глазами.
– Доброе утро, Гарик.
– Я сейчас схожу домой, кое-что нужно взять. А потом снова приду сюда. Можно?
Танька выключила газ и заключила меня в объятиях.
– Хоть насовсем приходи.
– Хороший вариант, – кивнул я. – И вот ещё что: хватит Борьке к бабушке бегать. В конце концов, это его дом, и у него есть своя комната.
– Гарик! – растаяла в улыбке Танька, после чего завтрак был срочным порядком перенесён в спальню.

***

Может, так и должно быть? Я поднимался по лестнице в свою квартиру и размышлял. Даже в картах нет однозначных правил, и перед каждой новой игрой участники обговаривают условия. А жизнь посложнее карточной игры. В совместном проживании недостаточно обговорить условия и установить правила. Семья – это самостоятельный живой организм, в нём всё постоянно меняется. И если в паре каждый только за себя, то эти перемены отдаляют и отчуждают людей.
Я усмехнулся. Впору с переводов переквалифицироваться на психологические статьи.
Я открыл дверь и вошёл в квартиру. Что-то было не так. Чувствовалось какое-то напряжение. Что за чушь? Напряжение создаётся только людьми. А здесь, кроме меня, никого нет. Или есть?
Я быстро прошёл в комнату. За столом сидела Галя и перебирала какие-то бумаги. Она посмотрела на меня и скривила губы.
– Ты опять был у этой жирной сучки? Не удивительно, что тебе наплевать на судьбу своей жены.
Я не остался в долгу:
– Ты же уехала на корпоратив, где кому-то другому вручила эту самую свою судьбу. Видимо, это он оставил таксиста не у дел.
– Ты что? – сорвалась она на визг. – Так ничего и не понял?
– А что понимать? – рявкнул я в ответ. –  Уехала на юбилей, а утром полквартиры опустело.
Галя вскочила, подбежала ко мне и стала колотить в мою грудь маленькими кулачками.
– Твой постоянный сарказм выводил меня из себя. Мы с Ильёй решили тебя разыграть, чтоб ты задумался о том, что можешь меня потерять.
– Так его не уволили? – удивился я и поймал жену за руки. Она вырвалась и вернулась на стул.
– Нет, конечно. Он там, вообще, скоро главным станет. А номер телефона давно поменял – так часто ты другу звонишь.
– Постой, – у меня от обилия информации закружилась голова. – А карточка? А кольцо?
Лицо Гали перекосилось злобой.
– Это дурацкое кольцо и стало последней каплей моего терпения. Я его выбросила сразу, как вышла. И уехала на такси.
– Как, на такси? – сюрпризы сыпались на меня, как перекалённый попкорн.
Голос жены злорадно зазвенел:
– А так! Села, заплатила тройную цену и попросила таксиста сообщить на базу, что вызов оказался ложным.
Я замотал головой.
– Не пытайся меня запутать. Запрос на блок моей карточки был направлен, как минимум, на полсуток раньше, чем я купил кольцо.
Галя грациозно встряхнула короткой стрижкой.
– У Ильи спроси. Думаешь, ему не надоело неблагодарному другу платить необоснованно завышенные гонорары? Переводчиков в наше время больше, чем писателей.
В этот момент я внутренне успокоился. Если уж наступило неизбежное, то нужно действовать соответственно.
– Значит, вот так запросто ты обсуждала с моим другом наши с тобой семейные проблемы? Видимо, вы с ним уже давно меня разыгрываете. Что ж, так тому и быть. Часть вещей ты уже увезла, – я обвёл рукой комнату. – Забирай всё, что посчитаешь нужным. Раздел самой квартиры обговорим позже.
Галя побледнела.
– Игорёк, что ты такое говоришь? Я не спала с Ильёй! – она не выдержала мой прямой взгляд и отвернулась. – Ну, почти не спала. Но это ничего не значит. Я люблю тебя и хочу жить с тобой.
Я достал сигарету и закурил, удостоверившись, что мои пальцы и губы абсолютно не дрожали.
– Мне безразлично, спала ты с ним или нет – это твоё тело. Завтра я подаю на развод.
Надменность жены окончательно развалилась и потекла слезами по щеке, увлекая за собой тушь с ресниц.
– Игорёк, прости, я была не права! Я ошиблась, но ты мне должен дать шанс.
– Это и будет твой шанс, – я стряхнул пепел прямо на ковёр. – Шанс хоть что-то построить самостоятельно. Но уже без меня.
Молодец. Я гордился собой. Последний аккорд и нужно уходить, чтоб не стать жертвой Галиной истерики. Вот, она уже разворачивает транспаранты с аргументами в свою пользу.
– Зачем так, Игорёк? Ты не настолько мелок, как хочешь показаться. Хотя в моей неверности есть и твоя вина. Ты замечал только себя и свои успехи. Я была красивым приложением к твоей жизни. А у меня тоже есть свои увлечения, цели и желания. Ты хоть в чём-то попытался мне помочь раскрыться? Нет. Лишь хотел, чтобы я исполняла роль твоего фона. Ты не имеешь права сейчас уходить! В конце концов, ты мой муж, и перед законом обещал обо мне заботиться.
– Мне уже есть о ком заботиться, – ответил я тихо и вышел из квартиры.
Не зря меня привлекло кольцо с краями внахлёст. Жизнь – не замкнутый круг. У неё должен быть шанс на новый виток.